Текст книги "Четыре подвала (СИ)"

Автор книги: Андрей Прокофьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Глава пятая

У собаки начала дыбом подниматься шерсть. Такого я не видел никогда. Поэтому сразу понял, что в обозначенном месте, находится кто-то из тех, с кем у собаки есть свои личные счеты. Ведь она никогда себя так не вела. Если бы я имел возможность спросить у неё, то я несомненно сделал бы это, а так, так я мог лишь наблюдать, следуя чуть позади собаки. Которая сейчас опустила голову ниже, передвигалась пригнувшись, испытывая колоссальное напряжение, ей никак нельзя было упустить эту добычу.

Несколько метров, и мы оказались возле подземного лаза. Собака лапами сдвинула в сторону две широкие доски, мордой откинула прочь какое-то старое, гнилое пальто, – и мгновенно скрылась под землёй. Я, не теряя ни одной лишней секунды, последовал за ней. Но и здесь собака не торопилась, а в какой-то момент она и вовсе остановилась. Минули ещё секунд десять, и я услышал, что с другой стороны кто-то начал движение к нам навстречу.

– Во дела, ты откуда про этот ход знаешь? – послышался мальчишеский голос.

– Не твое дело, учитесь, пока я живой – ответил неприятный голос, бывший каким-то ехидным, с оттенком превосходства и надменной иронии.

– Ты хочешь это в нашу сарайку положить? – раздался ещё один голос, который был похож на первый, но несколько более высокий.

– Да, я же сказал. Иначе на какого черта вы мне нужны были бы – ответил неприятный голос.

– Гутник, он, кажется, видел – произнес первый из пацанов.

– Жирный будет молчать, не ссыте щенки – это вновь был надменный, неприятный голос, к тому же после того, как этот тип ответил на опасения своего подельника, он очень противно засмеялся.

Собака издала чуть слышное приглушённое рычание. Она ждала, а эти трое двигались в нашем направлении, делали это медленно, делали на ощупь, у них не было с собой осветительного прибора. Расстояние сократилось, собака начала отползать задним ходом. Места в проходе было не так уж много, поэтому мне пришлось согласиться с собакой, начав двигаться задом наперед. Делали мы это совершенно бесшумно. Я не понимал, что происходит. Я впервые за всё время доверился собаке. Сейчас мы поменялись местами, но не по ходу следования, не в прямом смысле, а в переносном.

– Придется ещё одну ходку сделать – проговорил неприятный голос, который был уже совсем близко, на расстоянии меньше шести-семи метров.

«Не придется» – с восторженным злорадством подумал я, от этого испытал крайнее внутренне наслаждение.

А вместе с собакой мы уже успели покинуть подземный ход. Мы были рядом со входом в него, несколько вправо, ближе к угловой стене.

Освещения в подвале не было. Но я мог хорошо видеть и без него. То же самое касалось и собаки. Эти же трое, да их было трое, ориентировались в темноте плохо. Они покинули подземелье. Я отлично видел того, кто имел тот самый противный голос. Это был длинный, худой пацан, у которого взад вперёд бегали глазки. Рядом с ним находились двое пацанов, бывшие значительно младше этого типа, оба маленького роста, оба суетливые, потому что, оказавшись на поверхности, они постоянно двигались, делая это не сходя с места. У каждого из них в руках была сумка.

Быстро бежали секунды, буквально отрывались, исчезали. Но мне нужно было ещё немножко времени, ещё чуть-чуть, и вот, ещё за пару секунд до того, как собака сдвинулась с места, я вспомнил, кто это такие, и это тут же принесло мне наслаждение. Ведь через несколько секунд собака расправится с неприятным типом, по кличке Глист, с его прилипалами, именуемыми братьями Наражняками. История поменяется, уже в какой раз поменяется. И я не буду иметь возможность встретиться с Глистом в конце девяностых годов прошлого века, когда он оказался у меня дома, со мной же выпивал, а когда от меня ушел, то украл у меня все то, что мог утащить, чтобы продать за копейки перекупщикам. Как всё это успело уместиться в моем сознании за какие-то считанные секунды – это было неважно. Важно было то, что собака продолжала ждать, продолжала выдерживать воистину зловещую паузу.

– Теперь куда? – спросил у Наражняков Глист и зажёг спичку, громко чиркнула серная головка о спичечный коробок.

Братцы ответить не успели, потому что огонек спички осветил собаку, которая находилась в двух метрах от них…

…Петр Васильевич, как и обещал, появился во дворе четырех подвалов в шесть часов вечера. Он оставил свой автомобиль напротив третьего подъезда. Почему не возле шестого, в котором жил Андрей, то и он сам бы не смог дать точный ответ. Ну, наверное, потому что привык неторопливым шагом подходить к тому месту, с которого всё и началось. И сейчас с полной очевидностью виделось, что всё это было очень давно. Никуда нельзя было деться от этого навязчивого ощущения, которое нельзя было назвать хоть сколько-то положительным. Вот насколько поглотила эта неестественная, смертельно опасная атмосфера. Буквально заставила следователя жить той жизнью, которая здесь, в этом ненормальном пространстве, не оставила ему никакого другого выбора.

Петр Васильевич закурил. Петр Васильевич уже в какой раз подумал о том, что он непозволительно часто обращается к сигаретам, как мнимому средству для успокоения нервов. Нет же, это не имеет подобного действия, это лишь сужает сосуды. Но привычка, но самовнушение. Если и есть на свете идеальные люди, то их немного, и он в их число уж точно не входит. Да и как бы любой из них проявил бы себя в этой истории, в каком виде бы предстал, даже издалека увидев проклятую собаку Баскервилей.

Петр Васильевич улыбнулся самому себе. Он вспомнил училку, бывшую правильной и морально выдержанной. Какими были её глаза. Наверное, не нужно лишний раз вспоминать о том, что можно понять Кречетова в том, что он скупо, но всё же выразил недовольство тем, что эта дамочка оставила на заднем сидении его автомобиля большое мокрое пятно. Да, не стоит об этом, ведь мало нашлось бы кого, кто этого не сделал бы, столкнувшись с тем, с чем повстречалась несчастливая в личной жизни училка. Да, собачка вчера превзошла саму себя.

Следователь повернул голову в обратном направлении. Задержал свой взгляд на троих пацанах, один из которых был длинный и худой. Двое других, они как бы в противовес длинному и худому, были маленькими и толстенькими, к тому же, как сразу отметил следователь, эти двое без всякого сомнения являлись братьями. Слишком сильно они были похожи друг на друга.

Длиновязый пацан командовал. Это было видно сразу.

«Глист» – вспомнил Петр Васильевич.

«Да, это и есть тот самый Глист. Да уж, действительно, выглядит этот подросток не очень приятно. Но бывает, и по внешнему виду судить – это никак недопустимо. Хотя то, что слышал об нем, то так же не из разряда положительного» – думал следователь, наблюдая за троицей пацанов, которые крутились на крыльце ближнего крайнего подъезда дома 38/4.

Он не заметил, как возле него оказался Андрей, рядом с которым, дальше на два метра, находились его лучшие друзья – Костя и Максим.

– Это и есть Глист? – спросил следователь у Андрея.

– Он самый, нафиг он вам дался – ответил Андрей, и последнее из его слов не было вопросом, а звучало не больше, чем дополнение.

– Здравствуйте, ребята – поздоровался Петр Васильевич.

Мальчишки дружно кивнули в знак приветствия головами.

– Этот Глист, он в огромной опасности. Мне почему-то думается, что он станет следующей жертвой гостей из будущего – сказал следователь – Да, вот такая интересная история – добавил он.

– Если это так, то это совсем неплохо. Гости из будущего принесут людям из прошлого несомненную пользу – сказал Максим.

– Думаешь? – тихо произнес Петр Васильевич, он продолжал наблюдать за Глистом и его товарищами.

– Мы все так думаем – ответил Максим.

Костя и Андрей улыбнулись.

– Угу – промычал Костя.

– Всяко – добавил Андрей.

– Ох, уж, этот ваш возраст, ребята. Взрослые люди таким образом никогда не станут думать. Это вам не в упрек, это маленькое наблюдение, с высоты прожитых лет.

– Вы сами как-то говорили, что взрослые не всегда могут то, что могут дети – с полной серьёзностью сказал Андрей.

– Правильно, и сейчас так скажу. Но это не касается того, о чем вы только что говорили.

– Глист – это подонок, хитрый, лживый, падаль он – сказал Костя.

Петр Васильевич не стал с этим спорить, а задал ещё один вопрос.

– А кто эти двое, которые с Глистом?

– Братцы Наражняки. А почему взрослые так не думают? – ответил и спросил одновременно Максим.

– Потому что у этого самого Глиста есть родители, есть дедушка и бабушка. Может, что брат и сестра. В общем, те люди, которым не будет в радость то, что гости из будущего убьют этого хулигана.

– У Глиста только мать. Да и то он её ненавидит. Вы бы слышали какими неприличными словами он о ней говорит – сказал Костя.

– Да, нехороший мальчик. А вон ещё один ваш знакомец – произнес Петр Васильевич.

Ребята тут же увидели Гутника, который подошёл к одному из братьев Наражняков, который тому что-то говорил. Через пару секунд один из Наражняков повернул голову влево, он смотрел на следователя, на Андрея, Максима и Костю.

– Жирный слоняется из угла в угол. Вот сейчас Наражнякам сказал, что здесь милиционер – проговорил Андрей.

Но это было не так. Гутник хотел сказать о том, что во дворе прямо сейчас присутствует главный милиционер по подвалам, но в последний момент передумал, и это было не просто так, а потому что Гутник был зол на Наражняка-старшего, который ему уже неделю не отдавал двадцать копеек, которые толстяк одолжил тому, поверив, что последний отдаст долг, сделает, как обещал. И конечно, Гутник уже видел, что компания во главе с Глистом, только что была в подвале 38/4. Так пусть этот угрюмый, неприятный дядька поймает их. Это и будет то, что покроет долг, стоимостью в двадцать копеек.

– Что они собрались делать? – спросил Петр Васильевич, обратившись ко всем своим помощникам сразу.

– Черт их знает. Они тупые все. А особенно Гутник – ответил Костя.

– Они бывают в подвалах?

– Нет, Гутник обосытся туда зайти. Братцы дегенераты, они тоже сачки. А вот Глист, то не знаю. Эта падла на всё способна – это так же озвучил Костя.

– Ладно, друзья-следопыты, давайте ближе к делу – произнес Петр Васильевич.

Ему никто не ответил.

– Нам нужно идти через подвалы, это самый надёжный проход в будущее – сказал Андрей.

– Да, время идёт, и я не первый день здесь, а всё никак эта настолько занимательная история временами не укладывается в моей голове – улыбнувшись произнес следователь.

– Если другим путем, то я не ручаюсь – тише и неувереннее проговорил Андрей.

– Всё нормально, через подвалы, так через подвалы. Вы готовы, вообще? – спросил следователь, в первую очередь посмотрев на друзей Андрея, ведь Андрей уже имел достаточно опыта, связанного со всей этой жуткой историей.

– Будь готов – всегда готов! – звонко рассмеялся Максим.

– Была не была – пошутил и Костя.

– Отлично. Но я должен вам сказать. Я не могу кому-то ещё, но вам должен, чтобы вы об этом знали – начал говорить Петр Васильевич, но замолчал, он вновь выудил из пачки сигарету, её прикурил, чиркнув спичкой о коробок.

Пацаны и на этот раз промолчали. Они ждали того, что скажет их старший товарищ.

– Дело в том, что я поступаю неправильно. Я беру на себя ответственность, на которую не имею никакого права, даже исходя из того, что я говорил вам недавно, о родителях, о бабушках и дедушках. Поэтому вы не должны меня подвести, поэтому вы должны меня во всем слушаться. В общем-то, это всё, что я хотел сказать. Ещё всё же о том, что я принимаю такое решение, потому что знаю, что иначе нельзя, что существуют незримые правила этой страшной игры. Ладно, а то я слишком долго и нудно – произнес Петр Васильевич.

– Мы всё понимаем – во второй раз за всех ответил Максим.

– Вот и славно – произнес следователь, повернул голову, посмотрел туда, где несколько минут назад находилась компания, во главе с Глистом, сейчас там никого не было, зато четко и страшно заявляла о себе приоткрытая дверь в подвал.

– Этого только не хватало – произнес Петр Васильевич, пока что оставаясь на прежнем месте – Собака и её хозяин могут сейчас быть там? – добавил вопрос следователь, он спрашивал у Андрея.

Андрей утвердительно кивнул головой.

– Да, чудовище из будущего сейчас может быть там. Я говорил, что он научился читать мои мысли, он… – Андрей не договорил, он не смог подобрать необходимых слов.

– Оставайтесь здесь, пока что – сказал следователь и двинулся в сторону открытой двери в подвал.

– Нет, так не пойдет. Сейчас так нельзя – неожиданно и даже довольно резко не согласился Андрей.

Следователь посмотрел на него, на Максима и Костю. В истории осталась крохотная пауза.

– Ладно, давайте за мной следом.

Петр Васильевич шел впереди, двигался быстрым шагом. Ребятам пришлось практически перейти на лёгкий бег, чтобы не отстать от следователя. Правда, возле двери в подвал он остановился, он подождал их.

– Только следом за мной – произнес он.

– Ясно – ответил Андрей.

Следователь уже знал, в каком месте располагается выключатель. Он нажал на кнопку, но электричество заработало только на входе. Следующая лампочка не горела, не горела и та, которая вправо к углу здания. Лишь небольшой отсвет проникал в этом направлении от лампочки, бывшей по проходу влево.

Глиста и его товарищей не было видно, не было и слышно.

– Так тишина, полная тишина – прошептал Петр Васильевич, и ребятам могло показаться, что это он просит их соблюдать режим тишины, но на самом деле это была констатация факта.

– Нужно к переходу между домами – сказал Андрей.

– К ближнему? – спросил следователь.

– Да, им если и нужно, то в третий дом, там их сарайки – ответил Андрей.

– Андрюха правильно говорит, скорее, что Глист в этом подвале что-то своровал, эти ему помогали, а теперь будут прятать у себя, на какое-то время – произнес Максим.

– Не слыхать, нет признаков гостей из будущего? – спросил у пацанов следователь.

– Здесь нет, они в третьем доме – уверенно ответил Андрей.

– Точно?

– Точнее некуда.

– Тогда пошли – произнес Петр Васильевич.

И на что он мог сейчас надеяться, о чем он думал, имея при себе один лишь только пистолет. Уже зная и доподлинно понимая, что эта металлическая игрушка бесполезна в противостоянии с собакой. Нет смысла в оружии и против убийцы из будущего, потому что просто напросто в него нельзя стрелять до той поры, пока они ни окажутся в две тысячи двадцать первом году. Тогда на что? Тогда зачем они спустились в подвал дома 38/4? Но ведь что-то было, что-то заставляло двигаться в этом направлении, вместо того, чтобы переждать, чтобы смириться с тем, что собака и её хозяин сделают своё дело, расправившись с Глистом и его товарищами.

Как-то передалось на незримом уровне. Часто же бывает так, что мысли имеют материализацию. Но Костя неожиданно произнес шепотом, нарушив полную и зловещую тишину, которая поглотила всё то, что имело место быть возле невзрачного отверстия в подземный лаз, соединяющий четвертый и третий дом.

– А как мы сможем помешать?

Петр Васильевич не ответил, потому что только что об этом думал сам, потому что не знал ответа на этот простой вопрос.

– С помощью постороннего появления. Злодеи увидят, поймут, что здесь необычно много народу – так же неожиданно и вполне разумно предположил Максим.

И с ним нужно было согласиться. В его словах имелось рациональное зерно.

– Правильно говоришь – громко произнес следователь – Нам нужно вести себя так, как будто мы у себя дома, мы здесь хозяева – добавил он.

– Вот и здорово, давайте посмотрим на то, что у нас здесь есть – громко проговорил Костя, глядя на открытую дыру в земле, которая собственно и являлась тем самым загадочным и необычным сооружением, в виде подземного тоннеля.

Следователь в этот момент, наверное, что совсем некстати, вспомнил о том, насколько удивлены были жители четырех домов, когда он спрашивал их о том, что они знают о этих подземных норах. Выходило так, что они ничего не знали, не могли себе даже представить то, о чем он их спрашивает. Из этого, опросив огромное количество людей, следователь мог сделать единственно возможный вывод: этих ходов не было, ровно до той поры, пока здесь ни появились гости из будущего. Чуть позже пришла мысль, что всё это выкопала собака. Если это не она, то тогда остаются какие-либо подвальные гремлины. Мысль оставляла сомнение в том, а вообще копал ли кто? Но нет же, и не то и не это, где, мать его, вся эта земля, которая должна была быть извлечена оттуда: законы физики, как это, но это нельзя было нарушить. Можно, на самом деле можно, потому что эта земля находится в двадцать первом году следующего столетия. А здесь проекция. Здесь вообще нельзя определить: какой год имеет место быть возле вот этого отверстия в земле, которое под углом уйдет вниз, а затем пойдет прямо, двинется в сторону соседнего дома.

Следователь первым оказался в подземном переходе, пацаны последовали за ним без всякого промедления.

– Сколько здесь будет метров? – громко спросил Андрей, помня о том, что сейчас им всем надлежит здесь вести себя несколько иначе.

– Метров шестьдесят, семьдесят, но не более ста метров – так же громко ответил Андрею следователь.

– Не, ста метров точно нет, если визуально, на поверхности. Мы совсем недавно в школе стометровку на время бегали – дополнил своё мнение Максим.

– Слышите? – с явной и резкой долей настороженности произнес Костя, который двигался последним, но услышал этот свистящий, крайне необычный звук первым.

– Мать его – проговорил Петр Васильевич, случилось спустя секунду, когда свистящее движение дополнилось ужасным рычанием.

– Собака – прошептал Максим, в его голосе было всё, и испуг, и продолжение истории, которое случится через какие-то несколько секунд.

– Собака, она самая. Хозяин был старый. Хозяин сошел с ума – громко начал говорить Андрей, но в данный момент они были где-то посередине подземного хода, явно что его голос, если и мог достигнуть ушей собаки, то был очень слабым, поэтому не мог ей помешать…

…Глист и братья Наражняки толком ничего не успели понять. Потому что на это им дано было не более, чем десять секунд, пока огромная собака медленно двинулась в их сторону. Они, конечно, слышали все эти истории. Они, конечно, не принимали всё это всерьез.

– Что это – пропищал Наражняк-младший, у него от страха по ногам потекла горячая моча, он сделал шаг вправо, он оказался за спиной у Глиста, – и в этот миг собака бросилась вперёд. Глист даже не успел подать голос. Одним движением, как пушинку, собака сбила его с ног. Следующим движением, используя свою чудовищную пасть, разорвала Глисту горло. Даже не разорвала, а вырвала наружу. И вот тогда дико завопили братья Наражняки. Бросились вглубь подвального прохода, но тут же остановились, потому что путь к спасению им преграждало самое настоящее чудовище. Наражняк-младший потерял сознание. Наражняк-старший дико и неистово вопил, глядя на то, как это отвратительное чудовище своими длинными руками переломали шею его брату, как оно же отшвырнуло его тело с огромной силой в сторону того места, где собака Баскервилей продолжала на части разрывать тело Глиста.

Наражняк-старший замолчал, когда монстр приблизился к нему. Наражняк прижимался спиной к деревянной стенке, из его глаз текли слезы и он медленно опускался вниз.

– Хозяин был старый. Хозяин сошел с ума. Хозяин заснул летаргическим сном – послышался голос.

И чудовище остановилось. Остановилась и собака. Всё это видел Наражняк, видел сквозь туман, понимал сквозь призму случившегося сумасшествия. Далее, и появились люди. Далее, фа го он хи всё для Наражняка пропало, исчезло, его здесь больше не было. Ему уже никогда не суждено будет сюда вернуться. Или в точности до наоборот, ему уже никогда не удастся покинуть это место, уже никогда, находясь в особом отделении психиатрической больницы, для полностью безнадёжных пациентов.

– Хозяин был старый. Хозяин сошел с ума. Хозяин заснул летаргическим сном. Собака охраняла хозяина от тех, кто хотел его похоронить заживо. Собака всех их съела, и не только их, а ещё и других, потому что собака хотела есть. Затем пришли полицаи и застрелили собаку. Хозяин очнулся и полицаи застрелили его. Год 2021 от рождества Христова – медленно и четко, говорил Андрей, говорил механическим голосом, что мурашки поползли по коже у Петра Васильевича, что жутко ощущали себя его друзья Костя и Максим.

Глава шестая

Не минули слова Андрея стороной и тех, к кому они были обращены. Собака оставила в покое мертвое тело Глиста. Собака смотрела в ту сторону, откуда раздавался голос. То же самое касалось и чудовища, которое потеряло всякий интерес к несчастному Наражняку, которое одной секундой перестало быть чудовищем как таковым, преобразившись в неприятного мужика, со злыми глазами, безумным взглядом и искривлённым ртом.

Эти слова не были для них пустым звуком. Объяснения не было так же. Только когда Андрей, следом за ним Пётр Васильевич, который всё же вытащил из-за пояса свой пистолет, Костя и Максим появились в обозрении, то собака и её хозяин стали медленно, но всё же отступать вглубь подвала. Сначала собака, она первой удалялась прочь. За ней последовал мужчина. Как уже упоминалось, вокруг царила полная темнота. Лишь небольшой фрагмент, бледный кусочек, находившийся ближе к угловой стене дома, тускло освещался, был доступен дневному свету, проникающему сюда снаружи, через всё то же вентиляционное отверстие. Этот свет не касался изуродованного тела Глиста и мертвого Наражняка-младшего. Этот свет был бесполезен, этот свет лишь в тысячный раз напоминал о том, что всего в нескольких метрах отсюда присутствует другой мир. Убийцы же двигались вдоль стены, двигались там, куда искусственное освещение, которое ещё предстояло включить, не попадало вовсе.

– Поздно, уже поздно – проговорил следователь.

Максиму стало нехорошо, он всего один раз глянул на то, что осталось от Глиста, то, что сейчас мог разглядеть очень смутно, но ведь и этого хватило. Максима стало тошнить, через секунду вырвало. Он стоял возле двери крайней сарайки, издавая нелицеприятные звуки. Костя держался значительно лучше. Хотя если было бы возможно посмотреть на него в условиях нормального освещения, то Костя был бледный, как чистый лист бумаги из школьной тетради. У Кости тряслись руки, всё сдавливало внутри. Но при этом он отлично понимал одно, что вот это он должен преодолеть, обязан с этим справиться.

– Они пошли к моему подъезду – сказал Андрей, ему так же было не очень хорошо, он старался не смотреть на мертвые тела, на Наражняка-старшего, который сидел на деревянном настиле, который шептал что-то нечленораздельное себе под нос.

– Да, пусть идут. К ним мы вернёмся позже – глухо и нервно произнес следователь, он же единственный из всех не боялся смотреть на то, что оставили после себя гости из будущего, тем более, Петр Васильевич воспользовался небольшим фонариком, который имелся у него, находился во внутреннем кармане пиджака.

– Костя, ты нормально себя чувствуешь? – спросил Петр Васильевич, потому что сейчас Костя был рядом с ним, Костя старательно не смотрел, отводил прочь глаза, от того, что освещал луч фонарика.

– Нормально – ответил Костя.

– Нужно подняться по лестнице, включить освещение.

– Не выйдет, всего два выключателя, один на лестнице третьего подъезда, и то не знаю, работает ли он, а другой за дверью шестого подъезда – произнес Андрей – Нам нужно идти, нам нельзя терять много времени – добавил он.

Его голос прозвучал спокойно, с присутствием взрослого подхода, делового отношения к тому, зачем они сюда зашли. Его голос как будто и сообщал о том, что они здесь не для того, чтобы смотреть на жертв гостей из будущего, что они пришли для того, чтобы самим отправиться в будущее.

– Да, но всё же необходимо сообщить в милицию о том, что произошло – произнес Петр Васильевич и в это же мгновение, он поймал себя на том, что с ним происходит странное.

Да, иначе назвать это было нельзя. Это же приносило осознание мерзости, четкого дисбаланса в собственном сознании. Только следователь ощущал радость, некую определенную долю уверенности, ведь он своими глазами видел, что Андрей может очень сильно влиять на собаку и даже на собственное воплощение из будущего. Они ушли, они вынуждены были это сделать, зная о том, что он следователь находится здесь. А ведь он есть для них главная цель. На данном этапе – точно что главная цель.

Почему дисбаланс? Потому что рядом находились два изуродованных трупа. Потому что в нескольких метрах от них сидел незнакомый пацан, который очевидно сошел с ума, что виделось ещё более страшным, чем участь его же убитых товарищей.

– Это обязательно? – спросил Андрей.

– Да, потому что, хотя бы вот этот пацан, его нужно вызволить отсюда – спокойно ответил Петр Васильевич.

– Нужно обратно, нужно через подземный ход – сказал Максим, он малость пришел в себя, но у него ещё продолжало мутиться в голове и в глазах.

– Да, здесь на дверях замки – согласился следователь.

– Я могу, я быстро – вызвался Костя.

– Да, давай, но нет, мне нужно с тобой. Ты не сможешь им объяснить, мало ли что. Да, мне нужно. Так что давайте все в обратном направлении.

– Мы останемся, нам зачем идти – не согласился Андрей, но тут же вспомнил, что они все обещали во всем слушаться Петра Васильевича, поэтому решил отыграть назад, начав.

– Можно и…

Только вот следователь не стал настаивать на своем.

– Да, оставайтесь, нечего толпой бегать по двору. Никуда не уходите, если только ни вернутся обратно гости из будущего.

– Они сюда не вернуться. Я не знаю, что они будут делать. Я могу только в пределах этих подвалов, особенно, этого дома. Но назад сюда не вернуться – сказал Андрей.

– Хорошо, я быстро. Костя, пойдем со мной, мне нужен телефон – сказал следователь.

Костя не ответил, он просто последовал за Петром Васильевичем. Они очень быстро преодолели путь в обратном направлении. Чем-то неправдоподобным показалось то, что было самой обычной улицей, с её дневным светом, с её чистым, свежим воздухом, немного прохладным ветерком, и всем остальным, что упорно не хотело иметь никакого отношения к тому, что находилось на расстоянии меньше двадцати метров по прямой, меньше четырех-пяти метров вниз под землю.

– Дома есть кто? – спросил у Кости следователь, когда они оказались возле необходимого подъезда.

– Нет – просто ответил Костя.

– Это хорошо, это очень хорошо – отреагировал Петр Васильевич.

Костя ключом открыл дверь. Телефон располагался в коридоре.

– Семёнов, да, это я, следственную группу по адресу Смирнова 38/3 немедленно. Найдите Олега. Что значит? Позвоните домой. Всё бегом. Да, убийство, да, очередное. Кречетов в отделении? Нет. Хорошо, я сейчас ему домой позвоню.

– Там двери открыть нужно – прошептал Костя, когда Петр Васильевич положил трубку на рычаг телефона, чтобы тут же поднять её вновь.

– 38/3?

– Угу, они же закрыты.

– Да, конечно, придется ещё потратить время.

– Могут поломать, да и всё.

Этот коротенький диалог случился, пока Петр Васильевич ожидал ответа от Кречетова, слушая монотонные длинные гудки в трубке телефона.

– Не нужно ничего ломать – ответил Косте следователь, и в этот же момент на связь вышел Кречетов.

– Чего ломать не нужно? – тут же переспросил он, сразу по голосу узнав Петра Васильевича.

– Двери, Серёга, двери – машинально ответил Петр Васильевич.

– Так, что там ещё? – встревоженно спросил Сергей Павлович, поняв то, что что-то случилось по интонации голоса Зимина.

– Двойное убийство, ещё одному мальчишке нужна будет медицинская помощь, психиатрическая помощь. Адрес прежний: Смирнова 38/3. Преступники те же самые. В общем, так. Я сказал, чтобы Лобанов обязательно. Да и, Серёга, меня не будет. Я двинусь дальше, как-то так.

– Не понял, что значит то, что тебя не будет. Я не пойму. Ты сообщаешь мне очередную мерзость и тут же говоришь, что тебя не будет. Петр Васильевич, детали, обстоятельства и прочее. Ты это чего?

– Так нужно, я потом тебе всё доложу. Сейчас примите трупы. Пацан там в подвале, в невменяемом состоянии. Убийца, собака, они отсутствуют – сказал следователь, при этом у него ведь не было полной уверенности в том, что убийца и собака будут отсутствовать, он так сказал, потому что так сказал Андрей, потому что, да какая разница, как он сказал: сотрудники органов должны быть готовы ко всему.

– Свидетели? Личности убитых?

– Слушай, работайте так, как будто я не звонил. Как будто баба с ближайшей квартиры позвонила, обнаружившая убитых людей. Хорошо, а всё остальное затем.

– Не пойму я тебя.

– Ладно, давай, и так времени много потерял – сказал Петр Васильевич и положил телефонную трубку на место.

– Пойдем, нам ещё нужно к Ивану Анатольевичу – сказал Петр Васильевич.

Они быстро покинули квартиру. Им повезло, потому что увидели Ивана Анатольевича на улице, он стоял возле группы стариков, которые играли в домино, выпивали по чуть-чуть красного вина, пряча бутылку под игровым столом.

– Иван Анатольевич, откройте, пожалуйста, подвал 38/3. Сейчас будет милиция. Скажите им, что в районе первого подъезда, а то я забыл сказать. И ещё, не спускайтесь туда сами, с милицией только, если захотите.

– Что опять? – тихо прошептала Иван Анатольевич, посмотрел на стариков, но те не обращали внимания на разговор возле них, их целиком поглощала игра.

– Не опять, а снова. Да, но мне некогда, нам нужно идти – ответил следователь, и они с Костей двинулись к дому 38/4, где по-прежнему чуть приоткрытой была дверь в подвал, которая тихонько и противно поскрипывала.

Андрей и Максим спокойно ожидали следователя и Костю. В трёх метрах от них сидел несчастный Наражняк, он продолжал беззвучно разговаривать сам с собой.

– Ты не боишься? – спросил у Андрея Максим.

– Боюсь – ответил Андрей.

– Я не знаю, но а если там в будущем, там вот такое сплошь и рядом – сказал Максим, украдкой глянув в ту сторону, где находилось то, что осталось от Глиста и Наражняка.

– Я не знаю – тихо произнес Андрей.

– Ты же был там.

– Да, но я не уверен в том, что был именно в том будущем. Понимаешь, там всё мертвое было. А быть такого не должно.

– Почему не должно, может как раз и есть так. Вот поэтому они пришли сюда, им там не на кого охотиться – предположил Максим.

– Может и так, скоро узнаем.

– А ты уверен, что мы сможем туда попасть?

– Слушай, Макс, кончай это, что будет, то и будет – нервно ответил Андрей.

Максим не стал больше ничего говорить. Тем более послышались звуки, идущие со стороны подземного хода, а через полминуты появились Петр Васильевич и Костя.

– Давайте пойдем, не будем терять времени – произнес следователь и первым двинулся в сторону шестого подъезда, где неподалеку располагался ещё один подземный переход, который сейчас был им нужен, в этом в данный момент следователь был уверен на все сто процентов.