355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Анатолий Бочаров » Хроники Иберлена (Трилогия) (СИ) » Текст книги (страница 70)
Хроники Иберлена (Трилогия) (СИ)
  • Текст добавлен: 18 июля 2018, 08:30

Текст книги "Хроники Иберлена (Трилогия) (СИ)"


Автор книги: Анатолий Бочаров



сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 81 страниц)

Ладони объял свет – такой же, что окружал фигуру Мэргара Ворфалера, воистину являвшегося сыном Дану, что звалась в людских землях богиней, бывшего древнейшим из ныне живущих Драконьих Владык. Рухнули больше не существующие путы, и Айтверн осознал, что свободен. Свет охватил его – исцеляющий, яростный, живительный, наполняющий собой все мироздание, текущий мириадом потоков. Бесконечный источник, из которого можно черпать, не страшаясь его опустошить, доступный всем, кто пожелает его коснуться.

– Я не заключаю сделки, – сказал Артур Айтверн Мэргару Ворфалеру мягко. – Я не договариваюсь с теми, кто пытается врать и плести интриги, будь он человек или демон, или существо наподобие тебя, пусть и родственное мне. Свой путь я выбираю сам. Меня ждут мои друзья, мое королевство и мой народ. И с бедами, что на Иберлен обрушились, я разберусь как-нибудь сам, милейший.

Артур отвернулся. Провел руками в воздухе – и ткань пространства разверзлась, распахнулась, наполнилась пламенем, превращаясь в дверь. На другом конце этого прохода, он знал, сейчас лежит без сознания его измученное, истощенное, но живое тело. Следовало совершить очень многое. Узнать, в порядке ли друзья, жив ли Эдвард Фэринтайн и что сталось с Блейром, смог ли он собрать под своим началом войска Запада. Обеспечить достойное погребение Кэмерон. Найти Айну и Лейвиса – при всех своих ошибках, они оставались его родичами, частью его семьи, ломтем, который нельзя отрезать.

Гайвен предался тьме и призвал сидов из-за Каскадных гор. Первые из них уже здесь. Брелах Скегран оказался могуч, и едва не лишил жизни эринландского короля. Кто знает, какие еще чародеи входят в воинство Волшебной Страны. Нужно собирать войска и силы, готовиться к решительной битве. Дверь горела светом, и пора было сделать шаг. Несносный мальчишка, бегавший от отца и скучных государственных дел, прошел трудной дорогой. Оставалось закрепить полученный опыт и спасти Иберлен.

– Ты все равно впустишь меня, – сказал ему белый дракон. – Когда осознаешь, с чем пришлось столкнуться. Когда увидишь могущество врагов, вам противостоящих. Когда поймешь, что другого выхода нет. Тебе понадобится моя помощь, моя поддержка, мои знания. Ты должен понимать, что тебе не выстоять одному, Пендрагон.

– А я и не один, сударь. У меня есть друзья, и им я, в отличие от вас, доверяю. Счастливо оставаться в этом живописном месте. Вы сказали, это все, что осталось от вашего мира. Если вы разрушили свою родину, не представляю, чем вы можете помочь моей. Может, в памяти иных моих предков, если покопаться, и найдется, за что вас заточили здесь. Я сам не желаю этого знать. Я верю, что вы находитесь тут не зря, и этого достаточно.

– Гайвен Ретвальд, – произнес вдруг Мэргар. – Я его спас. Келих Скегран, король фэйри, желал уничтожить его, чтобы убрать преграду, стоявшую на его пути. Ретвальд оказался слишком своеволен – не желал играть по навязанным ему правилам. Я вмешался, так как враги сидов – и мои враги тоже. Я могу сказать тебе, где находится твой король. Возможно, объединившись, втроем, мы легко справились бы с общим противником.

Артур, уже готовый сделать шаг, замер. Сказанное драконом могло бы изменить все. Если Гайвен больше не выступает на стороне сидов – возможно, и в самом деле остался шанс договориться с ним, найти общий язык и убедить отказаться и от всех прочих его безумных замыслов. Однако пойти на поводу твари, что вполне могла лгать, представлялось слишком большим риском. Такого риска Айтверн позволить себе не мог.

– Иберлен невелик, – сообщил Артур. – Своего короля я вполне смогу найти как-нибудь сам. Если вы не соврали, конечно.

Больше он не обращал внимания на родича и не слушал, что тот может ему сказать. Айтверн знал – даже здесь, в Бездне, в месте наивысшей власти драконов, возле истоков их древнего могущества, у Ворфалера не найдется силы ему помешать. Не тогда, когда сама изначальная магия вела Айтверна, направляя.

Артур шагнул в отворенную им дверь. Его ждал дом, и дом нуждался в защите.

Глава тринадцатая
Ночь с 8 на 9 сентября 4948 года, Окрестности Малериона

Шэграл Крадхейк бывал в Малерионе редко. Самого города тогда еще не было и в помине – лишь изящный белый замок, построенный Эйданом Айтверном на вершине Драконьей Скалы в качестве летней усадьбы. Основная резиденция Драконьих Владык располагалась в те времена на севере, в горделивом Хальтайре, городе башен, что лишь немногим уступал Звездной Цитадели величием.

Гайвен Ретвальд посетил столицу Запада и вовсе лишь единожды в жизни. Три года назад отец распорядился устроить наследнику экскурсионную поездку по королевству. Гайвену запомнились зеленые луга, зажиточные деревни, многолюдный белый город, по склонам холмов спускавшийся к лазурному морю. В порту стояли каравеллы, барки и даже галеоны, зеленые с золотом драконьи стяги развевывались на ветру, в глаза било солнце.

Распахнуть сюда портал оказалось непросто. Делать это Гайвену пришлось к тому же в спешке, ожидая, что Келих Скегран со присными вот-вот явится по его следу. Молодой Ретвальд еще ни разу не пытался самостоятельно открывать ворота в пространстве. Шэграл совершал подобное нередко, когда того требовала нужда, но как назло, теперь в самый ответственный момент воспоминания ускользали и сосредоточиться на них не получалось. Больше всего Гайвен опасался навести переход слишком высоко над уровнем земной поверхности, упав и расшибившись в итоге с высоты сотни футов, или напротив, оказаться в морских волнах.

Удача, впрочем, оказалась на его стороне. Гайвен и Эйслин вышли из магических ворот прямо на вершину одного из здешних холмов, оказавшись посредине тракта, выводившего к цитадели Айтвернов. Стояла ночь, ясная и свежая. На чистом темно-синем небе раскинулись прихотливым узором созвездия. Впереди лежала долина, сейчас покрытая темнотой – в ней располагались сельские поселения, фермы, предместья, широким кольцом окружившие город. До самого Малериона отсюда было всего несколько миль, и его огни горели в ночи. Можно было различить крепостные стены и башни – особенно обостренным зрением, присущим Ретвальду теперь.

Когда-то три года назад именно на этом участке дороги у кареты, в которой ехал наследный принц Иберлена, сломалось колесо. На то, чтобы заменить его, слугам понадобилось около получаса, и за это время Гайвен успел различить окрестности и от скуки как следует их запомнить. В особенности – небольшую дубовую рощу по правую руку, колодец по левую и трехэтажный трактир в трехстах футах позади. Сейчас, несмотря на позднее время, оттуда доносился едва различимый шум. Кажется, что-то поют.

– Где мы? – спросила Эйслин, тоже оглядываясь.

– В окрестностях города Малерион, столицы принадлежащего дому Айтвернов феода.

– Странный выбор, – отметила эльфийка. – Почему именно сюда?

Ретвальд пожал плечами:

– Возможно, леди Дановар может предложить варианты получше? Отсюда почти двести миль до Тимлейна. Быстрее, чем за неделю, конный вряд ли доберется. Одновременно далеко и близко. Можно успеть собрать армию, можно успеть ее перебросить. В любом случае, это второй по величине город королевства. Запад был мне верен, и вряд ли Рейсворт успел заразить изменой здесь всех. Если собирать войско, лучшего места не найти.

– А вы все же решили собирать войско?

Гайвен пожал плечами:

– Что еще остается? Другого выхода я не вижу. С Келихом отборные отряды, но если мы превзойдем их числом, какие-то шансы есть. На Западе можно закрепиться, а затем вступить в переговоры с Айтверном и Фэринтайном, и склонить их на нашу сторону. – Ретвальд усмехнулся, вспоминая последнюю свою с Артуром встречу. – Еще недавно герцог Айтверн был не в восторге от моей персоны, но полагаю, он передумает, узнав, что у нас появились общие враги.

– Или пошлет вас в пекло, так как перестал доверять. Кажется, человек он упрямый.

– Или пошлет в пекло, – согласился Гайвен легко. – Время покажет.

На то, чтобы наложить заклятие иллюзии на себя и Эйслин, Ретвальду понадобилось несколько минут. В противном случае и сам молодой чародей, и его спутница выглядели бы слишком заметно. К Гайвену внимание привлекли бы седые волосы, странные в его возрасте, к Эйслин – мундир покроя, невиданного в Срединных Землях, и оружие. Прибегнув к магии, Ретвальд сотворил визуальный образ, который предстанет теперь перед всяким человеком, посмотревшим на них и не сведущим в волшебстве.

Себе Гайвен избрал внешность темноволосого юноши в мещанской одежде, почти не изменив собственные черты лица. Облик Эйслин менять не стал и вовсе – лишь сделал так, что теперь окружающие подумают, что на девушке надето обычное платье, и не заметят шпаги и бластера. Иллюзия подействовала бы лишь на посторонних. Друг друга Гайвен и Эйслин видели точно также, как и обычно. Не самая сильные чары. Не настоящее телесное преображение, а лишь отвод глаз, да и то предназначенный на людей, лишенных колдовского дара. Ретвальд сомневался, что этот трюк сработал бы даже на, допустим, Артуру Айтверне с его врожденными, пусть и неразвитыми способностями.

Колдовать всерьез Гайвен не видел смысла. Пустая трата сил, пусть даже Келих Скегран и не способен ощущать чужой волшбы за добрых две сотни миль. Зато Ретвальд закрыл сознание щитом, отгородившись от любых телепатических контактов. На большом расстоянии сложно услышать эхо чужих чар, оно быстро гаснет в пространстве, но легко – обнаружить искру чужого разума, как сделал это Шэграл, отыскав самого Гайвена. Попасться королю сидов Ретвальд не желал.

В придорожном трактире оказалось многолюдно и весело. Собравшаяся в углу компания и впрямь тянула одну балладу за другой, время от времени заказывая вино, когда кончится очередная бутылка, и мясо. По виду – торговцы, из тех, что колесят по тракту из столицы в местный порт и обратно. У стойки пили пиво местные фермеры, не спешащие возвращаться по домам.

С простонародьем Гайвену, прежде редко выбиравшемуся из дворца, разговаривать приходилось нечасто. Преодолевая смущение, он обратился к трактирщику – худощавому человеку с немного смуглым лицом, который был похож на тарагонского или астарийского полукровку:

– Комнату на ночь, для меня и моей жены. – Эйслин промолчала и даже не фыркнула, за что Гайвен остался ей благодарен.

– Двенадцать фунтов, – бросил трактирщик, даже не глянув на гостей.

– И ужин, – добавил Ретвальд, радуясь, что захватил с собой деньги.

– Пятнадцать фунтов.

– Хорошо. Я бы хотел говядину, если у вас есть, – жирного мяса Гайвен не любил, – овощей и сыра.

Трактирщик впервые поднял на него взгляд, оторвавшись от протирания стойки:

– Меню вон там, милостивый государь, – ткнул он пальцем на доску за своей спиной, крупным почерком исписанную мелом. – Если вы, конечно, обучены грамоте. И, я смотрю, – прищурился он вдруг, – выговор у вас не местный. Тимлейн, Дейревер?

– Илендвальд. Еду к двоюродному брату в гости.

– Допустим, – сказал трактирщик с совершенно равнодушным видом. – Хотя я бы сказал, скорее идете, раз вы не попросили платы за пользование моей конюшней.

– На дороге много разных людей, – подала голос Эйслин. – Какое вам дело до нас?

– Никакое, если бы не последние новости. Вы разве не слышали?

– Говорю же, мы путешествуем, – ответил Гайвен терпеливо. – На стеренхордском перекрестке четыре дня назад все было тихо. Мы ехали с обозом, а днем сошли, когда они свернули во Флестальд. А что у вас случилось? Нападение драконов, надо полагать? – он не сдержал сарказма.

– Да если бы, – вздохнул собеседник. – Всегда мечтал попробовать драконьего мяса – узнать, какое оно на вкус. Про последние новости болтает вся округа. – Удовлетворившись услышанным объяснением, он немного утратил свою подозрительность. – На днях объявился молодой мастер Лейвис, сын Рейсворта. Взбаламутил все герцогство. Рассказывает, что в столице снова мятеж. Дескать, короля попытались свергнуть вельможи, а он их всех поубивал и чуть ли не демонов с собой привел.

– Удивительные известия, – отметил Ретвальд. – И что думает народ?

– Да плевать народу, лишь бы бардак этот закончился. А вы разве сами не слышали?

– Я же вам сказал, мы едем из Илендвальда и свернули в Стеренхорде. Там было тихо. Герцога Тарвела до сих пор не появлялось в замке.

– В самом деле, – пробормотал трактирщик. – А тут сейчас только и разговоров, что о народном собрании. Послезавтра, во вторник, в главном городском доме. Молодой Рейсворт настаивал устроить все сегодня, как я слышал – но еще не все гости собрались с окрестных городов. Он призывает дворянство и не только дворянство.

– Надо же, – сказал Гайвен. – С какой целью?

– Бросить вызов королю. Уверяет, дескать тот не в своем уме, и нужно его остановить, пока он нас всех не продал в рабство повелителям тьмы. Правда, к этим бредням здесь не очень прислушиваются. Мы, в отличие от тимлейнцев, народ не суеверный, – сказал трактирщик с вызовом. – Мы издавна живем под рукой Драконьих Владык и ничего дурного в магии не видим. Рассказывают, что в старину Айтверны творили великие вещи. А вы, я все же думаю, наемник? – собеседник Гайвена скользнул взглядом по палашу, который не был скрыт чарами.

– Повторяю, мы с женой хотим навестить родственников, – сказал юноша терпеливо. – Мы, пожалуй, пойдем сразу в комнату. Скажите слугам, чтобы отнесли ужин в номер, как будет готов. И две бутылки вина, – добавил Гайвен неожиданно для себя. – В котором часу во вторник начнется это собрание?

– В три часа после полудня. А что, желаете посетить?

– Разве что из чистого любопытства. Возможно, мы останемся у вас и на вторую ночь тоже. В городе, должно быть, все гостиницы забиты приезжими, раз творится такой переполох.

Если в Малерионе Лейвис Рейсворт, то значит и Кэран Кэйвен тоже. Лучше подождать и явиться в последний момент. Гайвен был хорошо защищен магически и мог не бояться обнаружения, но рисковать лишний раз все равно не хотел.

– А кузен вас, значит, до того не примет, – трактирщик неожиданно усмехнулся. – Еще два фунта – и я не буду ни с кем болтать о таких странных гостях, сударь.

– Позвольте, сударь, но это грабеж, – вмешалась Эйслин.

– Вполне возможно, – пожал их собеседник плечами. – Но когда живешь и работаешь на большой дороге, ты видишь много странных людей, и некоторые из них несут с собой опасность, а некоторые приносят доход. Не знаю, из какой категории вы, господа, и знать не хочу, по большому счету. Два фунта – не двадцать, зато я оставлю все свои сомнения при себе.

– Так и быть, – Гайвен протянул ему деньги. – Здесь постой на две ночи, ужин сейчас, два завтрака и один обед наперед, и еще два фунта за вашу забывчивость.

– Благодарю, милостивый государь. Ваши ключи.

Комната оказалась обставлена небогато, но вполне пристойно. Широкая кровать с чистыми простынями и подушками, столик с парой стульев, платяной шкаф. Гайвен проверил постель на наличие клопов и тараканов, оказавшись вполне удовлетворен их отсутствием. Ужин принесли через час – хорошо прожаренное мясо, жареный картофель, овощной салат, сыр и хлеб. И вино – судя по этикетке, с местных виноградников. В столице предпочитали астарийское, но это оказалось вполне неплохим. Прежде молодой король не испытывал особенной склонности к спиртному, выпивая ради приличия бокал или два на придворных банкетах, но сейчас он решил изменить своим привычкам.

События последних часов воспринимались как нечто нереальное. Только сейчас до Ретвальда медленно начало доходить, что все его планы и замыслы находятся на грани крушения, а может быть – и за гранью. Слуги оказались предателями, те, кто обещал помощь, превратились в смертельных врагов. Он вновь, как и минувшей весной – изгнанник, поспешно бежавший из родного замка. Только Артура Айтверна рядом нет, и союзников придется искать самому. Гайвену начало казаться, что вся его жизнь раскручивается по спирали, уводящей все дальше и дальше вниз. Усталость давала о себе знать. Он пил глоток за глоток, в ногах теплело, а мир становился немного расплывчатым.

– Вы любили Брелаха? – неожиданно нарушил Ретвальд царившее за столом молчание.

– Как командира, – сказала Эйслин. – И как старшего брата. Я росла одна в семье, знаете ли, как и вы. В наших семьях вообще редко теперь рождаются дети. Брелах научил меня всему, что я умею.

– Почему вы стали тем, кем стали?

Эйслин тоже отпила вина:

– Кем еще я могла быть? Моя родина потеряна много веков назад. Лайонесс пуст, и лишь волны катятся над пустыми дворцами. Хранивший его энергетический купол давно не работает. В Звездной Цитадели жизнь не самая интересная. Мы храним наследие мира, которого больше нет, но сами к нему не причастны. Я хотела посмотреть, что лежит за пределами наших границ. Брелах дал мне такую возможность.

– Вы отомстите его убийце?

Эльфийка помедлила, прежде чем ответить.

– Едва ли герцога Айтверна можно считать убийцей. Это война, и он сражался за дело, которое считал правильным. Мстить нужно тем, кто эту войну начал. Я уверена, что Келих предвидел подобный исход. Принц Брелах был своеволен и горд. Вмешательства в дела людей он считал чреватыми бедой. Вы знаете сами, не все в Цитадели верят, что мы должны захватить континент. Найдутся недовольные этим вторжением. Брелах мог бы объединить оппозицию, а теперь она лишилась своего знамени.

– Я мог бы их возглавить, – сказал Гайвен.

– Вы?

– Почему нет. Я – лорд дома Метели, основанного Шэгралом. Это малый дом, но Драконий Дом, к второй линии которого я принадлежу – великий. Пращур отрекся от главенства в нем в пользу Эйдана, но… – Ретвальд выпил еще, – фэйри скорее примут как вожака меня, нежели Артура, если пойдет речь о низложении Скегранов. Есть еще Эдвард Фэринтайн, если он выжил. Повелители Холмов формально равны нам и Точащим Землю по рангу. Еще одна драка за престол, но думаю очевидно, что объединить Иберлен и Север – хорошая мысль. Ваши технологии и наши люди – вместе мы можем подарить Земле еще один шанс.

Леди Дановар отпила из своего бокала:

– Я сижу в придорожной гостинице, пью дешевое вино, и делаю это в обществе человека, который только сегодня потерял престол. Этот человек уже рассказывает мне, как будет править миром.

Гайвен неожиданно ощутил растерянность.

– А что я еще могу сделать? Сдаться? Сложить руки? Отступить? У меня нет других выходов, миледи, кроме как строить планы. Никаких достойных выходов. Я мог бы отправиться в Райгерн, но я не стану ползать на коленях перед человеком, который предал меня и пытался убить. Если я снова заключу союз с Айтверном, то как равный, располагая армией. Нужно иметь план и думать о будущем.

– А вы помните, – склонилась вперед Эйслин, – почему Айтверн пытался вас убить?

Ретвальд до сих пор не мог забыть этой сцены. Накануне он видел ее во сне. Только в том сне Артур все же убил его, пронзил грудь холодной сталью, и Гайвен проснулся с криком.

– Разумеется, помню, – сказал он. – Я сам был виноват в этом. Я сидел перед ним и рассуждал, как с армией покорю континент. Я был опьянен победой. Все далось так легко, а враг оказался ничтожным. Магия подчинилась мне, безграничные знания – открылись. Я считал, что я теперь – Шэграл Крадхейк, Темный Владыка, Повелитель Бурь во плоти. До сих пор иногда так считаю, – признался он честно, ощутив влияние вина. – Все перепуталось. Я не знаю порой, кто я такой. Дэлен сказал мне… Дэлен сказал, я просто юнец, набравшийся чужих знаний. Он не видел во мне своего повелителя. А Артур…

Гайвен запнулся. «А Артур решил проткнуть мне кинжалом сердце». Молодой Ретвальд сомневался, вправе ли он винить за это вассала и друга. Герцог Айтверн действительно сделался ему ближайшим другом, несмотря на все их разногласия и споры, однако и этот друг не смог поддержать и одобрить замыслы чудовища, в которое Гайвен, как он теперь сознавал, начал превращаться. «Но разве я не был прав? – мелькнула предательская злая мысль. – Разве миру не нужна опора? Разве я не достаточно умен, чтобы этой опорой стать?»

– Вижу, вы в смятении, – проронила Эйслин. – Все еще желаете править миром?

– Я не знаю. Я ничего не знаю, вы понимаете? – спросил Гайвен с внезапным для себя отчаянием. – Мать говорила, я буду достойным королем – более достойным, нежели был отец. Артур верил в меня и начал ради этого войну. Шэграл указал мне путь, поделился частичкой себя. По сути сделал собой, чтобы я продолжил его дело. Вы считаете, я могу отступить? Я не отступлю. Это мой трон. Моя страна. Мое королевство. Я уничтожу всякого, кто будет стоять у меня на пути.

Эйслин Дановар вздохнула и встала. Подошла к Гайвену и положила руку ему на плечо:

– Вы великий чародей, Гайвен Ретвальд, – сказала она с непривычной мягкостью. – Вы очень опасный противник, я дважды видела вас в бою. Вы неплохой политик – по крайней мере, на дипломатическом завтраке держались достойно, хотя и не блестяще. Во всех прочих отношениях, однако, вы запутавшийся в себе мальчишка. Это не плохо и не хорошо – просто данность. – Эйслин забрала у Гайвена бутылку. – Ложитесь в кровать. Еще один бокал – и вас вывернет, а я не желаю спать в запахе блевотины.

Понукаемый эльфийкой, Ретвальд встал, ощутив, что его в самом деле шатает и даже немного мутит. Сделав несколько шагов, он опустился на кровать. С некоторым усилием снял с себя сапоги и положил на пол оружие, после чего растянулся во весь рост, откинувшись головой на подушку. Потолок кружился, а вместе с ним кружилась и вся комната. Эйслин села рядом, провела ладонью у него по лбу:

– Горячий, – хмыкнула она. – Значит врут, что у принцев дома Метели по венам течет холодное серебро вместо крови.

– Я исполню, что задумал, – сказал Гайвен, чувствуя, как отяжелел язык. – Верну себе трон. Покончу с Келихом. Сделаю так, чтобы больше не было ни разорения, ни войн. Пусть все наконец закончится и наступит мир. Может, я действовал раньше неправильно. Может, мы сможем найти какой-то другой, лучший путь.

– Все возможно под этой старой луной, – пробормотала девушка.

Эйслин, не раздеваясь, тоже легла рядом, укрывшись одеялом. Ее присутствие будоражило и манило. Это было какое-то совершенно незнакомое пьянящее тепло. Гайвен ощутил непривычное волнение. У него никогда не было прежде женщины. Будь он посмелее, мог бы попытать счастья с какой-нибудь из придворных фрейлин, но некая робость неизменно тому препятствовала. Когда Артур вспоминал о своих любовных победах, это вызывало одно лишь глухое раздражение.

Лишь однажды юный Ретвальд целовался с девушкой, и то была Айна Айтверн. Воспоминание об этом моменте до сих пор вызывало у Гайвена боль – как и собственное глупое поведение в их последнюю встречу. «Мне нужна королева, и наследница Айтвернов подойдет. Вы красивы, и у вас хорошая наследственность». Обида и задетая гордость заставляют порой говорить глупые вещи.

Сейчас Эйслин Дановар была рядом, стоит только протянуть руку – и Гайвен вдруг понял, насколько же ему этого хочется.

– Я могу поручиться, – сказал он с трудом, – что останусь джентльменом, хоть мы и находимся в одной постели, сударыня. Со мной вы можете не беспокоиться ни о чем.

– Я абсолютно верю в вашу порядочность, милорд, – призналась Эйслин совершенно серьезно, после чего неожиданно придвинулась к нему и крепко обняла. Положила голову на плечо. У Гайвена перехватило дыхание от тепла ее тела, и он сам почувствовал жар.

Юноша вдруг понял, что эльфийка пьяна – может быть, лишь немногим меньше, чем он сам. Они выпили не так уж много вина, но наверно, иногда и такого количества хватает, если прошел перед этим через огонь и смерть.

– Извините меня, – сказала Эйслин. – Я очень устала. Давайте спать.

Меньше, чем через минуту, дыхание девушки сделалось спокойным и ровным. Леди Дановар уснула практически мгновенно – она ведь и в самом деле совершенно выбилась из сил. Не каждый день гибнут товарищи, что были почти как братья. Не каждый день тебя пытается убить твой король.

Гайвен еще долго лежал, боясь пошевелиться и потревожить Эйслин. Опьянение медленно проходило, но чувство, будто погруженный в ночь мир вращается вокруг них двоих, никуда не делось. Окно было открыто, и звезды в небе горели во всю мощь – недоступные и далекие. «Интересно, вернемся ли мы на них однажды?»

Постепенно, несмотря ни на что, юношу тоже сморило, и он отошел ко сну. К тому моменту уже близилось утро, так что проспал он до самого полудня. Разбудила Гайвена Эйслин, сообщив о готовом и начавшем остывать завтраке. С трудом поднимаясь с кровати и принимаясь за яичницу с беконом, молодой человек отметил, что минувшей ночью ему не снилось никаких снов – ни плохих, ни хороших. Во всяком случае, он ни одного не запомнил.

10 сентября 4948 года, Малерион

Городской Дом Собраний Малериона оказался весь забит собравшимся в нем народом. Жители западной столицы заполнили не только просторный главный зал вместе со всеми его галереями второго и третьего этажей, но и теснились в вестибюле, столпились на примыкающей к величественному беломраморному зданию площади. Пришли обитавшие в городе аристократы и дворяне помельче из близлежащих графств, торговцы и ремесленники, священники и купцы.

Невольно Айна Айтверн вспоминала похожее собрание, случившиеся немногим меньше, чем неделю назад, в Тимлейне. Организованное Роальдом Рейсвортом, чтобы заставить жителей столицы покляться в верности новоявленной королеве. Тогда все было иначе. Чинно, благопристойно, торжественно. Церемония хоть и отдавала фарсом, как понимала теперь девушка, но была срежессирована дядей достаточно старательно.

Нынешнее народное собрание, на созыве которого настоял Лейвис, больше напоминало городской рынок в воскресный полдень. Малерионцы галдели, ругались и едва не дрались. Шум стоял такой, что того глядишь и рухнут, подобно стенам иерихонским, массивные колонны, двумя рядами подпирающие купалообразный свод. Айна, стоявшая на возвышении, возле пустующего трона Драконьих Владык, прикладывала усилия, чтобы различать отдельные выкрики.

– Возмутительно! – кричал стоявший в первом ряду купец в сине-белом полосатом дублете, в шляпе со страусиным пером. – Пока знатные лорды без конца собачатся, захиреет торговля, и страна наша обрушится в беззаконие и голод! Доколе мы будем терпеть этот бардак, господа?!

– Истинно так! – вторил ему сухопарый мануфактурщик. – Хорош уже воевать. Не закончим смуту – Лумей и Бритер поживятся нашими костями на следующий год, как услышать про тимлейнскую неразбериху и соберут армии.

Вперед вышел, доставая из ножен меч, пожилой седовласый рыцарь:

– Я, господа, клялся герцогу Айтверну и королю Ретвальду! – сказал он неожиданно зычно и ударил мечом о баклер, носимый на левой руке. Окружающие слегка притихли. – Какого дьявола творится, что теперь нас подбивают на восстание против них обоих? Эрдеры посадили на Серебряный Трон безродного проходимца, прикрывавшегося именем Карданов. Свалить его было дело чести. Ради этого граф Рейсворт увел на восток лучшие наши полки. Отчего теперь щенок Рейсвортов распинается про мятеж против наших сюзерена и короля? Что за гнусное изменничество стремятся нам протолкнуть? – рыцарь поглядел в сторону Лейвиса, с каменным лицом стоявшего рядом с Айной, и смачно плюнул на мозаичный пол.

На этих словах у юного Рейсворта лопнуло терпение. Незадолго до того он, рассказавший наиболее богатым и влиятельным жителям Малериона о случившемся в столице, замолк, позволив слушателям выговориться и высказать свое мнение. Мнение, вопреки всем ожиданиям Лейвиса, оказалось далеким от благодушного. О резне, устроенной Королем-Чародеем и верными ему демонами, кузен поведал со всем отпущенным ему красноречием – но понимания встретил немного.

– Вас там не было! – крикнул новый граф Рейсворт. – Никого из вас, а иначе вы бы не посмели так рассуждать! Ретвальд нарушил все устои, на которых стоит наше государство. Привел с собой нечисть – темных фэйри из-за грани, изгнанных в полуночную тьму Айтвернами и Карданами тысячу лет назад. Я их видел. Такие же, как в преданиях. Они разили всякого, кто стоял на у них пути.

– И правильно сделали, – бросил старый рыцарь. Айна насилу вспомнила его имя. Энгус Кольран. Служил в местном гарнизоне много лет. Подарил ей однажды деревянный кораблик с парусом. Тогда это был добродушный мужчина средних лет, с приятными манерами. Таким злым Айна его прежде не видела. – Предателям предательская смерть, я так объясню. Вы, юный мастер, кричите про отмщение, якобы положенное за вашего батюшку, а между тем сэр Роальд еще дешево отделался. Лучше пасть в бою от меча, чем от палаческого топора на плахе.

– Это были темные фэйри, – повторил Лейвис холодно.

– Да вы сами темный фэйри, милорд, извините за дерзость! Кто такие Драконьи Владыки, которым мы все верны? Десять веков назад повелители эльфов перессорились, как между высокими господами нередко бывает. Проигравшие убрались на север, победители основали Иберлен. Чем одни хуже других, ума не приложу. Если король Гайвен заручился поддержкой северян, так это потому, что дома никакой поддержки не нашел.

Лейвис бросил отчаянный взгляд в сторону матери. Леди Ровена стояла в окружении дам своей свиты по левую руку от положенного герцогу Айтверну кресла. Лицо графини оставалось совершенно бесстрастным. Только губы на один миг дрогнули – будто женщина старалась сдержать торжествующую улыбку.

На протяжении последних пяти дней Лейвис Рейсворт вел с матерью настоящую войну. Следующим же утром по прибытии в Малерион юноша заявил, что желает добиться созыва городского собрания. Графиня, по виду – невыспавшаяся и уставшая, сказала, что ее сын сеет бессмысленную смуту, и пожелала ему уняться.

– Не уймусь, дорогая матушка, – заявил тогда Лейвис, отставив от себя тарелку с завтраком. – Народ должен знать о перевороте, произошедшем в столице.

– И чего вы подобным образом добьетесь, распространяя направо и налево пугающие новости? Бунта? Смуты? Того, что озверелые горожане поднимут мятеж и осадят наш замок? А может, просто окажетесь подняты на всеобщее осмеяние? Вне зависимости от того, что вы затеете, сын, успехом это предприятие не увенчается.

Ровена Рейсворт была холодна, непреклонна и абсолютно уверена в своей правоте. Лейвис – тоже. Упрямства им обоим было явно не занимать, и было оно фамильным. Все больше кузен начинал напоминать Айне Артура. Собирая войска в поддержку Гайвена Ретвальда, брат вел себя точно также. Айна не пыталась высказать собственного мнения по поводу происходящего. Просто безразлично молчала, наблюдая за разгорающейся перепалкой.

– Да, – кивнул Лейвис. – Мать, вы правы. Давайте оставим народ в неведении, а сами примемся ждать известий из Тимлейна. Давайте дождемся, пока Гайвен Ретвальд явится сюда с войском и предаст нас всех смерти. Вы верите, что с ним можно договориться – а я знаю, что он обезумел, и пришло время думать об обороне. Если хотим уцелеть и не желаем закончить, как мой отец и его соратники.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю