Текст книги "Миллстоун и старые загадки новых территорий (СИ)"

Автор книги: Анатолий Заклинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)

Если уж этому страху поддалась и Дайана, которую, как казалось Миллстоуну, вообще сложно было запугать, то всё действительно было серьёзно. А ведь утром нужно было погружаться обратно в дело с гахнуром и вести его так, будто бы ничего не произошло. Лишь на мгновение Миллстоун задумался над тем, может ли быть происходящее в Галтехе связано с гриммами, но потом отбросил эти мысли. Если здесь и есть кто-то из них, то только по его душу, и преследуют они его от самого Роквиля. Но, что ещё хуже, спрятаться, по крайней мере, на вновь присоединённых территориях, у них не получится. Нужно скорее разобраться с происшествием в Галтехе и возвращаться в Флаенгтон. Если где-то и можно укрыться, то только там, и хорошо бы заручиться поддержкой охотников, с которыми в конце прошлого дела тоже вышло всё не очень, чтобы хорошо.

Миллстоун упустил момент, когда Шейла первая вышла на улицу. К тому моменту, как сам он спустился с крыльца и закурил, она уже делала выводы.

– Ты правда кого-то видел там вчера, – сказала она осторожно оглядевшись, чтобы никто их не услышал.

– Там что, есть следы?

– Да, есть.

– Мало ли, кто это мог быть.

– Джонни, расскажи мне всё, что ты знаешь.

– Я всё тебе рассказывал. О гриммах, с которыми у меня был уговор, но Хепперы их пожгли, и теперь, если я действительно не ошибся, им что-то нужно от меня.

На крыльцо вышли Диана, Дуглас и Везунчик. Извинившись, Шейла подхватила Джона под локоть и отвела в сторону.

– Но если ты смог с ними договориться один раз, может быть, удастся и во второй? Объясни им всё.

– Если бы я мог, – усмехнулся Джон, – в Айдене я знал, где их найти, а здесь нет. Куда ты прикажешь мне сходить, чтобы объясниться?

– Я боюсь за тебя, Джонни. Что если они нападут? Мы ведь не справимся.

– Справимся. Мы что-то придумаем, – Миллстоун погладил Шейлу по плечам.

– Я правда, очень боюсь, – в уголках её глаз он увидел слёзы.

Она боялась за него, а он опасался, что всё будет ещё хуже. Что если гриммы сочтут его смерть избавлением, а чтобы он мучился, убьют её?

– Мы справимся с этим. Но нужно сначала разобраться с тем, что происходит здесь. Если бы они хотели и могли меня убить, я думаю, они бы сделали это.

Она крепко обняла его и прижалась к груди.

– Нас защитят в Флаенгтоне. Туда точно никто не сунется. Я попрошу отца.

– Конечно, – Джон осторожно погладил её по волосам.

Про себя он думал о том, что старик Лейн вряд ли сумеет организовать им достаточную протекцию. Не станет же он сам бегать с ружьём, заряженным серебряными пулями, чтобы уничтожить несколько тварей, которые положили глаз на его дочь. Да и если бы всё было так просто. Со своими способностями гриммы могут просочиться куда угодно, тем более сейчас, когда они вынуждены не без труда выживать, оказавшись в своём новом, нехорошем положении. Но обо всём этом Джон говорить не стал. Одна только уверенность Шейлы в том, что они будут в безопасности, когда окажутся в столице федерации, может сослужить им хорошую службу. Не нужно стараться напугать её и разубедить.

Пинч уже с утра был на взводе. Он отхлёбывал виски прямо из небольшой бутылки, лишь на время соприкосновения горлышка и губ, вынимая изо рта сигарету. На его столе лежало множество снимков вчерашнего происшествия, и он перекладывал их с места на место, то убирая те, на которых был запечатлён распятый и заклеймённый представитель непонятной тайной организации, то снова раскладывая их перед собой. Он как будто прикидывал, с какой стороны лучше зайти, чтобы как можно сильнее напугать того человека, которого они недавно поймали. Лапану, к примеру, хватит и одного взгляда, чтобы его душа ушла в пятки, но он плохой помощник – не знает совершенно ничего. А вот тот, другой, скорее всего, более осведомлён, но и характер его твёрже. Тут уж вопрос состоял в том, насколько сам он верит в братство и опасается его, и вообще, какова природа их подражания жителям южных гор.

Пинч попросил, чтобы допрос позволили вести ему. Миллстоун не очень был этому рад, но возражать не стал. В конце концов, именно инспектор здесь единственный официальный федеральный представитель закона.

Появившийся Фелмор дал несколько дельных советов о том, что нужно сильнее давить на то, что гахнур вычислит и их. Метка, которую он оставил, очень серьёзное заявление с его стороны, а он сам, как и все остальные представители братства, слов на ветер не бросает.

Войдя в допросную, Миллстоун уселся в дальний угол вместе с Дугласом, Фелмор остался около двери, а Пинч, смачно закурив, принялся раскладывать перед задержанным снимки. Начал с хижины и мастерской.

– Это твоих рук дело, – спокойно сказал он, потом небрежно бросил снимок пожарища притона и обгоревших останков жертв, лежавших рядом, – это – тоже. Ты хорошо повеселился в моём городе, и ты за это ответишь. Ты всё расскажешь – сейчас мне или потом другим, более тонким специалистам. Это относится к области того, что ты знаешь. Теперь я скажу тебе то, о чём ты НЕ знаешь.

Пинч отошёл от стола, открыл совершенно другую папку и сначала сам в неё заглянул, как будто желая убедиться, что снимки, лежащие там, действительно настолько жуткие, насколько он представлял.

– Пока ты уничтожал своих собственных друзей, надо сказать, небрежно, почитаемый тобою гражданин нанёс удар тебе самому.

С как можно большим пренебрежением инспектор бросил перед ним снимок, на котором отчётливо была видна не только метка, выжженная на груди жертвы, но и лицо убитого. Этого человека испугает не столько кровь и вид трупа, сколько осознание того, что погиб кто-то, кого он знал.

Эффект был достигнут. Допрашиваемый невольно поднял глаза на инспектора, у которого во рту дымилась сигарета с приличным куском пепла, и он отошёл к пепельнице, чтобы сбросить его.

– Если ты думаешь, что он халтурщик, то ты ошибаешься. Здесь, конечно, лица не очень видны, но вряд ли в вашей шарашке мог находиться кто-то посторонний. Кстати, два скелета совершенно точно принадлежат женщинам. Одной из них, кстати, не слишком сильно за двадцать. Другая постарше, но пока точно сказать нельзя.

Всё также цинично Пинч положил перед допрашиваемым снимок с обгоревшими телами, которые были извлечены из цеховой печи. Лицо убийцы помрачнело, челюсть задрожала. Пинч верно сделал, что сконцентрировался на женщинах. Видимо, они так или иначе были близки допрашиваемому.

Кстати, в той хижине тоже была женщина. Не слишком молода, скорее, наоборот, но смерть она этим не заслуживала. Наверное, мать этого вашего Колона. По крайней мере, соседи так сказали.

– Ты знаешь, что это за знак? – сухо спросил Фелмор от двери.

Убийца кивнул.

– Знаешь, что от него бывает? Или мало тел?

Он поднял глаза на Фелмора. Они были полны злобы и отчаяния, а также желания отомстить.

– Что вам нужно? – спросил он.

– Поймать его и получить то, что он хочет добыть, – ухватился Пинч, сделав верный акцент.

– Я не знаю, где он, и никто не знает, кроме него самого.

– Если ты поможешь нам, мы сможем его найти, – Миллстоун поднялся и встал рядом с инспектором.

– Мы сами не смогли его найти, а чем вы лучше?

– Начнём с того, что мы нашли тебя, – заметил Пинч, – и твоих дружков. Грубо работаете, скажу я вам. Слишком грубо. Жаль только, что страдают другие.

– Что вы хотите знать?

Миллстоуну показалось, что пойманный убийца близок к тому, чтобы пустить слезу.

– Всю историю от начала и до конца, – не сбавляя оборотов цинизма, ответил Пинч.

Он сейчас казался этаким отцом, который хотел выяснить, что именно натворило его дитя и попытаться разобраться с этой ситуацией.

– Это старая сказка язычников, это Солнце, – мрачно начал допрашиваемый, – но сказкой она была только до того момента, как под Расталом нашли бункер.

– Почему вы решили, что это Солнце – там? – спросил Джон.

– Там был символ. Солнце с острыми лучами. С тех пор в Растале уже не было спокойно. Все, кто хотел нормально жить, сбежали оттуда. Остались только те самые язычники, которых поддерживали бродяги и прочие искатели приключений и желающие за раз срубить деньжат на жизнь вперёд.

– Так что с объектом?

– Там такие ворота, что если все Маргоны навалятся – не сдвинуть. И здесь, у нас, нет людей, которые бы разбирались в том, как их открыть.

– Но если они нашли этот бункер только потом, почему они сначала начали поклоняться Солнцу? – спросил Джон.

– Там было много всего, на чём нарисовано Солнце. Всегда было. Уже и не знаю, как давно там живут люди. Были даже куски серебра и золота с символом.

– Ладно. С этим потом, – сказал Джон, – что было дальше?

– А потом появились эти федералы. Ну, они уже с таким дело имели, и…

– И, – протянул Джон.

– Кто-то попросил их помочь.

– Они ездили туда, в этот Растал, да? – спросил инспектор.

– Не знаю. Знаю, что они как почуяли наживу, сразу и сгорели.

– У них был ключ или ещё что-то? – напирал Пинч.

– Не знаю! – злобно ответил убийца.

– Хорошо, – спокойно сказал Джон, – зайдём с другой стороны. Какова ваша роль в этой истории? Кто вы, для начала?

– Мы хотели попасть в братство, – после недолгого молчания тихо ответил допрашиваемый, – особенно теперь, когда здесь федералы. Жизни уж точно не будет.

– Ну, разумеется, – улыбнулся Миллстоун, – для чего нужно было жечь притон?

– Этот хмырь, Мартон, который хозяин, видел нас там, когда мы встречались с одним федералом.

– А другого места не было? – удивился Дуглас.

– Он сам так захотел. Спросите его.

– Я так понимаю, речь идёт о заживо сожжённом Грассеме.

– Наверное. Он нам паспорт не показывал.

– О чём говорили?

– Предложили ему золота, лишь бы он помог достать это Солнце и забыл об этом. Он очень жадный, но мы думали, что нам удалось его уговорить. Но потом и он сгорел.

– Давай-ка я скажу, а ты мне ответишь, верно ли я всё понимаю, – сказал Джон, – значит, есть гахнур – настоящий представитель братства. Это он тут всех поджигает, вершит свои дела, готовится выкрасть серьёзный артефакт. А вы – группа поддержки. Добровольная. Вы просто надеялись, что вы будете такие все праведные по их меркам, тоже будете жечь людей, поможете ему заполучить сокровища язычников, а он возьмёт вас с собой, за хребет. Верно?

– Да, – нехотя ответил допрашиваемый.

– А чем там лучше?

– А здесь что? Если не пустынник, то федерал последнее у тебя заберёт.

– Ну, ты же вроде сильный мальчик, можешь и шестерых людей поджечь просто так, и хижину спалить, и вообще много чего можешь. Неужели не смог бы за себя постоять?

– Пошёл ты.

– Уж я пойду, – Джон, до этого склонившийся над ним, распрямился и повернулся к Фелмору, – мы знаем, где Растал?

– Да, но мы не знаем, где именно бункер, и вообще туда лучше не соваться.

– Это почему ещё? – поднял брови Миллстоун.

– Эти язычники очень недобрые.

– Мне плевать. Если на их территории находится то, что нужно нам, они со мной поговорят.

– И после этого вы спрашиваете, чем так плохо в федерации? – презрительно усмехнулся допрашиваемый, – они хранят эту тайну уже много лет, а вы хотите просто так у них её забрать.

– Ты за эту же самую тайну жёг людей заживо, и ты, если бы ваш верный брат огня повелел бы, сжёг бы весь Растал, лишь бы никто не стоял на пути господина. И ты смеешь мне что-то говорить? Подумай о телах из печки. Не последнюю роль в твоей жизни играли эти люди, а ты сидишь здесь и умничаешь передо мной.

Он опустил голову и замолчал.

– Отличная позиция! Фамилия случайно не Страус? – негодовал Миллстоун.

– Мы что-то придумаем, – пытался успокоить его Пинч.

– Да. Для начала выведите этого почитателя братства куда-нибудь.

– Вам его не одолеть, – вновь поднял голову молодой человек, – он на несколько шагов впереди.

– Пока что обогнал он твоих близких, а не моих, – сухо сказал Джон, а у самого уже рука тянулась к пистолету.

Пинч подхватил задержанного под локоть и вышел. Миллстоун недовольно выдохнул и закурил.

– Мы можем хотя бы поставить наблюдателей?

– В этом нет необходимости, – ответил Фелмор, – я не хотел говорить при нём.

– То есть?

– Тот бункер пуст. Мои люди в этом убедились.

– И вы говорите об этом только сейчас? Рассказывайте.

– Нечего рассказывать. Этот парень преувеличивает неприступность ворот. Другое дело, что местным жителям мало что перепало, кроме вещей, меченных солнышком. Серебро и золото – самое ценное, что там было, но их культу это, как вы понимаете, не слишком вредило. И потом, как думаете, какой народ более сговорчив? Который знает, что за массивными дверьми ничего нет, или кто считает, что однажды они найдут там Солнце?

– И это точная информация?

– Точнее не бывает.

– Но что-то же этот гахнур здесь ищет! – Джон стукнул кулаком по столу.

– Я не понял только одного, – в тишине сказал Дуглас, – для чего было убивать Райта?

Миллстоун посмотрел на стрелка и задумался.

– Ну, этих понятно, – махнул рукой Дуглас, – попались фанатикам, но Райт-то тут причём? Они что-то у него искали, о чём-то с ним говорили.

Джон слушал и дышал дымом. Фелмор стоял около стены, сложив руки на груди, смотря то на него, то на Эгила. Наконец сигарета Миллстоуна подошла к концу, он опустил её в пепельницу, а сам медленно выдохнул дым.

– Кого-то нужно брать за яйца, – сказал он, – скручивать и пытать. Пытать, пока не скажут. Ты прав. Райта убили не просто так. Он был последней не оправдавшейся надеждой. И это что-то должно было содержать в себе указание, где действительно нужно было искать. Если тот бункер липа, то где-то должен быть настоящий. И в этом настоящем кого-то и ждёт мощь Солнца. Вот только кого брать? Этого лысого, или Броккена? А может, кого ещё?

Миллстоун посмотрел на Фелмора, и тот нахмурил брови.

– Это совсем не смешно, – сказал он.

– Да я просто думаю, думаю, не обращайте внимания, – ответил Джон.

– И о чём же?

– Вот знаете вы местность, а дальше что? В остальном вы не разбираетесь. Ну, или разбираетесь плохо. Думаю, проще было бы позвать федералов и нанять пару проводников. Да что там, учитывая ценность клада, можно было бы перекопать эту чёртову пустыню под прикрытием трёх дивизий федеральной армии. Их даже с фронта можно было снять ради такого дела. Но они зовут вас…

– Мы пользуемся доверием.

Миллстоун поднял палец и улыбнулся, посмотрев на Дугласа.

– Ты ведь начинаешь смекать?

Эгил легко улыбнулся и покивал.

– А я – нет! – возмутился Фелмор.

– Скажите только честно, – обратился к нему Миллстоун, – а каков ваш интерес к этому оружию? Мы поняли, что он велик, но насколько он давний?

– Ну, – он протянул достаточно неуверенно, чтобы Джон сделал нужные выводы.

– Значит, это для нас вы говорите, что это всего лишь верования, да? На деле же вы давно охотитесь за этим артефактом. Конечно! – его как будто осенило, – с чего бы вам знать, что тот бункер пустой? И мы тут бегаем как стайка бобиков, пока вы что-то знаете!

– Да ничего я не знаю! – зло сказал Фелмор, – да, мы искали это чёртово Солнце. Мы тут недалеко, это я так вам, для справки, и чёрт знает, что может быть тут у нас, под боком. Мы не знали, оружие это или ещё что, но не нашли и успокоились.

– Ага. Как же, – усмехнулся Дуглас.

– Ну, давайте ещё между собой передерёмся. Устройте теперь МНЕ допрос! – взорвался Фелмор.

– Нет. Вы не при чём. Ваш грех лишь в том, что вы скрывали от нас свой интерес, отчего мы бегали с вами бок о бок, и помогали главному врагу отвлечь всех нас.

– Что?

– Бегом в миссию!

Джон устремился к двери.

– Но вы ведь не думаете, что их главный…

– Думаю, – прервал Джон Фелмора.

Шейла не поддалась на уговоры остаться, и отправилась вместе с ними. Сейчас, когда Джон, поднимая колёсами большие облака пыли, быстро направлялся в сторону расположения миссии технологического бюро, она сидела рядом и то и дело с тревогой смотрела на него.

– Приготовьте оружие и не высовывайтесь хотя бы раньше времени, – сказал он ей и сидевшей около двери Диане.

– Ты думаешь, в нас прямо сразу начнут стрелять?

– Не исключаю. Мы – неофициалы здесь, и не смотри, что Пинч будет махать своей бумажкой. Сама знаешь, насколько обычная полиция авторитетна для бюро. Если я всё думаю правильно, то он может просто крикнуть во весь голос, что его грабят и приказать нас уничтожить.

– Но как особый уполномоченный миссии мог оказаться гахнуром?

– А это мы ещё выясним. Но учитывая специфику ситуации, он очень хорошо окопался, раз даже не рисковал раньше времени передать своим данные.

– Зачем тогда было сжигать своих же сотрудников, когда он мог всё получить так? – спросила Шейла, – тебе не кажется, что ты слишком сильно ускорился, и это здесь во вред?

– Мне сейчас хватает ровно одного знания – он что-то от нас скрывает. Не знаю его мотивы, но это вредит общей цели. Гахнур он, или помогает гахнуру – это вторично.

– Но ведь всё может оказаться не так, – тихо сказала Диана.

– Мы разберёмся. Даже если он чист – нечего было темнить. Это как скрывать болезнь от врача и в то же время просить его, чтобы он тебя вылечил.

Джон, Дуглас и Фелмор первыми влетели в кабинет Броккена. Он поднял на них свою голову с растрёпанными седыми волосами, и на лице его обозначился страх, разбавленный непониманием.

– Что вы здесь делаете? Кто вас пустил?

– Вас не так уж хорошо охраняют, – сказал Джон.

– Вы можете хотя бы убрать оружие и объяснить?! – он стукнул ладонью по столу.

Видимо, он и так был на взводе, а тут ещё такое происшествие. Оно в любом случае могло вызвать возмущение, и Джон это знал, но сейчас в первую очередь нужно было сбивать врага с толку внезапностью.

– Могу я увидеть вашу карту прилегающих территорий? – поинтересовался подоспевший Пинч.

– Только если у вас есть ордер.

– Которым, при его наличии вы предложите подтереться? – спросил Джон, – если вам нечего скрывать, то покажите её.

– Мне нечего скрывать, но вы за это дорого заплатите, – он медленно полез в ящик стола, – в каком вы звании? Лейтенант?

– Берите выше, – сухо ответил Миллстоун.

– Капитан. Для майора вы уж слишком на побегушках.

– Неужели?

– Но теперь будет ещё хуже. Если не уволят, то уж точно разжалуют.

– Ну, разумеется. Вы только дайте карту.

Броккен небрежно бросил на стол перед собой большой лист бумаги, сложенный в несколько раз. И хотя Миллстоуну не понравился этот жест, он никак на него не отреагировал, а начал разворачивать карту, сказав Дугласу следить за уполномоченным.

– Ну конечно! – воскликнул он, звонко ткнув пальцем в пустое место на карте.

– Что там? – спросил Дуглас, не отводя глаз от Броккена.

– Ничего, – удивлённо сказал, – Фелмор, который даже приблизился, чтобы убедиться, что он точно видит то, что видит.

– Это ничего выглядит, как следы затирания. Да нет же, не здесь, а на оригинале, с которого была сделана эта копия. Так ведь? – спросил он, глядя в немного расширившиеся глаза Броккена.

– И что это доказывает? Что я гахнур?

– Нет. Не обязательно. Но и не опровергает.

– Посмотрим, что вы заговорите, когда всё будет решаться полностью официально.

– А пока этот момент ещё не настал, покажите не затёртую карту, – спокойно в противовес напряжению Броккена сказал Миллстоун, и, увидев, что тот начал колебаться, добавил, – раз уж вам действительно нечего скрывать.

Уполномоченный миссии медленно выдохнул, так же медленно встал, подошёл к своему сейфу и открыл его. Там лежала большая стопка документов. Он выбрал из них один, после чего бросил на стол перед Миллстоуном, но уже осторожно. И, конечно же, развернув карту, Миллстоун увидел отметку. Не символическое изображение Солнца, но говорившую о том, что с другой стороны от Растала есть ещё один объект.

– Вот оно. Одна точка на карте, ради которой пролилось столько крови.

– Как и они, вы пожалеете о своей находке.

– Разжалованием вы меня уже пугали. Чем теперь?

– Ничем новым, но вы уже должны были понять всё. Вас по голове не погладят. Тем более, что от поимки гахнура никто здесь не освобождён.

– А, – протянул Миллстоун, громко приложив ладонь ко лбу, – старый кретин. Старый идиот, и это вы меня пугаете разжалованием? Вас вообще повесят, если мы не найдём гахнура. Это вы хотели всё решить своими силами, но он и маргоны одержали верх. Так ведь, чёрт бы вас драл?

Джон ударил кулаком по столу.

– Вы не представляете, насколько сложна ситуация. Что если я скажу вам, что я получил указание сверху решить это своими силами? И что вы должны были ловить его, и не совать свой нос, куда не следует. Как вам? Меняется представление? Я, может быть, и старый идиот, но вы – идиот молодой и куда больший, это точно.

– Мы можем перекрыть все дороги? – спросил Джон у Пинча.

– Они уже перекрыты, чёрт вас дери! – злобно крикнул Броккен, – вы думали, он возьмёт технологию под мышку и пешочком направится в форт? Вы нашли что-то, что вам показалось значительным, а на деле – ничего ценного. Идите и поймайте гахнура, а то вам разжалование покажется отсылкой в санаторий.