Текст книги "Черная книга колдуна"

Автор книги: Анастасия Вихарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

– Надо было разобраться в их устройствах, – пожалел Макс. – С походом мы поторопились.

– Я что-то тоже слышу, будто кто-то шепнул в ухо. – Маша сползла по склону, замеряя место, откуда слышимость звука становилась уловимой.

– Не понял! – разошелся Макс, упрямо взбираясь вверх.

– Стой! Ты дурак?! Пространство не то, что ты думаешь. Если миры подобны электронным полям, здесь другой частотный диапазон, – быстро предположил Кирилл. – Мы к нему не адаптировались.

– Молодец! – сплюнул Макс. – Ты умрешь здесь, если будешь ждать, когда привыкнешь. Тут вышка какая-то, похоже, она все еще работает. Даже не одна, они в ряд стоят, как электрические вышки. Но проводов нет. Ты случайно вату не захватил? Уши бы надо заткнуть.

– Вата нам еще пригодиться, попробуй использовать жвачку, у тебя целая коробка.

– А что будем делать, когда зубная паста закончиться? Я зубы лечить не умею! – Макс скатился до Кирилла, снимая рюкзак. – Черт, гниды! Какой идиот ее тут поставил?!

– Давай, давай, раскошеливайся, – Машка совала в рот одну подушечку орбита за другой, примеривая к ушам. – Странно, а почему мы внизу звук не слышали.

– Волны рассеиваются в пространстве, а здесь они интенсивнее. А если это защита? Снимем, и хренова туча динозавров наползет? – спохватился Кирилл. – Нам ведь и пойти-то больше некуда!

– Охренеть! Это электрические столбы и есть! Мы в электромагнитное поле зашли. Птицы в небе… – Машка ткнула рукой в небо, – спокойно перелетели. Наверное, кабель внизу, высоковольтный? Если от динозавров, что же он человеческим голосом на человеческом языке шепчет? Орал бы…

– Ну, и че делать будем, здоровьем рискнем? – несколько озадачено спросил Макс.

– Может стоило по дороге, как все нормальные люди? – усмехнулся Кирилл.

– Надо же! У меня, конечно, ум короток! – с сарказмом напомнила Маша недавний спор, когда ее мнение проигнорировали, решив дорогу в обход гор прокладывать напрямик. В обход получалось километров сто, напрямик не больше десяти.

– Но с горы-то сразу видно, что ждать, – попробовал оправдаться Макс. – Непонятная система… Если кабель под землей, вышки тогда зачем?

– Избран… избран… кто куда избран? – Кирилл снова прислушался к себе, пытаясь разобраться в собственном информационном поле.

– Имперский… император… Странно, я принимаю информацию на уровне чувств, – подключилась Машка. – Макс, попробуй разобраться ты, у тебя всегда лучше получалось.

– Влет ловим, – обалдел Макс. – Это что, массовое зомбирование населения? Какая-то хрень поднимается из живота… Машка, помнишь, у нас дома такая же волна душит народ. Все зашибись, все классно, народу по фиг, что там за забором.

– Да ну! – недоверчиво покосился Кирилл.

– Ты ее не слышишь, потому что она работает только на тебя, читается она с другой стороны, – объяснила Маша. – Люди поэтому друг друга не чувствуют. Боли в ней нет, но, скорее всего, волна разрушает организм. Мы так и не поняли, чего они хотят, там нет определенной информации, работает, как фон. Мы были уверены, что это наши обрабатывают народ. Но теперь я начинаю сомневаться…

– Не-а, это надо прекратить! – настроился Макс на борьбу. – Если использовать те пушки, срезав опоры?

– Пожалуй, сработает, – согласился Кирилл. – Эта хрень нас в любом месте достанет.

– Но вы же с оружием еще не разобрались! – напомнила Маша.

– Пришло время! – Кирилл и Макс настроились решительно, доставая мощное оружие.

– У меня нет сил слушать эту муть! – пожаловалась Маша. – Голова начала болеть.

– И не сиди здесь, иди пока цветочки пособирай, – посоветовал Макс. – Кто-то должен разобраться в местном гербарии. Может, к чаю что найдешь.

Машка сползла еще ниже, оставив ребят с новой игрушкой. Здесь оружие заработало в полную силу, словно заряжался от мощного поля, но сплав, из которого делались опоры, был слишком прочным и тугоплавким. От их выстрелов на металле оставались лишь легкие царапины, едва заметные в бинокль.

– Стремно! Так мы можем по ней всю свою жизнь палить, толку будет ноль. Взрывать ее надо.

– Чем? У тебя тротил есть? На худой конец, порох?

– А если автогеном попробовать?

– У тебя есть сварочный аппарат?

– Нет. Но если подойти поближе, то радиус поражения будет явно достаточным. Глянь, сколько дырок в песке оставили, – Макс кивнул на то место, по которому учились стрелять.

– Выживем? – скептически вопросил Кирилл, вспомнив, как раскололась надвое голова.

– Не избавимся, сдохнем точно! – Макс уже закрывал уши, обвязав голову свитером.

До вышки оставалось пара сотен метров, когда Кирилл почувствовал, что теряет сознание.

– Мы в чаше, работает, как передающая антенна. Значит, там наверху есть какое-то устройство, которое передает сигнал. Кир, надо дойти! Возьми себя в руки, это только волна…

– Я знаю, я понял, – преодолевая себя, Кирилл почти полз, закрывая уши руками.

– Брось, она не в ушах, она через тело проходит, – рассматривая вышку, Макс кривился от боли, точно у него болел зуб, и тащил на себе Кирилла, подставляя плечо. – Лишь бы Машуля не сломалась. Мы палили-то куда?! Мы в башку ей целились! А надо в ноги!

Метров за пятьдесят вдруг почувствовали облегчение. Началась слепая зона, в которой волна потеряла силу.

– Ни фига себе! – расстроился Кирилл, примериваясь к стояку. – Мы сдохнем здесь, пока пилить ее будем.

– Не сдохнем! Жить захотим, не сдохнем. Давай так, направляем луч в одно место и одновременно. Ждем, когда загорится красный диод, и снова плавим. Забудь про время.

Работали целый день, оставляя немного железа, чтобы безопасно работать на других стояках. И наконец, подобрались к центральному стояку в виде столба.

– Вот дураки-то! – расстроился Макс, когда за расплавленным металлом показались провода. – Теперь мы точно знаем, что сигнал идет по проводам.

– Или питание к источнику сигнала, – не стал обольщаться Кирилл.

– А вот мы проверим! – перерезать лазером провода оказалось делом пары секунд.

И вдруг наступила оглушительная тишина. Прислушивались минут пять.

– Вынь жвачку, ничего же не слышно! – засмеялся Кирилл, заметив, как Макс во все стороны крутит головой, подставляя то одно ухо, то другое.

– Ты иди к той вышке, а я к той, если обе не работают, значит, цепь мы разомкнули. А если нет, то нам будет легче – теперь мы знаем, как к ней подступиться.

Разошлись в разные стороны. Головная боль постепенно сошла на нет, оставив в душе неприятный осадок. Кирилл словно проснулся, вдруг испытав необыкновенную легкость. И только сейчас обратил внимание, насколько зеленая трава и какие яркие цветы вокруг. И запах. Необыкновенный аромат местных трав слегка пьянил. Солнце клонилось к закату, но плоская вершина холма еще утопала в лучах, обласканная свежими порывами ветра. И он не сразу сообразил, услышав треск, что прямо на него падает вышка, которую они оставили ржаветь.

Мгновение Кирилл наблюдал за падением, пытаясь сообразить, в какую сторону ему бежать. Черная тень легла чуть дальше от него и быстро наползала. Интуитивно он бросился от нее прочь, и неожиданно понял, что сделал глупость. Тень вышки догоняла его быстрее, он бежал навстречу своей погибели – ноги будто прилипли к земле, время работало против него. И вдруг он оказался зажат между двумя металлическими балками, едва оставшись в живых.

Кирилл не сразу пришел в себя, обнаружив, что на нем самом нет ни царапины.

– Кир, ты жив? – бледный, как смерть Макс, пытался пролезть чрез заграждение.

– А Машка, Маша где? – встревожился Кирилл.

– На лугу, наверное, – исследуя зажатое тело Кирилла, Макс присвистнул и озадаченно почесал голову.

– Послушай, брось меня, Машка там одна, позови ее. А если мы ошиблись, и сигналы действительно отпугивали зверей?!

– Да подожди ты, надо же тебя как-то вытащить! – расстроился Макс.

– Если с Машкой что-то случилось, ты мне никогда в жизни не простишь! Я тут как в панцире, со мной все будет в порядке. Люди под завалами две недели лежат, и живые. Сначала Машку отыщи, и тащи ее или сюда, или отправь в город. Нам здесь ночевать придется… Ты меня не оставишь?! – жалобно простонал он. – У них, походу дела, все оборудование работало на солнечных батареях, а если лазер ночью не работает?

– И что-то от ветра перепадало… Больной что ли? Нас тут всего трое! Одному мне не потянуть… В смысле, охота там, рыбалка… Ладно, я скоро, не дрейфь! – согласно кивнул Макс.

Но вернулся он лишь через полтора часа. Кирилл едва сдержал радость, заметив знакомую фигуру в быстро угасающих вечерних сумерках, и сразу понял, что беда не приходит одна. Машку Макс тащил на руках – тело ее безвольно обвисло, и выглядело как-то неестественно, словно он тащил тряпичную куклу.

– Что с ней? – тревожно спросил Кирилл, пытаясь выбраться. – Случилось, спрашиваю, что?!

– Сама виновата, на кой хрен читала эту муть, пока мы были тут? Машуль, ну давай, солнышко, попей водички! – Макс заметно осунулся, но все его переживания, видимо, остались там, когда он нашел жену. Теперь он был, скорее, зол. – Сознание потеряла… Она часто так беспробудно засыпала, пока мы готовились в эту… тьфу! Будь она трижды неладна! Это не сон, но и не совсем коматоз, это что-то другое.

– Выкипание… Мирка так спала… – успокоил его Кирилл.

– Какая Мирка? – поинтересовался Макс, навострив уши.

– Девчонка одна, я на ней эксперименты ставил, – раздраженно бросил Кирилл. Ему внезапно показалось, что и Макс, и Машка могут быть подсадными утками. Всего лишь на мгновение, но холодок пробежал по спине и оставил неприятный осадок. Он чуть не погиб, а умирать не хотелось. С какой стати Страж бросил его так внезапно? Ну не побежал бы он за ним, в конце концов! Сразу, как только появились эти двое со своей вороной. Экзамен уже начался, причем с первых минут, как они ступили на эту землю – а эти двое голубков улавливали его в сеть и одновременно поднимали настроение, чтобы он не свихнулся. К чему им, достигшим всех высот просвещения, отдавать мир трем недорослям, которые могут в избытке чувств натворить здесь что угодно?

– Гриб! Гриб! Греется земля… – простонала Машка, бесцельно блуждая мутными глазами, не узнавая ни Макса, ни Кирилла.

Она была и здесь, и где-то в другом месте, выдавливая бред. Если притворялась, то очень натурально, сам он не раз и не два внезапно отключался, оставшись без сил. Кирилл справился с досадой, стараясь не думать о том, что он погребен под тоннами железа. И снова кольнули нехорошие подозрения, когда Макс пробежал мимо, даже не взглянув на него, против правил заставляя Машку выпить воды, сбрызнув ей лицо. «Ученики, е-мое!» с раздражением подумал он, точно зная, что если поднимался новый демон, лучше не мешать, пока не заговорит. Однажды, чтобы избавиться от сонного состояния, даже напарился в бане и нырнул в обжигающе холодную воду – не помогло, едва выбрался на берег, а чувства одолевали такие, что лег бы под забором и спал, спал, спал. Не знать элементарных правил оказания помощи Макс не мог.

На всякий случай, он решил вмешаться, рассудив, что если эти двое наблюдают за ним, то лучше дать правильный ответ.

– Не трогай ее, нельзя, оставишь след.

– Она не должна спать, мы же прошли через дверь, – с недоумением произнес Макс, раздражаясь. – Если спит, значить что-то произошло с нами за то время, пока мы были здесь. Веришь, нет, мы даже иногда мыслями обменивались, а сейчас я чувствую боль.

Он обеспокоенно проверил пульс и лоб.

– Эта штука, наверное, – Кирилл слегка растерялся, внезапно усомнившись в своей догадке.

– Она и на тебя подействовала, только ты пока не понял… Ладно, разберемся, а пока надо вытащить тебя. Я когда нашел ее на земле, так перепугался. Спасибо, что подумал о ней, – тепло поблагодарил Макс, укладывая Машку неподалеку. После проверил на крепость каждую поперечину. Оружие работало, но слабее, чем днем, видимо, аккумулятор вышел из строя, или подействовало отсутствие поля.

– Я не выберусь до утра? – испугался Кирилл. Ноги и руки у него затекли. Железный каркас вышки проседал, плечо и ногу сдавило.

– Кто тебе сказал?! – усмехнулся Макс. – Копать придется, а лопата у нас есть?

– Есть, конечно! Саперная, посмотри в моем рюкзаке, и если можно, побыстрее, а то я не доживу! – взмолился он.

Макс копал быстро, но Кирилл чувствовал, жить ему осталось недолго. Ветер усиливался и железная громадина раскачивалась, поскрипывая, готовая вот-вот сорваться в том месте, где железо прогнулось и пока держало ее.

– Не успеем! – запаниковал Кирилл.

– Успеем, держись, немного осталось, – подбодрил Макс. – Попробуй пошевелить ногой…

– Ребята… Макс, что случилось?! – Машка вдруг пришла в себя и села, протирая глаза.

– Машуль, у нас ЧП, если ты не бросишься на помощь, мы с тобой останемся в этом дубовом мире одни…

Машка уже была рядом, выгребая отбитую землю руками. Кирилл внезапно взвыл. Балка легла на него, придавив многотонной массой, вдавливая в яму под ним. Все трое перепугались насмерть, мгновенно побледнев.

– Живой? – выдохнул с облегчением Макс, испытывая радость, когда Кирилл зашевелился.

– Живой, но на грани…

– Попробуй вытащить ноги, где жмет?

Кирилл потянул ноги на себя, пытаясь выползти из-под балки, внезапно почувствовав свободу. Он дернулся раз, другой и выскользнул, откатываясь в сторону.

– Ребята, простите меня, я такой гад! – покаялся Кирилл. – Я не могу избавиться от подозрений, хоть режьте меня на части… Правда… Спасибо!

– Мы тоже, – признался Макс. – Против воли. Высоковольтная линия еще работает! Я это чувствую. Мы просто все еще в чаше, а перейдем в другую, будет то же самое.

– А ты, Машуль, что чувствуешь? – две головы повернулись в сторону Машки, которая с отрешенным видом продолжала копаться в земле уже без причины.

– Камеру одиночку, – Машка устало села рядом с Максом. – Так тошно, хоть волком вой. Чувствую, надо что-то делать – и ни одной конкретной мысли. Вы лучше попробуйте себя в другом… Вот одна вышка, вот другая. Вы расходились в разные стороны. А теперь смотрите сюда, – Машка смела пыль со стен ямы. – Здесь камень, и здесь. Скальная порода, а здесь…

– Дробленый камень, – догадался Кирилл, забыв про боль, рассматривая побитый в гравий гранит. – Макс, надо перерубить основной кабель!

– Надо, – согласился Макс, просияв в лице, всаживая лопату в землю. – Не думаю, что он далеко. Эта хрень меня уже достала!

Глава 12. Зеленые человечки

Откуда только силы берутся у человека, когда он смотрит по сторонам и видит нетронутые земли? Непривычно знать, что впереди не встретишь ни одного селения. Город на берегу был, пожалуй, единственный. А дальше начались древние развалины и мрачные крепости и замки, от которых мало что осталось. Все прочие постройки оказались много древнее – и не было в них ни удобств, ни намека на цивилизацию.

А среди развалин безопасно паслись животные и притаились хищники…

Карта закончилась, вернее, стала бесполезной – и сразу начались неизведанные просторы. И как-то внезапно, словно заплата. Пробирались по джунглям и бескрайним равнинам десятый день, а им не было ни конца, ни края. Даже растительность поменялась, но не резко, а плавно, отвоевывая ареал обитания за долгие века или научившись жить в мире и согласии. Среди высоченных зарослей папоротников, хвощей, плюща, лиан и бамбука вдруг как в сказке представала яблонька, увешанная спелыми ранними яблоками, или слива, ломившаяся под тяжестью недозрелых плодов, или другое какое дерево с сочными плодами, неизвестное и ни с чем несравнимое. Все перемешалось. Птицы и животные далеко разносили семена, которые во влажном и теплом климате с жирными черноземами быстро прорастали.

Как-то незаметно для себя Кирилл переболел археологией – на каждом шагу открытие, и не внесешь его в летопись времен, а Машка выдохлась и давно запуталась, придумывая названия новым видам растений и животных. Все они тут были новые, лишь отчасти напоминая земные – те, которые остались в другом мире. И треть видов, несомненно, саблезубые и близкие к ящерам, или ядовитые и такие горькие, невозможно взять в рот. Но что удивляло более всего, так это то, что напасть на них желающих почти не оказалось.

– Я вот думаю, на кой хрен нашим пращурам ставят в вину, что они поздно стали возделывать землю? – в задумчивости произнес Макс, лежа на берегу и любуясь косяками рыб, снующих у самого берега. – Рыба сама на берег выбрасывалась, тонны мяса бороздили леса, яйца чуть ли не с неба падали… Живи да радуйся! Ну, распахали гектар леса, чтобы получить двенадцать центнеров зерна. Одну тонну… Даже на корову не хватит. В чем смысл, если на этом гектаре десять коров паслись? А грибы, а ягоды, а те же дрова, и сено? Прикинь, раньше вся земля распахана была, и маленькие перелески, чтобы снег не сдувало. И в этих-то перелесках вся деревня себя на зиму обеспечивала, – ударился он в воспоминания. – Раньше встанешь, раньше успеешь. За ночь вот такие вылазили! – он развел пальцы.

– Это ты закладываешь научную базу под будущий проект «Человечество с нуля»? – ехидно поинтересовался Кирилл.

– Да-а, отсутствие баб не идет тебе на пользу, – поморщился Макс. – Похоже, ты ни о чем другом думать не можешь! Подожди семнадцать лет, видишь, стараемся!

– Черт, двадцать пять дней! В институт не поступил. Если вернусь, сразу в армию заберут… А про то, что дома твориться, даже думать не хочу.

– Армия, как армия. Ты, главное, сразу себя поставь. Если кто прыгнул, бейся до последнего. Как поймут, что сдачи не будет, станешь изгоем. У нас как бы такого не было, но те, кто в обычных войсках, рассказывали. Еще погранцы не жалуются, там тоже строго. Шкура дороже – пальнут в спину. Ты еще рассчитываешь вернуться?

– Не знаю, временами дом сниться.

– Ребята, идите обедать, уха готова.

– Спасибо, Боженька, что дал нам пищу… Ну, даст Бог, не отравимся, – благословил Макс. – Давай, Кирилл, пробуй, ты первый, сегодня твоя очередь!

– Да ничего так, есть можно, – сделала вывод Кирилл, пробуя уху со сладкими корнеплодами на вкус. – Что-то среднее между картошкой и бананом.

– Зима начнется, придется вернуться в город, – покачала головой Машка.

– А зачем? Пойдем на юг, там тепло, там круглый год лето и жратвы навалом! – решительно воспротивился Макс. – Если еще раз встретим тех животных, похожих на лошадей, объездим. Быстро бегают и спина крепкая. А пешком я отказываюсь!

– Ты их сначала поймай! Они ж дикие совсем…

– Мустанги тоже когда-то были дикие. И коровы. И куры.

– Какие же мы дураки! – хлопнул себя Кирилл по лбу. – Сразу надо было! Если здесь кто-то выжил, он так же думал! На юге надо искать! У нас юг всегда был более населенным, а в тайге и сейчас днем с огнем никого не встретишь!

– Ага, – усмехнулся Макс. – А ты знаешь, где здесь юг, а где север? Мы пятнадцать дней шли на запад, а если по растениям судить, то как бы наоборот. Заметили, хвойных деревьев стало меньше? Папоротники, лиственница и эти, с копной сена которые. У меня, кстати, кроссовки порвались, выбрасывать пора. Что же, босиком дальше?

– Почему сразу, босиком? Можно в лаптях, можно что-нибудь из шкур сообразить.

– А ты умеешь? – Макс бросил ироничный взгляд в сторону Кирилла.

– Нужда заставила учиться, – озабочено проговорил Кирилл. – Корзину-то сплели! Ну, если тебе нравиться босиком, то никто не запрещает.

– А знаете, ребята, я думаю, что нас выбрали, потому что мы разбираемся во всем, что касается выживания. Я в растениях и животных, Кирилл много знает о минералах и рудах, а Макс умеет защищаться – и у всех среднее образование. Что еще нужно, чтобы построить цивилизацию?

– Хотя бы еще одну женщину! – посочувствовал Макс, усмехнувшись в сторону Кирилла. – Он же стал на дикаря похож! Прикинь, захожу утром в шалаш, а он пытается корягу…

– Макс! Идиот! – выдохнул со злостью Кирилл, отодвигая тарелку. – Я не целовался, я жилу доставал, чтобы кроссовок твой подшить! Попросишь меня еще о чем-нибудь!

– А что, нельзя было это сделать… – Макс привстал, удивленно уставившись на стрелу с опереньем, просвистевшую над ухом и воткнувшуюся в ствол позади. – Атас! – побледнел он, пригибаясь в траву. – Черт… уходим, уходим!

– Это что было?! – изумленно вопросил Кирилл, прикрывая собой Машку, пока Макс собирал вещи и оружие, ползая по вытоптанной ими траве.

– Аборигены! Мы тут не одни! – рассвирепел Макс, прихватив стрелу. – Нас или попугали, или решили взять в плен…

– С чего ты взял? – расстроилась Машка, выглядывая из-за толстого ствола дерева.

– Убить нас могли сто раз, мы ж как дураки, на виду сидели! Блин, и бежать не знаешь куда…

– Мы тоже не лыком шиты, зря тренировались?! – голос Кирилла дрожал, но сам он был настроен решительно.

– Ты дурак?! Это ж а-бо-ри-ге-ны! Они каждую тропинку знают… Хуже, может и нюх, как у зверей! Выследят!

– Тогда я попробую выйти… Да пошло оно все к черту! – он отбросил лук и лазерную пушку, поднимаясь. – Если убьют, считайте меня героем!.. Эй! – он поднял руки, показывая, что безоружный. – Эй! Люди! Я пришел с миром!

Машка прыснула со смеха в кулак и сразу замолчала, кулак Макса ткнулся в ее ребро.

– Да фильм вспомнила… Тот тоже пришел с миром… – снова првснула Машка.

– Эй! – Кирилл замахал руками, привлекая к себе внимание. – Не подскажите дорогу?!

Три стрелы заставили его припасть к земле. Одна воткнулась в плечо и застряла.

– А-а… сволочи! – он отполз к Максу и Машке, стараясь не высовываться из густой и высокой травы.

– Получил?! – разозлился Макс, вытаскивая стрелу. – Повезло, кость не задета… Машуль, обработай рану и перевяжи. И это, спиртом залей, могли отравой стрелу намазать.

– А-а-а… Я умираю! – в ужасе простонал Кирилл, скривившись от боли.

– Не факт! – оборвал его стенания Макс. – Они ж не ждали, что мы нарисуемся… Разве что поблизости еще племя и между ними терки… Охотники, наверное, а на кой хрен им травиться отравленным мясом?

– Потерпи! Потерпи! – Машка отломила сук и сунула Кириллу в рот, изготовившись плеснуть в рану спирт.

– Мы с детьми воюем? – рассматривая стрелу, Макс слегка удивился. – Смотрите… Длина стрелы… Вытянутая рука и треть перед луком, максимум метр, ну девяносто, а эта сантиметров семьдесят, облегченный вариант… С такой разве что на зайца… Ни фига себе, наконечник-то металлический! – присвистнул он. – Запросто могли убить!

– Кто бы сомневался! – Машка перевязала рану бинтом, привязав толстую подушку из марли и ваты, посыпанную стрептоцидом. – Вообще-то и каменные наконечники убивают, и обычные, деревянные. Раньше так и воевали между собой.

– Валим отсюда! Я жить хочу! – в отчаянии простонал Кирилл, умоляюще взглянув на Макса.

– Перестань ныть! – взорвался Макс. – Дурья башка, их тут, может быть, на каждом шагу! Нам бы понять, с чем столкнулись! Здесь вас не достанут, а я обогну поганцев и займусь ими со спины, – Макс кивнул на овраг, который спускался к берегу. – Ждите меня тут, а если что, спускайте плот. Встретимся вниз по течению. Маш, у тебя косынка есть красная с синей полосой, где остановитесь, привяжи на видном месте, чтобы я вас нашел…

– Ты же не собираешься их убивать?! – испуганно взглянул на него Кирилл. – А если у них кровная месть?! Нам тогда точно не жить! Мы тогда кого искали?! – с недоумением воззрился он на Макса, напомнив цель экспедиции. – Ну вот, нашли!

– Максик, как-то так, поделикатней! – сочувствуя поганцам, попросила Машка, испугавшись и за себя, и за Макса, и за поганцев.

– Уговорили! Намну бока, и станется с них… – он тихо скользнул в траву и пополз тихо, как уж.

Вернулся Макс через пару часов, уже открыто, по поляне, крикнув притихшим Кириллу и Машке, чтобы выходили.

– Макс! – взвизгнула Машка в гневе, поднимаясь во весь рост. – Ты же обещал!

– Обещал, сделал! – довольно хмыкнул Макс, разлепляя своим пленникам закрытые скотчем рты.

– Е-мое! – остолбенел Кирилл с отвалившейся челюстью.

– Ой! Зеленые человечки! – Машка тоже остановилась с округлившимися глазами.

– Если бы эти уроды не намазали себя боевой раскраской, я бы мимо прошел, – возмутился Макс. – Их же в листве ни хрена не видно!

– Ой, так они ж инопланетяне! – всплеснула Машка руками, пощупав одного из зеленых человечков.

Светло-серовато зеленые, зеленые костюмы, в виде брюк и куртки, ярко зеленый пушок на голове, прикрывающий широкий и высокий череп, огромные, как у лани, глаза, приплюснутые носы и щелки рта с острыми зубами, которыми могли бы перегрызть что угодно, и острый подбородок. Маленькие, едва доставали Кириллу до груди, самый высокий – метр пятьдесят, не больше, но руки и ноги пропорциональные, если принять во внимание, что в их миру тоже ценились длинные ноги. И пальцы… – тонкие и длинные с голубыми ногтями. Если не помнить, что гуманоиды, можно, наверное, принять за людей. Напоминать Максу и Машке, что всех без исключения гуманоидов, особенно зелененьких, подозревают в кражах, экспериментах и насилии, Кирилл решил пока не стоит. Что они могли им сделать стрелами?!

– Маш, это мы тут инопланетяне, – образумил ее Макс. – А они, по ходу, местные…

– И что ты собираешься с ними делать? – спросил Кирилл, разжигая костер. – Мы же не можем их держать в плену.

– Контакт налаживать, – раздраженно бросил Макс. – Кир, попробуй им показать, что мы тоже люди. Ну там, покажи, один плюс один равно два… Таблицу умножения попробуй вспомнить, буквы напиши, и это… закон там какой-нибудь, вдруг они ступенью выше. Хотя вряд ли… – он безнадежно махнул рукой.

– Кажется, я поняла, почему с нами в контакт никто не вступает… – с философской задумчивостью проговорила Машка, потусторонне уставившись в пустоту. – Вот прилетели они, а как вступить, если ни они по-нашему ни бе, ни ме, ни мы по ихнему не шарим. И выложили они перед нами свои письмена, законы там, таблицу умножения, а смысл? Они ни бе ни ме, ни мы… – повторила она, избавляясь от задумчивости. – А если они не знают ни счета, ни письма?

– Да как же не знают? Краску на лицо додумались, а на стене там, или на деревяшке какой нет?! – всплеснул Кирилл руками. – Взять, к примеру, Макса, попросил нас знак оставить, а они что ж, не сообразят? Первая буква, это человек – «я». Вторая – «ты», третья «я здесь», четвертая – «здесь враг», пятая… Предположим, солнце – круг. Встать – стрелка вверх. Спуститься – стрелка вниз, влево вправо… Солнце встало, два знака – и целое предложение. Враг идет – слово враг и ноги. Вот и письменность получилась. А там и до букв недалеко. Сначала союзы – а, и, о, я, е-е, у… Потом предлоги и приставки. У-шел, при-шел, на-шел. Если язык наш разложить, так ведь и получается – приставка и ноги. И целые слова. Для нас слово «нашел» никак не связано со словами ходить, но если вдуматься, то человек шел-искал-наступил. Как точно подмечено! Кажется я понял, в чем смысл японских иероглифов… – оживился Кирилл. – Получается, мы пользуемся языком древних, их грамотностью, письменностью, стилем изложения мыслей. И ничего нового не придумываем. А если и вводим в оборот новое слово, то заимствуем из других языков. Но, по сути, их язык ничем не лучше и иногда звучит так же отвратно, как если бы сказали на нашем. Скейборд – снежная доска. Брейк-данс – «тормоз танец», имиджмейкер – по-нашему имидж, для них изображение, изображение делатель. Скинхед – кожаная голова. Для них они не менее паскудно звучат, но они не призирают свой язык, как мы. Любое их слово прославляется, а мы свой начинаем тихо ненавидеть.

– А что мы хотели? – Машка пожала плечами. – Тысяча лет рабства – и стойкий иммунитет ко всему, что нам об этом напоминает. Мы пытаемся стереть тысячелетие из памяти, как дни нашего позора. Никто ж не считает себя потомком крепостных, и в то же время поголовно ищем царя и прочее дворянство, чтобы они с нами поручкались. Вроде как, равными стали. Не стали. Вымираем, как мамонты. От нашей деревни треть осталась, а многие и вовсе без жителей. У нас, наверное, только Москва живет и удельные княже, царские прихлебатели. И хоть как заставят на царя-батюшку помолиться – все цари великомученики, а гордость грех великий – гордыня!

– Ну, так как, что с ними делать-то? – перебил макс. – Отпустим, они нас тут же замочат, или своих приведут. Нам против всех не удержать оборону.

– Давайте попробуем для начала их покормить… – предложила простодушно Маша.

– Прикинь, мы даем им еду, значит, мы добрые, – рассмеялся Кирилл. – А как бы ты взглянул на инопланетян, которые решили тебя накормить?

– Земной едой? Или своей? – уточнил Макс.

– Ну да… – задумалась Машка. – Что бы им такое предложить?! Макс, поймай нам еще пару таких рыбин! Мы их в костре обжарим. Слышь, Кир, надо бы их поближе к огню, чтобы видели, что мы не собираемся их отравить. Заодно поймут, что мы не людоеды какие-нибудь…

– Разумно, – согласился Кирилл. – И гуманно. Вечереет, скоро ночь, а ночи здесь прохладные.

Пока Макс острогой и сачком отлавливал рыбу на ужин и запекал, а Машка собирала уже опробованные грибы и жарила, Кирилл перетащил зеленых человечков к костру, присел рядом, погладив каждого по голове. Развязал одному их пленников рот, глаза которого показались ему самыми умными и не напуганными. Потом начал неторопливые переговоры. Зеленый человек, похоже, из объяснений его не понял ни слова, и на мгновение Кириллу показалось, что он посмеивается над ним, кивнув на него пренебрежительно и что-то сказав свистяще своим связанным спутникам.

– Ну, как у тебя? – подошел Макс и сразу сообразил, что дело не сдвинулось с мертвой точки.

– Ты их как ловил? – нахмурился Кирилл. – Может, того, память отшибло?

– Нет вроде, я только одного оглушил, а, в общем-то, не сильно сопротивлялись, когда я пушку навел. Знают, чем пахнет. Учителя у них уже были! Ладно, удачи тебе. Кстати, рыба готова.

– Тащи!

– Маш, захвати рыбу…

Совать в рот еду зеленым человечкам пришлось по очереди и насильно. И ели сами, чтобы видели, что еда безопасна. А когда те поняли, что их просто решили покормить, осмелели и уминали за обе щеки не хуже Макса, у которого аппетит был отменный. И уже сами придвигались к огню, затянув какую-то странно знакомую песню. Нет, слова были своими, вернее, чужими, а мотив вполне человеческий.

– Да они же молятся! – вдруг воскликнула Машка, уставившись на пленников во все глаза. – Головами кивают на огонь…

– Придумал! – радостно-возбужденный Кирилл развязал одному из них руки. – Так, все молимся… Ничто так не объединяет, как Бог! Потом разберемся, что за Бог! На единоверцев не нападут!

Мысль Кирилла поняли с полуслова, присоединившись. И сразу заметили, как за ними внимательно наблюдают.

– Продолжаем, продолжаем! – подбодрил Кирилл напевая. – Изыйди, дух нечистый, да отвратится от меня всякое зло…

– Ты ду-у-у-у-маешь они на э-э-это ку-упяться? – сдерживая смех, грудным голосом пропел Макс, раза три ударившись любом о землю.