Текст книги "Капкан Хранителя (СИ)"

Автор книги: Анастасия Машевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)

– Если доживет? – удивилась Тальвада. – Мне казалось, что с Жалом что-то слу…

– Я не хочу об этом думать. И разговаривать. Не сейчас. Он не мог умереть.

Чародейка качнулась со ступеньки и направилась к выходу.

– Спасибо. – На ходу женщина убрала фибулу эльфийского плаща за пояс, приноравливая так, чтобы деталь не вывалилась и не потерялась. В ней ведь есть какой-то смысл, да? Возможно, Жал передал ее Данан, потому что знал, что попадет в передрягу? Это было бы достаточно продуманно с его стороны – оставить подсказки к своему спасению. И вместе с тем – немного нелепо, думала Данан. Ей предстоит разобраться в этом. Потом. – Если… это все, – обратилась женщина к собеседнице, – давай вернемся. Я не очень люблю подземелья.

Данан уже отошла на несколько шагов, когда голос Тальвады настиг:

– Совсем не все.

Бывший командор Ирэтвендиля встала напротив Данан, но приближаться не стала.

– Видишь ли, еще тогда, когда Жал попросил поискать сведения о Фирине, я сказала, что ничего не делаю просто так. Я сказала, он будет мне должен. Если не он, то ты, его возлюбленная. И вот незадача, Данан. Жал… – она замялась на мгновение, подбирая слова. – Его сейчас нет с нами. А ты все еще здесь.

Интонации, с которыми заговорила эльфийка, Данан совсем не понравились.

– Командор, – безотчетно Данан перешла на «вы». Это позволяло ей лучше сохранять голову. – Давайте поднимемся наружу. И там договорим.

Тальвада проигнорировала призыв, выкрикнув:

– Помнишь ночь, когда пал Темный архонт? Скажи, Данан! Ты помнишь последнюю ночь Шестой Пагубы?

Данан прикрыла глаза: как ей такое забыть?! Да вся ее жизнь делится на то, что было до битвы с архонтом, и на то, что – после!

– Если вы хотите предаться воспоминаниям, командор, пойдемте наверх. Поговорим у костра.

Эльфийка не двигалась и даже не поправляла Данан, что она не командор больше.

– Знаешь, что я почувствовала там, наверху? Когда стояла и смотрела, как ты, опустошенная, рыдаешь взахлеб?

Данан сцепила зубы. Тальвада что, нарочно давит ей на самые больные мозоли?! И прежде, чем чародейка хоть что-то сказала, эльфийка призналась злорадным шепотом:

– Радость. Счастье! – крикнула Тальвада, раскинув руки. – О, Тирсагар, да я была безгранично счастлива! – эльфийку пробрала истерика, а Данан – дрожь. – Сказать, почему?

Чародейка закусила губы. События той ночи мгновение за мгновением восставали у нее в памяти.

– Потому что, – шепотом немыслимого откровения произнесла Данан и зажмурилась, – наконец, появился еще хоть кто-то, кто до конца понял, какую ношу ты несешь в себе.

Тальвада дрогнула. Руки плетьми обвисли вдоль тела. Да, девчонка попала в точку.

– А был ли кто-нибудь в Аэриде, – спросила Данан, открывая глаза, – кто так же радовался, когда Пустота архонта раз и навсегда сломала твою жизнь?

Тальвада покачала головой.

– Четвертого архонта убил гном. И до моего слияния с Пустотой он не дожил. Я веками жила с этим одна, Данан. – Тальвада приблизилась к чародейке, бросила на пол лук и колчан, взяла в ладони женскую голову и, наклонив к себе, поцеловала в лоб. Данан почувствовала, как ее лба касаются горячие слезы. – А теперь, – Тальвада отстранилась, – теперь одна будешь ты. – Эльфийка всмотрелась в глаза молодой женщины, все еще не выпуская ее головы из рук. – Он никогда не умолкнет. Он затих для всех, потому что ты спрятала его от них. Но ты будешь бороться с ним до последнего дня. Ибо он здесь, – Тальвада отняла руку от женского лица, положила чародейке на грудь и заглянула в самое дно подернутых серебряной дымкой глаз, – внутри. И он – победит.

Данан поняла, что вот-вот заплачет. Она вскинула голову, сдерживая слезы, и в последней мольбе вскрикнула:

– Тальвада, пожалуйста, давай поднимемся наверх! Давай уйдем!

Однако эльфийка только улыбнулась. Отстранилась от чародейки. Наклонилась чтобы вытянуть из колчана одну стрелу. Вместе с луком вложила Данан в руки.

– За вами с Жалом должок.

– Н…нет, – Данан медленно, совсем не веря в происходящее, повела головой. Она не может принять это! Она не может смириться с такой реальностью! Нет!

Тальвада начала снимать литые пластины своего доспеха.

– Не смей, Тальвада! – кричала Данан. – Я не буду ничего делать!

Эльфийка скинула наручи с предплечий, заявив:

– Каждый командор в истории Смотрителей Пустоты делал это…

– А я не буду! – взвизгнула Данан.

– Это такая же неизменная часть ритуала, чтобы стать командором, как выпить крови исчадий Пустоты, чтобы стать смотрителем.

– У меня на глазах уже погиб один командор! Погиб в подземелье, спасая нас! Мне не нужен больше никакой другой ритуал!

Тальвада наклонилась, снимая поножи с голеней. Руки, которыми она делала это, не принадлежали живой женщине – обглоданные черно-серые полуразложившиеся конечности создания, выжранного Пустотой до косточек.

– Данан. – Чародейка услышала, как эльфийка нашла в себе силы посмеяться. – Редгар погиб при тебе в подземелье, да. Но ведь не от твоей руки…

– Это детали!

– Это, – Тальвада распрямилась, обнажая страшные гниющие ноги, в которых толстыми витками копошились черные черви скверны, – самое главное. Разве Редгар Тысячи Битв не рассказывал тебе, что убил предшественника, командора Лансетия, когда Пустота свела того с ума?

– Тальвада… – «Ну какая сейчас разница?!»

– Разве я не говорила тебе, что убила собственного брата, который ребенком качал меня на коленях и любил больше всех, потому что подошел его срок?! Потому что он больше не мог! – крикнула Тальвада и бессильно шепнула. – Как и я теперь не могу…

Данан, наблюдая качала головой.

– Я отказываюсь! У тебя есть преемник! – Данан швырнула лук и стрелу себе под ноги. – Пусть Ресс этим занимается. Я не буду!

Тальвада скинула даже доспех, улыбаясь. От ее левого плеча тоже остались только омертвелые темные хрупкие кости. Дунь – и проломятся. О, Вечный, Пустота заменила ей туловище и нормальную жизнь… злорадная, прогорклая скверна…

– Ресс – еще мальчик, – улыбнулась Тальвада. – И на его долю вряд ли выпадет быть командором Смотрителей настолько, насколько выпало нам с тобой.

– Нет, пожалуйста… – плача, взмолилась Данан, зная, что последней Тальвада снимет маску с лица. Она больше не хотела… не могла видеть того, что скрывалось под ней!

– Давай же, подними лук. – Тальвада завела руки за голову и распустила завязки. – Они скоро придут. – Эльфийка немного опустила голову, и мрак Пятого из восстававших архонтов, расползся холодом по всему алькову пещеры. Исчадия Пустоты вдалеке затихли на одно мгновение – Данан расслышала. Потом медленно, осторожно, будто благоговея, стали двигаться в сторону женщин. Ибо то, чем всякое исчадие мечтает наполниться, находилось здесь – в разбитом туловище командора Тальвады.

Данан, дрожа, зажмурилась. Она сотрясалась всем телом и только повторяла:

– Нет! Нет!! НЕТ!!!

– Глупая.

– Их не так много! – сказала чародейка. – Послушай же! Их не так и много тут спряталось! Мы перережем их и выберемся. И клянусь, я отхлещу тебя по щекам, Тальвада Тилелейт! – пригрозила Данан.

«Очень глупая»

– Подними лук, Данан, – чуточку тверже сказала Тальвада. Посмотрела на свои руки, и, видимо, от последнего осознанного усилия у нее снова выплелись теневые когтистые лапы с сокрушительной мощью – в каждой.

Исчадия ускорились, их отделяло от пятачка, где стояли женщины, всего несколько метров.

– Я плохо стреляю… – выдавила Данан из последних сил.

– Ничего, – шепнула Тальвада. – Я буду близко. Ты не сможешь промахнуться.

– Тальва…

Зов потонул в кишении. Спустя мгновение в то место, где только что находилась эльфийка, прыгнуло отвратительное человекоподобное создание – с редкими, клыкообразными зубами, вооруженное топором. Морды – иной раз почти человеческая, только обезображенная змеиным носом, огромными глазами или выдранной нижней челюстью, а порой почти орочья – круглая, клыкастая, с острыми ушами. То, что составляло доспех этих тварей, почти сливалось с телом.

Тальвада посторонилась совсем немного, а когда чудовище приземлилось после прыжка, когтистой лапой проломила его лысую, покрытую коростой голову. Остальные исчадия, сколько их было, бросились за первым смертником. Они были решительны и бездумны, их вел голод.

– Давай же, Данан! – крикнула Тальвада, разнося черепа исчадий голыми руками. Воистину голыми, ибо даже кожи у них не было. – Ну! Подними этот чертов лук!

Данан все еще отказывалась, наблюдая, как мечется эльфийка с неестественными для обычного тела скоростью и мощью. К ней, чародейке, исчадия даже не подползали. Зачем им то, что лишь немного пахнет силой архонта, если здесь есть ее полноценный источник?

Сквозь гомон битвы Данан расслышала, как приближаются члены их отряда. Они уже недалеко от входа. Точно, Рендел и Анси – смотрители, они чуют и перемещение исчадий, и движение Пустоты. Разумеется, они не могли пропустить подобный всплеск.

– Да неужели же ты такая же трусиха, как Ред?! Или ты у него научилась пасовать перед трудностями, а?! – гаркнула Тальвада с тяжелой одышкой. Драгоценная выносливость покидала ее.

«Такая же трусиха, как Ред» – мысленно повторила Данан.

Как Ред. Редгар Тысячи Битв. Храбрейший человек на ее памяти…

До Данан, наконец, дошло. Тальвада частенько говорила, что Редгар трус, да и сам покойный командор вспоминал нелестные отзывы эльфийки. За время знакомства чародейка так и не смогла выпытать, с чего Тальвада решила причислить Реда к слабохарактерным. Он ведь был и смел, и силен, и верен долгу! Так почему…

А вот почему.

Редгар был первым, кого Тальвада попросила о смерти.

Имела право, потому что Ред был ей должен, как минимум, жизнь. Ведь именно Тальвада когда-то подобрала брошенного в подземельях на съедение тварям юнца-головореза из Берегового Братства и призвала в ряды Смотрителей Пустоты.

И Ред отказал ей.

Как наверное, на его месте, отказал – не смог – бы всякий.

Тальвада пропустила удар. Лишь наполовину сознательные, но куда больше повинующиеся инстинкту, исчадия окружали эльфийку. Один из монстров улучил момент, чтобы вонзить ей в живот старый ржавеющий кинжал. Тальвада заметила поздно – увернуться до конца не получилось.

«Он отказал ей» – билось в мозгу чародейки.

Отказал в милосердии.

Тальвада одолела еще одну тварь. Но следующая тяжелым молотом обрушилась ей на левое плечо, и то осыпалось сумрачной пылью, словно старая голяшка, давно сгоревшая в костре.

Отказал в чести умереть от руки брата, оставив участь погибать в лапах тех, на борьбу с которыми Тальвада отдала по-эльфийски долгую жизнь.

Данан перешагнула лук и колчан.

– ДАНАН! Я ПРОШУ ТЕБЯ! ЛУК! – проорала Тальвада одновременно с тем, как из прохода за спиной Данан раздался топот мужских ног и испуганное:

– КОМАНДОР!

– ДАН… – начала Тальвада, и замолчала, увидев, как совсем рядом с ней распалось исчадие Пустоты, разрубленное надвое духовным клинком рыцаря-чародея. Потом еще одно и еще. Тальвада в смешанных чувствах вернулась к борьбе. Осталось ведь – всего ничего, верно?

Провернувшись, Данан снесла голову последнему из нападавших, выросла прямо перед Тальвадой, поймала за шею и притянула к себе. Эльфийка вытаращилась, словно не понимая, что случилось. Посмотрела вниз. Духовный меч прямо внутри нее уменьшился, став кинжалом. Тальвада выдохнула, ее плечи опали, а сама женщина подняла голову и взглянула на чародейку.

Данан не отводила глаз от командора Ирэтвендиля. Она видела ее лицо целиком лишь однажды. Но, как выяснилось, запомнила в деталях на всю жизнь. У эльфийки не было левой щеки. Покореженная скуловая кость все так же торчала наружу неровными мелкими углами и сколами, разве что теперь немного осыпалась по нижнему краю и стала еще меньше. Сквозь прорехи в ней Данан видела, на что крепится помутневший снизу и все еще мерцающий серебристым глаз. В челюсти стало больше пробоин, нижняя крошилась. В просвете виднелся почерневший язык и вихлявшаяся непонятно на чем – трахея. А сбоку, увидела Данан, крупной вмятиной прогнулся висок.

Данан перевела взгляд на единственный глаз эльфийки, который еще наверняка видел. Тальвада, наблюдая за чародейкой улыбнулась.

– Я же говорила, – шепнула Данан едва слышным, севшим голосом, – я ужасно стреляю из лука.

Тальвада приподняла правую руку, чтобы коснуться лица чародейки. Кое-как дотянулась до одежды на груди и смирилась: дальше – уже никак.

Клинок в пальцах Данан исчез, и она подхватила дрожащими руками измученное оседающее тело.

– До… тех пор… – едва слышно выдохнула женщина, – пока не взойдет… и… не падет девятый… из девяти, – Тальвада сделала несколько движение губами, словно пыталась сказать что-то еще, но никак не получалось, – са…мое…главн… главно…е…

– Это Смотрители Пустоты, – так же тихо и непреклонно помогла Данан, ощутив вместе с последним своим словом последний выдох Тальвады Тилелейт.

Пепел эльфийского тела осыпался в руках Теганы на пол. Самой последней, опадая, развеялась улыбка.

Данан застыла, обнимая воздух, и не веря, что на этом – все…

– Дан, – первым осмелился Хольфстенн, убирая секиру и делая шаг к женщине.

– Командор, – позвал Рендел, присоединяясь.

Обессиленная, Данан замерла, лишь изредка утирая лицо предплечьями. Она поднялась, когда Хольфстенн подставил свое плечо и такие надежные руки друга. Посмотрела на гнома без всякого выражения вообще, а он на нее – с ужасом, ибо в последний раз видел ее такой в ночь, когда закончилась Пагуба.

Ночь, когда она самонадеянно бросила Темному архонту, что удержит всю Пустоту, которую изымет из него Увяданием.

Выбора ведь тогда не было. Не было! Архонт был сильней! Ей нужно было вытянуть Увяданием его силу и использовать как свою! И пусть бы жизнь и магия архонта соткана из Пустоты, она удержит ее, она сможет…

Дура.

«И он – победит» – нагнал ее голос исчезнувшей Тальвады. Он обязательно победит. Как только что окончательно и бесповоротно Пятый архонт, наконец, победил Тальваду.

Данан позволила себя увести, без слов и лишних движений. Только на выходе из утробы холма она остановилась. Протянула руку к Рангзибу, намекая, что просит посох. Одолжить. Маг, напрягаясь, с осторожностью протянул. Данан обернулась, перекинула из правой в левую. Намного тяжелее, чем ее собственный. Растянула необычный узор цвета молодых подсолнухов. Она не особенно здорово управлялась с магий Земли, но постаралась сделать все с первого раза. Находиться здесь становилось невыносимым.

Проход, только что ими покинутый, сотрясся и обвалился, не пропуская отныне никого ни внутрь, ни изнутри.

До бивака добрались в молчании. Горе горем командора у всех звенело в ушах.

Данан довели до костра. Под ночным ветром ее слезы высохли. Тай был как никогда заботлив, позабыв, что еще час назад планировал поговорить всерьез. Чтобы как-то развеять обстановку, Хольфстенн принялся говорить за ближайший дозор, потом – за маршрут: когда они будут делать привалы, где остановятся, будут ли им попадаться города – с тавернами и даже борделями (тут Стенн подмигивал остальным мужчинам). Его поддержали остальные – все включились в беседу до того оживленно, словно ничего не произошло.

Данан захотелось разодрать им лица. И расплакаться.

Не слушая, чародейка взяла у Хольфстенна походный мех и надолго приложилась, совсем не чувствуя, как жжет гномский самогон.

– Ну а с дозором, по крайней мере сегодня, думаю, Рангзиб поможет нам, да? – спросил Тайерар. Сейчас он и чародей, не сговариваясь, демонстрировали чудеса дипломатичности и дружественности.

– Без проблем, – отозвался те’альдинец.

– На том и порешим. Ну, что скажете, командор? – Тай хлопнул себя по колену.

Данан молча закрутила мех, бросила в руки Хольфстенну. На трясущихся ногах поднялась. Ох, кажется, таз’гаротский самогон в самом деле неплох. Доплелась до Рендела, наклонилась, положив мужчине ладонь поверх плеча. Шепнула:

– Подмени меня, – и ни на кого не глядя утащилась заодаль от бивака.

Разговор у костра быстро затих. Его ведь затевали не от особого желания потрепаться. Несмотря на сговорчивость Рангзиба, дозор распределили как обычно. И каждый из мужчин, кто в ту ночь, заступал на пост, видел, как на вершине ближайшего холма, облитая слезами лунного света, сидит и горбится одинокая женская фигура.

.