Текст книги "Тени Архонта (СИ)"

Автор книги: Анастасия Машевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

У Стабальт пересохло во рту – не совсем так, как у Айонаса, по другой причине. По другой ведь? Она путалась в том, как одна крохотная волна понимания с этим дальновидным и умным мужчиной вдруг перевернула момент их вынужденного бивака с ног на голову, превратив занудный обмен соображениями в опасное нетерпение.

Благо, Диенар сам спас положение. Честь ему и хвала.

Август отвернулся от девчонки одним движением и спросил осипшим голосом:

– Почему ты прежде ответила мне так, будто я не мог позвать тебя ни за чем иным, кроме дел?

Или все-таки не спас? – с нервной усмешкой подумала девушка. Альфстанна глубоко вздохнула: когда Диенар не смотрел ей в глаза, думать было легче.

– Если бы вам, – начала она, и голос все-таки дрожал! – было нужно что-то подобное, лорд, вы зашли бы ко мне в комнату. Вечером или днем, якобы чтобы помочь с бадьей.

Зашел бы, – признал Айонас, чуть опустив голову и пряча улыбку от самого себя.

– Не пустила бы – вломились.

– Вломился бы, – не стал отрицать Диенар, вскидывая вверх голову и резко втягивая воздух: слишком живописно фантазия нарисовала, как именно он бы вломился и чем бы все закончилось.

– Но здесь, в отличие от комнаты, нас не найдет твой благородный защитник.

– Здесь у меня есть еще один. – Если б её спросили потом, как она нашлась с ответом после его слов и интонаций, Альфстанна бы ни за что не сказала.

– О! – Айонас ввязывался в словесную игру со все возрастающим интересом, ощущая, как вот-вот тело дернется вслед за словами. – И этот защитник забил бы меня копытами? – бездумно спросил он, глядя на Ларда чуть впереди. Первыми, наверное, потянутся руки, прикинул Диенар, ощущая зуд в ладонях. Как обычно. Стоит только повернуться.

– Копыта? Вы похожи ни на козла, ни барана, – ответила Стабальт. Шутка грубая, но уже не до разборчивости.

– Барана? – тупо переспросил Диенар, оборачиваясь, но все еще волевым усилием удерживая себя на месте. – Разве твой конь не пример, что и у жеребца есть копыта? – Он даже не думал, насколько по-дурацки звучит то, что он сказал, как и не понимал, что в собственные защитники Альфстанна причислила его самого. Оглянувшись через плечо, Диенар поймал её взгляд. Небесно-голубые глаза светились в полутьме хрусталем, как у кошки.

– Мы, кажется, уже выяснили, что вы позвали меня сюда не для того, чтобы обсуждать лошадей.

– Нет, не за этим, – незамедлительно ответил Айонас, делая шаг навстречу.

Альфстанна вздрогнула – от облегчения, почувствовав присутствие еще одного человека до того, как услышала его голос. Вот этот действительно, взаправду, самым разнастоящим образом её спас!

– Миледи!

– Толгримм!!! – Альфстанна могла поклясться: в жизни она не была ему так рада.

– Чтоб тебя… – Айонас шагнул на мужчину, который посчитал, что его госпожа отсутствует, пропадая в уединенной компании союзника, слишком долго. И тут же остановился: он мог приказывать Толгримму в отсутствии Альфстанны или при преждевременном указании от неё, пользуясь превосходством статуса, но, когда рядом Стабальт – только она и может распоряжаться своими людьми.

– Хорошо, что ты здесь, – заговорила девушка, и Айонас безошибочно прочел, что она пытается не тараторить. Интересно, кто-нибудь из них – Ллейда, Толгримма, остальных лопоухих баранов, которые её охраняют, могут с такой легкостью ловить ход её мыслей, как он? Ведь вчера, в шатре, Ллейд терялся через слово в отличие от него. Любопытно, на собрании в столице он и подумать не мог, что с ней будет не так уж и пресно.

– У меня вопрос, – говорила Стабальт, и Диенар глотал протесты: да нет у тебя никаких вопросов, трусиха! Дай мне отпор, как должна мочь ты сама! Я же жду…

И вдруг – стихло. Диенар прямо тряхнул головой, ощутив, как что-то в его голове звякнуло и разбилось, а потом – стихло. Это просто Альфстанна Стабальт. Ничего он от неё не ждет, кроме того, что она найдет способ запудрить мозги Хеледд Молдвинн настолько, чтобы отец последней отослал из столицы хотя бы еще одну часть армии, и что она сумеет в условленный час открыть хотя бы одни дворцовые ворота. Он может не ждать ничего большего и, говоря честно, не особенно нуждается в большем.

Дыша полной грудью, Айонас чувствовал, как в груди утихает и смотрел, как Толгримм уводит Альфстанну в здание гостиницы. Там, кажется осталась та малолетняя прислужница, которую Стабальт выгнала. Вечный знает что, но перебиться хватит. Размяв шею туда-сюда, Диенар поправил штаны и зашагал к хозяину гостиницы с требованием для его дочери, падчерицы или кем там она приходилась. С требованием, от которого нет шансов ни отказаться, ни спастись. В конце концов, он заплатил за постой на собственной земле втридорога.

Выехали позже намеченного.

Южная Цитадель Тайн показалась только к обеду, а во всем величии вознеслась ввысь перед глазами, когда небо озолотил первый закатный багрец. Одинокая, длинная и равно широкая в диаметре на всех уровнях, как срубленное древко, башня из темного камня отталкивала. Ворота открыли, как обычно, стражи Вечного, с глубоким поклоном сюзерену, на земле которого стояла обитель, и кавалькада всадников струей устремилась внутрь. Айонас спешился первым, Альфстанна задержалась в седле, рассматривая тяжелое многоярусное сооружение и ощущая, как по коже ползет холодок. У неё не было предубеждений насчет магов, но эта обитель напоминала, скорее, королевскую тюрьму, и входить туда не хотелось.

Один из охранников августы уже подошел, протянув к Альфстанне руки. Не задумываясь, она оперлась в плечи бойца и позволила ему снять себя с коня. Диенар ловил каждое движение, каждую интонацию в жестах – безропотность в услужливости мужчин, безоговорочность в доверии женщины, – щурился и присматривался. Он заставил себя оторваться от наблюдения, услышав голос местного лорда-магистра. Обговорив с ним цель визита, он вернулся к Альфстанне, сказав, что прежде хотел бы переговорить еще с коммандером стражей Вечного, поскольку планирует вовлечь их в оборону границ от парталанцев и исчадий. Может, и из магов кого прихватит – если коммандер и магистр посоветуют.

– Пока отдохни, – заговорил он с девушкой, провожая к лестничному подъему. – Тебя расположат. И твоих людей, конечно, тоже. Поселить их поближе?

– Не имеет значения, – откликнулась Стабальт, подстраиваясь под шаг августа. Кажется, Диенар немного ускорился.

– Даже так, – протянул Айонас, немного отводя глаза. – Верный пес всегда доходит до конуры, да?

Альфстанна тряхнула головой: опять? Она оглянулась:

– Август, – позвала устало, – оставьте свои намеки.

Утомилась, скрывая усмешку осознал Диенар. Он тоже: от скачки на коне днем и на строптивой молодой кобыле – ночью. А она отчего? Надумывала там не бог весть что после разговора в конюшне? Или все-таки тоже нашла способ сбросить напряжение?

Выровнявшись, Альфстанна расправила плечи и посмотрела уверено. Значит, игры кончились? Быстро.

Диенар, прицениваясь, утвердительно качнул головой: оставить намеки, так оставить.

– Ллейд не чужой мне человек, – сказал он строго. – Не хотелось бы, чтобы ты дурила ему голову или заманивала второсортным зерном. – Бросил, как заведомо голую кость тощей псине на цепи. Она смотрела свирепо и Айонас ждал, что вот сейчас Альфстанна от души съезди ему по лицу. Было бы неплохо, – подумал мужчина, непроизвольно вспоминая настрой прошлого вечера.

– Даром мне не нужен ваш Ллейд! – прошипела Альфстанна. Держится изо всех сил, но держится, подметил Диенар.

– Так ему и передать? – хмыкнул он вслух и замер: а вот тут действительно уже можно схватить. И не ладонью – кулаком! Он приготовился, на рефлексе приняв, что стерпит – заслужил. Чай, каких жертв не допустишь, чтобы вызнать о человеке все, что нужно.

– Нехорошо получится, Стабальт, – расслабленно повел Айонас, поняв, что девчонка лишь стискивает кулаки да зубы, но в ход пока не пускает ни одно, ни другое. – Ллейд знает твоих людей, пособничает твоим планам, поддерживает твои идеи. И все-таки ему ты не даешь. Еще и вот – даром не нужен. Нехорошо, августа. Мужчины не прощают, когда их используют.

– Никто не прощает, когда его используют!

Айонас хохотнул искренне: всегда комментирует то, что хочет, увиливая от главного.

– Ты так и не ответила.

Красная, как гранат, и разъяренная, как росомаха, она отступила от него, бросив:

– Вас это вообще не касается! Делайте, что условились, и большего не требуется.

– Миледи, – один из стражников нагнал их вместе с одним из тех, кому магистр поручил устройство леди Стабальт. Он поймал взгляд Айонаса, пытаясь передать серьезность настроя: август или нет, Альфстанну он в обиду не даст. Айонас поджал в усмешке губы – благо, хотя бы высунулся не тот здоровина Толгримм.

– Все в порядке, идем, – позвала Альфстанна. – Надеюсь сегодня, лорд, мы закончим.

Она старалась говорить размеренно и по-деловому, но Айонас слышал, как девчонка хочет поскорее сбежать. И когда она, следуя за провожатым из числа местных стражей, исчезла из виду, прячась за спинами охраны, Диенар улыбнулся в душе с трогательным умилением: неужели, он ошибся? Неужели в самом деле – девственница?

– Лорд? – позвал один из гвардейцев Айонаса.

– Идем, – ответил Айонас, таращась туда, где за поворотом исчезла Альфстанна. Потом развернулся и зашагал в кабинет лорда-магистра.

Решение пронзило мужчину спонтанно, ужалило, словно самая яростная пчела из огненно-черного вихря. Он запросит у коммандера стражей Вечного отряд бойцов под командованием опытного рыцаря-офицера, как и планировал. Потребует у магистра, как и сообщал ранее, хотя бы одного неопасного, но толкового колдуна. Может, даже двух. Но главное, попросит много больше того, о чем говорил в письме об Альфстанне, когда они с Ллейдом выслушали её затею.

Альфстанна не понимала, как может сейчас отдыхать, и металась по чародейской келье, как дурная. Словно маясь от боли в животе, обхватив себя руками, ходила взад-вперед, маневрируя между узкой кроватью, писчим столом, стульями и маленьким сундуком. Ей принесли еду, питье, прислали прислужницу, которую леди тут же выперла за дверь, и, ни к чему не притрагиваясь, лишь мерила шагами расстояние от двери до окна. С ней в комнате осталось двое телохранителей Толгримм и Берен. И, наблюдая за госпожой, последний не выдержал:

– Прекратите себя терзать и забудьте его слова, леди Альфстанна.

Она оглянулась, сверкнув голубыми глазами, как молниями. «Поклянись, что не дашь меня в обиду в столице! Оба клянитесь!» – ей хотелось топнуть ногой и потребовать, но она знала, каким ребенком будет выглядеть. Ребенок не отдает приказам этим людям – только августа Стабальт. Альфстанна сдерживалась.

Айонас появился неожиданно. Его громкий голос раздался невнятным шумом в коридоре, и почти сразу сам лорд возник на пороге.

– Надо поговорить, – потребовал август. Глядя в глаза девушке, качнул головой в сторону, где сидели телохранители.

«Вы уже все сказали!» – едва с языка не сорвалось.

– Слушаю, – сухо выдала Стабальт. При свидетелях, так при свидетелях, не стал давить Айонас.

– Я настаиваю вот на чем. Нам устроят не помолвку, а брак. Фиктивный. – Айонас сразу пресек все возможные протесты. – Как ты и предлагала, не будем заявлять о нем до крайнего случая. Но…

– Для нападения на столицу защита невесты будет вполне достаточным поводом, – тут же влез один из стражников августы.

– А для её собственной защиты? – Айонас не остался в долгу.

– Для защиты у меня есть ох…

– Подумай головой! – рявкнул Диенар. – От скольких бойцов могут отбиться десять мечников? И кто позволит им в столице сторожить твои покои, если ты практически добровольно едешь в заложники?!

– Что вы имеете в виду? – Альфстанна жестом запретила солдатам спорить с августом.

– То, о чем говорил Ллейд. Ты не веришь мне, но, если веришь Ллейду, Стабальт, то позволь магистру и коммандеру вписать наши имена в книгу браков. В критической ситуации Хеледд или ее отец могут отослать твою охрану хоть на плаху, и ни черта им за это не будет. Тебе, возможно, это и не грозит. Как ты сама сказала, твою голову еще надо снять, но от насилия они тебя не защитят, ни мертвые, ни живые.

– Да как ты… – подданный дома Стабальт шагнул вперед.

– Берен, – остановила Альфстанна еще одного подчиненного. Толгримм пока сидел молча, но с самой мрачной рожей.

Не найдя в лице Айонаса признаков лжи, Стабальт отвернулась к окну, чувствуя, как багровеют и без того пылающие щеки. Конечно! Там, в лагере, когда Ллейд шептал ей о судьбе Теганы, было полно его, Диенара, людей! Кто-то, да наверняка услышал, и августу донесли! Альфстанна сглотнула, надеясь избавиться от кома в горле, но гортань пересохла настолько, что вместо кома там, кажется, торчал гвоздь.

Какое ему вообще дело до насилия, которое может случиться с ней?!

– Некогда размениваться, Стабальт. Мы с Ллейдом видим на моих границах такое, что становится ясно: Молдвинн в смерти зятя поучаствовал напрямую. И Вектимар перед последним собранием говорил то же. Если так, от красотки Хеледд можно ждать любой подлости. Если ей потребуется повесить на тебя создание Разлома и Темных архонтов, она найдет способ. Тебе нужен щит покрепче обычной помолвки. Не трясись, – попытался ободрить. – Не пригодится – мои писчие вымарают все записи. Но, если Хеледд одуреет и начнет копать, чтобы вседозволенно свернуть тебе шею, они подтвердят наш брак. И это надолго свяжет прыткую дрянь.

– А пока она будет думать, как обойти претензии секвента и сдвоенное войско, которое быстро обрастет другими, – закончила Альфстанна мысль Диенара вслух, сама того не заметив.

«Он прав» – упало сердце августы. Признаться, она сама пару раз допускала мысль о браке, а не о помолвке, но предложить не решилась. А уж после вчерашнего…

«Статус невесты и впрямь практически ничего не дает – невест до жены можно сколько угодно поменять, и Хеледд, эта мелкая стратийская дрянь, как назвал её Айонас, знает об этом больше других – разве сама она не заняла место Теганы Таламрин?!».

– Пока она будет думать, как обойти секвент, – подхватил Диенар, – это всерьез займет её чем-то якобы важным…

– …так что без пристального внимания нам будет проще подготовить захват столицы, – с тяжелым сердцем выдохнула Альфстанна, по-прежнему не оборачиваясь.

«И умна» – безотчетно повторил Айонас, теряя самого себя.

Август глядел ей в спину, зная: Стабальт не оборачивается, чтобы он не видел её пунцовых щек. Воля девочки тверже сердца палача, подумал Айонас. Но опыт… ей не хватало крайне простого опыта, чтобы стать цельной. Пока она словно расколотый на две половины камень, который никак не срастется в одно.

Дабы не смущать августу еще больше, мужчина отбросил все маски, насмешки и проверки, признав, что она выдержала каждую.

– Пойдем со мной, – сказал Айонас, направляясь к двери. Не подал руки, как Альфстанна переживала, и не оборачивался, молча указуя дорогу.

Место, куда август привел Альфстанну не было храмом или святилищем, как можно было ожидать: обычный кабинет. Местные верховоды, коммандер стражей и лорд-магистр, встали, едва августы вошли.

– Сиятельная леди, – коммандер подчеркнул титул Альфстанны, и поклонился первым. Глубоко и почтительно. У Стабальт нервно дрогнули плечики: Создатель Милосердный, если её отец узнает, что она тут сейчас вытворяет …

Подписывая предложенную грамоту и договор двух кланов Королевского Секвента, Альфстанна так и сказала остальным:

– Батиар Стабальт не должен об этом узнать. Его тогда никакие больные ноги не остановят поотрывать головы нам всем.

Батиара Айонас помнил отлично. И на замечание его дочери только хмыкнул: точно.

Вечерело, когда, наскоро перехватив еды, Стабальт вместе с Айонасом вышли на улицу. Люди августы уже были снаружи, им девушка велела готовить коней, едва вернулась в комнату. Диенар попытался подшутить, предчуя, что, наверное, это последний раз – потому что другой уже не представится:

– Что, неужели не останешься на нашу свадебную ночь?

Альфстанна ответила взглядом – посмотрела искоса, дернув уголком рта. Похоже, и она понимает, что самая лучшая часть их плана подошла к концу. Дальше будет только опасность – и ни одного плеча поблизости, чтобы опереться. Альфстанна с достоинством принимала роль, которую избрал для неё отец, когда ему отказали колени и когда надежда воспитать дитя мужского пола угасла.

Для девственницы готовность молодой августы быть призом на насильственных торгах со смертельным исходом достойна самого натурального восхищения, ибо знать, какая ставка тебе уготована в большой игре, и принимать её – храбрость.

Леди, видимо, тоже задумалась, потому что, достигнув приготовленного коня, проигнорировала согбенного рядом со стременем Толгримма, самостоятельно поднявшись в седло. Ловко и легко. В этом её талант, согласился Айонас в душе.

– Я был не особо уважителен с тобой прежде… – заговорил мужчина сам от себя не ожидая.

– Бросьте, – пресекла Альфстанна. Не до того сейчас. – Пройдет тысяча лет, и женщинам все равно придется раз за разом доказывать мужчинам, что они хоть чего-то стоят, прежде чем те начнут разговаривать с нами лучше, чем с собаками.

Диенар повел бровью – и головой. Да, единственная наследница в клане августов точно знает об этом не понаслышке. Чего ей стоило, интересно, добиться безукоризненного подчинения здоровяков из охраны, после гибели братьев?

– У вас не будет проблем? – спросила Стабальт мягко. Будто, как он отбросил с ней всякие игры, так и она спрятала оголенный прежде меч подозрительности. В конце концов, их маленькие приключения были хорошим для этого поводом. – Я имею в виду, Лаудан, а может, уже и Хеледд выслала по ваши души дознавателей, и то, что вас нет в вашем же лагере…

– Я поехал в цитадель, чтобы призвать в помощь отряд стражей и парочку магов. – Айонас широко улыбнулся. Почему он не говорил с ней раньше? – А то, знаешь ли, исчадия, это та еще железная заноза. Ты тут здесь вообще не при чем. Тебя я в последний раз видел в столице.

Затем неожиданно Айонас вцепился в поводья коня под уздой, застав всадницу врасплох.

– Альфстанна, – заговорил тоном прямым и твердым, как бросок копейщика. – Ллейд хороший парень, и я понимаю, почему он привлек тебя в помощь в этом деле. Но мы оба знаем, что он действует за спиной своего отца. Если Эйнсел что-то прознает и вмешается, и Ллейд утратит контроль над войсками Таламринов, если вообще что-то пойдет не так, отбрось страх и стыд и напиши мне.

Альфстанна выслушала молча, напряженно всматриваясь в лицо мужчины. Айонас выглядел как человек, для которого внезапно самым ценным в мире стало обеспечить её безопасность, и тоже не моргал, хотя краем глаза видел, как едва заметно дрожат повода конского оголовья. Надо же, стоит ей лишь пальцами пошевелить – и жеребец делает, что девчонке нужно. Интересно, подумал Айонас, с любым жеребцом так?

Стабальт кивнула. Ощущая, как утекает время, она развернула коня, крикнув громче ожидаемого:

– В столицу! – низко, командно. Конь чуть взвился, сделал первый шаг. Толгримм продублировал приказ августы держать путь в столицу Даэрдина своей и Айоновской охранным десяткам (разумеется, Диенар выделил людей для защиты «супруги»), а Альфстанна наконец отвела взор от мужчины, нрав которого ей, кажется, только теперь и удалось распознать.

P/S: друзья, я прошу прощения за нестабильность выкладок в последнее время и совсем не могу гарантировать, что ближайшие два месяца смогу держаться условленных дней, пн и чт. Сначала нужно было принять сессию, теперь до конца лета нужно переехать на 6 часовых поясов. А это, как Вы понимаете, сопряжено с кучей бюрократических процедур и бумаг. Писать буду железно и выкладывать тоже, но, возможно, не всегда вовремя. Надеюсь на понимание.

Глава 12

Данан плохо помнила дорогу до мельницы, где прежде в Умсаре они с Редом покупали хлеб. Но Дей и Борво помнили хорошо и шли впереди. Денег, собранных с трупов подручных Жала пока хватало. Данан шла, сверля Диармайду спину, и думая, как теперь все развернется. Что, если их все-таки поймают даэрдинцы? Если Девирн, или, вернее, Молдвинн, о котором поведал брат, прирежет их как скот? Что, если Клейв не получит послание от братского гонца и не явится? Просто не придет с той помощью, на какую Данан рассчитывает, как на последнюю надежду? Что, если гонца Гессима перехватят? Любого из гонцов! Будь то посланник в Цитадель Тайн или посланник в лагерь Ллейда… И что, если, в конце концов, все это окажется неважно, потому что вот прямо сейчас или завтра, или еще через день Темный Архонт появится в Даэрдине? Со сворой исчадий или один, имея в руках то, что искал, или даже без него – ЧТО ТОГДА БУДЕТ?!

Ничего? – истерично хмыкнул внутренний голос.

«Ничего», – с наслаждением ответил голос в голове. Голос, каким Данан не слышала его уже несколько недель. Данан поперхнулась воздухом – и голос в голове с пониманием засмеялся.

– Данан? – шепнул сбоку Жал, но чародейка не слышала.

«С тобой ничего не будет», – снова снисходительно и твердо прозвучал голос архонта. Или это голос того эльфа, которого он растянул, как сапог, и влез внутрь?!

– Данан, – позвал эйтианец чуть громче и невесомо, пальцем коснулся женского локтя. Чародейка не чувствовала касания – только как сердце заколотилось прямо в горле.

«Когда Аэрида снова дрогнет под нами, с тобой, – подчеркнул архонт, – ничего не будет. Если ты правильно выберешь сторону, темный чародей».

Тошнота подступила вместе с волоком тьмы, ударившим в голову. Как в бреду Данан схватилась за Жала – под руку попалось эльфийское предплечье, – теряя равновесие, завалилась вперед. Эльф поймал. Не понимая, что происходит, он напрягся, нахмурился, руки налились амниритовым сиянием, то тут, то там, сочившемся сквозь узкие прорехи одежды. Энергия волшебного минерала пробежалась по позвонку чародейки россыпью горячих искр, Данан бросило в жар, но, главное, мрак перед глазами отступил. Опираясь на руки эльфа, Данан переступила ногами и поняла, что, похоже, конечности снова держат.

– Дан! – Дей, оглянувшись, бросился назад. – Что с ней? – с готовностью прибить уставился на Жала.

– Да что? – пробурчал под нос Хольфстенн. – Спит одна уже сколько времени, вот и валится в руки ко всяким. К тому же наряд располагает, – подмигнул гном.

Диармайд только покосился на Стенна. Он приобнял Данан за свободное плечо и одновременно попытался оттолкнуть Жала. И тут же удивленно уставился на чародейку, почувствовав женскую руку на груди. Данан отталкивала его самого, отступая и, тем самым, прижимаясь к наемнику.

«Дура! – заорал внутренний голос со слезами в интонациях. – Дура! Из всех вас он – самый опытный смотритель! Скажи ему! Он может знать, почему архонт снова зазвучал, как человек, а не монстр!»

– Не нужно, Диармайд.

«Не отталкивай, притяни! Да что же ты делаешь?! Скажи Диар…»

– Все в порядке.

– Это архонт? – «Как чувствовал» – обреченно поняла Данан.

«Вот же! Он сам додумался! Скажи! Просто кивни, в конце концов! НЕ МОЛЧИ, ПОЖАЛУЙСТА!».

– Это просто неуклюжесть. – Данан смяла внутренний голос, свернув, как вымешанное тесто, в комок. – Я оступилась, Жал поймал. Не о чем волноваться. – Она даже улыбнулась – и прокляла себя.

Со смерти Реда они с Деем постоянно на ножах, особенно с появления в их компании эльфа. Цапаются по любому поводу, грызутся на каждой фразе. Но – Данан не сомневалась ни минуты – из всего их отряда именно Дей будет тем, кто в пылу самой жаркой схватки будет держать её в поле зрения и следить, чтобы она не умерла. Сейчас, когда Редгара нет, она стала Диармайду еще важней – иначе, с чего он так бесился, когда Данан решила пригреть в отряде наемника? С чего он стал просить прощения? С чего, едва у неё голова закружится, бросается с тревогой, как прежде – только Редгар?

Он ей тоже важен. Как бывают важны целые бастионы родной крепости, к ледяным камням которых припадаешь тяжелой головой, оставив позади смрад и ужас больших многочисленных битв. Как бывают важны товарищеские спины в неравном бою. Как бывает важна вязанка дров, подаренная в самую лютую и морозную метель.

Дей – Данан осознала с ужасом и вдруг – стал почти так же важен, как был Клейв, лишь с небольшой разницей.

С Клейвом чародейку связывало многолетнее обязательство, и они придерживались его в согласии. С Деем… Если они переживут Пагубу, причем оба, архонт и кровь исчадий тоже станет их обязательством, которое всегда будет залогом их склок – и верности. С Клейвом у Данан не было секретов, потому что это позволяло уберечь окружающих от опасности. С Деем у Данан прежде не случалось тайн, потому что это помогало уберечь его самого. Клейв был надзирателем, который, когда она влюбилась, смог остановить их от опрометчивых поступков. А Дей…

Данан обреченно вздохнула: Дей важен почти как Клейв – но с огромной разницей. Не зря ведь она всю ночь говорила с братом об этой разнице! А раз так, значит, пришло время держать от Дея подальше – и себя, и свои секреты.

– Все в порядке, идем, – повторила она вслух, видя, что Дей по-прежнему внимательно разглядывает её лицо. Лишь бы не покраснеть!

Ожидая, пока недовольный Диармайд вернется к Борво, Данан не шевелилась. И совсем не могла слышать или видеть, как скабрезно блестят глаза Жала. Ему даже делать ничего не надо, чтобы убрать Дея с дороги – Данан сама, кажется, намерена это сделать.

Выход из Умсара дался почти также просто, как и вход – стражи верили в ту же байку. Но, миновав гарнизонный пост, Жал напрягся, мрачнея. На вечернем биваке немного за городом, он подошел к Данан, сидевшей у костра, и потребовал:

– Снимай это. – Кивком головы указал на неё всю.

– Жал? – напряглась чародейка в ответ.

Эльф понял, что прозвучало спорно, и уточнил:

– Мы больше не сможем воспользоваться враньем, про то, что вы – подручные эйтианца, нанятого регентом. Такими темпами через пару дней на всех постах будут знать, что по Даэрдину разгуливает эльф с кучкой ряженых, который якобы ловит дезертиров-смотрителей. И, учитывая, что мы так никого и не поймали, поймают нас.

– Странно, что на вторых воротах не взяли, – протянул гном. Эльф махнул рукой:

– Хранители порядка – когда среди них попадались умные или хотя бы сообразительные? – не требуя ответа спросил Жал. – И тем не менее, Данан, думаю, тебе больше нет смысла ходить так. Переодевайся и бери посох. Едва ли путь будет свободен все время, чародей нам пригодится в полной силе. – Он протянул ей походную сумку, где хранились вещи, отнятые еще у помощников Жала. Данан протянула руку, взяла, не сводя взгляда с лица эльфа, словно надеясь там что-то вычитать. Взяв, вытянула другую руку. Жал молча прищурился и, поймав женскую длань, дернул Данан вверх, помогая встать.

Женщина ушла недалеко, прячась за придорожными кустами. Жал поглядывал в её сторону невзначай: может, у смотрителей особенно чуткий слух, но у него самое настоящее эльфийское зрение. И, чуть сощурившись, он может разглядеть все, что ему хочется за тонкими полупрозрачными кронами.

– Я никогда не пытался понять баб, – заметил Хольфстенн, подсаживаясь к эльфу ближе. – И эта – не исключение. Но вот на кой тебе делать то, что ты делаешь – в толк не возьму.

Жал скосил на гном заинтересованный взгляд: да, речь сейчас явно не о затее эльфа подсмотреть за девчонкой. Он ничего не ответил, а Стенн не стал настаивать.

Данан показалась из укрытия спустя пару минут. Лицо было не такое хмурое, как в последние дни, и Стенн тут же съязвил:

– Неужели образ кабацкой шлюхи настолько невыносим?

Данан бросила в гнома убийственный взгляд (Жал беззвучно усмехнулся, а Борво заржал) и кинула Хольфстенну крохотный сверток использованной одежды:

– Сам примерь.

Стенн поймал, оглядел презент оценивающе и изрек:

– Этот красный невыгодно затмит мою бороду.

– Кто первый в дозор? – перебил Борво.

– Я останусь, – отозвался Диармайд. – Потом Борво, Дан и Стенн.

Жал хмыкнул:

– Я все еще сплю больше вас всех?

– Лучше ленивый раб, чем беспризорно вооруженный. – На сей раз Дей обошелся будничным тоном.

Жал выдохнул сквозь оскал – Данан расслышала, – потом вдруг весь вспыхнул, сияя амниритом в венах. Бросился на Дея с такой скоростью, что показалось, будто на короткий миг он вовсе исчез из виду и появился уже у Дея за спиной, подсел, в развороте обращаясь к лейтенанту лицом к лицу и также молниеносно, без замаха врезал Диармайду в челюсть.

– Я. – Процедил сквозь зубы с яростью, от которой эти зубы должны были разойтись крошкой. – Не. Раб.

– Дей! – Данан бросилась вперед. – Жал, отойди от него!

Жал и слушать не думал. Дей, на удивление женщины, только качнул головой, скривил в ухмылке пострадавшую физиономию и рыкнул в лицо эльфу:

– Ну давай, выродок!

Да он же этого ждал! – поняла Данан, стоило увидеть лицо Диармайда.

Дей ухватил эльфа за грудки, чтобы не удрал, и вмазал в ответ. Первый удар эльф поймал в скулу, на втором вспыхнул ярче, и кулак Диармайда пролетел насквозь.

– Сучий потрох! Трус! Ублюдок! – Орал Диармайд, вываливший наконец всю ненависть, ярость, а заодно злобу и страх на живого врага. – Дерись как мужчина!

– Диармайд!!! – крикнула Данан, не зная, за кого из них хвататься.

Жал нашел время расхохотаться – коротко, но ужасно раздражающе.

– Как скажешь, маленький лейтенант.

Эльф материализовался в следующий миг, и Дей не заставил себя ждать – ударил Жала в лицо, но почему-то не попал. Тот куда-то исчез, нырнул под локоть лейтенанта, оказался у него за спиной. Понимая, что обернуться не успеет, Дей прыгнул вперед, перекатился по земле – и едва успел перехватить ногу наемника прямо у челюсти. Не давая поймать конечность в захват, эльф тут же отскочил назад.

Нахрапом не возьмешь, понял Дей, отплевываясь и вставая.

– Да что же вы, – бессильно выдохнула Данан.

– Э-э-эх, оставь, подруга, – протянул гном. – Этим двум давно хотелось померяться, у кого чле… рука тверже.

Данан скосила на гнома взгляд, из которого как крем из булки, сочилось недоверие. Скрипнула зубами. Стенна было не убедить. Женщина в последней надежде взглянула на Борво – но тот вообще наблюдал происходящее с одному ему понятным азартом! Проклятье!

С чего бы он отскочил? – подумал Дей. Эльф явно ловчее, и, будь он не ладен, он наемник, вон как разухмылялся! Опять задумал какую-то низость, выпло… Дей пригнулся, пропуская руку эльфа над собой. Жал, будто играючи, пожал плечами – «ну нет, так нет» – и снова отскочил. Дает фору? – нахмурился Дей, концентрируясь на малейшем изменении в противнике. Миленькая манера, ничего не скажешь: побегать вокруг, присматриваясь, поиграть как кошка с мышкой…

– Я сказал, как мужчина…