Текст книги "Рейс в Обитель Покинутых (СИ)"

Автор книги: Ана Фьерд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 33 страниц)

– Ты ведь тоже человек. И себя ненавидишь?

– Я была ребёнком. Маленькой напуганной девочкой, выброшенной в большой страшный мир. Родители меня предали. – Её лицо исказила гримаса тщетно сдерживаемой боли. – Ты даже не представляешь, что мне пришлось пережить, что пришлось делать, чтобы выжить. Охваченные страхом люди – те ещё твари. Бесполезный разговор. – Она отвернулась, прижавшись лбом к стене. По её подбородку потекла струйка крови от прокушенной губы – Ла-Урра едва сдерживала слёзы. А по обоям во все стороны, замораживая всё на своём пути, бежали яркие голубые искры.

Влад вслушивался в их разговор и чувствовал, как на границе сознания плещутся едва ощутимые, эфемерно-невесомые эмоции. Злость, обида, ненависть – всё то, что испытала Ла-Урра, говоря о прошлом. Неужели всё-таки это её воспоминания? Влад задумался. Как тогда она узнала, что говорил Оз внизу, если сама находилась здесь?

– Прости, родная. Я не хотела причинить тебе… – Мира замерла на полуслове и выставила перед собой руки, словно защищаясь.

Дверь комнаты резко распахнулась.

– Руки вверх! – гаркнул появившийся в проёме стрелок. – Ни с места!

Не заметив вжавшуюся в угол Ла-Урру, он подошёл вплотную к Мире и направил на неё винтовку.

– Кто такая?

– Успокойтесь, пожалуйста. Я не причиню вам вреда. Я…

Влад сразу сообразил, что сейчас случится, и, не в силах устоять на месте, рванул вперёд и попытался оттолкнуть стрелка, но тщетно. Умом он понимал: то, что должно, обязательно произойдёт. Но вот так просто и хладнокровно наблюдать за тем, как гибнет Мира, Влад не мог. В это мгновение он всеми силами мечтал обрести материальное тело и спасти её от пули. Закрыв глаза и сосредоточившись, он взывал к волшебству внутри себя. Голова лопалась от напряжения, перед глазами танцевали цветные круги, но ничего не помогало. Он оставался бесплотным призраком. От бессилия ему хотелось заорать.

– Отвечай на вопрос! Кто ты?

Завывания ветра скрыли тихие шаги за спиной стрелка. Ла-Урра медленно подняла с пола металлическую, с ржавыми пятнами трубу. Её сосредоточенное лицо выражало странную, чуть зловещую решимость, но она почему-то медлила. Влад прислушался к себе, пытаясь вновь ощутить её эмоции, но не смог.

Мира сделала несколько шагов назад и пошатнулась, когда пятки потеряли опору – она стояла на самом краю над четырьмя этажами пустоты и безмолвно молила подругу поторопиться.

– Я Снегурочка.

– Ха-ха, а я – Дед Мороз! Ты точно шпионка оружейников, я уверен. Сколько моих братьев ты убила, чтобы пробраться сюда?

Мира умоляюще сложила руки на груди, задев косу. Скрепляющая её заколка расстегнулась и со звоном покатилась по полу. Стрелок вскинул винтовку. Влад выставил руки перед собой, но мужчина, упёршись дулом ему в ладонь, даже не заметил препятствия. Зато Влад почувствовал перемену – он ощутил толчок и холод металла. Или же это ему только показалось?

– Вы ошибаетесь, я никого не убивала. Я пришла остановить сражение, – Мира говорила ровным, чуть дрожащим голосом, а смотрела поверх его плеча в глаза Ла-Урры.

Она замахнулась, собираясь ударить стрелка по голове, но в последний момент вдруг застыла, медленно, как будто преодолевая сопротивление, опустила оружие и улыбнулась. Стрелок сделал шаг вперёд, под его ногами захрустела поломанная заколка. От резкого звука мужчина дёрнулся и нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел. По голубому меху расплылось тёмное пятно. Мира покачнулась и полетела вниз.

Ла-Урра ударила стрелка по голове и, выронив трубу, потрясённо посмотрела на свои ладони.

– Я сделала это… Я смогла…

А потом она с диким криком бросилась к краю комнаты. Влад с отвращением наблюдал за её поддельной истерикой. А в чёрном небе вновь закрутилась воронка смерча.

Вынырнув из воспоминаний, Влад потёр ладонями виски – голова раскалывалась. Поступок Ла-Урры не укладывался в голове. Влад не был уверен, что увиденное произошло в реальности, но если так, то Ла-Урра, выходит, чужими руками ловко избавилась от соперницы и стала следующей Снегурочкой. А потом втёрлась в доверие к Озу и заколдовала его. Но как она смогла вот так просто стоять и смотреть на гибель подруги? Влад не представлял, как та милая девочка, которая восхищалась паровозом на вокзале, превратилась в чудовище. Что же с ней сотворила катастрофа?

Кончики пальцев начали синеть – он непонимающе нахмурился. Он же не применял волшебство! Влад вспомнил мимолётный толчок. Ла-Урра говорила, что силы волшебства безграничны. Вдруг у него получится с помощью своей волшбы стать материальным в этом неправильном воспоминании? Но зачем ему это? Влад подумал, что, если получится, можно попробовать спасти Миру. Вдруг это как-то поможет Озу проснуться. Проснуться…

Поднявшись с пола, Влад заметался по комнате. Картинка стала потихоньку складываться. Состояние, в котором находился Оз, напоминало глубокий сон или кому, и виновата в этом была именно сфера и её золотые щупальца. Но почему она то вспыхивала, то гасла?

Сделав некоторые выводы, Влад дождался, когда её сияние погаснет, и в третий раз погрузился в воспоминание. Всё повторилось по кругу, но Влад почти не обращал внимания на происходящее вокруг. Стоя на краю комнаты, он считал. Выстрел, вой Оза, воронка в небесах. Затем короткая темнота.

Влад вновь ощутил себя лежащим на полу. Оранжевая сфера ярко светилась. Семьсот счетов. Столько длилось воспоминание, столько времени нужно было сфере, чтобы пройти путь от мерцания до яркого света. Всё это было как-то связано, но Влад пока не мог понять как. А если то, что он видел, и не было воспоминанием? Вдруг это просто мастерски созданная иллюзия, которая проигрывается по кругу раз за разом и ослабляет Оза? И в момент смерти Миры, в момент самой большой уязвимости Оза, забирает у него волшебство.

Пытаясь найти закономерности и придумать, как разбудить Оза, Влад ещё несколько раз погружался в иллюзию, отмечая нестыковки. Наконец он понял, что сотворила Ла-Урра. Она погрузила Оза в сон и заставила по кругу переживать самое страшное событие в его жизни. Раз за разом, день за днём, год за годом. Она создала удивительно реалистичную иллюзию, предусмотрела минимальные расхождения со сценарием. После многих просмотров Влад заметил, что реплики девушек подстраивались под то, что говорил Оз, но как только он исчезал из виду, они, как роботы, тарабанили заученные фразы.

Скорее всего, единственным настоящим человеком в этой сцене был именно Оз, а значит, нужно было показать ему, что всё вокруг – нереально. Но как это можно сделать, если Влад был лишь бесплотным, невидимым наблюдателем? Нужно разрушить иллюзию, пустить всё действо по другому сценарию. Поворотным моментом в происходящем была смерть Миры, а значит, Влад должен был её спасти. И тогда, возможно, иллюзия выпустит Оза из своих цепких объятий.

Ещё раз коснувшись сферы, он не стал дожидаться появления Оза и пошёл следом за стрелком, одним из важных героев всего происходящего. Мужчина занял позицию в соседней комнате – она была разрушена гораздо сильнее. Перекосившийся дверной проём держался, казалось, на честном слове. Деревянная дверь с остатками стеклянных вставок открывалась с трудом, ровно так, чтобы в комнату мог протиснуться не особо полный человек.

Тихо стрекотал прибор у него на поясе. Стрелок стоял у окна, всматриваясь в бушующую метель. Вдруг он схватился за грудь и начал кашлять. Хриплые дребезжащие звуки скрадывал надетый противогаз, который явно мешал ему дышать. Стрелок ловким движением стянул его и зажал подмышкой, пытаясь отдышаться. Влад заглянул ему в лицо и замер. Оно было совершенно гладким и пустым, лишь глаза выглядели настоящими, всего остального: носа, рта, бровей – ничего не было, как будто Влад заглянул в лицо манекену. Тем временем стрелок отдышался, вновь надел противогаз и, выглянув в окно, выстрелил.

«Я был прав, – подумал Влад. – Это всё иллюзия».

Стрелок насторожился, когда метель резко успокоилась. А увидев фигуру Оза, планирующую вниз, и вовсе попытался выстрелить, но не успел прицелиться – площадь закрыл полупрозрачный купол. Стрелок бросился в соседнюю комнату и события двинулись по сценарию. Оставшись в коридоре, Влад посмотрел на дверь. Если бы только можно было её как-нибудь заклинить, тогда Мира бы осталась жива. Раздался выстрел, и через несколько минут его выкинуло в реальность.

Раз смертельную рану Мире наносит стрелок, значит, нельзя допустить, чтобы он вернулся в комнату, где в тот момент находились девушки. А для этого нужно каким-то образом заблокировать дверь. У него оставалось около десяти минут на то, чтобы спасти Миру, и, что не могло не радовать, множество попыток. Для этого нужно было хотя бы на несколько секунд стать частью кошмара.

Влад мало что понимал в волшебстве, но тот небольшой опыт, что у него был, дал подсказку, как действовать. Перед тем, как начать, он сел в позу лотоса и попытался помедитировать. Получилось у него плохо, он то и дело, приоткрыв один глаз, косился на дверь, в страхе представляя, как в комнату врывается разъярённая Ла-Урра.

Собираясь с силами, Влад встал на колени на краю постели Оза, закрыл глаза, представляя свою семью, и, полный уверенности в том, что у него всё получится, двумя руками обхватил оранжевую сферу.

Появившись в кошмаре, Влад бросился в заваленный мусором коридор и почти сразу увидел то, что могло ему помочь. Над дверью второй комнаты нависала обледеневшая балка перекрытия, одним концом лежащая на полуоткрытой двери. Владу нужно было закрыть дверь, тогда бы балка рухнула на бетонный завал слева от дверного проёма и полностью бы её заблокировала.

Мимо по уже выученному наизусть маршруту прошёл стрелок. Влад понял – пора. Он встал перед дверью и приложил к потрескавшемуся пластику ладони – они прошли насквозь, не ощутив сопротивления. Сосредоточившись, он обратил внимание внутрь, пытаясь отыскать там источник своего волшебства. Концентрация постоянно сбивалась, он то и дело отвлекался, открывая глаза и заглядывая в комнату. Но внутри не ощущалось ничего, кроме пустоты, словно волшебства у него никогда и не было. Но ведь оно есть! Он точно это знал. Раз за разом Влад перебирал в памяти все моменты, когда волшебство приходило к нему. Первая встреча с Ла-Уррой на мене, лечение Сни-Жанны, смертельный поцелуй, пытки Тео-Дора, Нижний город – он знал, что оно есть где-то внутри. И теперь всеми силами взывал к нему, прося, умоляя прийти и помочь.

И оно откликнулось.

Влад почувствовал тепло в области солнечного сплетения, где совсем недавно перекатывался колючий ледяной комок. Теперь там что-то тлело, едва светясь. Влад мысленно обратился к этому свету, чувствуя приятное тепло, которое медленно начало распространяться. Он ощутил, как волшебство, словно кровь по вене, течёт по кругу, замыкаясь в середине груди. Каждая попытка мысленно обратиться к этому источнику вызывала в нём едва заметные колебания, как круги по воде, расходящиеся по всему телу.

Влад что есть силы сконцентрировался в попытке направить потоки волшебства в ладони, представляя, как они дотрагиваются до гладкого пластика и толкают его вперёд. Пальцы обожгло огнём, и дверь громко скрипнула. Стрелок выругался. Влад открыл глаза и отшатнулся – не успел. Мужчина, ругаясь на узкий проход, рванул в соседнюю комнату, где совсем скоро раздался выстрел.

На этот раз возвращение в реальность было неприятно болезненным. Голова раскалывалась, в горле пересохло, а на губах явственно ощущался привкус крови. Застонав, Влад понял, что свалился с кровати и ударился головой. Подняв руки к лицу, он застонал ещё громче – кисти окрасились в нежно-голубой цвет. Он потратил ощутимую часть волшебства на то, чтобы едва-едва толкнуть дверь. Сколько же волшбы ему понадобится, чтобы осуществить задуманное?

Чуть отдохнув, Влад предпринял ещё одну попытку. Блеск оранжевой сферы, короткая боль в пальцах, и вот он опять стоит перед ненавистной дверью, положив на неё руки. Снова попытки сконцентрироваться, подготовиться к моменту, когда стрелок окажется внутри комнаты.

Наконец птичка залетела в клетку.

Влад приложил ладони к двери и уже со злостью на себя, на собственное бессилие, обратился к источнику. Жаркие волны одна за другой начали стремительно расходиться по всему телу, застывая раскалёнными угольками в пальцах, ладонях и предплечьях. Сквозь разрастающийся жар Влад подушечками пальцев ощутил поцарапанный пластик, в лицо ударил поток обжигающе ледяного воздуха, и на плечи упала свинцовая усталость.

У него получилось!

Влад всем своим весом навалился на створку, и та нехотя, со скрипом подалась вперёд. Громкий хлопок, стук металла о бетон, хруст, показавшийся рёвом, затопившая всё тело боль в левой руке, и дверь, наконец, была заблокирована. Влад отпустил волшебство, а вместе с ним исчезли боль и усталость. Выстрел заставил его вздрогнуть – стрелок, пытаясь следовать заданной программе, стрелял по двери, но она держалась крепко.

Влад рванул в комнату к Мире и Ла-Урре. Те, проговорив свои реплики, молчали.

– Родные мои, с вами всё в порядке? – Оз, видимо, услышал выстрелы и, бросив переговоры, вернулся в комнату. – Девочки, что с вами? Девочки?

Не понимая, что происходит, Оз подошёл к ним и начал трясти. Их головы безжизненно мотались из стороны в сторону. Мира и Ла-Урра вдруг осели на пол, словно марионетки, у которых обрезали верёвочки.

Оз заметался по комнате, не замечая, как мир вокруг начал медленно разрушаться. Созданная Ла-Уррой иллюзия трещала по швам. По полу, потолку и даже по молочно-белой пелене вдалеке побежали изломанные ветвящиеся трещины. Сквозь них кляксами и пузырями в мир быстро просачивалась темнота. Влад застыл в углу, не понимая, почему его до сих пор не вышвырнуло в реальность.

– Да что происходит? – взревел Оз в гневе. С его пальцев то и дело срывались синие искры, но тщетно.

Темнота подступала. Тогда Оз рванул к двери, но и в открывшемся проходе зияла непроглядная тьма. Он застыл. Его фигура смазалась, как будто Влад смотрел на него сквозь толстое, чуть мутноватое стекло. Оз мигнул, один раз, второй, третий и вновь приобрёл чёткость.

– Я просто так не сдамся! – взревел Оз в темноту. – Не…

Темнота пожрала остатки комнаты, не тронув тела девушек. Оз замолчал на полуслове, будто ощутил что-то, резко обернулся и спросил, глядя прямо на Влада:

– Кто ты такой?

Глава 16. Испытание льдом

Вдох.

Марго-Рита резко, словно от толчка, пришла в себя и попыталась открыть глаза. Не получилось. Под плотно сомкнутыми веками затанцевали разноцветные круги, Марго-Рита беззвучно захрипела, пытаясь разомкнуть губы, но мышцы не слушались.

Неужели вот он – конец?

Вдох.

Как будто вокруг внезапно испарился весь кислород.

Ещё одна попытка вдохнуть.

Лёгкие словно полыхают в огне.

Невыносимо.

Страшно.

Она с ожесточённым упорством цеплялась за последние крохи сознания, не желая вновь погрузиться в темноту.

Теперь уже навсегда.

Силы быстро таяли, когда вдруг очередной вдох наполнил тело живительным, обжигающе холодным воздухом.

Как хорошо!

Марго-Рита дышала полной грудью и не могла надышаться. Холод, сковавший, казалось, каждую клеточку тела, медленно отступал, и в онемевшие мышцы кинжально острыми уколами втыкались болезненные вспышки. Это было похоже на мучительное согревание замёрзших до критической отметки конечностей. Только сейчас это происходило со всем телом, с каждой мышцей и связкой. Где она успела так замёрзнуть? Где вообще находилась?

Марго-Рита открыла глаза. Вокруг была кромешная, без единого проблеска света темнота. Она ослепла! Паника нахлынула резко, с головой утащив в пучину, но Марго-Рита взяла себя в руки и, сомкнув веки, попыталась успокоиться. Сейчас она пару коротких минут посидит с закрытыми глазами – голова заработает и зрение вернётся. Всего пару минут…

Когда короткие вдохи сменились глубокими и спокойными, Марго-Рита поняла, что сидит, обхватив колени руками, в каком-то замкнутом пространстве. Маленькая комната? Ящик? Коробка?

Перед внутренним взором вспыхнуло видение двух десятков ящиков в углу грузового отсека, а в ушах вдруг эхом пронёсся ненавистный голос:

– Мих, что ты здесь забыл?

И тотчас навалились воспоминания. Игра, подслушанный разговор, побег…

Побег!

Мих наложил на неё заклинание ступора, поэтому ей так плохо. Сколько она просидела в этом ледовом ящике? Где Мих?

Марго-Рита открыла глаза и, забыв о темноте, с трудом подняла подрагивающие, ослабевшие руки над головой. Ладони тотчас упёрлись во что-то твёрдое в паре сантиметров над ней. Рвущим мышцы усилием она толкнула руки вверх, открыв небольшую щель – в глаза ударил слепящий белый свет, – и сдвинула в сторону. Крышка с грохотом упала на пол. Её могли услышать. Плевать. Мадам забрала Миха.

«Не отдам!»

Марго-Рита перелезла через высокие борта своей темницы и, не удержавшись на ногах, рухнула на металлический пол. Выругавшись, она принялась сквозь одежду методично, одну за одной растирать онемевшие мышцы. Чувствительность возвращалась медленно и мучительно, отдаваясь по всему телу тупой, расходящейся во все стороны, как круги по воде, болью. Но Марго-Рите было не привыкать, школа Мадам не прошла зря. Чтобы отвлечься, она принялась осматриваться. Пробираясь вместе с Михом по трюму «Удачи Искателя», Марго-Рита заметила, в каком безукоризненном порядке контрабандисты содержат свой корабль – было чисто, свободно и даже, что очень удивительно, тепло. Сейчас же, кроме небольшого участка пола два на три шага вокруг Марго-Риты и ящика рядом, всё вокруг покрывал лёд с крупными мясистыми пучками белого мха.

Но мох ведь не растёт во льдах!

Творилось что-то непонятное.

А вдруг корабль уже улетел из Обители и потерпел крушение? Эта мысль заставила Марго-Риту замереть. Мадам помешала Миху спрятаться, а тот не выдал свою соучастницу. По телу прошла волна дрожи, желудок сжался, а пальцы неосознанно впились в бедро, вызвав вспышку боли. К горлу подступила тошнота. Нет, не может быть. Мих ни за что так бы не поступил. Просто не мог. Или мог? Марго-Рита вспомнила, как несерьёзно он отнёсся к её словам о том, что обретение любящей семьи может быть обманом. Выходит, он совсем ей не поверил, просто не устоял перед её натиском. И, когда его застали, он вполне мог решить, что пусть она летит и станет свободной, а он наконец обретёт семью. И они, конечно же, встретятся, как и договаривались, в условленный день и час. Нет, не может быть. Нужно сначала всё проверить, а потом уже решить, как действовать. Она тряхнула головой, отгоняя подступающую панику.

Свобода без Миха ей была не нужна.

Наконец привычный ритуал растирания уменьшил боль, и Марго-Рита смогла встать на ноги, но последствия волшебного ступора не заставили себя ждать. От внезапно накатившей слабости она покачнулась и прижала ледяные ладони к обжигающе горячим щекам. «Это ненадолго», – успокоила она себя. Чем больше движений, тем быстрее тело придёт в норму.

Убедившись, что твёрдо стоит на ногах, Марго-Рита осторожно выглянула из-за ящиков, которые скрывали от неё большую часть трюма. Узкая дорожка, свободная ото льда, тянулась от них до закрытого шлюза. Около него кто-то стоял. Массивная, явно мужская фигура замерла в странной позе: с вытянутой вперёд левой рукой, правая же тянулась к поясу, где контрабандисты обычно носили оружие. Марго-Рита застыла, не в силах пошевелиться. Сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Кто этот мужчина? Что он сделает, если заметит её? И почему он до сих пор её не услышал, ведь, выбираясь, она наделала много шуму.

Вопросы возникали один за другим, а ответов не было. Но и стоять вечно за грудой ящиков Марго-Рита не могла. По левую руку от неё виднелись ступени уходящей вверх и за угол лестницы, как и всё остальное кругом, покрытые толстым слоем поразительно прозрачного голубоватого льда. Судя по всему, они вели на второй уровень, к жилым помещениям. Марго-Рита посмотрела наверх – потухшие лампы оледенели до такой степени, что с потолка свисали длинные тонкие сосульки, мерцающие приятным, чуть розоватым светом.

Мерцающие… Что?

Марго-Рита протёрла глаза и вновь огляделась – лёд светился. Неяркий свет шёл от всего, что он покрывал, в трюме стоял светлый полумрак. И даже неподвижная фигура у шлюза едва заметно мерцала. Вряд ли это значило что-то хорошее. Поспешно скосив глаза, она с облегчением отметила, что её кожа выглядит как обычно.

Слава теплу, никаких аномальных свечений!

Но это могло быть лишь временно, нужно было поторопиться. Поэтому Марго-Рита глубоко вдохнула и твёрдым шагом направилась к выходу, стараясь наступать на свободные ото льда участки пола. Слишком уж необычно он мерцал – это могло быть волшебство – не стоило к нему прикасаться. Мало ли что…

Чем ближе она подходила, тем сильнее начинала дрожать. Глаза её не обманули. Этого просто не могло быть, но человек стоял к ней спиной и светился. Марго-Рита подошла к нему вплотную и, вскрикнув, отпрянула. В толщу льда был заточён незнакомый мужчина. Да, теперь Марго-Рита ясно видела это: под слоем кристально чистого, прозрачного льда чётко виднелись рыжие волосы, собранные в хвост, три горизонтальных морщины, рассекающие лоб, смотрящие в никуда широко распахнутые серые глаза, почти полностью скрытые в короткой рыжей бороде и усах тонкие губы. В голову пришло короткое имя.

И-Ван.

Откуда она знала его, Марго-Рита не помнила. Она была абсолютно уверена, что раньше его не видела, но он казался ей знакомым. Знакомым и родным. Он стоял к ней вполоборота, и свободная ото льда дорожка, обогнув его фигуру, упиралась в закрытую створку шлюза.

По спине волна за волной бегали мурашки. Этот мужчина, И-Ван, не был похож на ледяную скульптуру. Под прозрачным льдом явно был настоящий человек.

Вдруг он ещё жив?

Марго-Рита приложила правую ладонь к солнечному сплетению и призвала волшебство. Оно ответило сразу: тёплое, искристое, – и отправило часть себя в её левую ладонь. На коже сразу же родилось с десяток синих искр. Они затанцевали, чуть потрескивая, то собираясь в маленький сияющий шарик, то разбегаясь в разные стороны. Ощущая каждую искорку как часть себя, Марго-Рита поднесла ладонь ко рту и сдула их прямо на покрытого льдом мужчину. Синие искорки проскользнули по его застывшему лицу и тотчас потухли, словно умерли, – лёд поглотил их и, кажется, стал сиять ярче. Нахмурившись, Марго-Рита снова отправила искры в полёт. Как только они коснулись ледяной поверхности, то исчезли, а лёд засветился ещё ярче. Похоже, он поглощал волшебство, не пуская его вглубь. Выходит, узнать, жив ли мужчина или нет, не получится. Но, вглядываясь в его серые глаза, смотрящие в пустоту, она думала о самом плохом.

Нет, Марго-Рита знала волшебство, которое могло заковать живого человека в лёд так, чтобы он выжил. Она сама несколько раз на себе испытывала его действие и знала, что с помощью искр всегда можно ощутить биение чужой жизни. Сейчас же искры умирали, едва касаясь льда. Её первое впечатление оказалось верным – светящийся лёд был опасен, даже, скорее всего, смертелен.

Был ли жив стоящий перед ней мужчина? Скорее всего, нет. Но что же тогда произошло? Откуда взялся этот лёд? Марго-Рита вновь огляделась. Он покрывал все поверхности. Нельзя было найти ни места, откуда он начался, ни причины его появления, да и судя по спокойному лицу застывшего в движении мужчины, лёд возник одновременно везде. Но ведь так не могло быть.

Сколько же волшебства потратил тот, кто это сделал? Да и зачем вообще делать что-то подобное? Вопросов становилось всё больше, и самый волнующий был о Михе: где же он? С ним точно всё в порядке?

В трюме корабля ответов не было. Рядом со шлюзом на стене, слева, висел покрытый льдом терминал, лишь самая большая кнопка осталась почему-то свободной. Палец И-Вана остановился в нескольких сантиметрах от неё.

– Спасибо за подсказку, – сказала она. – Да пребудет с тобой вечное лето.

Как же странно всё складывалось. Марго-Рита вновь нахмурилась, размышляя. Она словно оказалась в какой-то игре, где её буквально заставляли решать загадки и идти по заранее определённому маршруту, а любое отклонение от него каралось – она покосилась на И-Вана – смертью. Может, не стоило играть? Наверное, нет, но выбора у Марго-Риты не было – она хотела найти Миха.

Когда её палец утопил кнопку в панель, створ шлюза, глухо поскрипывая, дёрнулся один раз, второй, третий и, отвоевав с десяток сантиметров, замер. Блокирующая его ледяная корка покрылась трещинами, но выдержала. Марго-Рита создала маленький, искрящийся синим шар и швырнула в образовавшуюся щель, но вместо того чтобы помочь трещинам завершить начатое, шар схлопнулся – лёд в одно мгновение поглотил его. И, кажется, трещин стало чуть меньше.

– Что за?.. – воскликнула Марго-Рита и тут же зажала уши руками. Эхо, как ураган, пронеслось по трюму, становясь всё громче, и на пике вдруг исчезло, как будто его и не было. – Да что здесь происходит? – уже тише спросила она. Оглушающий звон в ушах медленно сходил на нет. – Словно я в каком-то кошмаре…

Первым порывом было ударить по ледяной корке ногой: этого должно было хватить, но касаться льда даже обутой в ботинок ступнёй не хотелось. Она огляделась. На глаза попалась коробка без верхней крышки, и тут же созрел план. Марго-Рита подошла к ней и подняла. Коробка была тяжёлой, но не слишком, как раз такой, чтобы можно было, приложив усилие, отправить её в полёт. Вернувшись к шлюзу, Марго-Рита так и поступила. Коробка с треском впечаталась в покрытую трещинами корку, лёд осколками осыпался вниз, а створка шлюза рухнула на пол. Осколки ледяного панциря двумя аккуратными кучками легли по обе стороны от Марго-Риты, оставив проход в ангар Обители Покинутых шириной в пару шагов.

Она всё-таки не улетела!

Короткая вспышка радости быстро погасла. Миха нужно было найти. Немедля Марго-Рита аккуратно выглянула и осмотрела ангар. Везде был мерцающий, переливающийся, светящийся лёд. Абсолютно прозрачный, он заполнил собой весь ангар, оставив лишь узкий проход к открытым настежь дверям. В проёме виднелась массивная фигура йеттуна.

Марго-Рита покинула «Удачу искателя» и чуть покачнулась – мышцы ног всё ещё чувствовали себя немного скованно. Лёд вокруг давил на неё всей своей массой, вызывал смутную, но вполне ощутимую тревогу. Хотелось как можно быстрее уйти, сбежать, вырваться на свободное от него пространство. Казалось, что уходящие в потолок стены вот-вот резко сдвинутся друг к другу и поглотят, раздавят, не оставив и следа. Уже не таясь, Марго-Рита бегом пересекла ангар и остановилась у дверей. Покрытый льдом йеттун не шевелился.

Да что же здесь произошло?

Марго-Рита раз за разом задавала себе этот вопрос, одновременно желая узнать ответ и искренне боясь его. Остался ли кто-то в живых? Или, может, именно это имел в виду тот голос, когда сказал, что закрывает Обитель?

«Надеюсь, с Михом всё в порядке», – проскользнула мысль, и всё остальное резко ушло на задний план. Его нужно было найти, найти и убедиться, что он жив и не стал такой же ледяной статуей.

С трудом проскользнув мимо статуи йеттуна, Марго-Рита оказалась на балконе третьего этажа. Коридоры, нижние этажи, вмёрзшие двери и погасшие светильники, мостики и лифт – всё покрывал кристально прозрачный лёд. И лишь узкий коридор, ведущий к лестнице на смотровую площадку, проходил сквозь ледяной монолит, как будто кто-то специально оставил его, чтобы привести Марго-Риту в нужную точку.

С каждым шагом ледяные стены словно сжимались. Сначала она шла свободно, потом пришлось обнять руками плечи – касаться льда почему-то совсем не хотелось. Казалось, только прикоснись – и он накинется, волной пронесётся по коже и высосет жизнь, превратив в безжизненную статую. За несколько шагов до ведущей наверх лестницы стены сомкнулись так, что ей пришлось протискиваться боком.

По щеке мазнули холодные прикосновения, или ей показалось?

Марго-Рита как можно быстрее проскользнула опасный участок и, перебирая руками и ногами, взлетела по лестнице на смотровую площадку. Лёд царствовал и здесь, лишь пол покрывал непонятно откуда взявшийся толстый слой снега. Короткий взгляд на площадку, и вдох застыл в горле, сердце замерло, скованное болью. Забыв, что нужно дышать, Марго-Рита опустила глаза в пол и ковырнула его ботинком.

«Не смотри. Нет… Не. Смотри. Не смей. Больно… Как же больно…»

Повсюду стояли статуи, в разных позах, с поднятыми или опущенными руками. Кто-то расставил их по краям круглой площадки друг за другом, лицом в центр, через одинаковое расстояние, словно на выставке. Глаза защипало, зрение помутнело, и Марго-Рита вдруг поняла, что плачет. Медленно, спотыкаясь на каждом шагу и еле переставляя ноги, она подошла к ближайшей статуе и без труда узнала Дима. В его глазах, смотрящих прямо на неё, застыл ужас. Потом была На-Таша, закрывшая лицо руками, но легко узнаваемая по копне рыжих волос. Застывший в падении Ан-Тон с согнутыми в коленях ногами. И-Рина, с широко расставленными в стороны руками, пойманная в момент создания защитного барьера. Марго-Рита знала их всех, и пусть друзьями они никогда не были, после каждого знакомого лица всё сильнее холодело внутри.

Она всё ещё надеялась…

Зря.

Он стоял почти в центре, лицом к створкам лифта, стоял, вытянув правую руку вперёд ладонью к неизвестному противнику и широко расставив ноги, без куртки и свитера, в одной майке, на левой руке алым выделялся глубокий длинный порез, а на щеке – чуть розоватый шрам, который ей так нравилось гладить кончиками пальцев. Не удержавшись, Марго-Рита бросилась к Миху, посылая вперёд рой синих искр. Она точно знала, что сейчас будет, знала, но не могла не попытаться. Искры, коснувшись льда, умерли, а вместе с ними умерла и сама Марго-Рита. Словно наткнувшись на ледяную стену, она остановилась в шаге от Миха и вгляделась в его лицо.

Он был спокоен. Ей даже показалось, что он улыбается, как всегда перед созданием своего любимого, коронного волшебства.

«Он жив, он точно жив! – кричали голоса в голове, перебивая друг друга. Он не мог умереть вот так, он гораздо сильнее других. – Попытайся его спасти».

В далёком детстве, казалось, что это было с какой-то другой маленькой девочкой, мама рассказывала Марго-Рите историю о заснувшей вечным сном в ледяном саркофаге принцессе и о принце, который смог пробудить её поцелуем.

А вдруг?

Глупо. Прикосновение к покрытым льдом губам было смертельным – Марго-Рита чувствовала это. Но разве могла она не попробовать? Ведь сказки не всегда оказываются ложью.

Марго-Рита приподнялась на носки и, преодолевая мелкую предательскую дрожь, приблизилась к Миху лицом. Горячее дыхание опалило ледяные губы, и по ним побежала оттаявшая капля. Внутри слабо трепыхнулась увядшая было надежда.