Текст книги "Рейс в Обитель Покинутых (СИ)"

Автор книги: Ана Фьерд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)

Марго-Рита вздрогнула, вцепившись в лёд так, что пальцы пронзила тянущая боль. Она хватала ртом горячий воздух и дрожала так, что, казалось, вот-вот рухнет на пол без сознания.

– Молчишь, Марго-Рита? – продолжила Ла-Урра, так и не дождавшись реакции. – А я хотела поиграть с тобой. Вижу, что ты гораздо лучше подружки управляешься с волшебством. Да и резерв у тебя побольше. И мне очень интересно, как так получилось. Расскажешь? – Ла-Урра сделала паузу. – Нет? Жаль. Похоже, ты собираешься упасть перед ними на колени и рыдать? Как скучно, я ожидала от тебя большего…

Её издевательский тон окатил Марго-Риту ведром ледяной воды. Сознание прояснилось, и растерянность уступила место быстро разрастающейся ярости. Ей захотелось броситься на Ла-Урру с кулаками, вцепиться в неё и бить, бить так сильно, пока руки не онемеют, а белоснежная кожа не покроется кровавыми разводами. Но Ла-Урра была волшебницей. Марго-Рита – когда-то в прошлой жизни – тоже. Она отказалась от волшебства осознанно, не веря, что его можно применить во благо. Но сейчас… Сейчас волшебство в её руках могло стать оружием возмездия, и его разрушительная сила была ей только на руку. Ради них. И плевать на страхи. Марго-Рита внимательно, стараясь запечатлеть черты до последней детали, вгляделась в лица И-Вана, М-Арка и Фё-Дора; она должна стереть с губ Ла-Урры ехидную ухмылку.

Даже ценой собственной жизни.

Медленно, с усилием разжав руку, сжимающую предплечье И-Вана, Марго-Рита дотронулась кончиками пальцев до его щеки, развернулась и, руша все стены, потянулась к тёплому искристому комку, беспокойно ворочающемуся в районе солнечного сплетения. Волшебство откликнулось сразу, словно только и ждало этого момента. Полусфера щита появилась, стоило сделать едва заметное движение кистью. Марго-Рита подняла глаза и сквозь идущую волнами полупрозрачную поверхность увидела внимательный взгляд Ла-Урры. Та сделала движение вперёд левой ладонью, толкая к Сни-Жанне белый сгусток, который отшвырнул её к куполу и приковал к нему, плотно обхватив шею тугим кольцом. Сни-Жанна схватилась за него двумя руками и заскребла ногтями – похоже, он так сильно сдавил горло, что она едва могла дышать. Применить волшебство, отчаянно борясь за каждый глоток воздуха, она не могла.

– Хочешь меня убить? – Ла-Урра приподняла бровь.

Марго-Рита не ответила. В её голове одна за другой всплывали стратегии ведения поединка, и ни одна из них не подходила. Ла-Урра была слишком опасным противником для прямого столкновения, а какой-нибудь хитрый манёвр на ум не приходил. Значит, придётся начинать с простого и предсказуемого. Тихонько вздохнув в попытке унять колотящееся сердце, Марго-Рита словно в первый раз посмотрела на противницу. Красивое лицо, одежда, которую никогда не найти в общинах, сильное, наверное, самое сильное на планете волшебство, почти безграничная власть – кто она?

– Кто ты? – проговорила Марго-Рита, медленно заводя за спину правую руку. Её пальцы зашевелились, делая первые движения будущего волшебства. Главное – использовать его совсем каплю, чтобы она ничего не почувствовала.

– Я – богиня этого мира, – самодовольно ответила Ла-Урра, смотря своими ледяными глазами куда-то в центр её грудной клетки. И то, что она там видела, ей явно нравилось – губы то и дело растягивались в довольной улыбке. – В моих силах уничтожить его или воскресить. По настроению. А такие, как ты, – мои доноры. Ведь чем больше волшебства, тем больше силы.

– Зачем тебе куб? – едва слыша её, спросила Марго-Рита. За спиной Ла-Урры в полной тишине в воздухе кружились ледяные осколки, медленно сплавляясь в массивное копьё с острым наконечником.

– Это ключ, которому не место на планете. В нём полно волшебства, – она провела языком по губам. – И я заберу всё, до капли.

– Ключ?

– Ах, ну да, ты же не знаешь. Ключ может закончить вечную зиму. Отвратительная идея. Не правда ли?

Последний кусочек льда лёг в наконечник, Марго-Рита выкинула вперёд правый кулак и отправила копьё в полёт. Но Ла-Урра чудом успела развернуться боком. Острое лезвие лишь слегка задело рёбра, разрезав одежду, и со звоном покатилось по полу. На синей ткани выступила кровь, сделав её тёмно-фиолетовой.

– Ничтожная тварь! – С Ла-Урры мгновенно слетела маска доброжелательности, красивые черты исказил хищный оскал. – Спи! – приказала она, вкладывая в слова частичку волшебства.

Мадам часто поступала так же, когда воспитанники начинали шалить, и Марго-Рита уже на втором году обучения придумала, как не поддаваться волшебным приказам, и с лёгкостью устояла.

«Вот бы здесь сейчас был Мих, – пронеслось в её голове, – вместе мы бы легко её победили!»

Ла-Урра взмахнула рукой, отправляя в полёт рой мелких ледяных игл. Марго-Рита вскинула руки, но он был уже на расстоянии двух шагов, и выставить щит она уже не успевала. Марго-Рита бросилась на пол и откатилась в сторону. Рой, резко вильнув, устремился к ней. Подняв руки, она скрестила их перед собой и сжалась, осознав, что сейчас будет очень больно. Но боль не пришла, лишь запястья обожгло холодом, а глаза ослепила яркая вспышка света, заставив на секунду зажмуриться. В предплечья впилось несколько одиночных укусов. Марго-Рита взглянула на руки – на коже выступило несколько капель крови. Синие камни в браслетах больше не светились. Именно заключённое в них волшебство только что спасло ей жизнь.

– Браслеты. – Ла-Урра стояла в шаге от неё и с отвращением смотрела на украшения. – Откуда они у тебя? Кто дал их тебе? – взвизгнула она. – Почему ты? Да стой же!

Перекатившись на живот, Марго-Рита на четвереньках рванула в сторону, вскочила на ноги и, волшебством призвав копьё, опять швырнула его в Ла-Урру. Но та была готова. Наконечник столкнулся с её раскрытой ладонью и с треском разлетелся на осколки, а Ла-Урра сразу перешла в наступление.

С трёх сторон вокруг Марго-Риты из пола выросли ледяные стены, отрезая пути к отступлению. Прикоснувшись ладонью к полу, она создала ещё одну стену, заключая себя в ловушку, из которой, как казалось, не было выхода.

– Как Оз мог вручить тебе браслеты? Отвечай! – спросила Ла-Урра. – Он же мёртв. Вы никак не могли встретиться!

Раздался грохот, и стены вздрогнули – она попыталась пробить своё же творение. По стенам пошли трещины, но они устояли – она явно не пожалела на них волшебства. Второй удар: трещины углубились, и только. Марго-Рита не стала ждать третьего.

Синие искры легко сделали в противоположной от Ла-Урры стене лестницу, по которой Марго-Рита сноровисто взобралась наверх, а потом на крышу лифта и создала вокруг себя щит. Ла-Урра не сразу заметила её манёвр, занятая разрушением стены. Но надолго её это отвлечь не смогло. После четвёртого удара она ощутила, что в ловушке никого нет.

– Всё! – Ла-Урра топнула ногой, и в помещении резко похолодало. – Хватит игр. У меня слишком много вопросов, и ради ответов я вскрою тебе голову. Тебе не по силам со мной тягаться.

Поблёскивающая изморозь покрыла прозрачный купол, снежной паутиной оседая на волосах и тая на коже. Холодный ветер заметался в замкнутом пространстве, сбивая с ног и мешая сосредоточиться. В Марго-Риту со всех сторон полетели смёрзшиеся в лёд снежки. Щит скрипел, хрустел и стонал под их напором. Но она видела, что надолго его не хватит. Ей нужно было как-то отвлечь Ла-Урру. Марго-Рита попыталась спрыгнуть с крыши и чуть не упала.

– Проклятый лёд! – пробормотала она – иней приморозил подошвы её ботинок к крыше шахты. Снежковая атака усилила свой натиск.

«Он долго не продержится», – с этой мыслью Марго-Рита начала расшнуровывать ботинки, путаясь дрожащими пальцами в завязках.

Защита рушилась, и Марго-Рита отчётливо поняла, что не успевает освободиться. Без ботинок по снегу она долго не пробегает. С другой стороны, этот бой вряд ли затянется. Марго-Рита прислушалась к себе. Волшебный резерв опустел чуть меньше, чем на треть. А Ла-Урра… Истощение окрасило синим лишь её ладони. Нужен был план. Марго-Рита перестала дёргать непослушные завязки, выпрямилась и закрыла глаза, прислушиваясь. В ушах набатом отдавался бешеный стук сердца, паника перехватывала горло, не давая вздохнуть полной грудью, а сил почти не осталось, но она не могла сдаться. Ради И-Вана, Фё-Дора и М-Арка. Ради Миха… И разрозненные обрывки мыслей сложились воедино. Не идеальный план, но другого у неё не было.

Используя наколдованный Ла-Уррой ветер, Марго-Рита создала под куполом настоящую метель. Порывы ветра подняли с пола снег и ледяную крошку, закружили их в воздухе, скрывая в белом водовороте обеих противниц и Сни-Жанну. Видимость упала до нуля. Но это было ещё не всё. Для Ла-Урры метель не была преградой, ведь она могла видеть волшебство, поэтому Марго-Рита создала шесть искрящихся синим шаров и пустила их летать по комнате. Она надеялась, что это сможет хоть немного отвлечь противницу. Внутри ощущалась тянущая пустота, волшебства почти не осталось, и она надеялась, что его хватит на последний удар.

Ощущая на коже ледяные укусы, Марго-Рита вновь принялась освобождать ноги, развязывая замёрзшими пальцами непослушные узлы на шнурках. Наконец у неё получилось. Спрыгнув с вершины лифта на пол, она поморщилась – ледяшки больно впились в голые ступни. Её пальцы мгновенно заледенели и потеряли чувствительность. Метель сбивала с ног. Марго-Рита потратила последние капли волшебства на создание ледяного кинжала. Теперь вся надежда на то, что пустой резерв сделал её невидимой для внимательного взора.

Марго-Рита медленно двинулась сквозь метель туда, где, как маяк, сверкал и переливался волшебством силуэт Ла-Урры. Она спокойно стояла, поворачивая голову то влево, то вправо, ловя отблески теряющих волшебство шаров и делая сложное движение правой рукой. Они гасли один за другим. Когда до Ла-Урры осталось три шага, а над завьюженной площадкой метался последний шар, Марго-Рита задержала дыхание, сжала до боли в суставах пальцы на рукояти и бросилась вперёд, делая размах.

Остриё кинжала пропороло ткань и коснулось спины Ла-Урры, когда на горле Марго-Риты вдруг сжался капкан холодных пальцев, а ступни оторвались от пола. Правую руку отбросило в сторону, и лишь судорога сведённых пальцев позволила ей не выпустить рукоять. Метель упала на площадку пушистым снежным покровом, наступила звенящая тишина. Ла-Урра смотрела на Марго-Риту и улыбалась.

– Я выпью тебя до дна, – зашипела она, заглядывая ей в глаза, – но сначала покажи мне всё.

Синий взгляд Ла-Урры заглянул в душу, Марго-Рита попыталась опустить веки, но их обожгло холодом и словно приморозило ресницами к коже. Незримая воля грубо проникла в воспоминания, и воспротивиться этому она уже не смогла. Ла-Урра копалась у неё в голове почти минуту, а потом заговорила, вырывая Марго-Риту из полубессознательного состояния:

– Я тебя вспомнила. Ты десять лет назад сбежала из Обители Покинутых.

– Что? – Марго-Рита не поверила своим ушам.

– В день, когда случилась авария на заводе, Мадам сообщила мне, что одна ученица сбежала. Сильная ученица, одна из лучших. Знаешь, я тебя даже пыталась искать. Ну и ладно. – Она взглянула на луч света. – Твоё волшебство мне пригодится. Сегодня прекрасный день.

Марго-Рита пыталась осознать услышанное. Если Ла-Урра стояла за всем, что происходило в Обители, то она точно знала, что произошло с остальными учениками. Но зачем ей всё это было нужно? Зная Ла-Урру, Марго-Рита ясно понимала, что вряд ли случилось что-то хорошее. Но она слишком сильно хотела узнать правду, даже самую горькую.

– Что, – голос вдруг охрип и задрожал так, что пришлось замолчать и прочистить горло, – что с ними случилось после моего побега?

– Мадам пришлось наказать, – Ла-Урра передёрнула плечами и ослабила хватку на её горле. – Да она и не была мне больше нужна, а вот её волшебство… – Она мечтательно улыбнулась. – Хотя она провела отличную работу в Обители, вырастила больше десятка отличных волшебников. Их волшебство… Его мне хватило не только на устранение последствий инцидента, но и на многое другое. Столько силы, столько наслаждения…

– Что это значит? – Марго-Рита не понимала, не хотела понимать.

– Я их выпила, – Ла-Урра широко улыбнулась, но улыбка не затронула глаза. Они остались такими же колючими и холодными. – И забрала их волшебство себе. Удивительно, они меня не боялись, даже пытались сопротивляться. Особенно один парень, как он был силён! Столько волшебства, столько эмоций. О, как он дрался, – вдруг улыбка пропала, как будто её и не было. – Его ледяная статуя стала украшением моей обширной коллекции. Обещаю, ты скоро с ним встретишься. Я вас поставлю рядом. Неправильно, чтобы влюблённые так надолго разлучались.

В глазах Марго-Риты потемнело, и она увидела большую залу с закованным в лёд зелёным деревом. Вокруг него ровными кругами стояли ледяные статуи. Картинка изменилась, и Марго-Рита увидела едва ли не нос к носу застывшее во льду лицо Миха. За прошедшие десять лет он ничуть не изменился. Насмешливый голос Ла-Урры разорвал видение в клочья:

– Вы будете украшением моей коллекции.

Марго-Рита провалилась в пустоту, бесконечную и всепоглощающую. Столько лет она билась лбом в закрытую дверь. Столько лет жаждала вернуться и вновь прижаться к Миху. Столько лет пыталась узнать правду. И вот она – правда. Все её мечты о том, что Мих спокойно живёт в общине и они когда-нибудь встретятся, рассыпались осколками, отдаваясь звоном в ушах. Тиски пальцев на горле пропали, ноги подкосились, и она рухнула на колени. Кинжал в правой руке, ударившись об пол, тихо звякнул.

Мих десять лет мёртв. Она убила его.

Ла-Урра. Убила. Миха.

Взрыв ярости разорвал пустоту в клочья. Одним прыжком вскочив на ноги, Марго-Рита бросилась на Ла-Урру, выставив перед собой кинжал. Острое лезвие вошло в живот и исчезло. Его волшебство кончилось. Ла-Урра вскрикнула, прижав левую ладонь к ране, а правой оттолкнула Марго-Риту назад и затянула невидимую удавку на её шее. По лицу Ла-Урры зазмеились синие пятна с отчётливыми нитками чёрных сосудов.

– Ах ты тварь, – прохрипела она, тяжело дыша. – Как я хочу тебя убить. Но нельзя, – забормотала она, – пока нельзя.

В глазах Марго-Риты потемнело, зрение расплылось. Она забилась в невидимой хватке, мечтая броситься на Ла-Урру и вцепиться в неё ногтями и зубами. Отмстить за Миха, отомстить за всех и умереть в схватке. Но сил у неё почти не осталось. Соскальзывая за грань реальности, Марго-Рита скорее ощутила, чем увидела, что за спиной Ла-Урры из ниоткуда возникло багровое облако. А потом порывом тёплого ветра, разорвав тишину в клочья, по площадке эхом пронеслись слова, сказанные тихим, чуть хрипловатым баритоном:

– Остановись, Урра, ты и так немало уже натворила.

Глава 21. Урок милосердия

Вслед за словами по площадке пронеслась волна удивительного, не похожего ни на какое другое волшебства. Оно было настоящим, как свежий выпавший снег, нетронутым и чистым, отдающимся в каждой клетке тела восхитительной оглушающей вибрацией. Как будто волшебство Марго-Риты, Сни-Жанны или даже Ла-Урры было лишь неточно выполненной копией неповторимого оригинала. Схлынув, волшебство забрало с собой усталость, боль и страх, оставило яркое ощущение эйфории и чистую, без следа синевы, кожу. Осколки на полу, иней, лёд – всё исчезло.

Сжавшие горло тиски пропали, и у Марго-Риты, хоть и чувствовала она себя прекрасно, подкосились ноги. В её голове набатом звучали слова Ла-Урры, которая убила Миха, а сейчас стоит и бледнеет прямо на глазах. За её спиной в растворяющихся клочьях багрового тумана стояли двое.

Одним из них был Влад. В той же белой куртке, подаренной ему Фё-Дором, синих штанах и высоких ботинках. Он выглядел вполне здоровым и стоял на шаг позади своего спутника. Встретившись с Марго-Ритой глазами, Влад улыбнулся ей и чуть наклонил голову.

Второй мужчина – высокий, в красном полупальто, отороченном серым мехом, тёмных штанах и сапогах – излучал силу, уверенность и волшебство. То самое волшебство, которое несколько минут назад волной пронеслось под куполом. Взлохмаченные седые волосы топорщились в разные стороны, серебристая борода спускалась ниже пояса, а пронзительные синие глаза смотрели только на Ла-Урру. Он выглядел осунувшимся и очень уставшим. И, хотя Марго-Рита знала, что Ла-Урру в общинах обычно сопровождал другой мужчина, называвший себя Озом, она ни секунды не сомневалась, что сейчас перед ней стоит самый настоящий старик Оз. Он, в отличие от той марионетки, действительно мог много лет назад начать вечную зиму. Марго-Рита поёжилась, ей захотелось стать маленькой и незаметной, спрятаться, чтобы его ледяной взгляд не переместился с притихшей Ла-Урры на неё и её браслеты. Жаль, она не могла их ничем прикрыть. Хорошо, что Озу пока было не до неё.

– Что здесь происходит, Урра? – тихо спросил Оз, вызывая из воздуха мягкий стул и тяжело обрушиваясь на обитое зелёным плюшем сидение; в его правой руке сверкал и переливался массивный посох. Влад встал сбоку, прислонившись к высокой резной спинке. Он был спокоен и даже расслаблен.

Звук его голоса заставил Ла-Урру вздрогнуть. Она стояла как вкопанная, боясь взглянуть туда, откуда раздался вопрос. Ехидная ухмылка стёрлась с её лица, глаза удивлённо расширились, над бровями пролегла резкая, ломаная складка. Медленно, словно её спину вдруг сковал толстый слой льда, Ла-Урра всем телом развернулась. Скрюченные пальцы мелко дрожали, неосознанно скользя по ткани синего платья.

– Д-д-дедушка? – одними губами выдохнула она.

За спиной Марго-Риты раздались быстрые шаги, чьи-то руки потянули её вверх, а в ухо зашептал голос Сни-Жанны:

– Вставай. Нужно спрятаться, а то попадём ещё под горячую руку. Старик очень и очень зол.

Марго-Рита послушалась, и они тихо, стараясь не издавать шума, отошли к шахте лифта, возле которой застыли закованные в лёд контрабандисты. Увидев их, Марго-Рита пошатнулась, Сни-Жанна едва успела её подхватить и прислонить к стене.

– Волшебство Оза им не помогло, это значит… – голос Марго-Риты дрогнул. – Значит…

– Нет, – шёпотом перебила её Сни-Жанна. – Я чувствую, там, подо льдом, они живы.

– Тогда почему?..

– Тише. – Сни-Жанна подхватила Марго-Риту под локоть и прижалась к ней. – Думаю, Оз и есть тот получатель, которому ты должна вручить куб. Уверена, в ответ ты можешь попросить у него что угодно. Например, расколдовать И-Вана, М-Арка и Фё-Дора.

Марго-Рита хотела что-то ответить, но на её губы легла холодная ладонь Сни-Жанны, и ей пришлось замолчать, наблюдая за тем, как над смотровой площадкой сгущается воздух и даже, кажется, проскакивают молнии.

Оз внимательно всматривался в бледное лицо воспитанницы, но начинать разговор не спешил, как будто ждал, что скажет в своё оправдание сама Ла-Урра. Она же, не поднимая на него взгляд, комкала в дрожащих пальцах ткань платья. Под куполом повисла мёртвая тишина.

Когда Оз нетерпеливо стукнул по полу посохом, у Ла-Урры не выдержали нервы. На подкашивающихся ногах она бросилась к нему, рухнула на колени, вцепилась ледяными пальцами в левую руку и прижалась к ладони щекой, пряча глаза.

– Дедушка, ты очнулся! Какое счастье! Я всё-всё перепробовала, но так и не смогла тебя разбудить. Но я пыталась, честное слово, все эти годы пыталась!

Услышав столь наглую ложь, Влад открыл было рот, чтобы разоблачить её, но ощутил мимолётную вспышку холода – губы мгновенно онемели и перестали слушаться. Передав ему посох, Оз освободил правую руку и запустил пальцы в густые волосы Ла-Урры.

– Милая моя девочка, что же ты натворила… – прошептал он.

– Я бесконечно рада тебя видеть, – Ла-Урра прижалась дрожащими губами к его руке. – Мне было так одиноко без тебя. Эти выжившие… Людишки… Они вышли из-под контроля, перестали слушаться, – захлёбываясь словами, затараторила она. – Я, как смогла, призвала их к порядку, надеясь на твоё пробуждение, но не знала, как тебе помочь. – Она наконец справилась с собой и преданно снизу вверх посмотрела в глаза Оза, ощущая, как сухие прохладные пальцы гладят волосы и нежно проводят по левой стороне лица от виска до основания шеи. – Мне нужно столько тебе рассказать! Теперь, когда ты проснулся, – она потёрлась щекой о его ладонь, – вместе мы сделаем мир таким, каким ты всегда хотел его видеть. – Ла-Урра выдержала паузу и со слезами в голосе продолжила: – Каким хотела сделать его Мира. Знаешь, мне было так одиноко после того, как вы оба меня…

Закончить она не успела. Ласковые пальцы, перебирающие волосы у основания шеи, стальной хваткой сжались на горле Ла-Урры. Она подняла глаза и забыла, что нужно дышать. Лицо Оза исказил такой калейдоскоп эмоций, что от страха у неё отнялись ноги. Гнев, отчаяние, ненависть, любовь, разочарование сменялись, перетекали друг в друга, искажая его бледное лицо болезненной гримасой.

– Не смей о ней говорить. Слышишь? – едва сдерживаясь, чтобы не сжать пальцы сильнее, прошипел он. – Твой чёрный рот не будет пачкать её имя.

– Д-д-дедушка? – прохрипела Ла-Урра, на её лице смешались удивление, страх и непонимание. – Я не понимаю, о чём ты…

– Не понимаешь? – голос Оза зазвенел, его пальцы ослабили хватку. – Вспомни день её смерти, покажи мне свои воспоминания.

– З-зачем? Я же тебе всё рассказала! Это была случайность. Почему ты мне не веришь? – По щеке Ла-Урры скатилась слезинка и капнула на запястье Оза.

– Покажи мне. Сама. По своей воле. – Он разжал пальцы, с силой оттолкнул Ла-Урру так, что она отлетела на несколько шагов, и, скрестив руки на груди, наградил тяжёлым немигающим взглядом.

Ла-Урра побледнела, по её щекам одна за другой катились уже явно не наигранные слёзы. Она боялась, боялась его до смерти. Кровь Миры, пусть косвенно, была на её руках – они оба это знали. Бежать было некуда – Оз нашёл бы её даже на краю света. И Ла-Урра поняла вдруг, что вот он – конец. Если откажется показать воспоминания – Оз сделает это насильно, и, скорее всего, она после этого не выживет. Если покажет – всё одно, конец будет страшным. Оз слишком любил и до сих пор любит Миру. Это было видно по той болезненной тени, что находила на его лицо, когда он о ней думал. Мира всегда стояла между ними, а сейчас, возможно, станет причиной её гибели. Осознание этого наполнило мысли Ла-Урры спокойствием. Если уж она проиграла, то примет поражение с высоко поднятой головой.

– Нет, – из её голоса в одно мгновение пропали заискивающие нотки. Она медленно поднялась на ноги и, посмотрев на Оза сверху вниз, высокомерно вскинула подбородок. – Я отвечу тебе, – Ла-Урра посмотрела старику в глаза и сказала: – Я убила Миру.

Оз сжал пальцами ручки стула так, что побелели костяшки пальцев и раздался хруст дерева, но промолчал, глубоко дыша. Ла-Урре этого оказалось мало, и она продолжила:

– Я ненавидела эту сопливо-слезливую сучку до глубины души. Люди достойны сострадания, они потеряли свой дом, о них нужно позаботиться, – передразнила она Миру. – Тьфу, – Ла-Урру передёрнуло. – Почему обо мне никто не позаботился, когда я больше всего в этом нуждалась? Почему они, эти проклятые людишки, не позаботились о планете, не задумались о последствиях перед тем, как запустили друг в друга ядерные ракеты? Они разрушили всё, что могли, и достойны быть лишь рабами, не больше. Моими рабами!

– Когда ты стала такой, Урра? – Оз смотрел на неё, и в его глазах стояли слёзы. – Я знаю тебя хорошей, милой девочкой, в тебе было столько света… Когда же ты изменилась? – Он откинулся на спинку стула и закрыл глаза ладонью. – Почему?

– Да ты, кроме своей ненаглядной Миры, никого вокруг не замечал! – Ла-Урра сорвалась на крик, её трясло. – Я из кожи вон лезла, чтобы привлечь твоё внимание. А ты… Ты лишь мимоходом трепал меня по щеке и уходил шептаться с Мирой. Ненавижу! Будь ты проклят!

Ла-Урра сорвалась на крик и, уже не контролируя себя, швырнула в Оза гигантский снежный шар. Влад в страхе спрятался за высокую спинку, а Оз и бровью не повёл. Шар лопнул с тихим хлопком, осыпавшись серебристыми хлопьями снега. За первым полетел второй. Потом третий. Злость не давала Ла-Урре сотворить что-то сложнее, но и остановиться она уже не могла. Оз, не мигая, буравил её взглядом и молчал, лишь костяшки на сжимающих подлокотники руках становились всё белее. У ножек кресла медленно росли сугробы.

Наконец Ла-Урра выдохлась. Пошатнувшись, она чудом удержалась на ногах и сделала несколько шагов к Озу.

– Что, что ещё мне нужно было сделать, чтобы ты меня заметил? Чтобы полюбил? – её голос дрогнул. – Кто я для тебя?

– Запутавшаяся, исстрадавшаяся девочка, сделавшая неправильный выбор, – ответил Оз и потёр переносицу.

От этих слов Ла-Урра вздрогнула всем телом и застыла, зажмурившись. Резко похолодало. Откуда ни возьмись налетел порыв ветра и растрепал выбившиеся из её косы волосы. Воздух загустел, повисла напряжённая звенящая тишина. Ла-Урра раскинула руки в стороны и запрокинула голову. Порывы ветра закружились вокруг её тела, и она начала медленно подниматься в воздух. Запахло озоном. По куполу побежали ветвистые искры, похожие на маленькие молнии. Ветер усилился.

Сни-Жанна создала вокруг себя и Марго-Риты щит, а Владу пришлось крепко схватиться обеими руками за спинку кресла. Лишь Оз остался спокоен и недвижим.

Вдруг Ла-Урра открыла ставшие почти чёрными глаза и через стороны соединила ладони вытянутых рук. Под куполом в один момент стало нечем дышать. Порывы шквалистого ветра вперемешку со снегом и льдом заметались в замкнутом помещении, обжигая смертельно опасным холодом. Это была ещё не неваска, но что-то очень и очень на неё похожее. Ла-Урра вложила в бурю всю свою ненависть, все чувства, скопившиеся в её душе за сотни лет, и направила её против Оза. Но и этого ей показалось мало.

– В той комнате, когда винтовка была направлена в её грудь, я могла предотвратить её смерть, но не сделала этого. Знаешь, почему? Потому что она стояла у меня на пути. Я хотела быть для тебя единственной, и я стала. Нам же было хорошо вместе, – её шёпот раздавался, казалось, в голове каждого, находящегося под куполом. – Ты страдал, а я тебя утешала. – Громыхнуло и рядом с Озом в пол ударила молния, оставив чёрное выжженное пятно. Оз даже не вздрогнул. – Время шло, но ты не мог её отпустить. Мне это надоело. Теперь на моём пути стоял ты. Убить тебя я не смогла, хотя очень хотела. Пришлось отравить. Тебе ведь понравились вечный сон и бесконечный кошмар? Сколько раз за всё время ты видел её смерть?

– Хватит. – Под куполом пронеслась ещё одна волна чистого волшебства.

Короткое слово, сказанное тихо и твёрдо, заставило бурю утихнуть в мгновение ока, словно её и не было. Ла-Урра камнем рухнула вниз, осталась сидеть на покрытом изморозью полу и продолжила:

– Но и после этого она умудрилась отравить мне жизнь. Волшебство перестало быть бесконечным. Мира выпила из тебя все соки. Сучка, – Ла-Урра выплюнула последние слово и резко замолчала, прислушиваясь к себе. – Что… что ты делаешь? – перешла она на вопль. В её голосе отчётливо слышалась паника. – Нет! Хватит! Прекрати! Ты убиваешь меня!

Ла-Урра вскочила на ноги и кинулась бежать, не разбирая дороги, но возникшая из ниоткуда полупрозрачная преграда помешала ей. Она налетела на неё с разбегу, успев выставить вперёд руки, резко развернулась влево, но и там было не пройти. Стены окружили её с трех сторон. Ла-Урра повернулась к Озу и неслышно что-то зашептала. Её фигуру начал окутывать багровый туман телепортации.

– Даже не пытайся, Урра. Неужто думаешь, что сильнее меня? – Оз поднялся на ноги, выхватил из дрожащих рук Влада посох и тяжело на него опёрся. Звезда в навершии ярко сверкнула алым, и багровый туман превратился в серебристую дымку, спиралью закрутившуюся вокруг Ла-Урры.

Под куполом эхом пронёсся тоскливый крик смертельно раненного животного. Ла-Урра заметалась в крохотном пространстве между трёх стен, колотя по ним кулаками и продолжая кричать, стонать, хрипеть и умолять. Она рухнула на колени, поползла к Озу, протягивая руку, и запричитала:

– Останови, я сделаю всё что захочешь, всё что угодно, только не заставляй меня пройти через это. Я прошу тебя, ты же не жестокий, смилуйся, накажи по-другому, – голос Ла-Урры начал неуловимо меняться, сделался ниже и охрип. – Умоляю тебя, в память о Мире, она бы тебя остановила, она бы не позволила этого.

– Ты сама повинна в том, что её здесь нет, – бросил ей Оз и стукнул об пол посохом – Ла-Урру отшвырнуло обратно к стене.

– Я тебя ненавижу, слышишь, ненавижу. Будь ты проклят! – полный боли крик заставил всех, кроме Оза, вздрогнуть.

Ла-Урра, не поднимаясь с колен, опустила голову так, что на лицо упали растрёпанные волосы, и начала метаться между стенами, колотя по ним кулаками, ломая ногти. Её крики не затихали, она то ругалась самыми страшными словами, то умоляла, то грозила изощрёнными пытками, но Оз был глух ко всему. Звезда на вершине его посоха мерно вспыхивала всеми оттенками красного, в воздухе ощущалось волшебство, но что происходит, понимали только двое – Оз и Ла-Урра.

Марго-Рита смотрела на беснующуюся Ла-Урру и чувствовала удовлетворение – она сполна заслужила наказание за все сотворённые ею злодейства, и Оз воздаст ей по заслугам, не больше и не меньше. Но крохотная частичка души где-то глубоко внутри сжималась в ужасе – никто не заслужил подобных мучений. Если Оз желал ей смерти, то почему не убил сразу, зачем он так с ней? И что будет дальше, когда месть над Ла-Уррой свершится? Марго-Рита не знала – мысли в голове путались и метались, не видя никакого выхода, – и поэтому просто стояла, вцепившись в Сни-Жанну, не в силах отвести взгляд от происходящего.

Вдруг крики прекратились и наступила зыбкая, звенящая тишина. Казалось, что она так ненадёжна и хрупка, что вот-вот новый полный боли крик разобьёт её на мелкие кусочки, но Ла-Урра молчала. Она сжалась в комок в углу полупрозрачных стен и лишь крупно дрожала. Наконец и дрожь прекратилась.

– Она умерла? – шёпот Сни-Жанны заставил Марго-Риту вздрогнуть.

Видимо, ощутив, как быстро тает волшебство, Сни-Жанна убрала защитный барьер, встряхнув руками. Ла-Урру уже не нужно было бояться, а Оза её кустарное волшебство вряд ли могло остановить. Марго-Рита смотрела на Ла-Урру, не в силах отвести взгляд. Оз отомстил за Миха, но вместо благодарности она ощущала лишь бесконечный страх. Браслеты на запястьях казались ей кандалами, цепь от которых, ещё не зная того, сжимал самый страшный человек планеты. Ведь он мог не оставить ей выбора: вдруг её отказ слушаться принесёт такое же наказание? Умом Марго-Рита понимала, что Ла-Урра сполна заслужила все мучения. Долго и безнаказанно она измывалась над жителями целой планеты, она убила Миха, но страх оказаться на её месте, страх быть навсегда прикованной к Озу заставлял колени подгибаться.