Текст книги "Рейс в Обитель Покинутых (СИ)"

Автор книги: Ана Фьерд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 33 страниц)

«Если я погибну здесь, что случится с моим телом в реальности? – вяло промелькнула в голове пугающая мысль. – Наверное, я умру. Не хочу умирать».

Едва напрягая замерзающие мышцы, Сни-Жанна повернулась к стене и упёрлась в неё лбом. Теперь гладкая поверхность казалась даже тёплой. Дела были совсем плохи. Оз лежал в той же позе, лёд и снег постепенно поглощали его. В сражении с неваской он потерпел поражение.

«Меня ждёт тоже самое? Я не хочу!!»

Сильное, всепоглощающее желание выжить прогнало сонливость, и Сни-Жанна из последних сил принялась перебирать варианты.

«Как победить того, кто никогда не был живым? Неваска – порождение ненависти Оза. Как я могу с ней бороться? Ненависть…»

Что такое ненависть, Сни-Жанна знала не понаслышке. Общинники, несмотря на культ ценности человеческой жизни, умели ненавидеть и делали это с полной отдачей. Сни-Жанну в Снежбурге не любили, она была нелюдимой, ни с кем, кроме Васса, не общалась, её считали странной. А любая странность для общинников уже была причиной ненавидеть. Конечно, первое время, особенно после смерти отчима, она пыталась бороться с ненавистью, чтобы влиться в коллектив, но тщетно. Она была другой, и люди вокруг это подсознательно чувствовали, поэтому боялись и ненавидели. Уже в довольно юном возрасте Сни-Жанна поняла, что бороться с чужой ненавистью бессмысленно, любое противодействие возвращалось сторицей, ей осталось лишь принять и отпустить. Принять. Отпустить.

«Вот оно!»

Неваска внутри её тела билась в замкнутом пространстве, пытаясь вырваться наружу и оставить после себя лишь ледяную пустошь. Сни-Жанна осознала, что всё это время продолжала удерживать внутренние барьеры, пытаясь то ли пленить неваску, то ли не дать ей проникнуть глубже. Это не помогало, вызывая боль и заставляя её биться всё сильнее и яростнее.

Принять.

Сни-Жанна глубоко вздохнула, не ощущая холода снаружи, и попыталась принять происходящее. Ощутить неваску частью себя. Это оказалось несложно, потому что Сни-Жанна уже не чувствовала, где кончается она и начинается всепоглощающий холод. А вот опустить барьеры оказалось не так просто. Казалось, они срослись со Сни-Жанной, стали её неотъемлемой частью. Она понимала, что нужно раскрыться, дать неваске пройти насквозь, словно воде сквозь пальцы, но было страшно, так страшно, что хотелось, наоборот, вцепиться и сделать их ещё крепче и больше. Подсознательно Сни-Жанна так и поступала, но от этого становилось лишь холоднее и больнее. Неваска, сталкиваясь с барьерами, набирала силу, распространяясь по всему телу и замораживая каждую клетку, каждую возникшую в голове мысль.

Сни-Жанна с трудом приоткрыла глаза, поняв, что её лицо уже покрылось тонкой ледяной коркой. Оз умирал. Скрючившись так, что уже стал походить на шар, он на глазах обрастал льдом. И это подействовало. Сни-Жанна разжала обледеневшие губы, со свистом втянула в себя показавшийся горячим воздух и усилием воли расслабилась. Её колени тотчас подогнулись, и она сползла вниз, не упав только потому, что прижималась к стене лбом. Внутренние барьеры вздрогнули и, повинуясь нечеловеческому усилию, взорвались изнутри.

– Я тебя отпускаю! Слышишь?

Неваска, не встретив сопротивления, вырвалась наружу. Сни-Жанна ощутила каждый её порыв как часть себя. Сразу же к ней пришло облегчение, боль отступила, и на Сни-Жанну обрушилось животворящее тепло. Неваска заревела, попыталась вернуться, накинуться, разорвать в клочья, но пролетела сквозь её тело, не причинив ни малейшего вреда.

– Ты не имеешь надо мной власти, – громко сказала Сни-Жанна и от облегчения рассмеялась.

Под грудью, в районе солнечного сплетения, поселилось тепло, быстро распространившееся по всему телу. Волшебство заполнило каждую клеточку и ощущалось так полно, как никогда раньше, как будто борьба с неваской разрушила плотину и бурный волшебный поток разливался сейчас не только внутри, но и снаружи. Сни-Жанна открыла глаза и с удивлением увидела, что её кожа светится. Тёплый золотистый свет разгонял белую мглу вокруг и притягивал синие искры, которые тянулись к нему, как мотыльки к фонарю. Сни-Жанна протянула руку, коснулась невидимой стены, и она рассыпалась белёсым пеплом, тотчас унесённым сильным порывом.

Неваска взревела ураганным ветром и набросилась на две человеческие фигуры жалящими ледяными осколками. Но они этого даже не почувствовали. Золотистый свет стал для них лучшим щитом.

– Ты не виноват, слышишь? – прошептала Сни-Жанна и протянула вперёд руку.

Когда лица Оза коснулся её свет, ледяная маска покрылась трещинами и начала таять. Он слепо повернул голову сначала в одну сторону, а потом в другую, нашёл источник тепла и попытался открыть заледеневшие веки.

– Отпусти прошлое… – прошептала Сни-Жанна первое, что пришло ей в голову.

Раздался треск. Оз с трудом, преодолевая сопротивление ледяной корки, поднял руку, что есть силы сжал пальцы Сни-Жанны и прижался к ней щекой.

– Это ты? – проскрипел он, греясь в ласковом, тёплом свете. – Прости меня, Лирана, я не знал, что так будет. Я не хотел. Прости меня, Мира. Я не смог защитить тебя.

– Ты не виноват, – сказала Сни-Жанна и чуть слышно выдохнула.

Ей не хотелось вводить его в заблуждение, но Оз держал её пальцы так бережно и так нежно, будто они были величайшим сокровищем.

– Я виноват! – его голос дрожал и срывался. – Я должен был предугадать, защитить. Сделать всё что угодно, чтобы ты жила. Я… я не достоин твоего прощения. – Он разжал пальцы и опустил голову, его рука плетью повисла вдоль туловища. – Я не смею даже смотреть на тебя.

– Ты сделал всё, что мог. Я не сержусь на тебя, – Сни-Жанна говорила и всё лучше понимала, что этот спор может продолжаться бесконечно. – Я прощаю тебя…

– Как всегда, великодушна, – его голос задрожал. – Но я себя простить не могу. Я… я ненавижу себя.

И отступивший было лёд вновь начал сантиметр за сантиметром сковывать его тело.

Испугавшись, Сни-Жанна упала перед ним на колени, схватила руку и прижалась к его ладони щекой.

– Послушай, Оз. Я не знала Лирану, не знала Миру, но уверена, что они простили бы тебя. Они бы хотели, чтобы ты жил дальше, творил добро хотя бы ради них. Если ты погибнешь, кто ещё вспомнит о них? Отпусти ненависть, Оз. Направь свою великую силу на хорошие дела. Ради Лираны, ради Миры, ради всей Земли. Ради, – голос Сни-Жанны дрогнул, – ради меня.

– Я не могу жить без них. Они были моим светом. Лирана – любовь всей моей жизни, а я убил её. Мира… Она помогла мне не свихнуться в чуждом мире, а теперь её нет. Я не знаю, что мне делать.

По его щекам покатились слёзы. Оз не понимал, где он, что делает и с кем разговаривает. Он ненавидел себя и не хотел с этим бороться.

– Что бы они сказали, увидев, кем ты стал?

– Они бы стали меня ругать. Она не любила, когда я говорил о ненависти. Она всегда считала, что это чувство слишком хаотично и разрушительно. Она бы осудила меня. Осудила… – Оз надолго замолчал. – Я не смогу с этим справиться. Без неё – не смогу… – И начал заваливаться на бок.

Разговор, казалось, выпил из него последние силы. Он ещё сильнее побледнел и сравнялся по цвету с только что выпавшим снегом, под его глазами залегли чёрные круги. Сни-Жанна не дала ему упасть. Она обняла его, сомкнула руки в замок за его спиной и прижалась щекой к холодной щеке.

– Не нужно бороться, – прошептала она ему прямо в ухо, обдавая кожу тёплым дыханием. – Отпусти прошлое. Да, ты совершил в нём много ошибок, и они тяжёлым грузом лежат на твоих плечах. Но сидя здесь и ненавидя себя, ты их не исправишь. Помоги людям, помоги выжившим, закончи то, что вы начали с Мирой. Уверена, она бы этого хотела...

– Отпустить… – Оз с трудом шевельнулся и уронил голову, упёршись лбом в плечо Сни-Жанны. – Слишком долго она была частью меня. Я не могу…

– Я помогу тебе! – Сни-Жанна крепче прижалась к нему, окутывая его теплом своего волшебства. – Я исцелю твою душу…

Сни-Жанна держала его в руках, смотрела на него, но видела не измотанное физическое тело, сдавшееся и немощное, а его душу, покрытую уродливыми чёрными шрамами, пульсирующими, покрытыми коркой льда и одновременно сочащимися угольной маслянистой жидкостью. Когда золотистый свет проник в самые далёкие уголки его души и осветил их, Оз мелко задрожал, пытаясь бормотать что-то непонятное, но губы едва его слушались. Корка льда под действием волшебства покрылась трещинами, а когда Сни-Жанна усилила сияние, чувствуя, как волшебство утекает сквозь пальцы, – рассыпалась осколками. Струйки чёрной жидкости потекли вспять, загораживая собой шрамы, словно защищая их от целительного воздействия. Сни-Жанна, чуть помедлив, коснулась их, и её пронзила вспышка такой ненависти, что захотелось рвать на части всё, что попадётся под руку, не отдавая себе отчёт в действиях. Неосознанно она усилила сияние, и жидкость зашипела, закурилась едким дымком, покрываясь пузырями и распадаясь.

Исчезнув, она обнажила покрытые грубой коркой раны – заражённые, воспалённые, едва зажившие. Сни-Жанна мгновение помедлила, а потом коротким сильным движением сорвала корку. Оз в первую секунду задёргался в страшных судорогах, но потом, она ощутила это, взял в себя в руки и, напрягая всё тело, застыл истуканом, не давая себе вырваться из тёплых объятий.

Раны под коркой выглядели ужасно: чёрная жидкость пульсировала под тонким, прозрачным слоем кожицы, просачивалась сквозь поры и не закрывшиеся порезы. Решение пришло сразу. Сни-Жанна поняла, что едкая жидкость и есть материальное воплощение ненависти, сжирающее Оза изнутри, а значит… Значит, раны нужно было открыть и почистить, и тогда, со временем, они заживут как надо.

Сни-Жанна вздохнула, крепче сжала обнимающие Оза руки и принялась за дело. Волшебство резало не хуже остро заточенной стали, первый разрез был таким болезненным, что Оз не смог подавить вопль. Тонкая кожица лопнула, и едкая угольно-чёрная жидкость хлынула наружу, растворяясь в золотом свечении. Она текла и текла, а когда иссякла, Сни-Жанна увидела, как из свежих, казалось, только что нанесённых ран потекли алые капли.

Золотой свет мягко коснулся воспалённых ран и окутал их целительным теплом. Оз тихо выдохнул куда-то ей в шею. Сначала раны перестали кровоточить, затем покрылись тонкой корочкой, и наконец, спустя, как показалось Сни-Жанне, века, на месте них появилась тонкая, нежная розоватая кожица.

Конечно, останутся шрамы, Оз не забудет то, что было, возможно, и ненависть не исчезнет без следа, но теперь он сможет жить дальше, жить, не оглядываясь.

– Как тепло, – прошептал Оз. – И спокойно. Теперь я верю, что смогу. И я хочу попытаться. – И едва слышно выдохнул: – Вместе с тобой.

Он расслабился в её объятиях, ощущая ни с чем не сравнимое тепло, идущее от хрупкой женской фигуры. Под хруст ломающегося льда Оз поднял руки и прижал её к себе, зарывшись носом в волосы.

– Сни-Жанна, – прошептал он. – Ты не бросила меня.

– Как я могла? – Сни-Жанна улыбнулась, чувствуя, как всё тело дрожит от усталости. – Обнять – значит спасти, ведь правда?

– Без тебя бы я не справился. Спасибо, – выдохнул он и легко поднялся на ноги, не разрывая объятий. – Ты спасла мне жизнь.

Вокруг них бушевала неваска, но волшебство Сни-Жанны, ощутив всплеск мощных потоков силы Оза, вдруг вспыхнуло пронзительным золотым светом новорождённой звезды, разгоняя белую мглу. Эйфория охватила всё существо, Сни-Жанна парила в невесомости, согреваемая жаркими лучами, чувствуя рядом незримое присутствие Оза. Его волшебство смешалось с её, и они сверкали вместе. Светлые, умиротворённые и свободные.

Сни-Жанна не знала, сколько продолжался этот незабываемый полёт. Когда она открыла глаза, то увидела, что стоит на вершине купола, а Оз крепко прижимает её к себе. На тёмно-фиолетовом небе драгоценными камнями сверкали мириады звёзд. Вокруг стояла пронзительная, непривычная слуху тишина.

Неваска ушла навсегда.

Глава 24. Северный полюс

Когда Оз и Сни-Жанна исчезли в багровой вспышке, контрабандисты разом заговорили:

– Ты сделала правильный выбор, Марго-Рита. Я горжусь тобой.

И-Ван коротко похлопал воспитанницу по плечу.

– Не могу поверить – это тот самый, настоящий Оз! Он ведь нам поможет, правда, кэппи? – Глаза Фё-Дора сверкали восторгом.

– Не верю я Озу. Он явно что-то задумал. Бежать нужно. Бежать! – М-Арк метался из стороны в сторону, заламывая руки.

– Теперь мы все вместе сможем начать сначала! Нужно лишь выбраться из Обители.

– Настоящий Оз. Самый всамделишный. Ох, будет что рассказать, когда прилетим в общину. Они будут слушать меня, открыв рот.

– Ох и аукнется нам его помощь. Нужно бежать, точно говорю. Кэппи, а ты что думаешь?

Марго-Рита не ответила. Она всматривалась в лицо каждого, ловила малейшие изменения в их мимике, и её губы сами по себе растягивались в улыбке. Друзья были живы, они возмущались, радовались, боялись и были рядом. И это согревало её душу сильнее самого сильного огня.

«Спасибо тебе», – подумала Марго-Рита и тотчас ощутила вспышку тепла за солнечным сплетением. Волшебство радовалось вместе с ней.

Несмотря на почти полное умиротворение, где-то в глубине души Марго-Риту грызло беспокойство. Контрабандисты продолжали говорить каждый о своём и не замечали, что она едва их слушает, задумчиво всматриваясь в огонь. Дальнейшие планы выглядели далеко не радостными. «Удача искателя» потеряна, поэтому будущее виделось мутным и серым. Осесть в какой-нибудь общине, заняться сбором мха или ещё каким, несомненно, нужным, но ужасно унылым делом – мысли об этом навевали тоску.

«Может, напроситься в помощники к Озу? – подумала Марго-Рита. – Нет, ребята явно не согласятся. – Она бросила на контрабандистов короткий взгляд. – И-Ван и М-Арк точно. Я очень не хочу, чтоб моя крохотная команда распалась».

Раздался грохот, и Марго-Рита посмотрела наверх.

Неваска вошла в полную силу, купол сотрясался от разрушительных ударов, ветер ревел, рычал и хрипел, словно злясь, что не может достать отгородившихся от него людей. Потемнело, лишь отблески синего огня да короткие вспышки молний давали хоть немного света. Марго-Рита поёжилась, ей очень хотелось, чтобы всё наконец закончилось. Её ладони короткими рваными движениями перекатывали по сомкнутым коленям чёрный куб.

«Ключ может закончить вечную зиму. Отвратительная идея. Не правда ли?» – вдруг всплыло в её памяти.

Её пальцы скользили по шершавому, удивительно приятному на ощупь материалу куба, а где-то глубоко внутри от этих слов зародилась сладкая и одновременно безумно пугающая дрожь. Окончание вечной зимы. Каждый житель планеты хоть раз в жизни в мечтах представлял себе, как это будет. И Марго-Рита не была исключением. Несмотря на то, что зима, холод и неваска были ей привычны, в детстве она мечтала увидеть настоящий зелёный лес, бескрайние моря, полные тёплой и солёной воды, попробовать на вкус выращенную в земле пищу – всё то, что осталось лишь в сказках. Кажется, сейчас она стоит в шаге от этого. И ей стало страшно: непросто изменить привычный уклад жизни, шагнуть в другой, неизведанный мир. Как он будет устроен? Найдётся ли в нём место ей и её друзьям? Ответов у неё не было, но всё равно мысль о прощании с вечной зимой отдавалась волнующей дрожью в позвоночнике.

– Кэппи!

Вздрогнув, Марго-Рита заставила себя сосредоточиться на голосе М-Арка, зовущего её, похоже, уже не в первый раз.

– Да, да, прости, я задумалась. Что ты сказал?

– Как думаешь, Оз действительно нам поможет?

– Очень на это надеюсь… – Марго-Рита неопределённо повела плечами. – Не бросит же он нас здесь умирать?

– Не бросит, – в разговор вклинился Влад. – Я точно уверен, что, если попросите, Оз выполнит просьбу. Что случилось с «Удачей искателя»?

– Она попала в волну неваски и разбилась, – голос Марго-Риты дрогнул. – Починить её невозможно.

– Мне… мне очень жаль. Но я рад, что вы живы.

– Ты тоже сумел выбраться из общины криотов. – Марго-Рита улыбнулась и, потупив взгляд, добавила: – Прости, что улетели без тебя…

– Глупая получилась история, – вмешался Фё-Дор, садясь в кресло рядом с Владом. – Хочешь, расскажу, как всё получилось? Дело было так…

Владу ничего не оставалось, кроме того как согласиться. Марго-Рита пару минут вслушивалась в рассказ Фё-Дора, но воспоминания были слишком свежи, поэтому она встала, положила куб на сидение и принялась собирать разложенные для лагеря вещи. Остальные после некоторой заминки присоединились к ней. И-Ван заметил задумчивое состояние воспитанницы и не стал лезть к ней с разговорами.

– Кэппи, не верю я этому Озу. – М-Арк же поспешил вылить на неё свои подозрения, не переставая споро работать руками. – Он появился из ниоткуда и сразу принялся командовать. Я не верю, что все ходящие о нём слухи – враньё. Кэппи, ты меня слышишь?

– Слышу, М-Арк, но не понимаю, что ты хочешь от меня. Без Оза мы не выберемся отсюда. Корабль разбит, внизу бродят голодные йеттуны. Я не вижу иного выхода, кроме как довериться ему. Если ты видишь, то давай. Расскажи мне. – Марго-Рита резко выпрямилась со скрученным спальником в руках и раздражённо посмотрела на М-Арка.

– Я… – Он явно не ожидал такого напора и растерялся.

– Что за…

И-Ван выронил рюкзак, который держал в руках, и посмотрел наверх. В один миг стихли завывания ветра, плотные тучи растворились без следа, обнажив тёмное северное небо и сияющую на нём полную луну в ярком золотистом ореоле, а вместо сокрушительных ледяных ударов наступила звенящая тишина.

– Неваска закончилась, – прошептал И-Ван, не веря своим глазам. – Это же невозможно. Слишком рано. Она…

– У них получилось, – пробормотала Марго-Рита и, повысив голос, скомандовала: – Так. Десятиминутная готовность. Фё-Дор, хватит болтать. Нужно закончить сборы и быть готовыми к, – она помедлила, – ко всему! – И добавила уже тише: – И-Ван, как думаешь, в какую общину попросить его нас перенести?

– Только не Снежбург, – влез в разговор подошедший Фё-Дор. – Думаю, они догадались, что Сни-Жанна улетела на нашем корабле, и вряд ли нам обрадуются.

– На Товаре́н. Там всегда нехватка рабочих рук – нас примут с распростёртыми объятиями. Да и её мэр – мой хороший знакомый. Поможет устроиться, – ответил И-Ван, помрачнев, и тихо добавил: – Как же мне этого не хочется.

– Мне тоже. Но, сам понимаешь, выбор у нас не велик, – так же тихо ответила ему Марго-Рита.

За их спинами вспыхнул багровый свет, и из него вышли Оз и Сни-Жанна. Оз помолодел: длинная седая борода укоротилась втрое и потемнела, в чёрных волосах едва заметно белели нити седины, морщины на лбу и под глазами разгладились, на щеках играл яркий здоровый румянец. Победа над неваской явно пошла ему на пользу. Сни-Жанна рядом с ним вся светилась – светлая кожа мерцала золотистым сиянием, от одного взгляда на которое на душе становилось тепло и радостно.

– Марго-Рита, представляешь, у нас получилось! – Сни-Жанна широко улыбнулась и бросилась к ней. – Мы уничтожили неваску. Окончательно и бесповоротно.

– Даже не сомневалась, что у вас получится, – Марго-Рита улыбнулась в ответ и позволила себя обнять. – Наверное, было нелегко…

– Да. – Сни-Жанна несколько секунд крепко обнимала её, а потом вернулась к Озу: – Но оно того стоило.

– Благодарю за Сни-Жанну, капитан Марго-Рита, – Оз глубоко поклонился, держа в правой руке посох, а левую положив на плечо Сни-Жанны. – Я встретил её лишь благодаря тебе.

Марго-Рита смутилась и промолчала. В её голове всплыли брошенные в гневе слова: «Я никуда не полечу, пока она не покинет мой корабль!» Ей стало стыдно, но она, решив, что сделанного не воротишь, переключилась на более насущные вопросы:

– Оз, теперь, когда неваски нет, я от лица своей команды хотела бы завершить, наконец, своё задание и поговорить с тобой о награде. У меня есть просьба, которую, я надеюсь, ты исполнишь.

– Прошу тебя – обожди маленько. – Оз посмотрел на Марго-Риту с пониманием. – Ведаю, что в твоём сердце горит желание покинуть Обитель. И не в силах я забыть о твоей беде, – он мягко добавил: – «Удача искателя» была прекрасным кораблём. Прими мои искренние соболезнования. – В ответ Марго-Рита слегка наклонила голову, губы её задрожали, но она быстро справилась с собой. – Несомненно, я исполню твоё желание, но спроси себя: неужто ты хочешь лишь передать мне груз? Неужто не хочешь узреть своими очами то, к чему вы все стремились долгим и опасным путём?

Конечно же, Марго-Рита хотела, но решать должна была вся команда. Контрабандисты стояли плотной группкой, с рюкзаками на плечах, и настороженно прислушивались к разговору. От лагеря на полу не осталось и следа. Увидев, что капитан смотрит на него, Фё-Дор протянул ей взятый со стула пару минут назад куб и закивал так, что, казалось, его голова вот-вот оторвётся, – он очень хотел узнать, что же скрывал загадочный груз. М-Арк же, наоборот, скрестил руки, показывая, что не хочет ничего знать. А И-Ван между ними чуть улыбнулся и неопределённо пожал плечами, мол, решай сама, ты же капитан. Марго-Рита вздохнула, сжимая куб в ладони так, что острые грани впились в кожу, и повернулась к Озу. Он стоял и с улыбкой наблюдал за ней.

– Ты ведь всё равно расскажешь и покажешь, правда? Даже если я откажусь.

Оз раскатисто захохотал:

– Тебе не откажешь в проницательности, капитан Марго-Рита. Вы здесь оказались сегодня, точно в сей день и час, не просто так. Сие было предсказано в миг, когда я сотворил великое волшебство. Поэтому я зову вас всех, – сказал Оз, посмотрев в глаза каждому, – встать в круг и, самое главное, отринуть все страхи.

Контрабандисты, дождавшись кивка Марго-Риты, выполнили его просьбу, встав от неё по обе стороны.

– Влад, не оставайся в стороне, ты – тот, кто стал первой ласточкой, катализатором грядущих изменений.

Услышав это, Влад впервые осознал, что именно Оз привёл его в этот мир. И именно Оз был виновником всего того, что произошло с ним за показавшиеся вечностью три дня. Но возмущаться ему не хотелось. Влад всеми фибрами души чувствовал, что конец его приключения близок, поэтому немедля встал в круг слева от Оза, справа уже стояла Сни-Жанна.

– Почему именно я? Неужто не нашлось более достойных? – тихо спросил Влад.

– Никто не вправе умалять твои достоинства, Влад, и самому тебе это негоже. Волшебство избрало именно тебя, и ты справился. – Оз положил левую руку ему на плечо и крепко сжал. – Твоё появление запустило цепную реакцию, приведшую всех нас сюда, в Обитель Покинутых. Предай забвению страх и неуверенность, посмотрев на дела рук своих. И ты, прими моё обещание, что крепче льда, вернёшься домой целым и невредимым. – Он отпустил его плечо, переложил посох в левую руку и вытянул вперёд правую ладонью вверх. – Я готов, капитан Марго-Рита.

– Я, Марго-Рита, капитан «Удачи искателя», передаю тебе, Оз, называемый стариком, груз от мэра общины Снежбург Кла-Уса, – повторила она формулу передачи и, медленно разжав пальцы, поставила на его ладонь куб.

– Я принимаю груз и считаю работу выполненной, – сказал Оз и опустил руку. – Узрите волшебство.

Куб застыл в воздухе, даже не думая падать. Оз коснулся чёрной матовой грани навершием посоха. Куб мелко задрожал и медленно закружился вокруг своей оси.

В момент прикосновения звезда Лираны вспыхнула ровным золотистым светом. Вслед за ней над их головами золотом окрасилась прозрачная поверхность купола, по ней пошли разноцветные волны, похожие на до невозможности яркое северное сияние. Они искрили и переливались, смешивались, создавая невозможные оттенки, рисовали причудливые картины, завивались тонкими спиралями и ветвистыми молниями, застывали на секунды узорами инея и совершенными снежинками, увеличенными в сотни тысяч раз. Куб раскрутился так, что превратился в расплывчатый сгусток тьмы. Калейдоскоп переливался всё ярче, и, когда яркость достигла апогея, цвета замерли, застыли, как будто и не было только что безумного красочного танца. В тот же миг куб прекратил вращаться и замер в воздухе. На его гранях от матовой черноты не осталось и следа, теперь его окраска точь-в-точь повторяла ту, что сверкала сейчас на поверхности купола.

– Волшебно! – Оз удовлетворённо погладил бороду и обратился к присутствующим: – Теперь, чтобы проникнуть в его тайны, мне понадобится ваша помощь. Шесть граней – шесть человек. Уникальных, ярких, важных. Вы те, кто может открыть его. Просто прикоснитесь к любой грани хотя бы одним пальцем. – Все замерли в нерешительности, никто не хотел рисковать первым. – Избавьтесь от страха. Я клянусь вам вечным летом и всем самым ценным и важным, что ничего плохого не произойдёт.

Первой решилась Сни-Жанна. После того, что произошло, она верила Озу безоговорочно, поэтому шагнула к кубу и протянула к нему указательный палец. Помедлила, а потом, улыбнувшись остальным, дотронулась до центра одной из боковых граней. Куб отозвался на прикосновение едва ощутимой вибрацией и волной волшебства, прокатившейся по телу от пальца до самых стоп. Цвета пришли в движение, и через секунду грань окрасилась в однотонный ярко-жёлтый цвет.

– Какой красивый, – прошептала Сни-Жанна, заворожённо любуясь на сочный, незнакомый ей оттенок. – И такой тёплый…

– Благодарю. – Оз слегка наклонил голову, и Сни-Жанна улыбнулась ему в ответ. – Жёлтый цвет тебе очень подходит. На моей родине он символизирует доброту, участие, милосердие, внутреннюю силу.

– Мне нравится. Это совершенно не страшно. Давайте наконец откроем его и узнаем, что же там внутри!

– Если это и правда так необходимо, – вздохнула Марго-Рита и быстро, чтобы не передумать, приложила ладонь к противоположной от Сни-Жанны грани. – Проклятый лёд, что это было? – воскликнула она, когда по телу пробежало волшебство.

Грань окрасилась в красный.

– Цвет лидерства, большой силы и непоколебимой уверенности в собственной правоте. Знаешь, мне видится, что в грядущем ты будешь вести за собой сотни людей, – прокомментировал Оз.

Вслед за Марго-Ритой, И-Ван невозмутимо приложил большой палец к нижней грани и даже не поморщился, когда и по его телу пробежала щекочущая волна. Его цветом стал синий, тёмный и глубокий.

– В моём мире синий носили наставники, которые передавали молодняку знания, хранители мудрости, постоянные и верные своим соратникам. – Оз чуть наклонил голову, И-Ван ответил ему тем же.

– Давай, теперь твоя очередь. – Фё-Дор толкнул М-Арка кулаком в плечо. – Или боишься?

– Не буду я этого делать. – М-Арк спрятал обе руки за спину, под рюкзак. – Простите, конечно, но я вам не доверяю. – Он вздёрнул подбородок и твёрдо посмотрел прямо на Оза. – Я не верю, что вы хотите нам добра.

– М-Арк, просто сделай это. – Марго-Рита повернула к нему голову. – Я уже устала так стоять.

– Прости, кэппи, но я не могу. Не хочу. Не буду. Насильно заставлять будете? – В его голосе послышались панические нотки. – Я…

– М-Арк!

И-Ван не повысил голос, но посмотрел на него так выразительно, что тот сразу же растерял все свои аргументы и замолчал. Фё-Дор не стал уговаривать друга. Прекрасно зная его упрямство, он вдруг резко ударил М-Арка локтем в бок. М-Арк согнулся пополам, прижав руки к пострадавшему месту.

– Ты что, совсем?.. – возмутился он.

Фё-Дор, не слушая, схватил его за руку и прижал пальцы к свободной грани, а сам прикоснулся к другой. Два сдавленных стона, и их грани окрасились в оранжевый и коричневый соответственно.

– Коричневый – цвет верности, надёжности и спокойствия. Видимо, на тебя, Фё-Дор, можно положиться даже в самую тяжёлую минуту, ты никогда не подведёшь. – От этих слов Фё-Дор покраснел и смущённо улыбнулся. – А оранжевый… – Оз посмотрел на нахмуренного, покрасневшего М-Арка. – Дружелюбный, общительный и отважный. Несмотря на всю свою показную браваду, ты прекрасный товарищ, с тобой никогда не бывает скучно. – Оз перевёл взгляд на Влада. – Ты освободил меня из векового плена, не спасовал перед выпавшими тебе трудностями. Ещё один шаг. Последний…

Влад кивнул и недрогнувшей рукой прикоснулся к верхней грани. Волшебство вихрем пронеслось по всему телу, зелёный цвет разлился по поверхности куба…

Ослепительно-белый… Белоснежная, сверкающая на солнце равнина раскинулась перед ним до самого горизонта. За спиной послышался тихий разговор. Влад обернулся.

– Зачем мы здесь? – спросила Оза Мира, разгоняя руками клубы багрового тумана.

– Здесь через сто лет мы встретимся с теми, кто поможет нам развеять волшебство. – Оз трижды стукнул посохом, яркой вьюгой закружились сверкающие разноцветные искры. Мира заворожённо смотрела на их танец. Наконец сквозь вьюгу проступил знакомый Владу купол. – Под нами Обитель Покинутых. Я уверен, что тому, кто придёт, будут помогать именно её выпускники. Я позабочусь об этом.

– Думаешь, века хватит, чтобы земля очистилась? – Мира сморщила нос. – Всё-таки Земля очень сильно пострадала.

– Заклинание создано таким образом, что, лишь когда выполнятся все условия, тот, кто придёт, сможет добраться до Обители и передать мне ключ.

– А если он придёт, но слишком рано?

– Тогда, – Оз пожал плечами, – его жизнь сложится по-иному. Всё будет повторяться до тех пор, пока ключ не окажется у…

Воспоминание схлынуло, и виски Влада пронзила короткая вспышка боли, а по спине прошёл холодок страха. Через сто лет… А он попал в четвёртый век после катастрофы. Выходит, до него было трое тех, кто не справился. Что же с ними стало? Вряд ли они погибли, но и вернуться домой в своё время эти незнакомцы, скорее всего, не смогли, а значит… Влад поёжился. Им пришлось прожить всю свою жизнь здесь, даже если они очень сильно хотели домой. Незавидная судьба. Влад не представлял, что бы сделал, окажись он на их месте. И не могло не радовать, что ему повезло больше.

Тем временем куб, освободившись от чужих прикосновений, взлетел к куполу и медленно закружился вокруг собственной оси. А вместе с ним закружился сам купол, цветные кляксы повторяли его движения, двигаясь против часовой стрелки. А цвета становились всё ярче и сочнее.

– Меня, кажется, сейчас стошнит, – простонал М-Арк и вперился взглядом в носки ботинок.

– У нас получилось? – тихо спросила Сни-Жанна у Оза.

Вместо ответа он стукнул посохом о землю. Звезда на мгновение вспыхнула пурпурным и погасла. А цвета вдруг стали осыпаться крупными разноцветными конфетти. Сни-Жанна поймала ладонью несколько ярких хлопьев и с удивлением ощутила, что, коснувшись тёплой кожи, они растаяли. Откуда ни возьмись налетел порыв сильного ветра, закружил хлопья в своих порывах и унёсся дальше, оставляя за собой разноцветную полосу раскрашенного снега. На месте куба над головами собравшихся висела гладкая белоснежная сфера. Оз поманил её рукой, и она уютно устроилась в его ладонях.