Текст книги "Сказка для злой мачехи или в чертогах Снежной королевы (СИ)"

Автор книги: Альвина Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

– А про это ты забыла? – Тень повернул правую руку, показывая на снежинку, – Не могу же я ходить в перчатках в помещении.

– Можешь. Но ты прав. Я забыла.

– Смори, здесь такой же символ, – разгладив лист на полу ванной, Тень постукал указательным пальцем в центре.

– Весь дневник раздербанили, – покачала я головой, – Но зачем?

– Может это дневник какого‑нибудь колдуна или мага? – предположил Тень.

– Или алхимика, – нахмурилась я, любуясь красивым почерком, которого мне не добиться, даже если начну выводить каждую букву.

– Ну, может, и алхимика, – пожал плечами парень и провел пальцами по первым двум строчкам, – Ни слова не понимаю.

– Аналогично, – подражая братьям Пилотам, усмехнулась я.

– Знаешь, Ри, есть у меня такое чувство, что дневник разорвали не по тому, что в нем зашифрованы какие‑то заклинания, а для того, чтобы нельзя было его прочитать.

– Он же и так не читаем, – закатила я глаза, – Да, и, подумай сам, зачем его рвать, если можно просто уничтожить.

– А если нельзя? Что если его нельзя уничтожить? Ри, подумай, на каждой странице есть символ, заставляющий обжечь открывшего его и вернуться назад в дневник. Есть? Есть. Что если есть символ, не позволяющий их уничтожить? Попробуем?

– Ну, давай, – неуверенно согласилась я и позволила Тени порвать лист на четыре части.

Наш следственный эксперимент странице не понравился, и она не сильно, но обожгла нам пальцы, а когда мы положили кусочки на пол, начала стягиваться к центру, пока не восстановилась полностью.

– Что и следовало доказать, – усмехнулся Тень.

– Ну, да. Ты был прав, – кивнула и раздраженно забурчала: – Фигня какая‑то. Ну, писал этот маг или алхимик свои мемуары, ну, и бог с ним. Ни он первый, ни он последний. Но, во – первых, зачем ему понадобилось так защищать свой дневник, что он ни в воде не тонет, ни в огне не горит, да еще самовосстанавливается – это же не магический гремуар, в самом деле! Во – вторых, зачем кому‑то понадобилось рвать его постранично и прятать в совершенно не предназначенных для этого местах?

– Почему не предназначенных, вполне даже предназначенных. Помнишь символы на страницах в дневнике Марты? Здесь такие же.

Тень перевернул шкатулку верх дном, и я увидела, что на дне тайника так же, как и на каменной пластине, вырезан символ блокирующий возвращение страницы в дневник.

– Но какова цель?

– Чтобы не вспомнил.

– Кто и что? – не поняла я.

– Кто – скорей всего, маг, а что – тем, кем он был раньше.

– Но зачем?

– Не знаю, Ри, но мне неприятно даже думать об этом, – скривился парень.

– В каком смысле?

– Ри, я не так давно появился на свет и воспринимаю это, как если бы человека взяли и разорвали на части: его воспоминания, его чувства, его знания – его личность. Это мерзко. Я помню, как ты создавала меня. Я ведь не из воздуха появился. Спонтанно ты создала только образ, остальное кропотливо собирала, как мозаику. Поэтому я другой – я сильнее, выносливее и смелее. Я мужчина.

– Вай, какие мы тут речи толкаем, – смущенно замахала я руками, – Я тебя поняла, но с дневником все рано ничего не понятно.

– Может, если нам удастся его перевести…

– Ага, вот сейчас страница исчезнет и тю – тю твой перевод. Да и не наше это дело, Тень, кто там этот дневник писал, кто его рвал – какая разница, нам бы со своими проблемами разобраться.

– Зеркало, – легко догадался парень.

– Ну, или выяснить, зачем Снежной королеве понадобилось оставлять ловушку в доме родителей Кристины, – по – женски вильнула я в сторону от щекотливой темы, – Есть у меня одна мыслишка. Надо бы наведаться в архив.

– Йохан нас заподозрит.

– Не страшно. Идем.

Так мы и пошли в подсушенной рубашке, штанах и халате. Тень зашел в комнату Марты, посмотреть на работу Нырка, но споткнувшись, свалился на измятую кровать.

– Везет нам сегодня на кровати, – хмыкнула я.

– Пф – ф, – сдул перья с лица парень.

– Замри, кто‑то идет! – шикнула я на него.

– У нас одни уши. Я ничего не слышу.

– Все равно замри.

Мы затихли, а от засветившейся снежинки потянулась белесая дымка, создавшая вокруг нас прозрачный барьер.

«Слышишь»? – приподняла я голову.

«Слышу», – моргнул Тень, – «Крадется кто‑то».

Тихие осторожные шаги прошли мимо комнаты и направились в конец коридора.

«Может, приспичило кого‑то?» – слез с постели парень.

«Зачем тогда красться?» – засомневалась я.

«Ну, мало ли, смущается, человек».

«Под кроватями в каждой комнате я видела ночной горшок, зачем тащиться через всю библиотеку, чтобы справить нужду в туалете»?

«Ты бы так и поступила», – поддел Тень.

«Это я. Меня мама еще в детстве от горшка отучила», – парировала я в ответ.

«А в замке ходишь», – съехидничал парень.

«Хватит, – скрипнула зубами, – Пойдем, посмотрим, кого это принесла нелегкая».

Тень хмыкнул, но выглянул в коридор. В темноте тонкая фигурка хоть и старалась идти прямо, но было заметно, что планировка библиотеки ей не знакома и она то и дело вытягивала руку, чтобы не врезаться в стену носом.

Тень втянул воздух, и знакомый аромат дорогих духов защекотал нам ноздри. Вот поэтому я и не пользуюсь духами – есть риск быть узнанной по запаху.

«Эдит», – презрительно скривив губы, хором подумали мы с Тенью.

«И куда это она направляется?» – подобралась я.

«Ты видела, с каким лицом она смотрела на принцессу? – напомнил мне Тень, – Эдит была сильно раздражена. Снежка, скорей всего, ни на минуту не выпускала ее из виду. Она это умеет».

Я кивнула, соглашаясь с Тенью.

«Да, Снежка, может быть еще той занозой в з… в мягком месте. Похоже, Эдит рассчитывает, что пока остальные заняты Ироном и Уллой, ее никто не хватятся».

«И мы бы не хватились, если бы дошли до архива».

«Ох, не верю я в случайности. Замри. Она возвращается».

Застыв у стены, мы с удивлением проследили, как Эдит, войдя в комнату, не заметив нас, наощупь обследовала каждый угол.

– Бездна! Неужели они забрали его?! – но что‑то вспомнив, хлопнула себя по лбу, – Она же говорила, что оно должно быть в архиве.

«Оно?» – вытянулись мы в струнку и даже перестали дышать. Дождавшись, пока Эдит покинет комнату Марту, мы последовали за ней. К ее досаде и неприкрытой злости, дверь в архив оказалась закрыта, а ключ, если я не ошибаюсь, в единственном экземпляре есть только у Йохана. Молодец, старик, перестраховался.

«Только нам теперь туда тоже не попасть», – напомнил напарник, – Кстати, что ты там хотела посмотреть"?

"Было у меня одно смутное подозрение, – проводив взглядом Эдит, хмыкнула я, – А теперь целых два. Но одним нам здесь не управиться. Если Лик прав и Йохан не тот, кем кажется, нам понадобится помощь мага. Подождем, пока Ирон очнется, и будем действовать по ситуации. Черт! Нужно срочно подыскать тебе приличный костюм".

"Зачем?" – опешил парень.

"На банкет пойдешь, – постучала я себе по лбу, – Уллу охму…. Тьфу. Охранять ее будешь. Совсем я с тобой запуталась".

Глава 4

Только ранним утром, тайком уйдя из библиотеки, мне удалось поспать в той самой гостинице, где многоуважаемый господин Перссон, выслушав, кто мы и, что делаем ночью у дверей его достойного заведения, за символическую плату, выделил Тени один из пустующих номеров. К тому же он снова нас накормил и рассказал, где в городе можно приобрести недорогой готовый костюм.

Но сон мой был коротким. Как и следовало ожидать, заснула я быстро, но ухнув в объятья Морфея, оказалась в месте, где совсем не желала оказаться. Я лежала в гробу. И, хотя гроб этот был хрустальным и сквозь его стенки просачивался свет – сути это не меняло.

– Мать моя, женщина! – выдохнула я, и изо рта вырвался пар.

Упершись руками в крышку, попыталась приподнять – не преуспела, тогда постаралась сдвинуть крышку в сторону, но и это получилось далеко не сразу, тем не менее, сантиметр за сантиметром я отвоевала у гроба желанную свободу.

– Ну, и где это я? – села и огляделась.

Что я могу сказать – я в пещере. Судя по хрустально – ледяному интерьеру, где‑то под замком снежных королев. Кроме моего гроба, здесь еще с десяток таких же, и в них, если не ошибаюсь, тоже кто‑то лежит.

– А – у-у! Здесь есть кто‑нибудь?! – громко позвала я

Ответом стало гулкое эхо и звук осыпавшихся сосулек.

– Жуть‑то какая, – передернула плечами: – Тень?! Лик?! Кто‑нибудь?!

Нет ответа. Я посмотрела на свою руку и отметила, что снежинка активизировалась, сияя спокойным голубоватым светом. Ладно, тогда выбираемся и смотрим, куда нас занесло. Забавно, но придумать, как вылезти из хрустального гроба, стоящего на приличном от пола возвышении, чтобы не навернуться и не наставить себя синяков, у меня не вышло. Хорошо, что это сон.

Спрыгнув с постамента, я заглянула в соседний гроб. Сквозь замысловатую резьбу разглядела силуэт, но только положила зачесавшуюся руку со снежинкой на крышку гроба, поверхность разгладилась, став абсолютно прозрачной. Внутри лежала красивая беловолосая женщина в бело – голубом наряде. На вид ей было лет сорок.

Походив по пещере, я заглянула в каждый гроб и убедилась, что в них так же лежат беловолосые женщины в бело – голубых нарядах. Все они были разных возрастов, но, как по мне, каждая по – своему красива.

– Как‑то многовато снежных королев для одного Лиена, – буркнула я, отыскав пустой гроб, – Сколько же их?

Обернувшись, я пересчитала их, начиная с того, что в центре.

– Тринадцать.

– Двенадцать, – поправил меня женский голос.

Я вздрогнула. Глаза лихорадочно забегали по пещере, ища обладательницу этого голоса.

– В центре, – подсказала она, и центральный постамент засветился, – Подойди.

Спустившись, я направилась к, поманившему меня, свечению. Крышка центрального гроба отличалась от остальных, на ней в области головы находились двенадцать выемок, в которые были вставлены медальоны с изображением снежинок – две из них пустовали. Я прикоснулась к крышке и от моей снежинки к выемке потек дым, образовав в ней медальон с тем же изображением.

– Нас всегда было двенадцать, – заговорил голос, – Шесть снежных дев для шести волшебных королевств и еще шесть им на смену. Для каждого королевства своя Снежная королева – своя зима. Мы сменяли друг друга, когда ледяная сила выходила из‑под контроля, и ей нужен был отдых. Но так случилось, что одно из королевств перестало существовать. Для нас – нет королевства – нет зимы. Но нас всегда было двенадцать, а королевств стало пять и нельзя было допустить, чтобы в одном королевстве правило две королевы, тогда я, как самая старшая, закрепила еще двух сестер к Лиену и распределила их появление по годам.

– Как я понимаю, кого‑то это не устроило.

– Да, – вздох, – Лаира всегда была самой надменной и себялюбивой из нас. Возвращение в замок стало для нее неприятным сюрпризом.

– Она случаем не из того королевства, которое перестало существовать?

– Ты догадлива, – грустно усмехнулся голос, – Лаира и Сейда были закреплены за Сумрачным королевством.

– Впервые о таком слышу.

– И не услышишь. Оно перестало существовать почти двести лет назад. Это было мрачное королевство, где жили только слуги и дети Темного.

– А что…?

– Тихо, – резко оборвал меня голос и едва слышно, – Он уже здесь.

– Кто? – завертела я головой, – Где?

– У тебя за спиной, – раздался ехидный голос Безликого и меня, схватив за плечи, развернули к себе лицом.

– Привет, Ли – ик, – протянула я, согнув левую руку в локте и помахав ладонью.

– Вопрос: стоит ли мне спрашивать, как ты здесь очутилась? – как‑то подозрительно миролюбиво поинтересовался Безликий.

– Знаешь, а я в гробу проснулась, – решила давить я на жалость и сделала несчастную моську, – Жутко, аж, мурашки до сих пор по коже бегают. Крышка тяжелая – еле сдвинула. Сидела тут, звала тебя.

– Зачем? – как мне показалось, нахмурился Лик.

– Ну, думала, ты придешь, и спасешь меня.

И посмотрела на его глазами кота из мультиков, ну, по крайней мере, жалобный взгляд голодного хомячка всегда давался мне с блеском.

– Делать мне больше нечего, – фыркнул Безликий, но вопреки словам, начал успокаивающе гладить по плечам.

– Вот, и я так подумала, – громко вздохнула, – и сама выбиралась. Неприятно же в гробу сидеть, даже если он хрустальный.

Ва – ай, меня на ручки взяли и понесли куда‑то. Раньше, меня, бывало, тоже на руках носили, но не часто, а тут хоть и во сне, все равно, приятно.

– Ли – ик, – подергала я его за одежду, на ощупь что‑то грубое, вроде куртки или пиджака.

– Опять ты со своим Ликом, – заворчал мужчина, – Придумала же.

– А как тебя зовут?

– Что ты делала в усыпальнице Снежных королев? – снова не стал отвечать Безликий.

– Я уже все тебе рассказала.

– Все ли?

Лик был недоволен, и это чувствовалось, так как он начал сжимать пальцы. До этого его руки сжимали бережно, но крепко, сейчас же я ощутила боль.

– Больно! – вскрикнула и начала вырываться.

– Не лги мне, – зло прошипел Лик в самое ухо.

– Чего – о?!! – возмутилась я подобной несправедливости. Как будто он говорит правду и ничего кроме правды, – Это, где это я тебе солгала?!

– Рита, – скрипнул зубами Безликий, – не зли меня.

– Ты и без меня неплохо с этим справляешься, – и отвернулась, – А я тебе все рассказала.

Тяжелый вздох.

– Угораздило же меня с тобой связаться. Так что ты там делала?

Тут я сама начала злиться.

– Я же уже сказала: в гробу проснулась.

– Почему в гробу?

– Да, откуда я знаю! Я не выбираю, что мне должно присниться!

– Рита, это важно.

– Что важно?! – я почти начала кричать на него.

– Почему ты проснулась именно в гробу – не в замке, не в пещере, не в спальне, а именно в гробу?

– Да, я откуда знаю! Проснулась и проснулась, какая разница?

– Если бы не было разницы, я бы тебя не спрашивал.

Голос Лика показался мне встревоженным, поэтому я постаралась успокоиться и сказала уже без истерики:

– Не знаю. Честно. Не знаю, почему проснулась в хрустальном гробу. Мне саму этот факт не обрадовал.

– Ох, Рита – Рита, – в очередной раз вздохнул Безликий, – что же мне с тобой делать, неприятность ты ходячая?

– Подумай об этом на досуге, – усмехнулась я, почувствовав, как сон ускользает от меня, – я, похоже, просыпаюсь.

– В замок ни ногой! – напоследок до синяков сжал меня Лик, – Ты поняла меня?!

– Поняла, поняла, – вяло отмахнулась и поняла, что уже не сплю, а на одеяле лежат два завещания и несколько писем из тех, что держала в руках, когда сработала ледяная ловушка.

– Спасибо, Лик, – прошептала я и улыбнулась уголками губ.

А дальше пришлось искать выход из глупейшей во всех смыслах ситуации: пройдя полгорода, чтобы переночевать в гостинице, я совсем забыла, что утром став Риммой, я увеличусь в размерах, а переодеться мне не во что. И, вот стаю я, как дура, перед зеркалом и понимаю, что пора бы и честь знать. А в чем? Но, говорят: дуракам везет, и мне, как в подтверждение сего тезиса, повезло. Когда я выглянула в коридор, замотанная в одно только покрывало, то натолкнулась не на бесцельно шатающихся по гостинице постояльцев, а на знакомую девочку – горничную.

– Э – э, – смутилась я, понимая, что без откровенного вранья мне не обойтись.

– Госпожа Римма? – удивленно ахнула Молли, – Что с вами случилось?

– Мне нужна твоя помощь.

– Конечно. Чем я могу быть вам полезна?

"Она еще спрашивает", – скептически изогнула я бровь. Дождавшись пока Молли, сходит в дом мэра и принесет мне одежду, я бегло просмотрела, спасенные Ликом, письма. В них нашлись слабые, но подсказки, почему родители Кристины, можно сказать, бросили свою дочь с ее бедой и спешно покинули Лиен. В этих нетронутых магией текстах всплывали часто встречающиеся: "прости", "нам очень жаль" и "мы хотели, как лучше". Тема внучки практически не поднималась, только раз мама Кристины поинтересовалась: "Как она?" Таким образом, мои подозрения только упрочились. Нужно обязательно попасть в архив. Кто знает, может, я и ошибаюсь, но лица снежных королев, виденных мной во сне, никак не выходят у меня из головы. У Уллы те же точеные скулы, тот же разрез глаз, и волосы, хотя у снежных дев они с голубоватым отливом.

Грохот, ударившейся о стену двери, заставил меня вздрогнуть и открыть глаза. Сверкая ясными очами, в комнату ворвался мой дневной кошмар, заставив мысленно проклясть все на свете.

– Где?! Где он?!! – неожиданно рявкнул Кай, и, швырнув мне сверток с одеждой, пошел рыскать по всем шкафам и даже под кроватью.

– Кто он? – опешила я.

– Тот с кем ты здесь встречалась! Где он?

– Да, что вы себе позволяете! – возмутилась я.

– Я обещал Натану проследить за тобой, – непривычно серьезно посмотрел на меня мэр Лиена, – Так, где ты его прячешь?! Отвечай!

– Кого? – вытаращилась я на мужчину.

– Любовника!! – взревел Кай, нависнув надо мной, как изголодавший вампир над своей жертвой.

Я несколько раз возвращала челюсть на место, но она упорно отвисала, так как от мысли о том, что кто‑то мог подумать, что у Риммы может быть любовник, я впадала в ступор, а смотря в лицо молодому мужчине и, видя, что он со всей серьезностью верит в то, что говорит, и вовсе выпадала в осадок.

– О, госпожа Римма! – вошел в номер господин Перссон, – Доброе утро! Рад вас снова видеть.

Ох, Темный! Его только здесь не хватало! Заметив, как в коридоре мнется перепуганная Молли, я мысленно застонала, сообразив, чья это была инициатива, позвать хозяина на выручку даме.

– Господин мэр? – удивленно приподнял брови хозяин гостиницы.

– Господин Перссон, – коротко кивнул Кай, продолжая сверлить меня злым взглядом своих светло – синих глаз, – Собирайтесь, гос – спожа Римма.

Я в шоке вытаращилась на мэра. Да, что с этим мужчиной?! Неужели гипноз Дилана на него не подействовал? Или он подействовал, но как‑то иначе. Что здесь вообще происходит?!!

– Кхм, – тактично кашлянул в кулак хозяин гостиницы.

– Да, господин Перссон, – недовольно поджав губы, Кай повернул голову и посмотрел на невольного зрителя разыгравшейся трагикомедии.

– Господин мэр, считаю, нам обоим стоит выйти. Госпожа Римма не одета.

– Да, неужели! – ехидно – зло глянул он в мою сторону Кай, – Хотелось бы знать, как же так получилось?

– Идемте господин мэр, – начал оттеснять Кая господин Перссон, – Дайте госпоже Римме прийти в себя и одеться. То, что вы здесь, а госпожа в таком… виде. Это неприлично. Идемте.

– Неприлично! – взвился блондин, – А изменять законному мужу, значит, прилично!

– О – о, так она ваша жена? – насмешливо – удивленно приподнял брови хозяин гостиницы, пряча улыбку в глубине глаз.

– Нет!! – хором воскликнули мы с Каем.

– Тогда идемте.

И господин Перссон таки выпроводил упирающегося Кая из моей комнаты. Н – да, вот так и рождаются слухи.

– Простите, госпожа Римма, – смущенно потупив глазки, вошли Молли, – Я так перед вами виновата.

– Ох – хо – хой, – потерла я виски, – Успокойся, Молли. Ни в чем ты не виновата. Мэр ведь сам за тобой увязался, да?

– Да, госпожа Римма.

– Вот же… странный человек.

– Да – а, – протянула девочка, – Очень странный. Как он мог подумать о вас такое?

– Уж это точно, – хмыкнула и сползла с постели, – Поможешь мне одеться? Мои волосы это сущее наказание.

– Но они же та – акие красивые?!

– Спасибо, Молли, – улыбнулась я ей, – Но они постоянно за что‑нибудь цепляются.

– Я вам помогу.

Я сказала правду, несмотря на роскошный вид, волосы Ринари имеют неприятную особенность цеплять за все, что ни попадя и сильно усложняют процесс одевания, тем более со сна они всегда всклоченные и мне предстоит их еще усмирить, прежде чем появиться в холе гостиницы.

– И, что на него нашло? – бурчала я, натягивая одежки и витая в своих облаках, – Бред какой‑то! Молли.

– Да, госпожа Римма.

– Как считаешь, может у меня такой – подчеркнула я, – быть любовник? – и внимательно посмотрела на себя в зеркало, но в нем отражалась не я, а злая и не выспавшаяся взлохмаченная длинноносая особа с оттопыренной губой.

Молли замялась и опустила взгляд.

– Не бойся, говори, я не обижусь. Я знаю, что моя внешность многих отталкивает, а кого‑то и пугает. Просто хочу понять, как можно было подумать, что у меня может быть любовник?

Девочка вздохнула и тихо промямлила:

– Моя мама говорит, что некоторых мужчин привлекают необычные женщины.

– Значит, все‑таки экзотика, – скривилась я, и отражение сестры Дилана стало еще неприятнее.

– Но господину Перссону вы тоже нравитесь, – от чего‑то засмущалась горничная, – Он тоже говорит, что вы необычная. Некрасивая, но умная. А Олеф говорит, что с вами легко общаться, хотя вы и богатая.

Я озадаченно приподняла брови и ухмыльнулась:

– Ну, спасибо тебе на добром слове.

Молли подняла взгляд, и зрачки у нее немного расширились.

– Ой, а когда вы так улыбаетесь, вы совсем другой человек. У вас даже глаза другие.

– Какие – другие? – дернулась я и чуть ли ни носом уткнулась в зеркальную поверхность.

И правда, из зеркала на меня взглянули совсем не мутно – серые, а светло – карие с зеленым ободком – мои собственные глаза. Ой – ей, как же я раньше этого не замечала?! Или раньше этого не было?

– М – м, да, – настороженно глянула я на Молли.

– Простите, – отшатнулась та.

– Расслабься, не трону я тебя. Спасибо за помощь.

Собрав сумку, закинула ее себе на плечо и протянула Молли, завалявшиеся на дне монеты.

– Не знаю, хватит ли этого на шапочку и рукавички, но, вот, возьми.

– Госпожа Римма! – воскликнула девочка, сделав несчастное лицо, и сделала попытку отказаться.

– Бери Молли, – нахмурилась я, – Я даю только когда чувствую, что надо. Всем в этом мире не поможешь, а тебе эти деньги нужнее, чем мне сейчас.

– Госпожа Римма, – задрожала она как осиновый лист.

– Бери, – взяла я ее руку и вложила монеты, – Белоснежка очень довольна своими обновками. И я тоже. Ты подобрала ей очень интересный комплект. Там, откуда я родом некоторые люди платят хорошие деньги, чтобы им подобрали определенный гардероб. У тебя есть и стиль и вкус. Мой тебе совет – накопи денег и попросись в ученицы к той портнихе. Я была в ее магазине. Вместе вы добьетесь большего успеха.

– Спасибо, – прошептала девочка.

– Главное, не сдавайся, – взяла я ее за подбородок и посмотрела в слегка напуганные глаза, – Хорошо?

– Хорошо, госпожа Римма.

– Ты сильная девочка. Ты гораздо сильнее меня в твоем возрасте. У тебя все получится. Главное верь в себя и не сдавайся. Шишки они набиваются и проходят, а опыт – он остается.

Робко, но Молли все же улыбнулась мне.

– Да, госпожа Римма.

* * *

– Мэр Кай, мне нужно в библиотеку, – сказала я, спустившись с этажа в холл гостиницы.

– Вам нужно написать графу Лейкоту, – буркнул молодой мужчина, прожигая меня сердитым взглядом.

– Зачем? – удивилась я и часто заморгала.

– Он должен знать.

– Что он должен знать?

– Всё.

– Всё? – приподняла я брови, – Ну, вы и шутник.

И, подавшись вперед, сурово свела брови на переносице.

– Мэр Кай, воздержитесь от поспешных выводов. Не знаю, какая шлея попала вам под хвост, но ваше поведение наводит меня на мысль, что вы, как мне кажется, несколько не в себе, и вам нужно обратиться к доктору.

– Вы…, – зашипел он.

– Я, – снисходительно улыбнулась Каю.

Глаза мужчины потемнели.

– Тебе не утаить своей интрижки.

Ха! Вот это разговор! Давно же меня не подозревали в таких вещах, хотя помнится в универе парень, с которым я якобы встречалась, хотя сам он это и придумал, часто пытался точно так же убедить меня, что я гуляю со всеми подряд, даже со своим соседом по лестничной площадке, что была явная чушь. Валерию Николаевичу, на тот момент, было уже сорок пять, и был он женат, хотя и не скрывал, что жену не любит – окрутила она его и вопреки его нежеланию иметь с ней что‑то общее – забеременела. Но сына своего – Сашу, – дядя Валера обожал, поэтому хоть и гулял безбожно, но из семьи не уходил. Сам гордый родитель говорил, что Александр в него пошел. Ага, что Сашка и доказал уже в детском саду. За ним там вся женская половина группы бегала. Потом в школе и универе. Он и сейчас еще учится – третий курс финэка. Умный до одури, но непостоянный точь в точь, как и его отец. Если подумать, то Тень внешне чем‑то на Сашку похож, наверное, потому, что соседский сын частенько меня выручал, когда было нужно: то сумку донесет, то заумную задачу решит, то от навязчивого кавалера избавит (прямо как его папа, когда я еще в школе училась). Хороший он парень. Воспоминания о нем заставили меня улыбнуться.

– Если мне не изменяет память, но кто‑то совсем недавно…, – намекнула я, не договорив до конца – пусть сам додумывает.

– Это была ошибка, – вздрогнул мэр.

– Согласна, – снова чарующе улыбнулась, – Но и то, что вы устроили в номере тоже ошибка, но уже другая. Я замужняя женщина и уважаю как себя, так и своего мужа. Ваши предположения, мэр Кай, для меня оскорбительны.

– Убеждай в этом своего брата, а не меня.

– Дилана? – насторожилась я.

– Да. Он не пришел сюда только потому, что я сказал, что схожу сам.

– Дилан был в доме? – нахмурилась, почувствовав, как по позвоночнику пробежала струйка холодного пота.

– Когда девочка пришла просить для тебя платье, он как раз зашел за какими‑то вещами своего друга.

– О! – округлила я рот.

Вот, это уже совсем нехорошо. Мурашки побежали по коже. Идти в библиотеку резко расхотелось, но надо.

– Ему тоже было крайне интересно узнать, зачем тебе понадобилась одежда, и куда ты дела ту, в которой вышли из дома?

– Это недоразумение. Он поймет, – заявила Каю, не особо в это веря.

– Ну – ну, – презрительно скривился мужчина, – Что‑то мне подсказывает, что твой брат не станет тебя слушать, как не стал слушать и меня.

– Мэр Кай, мой брат…

– Натан предупредил меня о его способностях.

В голосе мужчины зазвучали знакомые ледяные нотки. Я внимательнее посмотрела на Янссона, а тот неуловимо изменился: исчез раздражающе – беспечный мальчишка, а на место ему пришел совсем другой, серьезный и расчетливый мужчина, и меня осенило.

– Вы провоцировали нас! Меня, брата, Ирона!

Глаза Кая стали холодными и жесткими.

– Надо же, а ты не такая и глупая, как думает о тебе Натан.

Меня передернуло от этого взгляда. Он напомнил мне взгляд Лейкота, когда мы в первый раз с ним столкнулись, такой же пронизывающий и бездушный. Так, вот, значит, к кому отправил нас Натан, а я‑то уж, грешным делом, подумала, пошутить решил. Н – да, я все больше убеждаюсь, что любые поступки Лейкота имеют под собой двоеное дно, если не тройное. Проклятая проверка на вшивость! Как мне теперь выкрутиться? Как поступить? Натан ни в коем случае не должен заподозрить, что я – Ринари.

– Тогда, может, мы поговорим, как цивилизованные люди? – предложила я, оставляя записку господину Перссону, который, пока мы с Каем разговаривали, несколько раз выглядывал из столовой, чтобы убедиться, что со мной все хорошо, а, получая утвердительный кивок, уходил. Удивительный человек.

– Я еще не завтракал, – смягчился Кай, – Предлагаю зайти в кафе неподалеку. В нем подают замечательные пирожные с кремом.

– Здесь? – удивилась я.

– Ты удивишься, – усмехнулся этот новый Кай, – но шумному центру я предпочитаю окраину. Устаю, знаешь ли, от людей.

– Скажи еще, что мэром тебя сделала Герда, а сам ты предпочел бы быть фермером, – закатила я глаза.

– Фермером? – мужчина изумленно приподнял брови, – Не – ет. Я и засеянные‑то поля видел только несколько раз, когда по запросу на окраины выезжал, что уж говорить о выпасе скота. Представления не имею, как они со всем этим управляются. Я городской житель, сельская жизнь не для меня. Но, да, ты удивительно проницательна, мэром меня сделала моя жена. Точнее на Совете она выдвинула мою кандидатуру, а ее взяли и поддержали. Не скажу, что я был в восторге. У меня уже была работа, и она мне нравилась.

– Какая? – выходя в, галантно распахнутую передо мной, дверь, и надевая перчатки, спросила я.

– В Ристане вы называете их теневыми.

Я подняла взгляд на мужчину. И почему меня это не удивляет?

– О – о, – одернула я рукава, – Тень, вышедшая на свет. И, как ощущения?

– Уже привык, – не задумываясь, ответил Кай.

Но, несмотря на умение держать лицо, губы его дрогнули, точнее нижняя губа, выдавая отвращение к тому, что пришлось научиться действовать открыто. Сделаю вид, что поверила.

Маленькое уютное кафе расположилось подозрительно близко от "Медвежьей лапы". Не знай я о воровском притоне, местечко было бы действительно уютным, а так пришлось напряженно поглядывать по сторонам, чтобы ненароком не столкнуться с Вигго. Впрочем, даже столкнись я с ним нос к носу, узнать меня вор не сможет, а за Риммой, в любом случае, следят его ребята. По возможности, конечно. Им же невдомек, что у меня несколько лиц. Хотя теперь уже и не знаю, что из этого морок, а что моя поехавшая крыша. Сейчас я Тени в себе не ощущаю – и это радует.

– Прекрасный кофе, – улыбнулась я, пригубив из чашки, – Буду скучать по нему, когда вернусь в Ристан. Что вы хотите за свое молчание, мэр Кай?

– А с чего ты решила, что я уже не сообщил Натану о своих подозрениях?

– Интуиция, – бросила на него взгляд из полуопущенных ресниц, – Она подсказывает мне, что прежде чем написать лорду Лейкоту, вы решили воспользоваться ситуацией для своих собственных целей. Я не права?

Мужчина усмехнулся, и в его глаза замелькали смешинки.

– Что ж, ты раскусила меня, я действительно не написал ему в ответ.

– Когда? – насторожилась я, но сразу же замахала рукой, – Хотя, нет, не говорите, дайте я сама догадаюсь – перед тем, как вы начали проявлять свой интерес.

– Еще одно очко в твою пользу, – мужчина побарабанил пальцами по столешнице.

– Или еще один гвоздь в мою могилу, – усмехнулась я и резко вгрызлась во фруктовую корзиночку, от чего ягодный сок брызнул на клетчатую скатерть, обезобразив ее алыми каплями.

– Значит, я был прав, – зло сощурился Кай, – ты не та, за кого себя выдаешь.

– А кто же я? – притворившись удивленной, приподняла брови.

– Пока не знаю, но, думаю, сейчас ты мне это скажешь.

– Пожалуй, воздержусь, – вытерев рот, отложила бумажную салфетку, – я еще не услышала, что вы от меня хотите, мэр Кай.

Мужчина снова побарабанил длинными пальцами.

– Сейчас с тобой нет ни брата, ни мастера Ирона, Римма… или как там тебя зовут.

– Запугивание, мэр Кай, ни к чему хорошему нас не приведет. Давайте вести себя разумно. Мне нужно, чтобы вы молчали обо всех моих странностях, и потому я согласна помочь вам с вашей проблемой. Назовите ее, и вам еще реже придется лицезреть мою уродливую физиономию в вашем доме. Вам не придется играть, а мне не придется дергаться от звуков ваших шагом у себя за спиной. Я вижу, что я вам не нравлюсь и это взаимно, но мы можем прийти к соглашению. Скажите, что вам нужно?

Кай откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на меня. От его взгляда меня покорежило, и недоброе предчувствие сжало сердце ледяными тисками.

– Мне нужна не ты, а та, кто за тобой приглядывает.

– Вы и о ней знаете? – нахмурилась я. Лейкот выдал Каю слишком опасную для меня информацию. Это плохо. Надеюсь, морок Ринари скрыл истинные чувства, отразившиеся у меня на лице – мою растерянность и мой страх. Проклятье, какую игру затеял граф Лейкот? О чем он думал?