Текст книги "Сказка для злой мачехи или в чертогах Снежной королевы (СИ)"

Автор книги: Альвина Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Я захихикала, чем привлекла внимание рассерженной тени.

– Смешно? – с досадой спросил он.

– Немного, – извиняющимся тоном ответила я и улыбнулась.

Темный наклонил голову и пристально посмотрел на меня, сощурив черные глаза, от чего возникло неприятное чувство, что он меня изучает и делает пометки. Про себя, конечно, но все же. От этого его внимания, я заерзала. Тень же хмыкнул, и, положив растение на разделочную доску, которая так же присутствовала на его столе, отделил стебель от корня, который по знакомой траектории тут же полетел в камин. Я отшатнулась, и, зажмурившись, затрясла головой. Сдавленный смешок темного, подсказал, что сделал он это специально, и теперь вовсю наслаждается полученным эффектом.

Открыв глаза, я еще раз тряхнула головой, но уже раздраженно, так как увидела, что пол абсолютно чист. Сердито поджав губы, я сухо уточнила:

– А это нормально, что ты тут хозяйничаешь?

– Нет, – коротко ответил Темный.

Я озадаченно высунула голову из пледа.

– Как это?

Темный не ответил. Он взял колбу с оранжевым раствором и осторожно с ножа ссыпал в него мелконарезанную сухую зелень. Раствор забурлил и поменял цвет на прозрачный желтый.

– Готово, – удовлетворенно кивнул Темный, и, поискав что‑то в ящиках, достал и перелил содержимое колбы в изящную серебряную чашку на блюдце, которую преподнесли мне и в полу приказном тоне велели: – Пей.

– З – зачем? – втянула я голову в плечи и пледом прикрыла рот.

– Пей. Это укрепляющее.

– Может, я как‑нибудь сама… укреплюсь. А?

– Если бы, – раздраженно тряхнул он головой, – Пей.

И Темный сунул мне чашку под нос, полностью игнорируя мое разумное нежелание дегустировать сей шедевр.

– Я не пью неизвестные мне жидкости, – попыталась я отвертеться от сомнительного удовольствия стать первой жертвой укрепляющего средства. Не понятно же, что оно там укрепляет или закрепляет, но пить мне его не хотелось. Честно сказать, пугают меня самовскипающие меняющие цвет растворы. Тем более зелье готовил не Ирон и не Роди, а сам Темный, можно сказать тьма во плоти.

– Рита, девочка, – тяжело вздохнул Темный, – сейчас я скажу тебе страшную правду: ты представления не имеешь, какие жидкости и в каких количествах тебе пришлось пить, пока ты бревном валялась из‑за магического истощения. Хочешь повторить?

Я затравленно глянула на безмятежную гладь зелья, потом на Темного.

– А, что со мной будет?

– Ничего. Пей.

Горестно вздохнув, я вытянула руку из‑под пледа, взяла чашку и неуверенно отпила из нее. Вкус у зелья был специфический, не то, чтобы неприятный, скорее терпкий с кисловатым послевкусием, он напомнил мне вкус сушеной корки граната и свежего имбиря.

– Выпила? – Темный терпеливо дождался пока я не выпью все до последней капли, держа блюдце на весу, и невозмутимо забрал пустую чашку, к тому же похвалив: – Молодец.

Отойдя к столу, чтобы убрать чашку с блюдцем, Темный вдруг менторским тоном спросил:

– Вкус запомнила?

Я кивнула и пожала плечами:

– Похож на корку граната и корень имбиря.

– Запах, – потребовал темный.

– Д – да, никакого…. Вроде.

– А теперь запомни – это яд.

Моя челюсть с грохотом упала на пол.

– К‑как яд? – пискляво выдавила я.

– Яд, которым тебя отравили.

– Т – ты…, – испуганно схватилась я за горло.

Боже, я выпила яд! Что со мной будет?!

– Успокойся, – все также невозмутимо прошествовал к своей скамье Темный, – он не подействует.

Мое сдавленное спазмом горло выдало крайне противный писклявый звук:

– П – почему?

– Потому что, прежде чем тебе его дать, – усмехнулся Темный, – я его обезвредил. На дно чашки нанесен антидот.

– З – зачем Л – лику делать яд? – в ужасе уставилась я на мужчину.

– Лику? – Темный удивленно вскинул брови, – Причем тут Лик?

– Но… но зелье…в колбе, – продолжая запинаться, промямлила я.

– Ах, ты про Его зелье! – дошло до Темного, – Нет – нет, он готовил обычный настой от изжоги. Я налил тебе из Своей колбы.

– Т – ты меня пугаешь.

Темный откинул балахон назад, чтобы расположиться на скамье так, чтобы расставить ноги, положить на колени локти, а на сложенные друг на друга кисти рук упереть подбородок.

– Теперь поговорим. Во – первых, по поводу твоего вопроса: нормально ли, что я здесь хозяйничаю, я уже ответил – нет, это ненормально. Тьма в тех, кого в этом мире называют темными, редко обретает форму, а уж тем более личность. Не то, чтобы это невозможно, но ни один истинный темный не позволит своей тьме стать настолько самостоятельной.

– Почему? – нахмурилась я, – Ты же помогаешь Лику. Ты сохранил его знания.

– Я и Лик редкое исключение из правил. К тому же пришли мы к этому не сразу. Тьма обрётшая форму, и, не дай Темный, разум, начинает менять своего носителя.

Я заинтересованно высунулась из своего пледа.

– Как менять?

– Поначалу только характер. Но чем самостоятельнее и сильнее становится тьма, тем вероятнее, что изменится и внешность. И, да, не в лучшую сторону. Думаю, проще будет объяснить тебе на примере твоей собственной крайне своевольной тьмы.

– Так во мне все‑таки есть тьма?! – выдохнула я.

– Есть, – кивнул Темный, – Но не пугайся, это всего лишь небольшой клок тьмы, который принимает на себя каждый пришедший в этот мир призванный.

– Потому, что мы плохие?

– Потому, что все подобные сделки заключаются только через Тьму, а она предпочитает быть уверенной, что призванный не передумает, и выполнит свое предназначение. Можно сказать, это ее метка, подпись, позволяющая ей контролировать всех призванных.

– И, что она делает?

Темный едва заметно поморщился, но ответил:

– Если все идет, как задумано – ничего. Если же призванный начинает сомневаться, тьма подталкивает его в нужном направлении. Но если призванный решит сопротивляться, тьма может взять контроль над его разумом и закончить миссию за него.

Мое лицо ощутимо вытянулось. Темный пошоркал ногами, после чего уточнил:

– Ты ведь хочешь знать о темных?

– Да – да. Продолжай. Я просто…Я…, – выдохнула и честно призналась, – Короче я в шоке, но ты рассказывай, я хочу знать.

– Это хорошо. Знания тебе пригодятся.

– Даже не сомневаюсь. Так, что насчет моей тьмы? Она уже контролирует меня?

Темный закусил нижнюю губу, затрясся, но не выдержал и расхохотался в голос.

– Не знаю, можно ли назвать это контролем. Ты сама‑то какие‑нибудь изменения в себе чувствуешь?

Я задумалась, припоминая, какие изменения претерпел мой характер с момента моего появления в этой жуткой сказке.

– Ну – у, – пожала я плечами, – даже не знаю, – и начала перечислять: – Я стала страшно любопытной. Постоянно попадаю в какие‑то нелепые ситуации. Активно гуляю по ночам. Часто рискую жизнью. Спасаю совершенно незнакомых мне людей. Везде чувствую себя, как дома. Меня постоянно тянет влезть в какие‑нибудь неприятности, а если не тянет, то хочется, как бы тебе сказать… м – м-м.

Я замолкла, пытаясь сформулировать, что же мне так хочется, и Темный подсказал:

– Чтобы тебя, в конце концов, погладили или хотя бы почесали за ушком.

Услышав это, я захлебнулась словами возмущения, но осмыслив, жутко смутилась и покраснела.

– Кстати, погладь, а то она уже давно вокруг тебя кругами ходит.

– Кто? – опешила я и только тут заметила, как вокруг меня то и дело мелькает какая‑то крупная тень. Прищурилась, пытаясь разглядеть, кого же мне нужно погладить, но строптивая тьма то и дело шустро ускользала от моего ищущего взгляда.

– Руку протяни, – предложил Темный, – Она почему‑то смущается тебе показываться.

Я вытянула руку ладонью вниз и приготовилась ждать, но только моя рука оказалась в свободном доступе, в нее ткнулась чья‑то крупная голова. Я удивленно охнула и захлопала глазами, инстинктивно погладив между треугольными ушами. Тьма довольно замурчала и с силой потерлась мордой о мою ладонь. Вот те раз! Оказывается моя тьма уже приняла форму. Ко мне ластилась черная длинношерстная кошка, размером отдаленно напоминающая взрослую рысь, но с чуть приплюснутой умильной мордой и невероятно длинным и гибким хвостом, который вился за ней, как змея. Когда я под впечатлением прекратила гладить, киса открыла глаза и посмотрела на меня свои невозможными фиолетовыми, и жалобно выдала:

– Мур – мя?

Мол, никто меня не любит, никто не приласкает? Ну, как такую не погладить? Жалко мне что ли? Иди ко мне, моя хорошая. И отпустив края пледа, я с упоением начала наглаживать, подошедшую и прижавшуюся ко мне кошку.

– Так, девочки, чувствую, я здесь лишний.

– Ни в коем случае, – промурлыкала я вмиг изменившимся голосом.

"Та – ак!" – смекнула я и строго взглянула в волшебные глаза хитрой бестии, та только громче заурчала и потерлась об мое плечо.

– И не стыдно тебе? – пожурила я кошку, – У нас тут серьезный разговор, а ты?

– Мурм – мя – а, – ответила та и я вдруг поняла, что сказала она: "Одно другому не мешает".

– Э – э? – вопросительно уставилась я на Темного Лика.

– Не удивляйся, здесь ты можешь понимать ее без слов, – кивнул Темный, и, не став ждать пока я сформулирую вопрос, пояснил: – Ты и она – одно целое, и вам не обязательно говорить вслух, чтобы услышать друг друга.

– А – а? – посмотрела я на кошку и перевела взгляд на Темного.

– Твоя тьма слишком мала, чтобы принять человеческую форму, и слаба, потому мыслит и действует примитивно.

Услышав нелестные эпитеты в свой адрес, киса развернулась и зло зашипела, хлестнув длинным хвостом у носа Темного. Лицо мужчины закаменело, он сердито свел брови и, как мне показалось, из‑за этого огонь в камине начал гаснуть, и холод подкрался со всех сторон.

– Но ты же говоришь с Ликом, да? – нервно вопросила я, чувствуя, что если не отвлеку его, быть беде.

– Раньше говорил, – кивнул Темный, – Но только здесь. В материальном мире мы не существуем.

– В каком смысле?

– Там мы тьма, а тьму нельзя потрогать. Увидеть, ощутить – да, но не потрогать. Все истинные темные знают о своей тьме, они либо рождаются с ней, либо проходят подготовку и принимают ее осознанно и разумно – это я о черных алхимиках и ведьмах. Контролировать тьму, умеют единицы. Большинство просто живут и пользуются ее силой, она же в свою очередь, в случае необходимости, использует их в своих целях. Что не скажешь о детях Светлого, тех, кто принял тьму по глупости, или не по своей воле. Светлые не чувствуют тьму, не осознают ее, и мы, – Темный насмешливо глянул на кошку, – пользуемся этим. Начинаем соблазнять безграничной силой и могуществом, красотой и молодостью, мнимой свободой и полной безнаказанностью, после чего, с опрометчивого согласия носителя, наконец, принимаем форму и создаем личность.

– С согласия? – нахмурилась я, – То есть, ты хочешь сказать, чтобы ты… она… тьфу, в смысле тьма приняла форму, нужно наше согласие?

Поняв, что дело пахнет керосином, черная кошка поднырнула мне под руку и направилась увлеченно исследовать зал.

– Да. И это обязательное условие.

– Но, – сжав руку в кулак большим пальцем указала на хвостатую зверюгу.

– Это и странно. Я бы даже сказал, подозрительно, – и Лик заинтересованно глянул на кошку.

Та сердито мявкнула и залезла под стол, а дальше кончик ее хвоста мы уже увидели в проеме приоткрытой двери.

– Ушла, – констатировала я.

– Сбежала, – не согласился Темный.

– Думаешь, она что‑то знает?

– Уверен. Судя по твоему удивлению, ты не знала ни о тьме, ни о том, что она приняла форму, значит, согласия ты не давала, а значит, это сделал кто‑то другой.

Мои брови приподнялись.

– За меня?

– Это интересный вопрос, но я пока не знаю, что тебе ответить. Ты хорошо умеешь анализировать, сама как считаешь, когда это могло произойти?

Посмотрев в огонь, я задумалась, когда почувствовала изменения в себе.

– Думаю, это произошло, как только я попала сюда. Месяц или больше я жестко контролировала себя, меня душил страх, но я старалась не поддаваться панике, была очень осторожной. Эмоционально меня кидало из крайности в крайность, но я перетерпела, и когда успокоилась начала искать выход.

– Твой самоконтроль выше всяких похвал. Неудивительно, что твоя тьма боялась тебе показываться.

Хмыкнула, не зная, что ответить. Мой хваленый самоконтроль воспитывался моей мамой, начиная с первого класса, за что я ей безмерно благодарна, ведь какой бы трудной не была ситуация, я больше не теряю голову, и не впадаю в бесконтрольную истерику, позволяя себе единственную слабость, поплакать, но уже после, и когда все закончится. Бывает, конечно, что эмоции захлестывают меня, но тогда я ищу дело, которое надолго отвлечет от ненужных переживаний. Тяжелый вздох вырвался у меня из груди.

– Вот бы ее разговорить.

– Попробую.

Я внимательно посмотрела на Темного, тот развел руками.

– Мне интересно. Но если ты не против, оставим тему Тьмы и поговорим о приятном, – и уточнил, – Для меня.

Я насторожилась.

– О плате.

Облегченно выдохнула. Об этом я тоже хотела с ним поговорить.

– Хорошо. Что вы от меня хотите? Чем я могу отплатить за вашу помощь?

Темный в задумчивости, прикрыл веки, наклонил голову и мрачно спросил:

– Кто тебе сказал?

– О плате? – Темный кивнул, – Сарина. В смысле Старшая Снежная королева.

– Старшая, говоришь, – мужчина потер подбородок большим пальцем, – Пожалуй. Она живет дольше, чем мы с Ликом. Неглупая женщина, – и с неподдельным восхищением, – и опасная.

– Согласна. Но разве это секрет, что за вашу помощь нужно платить?

Мужчина задумчиво поцокал языком:

– Скажем так, сами темные не все знают об этом.

Я удивленно приподняла брови. Темный усмехнулся.

– А, как ты думала?! Представь себе, если бы все темные знали, что за их помощь нужно платить, что бы было?…

– Тишь, да благодать, – брякнула я, и сама поняла, что сморозила глупость.

Темный хохотнул.

– Ох, Рита – Рита, смотрю я на тебя, и думаю, какая же ты наивная.

– Темный, – сердито свела я брови, – я не наивная. По крайней мере, не настолько, чтобы не понимать, что одно знание о том, что Тьме нужно платить, не сделает мир лучше, всегда найдутся те, кто не захотят платить или понадеются на авось. Да и цены бывают разные.

– Все верно, – хищная улыбка скользнула по губам Темного, – Цены бываю разные. Но и помощь тоже, – мужчина сделал короткую паузу, – бывает разная.

– Помощь?

– Да, котенок, – хитро сощурился Темный, – Можно ведь помочь собрать хворост, а можно отомстить или убить.

Я вздрогнула. Как‑то не подумала я об этом. Совсем не подумала. А ведь Сарина именно за этим приходила к Лику, чтобы он помог ей убить Лаиру. Хотя правильнее сказать, чтобы именно он убил Лаиру.

– Все правильно, котенок. Ты девочка светлая, поэтому и мысли у тебя светлые, но не за той помощью приходят к темным.

– А я?

– Ты…

Мужчина вздохнул и потер подбородок.

– Ты первая, кто не просил помощи, но сильнее всего нуждался в ней. Мы сами пожелали помочь тебе. Свою плату я уже получил – ты освободила меня, а за твое тепло я стану делиться с тобой нашими с ним знаниями. Лик же… Он слишком благороден, чтобы просить у тебя что‑то, что может причинить тебе вред, но именно поэтому ты здесь. В отличие от него у меня нет слабости в отношении привлекательных женщин. Я вижу суть, а она не всегда так красива, как оболочка. Ты же привлекла мое внимание именно тем, что за красивой внешностью скрываешь невероятную силу воли, ум и проницательность. Ты мне нравишься. Поэтому помимо его имени, которое он и сам попросит тебя найти, я попрошу тебя сделать кое‑что еще. Ты уже заметила, что в Лиене то тут, то там тебе начали попадаться заколдованные страницы дневника.

Я тут же встрепенулась.

– Так это дневник Лика?!

– Он самый. Лик стал его писать еще в Сумрачном, записывая исключительно важные для себя события и знания, но с первой отброшенной тенью, это стало необходимостью. Дневник заколдован так, что страницы, вырванные из него, всегда возвращаются назад.

– Но, кто его порвал?

– Лик… Точнее я, прежде чем запереться здесь. Я разорвал дневник, сделал из страниц голубей и выпустил их в небо.

– Подожди – подожди, но ведь все найденные страницы были запечатаны. Там руны…

– Это заклинание – оно заставляет станицы время от времени менять тайники.

– А та, что на самой странице?

– Руна огня?

– Да.

– Не позволяет уничтожить и возвращает страницы назад.

Я нахмурилась и выдала:

– Темный, ты, что, предлагаешь мне побыстренькому пробежаться по всем пяти королевствам и собрать дневник Лика? Серьезно?

– Ты отказываешься? – помрачнел Темный.

– Не то, чтобы…, – передернула я плечами, так как в момент взгляд Темного стал неприятно жестким, – Но как ты это себе представляешь?!!

– Что тебя так волнует? – расслабился мужчина, слыша неуверенность в моем голосе.

– Всё! Где, мне искать эти тайники? Как мне посетить другие королевства? Я королева Ринари и только ночью – Рита. Но это полбеды. Если я начну сейчас искать еще и страницы, я застряну здесь как минимум еще на год!

– А – а, ты уже нашла свое зеркало, – ехидно поддел Темный.

Я начала, было, возмущаться, но на мгновение задержала дыхание и с неохотой признала:

– Туше.

Темный непонимающе приподнял брови – термин был ему не знаком.

– Ты прав, я еще не нашла свое зеркало. Но страницы, – я поморщилась, – их же много. И тайники… Где мне их искать?

Мужчина снисходительно усмехнулся.

– Вспомни, котенок, ты хоть раз их искала?

– Н – нет, – неуверенно покачала головой.

– Так и продолжай, – потер ладонью о ладонь Темный, – Они сами тебя найдут.

– Т – ты…

Слова застряли у меня в горле. Губы Темного растянусь в предвкушающей улыбке. Он определенно что‑то сделал. Уж не поэтому ли страницы не жгли мне пальцы?! Вот же, Темный!

– Хорошо, – смирилась я, – Я сделаю все возможное.

– Вот и славно, – мужчина поднялся со скамьи, – О том, что страницы разбросаны по всем королевствам, не беспокойся – тебе помогут.

– Кто?

– Узнаешь. Всему свое время, – Темный вытянул руку и прикоснулся к моему лицу, медленно проведя пальцами от щеки до подбородка. Это было не совсем приятно, так как руки у него были ледяные: – Не пытайся меня искать, я сам позову тебя, когда будет нужно.

– Но как?…

– Никак. Часто тебе здесь быть нельзя, – Мужчина наклонился и мимолетно коснулся ледяными губами моего лба, – Замерзнешь, – и добавил, – Насмерть.

Глава 11

Проснувшись, но, не открыв глаза, я с недоумением отметила, что в постели стало как‑то подозрительно тесно. Было тепло, но непривычно. Открыв один глаз, я увидела перед собой лицо молодого парня лет двадцати двух, очень симпатичного, с милой ямочкой на подбородке и смешными каштановыми завитками на висках. Он слегка похрапывал, но не проснулся, когда я повернулась, чтобы увидеть, кто же пристроился ко мне сзади. А там, свернувшись калачиком, спала красавица Улла. Она по – детски забавно чмокала губами и чему‑то улыбалась во сне. Встать, не разбудив их, возможным не представлялось, во – первых мне мешало неповоротливое тело Ринари, во – вторых кто‑то невообразимым образом спеленал меня одеялом, сверху накрыв пледом, а эти двое лежали поверх него.

– Детки, – решилась я, хотя и жалко было их будить, – выпустите меня, пожалуйста. Мне очень нужно.

– Ри – та, – раздельно произнесла Улла и приподняла голову от подушки.

– Ма, – выдохнул Тень и посмотрел на меня широко распахнутыми встревоженными глазами.

– Ничего себе! – ошарашено вытаращилась я на него.

Тень смутился и замямлил еле внятно:

– В каком‑то смысле, да… мама.

– Приехали, – выдохнула я, на секунду забыв, куда порывалась идти, но физиология напомнила, – Так, детки, выпустите меня немедленно или я сейчас опозорюсь.

– Ой, – тут же скатилась Улла с покрывала.

– Еще поговорим, – бросила я через плечо.

Выбралась из постели и вылетела в коридор, как есть: босая, растрепанная и в ночной сорочке. Своим видом напугала Йохана, поднимающегося по лестнице, оттолкнула с пути Ирона и Вигго, и заперлась в том самом месте, о котором страстно мечтала. От философских размышлений, отвлек тихий стук в дверь.

– Рит, я халат принес, – прошипел Тень, а, не дождавшись ответа, еще и поскребся, – На двери весит. И тапочки. Я их рядом у двери поставлю.

– Спасибо, – смутилась я.

Все‑таки опозорилась. Благо, больной подобное поведение простительно и выходила я без страха, что на меня косо посмотрят. Мысль, о том, что можно было воспользоваться ночным горшком, пришла, когда я уже поднималась наверх. Мужчины деликатно испарились, так что до комнаты добиралась в гордом одиночестве. У двери меня ждал Тень и встревоженная Улла.

– Рит, ты как? – выдохнула она.

Отметив, как девочка меня назвала, я сдвинула брови и сердито глянула на притихшего "сыночка", тот скорчил жалобно – виноватую моську и отвел взгляд.

– Нормально, – буркнула я и величественно вошла в комнату.

– Точно? – подхватила она меня под локоть, когда меня чуть занесло.

– Рит, – схватился за мою левую руку Тень.

– Я же сказала, нормально. Отпустите. Нашли инвалида, – и, вырвавшись, уверенно дошла до постели.

– Ул, – бросил парень короткий взгляд на любимую.

– Пойду, бульон подогрею, – кивнула та, и слабо улыбнувшись мне, – Ты, наверное, проголодалась?

– Есть такое, – кивнула ей и задумчиво проводила взглядом до двери.

Закрыв за девушкой, Тень подошел к постели и сел рядом.

– Рит, если ты не хочешь, чтобы я называл тебя мамой, я не буду, – сдавлено начал парень.

Я вздохнула.

– Ты рассказал Улле, – не обвиняя – констатируя факт.

– Прости, ма… то есть, Рита. Я испугался. Она услышала, как я зову тебя по имени и сама догадалась.

– Ясно, – не удивилась я, – Она хорошая девочка. Ты любишь ее?

– Ты же знаешь, что да.

– Я хочу услышать это от тебя.

– Люблю.

– Хорошо.

Я повернула голову и только сейчас заметила, что одет он во что‑то огромное и бесформенное мышиного цвета с корявой вышивкой по вороту и рукавам.

– Дилан дал, – поморщился Тень.

– Я видела Вигго. Их расколдовали. Это сделала Сарин?

Тень непонимающе приподнял брови.

– Старшая Снежная королева.

– Нет, это сделала Улла, – пожал плечами Тень, – хотя – а, да, она вроде говорила, что ей кто‑то подсказал, как это сделать.

– Она же была здесь? – насторожилась я.

– Кто?

– Старшая Снежная королева. Сарин.

– Я не видел, – развел руками парень.

– Молодая женщина в белом вязаном комплекте. Ты не мог ее не видеть. Даже Ирон ее видел.

– А, эта. Я думал это Сейда! Они так похожи.

– Дурень, – схлопотал он от меня легкий удар раскрытой ладонью по затылку, – Ты куда смотрел. Они рядом не похожи. Сарин сестра ледяной ведьмы. Она не просто старшая, она самая древняя. Она знала времена, когда Сумрачное королевство еще процветало, а Безликого даже в проектах не было.

– Ого!

– Вот, тебе и "ого!", – я посмотрела в окно и не без сожаления вздохнула, увидев игру солнечного света на стенах соседских домов, – Сейда мертва.

– Ты убила ее?

– Нет.

– Лик?

– Не знаю. Видимо, когда Лик открыл проход в ее зеркало – это каким‑то образом ее убило. Не знаю.

– Но, что там произошло? В зеркале. Когда мы добрались до библиотеки и столкнулись с Ироном, на него было страшно смотреть, а на тебя и вовсе жутко. В первую секунду я подумал, что ты мертва. Ты была белее простыней. И твое лицо…, – Тень постарался подобрать слова, но бросил попытки и честно сказал: – Оно сильно пострадало. Такие раны.

– Я была без морока? – в ужасе резко выдохнула я, представив, сколько народу, теперь знает о моей тайне.

– Первое время он то появлялся, то исчезал. Ирон никого к тебе не пускал, только меня и Дилана. Потом мы с Уллой поговорили, и она пошла к магу. Она ухаживала за тобой. Помогала поить всеми этими зельями, чертить руны, зажигать свечи.

– Свечи?

– Да. Тебя три дня держали в пентаграмме.

– Серьезно? – развеселилась я, – Меня?! В пентаграмме?!

– Да. Ирон делал абсолютно все, что требовал от него Роди.

– Ты видел переписку?

– Краем глаза.

– И?

Тень развел руками.

– Я мало, что понял. Твоя способность читать любые почерка мне, к сожалению, не передалась. Скажу больше, после того, как ты отделила меня, я начал терять твои навыки, – и с горечью, – Без тебя, Ри, я словно резко поглупел.

– Ну – ну, – потрепала я его по руке, – какие твои годы?! Наберёшься еще и опыта и навыком. Ты в отличие от остальных, знаешь к чему стремиться, так что выше нос. Я ведь не сразу умной стала. Помнешь же, какой глупышкой в школу пошла. Наивная была. Доверчивая. Ты теперь сам по себе – пора тебе, сынок, свои шишки набивать.

– Ма – а… э – э, Рита.

– Ладно тебе, – усмехнулась я, – мама, так мама.

– Но…

– Я не против, – мягко улыбнулась ему, и, попробовала на вкус: – Сын, – хмыкнула, – Ну, хоть что‑то хорошее будет в этой сказке.

Тень широко и счастливо улыбнулся. Он обнял меня, едва не задушив от переизбытка чувств, даже не догадываясь, что своим сыновством повязал меня по рукам. Мысли путались, но тихая нежность уже затопила истосковавшееся по теплу сердце. Глупый мой мальчишка, знал бы ты, как больно мне будет. Но, клянусь, я сделаю все, для тебя и для твоей Уллы, чтобы потом ни о чем не сожалеть.

– Мам, а, можно я буду Алексом?

– Алексом? В смысле, Александром?

– Не, просто Алексом.

– Король Алекс, – сморщила я нос, – Не звучит.

– Ма, да какой я король?!

– Тень… хорошо – хорошо, Алекс, Улла – Снежная королева – мы оба об этом знаем. Как думаешь, как долго Сарин позволит ей жить обычной жизнью? – Тень нахмурился, – Во – от, я о том же. Или ты не собираешься жениться?

Под моим подозрительным взглядом, Тень покраснел.

– Ма – ам.

– Я серьезно.

– Мам, мы ведь только разок поцеловались, не могу же я вот так сразу!

– Та – ак, без меня, похоже, ты не только поглупел, но и мозги свои где‑то растерял. Улла не та девушка, за которой можно долго ухаживать. Ты любишь ее. Я вижу. А она любит тебя. Ухаживать за ней тебе придется до конца своих дней, но сейчас… сейчас тебе нужно просто жениться на ней.

– Но, ма… А если она скажет "нет"?

– Да, не смеши мои тапочки. Не скажет.

– Ма, я не понимаю, зачем такая спешка?

И я рассказала ему все, что рассказала мне Сарин, приплюсовав к этому еще и встречу с Темным.

– Пойми, Тень… прости, Алекс, раньше Сарин была ведьмой, значит, в ней была тьма. Не знаю, держала ли она ее тогда под контролем или тьма контролировала ее, но сейчас тьмы в ней нет, но сама Сарин уже не человек. Думаю, она что‑то вроде элементаля. Улле же, чтобы не поддаться тьме, нужен кто‑то живой, кто‑то настоящий, любящий ее… такой, как ты. Сейчас ей страшно, поверь мне, очень страшно. Все, что она знала о своей жизни, оказалось ложью. Ты должен помочь ей. Алекс. Ты должен стать для нее опорой, мужчиной, которому она сможет доверять больше чем самой себе.

Дверь тихо скрипнула, Тень,… то есть Алекс, услышал и вздрогнул, но я ждала ее появления, так что не шелохнулась, только спрятала довольную улыбку. В лицо рассказать Улле о том, что, возможно, в ней есть тьма, и, что Сарин хочет сделать её своей ученицей, и чем ей это грозит, мне было бы трудно. Трудно видеть ее эмоции и сознавать, что прошлого не исправить, на то оно и прошлое. Но знать правду Улле жизненно необходимо.

– Я – а…А я бульон принесла, – пролепетала она, пряча взгляд.

– Заходи – заходи, – махнула я ей рукой, – Те – е…а, блин, Алекс, возьми у Уллы поднос. А ты Ул, закрой дверь. Я пока не хочу пугать Ирона, он и так, после произошедшего, на взводе.

– Ма? – застыл Тень с подносом.

Н – да, не скоро я еще смогу называть его Алексом без оговорок. Непривычно как‑то. Ну, да, ладно, привыкну.

– Поставь сюда, – похлопала я ладонью по прикроватному столику.

– Ри…? – недоговорила Улла, вопросительно взглянув на меня.

– Римма, – привычно подсказала я, – Ринари – сестра Дилана и королева Ристана. Но в Лиене мы инкогнито, поэтому днем я – Римма, а ночью – Рита.

– А?…, – взгляд Уллы переместился на Алекса, но долго не задержался – пунцовые щеки выдали ее с головой.

Все понимающая улыбка коснулась моих губ.

– Ну, и, конечно же, Тень, – нахмурилась, – Ныне Алекс.

– Ма, – шикнул на меня парень.

Я фыркнула.

– Расслабься, большую часть она подслушала.

Улла покраснела еще больше и медленно кивнула. Я широко улыбнулась, а Алекс заранее смирившись с женским произволом, закатил глаза.

– Ул, – похлопала я по пастели, – Садись. Нужно поговорить.

Мне казалось, что краснеть ей было больше некуда, но ошиблась.

– Да, не о ваших отношениях, – рассмеялась я, – С ними вы и без меня разберетесь. Садись.

– Но…

– Ул, – сердито сдвинула я брови и еще раз похлопала по пастели.

Девочка села как примерная ученица, сложив руки на коленях. Я озадаченно приподняла брови, ощутив возникшее между нами напряжение.

– Ма, – покачал головой Алекс.

– Хм, – потерла я подбородок, – Улла расслабься, я ни в коем случае не заставляю тебя выйти замуж за Алекса.

– Ты… Вы…вы не хотите, чтобы мы поженились? – встрепенулась Улла, – Не хотите, чтобы мы были вместе?!

– Что? – опешила я.

Глаза Уллы вспыхнули и у ног девушки начали завиваться снежные вихри.

– Ты… Вы же сами сказали! Я люблю Тень… Я люблю Алекса! Люблю! Я хочу, чтобы мы были вместе. И мы будем вместе!

Я с опаской покосилась на увеличивающиеся в размере вихри. Ой – ой, разговор принял угрожающий оборот. Меня явно не так поняли.

– Улла, – Алекс подошел и нежно погладил ее по плечу, – успокойся. Мама, она не это хотела сказать. Она просто оставляет тебе и мне свободу выбора. Она не будет давить и настаивать, она позволит нам самим решить, когда связать нам наши судьбы.

Улла вздрогнула, пару раз моргнула, и вихри у ее ног рассыпались. "Уф, пронесло", – незаметно вытерла я выступившие на лбу бисерины пота.

– П..прости… те, – пролепетала девушка, смотря на меня оленьими глазами.

– Забудь. И прекрати мне выкать. Раздражает.

Улла слабо улыбнулась.

– Бульон остынет.

– Быстро же ты, – покосилась я на тарелку, – У вас там, случаем, микроволновка нигде не запрятана?

– Н – нет. Я мага попросила. А что такое микроволновка?

– Долго рассказывать, – поморщилась я, – У Алекса потом спроси, он расскажет. Хочешь сказать, бульон Ирон подогревал?

– Да.

– Н – да, – взяв ложку и помешав прозрачную золотистую жидкость исходящую паром с вкраплением свежей зелени, – так я еще не додумывалась его использовать.

– Ну – у, – смущенно протянула Улла, – Он сам предложил.

– Ясно. Хорошо. Давайте я сейчас поем, – кушать очень хочется, – а вы мне расскажите, что произошло в пещере после того, как я завалилась в это зеркало.

– Почти нечего рассказывать, – пожала плечами Улла, все еще держась чуть напряженно.

– А если подумать?

– Даже если подумать, – качнул головой Алекс, – Все произошло так быстро, что мы оклематься не успели – уже все закончилось.

– А поподробнее.

Алекс тяжело вздохнул и вопросительно посмотрел на Уллу, та нахмурилась, неуверенно кивнула и Алекс заговорил:

– Когда ты споткнулась об тело Эдит и кувырнулась в зеркало, на какие‑то секунды стало тихо. Очень тихо. Даже без магии. Они оба и ведьма, и зверь были в шоке. Я сам слышал, как ведьма пробормотала: "Это невозможно". Воспользовавшись заминкой, я спрыгнул с возвышения, чтобы быть ближе к Улле.