Текст книги "Улыбка развоплощенного (СИ)"

Автор книги: Алла Сапфира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

   Прошло уже несколько часов, а бою все не было видно конца. Все новые и новые джеггские захватчики налетали на сомкнувшиеся ряды и падали мертвыми у их ног, но силы рыцарей иссякали. Казалось, еще немного и волна наступающих просто сомнет отважных защитников города. Однако совершенно неожиданно боевые крики джеггов перебил громкий орлиный клекот. На помощь спешили воительницы Лиги Скорпиона. Им, хотя и не без труда, удалось оттеснить джеггов с площади на соседние улицы.

    – Господин правитель, – сказала Предводительница, едва переведя дыхание, – нужно отступать. Нам не сдержать напора джеггов и если мы будем продолжать сопротивление, то все погибнем.

   – И это говорит отважная воительница, никогда не показывавшая врагу спину? – Гелиодор вопросительно посмотрел на главную скорпионицу.

   – Да, я так говорю, милорд, – уверенно кивнула предводительница. – Мы ничего не изменим, если продолжим бой. Наши силы скоро иссякнут, и тогда все будет кончено.

      Несколько джеггов попытались напасть на воительниц, прикрывавших свою начальницу, но были тут же убиты.

   – Конечно, Вы тысячу раз правы, – возразил Гелиодор. – Но я – правитель и дал клятву защищать этот город до последней капли крови. К тому же долг рыцаря...

   – И Вы можете назвать эти развалины городом! Да от него уже почти ничего не осталось! Что же Вы будете защищать? – перебила его предводительница. Обстановка вынудила ее забыть о почтении, и поэтому она разговаривала с лордом в таком тоне. В другое время она, конечно же, не стала бы этого делать. – Некогда разговаривать, уходим, иначе...

   В этот момент на площадь принесло новую волну кочевников.

   – Пробиваемся! – закричала Предводительница.

      Конные скорпионицы, рубя врагов направо и налево, поскакали по центральной улице, а рыцари устремились за ними. Нежданно-негаданно подоспела помощь: все семь магов гильдии шторма сплоченной группой ворвались на площадь.

    – Уходите, мы их задержим, – крикнул из последних сил старый глава гильдии, подталкивая рыцарей вызванным тут же магическим ветром. Сила его была так велика, что те уже не могли сопротивляться, и вихрь понес их и нападавших джеггов по горящим улицам. Волшебный вихрь еще больше раздувал пожары, жители бежали кто куда, а рыцари пришли в себя только, когда их вынесло за ворота, где движение воздуха постепенно ослабело. Здесь их уже ждали скорпионицы.

    – Скорее на коней, – кричала Предводительница, – наши лошади вынесут двоих!

      Поредевший отряд поскакал в обитель Лиги.

    А что же маги? На сотворенный вихрь они потратили свои последние запасы. Осталось обходиться только личной магией, сила которой уже не была так велика. Тем не менее, молнии, ледяные стрелы и прочие «мелочи» не позволяли джеггам приблизиться. Но и магам не удавалось выбраться из кольца. Отбивая вражеские атаки, волшебники надеялись постепенно выбраться из города, а там будь что будет. Медленно отступая с ратушной площади, они наткнулись прямо на Опалуса в окружении элитного отряда кочевников.

    – Далеко ли собрались, дорогие коллеги? – злорадно усмезнулся маг огня.

    Аметисто с ужасом узнал декана факультета огня, но сделать уже ничего было нельзя. Обессилевших магов окружило огненное кольцо, которое вскоре сжалось так, что они едва помещались внутри. От нестерпимого жара магам стало совсем плохо. Никакие мелкие заклятия уже не помогали. Повернув голову, Аметисто увидел, что глава гильдии медленно оседает на землю, схватившись за сердце. Огненное кольцо продолжало тащить штормовиков за собой, оставив мертвого главу гильдии на залитой кровью площади. Очнулись несчастные маги в подвале городской ратуши.

    – Этих – тоже сюда, – раздался голос Опалуса, и в распахнувшуюся дверь швырнули нескольких пленников, которых в темноте было трудно разглядеть, – и смотрите, чтоб ни один волос больше не упал с их головы! Они принадлежат Уфу Темному! Вы, Обсидиан, ответите за них головой!

      После этих слов дверь захлопнулась.

      Глава 6. Пленники

   Немного отдышавшись, Аметисто сотворил маленький тусклый огонек и отправил его в полет, чтобы хоть немного познакомиться с местом, где они теперь находились. Рассмотреть удалось немногое. Подвал под городской ратушей, куда со всего города по приказу мятежного мага огня тащили пленников, представлял собой внушительное зрелище. Он содержался в прекрасном состоянии: чисто выбеленные стены, никаких крыс, плесени и тому подобной гадости, которая обычно обитает в подземельях. Лорд Гелиодор предназначал этот подвал для хранения городской казны, важных архивов или стратегических запасов, но пока не успел применить это помещение для дела. Правда, в одном из углов громоздилось несколько больших сундуков, из-за которых слышались тихие стоны.

   Огонек прожил недолго, и в помещении опять воцарилась полная темнота. Она разрывалась тусклым светом только тогда, когда по крутой лестнице проводили очередных несчастных.

   – Друзья, мы должны позаботиться об освещении, – сказал Аметисто, – давайте все вместе сделаем огонек побольше, из числа тех, что бывают в грозу на мачтах кораблей, это не потребует от нас много сил.

   Маги согласились, и вскоре посреди под низким сводом повис слабенький синеватый шарик. Конечно, света от него было очень мало, масляная лампа и та дала бы больше, но достаточно для того, чтобы штормовики могли осмотреться. Заглянув за сундуки, Аметисто обнаружил, что прямо на полу кучкой сидят скорпионицы, изрядно помятые и израненые в недавней схватке, а одна и вовсе лежит пластом.

    – Мы должны помочь этим храбрым девам, – решили маги и, собрав последние силы, принялись за лечение.

   Оказалось, что раны у девчонок легкие, и даже оглушенную воительницу удалось быстро привести в чувство. В неверном свете магического огонька девушка с трудом поднялась с пола:

   – О, великое Триединство, – с горечью прошептала пострадавшая, осознав, что оказалась в плену, – как же такое могло случиться? Как джеггам удалось пробраться в город?

    – Вряд ли нам удастся сейчас это узнать, – возразил Аметисто, – а ты, госпожа, лучше не печалься, ты и так пострадала, нужно, чтобы силы вернулись к тебе.

    – Кажется, это с тобой мы недавно стояли на стенах, а теперь делим одну камеру, – узнала Сапфира своего лекаря.

    – А до этого мы вместе тренировались, и я был, увы, совсем не у ударе..., – задумчиво сказал чародей: – Меня зовут Аметисто, а тебя, благородная дева?

   – Сапфира, – без особой охоты отозвалась воительница, у нее дико болела голова, и даже то, что теперь придется существовать в одном помещении с мужчинами, с трудом преодолевая стыдливость, пока еще не дошло до ее сознания.

   Между тем маги оказывали первую помощь остальным скорпионицам. Девушки горячо благодарили своих спасителей и принялись внимательно оглядывать помещение, насколько позволял неверный свет волшебного огонька. Самодельный магический светильник, однако, вскоре пришлось погасить. Дверь зловеще заскрипела. Пленники тут же приняли самый понурый вид, чтобы не выдать даже малого улучшения своего положения.

   Не без удивления маги узнали голос председателя городского совета, столь хорошо знакомый в Стефеншире:

   – Эй, вы, болваны, живее, что застряли! И поосторожней, корчагу не разбейте!

   Оказалось, что им принесли хлеб, воду и кое-что еще. Но это не был дар бескорыстного милосердия. Обсидиан боялся за жизнь пленников, беречь которых ему приказал маг огня. Он не особенно вникал, для чего они нужны, но совсем не желал сам оказаться на их месте.

   – Как! Наш тюремщик – Обсидиан? – удивление магов было вполне понятным. Погибший глава гильдии никому не успел рассказать о происшествии с городской казной. – Так вот почему джегги взяли город!

   Но долго размышлять об участи Стефеншира магам было некогда.

   Как только слуга удалился, и дверь снова захлопнулась, они опять сотворили грозовой огонек, чтобы помогать другим пленным, ведь среди них тоже были раненые. Иное дело скорпионицы. Девы были молоды, теперь уже здоровы, и не привыкли подолгу быть без дела. Сперва, выбравшись из-за сундуков, которые из-за тяжести так и не удалось сдвинуть, они тщательно обследовали место заключения. Увы, никаких лазеек или секретных дверей не обнаружилось. Не зная, что готовит им враг, девы затосковали. Увидев, что подруги загрустили, Сапфира преодолела свое уныние.

    – Эй, девочки, – раздался на весь подвал ее звонкий голос, – что это вы все носы повесили? А ну, нашу скорпионскую боевую запевай!

   И воительницы хором грянули знаменитую песню Лиги Скорпиона, которую знали все от Предводительницы до недавно вступивших новичков.

      Вновь призывает Лига Скорпиона

      Сменить покой на риск и звон мечей,

      Вперед, навстречу темным легионам,

      Погоним нынче боевых коней.

      Богам всесильным сотворим молитву,

      Пусть прочь уйдут сомнения и страх,

      Мы – женщины, рожденные для битвы,

      С отвагой в сердце и огнем в глазах.

      В доспехах из архенской светлой стали

      Стоим на страже мирных городов,

      Не раз твердыни вражеские брали,

      Поддерживали братьев и отцов.

      Судьбу не просим мы о снисхожденье,

      Превратностей пытаясь избежать,

      Любой исход – триумф иль пораженье

      Как должное умеем принимать.

   Песня скорпиониц показалась магам столь зажигательной, что они начали хлопать в ладоши, топать ногами и вовсю подпевать. Аметисто даже попытался дудеть в волшебную раковину. Чего только не сделаешь в условиях тяжелого стресса! Между тем девицы окончательно разбушевались, принялись молотить единственной обнаруженной в подвале скамейкой в тяжелую дверь, орать на разные голоса, выкрикивать боевые кличи и подняли жуткий шум.

     Пленники понятия не имели о том, что в Стефеншире уже ночь. Не знали они и о том, что Обсидиан заночевал в каморке сторожа, возле самой двери, не доверяя охрану никому другому. Поначалу он слегка задремал, крепко сжимая в руке увесистый колокольчик для вызова слуг.

   «Что они там творят?!» – испугался новоявленный тюремщик, вырванный из дремоты шумом и грохотом. Конечно, бывший чиновник мог бы вызвать джеггов, но боялся, что те переусердствуют и нанесут пленникам слишком серьезные повреждения, а этого Опалус приказал не допускать ни под каким видом. Обсидиан подошел к двери и попытался урезонить шумевших, угрожая им всякими карами. В ответ воительницы разбушевались еще больше, начали посылать предателю отборнейшие проклятия, которых в арсенале Лиги их было предостаточно, и грозить ему разнообразными способами расправы, которые его постигнут, когда он в свою очередь попадет к ним в плен. Разозленный сверх всякой меры, но так и не решившийся применить силу, Обсидиан еще раз проверил, хорошо ли заперт подвал и, положившись на прочность запоров, отправился к себе. Между тем пленников постепенно одолела усталость, взрыв их активности улегся, и они не нашли ничего лучшего, как уснуть прямо на голом полу. Спалось им, сказать по правде, неважно, как, впрочем, и Обсидиану, у которого от шума и криков страшно разболелась голова.

    Среди ночи в подвале раздался непривычный шорох. В свете магического огонька, который все же оставили на всякий случай, Сапфира с испугом заметила, что один из сундуков, за которыми устроились девы, медленно сдвигается в сторону.

   – Это еще что такое, кто-то к нам лезет? Или мне начало мерещиться? – удивилась воительница и разбудила подруг.

    – Но не может же нам всем мерещиться одно и то же, – прошептали те, присмотревшись.

      Тем временем сундук остановился.

   – Ну, вот видишь, нам действительно почудилось. Давай лучше спать, а то кто знает, что будет с нами завтра. Мы должны быть готовы дорого продать свои жизни, а пока нужно беречь силы.

    – Нет, мне не показалось, он снова движется! – настороженно произнесла Сапфира.

      Сундук тем временем отодвинулся со своего места на такое расстояние, что под ним открылась порядочная дыра в полу. Через нее вполне мог бы пролезть человек. И этот человек не замедлил появиться. Из дырки выглянула взъерошенная голова , затем по краям легли две тонкие руки.

   – Эй, там внизу, давайте сюда, я уже в лордовском хранилище! – сказала кому-то незванная гостья, выбираясь наверх.

   Пока скорпионницы изумленно разглядывали девушку, в которой по ее лохмотьям можно было легко признать обитательницу бедных стефенширских кварталов, в подвале появились еще двое ее сотоварищей.

    – Хм, а что в сундуках? – спросил один из них.

    – Увы, ничегошеньки, – с насмешкой сказала девушка, которая успела пооткрывать все незапертые крышки, – я же говорила тебе, дурья башка, что здесь еще ничего нет! А ты все – городская казна да городская казна. Тьфу, только время потратили! Ладно, давайте осмотримся получше, тут вроде как посветлее, чем мы думали

   – Эй, девчонки, а вы кто? – и, не дожидаясь ответа, резвая особа выскочила из укрытия на середину подвала.

   – О, знакомые лица! – радостно заверещала девушка, оглядевшись. – Глядите-ка, маги шторма! Попались, голубчки!

   Тут один из штормовиков узнал красотку:

   – Так-так-так, сама Гиацинта Адская Белка! Все еще пробавляешься своим ремеслом? И война тебе, видать, не помеха!

    – Ах, ты старый сморчок! – взвизгнула воровка. – Все не можешь забыть срезанного кошелька! Ловко тогда я тебя лишила месячного жалованья!

   – Попрошу не оскорблять уважаемых членов гильдии шторма! – поднялся со своего места Аметисто.

    – Нечего сказать гильдия, полтора старика! – насмешливо сказала Адская Белка, повернувшись к молодому магу. – Мы, между прочим, тоже гильдия, Лунного кинжала! И никогда не убиваем, и не бросаем в беде тех, кто пострадал от врагов Стефеншира! Раз уж нам не удалось получить добычи, выведем всех вас на волю! Чтобы вы знали: стефенширские воры – люди чести, и не продаются глупым и жалким джеггам, у которых и украсть-то нечего.

    Пока длились перебранки, Сапфира, у которой было достаточно здравого смысла, тихонько приказала своим подругам передать другим пленникам, что нужно готовиться к побегу.

   – Ну, что, пошли, ребята! А ты, – и Адская Белка указала одному из воров на сундук, – вернешь все, как было, чтобы наши секреты не достались врагам, да и градоначальнику тоже, когда он получит свой город обратно.

   Вслед за воровкой спустились маги, затем трое горожан и наконец скорпионицы и еще двое воров. Пришлось, согнувшись в три погибели, ползти по узкому подземному ходу. Кое-где капала со стен вода, кое-где на головы падали комки земли. Все происходило в полном молчании. Воры боялись магов, а маги – воров. Никто не зажигал огня. Только воительницы сохраняли не только внешнюю, но и внутреннюю невозмутимость, ведь среди них были особы с самым разным прошлым.

      Ход постепенно стал забирать наверх. Запах сырости все усиливался, и вскоре Адская Белка радостно возгласила:

   – Ура, ребята, выход близко. Что вы ползете, как дождевой червяк через лужу?! Давай, подтянулись, не задерживай!

    И действительно, через некоторое время где-то впереди забрезжил слабый свет. Через узкое отверстие даже Гиацинта с е стройной фигуркой протиснулась не без труда. Следом полезли пленники. Особенно тяжело досталось одному магу, отличавшемуся тучной фигурой. Но даже и он, воодушевленный близкой свободой, не жалел свои бока и весь ободранный и исцарапанный выбрался-таки наружу. Все оказались на берегу небольшого ручья, который слегка поблескивал в свете синеватых молний, предвщавших скорую грозу.

    – Тихо! Огня не зажигать! – приказала Гиацинта. – Как-нибудь обойдемся! Кто куда, а мы, пожалуй, пойдем.

   Но в этот момент сильнейший раскат грома оглушил людей, и с темного ночного неба обрушился ливень такой силы, что вокруг не стало видно совсем ничего. Дождь лил стеной, ноги воров и пленников скользили по глинистому откосу берега, кое-кто успел даже плюхнуться в ручей, а Гиацинта совсем потеряла ориентацию в пространстве. К ливневым потокам присоединился град. Крупные, величиной с вишню, шарики, больно колотили людей по спинам и рукам, не давая поднять головы, чтобы осмотреться. Ручей в считанные минуты превратился в бурный поток, перебираться через который в темноте становилось небезопасно.

   Вся компания вынуждена была остаться там, где их застала непогода. Терпеливые скорпионицы не произносили ни звука, а воры бранились почем зря, требуя от магов прекратить разгул стихии.

   – Но мы не можем ничего сделать! Наши магические силы истощены, их едва ли хватит на заклинание, способное остановить эту бурю, – говорил за всех самый старый маг шторма.

   – Будет вам, – возмутилась Гиацинта, обращаясь к сотоварищам. – Можно подумать, что вы никогда не мокли под дождем и не ночевали на улице. Кто вы вообще, воры, или изнеженные дворянчики?

   Адская Белка ненавидела жалобы, но понимала, что находиться под ударом градин не очень-то приятно.

   – А вообще-то хорошо, что идет дождь, ведь в такую погоду ни один джегг не выйдет нас догонять, даже если побег будет замечен, – ободряюще заметил Аметисто.

   – Я предлагаю всем вместе отправиться в обитель Лиги, – предложила Сапфира. – А вы, господа из гильдии Лунного кинжала, не бойтесь, – добавила она, увидев скептическое выражение на лицах воров, – никто вас не тронет, если вы оставите свои привычки за оградой обители. Я буду просить Предводительницу, чтобы вас хорошо наградили за спасение наших жизней.

   – Дашь клятву? – спросила Адская Белка.

   – Дам! – уверенно ответила воительница. – Ты знаешь, что скорпионицы справедливы и никогда не бросят камень в упавшего. Клянусь клешней скорпиона, вам будет оказан достойный прием и не нанесено никакого ущерба!

   После этих слов Гиацинта Адская Белка уже не помышляла о бегстве, а начала подумывать о том, как наиболее безопасным путем перебраться через опасный ручей. Все пленники взялись за руки, составив цепь, по концам которой встали Аметисто и еще один маг шторма помоложе, а посередине все остальные. Вереница начала медленно двигаться вдоль ручья, пытаясь отыскать такое место, где и берег более пологий, и ширина поменьше. Тем временем дождь и град как по команде прекратились, из-под рваных туч выскользнула луна, и в ее свете вся компания успешно перебралась на другой берег. Мокрые, перепачканные в земле и глине, но целые и свободные люди чувствовали себя готовыми к любым приключениям. Скорпионицы взяли инициативу в свои руки, приказали всем построиться по двое и повели разношерстую колонну прямо к обители, дорогу к которой они знали наизусть и могли найти и днем, и ночью по приметам, ведомым только членам Лиги.

   Глава 7. Жертвоприношение

    Морионита сидела на полу в маленькой узкой комнатенке на самой верху Башни Раскаяния. Сквозь узкое отверстие в потолке блеснул рыжеватый луч заходящего солнца. Дверь со скрипом растворилась и на пороге в золотом сиянии вечерней зари возникла величавая фигура жрицы Титаниуса.

    – Милая Морионита! Что же ты наделала! Как можно быть такой несдержанной? – ласково, но в то же время с некоторой укоризной произнесла волшебница огня.

   Морионита не отвечала, гордость и злость не позволяли ей плакать, а беседовать с Сердоликой, которая все время покровительствовала ей и иногда выручала из неприятных ситуаций, не было сил. А та между тем продолжала:

   – Послушай, дорогая, у тебя есть шанс исправить ситуацию. Девушка, пострадавшая от твоей кислотной стрелы, спасена. Если ты публично повинишься перед всем Советом магов, то тебя все же решено выпустить досрочно, правда, с дипломом последней степени. Пожалуйста, не отвергай эту возможность.

    Морионита не отвечала, но услышанное только подлило масла в огонь.

   «Как! Мне – и диплом последней степени! – думала она. – Как какой-нибудь бездари! Что скажет отец! Он будет разгневан, и вместо Эйдалон-Бравира... Да он просто выдаст меня замуж за этого... Про которого он не раз говорил мне, противного юнца, замечательного только тем, что он унаследовал огромные имения. Все мои мечты разбиты!»

   – Пожалуйста, послушай меня, – вновь ласково обратилась к ней Сердолика.

   – Уходи, пока я не превратила тебя в змею, – ответила девушка, и глаза ее загорелись таким безумным огнем, словно в нее вселился демон.

   Махнув с досады рукой, Сердолика быстро вышла, захлопнув за собой дверь. Ее надежды не оправдались. А Морионита, успокоившись, стала прикидывать, какая участь все же ее ждет: «Нет, они не убьют меня, побоятся моего отца, но без покаяния мне отсюда не выйти.»

    Она вспомнила, как два года тому назад, еще на первом курсе, стала свидетельницей такого действа. Тогда один из молодых магов тоже совершил запретное. Его приговорили к обряду покаяния, когда перед лицом всего магического Совета он должен был рассказать о своем проступке, а потом стерли у него все магические познания и отправили на родину без выходного пособия и диплома.

   – Выйти из зала Совета таким, как он? С идиотской улыбкой на лице? Нет, ни за что! Пока волшебная сила при мне, а они не знают, что я способна на полное превращение – прочь отсюда, и никто не сможет мне помешать! – громко сказала магичка, и ее голос отразился эхом от стен камеры.

   Девушка решительно сжала свой амулет, превратилась в ласточку и легко проскользнула в высокое окошко. С нежным писком птичка пронеслась над башней и полетела все дальше и дальше от города, который казался теперь враждебным и чужим.

    Город магов, Альмарино, остался далеко внизу. Что ждет одинокую, хотя и очень сильную волшебницу? Не следует думать, что сущность этой девушки исчерпывалась лишь гордыней и вздорным характером. О, она была далеко не глупа. Если кто-нибудь полагает, что птичка королек и серая мышка, которые видели достаточно из приключений Опалуса, всего лишь случайные стихийные духи – то он глубоко заблуждается. Заклятие полного превращения открыло Морионите небывалые возможности. Опалусом же девушка интересовалась давно, конечно совсем не в том смысле, как можно было бы подумать. Ее привлекала загадка, которую она чувствовала в невзрачном на вид волшебнике. И теперь, оставшись без руля и без ветрил, магичка ринулась к хорошо известному ей тайному лесному убежищу. Не легко было ласточке, привыкшей к полету в просторах неба, проскользнуть в чащу леса. Пришлось сменить обличье – серая с черным зигзагом на спине змея поползла по мягкому моховому ковру. Желтые немигающие глаза увидели весьма неприятную картину: опаленные рыжие ветки елей и заполнивший почти всю полянку черный круг, покрытый серыми гребешками золы. Будто небольшой огненный вихрь танцевал здесь свой яростный танец и был внезапно затушен силой более могущественной, чем он сам.

    Изящно приподняв головку, змея застыла, прислушиваясь и пытаясь уловить магические следы, которые могли бы поведать ей, что здесь произошло. Однако поймать удалось лишь достаточно четкий и ведущий во вполне определенном направлении магический след Опалуса.

   «Так, – подумала молодая волшебница. – Теперь я знаю, куда отправился маг огня. Еще бы понять, зачем и почему.»

   Но ничего, что позволило бы решить эту задачу, не обнаружилось.

   «В змеиной шкуре плохо думается, не зря же говорят, что рептилии глупы» – прошипела про себя Морионита, и вернула себе человеческий облик, отлично сознавая, что здесь никто не будет ее искать.

   Отдышавшись и прислонившись к стволу ели, девушка еще острее почувствовала безвыходность своего положения:

   «На что решиться? Остаться вольной колдуньей? Но тогда придется постоянно опасаться лесных духов, которые так и будут норовить предложить свои услуги, причем за очень высокую цену... А если... если найти Опалуса? Его след достаточно четкий, а он сам далеко не дурак... Если он решился на отступничество, то наверняка у него есть могущественные союзники. Может быть, мне удастся сыграть с ними в свою игру.»

   И чародейка, вновь приняв змеиное обличие, отправилась по следу мятежного мага огня. На окраине леса змея, упруго свернувшись в клубок, притаилась в уютной моховой подушке. А наутро лишь серая шкурка напоминала о том, что здесь ночевала гадюка. Легкая быстрая ласточка ринулась в полет, ловя по пути комаров и подставляя крылышки разгорающемуся рассвету.

   Разграбление Стефеншира длилось всю ночь. Стоны и крики гибнущих жителей, лязг оружия, пламя пожаров – все эти ужасы, конечно же радовали Уфу Темного, но совсем не показались приятными Опалусу. Маг вообще-то не был любителем таких вещей, а его участие в боевых действиях за довольно долгую жизнь заключалось исключительно в дистанционных боях. Одно дело швырнуть во вражеские ряды на изрядном расстоянии жидкий огонь и совсем другое – видеть вблизи, как в живые тела вонзается страшная сталь. Не видя разумного способа остановить джеггскую жестокость, которая ему представлялась излишней, он сел на коня и ускакал подальше в степь. Здесь, сидя у волшебного костра, маг огня встретил рассвет, браня про себя варваров: а ведь как было бы хорошо получить этот город целым в полное владение.

   «Что, доволен, Уфу Темный? – произнес он мысленно, обращаясь к своему покровителю. – Сколько крови я пролил в твою честь!»

   – Нисколько ты не пролил, за тебя старалась джегги, а ты всего лишь несколько огненных шаров запустил, – раздался насмешливый голос в его голове.

   – Нечего смеяться, без меня джегги так и не решились бы напасть, и никакой крови ты не получил бы вовсе, – злобно возразил маг.

   Эти слова не прошли для Опалуса даром. Черный вихрь тут же затушил костер и пронесся над головой, чуть не сбив огневика с ног и оставив его в состоянии полной слабости.

   "Я разгневал Уфу, какой же я идиот, – подумал Опалус и даже не произнес, а простонал, рухнув на колени:

   – О, Великий Уфу, прости мне, несчастному, дерзкие слова! Я без тебя ничто, молю тебя – верни мне свое расположение! Я клянусь верно служить тебе! Ты, могучий и непобедимый, тебе ведомо все сущее, выручи и спаси своего раба!

   Опалус еще долго и витиевато умолял бы темного бога, но тот, как видно, не жаловал многословия.

    – Ну, хватит, хватит, – снова раздался голос в его голове, – с твоих молитв не воплотишься! У тебя много пленников, которых ты предназначил мне в жертву, так что соверши обряд как должно, в старых катакомбах – это даст нам обоим еще большую силу!

    В это время подъехал Обсидиан. Его как обычно суровое лицо на этот раз было почти желтым от бессонной ночи и головной боли.

   – Что с Вами, господин Обсидиан, – спросил маг огня. – Почему Вы оставили свой пост? Как пленники?

   – Они исчезли, подвал пуст, не иначе как это происки магов! – мрачно произнес бывший чиновник.

   – Этого не может быть, я сам запечатал дверь рунами огня, они непреодолимы для штормовиков! Это Вы опять где-то недосмотрели! – обрушился на него Опалус. – Кого я теперь принесу в жертву Уфу?! Не Вас же?!

    «Ясное дело, не меня, ведь я пока что единственный катахеец, кроме тебя, в этой банде» – подумал Обсидиан, но ничего не сказал.

    – Убирайтесь! С глаз моих долой! – прорычал Опалус, окончательно выйдя из себя.

   Обрадовавшись такому обороту дела, Обсидиан тут же влез в седло и ускакал, надеясь переждать гнев мага. Чиновник прекрасно понимал, что им друг от друга пока что никуда не деться.

    Избавившись от общества Обсидиана, маг помрачнел еще больше. Связываясь с кочевниками, он, конечно, вовсе не мечтал провести с ними всю свою магическую жизнь. В глубине души он полагал, что рано или поздно сможет войти в контакт со своими влиятельными друзьями в столице, а они уж сообразят, как с выгодой использовать джеггский мятеж, на возможность которого сами же и намекали. Тут были разные способы, от организации карательной экспедиции с получением из королевской казны куда большего количества средств, чем требовалось, а разницу – в карман, до разнообразных интриг, которые могли бы привести к чему угодно, вплоть до падения важнейших вельмож королевского Совета и перераспределения власти. Были у Опалуса и свои варианты. В конце концов, в нужный момент можно было продать Шрама, кому следует, и еще, пожалуй, оказаться героем. А там и все его грешки в Академии порастут быльем. Но сейчас он чувствовал, что злая сила Уфу гораздо опаснее, чем он мог предполагать. Сидя и размышляя таким образом, Опалус невольно обратил внимание на ласточек-береговушек, которые вились над протекавшем неподалеку ручьем, где у них в крутом бережке были норы. Приглядевшись, маг заметил, что среди бурых спинок и крылышек выделяется пара черных и блестящих. Эта птичка явно выглядела как городская ласточка, которые не водились в степи, но в избытке гнездились под крышами Стефеншира.

   «Что она тут делает? – удивился маг огня и стал разглядывать птичку внимательнее. – Хм, да пичуга-то непростая, – довольно скоро понял он. – Это явно превращенный маг, или скорее магичка. Поди-ка сюда, голубушка!»

   И повинуясь силе Опалуса, ласточка, отчаянно трепыхая крыльями, подлетела совсем близко. Еще одно усилие, и маг схватил бы ее, но тут вырвавшееся облако дыма закрыло собой и ласточку, и самого Опалуса. Когда дым рассеялся, взгляду мага предстала сидящая на земле очень красивая девушка, в грязном, изорванном платье, со спутанными кудрями цвета воронова крыла и с амулетом в виде ласточки на груди.

   – О! – воскликнул Опалус. – Прекрасная Морионита, какими судьбами?!

   – А Вы, собственно, что тут делаете, господин декан? – спросила в свою очередь чародейка.

   – Потом, все потом, – рассыпался в любезности маг. – Давайте сначала приведем Вас в порядок. Спуститесь-ка к ручью, а я пока разожгу костер.

   Когда через некоторое время чародейка поднялась от ручья, Опалус встретил ее фляжкой доброго вина, горстью орехов и сушеных фруктов.

   – Угощайтесь, дорогая Морионита, расспросы потом, – по-прежнему ласково предложил волшебник.

   – Ах, господин декан, благодарю Вас. Надеюсь, Ваша степная экспедиция идет успешно? – проговорила девушка тоном светской особы. Она сразу поняла, что Опалус, который обычно не отличался способностью быть ласковым с дамами, неспроста проявляет такую любезность.

   – Дорогая Морионита, что с Вами случилось, как Вы оказались в этих местах? – поинтересовался между тем чародей.

   – Да вот, – ответила магичка, которая вовсе не собиралась откровенничать. – Делала кое-какие волшебные дела, о которых как Вы сами понимаете, распространяться не следует.

   – Ну мне-то Вы можете довериться, я ведь не Вашей гильдии, значит не конкурент.