Текст книги "Развод. Не жди прощения (СИ)"

Автор книги: Алиса Роса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

29.

– Герман! Рад видеть! Ты сегодня в фиолетовом зале! – раздается раскатистый басовитый голос у меня за спиной.

Герман поднимается и делает шаг из-за стола. Пожимает руку подошедшему великану. Высокий мужчина с бородой, но почти без волос на розовом черепе, лет под пятьдесят, по весу раза в два больше Германа, одаривает меня внимательным взглядом и широко улыбается. Из-за лысой головы он выглядит очень пугающе.

– Представишь меня очередной мисс Ветровой? – он обращается к Герману и усаживается рядом со мной.

Плотоядно смотрит на меня, как на сочный кусок сала. Липкое ощущение проходится по коже неприятными мурашками.

– Нет, Егор, – отрезает Герман. – Мы немного задержались. Эта мисс уже уходит.

Он делает мне знак встать и подает руку.

– Я провожу спутницу, и мы поговорим, – продолжает он тоном, на который не всякий решится возразить, и приказывает мне: – Идем. Георгий отвезет тебя.

Не задаю вопросов. Егор меня пугает. А еще напрягает название «мисс Ветрова». Похоже, этот жирдяй принял меня за эскортницу или любовницу Германа. Хотя, наверное, далеко от истины он не ушел. Я почему-то уверена, что под пресловутым двенадцатым пунктом «выполнять поручения владельца бизнеса» Герман подразумевает любые поручения. Не пройдет и суток, как он снова примется склонять меня к соитию.

Герман провожает меня к гардеробу, неизбывно галантно помогает одеться, доводит до машины и, усадив назад, дает Георгию указание «отвезти меня домой». Затем возвращается в клуб.

Машина трогается. Понятия не имею, где этот дом, и, кажется, это не важно. Судя по всему, няньку Герман таки ко мне приставил в виде этого огромного водителя. Я не успела как следует рассмотреть лицо, но по фигуре Георгий больше походит на телохранителя или клубного вышибалу.

Георгий привозит меня в коттеджный поселок. Из-за высокого забора выглядывает второй этаж огромного дома, выкрашенный персиковой краской с белыми деталями. На крыше мягкая черепица, по бокам на колонны опираются балконы. Ворота отъезжают в сторону, и Георгий заводит машину на участок. Глушит мотор, помогает мне выйти.

К центральной двери в дом ведет мощеная тротуарной плиткой дорожка, по обе стороны которой простирается засеянная газонной травой лужайка. Типичный холостяцкий двор – никаких цветов или декоративных растений. Просто и со вкусом.

Георгий вынимает из багажника мой чемодан и делает приглашающий жест к дому. Что же, добро пожаловать домой, да, Виктория? Черт знает, что меня тут ждет, но пока я с надеждой смотрю на ближайшее будущее.

Водитель провожает меня до двери и нажимает кнопку звонка. Дверь открывает худощавая женщина лет пятидесяти с короткой стрижкой на темных, но уже схваченных сединой прямых волосах. Одета в симпатичный брючный костюм черного цвета. На лице подчеркивающий природную миловидность макияж.

– Добрый вечер, Виктория! – воркует женщина и, обращаясь к Георгию, добавляет: – Привет, Жор. Вы быстро!

Она отходит в сторону, позволяя мне в сопровождении водителя войти в дом.

– Марта Васильевна, я на секунду – только девушку оставить, – оправдывается Георгий. – Все, побежал. Герман Михайлович велел гостью доставить и сразу обратно.

Марта Васильевна кивает и закрывает дверь за ним, как только он выходит за порог.

– Привет еще раз, Виктория, – она указывает мне на приземистую тумбу слева от двери, и я кладу туда сумочку. – Я Марта. Работаю на Германа Михайловича домоправительницей. Экономкой, если проще. Он предупредил меня о вашем визите, располагайтесь.

Я снимаю пальто, и Марта тут же его забирает. Вешает в шкаф. Как-то неловко вдруг ощущать себя какой-то барыней, у которой есть личная прислуга. И особенно неловко, что ей лет больше, чем мне самой.

Марта проводит мне экскурсию по дому. Он необъятный. Как несколько квартир. На первом этаже располагается отдельная большая кухня, столовая, гостиная, как две столовых, кабинет Германа, сейчас закрытый на замок. И по мелочи – две ванных комнаты, прачечная, гардеробная, хранилище для сезонной одежды.

На втором сразу с лестницы мы попадаем в огромный холл-зону отдыха с креслами-мешок, огромной плазмой и игровой приставкой к ней. Из холла в обе стороны расходятся коридоры, в которые выходят двери нескольких спален, еще одного кабинета Германа и домашнего кинотеатра. На этом этаже тоже есть несколько ванных комнат, но они расположены рядом со спальнями, и туда нет входа из коридора.

Мне все понятно в этом доме, но приставка и Герман – сочетание несочетаемого. Вообще не представляю этого сурового влиятельного мужчину увлеченно рубящимся в Мортал Комбат или что-то типа того.

– Пожелаете ли чай? – заканчивая экскурсию приглашает Марта. – Герман Михайлович предупредил, что вы поужинали.

– Спасибо, Марта! Чаю я бы выпила, – отвечаю и сразу показываю на приставку. – Скажите, это Герман Михайлович…

Язык не поворачивается про него сказать слово «играет». Марта понимает мой вопрос верно.

– Нет, что вы, – она машет рукой. – Герман Михайлович не притрагивается. Я работаю тут десять лет, и эта гостиная с тех пор не менялась. Да и гости сюда не заходят. Все, что здесь стоит, было так до моего появления, моя задача поддерживать эту комнату в первозданном виде.

Она подходит ближе и вполголоса, точно это тайна, продолжает:

– Моя предшественница особо не распространялась, но обмолвилась, что когда-то у Германа Михайловича была жена и сын. Но где они сейчас, неизвестно.

Ничего себе! Он когда-то был семьянином! Да уж, с его нравом жена наверняка сбежала на край света, прихватив с собой ребенка. Хотя странно хранить детскую игровую в первозданном виде, когда ребенок жив и здравствует, только не с тобой. Может, Герман надеется, что сын однажды явится с ним повидаться?

По двухмаршевой широкой лестнице мы с Мартой спускаемся на первый этаж, она сразу направляется в кухню, я следую за ней, но слышу, как дзынькает мой телефон в сумочке. Похоже, входящее сообщение. Надо будет поменять звук на привычный бульк.

Иду смотреть, хотя после недавней бомбардировки сообщениями от Тимура по коже бегут мурашки. Еще не поздно удалить его номер с этого телефона, заодно быть честной с Германом и дышать более свободно… Наверное, надо, но я пока не готова это сделать.

Бужу гаджет – смс от неизвестного номера. Этот номер известен только Герману. Похоже, мой новый босс неуклонно вступает в свои права по всем фронтам. Жму на плашку с пуш-уведомлением. Что за ценные указания на этот раз?

__________________

Егор

Знакомый Германа, возможно, партнер или контрагент. Неприятный тип.

Марта Васильевна

Домработница Германа. Работает на него без нареканий десять лет.

Преданная, исполнительная, честная. Знает некоторые тайны Германа.

Одинокая, семьи нет, проживает на территории работодателя.

30.

«Виктория, мне нужно уехать. Меня не будет неделю, может, больше. Если чего-то не хватает для комфортной жизни, сообщай Марте. Если нужно что-то для работы – обращайся к Саше. Георгий в твоем распоряжении для любых поездок. Не скучай. Скоро увидимся. Герман».

Так уж для любых. Вряд ли Георгий повезет меня к маме в Таганрог. Хотя я бы съездила просто повидаться. Мы тысячу лет не говорили с глазу на глаз.

Прихожу на кухню к Марте. Она уже заварила чай. На круглом обеденном столе, окруженном четырьмя модерновыми стульями стоит одинокая чайная чашка, заварник, сахарница и блюдо с домашними печеньями.

Стоит мне присесть, Марта тут же наливает чай в чашку. Становится совсем неловко. Даже раздумываю, сказать ли ей о том, что обо мне не надо так старательно заботиться. Да страшновато обидеть.

– Герман давал какие-нибудь указания относительно меня? – спрашиваю, дуя на гладь ароматного напитка.

– Завтра сюда приедет Виола, консультант Германа Михайловича по стилю. Он передал, чтобы я вас познакомила, – сходу отвечает Марта. – А еще попросил поселить вас в смежной спальне с его комнатой.

Даже не знаю, радоваться или плакать. Наверное, радоваться. Консультант по стилю мне точно не помешает, судя по всему. А смежная спальня точно лучше, чем его собственная, хотя я бы предпочла жить на максимальном удалении.

Не услышав новых вопросов, Марта уходит, оставляя меня одну допивать чай. А я так устала, что даже не хочу анализировать, как я себя ощущаю. Определенно одно – моя жизнь уже качественно изменилась. А к лучшему или к худшему, увидим.

* * *

Пятничным утром я начинаю ощущать ритм московской жизни во всей его неприглядной красе. После неторопливого, даже неповоротливого Таганрога я с трудом привыкала к питерской движухе, а московская беготня уже кажется мне сущим адом на земле.

Виола оказывается приятной, стройной тридцатилетней женщиной в стильном брючном костюме и широком прямом пальто. Волосы хаотично заколоты на макушке. Несмотря на пасмурность осеннего дня она приехала в больших затемненных сверху очках.

Едва познакомившись, мы отправляемся по магазинам. Из одного брендового павильона в другой, из торгового центра к следующему. За эту пятницу я перемеряла столько одежды, сколько не переносила за всю свою жизнь. Виола везде расплачивается собственной картой и, похоже, в большинстве магазинов продавцы узнают ее в лицо.

Возвращаюсь в поместье Германа вымотанной вусмерть, но багажник седана битком набит пакетами с одеждой, сумочками, аксессуарами и обувью. В душе теплится гордость, хочется, чтобы Герман оценил мой обновленный внешний вид.

Ловлю себя на этой мысли и осекаюсь. О чем я вообще думаю? Я что, машина, чтобы меня тюнинговать?! Как собачонка, которую сводили в собачий салон и приодели. Тьфу!

Но у меня не было возможности отказаться. Придется считать это обязательным условием для работы на моего взыскательного босса.

Выходные я провожу в доме, обустраиваюсь на новом месте и попутно пытаюсь ближе познакомиться с Мартой, но она нарочито ведет себя, как прислуга. Не поддерживает разговоров на отвлеченные темы и уходит так сразу, как только иссякают мои вопросы организационного характера.

В понедельник Георгий привозит меня на «объект», в помещение под салон. Саня уже там. Ожидает меня. Бригада из семи рабочих трудится вовсю. Стены отмыты и покрыты каким-то бесцветным составом, мусор убран, пол застелен пленкой.

Саня ведет меня в ресторанчик неподалеку, где мы встречаемся с дизайнером Анжелой. Это сухая сорокалетняя женщина с короткими выбеленными до платинового цвета волосами.

За кофе и десертами она задает мне общие вопросы по проекту, который она будет делать, а потом мы все вместе возвращаемся на объект, и она начинает расспрашивать меня детально.

Еще нет и середины дня, и это самое начало рабочей недели, а я уже в жутком стрессе. Внезапно навалившаяся громадная ответственность давит на меня почти физически. От моего слова зависит, каким будет антикварный салон Германа, и мне до дрожи страшно где-нибудь оступиться. Судя по тому, что он все косяки меряет в деньгах, сумма штрафа окажется катастрофической!

Анжела получает необходимые данные, оставляет мне список вопросов на проработку и прощается на неделю. Столько она будет разрабатывать проект.

Похоже, вентиляция и электрика останутся, какие есть. Или на нее работает целый штат архитектурных негров. Тимур гораздо дольше ожидал проект нашего магазина на Садовой. Черт, я все еще считаю тот салончик своим. Пора уже смириться – он принадлежит Тимуру и его любовнице, я к нему никакого отношения не имею.

После ухода Анжелы, в салоне мне становится нечего делать. Здесь Саня и без меня справляется. Ездить буду, когда настанет пора контролировать ход работ по проекту.

– Герман сказал, к тебе обращаться, если мне что-то надо по работе, – обращаюсь к Сане, который о чем-то оживленно спорит с прорабом. – У меня есть просьба.

Саня извиняется перед мужчиной в спецовке и отводит меня в сторону.

– Выкладывай. Сделаю все, что в моих силах, – произносит деловым тоном.

Нравится мне его подход. Приятно работать с такими вежливыми людьми!

– Я хочу начать присматривать материалы, – отвечаю. – Анжела оставила список вопросов по отделке. В общем, мне нужен ноутбук.

Саня отвечает, что он у меня появится через пару часов. Прошу доставить его в поместье Германа и отправляюсь домой.

От Тимура давно ничего не приходило. Из того, что мне важно, у него остался только мой ноутбук. Меня начинает терзать тревожное предчувствие. Такое ощущение, что теперь бывший муж оказался у меня в слепой зоне. Проще было, когда он давал знать, о чем думает. Даже если это были угрозы. Теперь же затихарившийся враг пугает в разы сильнее, чем проявляющийся явно.

Когда приезжает мой ноутбук, прошу у Марты пароль к вай-фай и настраиваю ноутбук. Пытаюсь войти в учетку Майкрософт и не могу. Пароль не подходит. Тело пробирает ледяной озноб. Если это то, чем кажется, я влипла по самые уши. Мне конец. Теперь наверняка.

_______________________

Виола

Консультант по стилю. Пробивная, целеустремленная, смыслит в моде, имеет связи в брендовых магазинах и вхожа на показы и аукционы одежды мировых кутюрье.

Анжела

Дизайнер помещений. С командой дизайнеров и художников оказывает Герману услуги по оформлению помещений.

31.

Плевать на учетную запись Майкрософт. Создаю новую. Не так критично.

Пытаюсь войти в рабочую почту.

Не пускает! В желудке скручивается пружина волнения. Только не это!

Запускаю процедуру восстановления пароля.

Сервис просит резервный адрес почты.

Ввожу. Говорит, неправильный.

Да что ж такое!

Повторяю еще несколько раз, как будто это поможет. Частичкой души надеюсь, что могла допустить механическую ошибку, опечататься, набрать не на той раскладке, но нет. Все тщетно.

И в этот момент окончательно доходит, что Тимур решил меня уничтожить. Отобрать у меня профессиональные активы. Испортить мне карьеру и лишить возможности заработать.

В этой почте мое все. Переписки с антикварами, контакты шипинговой компании, даже отчет о продвижении контейнера с антиквариатом приходит туда.

Ясное дело, что никакого права я на него не имею, все содержимое и перевозка оплачены на деньги Тимура, но внезапно оказавшись не у дел, почти физически ощущаю утрату. Это больно – разом лишиться того, чем я занималась, чем дышала последние несколько лет.

Спустя час безуспешных попыток восстановления доступа, на меня сокрушительно обрушивается осознание ужаса сложившейся ситуации.

Потеря связи с бизнесом Тимура печальна, но не критична. Куда страшнее, что в той почте остались контакты с антикварами. В телефон я переносила всего два из доброй дюжины. Так уж сложилось, что в основном я вела переписки, а не созванивалась. И о телеграм во Франции не особо слышали. У них в чести вайбер.

Мне не переехать в вайбер на новом номере без старого телефона.

На часах за полночь. По-хорошему, не стоит звонить Герману, да и вряд ли он вдруг вернется из своей командировки, чтобы вручить мне телефон. Но пальцы сами набирают номер из его смс.

На другом конце долго длятся гудки. Страшновато прервать его сон глупым звонком. Уже решаю, что зря позвонила, и тут трубка снимается.

– Что тебе, Виктория? – недовольным голосом отвечает Герман.

На фоне плеск воды, женский смех и… отчетливо слышу слова: «Милый, возвращайся к нам!»

От гнева спирает дыхание. Он там с проститутками развлекается, когда тут пытаюсь решить проблему! Актуальную для его бизнеса, между прочим!

– Уже ничего, Герман! – выпаливаю едко. – Приятного времяпрепровождения!

Отрубаю звонок и отбрасываю телефон на кровать. Не хочу с ним разговаривать! Не хочу слышать других женщин на фоне! Душу отравляет едкая обида.

Иду в душ и встаю под прохладную воду. Немного отрезвляет. Черт, да я же ревную! Какая безделица! Откуда взялась эта ревность? Что за идиотизм?!

Мне просто нечего там ревновать. Герман мне даже не… или все-таки нравится? Да ну нет. Не может этого быть. Наверное, это фокусы подсознания, которое увидело в этой ситуации схожую с той, которая произошла между мной и Тимуром. Я работаю, а он развлекается. С проститутками. У бассейна!

Я не должна думать о Германе, как о мужчине. Он – мой наниматель. Только и всего. Но мне все равно печально. Странно, но я вдруг отчетливо ощущаю себя на обочине. Надо просто успокоиться и доработать контракт. За этот год точно обнаружится человек, с которым мне будет хорошо. Который полюбит меня и не будет изменять.

Завернувшись в полотенце выхожу в спальню. Бросаю взгляд на потухший экран ноутбука, и тоска наваливается с новой силой. Мне бы сейчас лечь спать, а утром, на свежую голову подумать, что можно сделать с почтой, но не могу.

Прямо в полотенце усаживаюсь за стол, по которому разу пытаюсь вернуть себе доступ к ящику, но теперь выбираю пункт «заполнить анкету для восстановления».

Господи, какая она муторная! Куча вопросов, на которые я не могу ответить.

Когда был создан ящик?

Да черт его знает. Года три назад, наверное.

С какими контактами вы переписывались?

Ввожу адреса тех двоих антикваров, информационного помощника от шипинговой компании, Тимура, будь он неладен.

Улица, на которой вы жили?

Тщетно ломаю голову над тем, что я могла вписать в это поле, но ничего конкретного на ум не приходит. Вариантов слишком много. Ненавижу эти контрольные вопросы. Они бесполезны, как выясняется!

Заканчиваю отвечать. Едва не рычу, когда сервер запрашивает подтверждение, что я не робот. Выделяю размытые картиночки с велосипедами – меня сейчас бесит даже эта обязательная капча – и наконец нажимаю кнопку «Отправить анкету».

«Спасибо за заполнение анкеты! В случае внесения верных данных, специалисты технической поддержки свяжутся с вами» – высвечивается на экране.

То есть, даже не сейчас?! Они будут мои ответы руками проверять?

Зверею. Я потратила битый час, отвечая на их дебильные вопросы, а решение будет принято даже не утром! Хочется с размаху швырнуть чертов ноут в окно.

Останавливаю себя. Нельзя срываться на имуществе. Надо дожить до утра и написать в техподдержку самостоятельно, не дожидаясь их медлительных сотрудников.

Настроение убитое. И что говорить Герману, если я так и не восстановлю доступ к почте? Что я теперь бесполезный сотрудник?

Телефон на кровати вдруг издает звук входящего сообщения. Внутри разыгрывается надежда, что оно от Германа. Не знаю, что хочу в нем увидеть, но меня охватывает нетерпение. Покалывает в кончиках пальцев. Выбираюсь из-за стола, подхожу к кровати и разблокирую гаджет.

Сервис смс не показывает новых входящих. Зато красный кружок светится на значке телеграм. Опускаю шторку – входящее видео от Тимура. Закусываю ноготь большого пальца. Вряд ли там что-то хорошее. Не смотреть? Или все же узнать, что на этот раз прислал бывший муж?

32.

Все же открываю присланный «кружочек».

Из динамика раздается отвратительный шипящий шум, на экране все черное, потом камера приспосабливается и показывает мне очертания лица Тимура. Время от времени картинка становится светлее, но все равно темно. Эта скотина в ночном клубе прохлаждается!

«При-ивет, Ви! – противный голос Тимура звучит по-пьяному развязно. – Ты сегодня пы-ик-талась восстановить до-оступ в почту! – Тимур заливисто смеется. – Не видать тебе французов, как своих ушей, сука! Подстилка Ветрова! Вместо те-бя будет Маша, – он переводит камеру на сидящую рядом блондинистую падаль. – Ты сорняк, Ви! Я прополол цветник! Хо-отела уйти? Пи-здуй на хуй из моего би-изнеса!»

Видео заканчивается и начинается заново. С того же шипения. С такой силой стискиваю телефон, что он только чудом не идет трещинами. В глазах саднят слезы, в желудке булькает тошнота.

Интересно, Тимур так нажрался, потому что я наконец узнала о его подлости? О том, что он наконец меня вышвырнул из дела, которое я считала своим? Увидел оповещения о восстановлении пароля и на радостях даже видео мне записал. Какая же он тварь!

Ложусь в кровать в растрепанных чувствах. На душе перекатывается тревога. Мне ведь предстоит разговор с Германом. Он тоже посмотрел это видео. Или посмотрит утром.

Ообдает холодным жаром – если не смотрел, он узнает, что я видела это послание. Черт. Вот я коза. Не представляю, как Герман отреагирует на мой мухлеж с контактами. Остается только надеяться, что он не заметит. Или посмотрел до меня.

* * *

Утро начинается обычно. Герман не звонит и не пишет. В общем, ничего не предъявляет за то, что я до него посмотрела видео Тимура. А значит… Значит, он не спал, когда оно пришло. Продолжал развлекаться со шлюхами в СПА или сауне. Мне больше не хочется ему звонить. Черт с ним, с вайбером. Все равно Тимур меня заменил на свою мымру. Антиквары просто могут не захотеть со мной беседовать, даже если я выцеплю их в вайбере.

Я еще несколько раз подступаюсь к почте, но безрезультатно. Бросаю и смиряюсь. Плевать. Выкручусь.

Остальная неделя проходит бестолково. Кроме того, чтобы подобрать цветовую гамму и примерные материалы для Анжелы, я ничего толком не делаю. Пару раз заезжала в салон, но там до проекта только подготовительные работы, которые полностью курирует Саня.

К выходным начинаю уже на стенку лезть от тоски хоть по какой-нибудь полезной деятельности. Даже чтение любимых книжек не помогает. Банковская карта Германа, которую он мне выдал на покупку одежды, по-прежнему у меня. Наверное, я могла бы съездить развеяться, посидеть в ресторане или сходить в клуб, но мне это кажется неуместным. Герман нанял меня для работы, поэтому нечего развлекаться за его счет.

В понедельник от Анжелы приходит сообщение, что проект готов. От радости прыгаю чуть не до потолка. Наконец-то дело! Георгий привозит меня на встречу в тот же ресторан, где мы уже сидели. Анжела с Сашей уже там.

На столе разложены чертежи, схемы, спецификации и акварельные наброски того, как будет выглядеть салон после ремонта. Мне, признаться, все нравится, я даже не знаю, к чему придраться. Цветовая гамма, которую я указала, соблюдена – стены будут выполнены в молочном цвете с темно-кофейными вставками. В качестве разделителей пространства портьеры из матовой тяжелой темно-коричневой ткани холодного оттенка. Потолок будет натяжной матовый молочный с утопленными в него софитами направленного и рассеянного света, чтобы можно было выгодно подсветить тот или иной предмет.

За спиной раздаются шаги и за столик рядом со мной присаживается Герман. От неожиданности крупно вздрагиваю.

Он выглядит злобно-веселым, как заигравшийся в покер азартный игрок. Напористо требует у подошедшей официантки чашку двойного эспрессо и придирчиво вглядывается в разложенные на столе бумаги.

Анжела замирает, даже, кажется, не дышит. Признаться, я тоже побаиваюсь, но я отлично уяснила, что он прекрасно считывает страх, и стараюсь не подать виду, что мучительно жду вердикта «большого босса».

– Что у нас тут? – все тем же жестким тоном спрашивает Герман. – Проект салона? Отлично.

Он переводит горящий взгляд на дизайнера.

– Как вас там? – щелкает пальцами, как будто забыл, но, думаю, он даже не знает ее имени.

– Анжела, – серея, на выдохе отвечает она.

– Принято, Анжела, проект одобрен, – Герман сейчас настолько решительный, что я думать боюсь, какая муха его укусила. – Где подписать?

Саня аккуратно протягивает ему ручку, Анжела указывает на нескольких листах строчку: «Подпись заказчика». Герман не глядя расставляет везде свой размашистый росчерк.

– Сань, проект есть, организуй закупку, пусть уже начинают работать. Анжела, спасибо за работу. Выставляйте счет, – чуть сбавив тон продолжает он, смотрит в глаза каждому из них. – А теперь свободны.

Оба моих собеседника вежливо прощаются и выходят из-за стола. Анжела, кажется, расслабляется и выдыхает. Невольно закрадывается пугающее предположение, неужели Герман настолько страшный начальник? Додумать мысль я не успеваю. Теперь все его внимание сосредоточено на мне.

– Ты снова отказываешься от десертов? – укоризненно спрашивает он, заметив, что передо мной стоит только чашка кофе. Но не дает мне ответить. – Твоя воля. Я скучал.

Он пересаживается напротив.

– Хочу видеть твое лицо, Виктория, – его голос теперь звучит интимно и ласково. Совсем не так нахраписто, как он говорил с Саней и Анжелой. – Обворожительно выглядишь. Вижу, что общение с Виолой пошло тебе на пользу.

Оглядываю себя. На мне голубой кардиган поверх песочной водолазки и бежевых прямых брюк со стрелками. Один из тех «луков», которые Виола собственноручно подобрала мне в Бонапарт.

– Спасибо, – только и получается выдавить. – Виола мне действительно помогла.

– Виола умничка, – соглашается Герман. – Она умеет найти подходящую вещь. Думаешь, я был в курсе, как зовут того перца, который сшил испорченную тобой сорочку? Вот, а Виола знает. И аукцион знает, где такую купить.

Напоминание об инциденте в сигарном клубе и о том, что ему предшествовало, заставляет поежиться.

Герман вынимает из кармана телефон и кого-то набирает.

– Саня? Показал ребятам проект? Ага, и сколько сказали? Два месяца?! – его брови стекаются к переносице. – Это никуда не годится. Найми вторую, третью бригаду, твою мать. Тебя что, всему учить надо?! Месяц. Иначе пеняй на себя.

Мурашки бегут от манеры Германа общаться с подчиненными. Тоже морально готовлюсь к прессингу. Хотя как к такому подготовишься? Можно только учиться держать удар, да?

Герман вешает трубку и обращается ко мне.

– Теперь с тобой, – произносит мрачно. Взгляд тяжелый, как каменная плита.

Я ведь знаю, о чем пойдет речь и уже сжимаюсь. Главное не показать, что я уже осведомлена.