Текст книги "Одержимость мастера (СИ)"
Автор книги: Алиса Холин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
В общем, появление биомага меня несказанно обрадовало.
Анна бросилась накрывать на стол хозяину. Положила салфетки, ложку и поставила тарелку с щедрой порцией запеченного картофеля с подливкой и салатом из свежих овощей. Господин Макильских пожелал нам приятного аппетита и как ни в чем не бывало с аппетитом набросился на еду. Разговоров за столом не было, но не было и конфликтов! Дети подчистили тарелки и, по-прежнему радостные, выбежали в холл. Вот честное слово, произошло все так непринужденно, словно и не было между отцом и детьми натянутых отношений. Я так расчувствовалась, что едва не пустила слезу.
Мы остались в столовой вдвоем.
Оттягивать разговор дальше было некуда. По какой бы причине биомаг ни тащил меня в императорский дворец, если я появлюсь в таком виде, в каком гуляю с детьми на лужайке, и назовусь его ассистенткой, его же в первую очередь и засмеют!
– Господин Макильских… – собравшись с духом, начала я, когда меня перебили.
– Кажется, я просил называть меня Ян. – Хозяин дома потянулся за ломтиком ржаного хлеба.
Я сдавленно выдохнула. Язык не поворачивается называть мрачного, нелюдимого биомага просто «Ян».
– Да… было дело, – кивнула я, но решила пока обойтись без обращения – и так понятно, с кем я говорю, ведь, кроме нас двоих, здесь никого нет. – Если про прием у императора это не шутка и я поеду в качестве разовой поддержки, то мне необходимо получить аванс.
Господин Макильских поднял на меня свои темные, словно ночь, глаза.
– Хотя бы половину жалованья, – уточнила я. – До конца месяца еще далеко, а мне ехать не в чем. И… с вашего разрешения, я хотела бы попросить Юрека завтра с самого утра отвезти меня в какой-нибудь магазин женской одежды.
– А… ты про это… – протянул биомаг. Он как-то странно посмотрел на меня, словно приценивался, и наконец произнес: – Чего молчала все это время?
Это я-то молчала? Сам пропадает в своей лаборатории. И сам же запретил беспокоить!
– Завтра ты уже никуда не успеешь, а сегодня поздно. – Он поднял с коленей салфетку и положил на стол. – Доела?
– Да… – Я удивленно взглянула на господина Макильских.
– Ну тогда пошли.
Глава 28
Биомаг поднялся и вышел из столовой, я последовала за ним.
Он направился к центральной лестнице, и так, в тишине, мы поднялись на третий этаж. Именно этой дорогой вел меня в тот раз Август… У поворота в левое крыло я замешкалась, вспоминая свое не такое уж далекое заточение. Господин Макильских оглянулся, и я тут же прибавила шагу.
Мы прошли бальный зал. Как и в прошлый раз, свет зажигался на наше движение. Оказались в будуаре с зеркалами, который наверняка принадлежал миссис Макильских.
Мое воображение тут же нарисовало картины приготовлений к танцам или выходам в свет. Я представила, как под тягучую мелодию новенького фоноавтографа она подбирала платья, накидки и шляпки, сшитые из бархатных или атласных тканей. Как с помощью служанки шнуровала кружевные тесные корсажи. Как пудрила щеки и носик ароматными рисовыми присыпками. Как приглашенный парикмахер укладывал волосы в прелестные куафюры из нежных роз. Закрыла на мгновение глаза и буквально вдохнула запахи ошпаренной одежды, пудры и крепких одеколонов. Чудесное место, в котором мечтала бы оказаться любая девушка!
Молча, быстрым шагом господин Макильских подошел к закрытому шифоньеру, распахнул резные деревянные дверцы. От звонкого щелчка все мои фантазии вмиг рассеялись туманом. Биомаг вытащил плечики с бальным платьем цвета чайной розы. С завышенной талией и кружевными цветами по глубокому декольте, оно смотрелось очень смело и в то же время совершенно восхитительно.
– Туфли тоже должны подойти. – Он показал на полку с многочисленными коробками. – Только побыстрее, пожалуйста.
Мне почудилось, что его слова прозвучали твердо, словно это не просьба была, а приказ. Еле оторвала глаза от фатиновых цветов с атласными листочками и рюш и уставилась на нанимателя. Он что, рассчитывает, что я надену платье его жены? Оно, бесспорно, прелестно, волшебно, великолепно! У меня никогда в жизни не было такой красоты. Но все это как-то… неправильно… Хозяйки не стало, а я пользуюсь ее вещами как своими. И к тому же что скажут Август и Ева, когда увидят меня в наряде их матери?
Снова ожидать безумной выходки?
Нет уж, дудки.
Или мы заедем в магазин перед приемом или…
Господин Макильских подошел ближе. Жесткие складки от крыльев носа к уголкам рта придавали ему решительное выражение, почти суровое.
– В знак благодарности, когда дело будет закончено, получишь двойное жалованье за месяц плюс премию. – Морщины и складки на его лице расслабились. – За… надежду.
У меня куда-то ушло неприятное переживание. На его смену вернулось осознание моего подневольного положения. Один вечер побыть в наряде покойной жены не равно зарабатыванию денег в салуне. А таких денег мне даже мадам Баттерфляй не предлагала. Чтобы дети не заметили меня при параде, можно заранее договориться со Снеком и их отвлечь, а я тем временем незаметно выскользну из дома. План вроде бы неплохой. Но господин Макильских сверх двойной оплаты жалованья обещает еще и премию…
– За надежду? – переспросила я с некоторой опаской. Сердце вдруг стало стучать быстрее, и я не на шутку разволновалась. О какой надежде идет речь? Надеюсь, поцелуй в папиной мастерской, приказ звать биомага по имени и сцена непонятной вспыльчивости на господина Темникова – не намеки на наши отношения? Ян Макильских серьезный мужчина и совершенно не похож на типов, которые пользуются безвыходной ситуацией своих работниц и считают себя вправе заводить с ними интрижки.
Или я ошибаюсь?
– Я благодарен тебе за близнецов, – уточнил биомаг. – За последние несколько дней в конце туннеля я увидел свет. Возможно, есть шанс, что все обойдется.
– Ах… да, конечно. – Я нервно выдохнула. – Я рада, что вы заметили в детях перемены.
От своих бредовых мыслей накатил ужасный стыд, и я почувствовала, как начали гореть щеки. И тут господин Макильских словно без слов понял, что я о нем думаю.
– Послушай, Мон, если ты переживаешь, что я буду тебя домогаться, ты глубоко ошибаешься. Не спорю, ты красивая молодая девушка. И возможно, лет десять назад, когда я был свободен, словно ветер, ты могла бы мне понравиться. Но сейчас дела обстоят серьезнее некуда. От тебя мне нужно лишь сопровождение. Биомаги, знаешь ли, без помощников на приемах не появляются.
– Это вряд ли.
– Что вряд ли? – Густые темные брови биомага сошлись на переносице.
– Десять лет назад я была маленькой девочкой и вас вряд ли могла заинтересовать.
– Ты всегда все всерьез принимаешь? Я же не буквально, а чтобы рассеять твои подозрения. И тогда в холле предупредил – никаких интрижек. А то Темников тебе дифирамбы запел, а ты тут же кошкой готова была ластиться.
– Что?! Это же неправда! – Оторопев, я не сразу нашла что ответить, но через пару секунд строго глянула в глаза биомагу и выпалила как на духу все, что я о нем думаю. И откуда только смелости набралась? – Ну, знаете ли, господин Макильских, гены пальцем не сотрешь! Теперь я не удивляюсь, почему дети иногда ведут себя невыносимо. Они полностью копируют ваше поведение!
– О. – Ян Макильских прищурился и сложил руки на груди. – Надо будет нам почаще общаться. Не такая уж ты и тихоня, как мне показалось вначале. Своя точка зрения – очень полезное качество для ассистентки.
– Благодарю, меня устраивает наш привычный режим, – негодующе задрала я подбородок.
– Ну так как? Ты согласна на двойное жалованье и премию?
Спрашивает он еще! Я неопределенно качнула головой. С невероятным усилием воли взяла себя в руки и направила мысли в другую плоскость. Все-таки биомаг отметил мои успехи в воспитании Августа и Евы. А это, как ни крути, первая маленькая победа. Я перевела взгляд на полку с обувными коробками.
Быстрее так быстрее.
Первую пару мерить не стала – черные полуботиночки с золотой пряжкой, как мне показалось, не подошли по цвету. Из второй коробки вынула красно-розовые с фиолетовым отливом туфли на невысоком каблучке. Примерила – в самый раз. Положила обратно, коробку сунула под мышку.
– Я все.
– Вот и отлично. – Ян Макильских, главный биомаг Симберской империи, расправил темные брови. – Завтра за детьми присмотрит Анна. А мы отправляемся во дворец в одиннадцать утра.
Глава 29
Стрелки часов уже приближались к одиннадцати, и я вышла из своей комнаты к главной лестнице. Кроме господина Макильских, никого не ожидала встретить и, к своему удивлению, обнаружила, что там собрались все, кроме него: Август и Ева, Анна, Снек и даже Юрек. Они толпились у нижних ступенек и глазели на меня. В глазах близнецов не было ни капельки возмущения или недовольства.
Святые угодники! Неужели мои переживания из-за платья их матери оказались напрасны? Верилось с трудом, но дети улыбались, а Август даже склонил голову в знак одобрения. Только бы в мое отсутствие не выкинули чего-нибудь с бедной Анной!
Машинально потянула руку к открытому до неприличия декольте, но вспомнила, что накинула на плечи Евин газовый шарфик, который предусмотрительно попросила у нее вчера вечером. Оранжевый на платье нежно-кремового цвета – так себе сочетание, но лучше выглядеть безвкусной, чем прослыть легкодоступной девушкой.
– Мисс Мон, вы выглядите потрясающе! – воскликнула Анна.
– Цвет вашего лица приобрел удивительно свежий оттенок, – почтительно заметил Юрек.
– Как солнечное майское утро! – добавила Ева.
– Спасибо. – Я подавила желание скинуть туфли, броситься к себе в комнату и раздеться, до того непривычное для меня ощущение – стоять на всеобщем обозрении в шикарном наряде. – Мне очень приятно, что вы оценили.
Приподняв расшитые серебряными бусинами струящиеся шелковые воланы, начала осторожно спускаться, с каждым шагом все сильнее чувствуя себя не в своей тарелке. Словно из мягкой и теплой постели меня вытолкнули на улицу под проливной дождь: корсет, который затянула мне Анна еще час назад, нестерпимо сдавливал ребра. Воздуха катастрофически не хватало. И куда запропастился господин Макильских? Видно, пунктуальность тоже не входит в числе его сильных сторон! Если я сейчас же не выйду на улицу, велик шанс, что потеряю сознание и придется ему ехать одному.
– Ты очень… красивая, – пророкотал над ухом голос биомага.
Я ахнула. Неслышно подкрался со стороны гостиной и встал рядом!
Господин Макильских был в щегольском черном сюртуке с вырезанными спереди полами и длинными узкими фалдами сзади. Воротник и лацканы обтянуты бархатом, серебряные пуговицы и повязанный небрежно шейный платок – в цвет моего платья. Он что, специально так подобрал?
Биомаг заглянул мне в лицо смущенно улыбающимися глазами. Я невольно улыбнулась в ответ и так залюбовалась его безупречным видом, что не смогла вымолвить ни одного слова. Ладони вспотели.
Ну все, держите меня…
Мне срочно нужен глоток свежего воздуха!
– Пожелайте нам успеха, – весело произнес биомаг, схватил меня под руку и повел к главной двери. На ходу стянул с меня прикрывающий декольте оранжевый шарфик и сунул себе в карман. Спорить сил никаких не было, я вырвалась вперед, на крыльцо, и часто задышала, впуская свежий воздух в легкие.
– Раньше корсеты не носила? – добродушно-насмешливо поинтересовался наниматель. – Скоро привыкнешь. Раз назвалась моей ассистенткой, придется появляться в них с завидной регулярностью. Хотя, признаюсь, этого мне хотелось бы меньше всего. – Господин Макильских подал мне руку и уточнил: – Я имел в виду – появления в высшем свете.
Я воспользовалась предложенной помощью. Дыхание начало потихоньку выравниваться. И мы продолжили путь.
– Во-первых, господин Макильских, хочу сразу все прояснить. Если вы запамятовали, напомню – это вы «назначили» меня ассистенткой. Для себя я решила совершенно точно – биомагией я заниматься не буду никогда в жизни. Кажется, я вам про это говорила. Из этого вытекает мое второе замечание – речь шла только о разовой услуге. Я не собираюсь играть роль вашей помощницы. Я устроилась работать у вас гувернанткой. Одно дело – помогать с детьми, а другое – занятие, которое убило моих… – Голос мой сорвался, и я замолчала, так и не договорив.
Вдруг раздался рокот мотора, и запахло керосином. Щурясь на слепящем солнце, увидела, что мы вышли к небольшой лужайке, служившей взлетным полем для личного паролета господина Макильских. В эту часть поместья мы с близнецами не заходили. И видеть вблизи летательный аппарат мне еще не доводилось. Выглядел он как металлическая обтекаемая люлька на колесиках с растопыренными, как у птицы, жесткими крыльями.
Сердце заволновалось.
– Это что же, Юрек повезет нас не на паромобиле, а в этом аппарате по воздуху?
– Зачем нам Юрек? – ухмыльнулся биомаг. – Как-нибудь сами справимся. Давай руку.
Господин Макильских, придерживая мое платье, помог залезть в люльку. Внутри она оказалась обита панелями из красного дерева. Стоящие друг за другом два кресла были обтянуты то ли кожей, то ли дерматином. Я плюхнулась, расположилась на жестком, но вполне удобном сиденье. Господин Макильских нагнулся ко мне так близко, что обжег своим горячим дыханием. Я начала ерзать в кресле, намереваясь подскочить, и чуть было не закричала от возмущения. Что еще за шутки! Какой-то странный у нас договор найма! А как же субординация?
– Тихо, ты чего? – успокоил меня биомаг и покрутил в руках кожаные ремни моего сиденья. – Надо застегнуть ремни безопасности. Можно?
Я притихла.
Вообще-то, можно было заранее предупредить!
Волей-неволей пришлось терпеть наше близкое взаимодействие. Замок сцепления сработал сначала на поясе, затем на груди. Уверенные руки на мою голову надели кожаный шлем с круглыми очками, на руки – стеганые перчатки. Хорошо, что я не разрешила Анне накрутить мне на голове башню из кудрей, не поместилась бы в шлем. А затем наши глаза встретились. Его взгляд стал сосредоточенным и серьезным. Я перестала дышать и вжалась в спинку кресла так сильно, как это было возможно. Биомаг не двигался с места и просто разглядывал меня, словно старался изучить каждую клеточку тела.
Мое сердце часто застучало, и я не вытерпела:
– Мы закончили?
Господин Макильских дернул уголками губ, словно опомнился, и сделал шаг назад. Ловким движением достал с переднего сиденья шлем и натянул на свою голову.
– За прическу не переживай, – крикнул он, усаживаясь на место пилота. – В дамской комнате все поправишь. Нам лететь всего минут двадцать.
Я поежилась. Знал бы биомаг, что прическа волнует меня меньше всего: вот вздумай он сделать крутой вираж, удержат меня эти ремни? А теперь еще и эта неловкость, после которой крутые виражи кажутся детской шалостью! Воздуха снова перестало хватать.
Ян Макильских обернулся:
– Все будет хорошо! Долетим в целости и сохранности.
В шлеме и очках он выглядел немного смешным, словно механик из детской сказки, одержимый идеей создать ракету для небесных путешествий.
Я кивнула и ухватилась за спинку переднего сиденья.
Под крыльями заработали винты серебряного цвета, к реву мотора добавился низкий гул. По щекам пробежала горячая волна, по телу мелкая дрожь, и вдруг я ощутила момент взлета!
В лицо, не защищенное очками, ударил свежий ветер, и передо мной оказалось голубое бескрайнее небо.
Глянуть вниз побоялась. Смотрела вперед, удерживая в поле зрения кожаный шлем господина Макильских. От нахлынувшего восторга хотелось закричать или хотя бы разделить с кем-нибудь свою радость! Но мотор грохотал, холодный ветер бил по щекам и плечам, а господин Макильских крепко держался за штурвал и даже не оборачивался. Хотя, может, это и к лучшему.
Да, в такой обстановке нам не поговорить!
А я очень рассчитывала, что мы поедем на машине, потому как не терпелось рассказать биомагу о странной просьбе господина Темникова. Зачем это ему надо, чтобы я за своим нанимателем следила? О каких таких «странностях» главного биомага империи он вещал? Что он желает узнать, а самое главное – как собирается воспользоваться тем, что узнает?
Я не заметила, как пролетели обещанные двадцать минут!
Паролет начал плавно снижаться.
Надо отдать должное господину Макильских – машиной он управлял безукоризненно. За всю дорогу меня ни разу не стошнило. Не пытался он поразить ни ловкостью, ни храбростью. Мы уверенно приближались к земле. Паролет, заходя в поворот, накренился влево, и я вскрикнула. Крен быстро выправился. Сверкнули тросы канатной дороги, показались бетонно-стеклянные высотки и красные черепичные крыши.
Через пару минут мы приземлились на мягкую траву. Дрогнули в последний раз винты, и мотор летательного аппарата, наконец, стих. Ян Макильских помог мне сначала снять амуницию, а потом спуститься на землю. В ушах гудело, руки дрожали. Мы оказались посреди парка на специально отведенной площадке, где в несколько рядов стояли похожие один на другой летательные аппараты. Я огляделась. Зеленые лужайки и подстриженные в форме лесных зверей кустарники заливал янтарный солнечный свет. Между зеленых фигур фонтанчики, каждый – произведение искусства! Словно живые херувимы с кувшинами, из которых льются сверкающие струи.
– Ну как, понравилось? – спросил биомаг, засовывая наши шлемы в специальный отсек внутри люльки.
– Это было прекрасно! Вы пилот высшего класса, – хотелось моего нанимателя расхвалить по заслугам, потому как мне и вправду все понравилось! Но меня перебили:
– На обратном пути нас домой повезешь ты.
– Господин Макильских, хватит с меня шуточек. Покажите-ка лучше, где привести себя в порядок.
Наниматель подал мне руку. Второй ладонью указал за скульптуры, фонтаны и деревья парка, где я увидела императорский дворец. Высоченное белоснежное, словно инкрустированное драгоценными камнями здание, главный купол которого закрывал почти весь небосвод.
У меня перехватило дыхание.
Глава 30
Несмотря на обеденный час, шторы на стрельчатых окнах зала большого императорского дворца, куда пригласили гостей, были приспущены. Освещение обеспечивалось множеством свечей. Зал полнился кожаным скрипом дорогой обуви, резкими запахами мужского одеколона и дамской косметики, приглушенным шепотом.
Больше часа ждали императора и его супругу.
Все это время взгляды гостей были прикованы к нам. Вернее, к Яну Макильских. Я очень волновалась, оглядывалась, порывалась выйти на улицу, ну или хотя бы отойти в дамскую комнату, где я приводила себя в порядок. Но вот господину Макильских, похоже, было все равно.
– Почему они на вас так странно смотрят?
– Потому что я не какой-нибудь зубрила-теоретик из компании алхимиков. Все прекрасно знают, у кого находятся рычаги управления магической жизни империи.
– Да они вас боятся! Посмотрите сами! Когда мы входили в зал, перед нами почтительно расступались, а сейчас я слышу, как за спиной шушукаются. – Я резко оглянулась. Группа из пяти женщин в экстравагантных нарядах, прервав бурную дискуссию, склонила головы и прикрыла лица до опущенных ресниц веерами.
– Расслабься. Это всего лишь ассистентки биомагов. К тому же уверен, не меньший интерес для пересудов представляет моя спутница.
– Я?
У господина Макильских довольно приподнялись уголки губ.
– Те, кто ожидал, что главный биомаг выбыл из большой игры, рано меня списали. Смерть Виолы и уход Армины меня сильно выбили из колеи, но появилась ты. Теперь мой эксперимент с близнецами уже не кажется таким уж отчаянным. Когда я его завершу, никто не уйдет от моего возмездия.
Возмездие и те, кого оно настигнет, меня не заинтересовали. Но Август и Ева!
– Эксперимент? – зашипела я биомагу почти в ухо. – Так это все правда? Вы ставили над детьми эксперименты?!
– Тише. – Господин Макильских крепко взял меня за локоть и притянул к себе еще ближе.
Я чуть не потеряла равновесие и едва не рухнула ему на грудь. Пришлось смотреть биомагу в глаза с очень опасного расстояния. Его зрачки расширились. Мое сердце заколотилось о ребра, как молоточек в часовом механизме.
«Он что, сейчас меня поцелует? – с ужасом осознала я, и от этой мысли бросило в жар. – На нас же все смотрят!»
Вторая запоздалая мысль сосредоточилась на моем принципе «никаких интрижек на рабочем месте». Я вообще никогда не давала права на жизнь пустым интрижкам. Потому что была уверена, что меня ждет большая, взаимная и искренняя любовь. Но беда в том, что этот мужчина с властными манерами, кажется, начинал мне нравиться.
Я не была к этому готова!
Господин Макильских ослабил пальцы на локте. К моему невероятному облегчению, демонстрировать публичный поцелуй он не стал. Едва заметно улыбнулся и проговорил:
– Обещаю, когда вернемся домой, ты все узнаешь. А сейчас просто смотри. Наблюдай. И… запоминай. – Он обернулся и потянул меня в небольшой альков, посреди которого стояла обитая красным бархатом скамья с резной спинкой. – Давай присядем.
Сердце все еще колотилось. Я плюхнулась на скамью и провела рукой по локонам, выпавшим из прически. Господин Макильских сел рядом, так близко, что даже через пышные воланы я почувствовала, как его бедро коснулось моей ноги.
– Мон, должен признаться, что ты стала для меня кем-то больше, чем просто гувернантка.
Я набрала в грудь воздух, чувствуя, как обдало жаром щеки.
– Не задавай вопросов, на которые у меня нет ответов, – твердо сказал мой наниматель, опередив мои возможные возмущения.
Я поджала губы.
– Император несколько раз в год собирает представителей магических министерств. Обычные формальности: богатый стол, танцы, пара докладов о текущем положении дел, кулуарные сплетни. Не прийти, как ты понимаешь, нельзя. Мы можем неплохо провести с тобой время в этом бюрократическом обществе.
Мне сделалось неловко, охватило возмущение с растерянностью пополам. Я затаила дыхание и молча слушала господина Макильских. Он переключил мое внимание на супругу императора Шарлотту. Рассказал, что на приемах с учеными, алхимиками и биомагами она любит создавать атмосферу таинственности – под стать их занятиям.
Тон биомага изменился, и я даже не заметила, как с интересом начала разглядывать детали, на которые он указывал.
Вдоль мерцающих стен, отделанных янтарем, на золотых высоких ножках красовались подсвечники. Изящные резные круглые столы ломились от многочисленных тарелочек и блюд, наполненных вкусностями. Кресла и скамьи с красной бархатной обивкой перемежались мраморными скульптурами. С потолка светили сотнями свечей огромные бронзовые люстры. Фигуры гостей отражались в идеально отполированном расписном паркете. У дальней стены на возвышении с тремя ступеньками за заставленным яствами столом возвышались два великолепных трона из белого мрамора для императора и императрицы. В их высоких зубчатых спинках сияли кристаллы благотурина.
К слову сказать, атмосфера таинственности удалась императрице на славу! Я почувствовала, как внутри зашевелилось то удивительное чувство, которое посетило меня в детстве, когда мы с папой стояли на набережной в ожидании главного биомага. Чувство, что вот-вот случится что-то чудесное, волшебное.
– Видишь тех? – Господин Макильских слегка приподнял подбородок в сторону мужчин в черных костюмах и накинутых поверх фиолетовых мантиях.
– С загадочными лицами? – уточнила я.
Ян Макильских улыбнулся.
– Да. Это алхимики. Шарлатаны, одним словом.
Я взглянула на него с удивлением.
– Да-да, – заверил меня биомаг. – Вместо того чтобы давно уже признать, что алхимия наукой не является, что идеи их не работают, они продолжают раздувать штат, писать алхимические трактаты…
– В общем, создают вокруг себя искусственный ажиотаж, – подытожила я мысль своего нанимателя и еле сдержала смех. Выпятив грудь, мужчины, которые что-то с важным видом обсуждали, напомнили мне напыщенных гусей.
– И не только ажиотаж, – хмыкнул биомаг. – После того как у них провалился проект по созданию искусственного благотурина, чтобы не пасть в грязь лицом, они пролоббировали закон о запрете на его изготовление. Общественность их считает героями.
В голове зашумело.
Искусственный благотурин? Это тот, про который говорилось в письме? Из-за него были казнены мои родители?
– Господин Макильских, что же получается, искусственный благотурин можно создать?
– Когда у алхимиков проект провалился, они с пеной у рта принялись доказывать, что искусственный благотурин опасен для общества.
– И им поверили?
– Конечно. Комитет биомагических изысканий и промышленники, такие как Темников, этот закон поддержали. Им тоже невыгодно появление нового вида энергии. Комитет действует исходя из безопасности, а промышленники – из страха потерять свои инвестиции.
– А что же император?
– А государя нашего императора ничего, кроме анклава, не интересует. – Биомаг потер лоб. – С ним ситуация непростая. Нужно много энергии, чтобы сдержать его границы. Но ставку сделали не на разработку искусственного благотурина, а на военное оснащение.
– Так слухи про анклав – правда? – Я уставилась на господина Макильских. – Он действительно расширяется?
Он кивнул.
– И там исчезают люди?
– Официально пропало две бригады с биомагами и военными, но на самом деле тех, кто не вернулся, больше. Биомагов-нелегалов в статистику не включают.
– Для чего же они туда идут? Это же верная гибель…
– У всех свои мотивы. Дежурные бригады на биостанциях изучают активность аномальной зоны. А из нелегалов… Кто-то пощекотать нервы, кто-то хочет доказать, что не так страшен черт, как его малюют, а есть те, кто пытается добыть первоэлементы для своих экспериментов.
Заиграла приятная негромкая музыка.
Несколько пар вышли в центр зала и закружились в танце.
– И все равно не понимаю, если опасность в анклаве такая реальная, почему нельзя параллельно начать новые разработки искусственного благотурина? Задействовать лучшие умы империи?
– Да потому, что, кроме опасности из анклава, которая с каждым днем возрастает, обострится ситуация внутриполитическая. Промышленники начнут душить императора. Двойная война. Это приведет к краху империи. Государь такого положения дел никогда не допустит.
– А какую роль во всей этой неразберихе играет братство?
– А что братство? Как мне видится, они единственные из всех, кто видит своей целью не наживу, а спасение людей. Но их за всеми «научными» идеями разве услышат?
– Как все сложно. – Я покачала головой. – Император меж нескольких огней.
– Промышленники заверяют государя, что для удержания анклава они готовы спонсировать любые военные мощности. Сейчас это официальная государственная позиция.
– А если предположить, что были те, кто разрабатывал искусственный благотурин подпольно? Для каких целей они могли его использовать? – Мне не давала покоя возможная связь родителей с этими разработками.
– Думаю, именно сейчас есть опасность смены политического курса, – ответил загадкой биомаг.
– Что вы имеете в виду?
– Смотрю, тебе начинает нравиться твоя «разовая» роль, может, пора расширить твои обязанности? – Ян Макильских изогнул правую бровь и многозначительно на меня посмотрел. – Ты знаешь, что происходит, когда биомаг начинает полностью доверять своему ассистенту?
– Вы уходите от темы. Когда это случается, биомаг запечатывает в памяти ассистента свои тайные разработки, – иронично ответила я. – Мы это в колледже проходили. – На мгновение вспомнила, что когда-то видела в этой профессии смысл жизни.
Мой наниматель довольно улыбнулся.
– Господин Макильских, вы же знаете, что биомагия убила моих родителей. И я дала себе слово, что никогда не буду ей заниматься.
Его губы сжались, улыбка пропала.
– Биомагия может открыть тебе весь мир.
– Не буду с вами спорить. Так что там про политический курс?
Господин Макильских выдохнул.
– За пару дней до убийства Виолы император вызывал меня, спрашивал, действительно ли есть необходимость перевода страны на военное положение.
– И что вы ответили?
Он дернул плечом, а потом наклонился близко-близко.
Я напряглась.
– Вот ты спросила, возможно ли создать искусственный благотурин. Я скажу тебе то же самое, что сказал императору: природного благотурина очень мало, и с каждым годом его добыча все усложняется. Объемов, способных сдержать границы анклава, у нас нет и не будет. Единственный выход – создавать кристалл в лаборатории. Если государь ко мне прислушался, то военное положение для отвода глаз промышленников. Но об этом…
– И вы знаете, как это сделать? – перебила я его.
– У меня сейчас голова забита другим. Мне близнецов нужно вернуть.
– Вернуть? Откуда?
Про возвращение близнецов биомаг не пояснил.
– Искусственным благотурином занимаются доверенные люди императора. Это его засекреченные разработки. И насколько мне известно, проект идет к завершению. В ближайшее время очень многое поменяется.
– Господин Макильских! – выпалила я.
– Ты можешь называть меня Ян? – Он строго на меня посмотрел.
– Господин Ян! Моих родителей казнили за разработку искусственного благотурина! Они могли бы быть доверенными людьми императора?
– Тихо, нас услышат. Ты, верно, не так все поняла. Если они не алхимики или не биомаги, то наверняка их казнили за что-то другое.
– Я вам покажу письмо! Из самого Комитета биомагических изысканий!
– Я узнаю.
– Когда вы это сможете сделать?
– Возможно, прямо сегодня.
– Хорошо. – Я примирительно согласилась и тут же встрепенулась. – А вы можете узнать про моих родителей прямо сейчас?!
Глава 31
Господин Макильских насупился. Глянул в толпу гостей, затем на меня. Кивнул и ушел.
На скамейке возле напольного золотого подсвечника с потрескивающими свечами я осталась одна. Музыка стала громче. В центре зала танцующих пар прибавилось. Элегантные мужчины широко шагали и подпрыгивали, а девушки, быстро семеня, прижимались лицом к сильному плечу.
Я представила, как бы мы с господином Макильских вальсировали на паркете. Рука в руке, тела соприкасаются, ноги того гляди переплетутся в ритме танца. Дыхание сбивается. Сердце заходится. Мы кружимся, кружимся! Меня вдруг обдало жаром. Почувствовала, что покраснела до кончиков ушей. Что за безумная фантазия?
И мысленно прервала наш воображаемый танец.
Мне нужна была небольшая передышка – за последний час я столько всего узнала. Хотелось привести мысли и чувства в порядок.
Прежде всего важно прояснить ситуацию с родителями. Если они и вправду занимались подпольными разработками кристалла, то вполне могли оказаться доверенными людьми императора. И тогда мои родители из «предателей» сделались бы героями. А это совершенно иной расклад. Реабилитация папы и мамы в глазах всех людей, кто их знал, стала для меня навязчивой идей. Только бы господин Макильских смог разузнать, как у них обстояли дела на самом деле. К тому же, если моя догадка верна, можно будет смело обращаться к Дэвиду Зацепко за восстановлением в колледже. Еще есть время вернуться на второй курс без отставания. До начала учебного года больше месяца.
