Текст книги "Одержимость мастера (СИ)"
Автор книги: Алиса Холин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Эх, чутье, подводишь ты меня…
Понимание – это одно, а вот личный опыт, видимо, нужно еще наработать. Но ничего, впереди вся жизнь! Как мама говорила, была бы шея…
Хотя нет же! Есть двое, которые не преподнесли сюрпризов. Сержи и Армина с первой секунды знакомства глядели свысока, снисходительно, давая понять, что я не их поля ягода. Не ахти какое открытие, но, по крайней мере, понятно, что от таких, как они, личностей помощи ждать не стоит.
А я и не жду.
Собственно, на помощь мне вообще не стоило рассчитывать. Ни от кого. Юрек ждет возле дома промышленника. Ко мне он при всем желании не проберется. Господину Макильских после отравления уже легче, но не настолько, чтобы рассекать воздух на паролете и на всех парах нестись за мной. Но ждать у моря погоды я тоже не собиралась. Господин Темников видел во мне безголосое существо, палочку-выручалочку, «деву», с помощью которой размечтался захватить мир. Только он заблуждается, если полагает, что все злодеяния сойдут ему с рук. Вот выйду отсюда и лично отправлюсь на аудиенцию к императору. Все как есть расскажу. А если не поверит, пусть своими глазами увидит, что в подпольной лаборатории его уважаемого промышленника творится!
Нужно только успеть выбраться, пока чокнутый не вернулся. А там мы с Юреком быстрее ветра домчимся до дворца!
Я постояла в темноте, поежилась.
Сделала шаг вперед и ладонями почувствовала холодный металл двери. Сердце громко заколотилось. От страха. Потому что перед отчислением директор строго-настрого запретил использовать знания, полученные в стенах колледжа. А если эти знания единственное, на что я могу рассчитывать? Да и вообще, что может быть хуже ситуации, в которую я попала? Господина Зацепко-старшего нет в живых, я в заложниках у злодея, и меньше чем через час он намеревается направить армию к Темному анклаву!
Отбросила все сомнения, сконцентрировалась, и… реальность исчезла. Стены железного короба, в котором я находилась, сделались прозрачными. Поняла, что ошиблась: господин Темников закрыл меня не в подъемнике, а в тамбуре – сзади был коридор с одним-единственным подземным ходом. Понять, куда он ведет, моего магического навыка не нужно, и так все ясно. Не теряя времени, я стала рассматривать призрачные очертания шестеренок и пружин в замке. Нужно усилием воли прокрутить валики из замка в обратном направлении, будто бы замок открывается ключом. На практике в колледже такой фокус у меня пусть и с третьей попытки, но удался. Педагог по «обычной механике» грустно глянул и принял зачет. А как не принять, если эти самые обычные механизмы я не открывать, а оживлять умею!
Закусила губу, в висках заломило. Призрачные контуры замочного механизма завибрировали, и валики начали прокручиваться обратно в дверь. У меня аж пот по спине потек, настолько энергозатратной оказалась манипуляция с дверным замком. Едва не запрыгала от радости, но вовремя удержала фокус внимания. Иначе, если бы отвлеклась, не закончив, замок вернулся бы в прежнее положение, а мне пришлось бы начинать сначала. Раздался щелчок, и валики откатились. Дверь начала отъезжать. Зрение вернулось в привычное состояние.
Все получилось!
Без диплома ассистентки биомага и без лицензии на использование специальных познаний в области биомагии меня отчислили бы из колледжа… во второй раз или даже заключили бы под стражу. Только что мне сейчас запреты из прошлой жизни?
Главное – свобода!
В глаза больно ударил яркий свет, и я зажмурилась. А когда открыла глаза, едва не поперхнулась воздухом. Резко заколотил озноб. И вообще, верить своим глазам я отказывалась.
– Куда собралась? – спросили вежливо, с прищуром.
Я оторопело уставилась на красивое лицо с ясными голубыми глазами. Черные волосы аккуратно уложены тонюсенькими завитушками, как и семь лет назад.
– Армина?! – Сказать, что наша встреча меня буквально оглушила, – не сказать ничего.
– А ты ждала здесь кого-то другого? – Она приподняла тонкую бровь.
– Я вообще никого не ждала, – выпалила с досадой. – Особенно тебя!
Потерла виски. Я еще не отошла после первого в жизни самостоятельного проникновения в реальные предметы. Немного кружилась голова. Увидеть насквозь настоящие металлические двери с замком, еще и открыть их, это вам не возиться с ученическим муляжом из пластика с латунными детальками, где в случае неудачи можно положиться на помощь однокурсниц. Когда я разглядывала в упор бывшую ассистентку господина Макильских, сердце забилось так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Мне было страшно, холодно, непонятно, что делать дальше, а еще почему-то я сильно, очень сильно разозлилась на незваную гостью. На ту, кто предал биомага в тяжелый момент, когда он больше всего нуждался в поддержке. Чего еще ожидать от этой барышни?
Уж точно не вызволения из западни.
– Что ты здесь делаешь? – прошипела я. – Ты вроде как работаешь на Сержи Распрыкина.
– Одно другому не мешает, – проговорила она вполголоса. – Не против, если я войду?
Я отошла на шаг влево.
Не сразу.
Несколько секунд спустя.
Шелестнув кружевной юбкой со сборчатым турнюром, ассистентка новоиспеченного главного биомага вошла в темный коридор, ставший моей темницей. Которую, к слову сказать, я благополучно открыла и выбралась бы, не помешай она мне в самый неподходящий момент. В руке Армины зашипела газовая колба в желтоватом ореоле тусклого света.
– Вы с Распрыкиным заодно с ненормальным Темниковым? – прищурилась я.
– Да перестань ты так страшно сверкать глазами, – сказала она. – Есть я тебя не собираюсь.
Не успела я разглядеть, что Армина сделала, куда нажала, как дверь за ней быстро закрылась. Стены снова сомкнулись в единое давящее пространство. Я ошалело стукнула ладонями по холодному металлу, чуть было не закричала от возмущения, когда ассистентка то ли Темникова, то ли Распрыкина, то ли обоих разом последующей фразой окончательно сбила меня с толку.
– Господин Темников сказал присмотреть за тобой. У него расписана каждая минута, поэтому предлагаю тебе поторопиться.
Ишь, прыткая какая!
Никак завести меня собралась куда подальше, чтобы грохнуть без свидетелей.
– С тобой я никуда не пойду, – фыркнула я и сложила руки на груди. – Если вы с Распрыкиным работаете на господина Темникова, то и по вам темница плачет.
Взгляд Армины сделался весьма выразительным.
– Послушай, Мон, – начала она неожиданно примирительным тоном. – На твоем месте я бы тоже сомневалась. Поэтому предлагаю выбор: мое общество или же встреча с автоматоном. Срок жизни их биомеханизмов подходит к концу, а значит, команду от Темникова они выполнят с особым рвением. Надеюсь, не нужно напоминать о происшествии с членом Комитета безопасности в лаборатории Яна?
Она демонстративно, не торопясь, поднесла свободную руку к двери. Механизм заработал. Так вот как Армина закрыла за собой двери! Она увереннее меня владеет навыком проникновения в реальные предметы. Даже не скажешь, что манипуляция дается ей с большими усилиями.
– Подожди, – останавливая, я тронула ее за предплечье. – При чем здесь автоматоны и то, что сделал Август? И кстати, откуда ты узнала про происшествие в лаборатории господина Макильских?
– Во-первых, об этом Распрыкин первым делом сообщил Игору Темникову.
– И тот не захотел помочь своим внучатым племянникам, – с обидой констатировала я.
– Я тебя умоляю. – Армина закатила глаза. – Ты же слышала про его планы. Во-вторых, автоматоны и дети господина Макильских связаны напрямую – у них одинаковый механизм жизнеобеспечения.
Я отошла от Армины и уперлась спиной в холодную стену.
– Что за механизм? – требовательно спросила я. – Август и Ева неживые?!
– Кто же теперь знает? – с горечью ответила бывшая ассистентка Яна Макильских. – В момент взрыва, когда погибла Виола, дети были серьезно ранены. И если бы Ян ничего не предпринял, они бы умерли. И он, естественно, предпринял – вживил в их бессознательные тела сущности, которые приносил из Темного анклава для автоматонов Темникова. Ян казался одержимым в то время. Он посчитал себя Создателем. Еще бы – ему удалось сконструировать не просто автоматон нового поколения, он смог оживить тяжелораненых детей. В живых телах скомбинировать два различных энергетических поля. Ян поверил, что сможет воскрешать людей.
– Но что-то пошло не так? – догадалась я. – Детские организмы отвергли эти сущности?
– Изменения происходили по нарастающей. Сначала у Евы с Августом проявилась задиристость и антипатия абсолютно ко всем, чего раньше не наблюдалось. Затем мы стали свидетелями неконтролируемых вспышек гнева, которые чередовались с пассивностью и безразличием, словно близнецы никого, кроме себя, не замечали. Справиться даже у Яна не получалось. Он стал уходить из дома, бродить по улицам, думал, что так ему придет озарение, как исправить ситуацию.
– Я знала, что Август ни в чем не виноват. Нужно немедленно что-то сделать, иначе его закроют в какой-нибудь темнице для малолетних преступников!
– Думаешь, мы не пыталась? Однажды моему терпению пришел конец, и я предложила Яну отключить детей…
– Убить?! – ахнула я.
– Не убить! А вынуть эти сущности. Я понимала, что рано или поздно разные энергетические поля начнут давать сбой. Сущности из анклава не изучены, как продлевать их срок жизни, никто не знает. И чем дальше дело заходило, тем меньше Яну хватало мужества. И я сама попыталась отключить детей от этой сомнительной системы жизнеобеспечения. Но Ян тут же увидел и…
– Господин Макильских сам тебя выгнал? – продолжила я.
– Да. – Армина сжала губы. – Я не предавала его и никогда этого не сделаю. В тот момент я поняла: любовь… она не может быть замкнутой. Так же как солнце не может согревать только одного. Нельзя любить человека и не принимать его желания, его страсть. Истинная взаимная любовь взрывает буйством красок, наполняет дыханием жизнь, как весна пробуждает землю после зимнего сна. Если страсть касается одного, а второй застрял в томном лете или же мечтательной осени, главное, не в одном с тобой сезоне, то и нет этой истинной любви.
– Ты влюблена в Яна Макильских?!
Армина что-то хотела сказать, но только застонала и отвернулась, по щекам у нее покатились слезы. Мне стало жаль эту красивую женщину в ее безмолвном любовном горе. Я попыталась мысленно подобрать слова, которые бы ее успокоили, но Армина быстро взяла себя в руки. Смахнула слезы и спросила:
– Он сохранил в тебе знания?
Мои глаза чуть на лоб не вылезли.
– Не переживай, это не он поделился, я сама догадалась. Открыть замок, как на этой двери, ты бы не смогла, даже если бы закончила несколько биомагических колледжей. Меня всему учил Ян, а это долгие годы тренировок.
– Ты не злишься? – с подозрением спросила я.
– Должна бы, но… Раз наш учитель так решил, значит, ты и вправду достойная. – Она грустно хмыкнула. – Мне хватило соперничества с Виолой. Ян так сильно любил свою жену, что моих попыток ему понравиться он даже не замечал. Я из кожи вон лезла, а он ценил только наши успехи в работе. Когда случилась трагедия с его семьей, то он посчитал, что я хочу убрать с дороги его детей. Чтобы между нами не было никаких помех. Но клянусь, это не так!
Я сочувственно кивнула.
В тусклом свете различила, как щеки Армины вспыхнули. Очень хотелось поддержать человека, но решила промолчать. Правду говорит бывшая ассистентка биомага или нет, жизнь покажет. У нее, как я успела уже заметить, своя логика. Почувствовала, как откровения Армины наполнили меня новыми силами. Я была почти уверена в том, что она пришла, чтобы меня спасти.
И не ошиблась.
– У нас минут десять, чтобы успеть выбраться отсюда, – сообщила Армина, дотрагиваясь пальцем до циферблата своих ручных часиков. – Я отвезу тебя домой. Все, что ты видела и слышала, расскажешь Яну. Возможно, он еще успеет остановить своего родственника.
– А ты? Что будет с тобой?
– Вернусь, постараюсь убедить Темникова, что не увидела, куда ты сбежала. – Она глубоко выдохнула. – Да и скрываться мне от него нет смысла. За полгода мы с ним и с Сержи таких дел навертели, что одним своим словом Игор обеспечит репутацию, с которой я нигде не смогу устроиться.
– Так не пойдет, – быстро сообразила я. – Насчет того, чтобы сообщить господину Макильских, ты права. Это я сделаю. А с тобой поступим по-другому.
– Это как же? – с легкой улыбкой полюбопытствовала Армина. – Найдешь мне новую работу?
– У меня идея получше! После того как отвезешь меня, поедешь к императору. Любыми правдами и неправдами попадешь к нему на прием и расскажешь про безумство Темникова. Сама подумай: если император узнает, что его правлению, как и всей империи, может прийти конец, будет он молчать и бездействовать?! А если все удачно сложится, то, согласись, без работы ты не останешься.
– Хм, – Армина нахмурилась. – Попасть-то к нему я смогу, Темников мне выписал пропуск, главное, чтобы император был не в отъезде… Но в целом план хоть и хлипкий, но гораздо интереснее моего.
Я довольно улыбнулась.
Не могу сказать, что почувствовала в Армине родственную душу, но врагами мы уже не были.
– Армина, – спохватилась я.
– Да? – газовая колба в ее руке зашипела громче, и желтый свет сделался на секунду ярче, но затем снова сник.
– А ты, случайно, не знаешь о русалках с аквамариновыми глазами?
– Если такие русалки существуют, то находятся они в ведомстве Димитрия Сикорского, в его аквалаборатории. Скажу по секрету, типчик скользкий как рыба.
– Они существуют, мой брат такой. Его похитили. Мы не знаем, где он.
– Ну, подруга, сочувствую, если твой брат у Сикорского. Подопечных тот своих не жалеет.
Я обмерла от ее слов.
– Давай так, – склонила Армина голову набок. – Сделаем одно дело, и, если все обойдется, я помогу отыскать твоего брата. А сейчас поторопимся!
Поначалу коридор выглядел огромным – гигантский каменный подземный проход, высеченный, похоже, прямо в скале. Я поежилась: все тело сковывал промозглый холод. Воздух внутри был тяжелым, застоявшимся. На выщербленных стенах не заметила никакой вентиляции или освещения.
Армина с легкостью ориентировалась в развилках, то и дело встречающихся на нашем пути. Шли мы минут пять или семь, когда Армина свернула в очередной раз, остановилась и огляделась.
Послышался шум от гуляющего ветра.
– Пришли, – сказала она и погасила колбу.
Раздался лязгающий звук. Подземный коридор наполнился равномерным солнечным светом. Мы оказались на лужайке во внутреннем дворе.
– Дальше на паролете.
– На паролете? – вырвалось у меня. – Что-то мне не хочется на нем лететь, – засомневалась я и тут же ойкнула и отпрыгнула: железная дверь за моей спиной захлопнулась.
– Другого способа успеть тебя доставить к Яну Макильских, а мне попасть к императору, у нас нет, – произнесла Армина. – Если еще на пару минут задержимся, Темников нас хватится. Надеюсь, ты догадываешься, что случится с нами обеими, если он обнаружит нас рядом со своим паролетом?
Глава 52
Внешне паролет господина Темникова немного отличался от паролета господина Макильских. Люлька была длиннее и состояла из трех отсеков: один для пилота и два пассажирских.
Я вспомнила свою первую поездку, главным образом – нашу с Яном Макильских посадку, и дрожь пробежала по всему телу.
Может, стоит рассмотреть другой вариант передвижения?
– У центрального входа меня ждет водитель господина Макильских, – с надеждой сказала я. – Если мы обогнем лужайку, незаметно пробе…
– Уже не ждет, – громко перебила меня Армина и быстрым шагом направилась к летательному аппарату. – Твоему шоферу я еще полчаса назад сказала, что ты с Темниковым уехала домой.
– Услужила… – отозвалась я с укором.
Армина ничего не ответила и, как мне показалось, завела двигатель при помощи магии: заурчал он мягко, плавно. Затем, бойко справляясь с воланами длинной юбки, Армина запрыгнула в кресло и протянула мне шлем. Мне ничего не оставалось, как последовать ее примеру. Под ногами ощутимо качнулся пол, и мои коленки непроизвольно дрогнули. Чтобы не дать страху разыграться, быстрее схватила шлем и уселась позади Армины. Только успела пристегнуть ремни, как паролет неторопливо, без толчков стал набирать высоту.
Взлетели!
Теплый ветер приятно касался кожи, яркое солнце даже сквозь окуляры слепило глаза. Армина оглянулась, коротко кивнула и улыбнулась. И все-таки хорошо, что мы с ней разговорились. Приятно, когда от человека не ожидаешь ничего хорошего, а он поворачивается к тебе неожиданной стороной. Оказывается с сюрпризом внутри, с приятным сюрпризом.
До замка господина Макильских мы добрались меньше чем за четверть часа. Быстрее, чем на паромобиле. Оно и понятно: не нужно было петлять по извилистым дорогам. Приземление прошло удачно и без происшествий. Выходить из летательного аппарата Армина отказалась, потому как до императорского дворца лететь минут двадцать. Любая заминка с нашей стороны даст фору болезненной реакции Темникова.
Сделав разворот на газоне, Армина помахала мне рукой. Я посмотрела на бывшую ассистентку господина Макильских с восхищением. И закралась в мою голову шальная мысль – а почему бы не научиться управлять паролетом?! Что ни говори, пусть пока один, но все же удачный опыт посадки за моими плечами уже есть! Идея взволновала до мурашек. Пробудилась какая-то детская чудесная окрыленность и надежда, что все непременно у нас получится.
Стоит лишь захотеть и постараться.
Я помахала Армине в ответ и не стала дожидаться ее взлета. Скорее побежала к центральному входу дома господина Макильских. Во дворе стоял паромобиль Юрека, пустой. Вдали, у кустарников рододендрона, заметила мистера Снека. Он почему-то, заложив руки за спину, вышагивал вдоль зеленого ограждения туда-сюда, словно заведенный, и что-то бубнил. Позвала его, но дворецкий никак не отреагировал, даже не остановился.
На душе от нехорошего предчувствия сделалось тревожно.
Побежала в дом – на кухню, к Анне.
Из кухни доносился запах свежей выпечки.
Анна венчиком взбивала яйца и тихонько напевала себе под нос. Заметив мое появление, она встрепенулась. С момента, как я уехала из дома, настроение у нее переменилось.
– Госпожа Мон, хорошо, что вы так скоро вернулись! – сияя улыбкой, затараторила кухарка. – Ваша тетушка – сущий ангел! С порога собралась прибираться в комнатах, но я набрала ей горячей воды и предложила помыться с дороги. Виданное ли дело – двое суток в камере с должниками просидеть.
– Рада, что вы с ней поладили, – ответила я и спросила: – А что случилось с мистером Снеком? Он будто бы сам не свой.
– Он и правда каким-то припадочным сделался, – отмахнулась Анна. – Когда господин Макильских с близнецами ушел, дворецкий заладил о каком-то конце всему. Он так надоел, что я выпроводила его механическую натуру на улицу. Пусть там отрабатывает свои пророческие навыки.
– Ушли? – у меня дрогнул голос. – За Августом приехали из Комитета безопасности?!
– Не нужно так переживать. – Анна отложила венчик и вытерла руки о передник. – Господин Макильских сказал, чтобы мы не беспокоились. Он даже оставил вам письмо.
– Где оно?!
Анна пересекла кухню от разделочного стола к резному дубовому буфету. Отворила стеклянную дверцу и взяла желтый конверт. Не дожидаясь, пока мне его подадут, я выхватила письмо и уселась за стол, нервно постукивая пальцами по столешнице.
«Мон Амбросимовой. Лично. Секретно»
Странное дело.
Почему господин Макильских не дождался моего возвращения, ушел неизвестно куда, да еще оставил письменное сообщение.
Личное.
Секретное.
Сердце часто забилось.
– Господин Макильских просил не переживать… – виновато протянула Анна.
Похоже, добрая женщина и вправду ничего необычного не заподозрила. Но обострившееся в последние дни чутье мне не просто нашептывало, оно буквально било в набат – дело здесь непростое, возможно даже опасное!
Осторожно, стараясь не повредить красивые буквы, написанные рукой биомага, я распечатала конверт и развернула листок, вырванный из тетради в линейку.
«Прости меня…
Прости, что сразу не рассказал всю правду. Я боялся, что, когда ты узнаешь о моем поступке, отвернешься от меня как от безумного ученого. С моими детьми, с моими дорогими непоседами Августом и Евой… я совершил ужасный поступок. Хотя вначале казалось, что это единственно верный выход. Только вот факты – самая упрямая в мире вещь. Сущности, которые я вживил в детей, начали давать сбой. Как я понял, все происходит оттого, что в нашем мире они имеют определенный срок жизни. Это как будто бы джинну в обмен на свободу пообещали заточение в кувшине, а через обещанное время не выпустили. В этом случае сущность начинает бесноваться, пытаться вырваться на волю, но ничего не выходит. И тогда она погибает, а вместе с ней ее организм, ее кувшин.
Мои дети погибают, понимаешь?
Сейчас больше всего я боюсь двух вещей: не успеть вернуть близнецов и потерять тебя. Если же мне удастся заменить ресурс жизнеобеспечения, то мы с тобой…
Я уверен, что тогда у нас с тобой…
До чего же сложно писать письма!
Гораздо проще, когда глаза в глаза.
Милая Мон, если что-то пойдет не так, то все, что я имею, перейдет к тебе. В том числе моя лаборатория, а самое главное – знания, которые я собирал по крупицам всю свою жизнь.
Бесценная моя, ты со всем справишься.
И еще.
Я знаю, что рано или поздно ты захочешь пойти в анклав. Где лежат карты местности, ты знаешь. Не забудь выпить настойку для сумеречного зрения. И запомни – анклав зеркалит наши эмоции. Будь там такой, какая ты есть сейчас. Я еще не встречал человека, у которого душа была бы чище, чем у тебя. И в этом будет твое спасение и твои открытия.
Всегда твой Ян»
Я сложила листок и только хотела поместить его в конверт, как на обратной стороне письма увидела еще несколько строк, также написанных рукой биомага.
«Думаю, что твой отец не смог раскрыть формулу искусственного благотурина, но он обнаружил другое. В легендах русалки с аквамариновыми глазами описываются как единственные представители обеих фаун: нашей и Темного анклава. Тебе же известно, что они перестали рождаться еще много лет назад? Так вот, зашифрованные твоим отцом записи указывают на обратное! Более того, он смог зафиксировать исходящую от этого редкого вида энергию, способную влиять на биополе исконно земных представителей. Уверен, что это перспективная тема. Подумай над ее развитием. Возможно, твои открытия смогут перевернуть наш мир.
Не злись, что пришлось порыться в твоих вещах.
Люблю».
Катастрофически перестало хватать воздуха, и я прерывисто задышала.
«Люблю».
Какое дивное слово…
Оставив свою готовку, Анна подошла ко мне. Положила теплую ладонь на плечо.
– Госпожа Мон, в письме написано что-то плохое?
– Нет-нет, – проговорила я сбивчиво. – Просто… просто все очень неожиданно. То есть не то чтобы совсем, но…
Я не знала, как словами Анне описать нахлынувшие эмоции.
Пылающий в груди жар не давал сосредоточиться. Хорошо, что сидела, иначе ноги бы подкосились и Анне пришлось бы вытаскивать меня из-под стола. Что и говорить, даже в свое отсутствие господин Макильских умеет повлиять на меня так, как если бы он находился рядом. Он не знает, вернется или нет, но думает о моем будущем. Не было в биомаге чрезмерного и навязчивого напора, и мне почему-то именно сейчас захотелось оказаться в его власти. Полностью. Физически ощутить его тепло и заботу.
Я так разволновалась, что произнесла вслух:
– Ты не потерял меня, а нашел.
– Девочка моя, да поясни ты, наконец, что происходит? – допытывалась перепуганная кухарка.
Я сложила письмо в конверт.
Поднялась и направилась в подвальную комнату, где однажды запер меня Август и где Ян Макильских передал все свои биомагические знания.
Уже на пороге сказала Анне, чтобы она ни о чем не переживала.
– Так же мне и хозяин говорил, – вплеснула руками кухарка. – А теперь не пойми, как на ваше «не переживайте» реагировать!
– Мы вернемся, – на ходу пообещала я. – Все вместе!
Уже в коридоре услышала, как Анна приглушенно ахнула и деликатно, насколько ей позволило воспитание, выругалась.
Если раньше я не понимала, как действовать, как и с кем себя вести, то сейчас меня охватило чувство азарта. Не слепого, когда поступаешь наугад, – я точно знала, что должна сделать. Возможно, дело было в переданных биомагом знаниях. Или же в количестве собственных набитых шишек. А может, все дело в уверенности, что в моей жизни появился надежный человек.
Кстати, в последнем я сомневалась меньше всего.
Обстоятельства, какими бы страшными сейчас ни выглядели, складывались весьма удачно.
Во-первых, я возлагала большие надежды на аудиенцию Армины у императора. Ведь от того, сможет ли она донести о надвигающейся опасности, зависит судьба всей империи. Императорская армия – единственная сила, способная противостоять автоматонам господина Темникова. Во-вторых, от исхода грядущего сражения зависело, насколько быстро мы с Арминой отправимся на поиски Дин Дона. Как бы поджилки ни тряслись, мой неисправимый оптимизм упорно верил – победят «наши». А значит, до этого я должна успеть помочь биомагу. Он не знает, что Темников задумал.
Мысль о том, что Ян вместе с Августом и Евой может попасть в эпицентр бойни, заставила поторопиться.
Я открыла заветную дверь и оказалась в желто-синем свете подвальных ламп. Сбежала по ступенькам к висящим на стенных крючках комбинезонам – снаряжению для походов в анклав. Протянула руку, чтобы снять один из них, но внутренний голос противился, подсказывал, что все это лишнее. Решила себя послушаться. Но тут же затаенный безотчетный страх заставил стянуть с крючка шлем. Надела его. Опустила темное прозрачное забрало до самого подбородка.
Ну, все!
Готова.
Нет.
Не так.
Это тоже лишнее.
Вернула на место и шлем.
Я огляделась по сторонам. Ян говорил про специальную настойку. В первую очередь раздобыть нужно ее. Бросилась заглядывать в шкафчики картотечного бюро. С третьей попытки за дверцей обнаружила бутылочки из темного стекла, надпись на которых гласила: «Настойка для сумеречного зрения». Схватила одну и сунула в карман брюк.
А дальше я действовала словно по инструкции, словно сам биомаг нашептывал мне.
Подошла к двери, обитой серебряным металлическим листом, в центре которой углем была нанесена заклинательная руна. Поднесла ладонь к линиям, и они, словно от энергии, исходящей от моего тела, ожили. Засветились. Из угольных сделались голубыми. Моя рука увереннее скользнула по пробудившемуся узору, сделала в воздухе оборот по часовой стрелке, и линии быстро завертелись, будто включился в работу какой-то механизм. Раздался мягкий щелчок. Обитая серебром дверь исчезла, и дверной проем заполнился плотным туманом. Я протянула руку и дотронулась пальцами до серой дымки. Холодная, но не ледяная.
Сделала шаг.
Сердце громко забило.
Один удар сердца – пахнуло озоном.
Два – лесной свежестью.
Три – я почувствовала липкий влажный мускус, а дальше попеременно запахи меда, роз, соли и всевозможных эфирных масел, от которых кругом пошла голова.
Дыхание тут же перехватило. Все, что окружало, начало перемешиваться. Тело словно парализовало, остались лишь открытыми глаза, которые наблюдали за происходящим.
Глава 53
Собственно, наблюдать толком не пришлось.
Плотный туман никак не рассеивался. Туманы в колледже отличались от городских: в них меньше ощущалось гари и копоти, и мне нравилось бродить по утрам в их аутентичной реальности. Но этот не был похож на те, что мне доводилось наблюдать ранее. Я побоялась удариться обо что-нибудь лбом. С усилием заставила себя приподнять и вытянуть перед собой руки. Ждала, что вот-вот упрусь в стену или дверь, но пальцы по-прежнему уходили в пустоту.
Все дальше и дальше.
Подумалось: если захочу вернуться, смогу ли вот так запросто повернуться и оказаться в подвале господина Макильских? Нет ничего глупее, чем завести саму себя в ловушку, из которой нет выхода. Мое воображение начало выдумывать страшных чудовищ, терзающих плоть, о которых рассказывали в колледже. Потому как я почти не сомневалась, что оказалась в Темном анклаве. Пробиралась семеня, цепенея от страха, ожидая, что вот-вот кто-нибудь ухватит меня за лодыжку, руку или щупальцем обовьется вокруг горла.
Сердце дернулось, совершило акробатический кульбит, и тут под ногой что-то хрустнуло.
Ветка какая попалась, что ли?
Вместо деревянного пола подвала я ступила на что-то очень холодное. Глаза стали различать очертания стен и потолка, послышались приглушенные голоса людей. Я заметила впереди несколько световых бледно-желтых очагов от газовых колб и через мгновение сообразила, что оказалась не в анклаве, кишащем чудовищами, а посередине незнакомого помещения.
Оглянулась через плечо: позади, в серой бетонной стене, виднелась такая же, как в подвале господина Макильских, серебряная дверь. Сквозь нее просматривался весь подвал – руку протяни, и окажусь в замке. Да и сам туман показался прозрачнее, чем когда я пробиралась сквозь него – за порогом различалась вся знакомая обстановка. Наверное, если смотреть изнутри незнакомого помещения, без затруднения можно было наблюдать, как я сюда проникала. Только мне казалось, что шла я минут пять, не меньше! А сейчас своими глазами видела, что сюда из подвала всего несколько шагов.
Дверь начала уплотняться, затягиваться серебряным сплошным полотном, и через мгновение стала похожа на дверь в подвале биомага – с заклинательной руной посередине.
Из состояния глубокого изумления меня вывел мужчина с могучей фигурой, хриплым голосом, прической «ежиком» и в военной форме. Широченную грудь перепоясывали ремни, на поясе висела кобура, откуда торчала коричневая рукоятка револьвера. Медведь, то есть здоровяк, загораживая металлическую дверь (вторую в комнате), возвышался над пультом управления с десятками разных кнопочек и рычажков. Левой рукой, все равно что кувалдой, упирался в столешницу. В правой руке зажимал трубку переговорного устройства.
– Филин, прием! – повторял мужчина как заведенный, вглядываясь во все глаза в длинное и узкое прямоугольное окошко над пультом. За грязным толстым стеклом растянулся пустырь с бесплодной желто-серой землей, отмеченный красными флажками (наверное, границами аномальной зоны). Метров через двадцать или тридцать пустырь упирался в высоченную, до самых небес, стену Темного анклава. Такое ни с чем не перепутать. Дыхание перехватило, пока я таращилась на мерцающие в тумане синие и зеленые всполохи, напоминающие молнии.
– Филин, прием! Да, прием, черт тебя дери!
Из трубки до меня доходило лишь потрескивание.
Казалось, треск эхом отзывался по всей прямоугольной комнате с покрашенными серым стенами метра в три высотой и пять шириной. Стены, та, что за мной, и слева, были завешены картами и заставлены этажерками с бумажными папками. У стены справа перед протертым кожаным диваном находился низкий стол с железным чайником и набором алюминиевых кружек. По обеим сторонам дивана стояли продавленные кресла.
