Текст книги "Оборотная сторона (СИ)"
Автор книги: Алиса Эльфман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
19. Алексей
Это так непривычно – быть с кем-то откровенным… или почти откровенным. Когда живешь среди волков – причем, буквально – привыкаешь держать свои тайны при себе, стараясь о них даже не думать лишний раз. Я действительно не умею читать мысли, в этом я не соврал Ане. Но некоторые оборотни – неплохие телепаты. Считается, что «для пользы Стаи» у нас не должно быть секретов друг от друга. На деле же, это правило никем не соблюдается. У каждого найдется хоть одно темное пятно в жизни, нечто, что не должно быть открытым никому. К тому же, волков связывают не крепкие доверительные узы, а банальная необходимость. В одиночку прожить сложно, не одно поколение оборотней доказало это. Не смотря на все это, чистосердечие между нами не в ходу. И то, как я мог общаться с Аней… так странно и, кажется, это оживляло во мне воспоминания о позабытой жизни.
И пусть я высказал ей далеко не все свои мысли, мне все равно стало проще. Я видел, что она была сильной, несмотря внешнюю хрупкость. Именно поэтому девушке хотелось, чтобы я был с ней честен. И я старался. Сначала боялся, что многие аспекты правды могут напугать ее, и старался избегать острых углов жизни оборотня (вот только жизнь вервольфа вся состоит из острых углов), но вскоре понял, что неведение страшит девушку куда больше, чем самая неприятная и жуткая истина.
Но, разумеется, я не мог сообщить, какие чувства возникают во мне, когда я смотрю на нее – такую хрупкую и тонкую, которая словно отгораживалась от внешнего мира завесой волос цвета вороного крыла. Она вызывала во мне давно потерянные чувства. Чувства, которые были подавлены необходимостью выживать любыми способами. И, когда она назвала меня Лешей…
Мое сердце болезненно сжалось, напомнив о недостижимых временах человеческой жизни.
…На Роокхеле наступила весна. Я был молод, счастлив и влюблен. Зимой этого года мне уже должно исполниться двадцать. Это означало, что я, наконец, перестану быть ребенком. На самом деле все это было глупо. Разве может за десять месяцев что-то настолько измениться в человеке? Родители рассказывали, что на Земле совершеннолетие отмечают на два года раньше – в восемнадцать. Правда, в нашем мире жизнь гораздо сложнее опасней. Из-за огромного количества темных созданий обитавших на Роокхеле и сравнительного небольшого количества людей, шансы дожить до старости у среднестатистического человека были невысоки. У колдунов и ведьм – немного выше, но даже магия не была гарантией долголетия.
Впрочем, тогда меня это мало волновало. Когда ты молод, смерть кажется чем-то настолько отдаленным, практически невозможным. В тоже время я, как и остальные жители Роокхела, знал, что она всегда где-то рядом и может настигнуть тебя в любой момент. Поэтому мы ценили каждую минуту, отпущенную нам. И весна казалась самым прекрасным сезоном, потому что ее наступление означало – удалось пережить еще один год.
Следующей весной я хотел жениться на своей любимой. Если бы не строгие правила, я сделал бы это хоть сегодня. Но самое главное, я уже заручился ее согласием, а год – сравнительно небольшой срок ожидания.
Ее звали Лэйхелла. Рассветная Роза. На Роокхеле многие носили земные имена из разных народов и эпох, но большинство семей предпочитало называть детей именами на языке Народа Первой Зари. Языке, который намного пережил своих истинных носителей…
Лэйхелла была прекрасной, как весенний первоцвет – невообразимо нежная, она была полна стремления к свету и жизни. Все, кто хоть раз видел Лэйхеллу, говорили, что девушка похожа на живое воплощение весны.
Ее длинные русые волосы, которые на солнце отливали золотом, а в отблесках огня – медью, всегда были уложены в причудливую прическу из множества кос, традиционную для большинства девушек из нашего мира. Большие серые глаза, обрамленные густыми темными ресницами, всегда горели жизнью и весельем. Я никогда не видел, чтобы девушка плакала… Хотя, тогда поводов для слез у нее точно не было. Молодая и красивая, ей вскоре предстояло выйти замуж и обзавестись собственной семьей. В общем, она имела все, что нужно деревенской девушке для того, чтобы быть счастливой. У меня тоже не было повода печалиться. Моя юная душа горела и сияла, исполненная надежд на светлое будущее, в котором несомненной моей спутницей должна была стать Лэйхелла.
…Мы шли по цветущему лугу (в этом году весна наступила рано и очень быстро вступила в свои права) и молча любовались великолепием возрожденного после зимнего сна мира. Потом, начали говорить обо всем и ни о чем. О какой-то ерунде, которая может интересовать только того, кто молод душой, телом и сердцем. Тогда, она впервые назвала меня Лешей. Раньше меня так именовала только мама – отец и односельчане всегда величали меня "Алексей", выказывая тем самым уважение единственному сыну лучшего охотника деревни. Хотя в голосе Лэйхеллы не было и намека на презрение. Только нежность и любовь… Да, тогда я был молод сердцем и воистину счастлив. Ведь я не знал, что это моя последняя настоящая весна. Превращение в оборотня лишило меня возможности, вновь увидится с любимой, и я разучился радоваться цветению природы. Уже не одна весна прошла с тех пор, но не одна не была похожа на ту… Я даже не знаю, жива ли еще Рассветная Роза? Обрела ли счастье с кем-нибудь другим? Сколько раз я испытывал жгучее желание пробраться под покровом ночи в деревню и хоть одним глазком взглянуть на родных. Но боялся, что не выдержу еще одной разлуки. Меня никогда не приняли бы обратно, потому как я уже не являлся их соплеменником и… даже человеком. К тому же, оставшись в деревне, я навлек бы на себя и близких гнев стаи. Волки строго следят за исполнением своих законов. Нам не запрещается жить среди людей: при этом нужно соблюдать несколько правил… хотя все они имеют одну суть – не раскрывать себя. Мы не должны оставаться слишком долго на одном месте – иначе станет понятно, что мы не стареем. Охоту вблизи человеческих жилищ следует вести очень осторожно. Остатки "трапезы" необходимо уничтожить или надежно спрятать. За многие годы сосуществования с оборотнями люди научились определять, кто лакомился оленем – обычный волк или вервольф. Также мы не должны показываться никому из прежних знакомых. Так что, даже если кто-то решается жить среди людей, он обычно уезжает далеко от прежних мест обитания, чтобы даже случайно не нарушить устоев.
Нам хранить тайну проще, чем, например, вампирам. Их неестественная (я бы сказал мертвенная) бледность, сразу привлекает внимание людей. Существует три вида вампиров, и солнце по-настоящему губительно только для одного из них. Но большинство предпочитает скрываться в ночи, вдали от крупных городов. Правда у Детей Ночи, в отличие от оборотней не существует законов, запрещающих открывать свою сущность людям. Да и смертные обычно к ним более благосклонны, чем к оборотням. Я слышал, многие кровопийцы даже заключают браки с… со своим обедом, фактически. По мне, это жутко и противоестественно. И пусть вам не кажется странным, как об этом отзываюсь я – вервольф. Просто, помимо того, что два вида бессмертных уже давно враждуют между собой, я убежден, что жениться можно лишь на представителе своего вида. А если учесть то, что вампиры воспринимают людей, как пищу, такие союзы кажутся еще более странными. Хотя такие события случаются не так уж часто, а новоявленные супруги сразу становятся отвергнутыми и презираемыми среди своих народов.
Хм, похоже, я немного отвлекся.
В общем, когда Аня назвала меня "Лешей", это сразу пробудило во мне воспоминании о былом. И что-то в ее интонациях, в том, как она произнесла мое имя, напомнило мне о Лэйхелле. Разумеется, она не была похожа на Аню. Скорее они – полные противоположности, как день и ночь. Но я, как существо тьмы и не мог мечтать о дне. Моей парой могла стать только та, которая принадлежала бы темному миру так же, как ему принадлежал я. Я впервые за тридцать лет задумался о том, что могу любить кого-то. С человеческой девушкой я никогда себя не свяжу (по вполне понятным причинам), а женщин в нашей Стае – не так уж много. И, что самое главное, никто из них не вызывал у меня чувств, подобных тем, что удалось всколыхнуть Ане. Те волчицы умели быть друзьями, соратниками в охоте, спутниками в ночных пробежках. Они могли понять меня, как волк волка; но я ни разу не испытывал желания завязать более тесные отношения хоть с одной из них. Ну, может быть кроме Оксаны… Я не любил ее, как девушку, но она была мне хорошим другом, одной из немногих с кем я мог сблизиться в Стае, а также неплохим партнером по охоте, что немаловажно для жизни оборотня. И я даже иногда задумывался о том, чтобы наши отношения стали более теплыми…. Не то что бы я действительно испытывал к Оксане какие-нибудь романтические чувства – просто устал за эти тридцать лет одиночества, а она была лучшей кандидатурой на то время. Помимо всего прочего Оксана вполне недурна собой. Яркие черты лица, волосы цвета расплавленной меди и глаза, чей цвет в зависимости от настроения варьировался от изумрудно-зеленого до почти черного.
Однако теперь я встретил Аню. Возможно, эта не было любовью с первого взгляда, но эта девушка вызвала во мне давно забытое… И я подозревал, что моя симпатия скоро может перерасти в нечто большее.
Правда, пока я не хотел открывать девушке своих чувств, оставаясь пока только другом. Ей и так не просто – столько всего сразу свалилось! – не думаю, что Ане сейчас есть дело до романтических отношений. Но когда все уляжется, позже, я доставлю ее на Роокхел к Наставнику, и тот научит ее контролировать силы… Что ж, тогда, возможно, мы могли бы стать парой…
Из приятных размышлений о будущем меня вывел следующий вопрос, заданный Аней. Он был уже далеко не первым, но я изо всех сил старался удовлетворить ее любопытство. Один раз мне показалось, что девушка твердо решила остаться на Земле, к счастью мне удалось переубедить ее тогда.
– Когда я превращусь в волка, то стану похожа на тебя? – спросила Аня. Сейчас в ее глазах проглядывало лишь любопытство и, я был рад, что этот вопрос оказался довольно безобидным и ответ не должен напугать девушку.
– Ну, в целом, конечно, – ответил я, после секундного размышления, – Но думаю, ты будешь немного больше.
– Больше? – удивилась она, видимо вспомнив то, как я обратился на крыше. С точки зрения человеческой девочки я, наверно, казался просто огромным, хотя был далеко не самым крупным волком в стае.
– Ты же Рожденная, – напомнил ей, – Такие, как ты во многом лучше.
– А… цвет меха? Он зависит от цвета волос?
Я немного задумался, вспоминая всех знакомых оборотней.
– Бывает, но не всегда. По-моему, цвет меха отражает скорее состояние нашей души.
– А какого цвета Андрей? – неожиданно произнесла Аня.
Я опешил от такого вопроса, но быстро справился с собой. В конце концов, девочка не в курсе вех обстоятельств нашей вражды. Что уж говорить, если этого даже не все в Стае понимают.
– Он Белый волк, – неохотно процедил я сквозь зубы.
Глаза Ани расширились от изумления. Я заметил это, и поспешил рассеять ее сомнения.
– Думаю, ты уже поняла, что Андрей далеко не ангел. И белый цвет у оборотней означает совсем не чистоту души. Белые волки встречаются довольно редко. К счастью. Потому что они – истинные демоны. Жестокие, неудержимые, но очень сильные. Никакие законы не могут контролировать их. Андрей полностью соответствует этому описанию.
– А какой цвет обозначает хороших волков? – полюбопытствовала Аня.
– Понятия не имею, – удивился я, – Никогда не слышал о таком. Но есть волки, которые встречаются еще более редко, чем Белые и обладают большим могуществом. Черные волки.
– Они тоже демоны?
– Э-э. По-моему они не настолько безумны. Но временами не менее жестоки.
– Интересно, какой стану я, – задумчиво произнесла Аня.
– В любом случае, не забивай голову всем тем, что я только что наговорил, – сказал я, – Ты хорошая девушка, и не думаю, что Обращение это изменит.
– А если я все же стану чудовищем… – тихо проговорила Аня. Она не спрашивала меня, а казалось, просто высказала возникшую мысль.
– Я этого не допущу, – твердо сказал я и посмотрел в ее глубокие черные глаза.
Я сам не очень понял, что произошло дальше. Я приблизился к Ане, хотел просто успокоить, обнадежить… Но вдруг мои губы коснулись ее и меня, как будто ударило током. Я понял, что всегда хочу быть рядом с этой девушкой, хочу защищать ее. Все мысли о том, что сейчас не время, что Аня может не разделить моих чувств – оказались такими глупыми! Я понял, что также не безразличен Ане, как и она мне. И это было самым главным.
20. Аня
Это случилось так неожиданно. Его губы были прохладными, а мои в противоположность как будто горели огнем. Это был нежный, ненапористый поцелуй, без намека на нечто большее. Но как раз это и являлось самым замечательным! Раньше я не заводила романтичных отношений с парнями, и сейчас поняла, что это было правильно – просто чувствовала, что не смогу быть счастлива ни с кем кроме Леши.
Возможно, я рассуждала глупо. Ведь за свои шестнадцать лет жизни встречала не так уж много людей… Но мое сердце не желало слушать доводы разума. Я просто хотела быть рядом с Лешей. Всегда.
А ведь это действительно возможно! Мы оба – бессмертные оборотни, а это значит, что если наши чувства окажутся по-настоящему сильны, мы сможем провести вместе вечность. Хотя… не стоит лишний раз загадывать на будущее. Нужно жить сегодня и сейчас. Насколько я успела понять, жизнь вервольфа полна сложностей и опасностей. Я еще не обратилась в волка, а меня уже преследуют психи.
… Когда наш поцелуй закончился, Леша обнял меня. Этот жест был так же нежным и полным заботы. А дальше не звучало лишних, бесполезных слов. Нам было достаточно посмотреть друг другу в глаза и все становилось понятно. Я знала, что испытываю к Леше определенную симпатию, несмотря на столь кратковременное знакомство. Но никак не могла подумать, что и он может чувствовать ко мне нечто подобное! А когда это стало ясно, я поняла кое-что еще.
Я люблю Лешу. И он тоже любит меня. Это было так просто и естественно, но в тоже время невероятно и замечательно!
Перед тем, как Леша ушел, он пообещал оставаться неподалеку от моего дома – на случай если Андрей все же решит объявиться. А еще он пообещал встречать меня после школы и провожать до дома. Я не видела в этом реальной необходимости, хотя мне была приятна его забота – особенно теперь, когда стало известно, что она диктуется не просто чувством долга.
У двери Леша еще раз легонько прикоснулся своими губами к моим и, сказав "пока", ушел.
Сегодня вечером я долго не могла заснуть: много размышляла. Мои мысли не были пугающими, хотя определенная тревожность в них все же присутствовала. Не знаю, в чем тут дело, но я боялась стать полностью счастливой. Какую это чувство имело причину: мою паранойю или… возможно, должно было случиться что-то нехорошее? Я не знала этого. Однако все эти думы мешали уснуть. А когда, наконец, удалось сделать это, мне привиделись очень странные сновидения. Они были более четкие, чем те, что снились мне все последнее время – а смысла в них точно также не было никакого. По крайней мере, я так посчитала…
В начале первого сновидения меня обступила плотная тьма. Я даже подумала, что это снова один из снов-ощущений. Впрочем, на этот раз я четко ощущала окружающее пространство. Это не походило на сон, скорее казалось, что я нахожусь в каком-то темном месте. Темном, но реальном. Но вот, постепенно мрак начал рассеиваться, и я смогла разглядеть то, что было неподалеку. Все, что расположилось немного в отдалении, оставалось недоступным моему зрению, так как на местно тьмы пришел густой белесый туман.
Я стояла на поляне посреди какого-то леса. Кругом росли хвойные деревья (сосны или ели: я не очень сильна в ботанике), а земля была такой белой, что я успела подумать о снеге и удивиться, почему не мерзну. Почти сразу же я поняла, что у меня под ногами лежало покрывало из тумана: как будто облако спустилось с неба и легло ковром. Оно выглядело странно, но не сильно удивило меня – в конце концов, все это являлось лишь порождением моего подсознания… Вы, наверно, замечали подобное – во время сновидения неспособно поразить даже самое невероятное событие.
Из-под тени деревьев, из тумана появилась темная фигура. Я почувствовала нарастающий внутри страх – от нее исходила опасность. Темная фигура приблизилась, и я смогла разглядеть, кто это был.
Огромный белый волк. Нет, не просто белый – белоснежный. Самый чистый, только что выпавший снег казался бы серым и тусклым рядом с его мехом. Это даже немного успокоило меня – разве может зверь такого прекрасного цвета быть опасным?
Но тут мы встретились глазами, и я ужаснулась.
Этот волк, был, несомненно, умнее обычного. Однако, в тоже время, в его темном взгляде я увидела ярость, граничащую с безумием. Взгляд… Он выглядел действительно пугающими. Зверь не скалился и не рычал, но одного его взора хватило, чтобы напугать меня. Непроглядно черные, его глаза казались… неживыми. Да, именно неживыми: в них не отражался свет, не было ни единого блика. Мне показалось, что они способны поглотить мою сущность, мою душу.
"Демон", – подумала я. Эта мысль пришла ко мне в голову, но я никак не могла вспомнить, что же ее породило. Сейчас я резко ощущала угрозу, исходящую от снежного животного. Внешне он был спокоен: мышцы не напряжены, клыки не оскалены… Не смотря на это, я просто знала: волк вот-вот набросится на меня. И если он это сделает… меня ничто не сможет спасти. Этот зверь силен настолько же, насколько безумен.
И вот, когда я уже собиралась бежать, несмотря на то, что это не принесло бы пользы – ведь волк легко настигнул бы меня – появился кое-кто еще.
Еще один волк. Он выглядел, словно негатив первого. Насколько тот волк был белым, настолько же этот – черным. Черный, словно высеченный из цельного куска обсидиана. Даже глаза такого же цвета. Но я успела заметить в их зрачках красные отблески, как будто внутри пылал огонь. Этот зверь не являлся добрым – я чувствовала, что от него исходит такая же угроза. Но его гнев не был порождением безумия. Внутри него было что-то другое, что-то заставляющее гореть заживо, что-то причиняющее невыносимую боль. Пустота. У черного волка чего-то не хватало внутри. Как будто кто-то забрал у него нечто важное, заставляя страдать и испытывать ярость. Но гнев не мог заполнить ту брешь, не мог вернуть утраченное. Я неожиданно испытала жалость к великолепному зверю с мехом цвета полуночи.
И тут началось это. Оба зверя кинулись друг на друга, действуя синхронно, как солисты идеально отрепетированного балета. Но это был не танец и не спектакль… Волки бились, сплетая свои тела в причудливые узоры. В какой-то момент я осознала, что смотрю на все происходящее сверху, будто парю над ними обоими. Черное и белое соединились, благодаря драке, делаясь похожими на восточный символ инь-янь. Однако я понимала одну вещь, которая отличала двух волков от него. Ни один из них не был добрым. Сумасшедший и несчастный – они оба страдали от своего зла. Но никто не пытался измениться. Они оба научились получать удовольствие от тьмы. Она давала им силу и порождала новые потребности, которые порой заглушали настоящие чувства. И она отравляла их души, лишала покоя. Я чувствовала, что они оба страдают. Черный волк и белый волк. Такие разные… и единственным, что в каком-то смысле объединяло их, была боль…
Я наблюдала за причудливым танцем двух прекрасных животных. Танцем, который в любую секунду мог закончиться смертью одного из них. Но постепенно, картинка становилась все более размытой и отдаленной. Вскоре, волки превратились в два пятна – черное и белое. Потом, даже они стали неразличимыми во мраке. Этот сон закончился.
А следующий был странным и еще более непонятным.
На этот раз я находилась на вершине утеса. Вокруг опять темнота: я не видела, что было под ним – но судя по характерному шуршанию волн, снизу шумело море. Неожиданно стало холодно, и я вздрогнула от пробежавших по телу мурашек. Я опустилась на камень, потому что не знала, куда можно пойти, чтоб не свалиться в пропасть. Эта темнота не была абсолютной и непроглядной. Я могла разглядеть свои руки, поверхность утеса. Но на небе не светили, ни солнце, ни луна, ни звезды, так что я не могла увидеть что-нибудь большее.
Я просто сидела и ждала, когда что-то произойдет. Я чувствовала, что сплю и не понимала – почему ничего не случается!? И еще, я по-настоящему замерзла. То есть, конечно, знала, что это сон; но от скалы, на которой я сидела, исходил такой жуткий могильный холод… Я уже начинала стучать зубами, когда поняла, что тьма, окружавшая меня, немного посветлела, приобретя предрассветный оттенок. Всходило солнце.
Вскоре оно уже достаточно приподнялось из-за горизонта, окрасив небо яркой киноварью. Теперь я могла, как следует осмотреться. Оказалось, что я находилась на небольшом кружочке каменистой земли, который являлся вершиной скалы. Вокруг, насколько хватало взгляда, расстилалась вода моря, казавшаяся в рассветных лучах свежей кровью. Я испытала ужас, поняв, что одна нахожусь посреди моря. Почувствовала себя зверем, запертым в клетку: мне хотелось метаться по каменному островку, пытаясь найти несуществующий выход. И это странное кровоточащее солнце… Оно придавало всему какой-то сюрреалистический и жутковатый эффект.
Я снова опустилась на землю, почувствовав, как отчаянье тяжким бременем навалилось на плечи. И в этот момент услышала голос, исходивший как будто из ниоткуда.
– Так куда же ты пойдешь?
Я в удивлении замотала головой, пытаясь найти того, кто сказал эти слова. Они показались мне смутно знакомыми, как бывает иногда во сне.
Я подумала, что нужно что-то сказать, даже если собеседника пока не видно.
– Не знаю, – ответила я, пожав плечами, – Но, наверное, рано или поздно мне придется решить.
– Знай, что какую бы дорогу ты не выбрала, ОНА будет идти за тобой по пятам. ОНА будет забирать всех, кто связан с тобой – и врагов и друзей, пока вы не останетесь вдвоем. Одни в темноте.
Эти слова снова вызвали у меня беспокойство смутного узнавания.
– Что это значит? – спросила я, продолжая оглядываться.
– Не пытайся понять сейчас. Просто запомни.
Голос, сказавший это, прозвучал устало: я поняла, что больше он не скажет ничего…
Утром я чувствовала себя совершенно разбитой, как будто и не спала вовсе. Я все время пыталась размышлять о странных снах. Но чем больше сосредотачивалась на них – тем расплывчатей становились воспоминания, сны, словно вода сквозь пальцы утекали из моего разума. По дороге в школу я уже не могла вспомнить, что точно мне привиделось этой ночью. Тем не менее, попыток своих не оставило. Мне казалось, что в снах таилось что-то важное, и мне обязательно нужно это вспомнить…
Идя по улице, я поняла, что оделась слишком легко. Похоже, эта затянувшаяся осень все же кончается. Деревья уже расстались с последними листьями, и они теперь жалкими серыми стайками ползали по земле, подгоняемые резкими порывами ветра. Я поежилась. Погода еще не превратилась в зимнюю, однако в ней уже не было того мягкого осеннего "привкуса", а воздух стал более влажным и морозным. Мне было холодно, и я поспешно застегнула замок куртки под самое горло. Холодно… Во сне я тоже мерзла! Внезапно, я с кристальной ясностью вспомнила все, что снилось мне этой ночью. И дикий танец-битву двух волков и странные слова, услышанные на одиноком утесе посреди моря…
Слова! Теперь я знала, где слышала их раньше. Все, что говорил тот странный голос, являлось частью предсказания Риты! Кажется, тогда речь шла о смерти, хотя во сне это было не совсем ясно. Но был ли сам сон вещим? Или просто мой усталый разум не справлялся со всем сверхъестественным в реальности?
Может, стоит поговорить обо всем со своей лучшей подругой? В конце концов, именно ее слова привиделись мне. Но захочет ли она раскрывать мне правду? Я уже успела понять, что у настоящей Риты (а не у той веселой девчонки, которую я знала раньше) есть много тайн, о которых она не может рассказать мне. Думаю, прорицательница хотела бы поговорить о них со мной… но что-то останавливало ее. Я могла лишь гадать, чем это могло быть. Но мои познания о мире сверхъестественного слишком скудны для того, чтобы можно было с достоверностью судить о происходящем. Оставалось полагаться лишь на собственную интуицию.
Большую часть сегодняшнего дня я слишком погрузилась в собственные мысли и практически не замечала окружающий мир. К счастью, миру тоже не было до меня особого дела. Учителя не вызывали к доске, одноклассники не доставали скучными разговорами. Рита появилась в школе только к третьему уроку. Я с тревогой заметила, что она стала еще более бледной, а под глазами (которые также оставались черными) залегли темные круги, как будто она не спала несколько ночей. Ее светлые волосы, обычно задорно торчащие в разные стороны, при помощи геля, сейчас казались тусклыми и безжизненными.
На перемене я подошла к ней, желая узнать, что случилось. Но Рита лишь грустно посмотрела на меня и сказала.
– Не надо. Не спрашивай меня ни о чем.
Я хотела возразить, но подруга добавила еще одно тихое слово, которое заставило меня остановиться.
– Пожалуйста…
Меня поразила та интонация, с которой Рита произнесла это. Боль. Неважно, какие секреты не раскрывала она – мои вопросы причиняли ей страдания. И я не стала продолжать.
Мы просто стояли возле окна, стараясь не смотреть друг другу в глаза. Мир за грязным стеклом школьного окна, казался тоскливым и безжизненным. Голые деревья и землю, покрытую тусклыми облетевшими листьями и пожухлой травой, начала поливать слабая морось.
– Последний дождь в этом году, – сказала Рита, проследив мой взгляд.
– Откуда ты… – вопрос уже был готов сорваться с моего языка, но я вовремя остановилась, – Ну да, конечно, – кивнула я, – Иногда забываю, что у меня подруга-предсказательница.
– Лучше бы ты совсем забыла об этом!
Я удивленно посмотрела на Риту.
– Почему? – видимо, в моем голосе прозвучала обида, потому что Рита, виновато опустила голову, отвечая мне.
– Не думай, что я не доверяю тебе. Это совсем не так. Но в нашем мире – мире тьмы, секреты всегда охранялись с особой тщательностью. Я не открываю всей правды, исключительно для твоей безопасности. Что будет со мной – уже не важно.
Я ошарашено смотрела на подругу. Все оказалось совсем не таким, как я считала ранее.
– Не говори так. У меня все хорошо – позаботься о себе.
Она посмотрела на меня и вновь, ее взгляд был полон необъяснимой печали.
– Спасибо. Но не волнуйся, со мной ничего не случится. Я не раскрыла тебе всего.
– Скажи, – я немного замялась, не зная, как сформулировать вопрос, – Если бы… Если бы все было иначе, и правда не была бы опасна для нас обеих… Тогда бы ты рассказала мне все?
– Да. Если бы все было иначе…
Я так и не поняла, чем была последняя фраза Риты. Сожалением? Или она просто повторила мои слова? Он внимательно посмотрела на меня.
– Спасибо тебе.
– За что? – не поняла я.
– За то, что понимаешь. Не требуешь большего, чем я могу раскрыть.
Я кивнула.
– Да. Но у меня тоже есть тайны от близких. В курсе, как тяжело что-то недоговаривать. И я очень рада, что могу открыться тебе. Даже если ты не можешь сделать тоже самое.
– Прости. Я бы рассказала тебе… Но я не могу.
– Я знаю. И не требую от тебя ничего.
Прозвенел звонок и, мы пошли обратно в класс. Я поняла, что Рита сказала мне все. И я тоже. Я знала, что не буду прощаться с ней, перед уходом – хотя она и оставалась единственной, кому я могла сказать "прощай". У меня было чувство, что та Рита, которую я знала, больше не вернется. Вместо нее теперь будет жить незнакомка с бездонными черными глазами. Все изменяется. Моя жизнь, мои друзья. И я тоже никогда не буду прежней. Не знаю, к лучшему эти перемены или нет. Это станет ясно позже… Тем не менее, я понимала, что все привычное: эти люди, этот город, даже этот мир, все это – уже пройденный этап для меня. То, что я нахожусь здесь до сих пор – ошибка. Здесь все стало чужым и уже ничто не удерживает меня. Хотя, нет… это я стала чужой этому миру, а не наоборот.
Раньше я думала, что захочу продлить свое пребывание не Земле. Но сейчас… Сейчас я хочу скорее разорвать последние ниточки, удерживающие меня в этом месте, скорее уйти.
…Остальные уроки прошли, как в тумане. Я смутно помнила, что происходило на них. В конце концов, это неважно. Школа – это всего лишь еще одна ниточка. И очень скоро оборвется и она.
