Текст книги "Моё пушистое величество, или Новый Год для Властелина (СИ)"

Автор книги: Алиса Чернышова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Нет, понятно, если я предложу личинке любовь-судьбу, она ошалеет от счастья. Сначала. Но…

– Я уверен, что всё проще, – добавил я.

Пищуха рассматривал меня очень внимательно, как будто что-то понял. Но, к счастью, мозгов никак не комментировать у него хватило.

– Вот что, я думаю, нам стоит сейчас разойтись, – сказал пищуха вместо того. – Ты отправляйся в Академию, а я буду разбираться с хозяином в форме мясной отбивной и прочими насущными проблемами.

Я хотел было спросить, справится ли пищуха, но потом решил не тратить время на риторические вопросы.

– Отлично, – сказал я, – постарайся не сдохнуть.

Я был уже готов снова пробираться к окошку, через которое мы сюда попали, когда меня догнал задумчивый голос пищухи.

– Иномирянин, будь осторожен. Думай о том, что говоришь и кому.

Я натурально фыркнул.

– Страшно, страшно! Но не беспокойся, о ужаснейший на свете мышь-переросток, я не собираюсь по секрету рассказывать всем, что ты считаешь себя зайцем…

– Я не об этом. Скорее подразумеваю, что Академия может быть более опасным местом, чем кажется на первый взгляд.

– Я уже это понял. И?

– Просто держи свои секреты при себе, котик. И привлекай к себе как можно меньше внимания.

Ха!

– Этот непревзойдённый рождён блистать.

– Именно это меня и пугает.

14

– Снежечка, куда ты пропадал?

Шлялся по нищенским притонам, спасал (предположительно) местных тёмных властелинов, прошлого и будущего, катался в снегу и бултыхался в котздецки холодной проруби полчаса, смывая с шерсти кровь, мочу и говно.

– Ты весь мокрый… Ты ведь ходил охотиться на рыбку?

Ну, что-то в этом роде, да.

Можно и так сформулировать.

– Наглая ты пушистая рожа! Ути-ти!

Хозяйка сделала попытку меня поднять и обслюнявить мою шерсть. Я уже было собирался активно воспротивиться, но оказалось, что толком поднять меня ведьмовская личинка не может. Что как бы…

Эй, овца малолетняя! Ты что на боевом факультете делать собираешься?!

Будь у меня руки, я бы схватился за голову, серьёзно.

И нет, спасибо той же леди Пауков, я хорошо знаю, что в рамках разных магических традиций существуют разные типы боевой магии, и далеко не все из них делают упор на боевые искусства, как то принято в большинстве орденов моего мира. Но тут есть одно жирное, кусачее, всёзатмевающее “но”: так или иначе, для профильной боевой магии (а не дополнительных приёмов самозащиты, используемых только в критических обстоятельствах) нужна нормальная физическая форма. Ну, или огромная магическая сила, как вариант, что может компенсировать слабость тела. Но моя хозяйка-то явно ни одно, ни другое!..

– Снежечка, нам надо приготовиться. У нас сегодня встреча с куратором!

У-у-у…

Я на полном серьёзе снова обдумал мысль о том, чтобы заговорить с хозяйкой и постараться вправить ей мозги. И только после довольно противоречивых размышлений я отверг эту идею.

Так-то пищуха прав: светящиеся кости на дне колодца – более чем красноречивое доказательство того, что эта чудесная Академия не столь добра к фамильярам, как могло бы показаться на первый взгляд. Да и без костей, красивый фасад всегда прячет уродливые подвалы, мне ли не знать; по другому не бывает в принципе.

И да, если дома у меня все мерзости, живущие в тёмных подвалах собственного дворца, классифицированы, взяты под контроль, выпотрошены или приручены, то здесь, где я не знаю ничего, во власти чужих богов, незнакомых людей и с запечатанной силой… В подобных обстоятельствах любое преимущество, припасённое на будущее, пригодится. И я, конечно, непревзойдёнен, но местным не стоит знать, что я научился говорить с людьми так быстро, когда в нашей программе под это отводится двадцать дней.

Нет, если настоящая необходимость возникнет, мне придётся поговорить с личинкой; строго говоря, рано или поздно это случится хотя бы из-за того, что мне надо иметь свою “хозяйку” обёрнутой вокруг пальца, без этого никак. И я не сомневаюсь в своей способности промыть мозги восемнадцатилетней недоведьме, именующей меня Снежком, но именно тут кроется и некоторая проблема: на данном этапе я категорически не верю в способность девчонки сохранить хоть какой-то секрет дольше трёх секунд. Также мне не верится, что я смогу уговорить её слёзно умолять кураторов не переводить её на боевой факультет...

– Ох, Снежечка, что же мне надеть в первый день? Я должна выглядеть красиво, там же почти все – мальчики… И угрожающий макияж, конечно!

Ну да, я примерно об этом и говорю.

И нет, в отличие от многих знакомых мне собратьев по наличию младшего братца в штанах, я не готов говорить, что бабам совсем уж не место в боёвке – разные бывают стили, разные бывают бабы. Но это…

Эх, как же мне тут не хватает Минночки с её мозгопрочищающими тумаками! У меня именно она заведует женскими боевыми подразделениями и умеет справлять таким овцам мозги. Если бы к ней кто-то из её девочек пришёл на занятия накрашенным, она уронила бы девицу в пруд столько раз, сколько потребовалось бы, чтобы смыть краску. Прецеденты были.

Но опять же: у меня, по требованию всё той же Мин-Мин и с моего полного одобрения, разнополые боевики практически не учатся вместе, не считая полевых занятий и уроков обмена опытом.

Жаль, что местным не хватило ума устроить всё тем же образом.

– Снежечка, а может, всё-таки бантик?

Ох чтоб тебя.

– Ма-а-ау, – сказал я басом, от которого хозяйкино зеркало слегка задребезжало.

Личинка вздохнула:

– Не понимаю, почему ты так не любишь бантики. Как ты считаешь, что мне надеть?..

Что-то немаркое, огнеупорное и стойкое, хорошо вентилируемое, подходящее для растяжки и не мешающее движениям.

– …Вот этот розовый костюм или тот тёмно-зелёный?

…

Ладно.

Тут без вариантов.

Пусть ребёнок познакомится с новым факультетом, пока я буду потихоньку разведывать обстановку. А через день-два посмотрим, куда будет дуть ветер.

Что-то мне подсказывает, что сама Ванина очень быстро растеряет свой энтузиазм, столкнувшись с реальным положением вещей.

Куратор боевиков, серьёзного вида маг с хорошо отточенными движениями, смотрел на личинку очень выразительно. Мне не надо было уметь читать мысли, чтобы точно знать, о чём он думает.

Готов поставить, сакраментальное за-что-мне-это присутствовало там непрекращающимся рефреном.

Ну что тут скажешь? Чисто по-человечески (ну или по-кошачьи, не суть), мужику я от всей души сочувствовал, но помочь ничем не мог.

Мне бы тут кто помог, если честно.

В данный конкретный момент мы личинкой стояли на краю площадки, на которой вовсю шла тренировка. Личинка многословно и бестолково объясняла, кто, почему и зачем её сюда послал. Параллельно девчонка рисковала заработать косоглазие, наблюдая за тем, что происходило на поле. Я, собственно, тоже не отказал себе в удовольствии потаращиться, хотя нельзя сказать, что местные так уж впечатляли. Ребята из моей личной гвардии в лепёшку бы их раскатали.

С другой стороны, в этом мире магия явно не завязана напрямую на физической силе и владении телом, да и данное учебное заведение – не боевые школы при моём дворце, чтобы готовить будущих воинов. И, опять же, иномирные техники остаются иномирными техниками. Для меня они интересны сами по себе, с научной точки зрения и в плане возможностей адаптировать их в будущем под наши реалии… Хотя, интереснее всего местные техники будут для ребят из Лисьих Шагов. Потому что, конечно, основной упор в боевом стиле делался именно на взаимодействие с духовным зверем.

Поток, как я успел понять из книг и хозяйкиных бормотаний, был разделён на несколько основных курсов. Младшие курсы: первый (дети от шести до девяти), второй (от десяти до тринадцати), третий (тринадцать-пятнадцать), четвёртый (пятнадцать-восемнадцать). Малыши не имели фамилиаров, потому занимались отдельно. Распределение по факультетам начиналось сразу после первого курса, и к началу четвёртого все уже были более-менее распиханы по факультетам. После переводы с курса на курс или появления новых студентов случались, но были редки. Преподаватели шли на это неохотно, и тут я их понимаю сразу и безоговорочно. Моя хозяюшка – хрестоматийный пример того, почему это может быть проблемно.

С пятого (от восемнадцати до двадцати одного года) начинались старшие курсы и, соответственно, проходила церемония обретения фамилиара. Все курсы занимались отдельно друг от друга, не пересекаясь, имели свои собственные общежития и расписания для столовых. Младшие и вовсе имели отдельные корпуса в долине и перебирались ближе к основным территориям только ближе к церемонии обретения фамилиара.

Мы с личинкой, соответственно, сейчас получили сомнительное удовольствие присоединиться к пятому курсу боевого факультета.

– Студентка Брэндт, – резковатый, отчётливый голос куратора оторвал меня от созерцательности, – у тебя косоглазие или как?

Ну да, секретность и моя хозяйка – не сказать чтоб синонимы. Я давно уже успел проследить, в какую сторону она таращится, и даже поспорил с самим собой, кто именно из них “он”.

– Нет, куратор. Я просто…

– Если просто, значит, пять кругов вокруг стадиона.

– Но…

– Десять!

– Но…

– Пятнадцать! Побежала, если не хочешь весь вечер простоять на коленях! Ну! – от рявканья куратора Ванина охнула и неохотно поползла к беговой дорожке. Я потрусил за ней. Пробежка была хорошим способом проветриться, а также осмотреть ребят, с которыми нам с личинкой в будущем предстояло учиться, и их фамилиаров.

Студентов на курсе было около двух десятков. Сразу стало понятно, почему тут нет отдельного боевого потока для женщин: банально был бы недобор. В этой конкретной группе, помимо личинки, было всего две девчонки. Одна тощая и ловкая, с фамилиаром-соболем, явно из будущих теневиков. Я невольно оценил скорость и растяжку; будь тут Минночка, явно посчитала бы соболедеву хорошим материалом для боевых служанок.

Вторая девица была крепко сбитая, высокая, плечистая и слегка нескладная. Некрасивая в классическом смысле, хотя тут вопрос вкуса, понятное дело: глаза у девчонки были красивые. И в целом по мне она выглядела очень даже ничего так; освежающий, резкий, построенный на обаянии тип красоты.

Её фамилиар, дикий кабан с немаленькими клыками и бантиком на хвосте, внушал уважение в бою и как раз втаптывал в грязь своего противника, охотничьего пса.

Закономерное противостояние, если разобраться.

Я прикинул, что на боевые пары студенты делятся в зависимости от навыков, возраста и фамилиара. От последнего во многом зависел и личный стиль студента: хозяева более мелких хищников делали упор на ловкость и растяжку, более крупных – на силу и напор. Это опять же было более чем разумно: обладатели мелких духовных зверей будут незаменимы в околошпионском направлении, тогда как более крупный зверь может стать хорошим подспорьем в прямом столкновении, но не более того.

Самыми интересными (читай – опасными) фамилиарами на курсе были, с моей точки зрения, тот самый кабан, полярная сова, волк, два крупных пса и огромная ящерица с длинным хвостом. Я бы счёл её драконом, но она не производила впечатление магического создания. Скорее она была каким-то редким видом обычного животного, крупным и яростным…

Также говоря о хозяйкиной проблеме, то бишь, о “нём”.

Даже жуткие хрипы в лёгких, которые моя личинка издавала, и свекольно-красный цвет лица не мешал ей продолжать зарабатывать косоглазие, потому я довольно быстро вычленил “его” из толпы.

Ну что сказать? Официально заявляю: я – красивее!..

А если серьёзно, то парень как парень. На мой взгляд даже не красивый, как тот же хозяин белой совы, обладающий тонким профилем, персиковыми глазами и породистой статью. А "он"... Просто смазливый слегка перекачанный юнец (никогда не понимал, зачем магам нарабатывать излишнюю мышечную массу, снижая тем самым гибкость), явно вкладывающий много усилий в уход за собой. Его фамилиар, лоснящаяся чёрная гончая, тоже не вызвал у меня положительных чувств.

Если уж превратился в кота, то не станешь чересчур любить собак.

Так или иначе, парень был не так уж плох в своём профильном предмете, это я могу ему дать. Довольно сильный маг, без сомнений. Но взять и отдать ему Ван-Ван… Ну такое.

Надо будет посмотреть на него поближе.

– Снежечка… я…

Я отвлёкся от созерцания и покосился на хозяйку, которая как раз кулём оседала на землю.

Ой, беда.

Девочка выглядела откровенно плохо: остановилась, дышала судорожно, с посвистываниями, держалась за бок и была залита холодным потом. Я почувствовал невольную злость: чему их на этих их уроках учат вообще? Зачем её перевели сюда? Боевой фамилиар или нет, но ежу понятно, что она – комнатный цветок, не созданный для таких вещей!

– Эй, студентка Брэндт! – рявкнул куратор, заставляя все взгляды повернуться к Ванине. – Ты долго там прохлаждаться собралась? Или хочешь сказать, что всё уже пробежала?

– Я… Я не могу… – хлюпнула Ванина.

– Не можешь? – поднял бровь куратор. Его фамилиар, тот самый волк, пренебрежительно тявкнул. – Накраситься смогла, а это не можешь? Ничего не знаю, встала и побежала! Говорят, бег лечит от косоглазия. Вот и проверим! Или ты сюда пришла на чужие жопы любоваться?

Хозяйка всхлипнула. Слёзы потекли по её щекам, не профессионально-кокетливые, а настоящие, те, от которых пухнет нос и всякая привлекательность теряется.

– Ну, и что это за срань? Ты что, думаешь, что твои слёзы тут кого-то впечатлят? Ещё плюс пять кругов!

Несколько студентов, в том числе и “он”, глумливо заржали.

Я окончательно понял, что “ему” я личинку не отдам; в крайнем случае, прикопаю выблядка после новогоднего бала где-то в лесочке, а девчонке подберу кого нормального и надёжного, не имеющего привычки насмехаться над слабыми, тем более бабами.

Личинка, может, и не хватает звёзд с неба, но она заслуживает нормального мужика, а не вот это вот.

15

Я с сожалением посмотрел на зарёванную Ванину и осторожно прижался к ней боком, стараясь максимально незаметно стабилизировать её состояние, в том числе по возможности ментальное, и удостовериться, что глупому девичьему сердечку не угрожает преждевременная остановка. А то мало ли? Я не думаю, конечно, она девочка молодая, но всякое от резких нагрузок случается…

Хорошо, что мой блок вполне верил, что я действую в защиту хозяйки, и распрекрасно мне всё это позволил.

Погладив хозяйку хвостом, я мрачно покосился на куратора и встретил холодный, оцениваающий взгляд. Многим же студентам было попросту весело. Я их не особенно винил: не то чтобы я был намного лучше в их возрасте.

Хотя, по отношению к девчонкам всё же да.

Чисто логически я понимаю прекрасно, что личинке ничего не сделают. Более того, на силовых направлениях процесс ломки – нормальная часть учёбы, это я знаю получше прочих. Где-то это развито сильнее, где-то слабее, но общей канвы не меняет: воинов надо воспитывать, как воинов. Это предполагает, в том числе, привычку к давлению, насилию и агрессии. Но всё же, на мой взгляд, это слегка перебор. Так-то личинка всё же просто девчонка с любофью на всю голову, а не настоящий будущий воин. И это нельзя не понимать.

С другой стороны, это именно та причина, по которой Минночка запрещает мне тренировать баб… Ну, то есть, одна из двух главных причин. Первая – они в меня влюбляются. Ну, понятное дело. Непревзойдённый я или где? Но вообще, даже безо всякой непревзоййдённости, диагноз “галантный нестареющий могущественный красавчик-император” – это уже причина для влюблённости. Гарантирую! Одного описания хватает, не нужно даже видеть объект…

Ладно, хрен с ним. Не важно.

Сам факт и вторая причина: девчонкам проще простого меня разжалобить. Даже без всякого там трах-тибидох-подтекста, просто на чистых инстинктах. С девчонками я быстро стану мягким, много-чего-прощающим, снисходительным… А это не дело, вот в чём проблема.

Так-то враги мягкими и всепрощающими вряд ли будут.

– Студентка Брэндт! Ты глухая или тупая? Встала, вытерла сопли и побежала!.. И да, скажи своему фамилиару подойти сюда! Как его зовут, кстати?

– С… С… Ик…

– Кончай заикаться! – рявкнул куратор так, что я аж слегка прижал уши от громкости. – Коротко, чётко, по существу. Имя фамилиара?

– Снежок… – хлюпнула личинка.

…

Понятное дело, немая сцена сменилась очередной вспышкой хохота.

Я прикинул, что, как только верну себе силы, разрушу тут всё к херам, переломаю весельчакам ноги, а куратору – все кости. А потом сращу в какой-нибудь интересной манере, просто ради веселья.

Просто потому что почему вам можно веселиться, ребят, а мне нельзя? Не всё ж вам над инфантильной беспомощной девчонкой смеяться. В таких случаях важно равновесие!

– …Скажи своему Снежку, чтобы кончал с тобой нянчиться и топал сюда, – бросил куратор, проржавшись. – Надо посмотреть, что он у тебя умеет вообще.

Его волк согласно тявкнул.

Ну-ну.

Посмотрим, кто тут будет скалиться последним, собачья ты морда…

– Нет. Нет!

А?

– Я не дам вам обижать Снежечку!

Я удивлённо моргнул, осознав, что личинка на полном серьёзе вдруг встала так, чтобы быть между мной и волком.

– Студентка Брэндт!!

– Нет! – и ого, она даже заикаться перестала. – Это… это неправильно! Я буду жаловаться! Мы тут новенькие, вы не можете с нами так поступать! И Снежечка, он просто домашний кот! Он очень ранимый! Вы не можете, не можете просто взять и напустить на него вашего фамилиара. Вы не можете с нами так обращаться!

И, ну. Ого?

Я не удержался и покосился на Ван-Ван. Кто бы мог подумать, что на самом деле у девочки очень даже есть хребет.

Возможно, она не будет воином или великой красавицей, но она всё ещё станет верным другом, сильной ведьмой и потенциально хорошей женой, из тех, что могут с мечом в руках защищать свой дом. И это больше, чем заслуживает “он”, без вариантов.

Кажется, о чём-то подобном внезапно думал и куратор. Интересно, тень одобрения в его глазах мне почудилась? Или у этого мудака такие весёлые вступительные тесты?

– О? – протянул он мерзким тоном. – И что же я не могу, обучая своих собственных студентов? Вы сами хотели сюда попасть, студентка Брэндт. Теперь вы здесь. Так покажите, как именно вы сюда попали!

И фамилиар-волк, оскалившись, рванул вперёд, прямо к заслонившей меня Ван-Ван.

В этот момент я помянул пищуху злым матерным словом.

Терпеть не могу признавать подобное, особенно когда мне не нравится совет – но он был, конечно же, прав. Я не могу просто бегать тут и демонстрировать свои навыки направо и налево.

То есть да, я вполне мог бы прямо здесь устроить всем локальный армагедец: прямая угроза жизни хозяйки в полной мере давала такую возможность. Думаю, прямо сейчас я могу даже обратиться для удобства небесным драконом, в облике которого завоёвывал царства… Одна проблема: а что потом? Мне действительно не нужно их лишнее внимание. Потому что, будь я местными драконами, я бы посмотрел на самого себя и приказал бы по-тихому прикопать эту неведомую иномирную срань.

Да, я могу, защищая хозяйку, защитить и себя. Но у меня нет иллюзий насчёт безграничности своих сил: количество в таких вопросах рано или поздно перевешивает мастерство. Да и печати на силе… Даже если Ван-Ван, возможно, до определённого предела будет защищать меня, её преданность имеет границы. К тому же, в силу возраста она будет весьма подвержена влиянию извне.

Учитывая всё вышеперечисленное, я с сожалением признал грустную истину: мне нельзя просто взять и поубивать их всех. Да даже кости переломать не получится!

Воистину, эта жизнь несправедлива и требует от меня огромных жертв!

Я прыгнул вперёд, загораживая личинку, и в этот момент она тоже решила действовать: вышитые розовые ленты, которыми в изобилии была украшена её причёска, пришли в движение и рванули навстречу волку, будто змеи.

Ого. Приятно думать, что моя так называемая хозяйка не такая уж беззащитная. Интересно, а плюшевый монстр тоже нечто подобное может? Надо будет к нему присмотреться внимательней, а то кто их знает, плюшевых уродцев…

Страшные они.

…

Пока я размышлял о бренности бытия и магических свойствах мягких игрушек, змеи-ленты попытались оплести волку ноги. Не преуспели, но сбили его с ритма и заставили слегка отклониться, открываясь.

Понятное дело, я тут же этим воспользовался, рванув к незащищённому боку и нацелившись на сухожилия.

Волк оказался быстрой тварюшкой и одну заднюю лапу спас; но этот непревзойдённый тоже не на помойке себя нашёл, и даже без демонстрации своего величия кое-что может. Так что я всё же сумел подсечь противнику сухожилия на одной из лап и располосовать бок.

Хотел ещё по яйцам пройтись, так, от чистого сердца, но волчишка догадался о моём намерении и успел отскочить, пытаясь в отместку вцепиться в меня клыками. Его начала окружать магия, потрескивая и звеня. Но я попросту призвал толику своей собственной силы, возвёл щиты и рванул вперёд, чтобы добраться до волчариных глаз и избежать клыков.

Какое-то время мы вот так вот протанцевали, прощупывая друг друга, обмениваясь магическими ударами и чисто звериными приёмами. Как я и ждал, порванные связки хорошенечко так замедлили моего зубастого приятеля, но я всё же обзавёлся в процессе парой кровавых отметин. Мог бы обойтись без этого, но решил, будет слишком подозрительно – всё же, волк был довольно сильным духовным зверем. И при этом совершенно очевидно пытался прощупать нас с личинкой, а не навредить нам.

Ван-Ван, к слову, не помогала.

То есть, очевидно, она очень хотела помочь, бедняга. Но работать в паре, не мешая друг другу – это в целом тонкое искусство, приходящее либо с опытом, либо с тренировками. А уж если речь идёт о чём-то специфическом, вроде личинкиных змей-лент. Она ими ещё и мотыляет, как оглашенная, никакой систематики, явно самоучка. И оно с одной стороны хорошо – вон волк тоже явно пытается подстроиться под личинкин отсутствующий “боевой стиль” и терпит сокрушительное поражение…

Мысленно посетовав на это неудобство, я вознамерился всё же отпустить чуть больше своих сил, чтобы добраться до волчьих глаз.

Но меня опередили.

– Достаточно! – рявкнул куратор.

Волк оскалился на меня, бросил “Потом продолжим” и похромал обратно к своему хозяину.

Да понятное дело продолжим, тварь зубастая! И в следующий раз я доберусь до твоих глаз!

– Снежечка, как ты? Ох боги, у тебя кровь… – личинка была тут как тут, понятное дело. И ревела в три ручья.

Совершенно дурацкое создание, если вы спросите меня.

– Студентка Брэндт! Всё в порядке с твоим пушным монстром. Встали, заткнулись, побежали! Когда закончишь все круги, ко мне. И даже не вздумай мне пробовать мухлевать!

Я выразительно мяукнул, всем своим видом говоря “Побежали, хозяйка”. В кои-то веки личинка вняла здравому смыслу и послушалась.

Я снова потрусил рядом, заживляя раны и нервно дёргая ухом в ответ на оценивающие взгляды. Ржать остальные студенты перестали, и я никак не мог решить, хорошо это или плохо.

– Снежечка, – пробормотала личинка сквозь сбитое дыхание, – прости, я не смогла тебя защитить. Твоя белая шкурка… Мы что-то придумаем. Мы всё-таки наденем на тебя бантик, хорошо? Тебе тоже нужна защитная лента, понимаешь?

То есть, всё это время… Хм.

Сколько там раз говорил мне Лит-тир: никогда не недооценивай тех, кто кажется глупым, иначе однажды вдруг окажется, что ты глупее. И вот, опять эта мудрость более чем в тему.

– Я боюсь идти к куратору. Как ты думаешь, что он нам скажет?

Да. Мне тоже интересно.

…

– Итак, где ты на самом деле взяла этого фамилиара? – спросил куратор.

Ладно. Этого я, признаться, не ожидал.

…

Ван-Ван, кажется, тоже не ожидала. По крайней мере, на куратора она посмотрела, как человек, слегка сомневающийся в адекватности собеседника.

– Я провела ритуал после восемнадцатилетия? Как делают все? – она ответила с вопросительной интонацией, как будто не совсем понимала, чего от неё хотят.

Куратор скривился.

– Слушай, давай мы сделаем это проще. Ты скажешь мне, кто именно проводил для тебя нелегальный ритуал призыва, а я за это не вышвырну тебя за волосы вон из Академии. Как тебе сделка?

Судя по выражению лица личинки, она охуела от такого жизненного поворота даже больше, чем я.

У меня же, в силу обширного жизненного опыта и всего увиденного, начало складываться что-то вроде понимания.

Кости на дне колодца порождают закономерный вопрос: а откуда у ребят вроде первого хозяина пищухи берутся новые фамилиары? Изначально я предположил, что добрые детки проводят обряд раз за разом, пока их не удовлетворит результат. Но, если подумать внимательно, то концы с началами у этой теории не сходятся. Так-то в норме форма и сила фамилиара во многом зависит от хозяина. То есть, грубо говоря, если у тебя первый фамилиар был мышонком, то вряд ли второй окажется лисом. Так можно до скончания веков зверьков топить и ничего не добиться…

А значит, наверняка есть способы обойти эту систему.

– Хватит корчить из себя дуру, – бросил куратор, – я всё знаю.

– Знаете – что? – Ванина, по моим ощущениям, была на грани истерики.

Куратор страдальчески поморщился.

– Знаю, как всё было. Могу рассказать тебе, как на духу. Ты втрескалась в парня с боевого факультета и захотела себе фамилиара под стать. Не ты первая, не ты последняя, мне уже приходилось иметь дело с дурами вроде тебя, которые приходят на мой факультет ради замужа. Из-за таких, как ты, про нормальных девчонок, которые сюда реально учиться пришли, всякое дерьмо рассказывают. И мне этого не надо. Понятно тебе?

Личинка слегка затряслась.

– Меня отправили сюда! Моя куратор сказала, что переводит меня!

– Понятное дело. Но важно не это. Повторяю вопрос: где именно ты взяла фамилиара?

– Там же, где и все!

– Кто провёл для тебя ритуал?

– Я, под руководством наставников, в кругу, как все!

Личинка уже дрожала и явно готовилась зарыдать. Я сидел и не знал, что из всего этого сварить. Да я даже не знаю, не могла ли Ван-Ван и правда к кому-то обратиться за нелегальным фамилиаром! Личинка производит впечатление весьма инфантильной и доброй девицы, но я уже успел убедиться, что она не так уж и проста. Что ещё, кроме лент в причёске, может быть у неё припрятано? Могла ли она и правда во что-то эдакое вляпаться ради своей “великой любви”?

С другой стороны, я пока склонен думать, что ничего эдакого личинка всё же не делала. Но не совсем понятно, на каких условиях (и каким образом) лесное божество меня сюда вообще закинуло. Ванина и сама могла не знать, что с ритуалом было что-то не так. И в этом случае моё появление для неё – больше проблема, чем удача…

– Не морочь мне голову, я ведь могу и разозлиться. Откуда ты взяла фамилиара?

– Призвала ритуалом, как делают все!

– Каким именно ритуалом? Кто его проводил для тебя?

– Стандартным ритуалом для призыва, его проводят со всеми!

– Ты лжёшь. Зачем? Неужто думаешь, что твоё враньё не очевидно?

– Я говорю правду!..

И так далее, и тому подобное.

И долго это, интересно, будет продолжаться? Хотя, глупый вопрос: я сам мариновал бы девчонку пару часиков, чередуя запугивания и каверзные вопросы.

С другой стороны, а что я могу? Чем больше я узнаю о местной кухне, тем меньше мне хочется хоть кому-то тут доверять. Потому демонстрировать чрезмерную талантливость и говорливость я всё ещё не собираюсь. Однако…

Я перевёл взгляд на волка-хромоножку, что всё это время буравил меня мрачным взглядом.

– Твой хозяин вообще ненормальный? – уточнил я ласково. – Что он хочет от моей хозяйки услышать?

Волк молчал.

– Эй, я с тобой разговариваю! Успокой своего психованного хозяина и напомни ему вовремя принять лекарства! Не знаю, что он там надумал, но моя хозяйка тут ни при чём!

Волк пренебрежительно рыкнул и внезапно повернулся к своему человеку.

– Он не демон.

А?!

Куратор выглядел озадаченным.

– Он не демон?

Вы вообще что ли?!

– Я не демон! С чего бы мне быть демоном?! – возмутился я.

Зарёванная личинка хлопала глазами.

– Какой демон? Почему… Что происходит?!

Куратор поморщился так, будто у него заболели все зубы с челюстью вместе, и бросил на личинку выразительный “заткнись-хоть-ты” взгляд. Потом он сноваа посмотрел на волка.

– И что он такое?

– Не демон, – волк, кажется, был не сильно болтливым парнем. – Думаю, бывший оборотень, но первая форма – человеческая.

Ничего себе, какая проницательность.

Куратор уставился на меня. Теперь он выглядел скорее озадаченным, чем сердитым.

– Вы с ней родственники? – уточнил он. – Ты умер и решил прийти именно к ней в качестве защитника?

Ах да, наверное, логическое предположение. А что, если…

– Я защищаю её, чтобы исправить старую ошибку и отдать долг, – что технически в общем-то правда. Ну, если очень натянуть грифона на башню. Но всё же.

Волк пару мгновений рассматривал меня, а после снова повернулся к куратору.

– Не кровная родня. Прижизненный долг, видимо, данный в форме договора с Хозяином Лесов.

Куратор забарабанил пальцами по столу, а потом вздохнул.

– Ну, если всё так… Эй, как там тебя, Снежок. Ты ведь понимаешь, что оказал своей подопечной дурную услугу? Ладно она, но ты ведь не дурак. С чего повёлся на её нытьё? Должен же понимать, что у вас дисбаланс.

И что я, мать вашу, на это сказать должен?

– Это был не мой выбор.

Волк ещё пару мгновений на меня потаращился в своей очаровательной меланхоличной манере, а потом снова повернулся к своему хозяину.

– Он говорит, что это не выбирал.

Куратор выглядел, как человек, у которого к зубной боли добавилось обострение геморроя. Он посмотрел на меня, потом – на ничего не понимающую личинку.

– Студентка Брэндт, – сказал он, – у меня для тебя плохие новости. И для себя тоже. Добро пожаловать на боевой курс.