Текст книги "Время Рыцарей (СИ)"

Автор книги: Алимова Светлана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 40 страниц)

Торвальд уговаривает меня согласиться: предав самых близких людей, я останусь жива, да еще и к нему смогу вернуться. Молодец, вовремя напомнил, почему я его бросила. Но ссориться с ним нельзя, нам все еще нужна еда, а он ее поставляет. Ничего, придумаю что-нибудь. Если выживу.

Есть у меня одна идейка, которую надо обсудить с Саби и Гретхен. Ведьма научила меня варить из жаб, гадюк и толченых колючек напиток вечного сна. Подлить его Принцу Корвину – и тот проспит сто лет. Но нам хватило бы и семи. Пусть спит, без него мы еще можем сразиться с Рыцарями и победить, даже если магия останется при них.

Попробуем.

Хотела бы я перечитать эти строки в следующее Время Рыцарей.

Урсула Вебер ».

Льюис вздрогнул, а потом сообразил, что Время Рыцарей начиналось не только с появления Прекрасного Принца, но и знаменовало рождение очередного Великого Ворона. Урсула, Сабина и Гретхен продлевали его, сколько могли, сохраняя жизнь Лиаму. Интересно, что было бы, умри он от старости? Началось бы Время Принца или нет?

Льюис, молча, закрыл дневник. Как бы то ни было, он точно знал, что сто лет Принц Корвин не спал: Великий Ворон Джулиан правил всего шесть и был им убит. Потом прошло еще семь лет Времени Принца, а затем на трон взошел Элдрик и занимал его двадцать один год.

Все участники этой истории умерли.

Все ли?

Льюис не выдержал. Ругая себя, он принялся листать короткие записи Джулиана Лойе. Не было в этом никакого смысла, проклятье выводило своих жертв на один путь – к смерти. Никто не мог его избежать. Но в нем жила какая-то отчаянная надежда, что хоть кому-то удалось избежать гибели. Он вчитался в очередной абзац и рассмеялся: юный бездельник Джулиан жаловался на трех суровых «надсмотрщиц», которые бдели за ним похлеще родной строгой матушки. Хорошо хоть работать не заставляли, а разрешали полдня валяться в постели, плясать и целоваться с хорошенькими Воронессами. Великий Ворон Джулиан охотно сваливал на них все обязанности по управлению убежищем. Еще они стращали его Спящим Принцем, который проснулся ровно с началом Времени Рыцарей, но Джулиан не слишком-то его боялся, поэтому «злая» Урсула постоянно отвлекала его роскошными вещами, «страшная» Сабина везде расставила стражу, а «равнодушная» Гретхен занимала его праздниками и развлечениями.

Им все-таки удалось избежать тогда гибели.

Льюис улыбнулся и закрыл дневник.

Надежда на лучшее вновь грела его сердце.

Время – бесценный ресурс. Год, два, пять – пока он избегает битвы с Трусливым Принцем, он будет жить, а его подданным не придется сдаваться на милость врага. Его цель близка. Он расколдует всех Воронов и освободит людей от проклятья.

Льюис станет последним Великим Вороном этого города и разрушит лабиринт, в котором их всех заперли, до основания.

Глава 32. Жабы и салки.

Рейвен злился. Хотелось ругаться: крепко, забористо, как научил его Сорес, но в нынешней ситуации от этого стало бы только хуже.

Каждое его слово превращалось в какую-то гадость и норовило уползти, пугая окружающих. От него все шарахались, как от чумы. Чертов мешок постоянно наполнялся шипящей и квакающей живностью, а еще нещадно кололся. Шарлотта очень сильно его жалела, но все равно выставила из спальни, потому что ненавидела змей. О поцелуях с ней пришлось забыть, пока Льюис не узнает, как снять с него чары. И тот не подвел: раскопал условие снятия, хоть ждать этого пришлось больше недели.

Услышав, что нужно делать, Рейвен ухмыльнулся. Он знал, кому подарит своих самых отборных жаб.

Был ранний вечер, когда он прилетел к дому Нила. Тот еще не вернулся со службы. Рейвен послонялся вокруг, потом взлетел и уселся ждать на крыше. Эх, ему бы эти чары, когда Рутгер был жив! Напустил бы змей ему в дом и наблюдал бы, как они его жалят. Такая полезная штука и так не вовремя появилась. Хм, может Нилу жабу подарить в банке или коробке? Нет, скукотища. Хороший подарок должен запомниться надолго!

Рейвен расплылся в шкодливой улыбке и принялся за дело.

Закончив, он спустился вниз и спрятался за дерево, покатываясь со смеху. А тут и Нил подоспел: хмурый, задумчивый, чем-то явно обеспокоенный. Сделал несколько шагов к своему дому и остановился.

Посмотрел наверх.

Жабы, полностью покрывающие крышу, громко, приветственно заквакали.

– Какого черта? – изумленно выдохнул Нил и похлопал себя по щекам.

Затем потряс головой и зажмурился. Открыл глаза.

Лицо у него было совершенно ошалевшее.

Рейвен, не выдержав, расхохотался.

– А, так это твои шуточки, – с облегчением сказал Нил, подходя к нему, – я уж подумал, что спятил. Зачем это?

– Подарок. Выбирай любую.

– Они все одинаково противные. Забери. Почему у тебя змеи падают с губ?

– Заколдовали. Бери жабу, говорю! Иначе я напущу их в твой участок стражи.

– Больше похоже на угрозу, а не на подарок. Кто тебя заколдовал?

– Повелитель.

– Сволочь. Ты опять провинился?

Рейвен закатил глаза и швырнул в него жабу.

– Хватит болтать! Бери подарок и скажи спасибо!

Нил увернулся, и жаба смачно шлепнулась о землю, после чего рассыпалась зелеными искрами.

– Какие-то они у тебя странные.

– А чего ты хочешь от наколдованных жаб? Помнишь, как мое перо растаяло? Эти такие же. Бери. Будет у тебя волшебный питомец.

– Мне некогда за ним следить, – Нил проводил взглядом десяток змей, с гневным шипением уползающих в разные стороны, – спасибо, но я обойдусь без такого подарка. Убери жаб с крыши и зайдем в дом. У меня к тебе дело.

– Никаких дел пока не выберешь себе жабу! – Рейвен снова швырнул ее в него и опять не попал.

Нил начал закипать.

– Да не нужны мне твои чертовы жабы! Пошутили и хватит. Дирк, у меня важный разговор насчет Агаты Милн…

Новая жаба влетела ему прямо в лоб и сползла по лицу.

Нил взбесился.

–Я тебе этих жаб сейчас в задницу засуну! Всех! Тебе что, пять лет? Прекращай придуриваться, я слишком занят для этого!

– А я нет! И буду швыряться ими, пока не заберешь свой подарок! В убежище мне с ними делать нечего, а тебя доставать я могу хоть каждый день!

Нил зарычал, подхватил жабу и двинулся к нему.

– Сам напросился, тетерев безголовый!

Рейвен расхохотался и бросился бежать.

Впервые за долгое время он развеселился и почувствовал себя совсем юнцом. Глупая игра с Нилом развлекала его и бодрила, как крепкий чай. А еще дала возможность неплохо размяться: он давно не бегал и мог потерять форму. А ведь раньше от этого зависела его жизнь. От взбешенного Нила приходилось нестись во весь опор, при этом Рейвен точно знал, что тот его не убьет, и потому получал удовольствие от бега. Друга же он подбадривал громкими выкриками:

– Давай, Нил, шевели ногами! Совсем обленился! Станешь старый и трухлявый, как пень! Или все начальники стражи должны быть такими?

– Я тебе покажу пень! Ты у меня эту жабу сожрешь, когда я тебя поймаю!

– Ты вначале поймай!

Нил обрушил на него кучу ругательств, получив в ответ с десяток обидных прозвищ и сравнений. Жабы, змеи и колючки разлетались в разные стороны. Бегал Рейвен быстрее Нила, так что с удовольствием его дразнил. Тот наконец заметил это и замолчал, сосредоточившись на беге. Они сделали кругов двадцать вокруг его дома, пока Нил не схватил его за косу, намотав на кулак и с силой дергая назад. За шиворот Рейвену скользнуло что-то холодное и склизкое. Он завопил и скинул рубашку, вытряхивая из нее огромную, противную жабу.

– Получил, зараза? Нравится? – Нил торжествующе рассмеялся и перевел дух. – Все, закончили дурить. Надо найти мага, который тебя расколдует. Какое условие для снятия?

– Порадовать кого-то жабами. Ты же любил их раньше, – объяснил Рейвен, вновь надевая рубашку.

– В пять лет. И это были лягушки. Погоди-ка, а они больше не падают. Скажи еще что-нибудь.

– Еще что-нибудь, – сказал Рейвен, подставляя ладони.

Но те остались пустыми. Заклинание Льюиса исчезло.

– Отлично! Я знал, что это сработает! Ты мечтал о сотне жаб на крыше, и я сделал для тебя доброе дело!

Нил фыркнул.

– Ничего подобного. Меня развеселили эти глупые салки и жаба у тебя за шиворотом. Ты своими выходками помог мне сбросить пар и сделал этот день не таким поганым.

– Опять все плохо? Мне слетать за настойкой?

– Не надо. Войдем в дом. Нужно поговорить.

Рейвен последовал за ним. Выслушав обвинения, озадаченно покачал головой.

– Чушь какая. Во-первых, повелитель не проклинал Агату Милн. Это вообще случайность.

– Должны были проклясть кого-то другого? Кого?

– Никого. Во-вторых, он ей благоволит. На чаепития вместе с нами приглашает, Сольвейна к ней приставил, чтобы тот ей служил, дела разные поручает.

– То есть, Агата Милн нравится Великому Ворону?

– Да, но он не стал бы ее проклинать. И он с ней не спит.

– Ты уверен в этом?

Рейвен хотел было подтвердить, но остановился. Так-то он понятия не имел, была ли Агата любовницей Льюиса.

– Я спрошу. Но он точно ей не вредил и не запирал. Агата вольна ходить куда хочет, как и все мы.

Нил помолчал.

– Тогда попроси ее прийти и поговорить с нами. Я хочу услышать это от нее.

– С «нами»?

– С Рыцарями.

Рейвен закатил глаза.

– Отличная идея, тащить Воронессу к Рыцарям! Она не придет, и я бы тоже не пошел.

– Мы не причиним ей вреда. Даю слово. Но пока Агата Милн не подтвердит или не опровергнет это обвинение, весь город будет считать Великого Ворона редкостной мразью.

– Ладно, я приведу ее, – нахмурился Рейвен, – но эта девчонка, Сюзанна, сошла с ума, раз выдумала такое.

– Агата – ее лучшая подруга. Они давно не виделись. Ты передал ей просьбу госпожи де Брисар?

– Да. Но она отмахнулась от меня. Она теперь постоянно занята.

Нил хотел спросить что-то еще, но его прервал громкий хлопок. За окном посыпался дождь из зеленых искр. Рейвен выскочил наружу и задрал голову.

– Жабы исчезли.

– Что за безумие? Так же раньше не было.

– А черт его знает. С магией никогда не поймешь, что выйдет. Зато весело.

– С тобой и без магии скучать не приходится, – хмыкнул Нил и замер. – А знаешь, мне как-то приснилось, что мы играли в салки, и ты швырялся в меня жабами.

– И кто победил?

– Не помню. Кажется, мы играли, пока тебе не наскучило.

Рейвен зевнул и потянулся.

– Мне пора. Я спрошу насчет Агаты и приведу ее на встречу. Спасибо, что расколдовал.

– Не за что. Прилетай еще. Только без жаб!

– Конечно, – шкодливо улыбнулся Рейвен, – одну и ту же шутку не повторяют дважды. Я что-нибудь новенькое придумаю.

Нил недовольно фыркнул, затем усмехнулся.

– Не так я себе представлял борьбу с Воронами. Но вышло даже лучше.

– Да какая там борьба? Пока Великий Ворон не хочет драться, в городе будет мир.

Рейвен попрощался, раскрыл крылья и полетел в замок.

Теплый вечерний ветер дарил прохладу, а полет – истинное наслаждение. Крылья за спиной давали ощущение свободы и всесильности. Город под ногами был его домом, а Рейвен – важной его частью. Не паразитом или хищником, не врагом Рыцарей и сильнейшим нелюдем, которого горожане должны были бояться.

Рейвен ощущал себя человеком. Крылатым, необычным, но, по сути, таким же, как Нил. Жить в мирное время было замечательно. Он хотел сохранить это навечно. Пусть бы Трусливый Принц никогда не входил в город, а Рыцари и Вороны могли ладить и договариваться.

Впереди показались огни замка.

Рейвен нахмурился. Не стоило создавать Льюису еще больше проблем. Он спросит его насчет романа с Агатой, а потом пойдет к ней и уговорит встретиться с Рыцарями. Репутацию Льюиса следовало очистить от нелепых обвинений, но знать о них ему было необязательно.

Рейвен – вернейший слуга Великого Ворона, но давно не делал чего-то полезного для своего господина. Было самое время это исправить.

Глава 33. Герои и убийцы.

Нил, Рудольф и Гийом приближались к бедному домишке, в котором, по словам Гийома, был убит «промежуточный» Великий Ворон.

– Я расспросил могильщиков, и они вспомнили это место. Отсюда они забирали останки более двадцати Воронов. И в тот же день город праздновал убийство очередного Великого Ворона. Его звали Бен Брукс, и он жил здесь. Теперь тут живет его родственница, безумная старуха, вечно бросающаяся на соседей с руганью.

– Отличная работа, – похвалил его Нил.

– Я тоже хорош в опросе горожан, – довольно ответил Гийом, поглядывая на Рудольфа, – можешь не сомневаться, я найду все, что потребуется.

– Нил, а мы здесь с тобой были, – удивленно заметил Рудольф, – я этот чертов забор помню: я помогал пастору Брауну его красить. А вон и сарай, который ты чинил!

– Верно. Пастор Браун и Курт помогали хозяйке. Вот она, во дворе. Пойдемте.

Они подошли к неопрятной пожилой женщине, поздоровались и представились. Реакция была быстрой и неожиданной: женщина дико заорала и швырнула в них корзинку с зеленью, которую собирала с небольшого огорода.

– Убийцы! Мрази! Сволочи! Будьте вы прокляты!

– И правда, сумасшедшая, – неодобрительно заметил Рудольф, – стоит ли ее расспрашивать? Она нам такого нагородит, что и в кошмаре не приснится.

– Но других вариантов у нас нет.

– Вилья! Курт! Идите скорее сюда! – надрывалась та.

Дверь дома распахнулась и во двор выскочили двое: первым был Курт, второй – пухленькая молодая женщина с кудрявыми светлыми волосами. Лицо у нее было простоватое, а вот фигура радовала взгляд приятными округлостями. Рудольф одобрительно присвистнул.

– Мама, что случилось?

– Рыцари! Опять Рыцари! Хватай мальчишек и беги! Нет, лучше спрячь, чтобы их не нашли!

– Мам, Колин и Эндрю с утра ушли на рыбалку, их дома нет, – ласково сказала Вилья, – с чего ты взяла, что это Рыцари? На них форма стражников. Не волнуйся так.

– Но это правда Рыцари, – подтвердил Курт, – господин Янг и господин Рудольф. Здравствуйте.

– День добрый.

Дочь хозяйки изменилась в лице.

– Господи! Курт, беги, они за тобой! О нас не волнуйся! Чего стоишь? Тебя убьют, дурак! Беги!

– Госпожа, мы не убиваем Воронов, – сказал Нил, – и никому здесь не причиним вреда. Мы пришли просто поговорить.

– Ложь! – заорала старуха. – Они – убийцы!

– Госпожа Брукс, мы у вас уже были, – терпеливо ответил Нил, – помогали Воронам чинить ваш сарай и красить забор.

Та замерла, а потом внезапно четко сказала:

– Вилья, неси топор.

– Зачем?

– Порубим к чертям забор и сарай. Никогда здесь не будут принимать помощь убийц. Никогда! Неси топор!

– Мы пришли расспросить о смерти вашего родственника Бена Брукса, Великого Ворона, – продолжил Нил, сохраняя спокойствие, – как только вы расскажете об этом, мы тут же уйдем.

Вилья Брукс закусила губу и нахмурилась. Затем приняла решение:

– Мама, иди в дом. Не надо ничего рубить: забор ставили Курт и пастор Браун. Они обидятся, если ты уничтожишь их труд. Я поговорю с Рыцарями.

– Тебя убьют, – жалобно сказала та, – доченька моя единственная! Тебе надо уехать из города.

– В прошлый раз не убили. И никуда я больше не поеду. Иди, выпей лекарство, что я сделала. Курт не даст меня в обиду.

– Не дам, – подтвердил тот, – я умею драться, госпожа Брукс. Не бойтесь.

Старуха что-то забормотала, но Вилья увела ее в дом.

– Она всегда так себя ведет? – спросил Гийом.

– Нет, обычно госпожа Брукс спокойнее, – ответил Курт, – а как Вилья вернулась, так еще и в хорошем настроении все время.

– А тебя они не боятся? – хмыкнул Рудольф.

– Нет. Я же им помогаю.

Вилья вернулась и встала рядом с Куртом, напряженная, как тетива лука. Гийом встряхнул светлыми волосами и заулыбался ей. Обычно он нравился женщинам и попытался использовать свое обаяние, чтобы ее разговорить:

– Всегда приятно видеть таких заботливых детей. Вы очень милы и добры, госпожа. Еще и сами делаете лекарства. Вы – доктор?

– Аптекарь. Буду торговать мазями и настойками, когда получу разрешение от магистрата, – хмуро ответила та, даже не взглянув в его сторону.

– Я могу помочь вам с этим, – участливо предложил Нил, – если вы расскажете нам все о Бене Бруксе.

Вилья покосилась на него.

– Я и так вам все расскажу, чтобы вы ушли и не возвращались. Бен Брукс – мой отец и Великий Ворон. Вроде бы.

– Вроде бы?

– Так сказал Принц Ричард. После папиной смерти продлилось Время Принца. Значит, он был им. Но мы знаем лишь, что папа был проклят. И что ему отрубили голову, а потом воткнули на пику на городской площади, – безучастно ответила Вилья, – что вы еще хотели узнать?

– Вы видели его смерть своими глазами?

– Да.

Нил коротко вздохнул. Заговорил так мягко и сочувственно, как только мог:

– Госпожа, я понимаю, что вы пережили страшное горе. Смерть отца – тяжелая потеря. Я знаю, что Принц Ричард и его Рыцари творили страшные вещи и осуждаю их за это. Но мы – не такие. Ни один невинный Ворон не пострадает от наших мечей. Вы всегда сможете обратиться за помощью. Но нам нужно знать, как все произошло. В подробностях. Пожалуйста, помогите нам.

Вилья молчала. Курт кашлянул и коснулся ее руки.

– Они правду говорят. Никто еще не пострадал от господина Рудольфа. А господин Янг повесил тех, кто убил Ворона. Они честные люди. А вот третьего Рыцаря я не знаю.

– Это Гийом, он мой стражник, а не Рыцарь, – быстро сказал Нил, – Рыцарь Джек несет службу в другом месте. Но за Гийома я ручаюсь: он тоже честный человек.

Вилья рвано вздохнула.

– Хорошо, я расскажу. Но вы добудьте мне разрешение от магистрата. Не могу пробиться сквозь толпы просителей. Сделаете?

– Обязательно. Скажите, как Принц Ричард понял, что ваш отец – Великий Ворон?

– Из-за птиц. Наш двор заполнили вороны и никак не хотели улетать. Я их гоняла, а они возвращались. Папе становилось все хуже: волосы чернели, есть хотел страшно и мучился от боли в животе. Мама готовила много еды, но он не насыщался ею. А потом…

Она сглотнула.

– …потом пришли Рыцари. Выбили дверь и выволокли отца наружу. Принц Ричард обвинил его в том, что он – чудовище и вновь погрузит город во тьму. Но папа был совсем не такой! Он лавочником был, торговал чаем и травами! Учил нас с Гаретом собирать их. Он был в ужасе и молил о пощаде. Мы тоже молили: я, мама и Гарет.

– Кто такой Гарет?

– Мой брат. Ему было семнадцать тогда, – Вилья сжала зубы, – а мне – тринадцать. Принц Ричард не слушал нас. Он злился и требовал, чтобы папа прекратил притворяться и явил свой настоящий облик. Хотел, чтобы тот сразился с ним. Нелепость! Папа и мухи не обидел бы, к тому же, носил очки. Куда ему драться с Принцем Ричардом? Но тот не унимался. А Гарет… вот он вечно лез в драку. Вспыльчивый был, часто хулиганил. Не знаю, что на него нашло. Пытался папу спасти, наверное. Дурак! Ой, дурак!

Вилья всхлипнула и уткнулась Курту в плечо. Тот неловко обнял ее.

Нил прикрыл глаза. Он знал, что услышит дальше.

– Гарет бросился на Принца Ричарда?

– Да. Тот убил его и тут же снес папе голову. Забрал ее и пошел прочь, вместе с Рыцарями. Мама закричала и стала кататься по земле. Все причитала: «Пусть голову вернет, как же его хоронить без головы?!». А я совсем ничего не соображала. Тоже подумала, как без головы-то хоронить? Бросилась за ними, хотела умолять, чтобы ее вернули. Выскочила за ворота, но они уже далеко ушли. А там…

Она содрогнулась и побелела. Вцепилась в Курта.

– Я не поняла, как это получилось. Отовсюду выскочили Вороны. Мужчины и женщины, с оружием и злыми лицами. Меня окружили и схватили. «Кто в доме проклят? Говори! Он еще там?». Я так испугалась! Их главарь был настоящий разбойник: смуглый, бородатый, с длинной косой и шрамом на лбу! Я сказала, что папа мертв, а Принц Ричард уже ушел. Главарь рассердился: «Не успели, чтоб его! А, к черту, сожрем девку и назад, в убежище». Кто-то сказал: «Элдрик запретил есть детей», но тот разбойник оскалился: «Взрослая уже! Жрите и бегом отсюда!». Я думала, мне конец. И у мамы никого больше не останется.

Вилья глубоко вздохнула, успокаиваясь.

– А потом в Воронов передо мной врезался золотой шар. Они бросились врассыпную, а рядом со мной появился Рутгер Янг и оттолкнул за спину. Крикнул: «Генри, отгони их подальше от девочки!». Генри Вуд хлестал серебряной плетью, ломая Воронам шеи и обжигая их. А когда они оказались достаточно далеко, Рутгер Янг встал передо мной и уткнул мою голову себе в грудь. Приказал закрыть глаза и не открывать без разрешения. Но уши-то я не затыкала. Вороны так кричали! А потом все стихло. Принц Ричард убил их за несколько секунд. Рутгер Янг отвел меня к маме и велел не покидать двор, пока тела не уберут, – Вилья сжалась, – они убили моего отца и брата. Но спасли мне жизнь. Все в один день.

Нил молчал. Сквозь образ безжалостного убийцы, равнодушно допустившего гибель подростка, проступили знакомые черты. Уходя, дядя Рутгер обернулся, увидел Воронов издали и немедленно бросился назад. Защитить ребенка, сберечь ее разум от страшного зрелища, а потом в целости вернуть матери: это было единственно правильным поступком, Нил и сам действовал бы так же. Рыцарь не мог поступить иначе. Они все вернулись, чтобы спасти дочь Великого Ворона, даже Принц Ричард. Прервали торжество, чтобы выполнить свой долг.

Как же в них это сочеталось: чудовищная жестокость и благородство защитников города? Почему одних горожан они так легко убивали, а за других готовы были биться до конца?

Нил смирился, что его дядя оказался подлецом, а не героем.

Признать, что подлец тоже был способен на героизм, было в разы тяжелее.

– Почему вы остались в городе? – не выдержал Гийом. – Почему не уехали?

– Мы пытались! – сердито ответила Вилья. – Думаете, нам с мамой хотелось здесь оставаться? От нас все шарахались, сожгли сарай и постоянно мазали забор нечистотами. Мы каждое утро выходили за городские ворота, но опять возвращались. Забывали и вспоминали, забывали и вспоминали. Мама сходила с ума от этого и от страха за меня. Наконец, четыре года спустя, она убедила меня выйти замуж за моряка, что был проездом в нашем городе, и я уехала с ним. Она заклинала, чтобы я никогда не возвращалась, но когда приезжала навестить, напротив, просила бывать дома почаще. В Лихтпорте мы обе не помнили, что случилось с папой и Гаретом. Неделю назад я вернулась домой с двумя детьми, без гроша в кармане и снова все вспомнила. Из этого города не вырваться, я и не буду больше пытаться. Маме полегчало, хотя все соседи считают ее сумасшедшей старой ведьмой. Но хоть оставили в покое наконец. Пастор Браун и Курт присматривали за ней, а теперь Курт мастерит моим детям кровати, чтобы им было где спать. Мир не без добрых людей. Даже если и проклятых.

– Спасибо вам за откровенность, – тихо сказал Нил, – мы больше вас не побеспокоим. Разрешение от магистрата я передам с одним из стражников.

Они ушли. Гийом нервно хмурился.

– Я все понимаю, кроме одного: зачем Принц Ричард убил того мальчишку? Мог бы отогнать его или оглушить. Это же горожанин, а не Ворон. Зачем его убивать?

– Под горячую руку попался. Жаль паренька, но при определенной удаче он мог прикончить Принца Ричарда, так что тот защищался, – объяснил Рудольф.

– Хулиган? Великого воина?

– Я и не такое видел. Одного из моих товарищей крестьянин вилами прибил, а другого ножом в пьяной драке пырнули. Хотя оба прошли через огонь и воду и были закаленными бойцами. Сильные могут быть убиты слабыми, если замешкаются и подставятся под удар.

– Принца Ричарда мог убить только Великий Ворон, – поправил его Нил, – магия города не позволила бы иного. Скорее всего, он действовал по привычке. Тело отреагировало быстрее разума.

Наверняка, в этом и было дело. Принц Ричард слишком привык к нападениям Воронов и просто не рассчитал силу. Любой нападавший виделся смертельной угрозой.

Но почему дядя Рутгер и Генри Вуд не оттащили Гарета Брукса? Ведь могли бы обойтись одной жертвой, а не двумя!

– Но хоть девчушку спасли, – сказал Рудольф. – Вороны все-таки сволочи и нужно держать их в узде. А то начнут нападать, как раньше.

Гийом встряхнул головой, будто выгоняя из нее неприятные мысли:

– Итак, что мы узнали? Что на дом Великого Ворона садятся птицы и не улетают. Так Принц Ричард обнаружил Великого Ворона Бена Брукса…

– Не думаю, что его стоит так называть, – хмуро возразил Нил, – этот несчастный человек был проклят и убит, не совершив ни единого злодейства. Он был жертвой проклятья, как и остальные Вороны.

– Как скажешь, – согласился Гийом, – но сейчас важнее другое. В последние несколько дней перед исчезновением Принц Ричард и его Рыцари искали Великого Ворона. Значит, где-то в городе, девять лет назад, был еще один дом, засаженный птицами. Его увидели горожане и сообщили Принцу Ричарду.

– А потом они пошли в тот дом и были убиты, – медленно произнес Нил, – их там ждали бойцы, а приманкой послужил сам Великий Ворон.

– И нам нужно найти этот дом. Раз о нем сообщили Принцу Ричарду, значит, кто-то в городе видел это место. Найдем его и сорвем маску с лица Великого Ворона.

***

– Нил, ты сильно занят?

– Не очень, – ответил тот, проглядывая и подписывая график патрулей стражи, принесенный Томасом, – дай мне минуту. Присядь пока.

Гийом молча запер дверь и сел. Он выглядел бледным и мял в руках какие-то бумаги.

– Все, я закончил. Что случилось?

– Мне стало интересно, оформляла ли стража отчет о гибели Бена и Гарета Бруксов. С первым все ясно, он Ворон, но что насчет второго? Стража обязана проверять все насильственные смерти. Я нашел нужный отчет и не только его.

Гийом сглотнул и протянул Нилу пачку бумаги.

– Это лишь малая часть. Принц Ричард и его Рыцари ходили по домам и убивали Воронов и тех, кто пытался их защитить. А потом приходила стража, составляла отчет и несла господину Отто на подпись. Он все знал! Один из них составлял Марк, я пошел к нему и такое услышал! Это было нормой, просто молодых стражников до этого не допускали, вот я и не успел столкнуться с этим. Нил, они убивали невинных людей и Воронов, которые никого не трогали! А старик Отто покрывал это!

Нил молча пролистал отчеты. Они ничем не отличались от обычных, кроме крохотной детали: рядом с именем жертвы стояло имя убийцы.

«Джон Мастерс, Ворон. Убит Рыцарем Рутгером Янгом».

«Жанна Дилье, Воронесса. Кароль Дилье. Садовник. Убиты Рыцарями Йоханом Калле и Альбертом Питерсом».

«Ганс Нойманн. Стражник. Убит Принцем Ричардом. Шарлотта Нойманн. Воронесса. В бегах».

Нил вздрогнул.

– Насчет последнего отчета…

– Да! Они и стражников убивали, и им ничего за это не было! – Гийом схватился за голову. – Знаешь, что еще я обнаружил? До Принца Ричарда Рыцарям не разрешалось убивать горожан. Только Воронов! Ленивый старик Отто подал прошение об этом, а наместник его подписал! Эти старые дерьмоеды разрешили убивать людей, и Рыцари убивали, просто потому что им за это не грозила виселица! Вышло как с «Врагами Воронов»: были обычные горожане, а потом хлебнули власти и убили не только того Ворона, но и его подружку! Как можно было такое разрешать? Что у них в головах, опилки с навозом?! А ведь наместник до сих пор занимает свой пост!

Гийом задыхался. Правда о Рыцарях оказалась для него чудовищной. Он с трудом принял «случайную жертву», Гарета Брукса, но когда понял, что таких жертв было множество, пришел в ужас. Несмотря на все его ошибки, интриги и хитрости, Гийом был идеалистом. Честным стражником, который делил мир на белое и черное, порядочных людей и бандитов, Рыцарей и Воронов. Его жизнь была благополучной, лишенной подлости, жестокости и несправедливости. Он никогда никого не убивал, твердо зная, что убийство – это преступление и должно караться по закону. Поэтому моментально отрекся от «Врагов Воронов», когда те совершили двойное убийство, и арестовал бывших «приятелей» без угрызений совести.

Они перешли на темную сторону, а Гийом всегда оставался на светлой.

А теперь светлая сторона потемнела от грязи и крови.

Нил же получил ответ на свой вопрос. Принц Ричард разрешил своим Рыцарям убивать, и они убивали. Вначале вынужденно: трактирщиков-отравителей, подкупленных Великим Вороном, стражников вроде Ганса Нойманна, представлявших угрозу жизни. Потом были случайные смерти, вроде Гарета Брукса. И постоянные убийства Воронов, многие из которых молили о пощаде. А ведь были еще и товарищи, погибшие во время охоты на Принца.

Кровь и смерть, смерть и кровь – и так много лет подряд.

Рыцари ожесточились и перестали ценить жизни, свои ли, чужие ли. Но крепко держались за изначальную цель: защиту города и службу Прекрасному Принцу.

Это все была его вина. Он позволил им замараться вместо того, чтобы остановить их. Но он же спас город от Элдрика. Почему, черт побери, Принц Ричард так уперся в то, что Вороны – нелюди? Как можно было не заметить обратного за столько лет?

И как объяснить все это Гийому, не поощрив подобное поведение, но и не сломив его боевой дух окончательно?

Нил сжал его плечо.

– Успокойся. Это тяжело, но придется принять. Это прошлое, которое никогда не повторится. Я был о господине Отто лучшего мнения: он казался мне безобидным, добродушным пьянчугой, хоть и развалил стражу своей ленью. Не знаю, чем он руководствовался, издавая такое распоряжение. Наместника же точно запугали: он постоянно находился под давлением Прекрасного Принца и Великого Ворона. Его предшественников убили за неподчинение. А закон и правда отвратителен. Займемся его отменой после победы над Великим Вороном.

– Нил, там в большей части отчетов имя твоего дяди, – тихо сказал Гийом.

– Я знаю.

– Откуда?

– Дирк рассказал. Я долго не хотел верить и убеждал себя, что дядя Рутгер не мог так поступать. Но пришлось взглянуть правде в глаза. Прошлые защитники города были безжалостными убийцами.

– Но ведь Прекрасный Принц и его Рыцари должны быть другими, – растерянно сказал Гийом. Глаза у него были совершенно дикие. – Отец мне столько о них рассказывал: об их смелости и благородстве, об отчаянной борьбе с Великим Вороном Элдриком, о защите людей! Когда ты только появился и принялся патрулировать город в одиночку, огребая от Воронов, я вначале посмеивался, а потом понял: черт побери, да! Так и рождаются герои! Таким должен быть Прекрасный Принц: волевым, сильным, бесстрашным! За тобой любой пойдет! Почему же настоящий Принц оказался полным ублюдком, а благородный герой может стать лишь Рыцарем?

– Потому что жизнь сложнее детских сказок, – вздохнул Нил, – она бывает несправедливой и запутанной, а ошибки в ней неизбежны. Но эти люди, какими бы они ни были, действительно спасли город от безжалостного тирана Элдрика. Об этом забывать не стоит. Но и о чести – тоже. Никогда не убивай невинных, Гийом, и трижды подумай прежде чем убить кого-либо. Иначе ты сумеешь оправдать любую смерть, как делали это прежние Рыцари.

Тот откинулся на спинку стула и рвано вздохнул. Он понемногу успокаивался.

– Мне будет проще, чем им. Если начну сомневаться, то просто приду к тебе. Ты-то всегда знаешь, как поступить правильно, и остановишь меня, если я сверну не туда, – Гийом слабо улыбнулся, – с тобой мы обязательно победим, Нил. И не перепутаем добро со злом.