Текст книги "Ректор для дерзкой (СИ)"
Автор книги: Алена Яковлева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
В раздевалку тотчас ломанулись студенты. С глуповатыми ухмылками на лицах многие, не стесняясь в выражениях, зазывали меня в общую душевую, другие столпились у лавочек и развязывали кожаные ремешки на кольчугах.
Тут в дверях показался Герон.
– Свободна, Рэй, – кивнул он мне и усмехнулся в ответ на недоумевающий взгляд. – Конечно, я знал, кто ты, и зачем пришла. Иначе почему здесь ничего не вымыли ночные служки?
Раздевалка покатилась со смеху. Я почувствовала, как горят щеки.
– До встречи через два дня, – многообещающе улыбнулась Герону, протискиваясь в дверь мимо него. – У нас по плану метательные звезды, и я как назло не умею с ними обращаться.
Герон с сомнением ухмыльнулся и покачал головой.
Отпустили – и ладно. Если посчастливится выжить и через два дня явиться на тренировку, стоит не забыть пустить пару звезд Герону в какие-нибудь особо чувствительные места…
На улице моросил дождь. Пришлось идти через весь полигон по грязи, и когда я дошла до общежития, на сапогах буквально не было живого места. Ничего, мне не впервой! Оставляя мокрые, грязные следы, добралась до своего этажа. До комнаты было идти дальше, чем до душевой, поэтому решила сразу вымыться, а потом можно сходить на завтрак, и заодно прихватить вкусняшку для Пион.
Пришлось немного подождать в очереди к душевой, но оно того стоило – горячая вода будто разом смыла с меня львиную долю переживаний, и жизнь вдруг перестала казаться такой уж паршивой штукой. Искупавшись, я подошла к шкафу, достала из своего ящика чистую одежду и мягкие кожаные сапожки – про запас один комплект всегда держала здесь. Грязную одежду свалила в общую корзину с грязным бельем – пусть ею займутся служки, я лучше потом доплачу. Самой, без помощи бытовой магии оттирать такую грязь не хотелось.
Студентов в коридорах было мало – совсем недавно прозвонил колокол, знаменующий начало лекции, и многие отправились на учебу. Мои шаги эхом раздавались по коридору, из-за полуприкрытых дверей аудиторий слышались голоса магистров. Миновав учебный блок, я прошла в широкую боковую дверь, которая вела в скромную обеденную.
Сделала несколько шагов и удивленно огляделась – зал пустовал. Старый деревянный пол, обветшалые люстры со свечами, пара раковин с бьющими фонтанчиками в углу, десяток столов… Пусто было даже за стойками, подвешенными на цепях, где обычно сновали служки и повара.
Я резко притормозила. Стоит присмотреться чуть внимательнее, и всегда заметишь какие-нибудь безумно важные детали. Например, пар над кружкой с чаем на ближайшем столе, будто второпях разлитый суп между стульев слева, и… странную тень у окна за колонной. Все тело инстинктивно подобралось, готовое, если что – атаковать. Ну, или хотя бы отскочить – хорошая реакция не раз спасала жизнь. Чего не скажешь о моем однокурснике Свонге, которого месяц назад примерно так же подкараулили в пустынном коридоре пара студентов и накинули на шею удавку.
Держа руку на рукояти кинжала, я медленно двинулась в сторону тени.
– Почему никого нет, ты не в курсе? – спросила нарочито бодрым тоном, подходя ближе к посетителю, от которого была видна лишь нога, выставленная из-за угла.
Дорогой зашнурованный сапог неопределенно мотнул носком. Мгновение спустя показался и его обладатель – приветливо улыбающийся фарн Земезис.
Глава 29
Сердце рухнуло куда-то в район пяток.
– Понятно, – качнула я головой и сложила руки на груди, – все разбежались, чтобы дать вам возможность спокойно отобедать.
Фарн усмехнулся.
– Это странно, учитывая, что мы совсем не против компании, – он оглянулся на кого-то рядом с собой. Стена загораживала оставшуюся часть стола, поэтому собеседника я не увидела. – Правда ведь?
– Как скажете, фарн, – раздался в ответ мальчишеский голос.
Не веря ушам, я сделала пару шагов вперед и обнаружила сидящего рядом с ректором юношу, которого едва не казнили на площади буквально вчера. Он явно чувствовал себя неуютно, стрелял глазами по сторонам, нервно поглаживая высокую кружку с квасом. Я перевела взгляд на фарна. Что ему нужно от мальчика? Это что, очередной допрос?
– Хотите присоединиться? – спросил ректор, поведя рукой в сторону соседнего стула.
Я пожала плечами и села. Нельзя выдать своего интереса – неизвестно, как фарн может использовать это против меня. На вид Земезис казался спокойным, даже еще более добродушным, чем хотел казаться обычно. Неужто полчаса, проведенные ночью с Эллой в таверне, настолько подняли ему настроение? Я до боли укусила губу. Надо же, как быстро справился!
– Ну так вот, – продолжил фарн, переводя взгляд с меня на мальчишку. – Я как раз занимаюсь вопросом, на обдумывание которого вы натолкнули меня после несостоявшейся казни. Оказывается, многие действительно не хотят жить в Ральмоне, и даже готовы рискнуть жизнью, чтобы сбежать отсюда. Нарушаются правила, а это никуда не годится.
Я с недоумением смерила ректора взглядом. Он что, смеется? Многие не хотят жить в Ральмоне – вот так открытие! Как будто существование в таких условиях можно назвать жизнью… Однако в его глазах не было издевки, а на четко очерченных, чуть сжатых губах не играла и тень усмешки.
– Я… – начал мальчишка, подняв на меня взгляд. Видимо, на ректора он смотреть в упор побаивался. – Я не пытался сбежать, я только…
Фарн нетерпеливо взмахнул рукой, и юноша резко замолчал. В памяти шевельнулось воспоминание – рука регента, взмахнувшая точь-в-точь так же этой ночью, заставившая замолчать меня. Не теряя самообладания, выжидающе уставилась на ректора. Ректор, регент – они одинаковы, люди, обличенные властью. Мы для них – мусор, не заслуживающий даже говорить.
А мальчишку, похоже, все-таки ждет наказание. Как же ошибалась Пион, вознося хвалы ректору! Сегодня же раскрою ей на все глаза.
– Обсуждать такие вещи нужно здесь? – подняла бровь, стараясь придумать предлог, чтобы потянуть для мальчишки время. – Не лучше ли назначить слушание или суд, или…
Земезис посмотрел на меня со странным выражением – будто только что дала ему пощечину. Я осеклась на полуслове.
– Нет, место и время превосходные, – отрезал он и подвинул ко мне свою кружку с горячим вином. – Пейте.
Теперь и мне решил рот заткнуть!
Я улыбнулась, стараясь не выдать бушующего внутри гнева. Фарн не спускал с меня тяжелого взгляда. Несколько секунд я выдерживала эту пытку, пока наконец не сдалась. Глубоко вздохнув, взяла в руки кружку и сделала большой глоток. Горло обожгло горячим напитком, и я поморщилась. Ректор удовлетворенно кивнул.
– Я больше не буду, – сказал вдруг мальчишка. В его глазах блестели слезы. – Правда-правда!
Я невольно восхитилась – как хорошо владеет лицом! Раскрытые в притворной искренности глаза от по-настоящему честных я отличу всегда: сама много раз репетировала подобное перед зеркалом.
– А тебе и не придется, – обернулся к нему фарн. – Увиденного мне хватило, чтобы принять решение. Отныне все желающие, не имеющие прямого отношения к отбывающим наказание в Ральмоне, смогут запросить у Академии экзамен для пересмотра места жительства.
Я поперхнулась вином и закашлялась. Ректор заботливо похлопал меня по спине. Я взглянула на мальчишку – на его лице смешались недоверие и счастье. Как по мне, радоваться пока нечему, слишком уж все это похоже на несбыточный сон.
Карман, в котором лежал кристалл слежения, заметно погорячел. Я перевела взгляд на Земезиса, его доброжелательную улыбку и задумчиво сузившиеся, холодные глаза. Неужели… это игра? Если тогда, на боях насмерть, фарн действительно знал, что у меня есть кристалл слежения, то сейчас он просто пытается воздействовать на регента через меня. Сердце вдруг застучало быстро-быстро. Значит, там, на трибуне, он просто давал мне понять, что знает о кристалле. Только зачем ему это?
Усилием воли я остановила поток мыслей, заполнивший голову. Сейчас нельзя отвлекаться. Я вновь взглянула на фарна и подняла бровь:
– Какие вы даете гарантии, что так и будет?
Ректор с готовностью рассмеялся.
– Я не должен тебе никаких гарантий, девочка, – сказал он. – Но одно могу сказать точно: если я собираюсь что-то сделать, я это делаю. Всегда.
Последние слова он произнес, глядя на меня почти в упор – я даже различила золотистый кант вокруг зрачка в рубиновых глазах. Ощутила его дыхание, оглядела широкие плечи, и так захотелось вдруг поверить ему – просто поверить, как наивная дурочка, безо всяких обещаний! Поверить и все рассказать. Но этого я себе позволить не могла. Фарн, как и регент, может одним взмахом руки послать меня на плаху. И даже если бы я рассказала ему о планах Всевластного – неизвестно, какую они ведут игру и сколько я проживу после того, как выдам Эригарда. Раздраженно дернув головой, я отвела взгляд и уставилась в кружку.
Глава 30
– Можешь идти, – раздался голос фарна, вырывая меня из размышлений.
Я вскинула глаза. Фраза предназначалась мальчишке, который и так уже отполз к дальней части стола – боялся, видимо, спугнуть свою удачу.
– Слушаюсь, – ответил он, и, с улыбкой кивнув мне, поспешил к выходу.
Мы остались вдвоем.
Я огляделась в надежде обнаружить хоть кого-нибудь, лишь бы не оставаться с фарном наедине. Не хватало еще, чтобы он начал снова задавать свои вопросы!
Однако вокруг было тихо – кажется, даже в кухоньке за стойкой не было ни души. Я перевела взгляд на фарна – чуть ниже шеи, прямо под высоким воротом бордовой рубахи, проглядывалась выпуклость как раз в форме одного маленького артефакта. Ладно, раз добыча сама идет в руки, надо работать!
Вдруг фарн придвинулся ближе. По спине побежали мурашки. Не от холода, а от совершенно неуместного желания, чтобы колдун приблизился еще. Ну нет, только этого не хватало – надо быть хладнокровной, сильной и… в общем, не дать эмоциям взять над собой верх.
Я решительно развернулась прямо к нему лицом, уставилась в пристально изучающие темно-красные глаза. То, что фарн оборотень, давало мне один неоспоримый козырь. Если достаточно расшатать и без того разбитую на две части личность, можно лишить его опоры, застать врасплох. Тогда фарн потеряет бдительность, и останется лишь потихоньку стащить заветную безделушку с его шеи. Только вот что лучше – попытаться разозлить его до предела или…
– Что вам от меня нужно? – спросила, старательно придумывая тактику.
Фарн усмехнулся.
– Ты мне интересна, – ответил он, качнув головой. – Скорее даже, твой ручной зверек. И я сейчас говорю не про Сомдейта.
Последнюю фразу фарн произнес, саркастично изогнув бровь. Я сощурилась. Дался ему Сомдейт! Уже второй раз колдун упоминает его с издевкой.
– Вообще-то он, возможно, скоро станет моим мужем.
– Возможно ли? – с сомнением протянул фарн, облокачиваясь на спинку стула. Вдруг взгляд его стал цепким и внимательным. – А теперь расскажи-ка про Пион.
Я пожала плечами.
– Что рассказать? – ответила, нахмурившись. – Она хорошая девочка, не в пример остальным скорпионам пустоши.
Фарн поднял брови, его пальцы отбивали странный ритм прямо по подлокотнику за моей спиной. Кажется, он о чем-то крепко задумался.
– У меня есть одна теория, – после долгой паузы сказал он, – но ты должна помочь ее проверить.
Когда это я успела стать ему должна?
Я с опаской взглянула на фарна, который вдруг оказался совсем близко. Одна его рука уже лежала позади меня, приобнимая, а теперь поперек оказалась и другая – он перекрыл мне путь к выходу, крепко сжав подлокотник. Силы тринадцати, и когда он успел настолько придвинуть стул?.. Между нами даже кошка не протиснулась бы! Глаза фарна потемнели, а я не могла отвести от них взгляд.
Несмотря на опасность, исходившую от колдуна, на его положение и голос разума, что твердил мне скорее взять себя в руки, в этот момент я ощущала лишь легкое тепло его дыхания, к которому примешивались нотки темного ральмонского вина. А в голове бились сказанные Пион слова о том, что фарн – особенный. Противостоять этому влечению почему-то не было сил…
Фарн будто прочел мои мысли – уголки красивого рта приподнялись, из глаз ушла ехидная насмешка. А потом он качнулся вперед, и его губы наконец коснулись моих. Что я себе напридумывала? Что смогу что-то контролировать? Смогу возбудить в фарне такое желание, что он не почувствует, как мои пальцы осторожно пробираются под воротник его рубашки и касаются заветного кристалла?
Сейчас я могла лишь слабо сопротивляться разливающемуся по венам огню. Когда я попыталась отшатнуться, теплая мужская рука уверенно легла на мой затылок, удерживая меня на месте. Поцелуй стал настойчивее и глубже. Сердце бешено стучало в груди. Тело напряглось: внутри сжималась тугая спираль, которая становилась все горячее.
Фарн не закрыл глаза, и теперь передо мной бушевало алое пламя. Затягивая, заставляя забыть обо всем кроме человека, который находился рядом. Его пальцы мягко очертили мой подбородок, скользнули вниз по шее, и я всхлипнула. Там, где оборотень касался моей кожи, она горела, заставляя выгибаться навстречу этой почти неощутимой ласке, требуя большего, требуя, чтобы нетерпеливые пальцы наконец коснулись завязок корсета… Тело предавало меня! Меня, не его!
Все должно быть наоборот!
Багровое пламя обжигало, и я закрыла глаза. В эту игру можно играть вместе. Положив ладонь на прохладные рубиновые волосы, притянула фарна к себе. Ближе. Так, чтобы чувствовать его рваное дыхание. Провела языком по приоткрытым губам. Глубже – по заостренным гладким клыкам. Накрыла его руку ладонью и скользнула ниже по мужскому запястью – по странному витому браслету, под строгое кружево манжета.
И внезапно все кончилось.
Земезис отстранился так же быстро, как поцеловал меня.
– Открой глаза, – прозвучал мягкий голос.
Я покачала головой, только сейчас ощутив, как сквозь плотно сжатые ресницы сочится ручеек слез.
Глава 31
Вдруг до моей щеки дотронулась теплая, чуть шершавая ладонь фарна. Больше всего на свете хотелось податься навстречу, наплевать на все и просто оказаться снова в объятиях этого сильного мужчины. Тело среагировало раньше, чем я успела испугаться непривычного желания. Рывком сбросив руку Земезиса, я уставилась на него. Кажется, с ним происходит то же, что и со мной? Или это просто игра света, и на самом деле его глаза не полны страсти, смешанной с недоумением?
– Нила… – нахмурившись, хрипловато произнес он.
От звука собственного имени я будто отрезвела. Вскочила и, не прощаясь, быстрым шагом направилась, куда глаза глядят. Все равно!
Я шла, потом уже и почти бежала – по лестницам, коридорам, то и дело сталкиваясь со студентами и служками. Перед глазами мелькали двери, ободранные стены, истекающие воском свечи. В конце концов я обнаружила себя у большого окна в тупике на последнем этаже, откуда по лесенке можно было выбраться на крышу.
Отдышавшись, села на широкий деревянный подоконник и посмотрела в окно. С такой высоты все казалось до смешного маленьким – дорожки, деревья, даже фонтан регента. Я перевела взгляд выше. Высокая стена, ограждавшая весь город, была сложена из таких крупных камней, что они видны в отдельности даже отсюда. За стеной же начинался непролазный лес. Лес Меммари – и я никогда не интересовалась, почему его так назвали. Где-то там, вдалеке, бродят безликие, что украли часть моей души, а я – здесь, одна, и мне ужасно ее не хватает…
Ладони сами собой сжались в кулаки, и только сейчас я поняла, что все это время держала в руке какую-то бумажку.
– Что за… – недоуменно протянула я, раскрывая маленький кусочек пергамента и поднося к глазам.
«Приходи в мои покои без кристалла, завтра утром. Зем».
Стоило прочесть записку, как она вспыхнула прямо в руке ярким, но не обжигающим кожу пламенем, и мгновение спустя исчезла, оставив после себя щепотку пепла. Я рассеянно подула на пальцы, и пепел разлетелся в стороны.
Когда он успел?.. И почему я не заметила… Грудь снова обожгло, стоило вспомнить о поцелуе. Разве того, кого раскусил и собираешься уничтожить, целуют в губы? Или же это продолжение игры, правил которой я не понимаю? Ясно одно – фарн знает куда больше, чем считает регент. И куда больше, чем считала я.
– Нила?
Я вздрогнула.
– Как ты нашел меня? – обернулась к Сомдейту, стараясь незаметно утереть еще влажные щеки.
Друг подошел ближе. Неторопливо, будто боясь спугнуть, приблизился к подоконнику и сел рядом. Вынул руки из карманов мантии и сложил их на коленях, чуть согнувшись. Выглядел он чем-то сильно озабоченным.
– Ты всегда убегаешь сюда, если дела идут совсем паршиво, – с невеселой усмешкой произнес он.
Я подняла брови.
– И как же ты узнал про мои дела?
– Арри сказал, – ответил Сомдейт, вдруг сжав кулаки. – Он был на утренней тренировке.
Я отвела взгляд.
– Это мое заслуженное наказание, – ответила, выразительно похлопав по карману, где лежал кристалл.
Сомдейт кивнул. В его глазах читалась ярость, но он молчал. Шли минуты, и казалось, друг понимает без слов все, что накипело у меня на душе. С ним одним было вот так хорошо молчать – просто сидя рядом и не говоря ни слова. Однако сейчас мне надо было многое ему сказать, и рискнуть стоило. Если регент следит за нами, он поймет, зачем я вытаскиваю кристалл слежения и смотрю на поблескивающие грани. Поймет, что хочу поговорить с другом наедине и проверяю, действительно ли мы одни. Поймет – и чем это может обернуться для нас двоих?..
Под тяжелым взглядом Сомдейта, я все-таки вытащила кристалл. Повезло – он был черным, как и тот, что вытащил друг из своего кармана секунду спустя. Стоило кристаллам оказаться в руках, как Сомдейт рванулся ко мне и обнял. Я обняла его в ответ, с такой силой сжав воротник мантии, что, казалось, вот-вот задушу.
– Что с тобой сделал Герон? – нарочито спокойным тоном спросил Сомдейт, когда я уткнулась лбом в его плечо.
– Ничего, – ответила, усмехнувшись. – Мне повезло.
Сомдейт отстранился, взял меня за плечи и пристально посмотрел в глаза. Несколько секунд вглядывался в мое лицо, затем облегченно вздохнул и отпустил меня.
– Я готов был бежать прямо туда, – сказал он, поправляя воротник. – Но решил сначала проверить, в каком ты состоянии.
Я улыбнулась. Никто никогда не проявлял ко мне такой заботы.
– Давай не будем об этом. Есть важный разговор.
Сомдейт серьезно кивнул.
– Неизвестно, сколько у нас времени, так что поторопись.
Стараясь как можно меньше вдаваться в детали, я выложила разговор, который подслушала в раздевалке. Сомдейт все это время внимательно смотрел на меня и медленно кивал каждой фразе.
– Заполучив кристалл перемещения, Эригард выиграет войну, не успев даже начать ее, – протянул он, подводя итог, когда я замолчала. – Умно.
– Нет, – ответила я, поджав губы. – Я не собираюсь отдавать регенту кристалл. Он нужен мне самой, понимаешь? Да и не только мне…
Я с умоляющим видом посмотрела на друга. Тот, нахмурившись, глядел в ответ. Наконец он прикрыл глаза и отвернулся, облокотившись на окно.
– Я не хочу, чтобы ты покидала мир, ты ведь знаешь, – тихо произнес он.
– Знаю. – Я закусила губу. – Но мне нужен этот выбор.
Глава 32
Сомдейт тяжело вздохнул. Он поднес руку к лицу и двумя пальцами сжал переносицу, закрыл глаза – решение явно давалось ему тяжело. Затаив дыхание, я ждала. Помощь Сомдейта была бы неоценима, и от всей души хотелось верить, что он понимает – с ним или без него, я не отступлюсь.
Наконец друг повернулся ко мне. В его глазах не было ни сожаления, ни укоризны, только спокойствие и понимание.
– Что я могу для тебя сделать?
Я с облегчением улыбнулась, протянула руку и чуть сжала пальцы Сомдейта.
– Спасибо, – искренне ответила я. И, вспомнив про кристалл, который в любую секунду мог вновь стать красным, быстро добавила: – Мне нужно попасть в архивы твоего поместья. Там должны быть координаты одной алхимической лаборатории…
– Ни слова больше, – кивнул Сомдейт, сжав мою руку в ответ. – Времени и так мало.
С этими словами он буквально сгреб меня в охапку. Я ойкнула, он посмотрел мне в глаза и улыбнулся.
– Готова? – спросил, и, не дожидаясь моего ответа, зажмурился.
***
Поместье Андорлеев нависало над Ральмоном, словно грозовая туча, готовая вот-вот обрушиться на жителей – древний род многим внушал почтенный трепет и даже ужас. Во всем городе лишь одно место было на той же высоте – цитадель регента. Но, в отличие от цитадели, поместье стояло на самой окраине, почти вплотную к стене, так, что из некоторых окон можно было наблюдать за удивительной жизнью леса Меммари.
Помню, Сомдейт рассказывал, что в детстве часами мог сидеть в верхней гостевой, расположенной в восточном крыле, и смотреть в окно. То и дело ветки высоких деревьев, которым не было счета до самого горизонта, подрагивали, на редкие полянки выскакивали самые разнообразные твари, иногда слышался рев дил или кого похуже. Я заслушивалась этими рассказами – иногда слишком красочными – и безумно хотелось попасть в те покои, поглядеть из окна вдвоем. Это было то самое время, когда я только начала чувствовать к другу странные, совсем не дружеские чувства. Хотелось проводить с ним время, несмело брать за руку на прогулках и вдвоем заниматься в подготовительной школе для поступления в высшую. А потом, после неудачной попытки побега из Ральмона, часть чувств во мне выгорела, исчезла, словно их никогда не было.
Я старалась не задумываться об этом, отмахивалась и игнорировала. Но сейчас, увидев поместье снаружи, совсем как с картинки, что Сомдейт показывал мне, когда мы были детьми – что-то всколыхнулось во мне, больно уколов внутри.
– В этот раз зайти лучше с парадного входа, – пояснил Сомдейт, как только я смогла твердо держаться на ногах. – Отец дома.
Друг сделал приглашающий жест в сторону широких ступеней черного камня, ведущих к высокой резной двери с большими ручками-кольцами.
Не выдавая своих переживаний, я кивнула и направилась прямо ко входу. Сомдейт шел рядом, не отставая ни на шаг. Почти дойдя до ступеней, я оглянулась. Дорожка, на которую перенес нас Сомдейт, уходила вниз, поблескивая там, далеко, высокими воротами из какого-то особо сверкающего металла. Или это были кристаллы? Отсюда не разглядеть. По бокам ровными рядами высажены дергены и амрантии – первые прекрасно себя чувствовали в тени высоких деревьев, тут и там виднелись большие темно-синие соцветия.
Вид завораживал. Во многом потому, что в Ральмоне мало какие места выглядят так утонченно. У этих теневых явно есть вкус… и миллионы кристалльных бусин.
Еле оторвав взгляд от этой красоты, я заставила себя подняться ко входу в поместье и прошла в открытую передо мной Сомдейтом дверь. Внутри все было точно так, как друг описывал мне в детстве: большой зал в темных тонах, гладкий каменный пол, высокий потолок с несколькими люстрами, откуда доносился теплый свет свечей. Широкая лестница на второй этаж притягивала внимание сразу – очень уж она была огромна. Но и по бокам от залы находилось несколько дверей и проходов в смежные комнаты.
– Идем же, – нетерпеливо потрепал меня по плечу Сомдейт.
Я на ходу оглядела кристалл, который сжимала в руке – до сих пор черный. Пока что нам везло, но надо спешить.
Следуя за Сомдейтом, поднялась по лестнице, обогнула блестящие черные скульптуры горгулий и двинулась дальше по коридору, пытаясь не отставать.
– Что в вашем поместье делают горгульи? – недоуменно шепнула я другу на ухо.
Сомдейт нахмурился и обернулся ко мне, не сбавляя шага. Я невольно восхитилась его статью – высокий, хорошо сложенный, с идеально прямой спиной. Он походил на черного призрака, такого же отчужденного и таинственного. Только, в отличие от призрака, я могла коснуться его теплой руки.
– А что не так?
– Они ведь считаются самыми кровожадными колдунами в Альсторне. – Я подняла бровь. – С чего заказывать такие статуи?
– Надо держать лицо, – ответил Сомдейт, усмехнувшись. – Чтобы дела шли хорошо, всегда надо держать лицо. Иначе поставщики вдруг прибудут на неделю позже, служки резко приболеют, а в ужине непременно найдешь кошачий волос.
– Славно, – протянула я, глазея по сторонам.
Будто в подтверждение слов Сомдейта, встретившаяся нам служка, едва увидев молодого господина, бросилась драить и без того сверкающий пол так, что едва не расплескала ведерко воды, стоявшее рядом.
В общем-то он прав – всем нам приходится казаться не теми, кто мы есть. Это дает свои результаты. Обычно размышлять об ощущениях не приходится – просто делаешь все, что нужно, чтобы выжить и не упасть вниз. Потом однажды утром просыпаешься и понимаешь: маска настолько приросла к лицу, что не отодрать и ножом.
Глава 33
Мы прошли еще пару залов, обставленных в той же манере, что и парадная – дорого и со вкусом. За очередным поворотом нас ждал… тупик. Я с удивлением посмотрела на друга – и куда теперь идти? В сену? Сомдейт молча стоял рядом, о чем-то размышляя.
Если бы не кристаллы слежения, которые в любой момент мог задействовать регент, я бы не удержалась и придумала какую-нибудь в меру жестокую подколку, но на это не было времени. Подумать только – друг решил завести меня в тупик вместо того, чтобы помочь добраться до архивов. Отлично же он знает собственный дом – заблудился! Или… он изначально не собирался отводить меня туда?
Нет, ведь это Сомдейт… Друг, который всегда готов подставить мне плечо уже много лет. Надо доверять друг другу, в конце концов, кто есть у меня, кроме него? Однако успокоить себя так и не смогла – что-то заставляло пристальнее вглядываться в сосредоточенное лицо Сомдейта, словно какая-то часть меня понимала: что-то с ним неладно. Почему я не ощущала подобного раньше?.. В груди неприятно царапнуло. Я не смогла противостоять накатившей вдруг тревоге и на всякий случай сделала пару шагов назад.
Перевела взгляд на стену. Все, что отличало ее от остальных – это потрясающе красивая картина, изображавшая темный, недружелюбный лес с ветвистыми деревьями, между которых притаилась узкая тропинка, ведущая вдаль. Сине-фиолетовые оттенки, желтоватая луна, а редкие листочки на деревьях даже будто шевелятся от легкого ветерка… Пейзаж затягивал, и несколько секунд спустя у меня отчего-то заболели глаза.
Резко зажмурившись, я помотала головой. Впору начать сердиться. Чего мы здесь зависли?!
– Пойдем дальше или как? – услышала свой нетерпеливый голос.
Сомдейт будто ожил – оглядел меня странным, внимательным взглядом, сложил руки на груди.
– Ты ведь понимаешь, что я делаю все это для тебя? – наконец спросил он, найдя взглядом мои губы. – Только для тебя.
Я коснулась рукава его мантии.
– Да, и очень ценю это.
На высоких скулах Сомдейта заиграли желваки.
– Знаю, в прошлый раз, когда мы говорили о свадьбе, я повел себя, как дурак, – сказал он, покачав головой. – Но, надеюсь, что ты когда-нибудь все же ответишь мне «да».
Я прикрыла глаза. Так вот о чем он! Значит, это не просто помощь, а помощь с надеждой на взаимность? Я посмотрела в лицо друга. Стоило увидеть его застывшие в показном безразличии черты и взволнованно сверкающие глаза, как я поняла – все это время он переживал, и не из-за предсказания, а из-за… чувств ко мне? Нет, только не сейчас!
– Не лучшее время для такой беседы, – сказала, вскинув руку вверх. Даже не для того, чтобы остановить Сомдейта, а скорее, чтобы остановить себя саму. Друг нахмурился еще больше. Помявшись немного, я все же решила сказать правду. – Сейчас в обеденной фарн поцеловал меня.
Глаза Сомдейта зло сощурились.
– Сама толком не поняла, как это произошло, – зачем-то стала оправдываться я. – Но думать о какой бы то ни было близости я сейчас не в состоянии.
– А ты… – Сомдейт запнулся, – ты поцеловала его в ответ?
– Да, – тихо призналась я. – И это самое странное, ведь у меня и в мыслях ничего такого не было.
Облизнула пересохшие вдруг губы. Кого я пытаюсь обмануть? Это был лучший поцелуй в моей жизни. Пусть опасный, полный сомнений и невысказанных желаний… но лучший. Лишь в тот момент, когда губы фарна впервые коснулись моих, я поняла, насколько ошибалась, думая, что мне все нипочем. Признавать фарна своей слабостью не хотелось, но он, увы, ею стал.
– Понятно, – медленно кивнул Сомдейт.
Не мигая, он продолжал смотреть на меня, я тоже не отводила взгляд. Было видно, что признание застало его врасплох, но я готова ответить за каждое слово. Лгать о таком было бы легко, но подло и непростительно. И пусть я позволила себе умолчать о деталях – важно, что суть он понял.
Сомдейт дернул уголком губ и медленно поднял правую руку, снял черную перчатку из кожи рогоящера. Неопределенно мотнув головой в сторону картины, он положил руку прямо на нее и шепнул какую-то странную фразу на непонятном языке. Самая обычная на вид стена с резной отделкой темного дерева вдруг исчезла прямо у меня на глазах вместе с изысканным пейзажем.
Я охнула. Сомдейт обернулся ко мне, кривовато усмехнулся и, обняв за плечи, потянул за собой в открывшийся проход.
Узкий коридор уходил вниз, и вот уже мы шли по узкой пещере, освещенной лишь редкими факелами. В нос ударил запах сырости. Сомдейт уверенно вел меня все дальше, смотря прямо перед собой, будто шел сюда вообще один. Я опустила голову и стала смотреть под ноги, лишь бы не видеть лица друга. Сегодня я впервые поняла, что у него действительно могут быть ко мне чувства. Но почему он ни разу не говорил об этом? Потому что «надо держать лицо»? Выходит, маска для него важнее того, что могло бы между нами быть.
Глава 34
Спустя пару минут мы, кажется, дошли до конца этой странной пещеры – впереди показалась небольшая, но явно толстая деревянная дверь. Сомдейт отпустил меня и подошел вплотную к ней. Послышался звон ключей. Я поразилась – он что, всюду таскает за собой связку ото всех комнат этого огромного дома?..
Дверь со скрипом отворилась, и друг впервые за это время посмотрел на меня.
– Вот и секретные архивы Андорлеев, – сказал он, отходя вбок, чтобы я могла пройти. – Вход сюда доступен лишь членам семьи… ну, в общем, ладно.
Вновь нахмурившись, он подошел ко мне. От открывшегося за дверью вида дыхание перехватило, и я не сразу поняла, что друг настойчиво тянет меня за рукав. Неужели там действительно такая огромная библиотека, как мне видно отсюда? Раз в десять больше, чем в Высшей школе!
Подземный зал представлял собой по виду именно библиотеку, а не архив – высокие стеллажи песочного цвета, доверху забитые книгами, несколько столов со стульями, отшлифованный каменный пол. Я сделала несколько шагов вперед, и глаза сами собой расширились от удивления: конца зала просто не было видно! Казалось, он, медленно затухая, уходит в бесконечность.
– Вот это да, – подвела итог я.
Сомдейт усмехнулся.
– Пока у нас есть время, можешь поискать то, что тебе нужно, а я послежу за кристаллами.
