Текст книги "Ректор для дерзкой (СИ)"
Автор книги: Алена Яковлева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
– Нила, – тихий голос Сомдейта вырвал меня из размышлений. Я перевела взгляд на уже стоявшего друга и поднялась сама, оказавшись с ним лицом к лицу. Точнее, лицом к груди, поскольку он прилично выше меня, ну да это уже детали. – Нам надо поговорить. Наедине.
– Ты что, парень, – перебил Арри и подошел ближе, – хочешь, чтобы девушка поволокла тебя к общежитию сама? Нет уж, я с вами.
Я жестом остановила Сомдейта от намечающейся явно едкой реплики в адрес Арри.
– Все нормально, – похлопала Арри по плечу. – Ему не привыкать. Если что – просто брошу его по пути.
Арри расхохотался.
– Тогда ладно, – сказал он, и, кивнув на прощание, скрылся за шатром.
Мы остались вдвоем. Пион тоже успела сбежать, видимо, погнала мышь, их тут немало. Бои подошли к концу, голосов и характерного шума уже не было слышно. Видимо, на сей раз обошлось без жертв среди простого народа, иначе зрители вели бы себя по-другому и не разошлись бы так рано.
Рядом в шатре приглушенно горел свет – изнутри он падал на зеленоватую ткань, освещая наш закуток. Дождь еще капал, но уже не так уверенно – гроза, едва начавшись, обошла город стороной. Или это просто я так долго просидела под непроницаемым куполом?
– Так ты мне объяснишь, – сложив руки на груди, поинтересовался Сомдейт, – что этот парень делал тут с тобой?
Я сощурилась, встретившись с ним глазами.
– Вообще-то изначально я думала пригласить своего лучшего друга, – развела руками, – но у тебя, видимо, нашлись дела поважнее.
Сомдейт резко помрачнел.
– Это точно.
Я вспыхнула.
– Так какое право ты имеешь мне выговаривать?
– Пойдем, – Сомдейт взял меня за руку и повел между шатров к выходу. – Я должен кое-что тебе рассказать.
На ходу бросив подозрительный взгляд, он вдруг указал на мой карман и поднял бровь. Поняв Сомдейта без слов, я вытащила кристалл слежения и показала ему. Черный. Значит, нас никто не подслушает. Друг удовлетворенно кивнул и повел меня дальше.
– Поглядывай на него, – прошептал Сомдейт, когда мы миновали шатры и пошли по тускло освещенной дороге. – Это дело серьезное.
– И что за дело-то такое? – не выдержала я, когда шатры остались далеко позади. – Выкладывай. В прошлый раз твое «кое-что» мне не очень понравилось.
Сомдейт крепче сжал мою руку. Странно – оказывается, все это время он держал ее, а я и не заметила… Дул легкий ветерок, фонари уже почти не горели, путь нам освещала полная луна. В траве по обе стороны от дороги стрекотали сверчки.
– Этот ректор, – начал Сомдейт, удостоверившись, что вокруг никого нет, – Земезис. Твое задание ведь связано с ним?
Я напряглась и замедлила шаг. При чем тут фарн?
– Косвенно, но да, – ответила осторожно.
В конце концов, мне нужно украсть кристалл, а не ректора, так что Земезис идет скорее в качестве дополнения к миссии.
Сомдейт кивнул.
– Так я и думал, можешь не рассказывать больше, я понимаю. – Он нахмурился. – А мое задание заключается в том, чтобы лишить его жизни, когда подадут знак.
Последние слова друг произнес едва ли не одними губами. Я не могла поверить в услышанное. Как только регенту пришла в голову эта безумная идея?! Он что, хочет развязать войну с Академией? Время для переворота, конечно, удачное – всего один высший фарн на весь мир. Тем более, если не сделать ход сейчас, пока Академия только-только начала оттаивать после пятисот лет зимы, потом будет уже поздно. Стратегия понятна и обоснована, но… Но почему именно Сомдейт, а не опытные наемники, например? Или колдуны из Исследовательского центра… Вопросов было так много, а слова все не находились. И даже если бы они были – губы не слушались, сами собой складываясь в тонкую линию.
– Это, – продолжил Сомдейт, вытаскивая странный черный кинжал, поблескивающий в свете луны, – особое оружие, сегодня я получил его у Эригарда.
Одеревеневшими пальцами я взялась за красивую резную рукоятку. Никогда не видела такой стали… Как будто и не сталь вовсе! Резко вдруг стало понятно, для чего Сомдейт отправился на бой – выпустить пар. И тут еще я с этим Арри…
Я отдала кинжал и внимательно взглянула на друга. Порыв ветра унес все мысли, оставив только вот это точеное лицо передо мной. Острый подбородок упрямо выставлен вперед, губы плотно сжаты, а глаза… будто уже умерли вместе с фарном раньше срока. Сомдейт словно ждал моего вердикта – ругани в адрес регента или слов утешения, не знаю. Сама не осознавая, что делаю, я протянула руку и коснулась его лба, ощутила ладонью горячую кожу и скользнула дальше, запустив пальцы в жесткие косички. Сомдейт прикрыл глаза, чуть наклонил голову, а я привстала на цыпочки и, прижавшись всем телом, коснулась губами гладко выбритой щеки.
Не знаю, сколько мы простояли так, обнявшись. В какой-то момент я не выдержала и стала говорить. Сбивчиво, много, обо всем сразу – и о миссии, которую назначил регент, не дав права отказаться, и о странностях ректора, об учебе, которая все не идет в голову… Сомдейт тихо гладил меня по спине и шептал, что мы со всем справимся и как всегда выйдем сухими из воды. Я кивала, но в искренность его слов не верилось – в такую передрягу мы не попадали, пожалуй, никогда.
Вдруг откуда-то слабо засветило красным. Я перевела взгляд на руку, в которой все еще сжимала кристалл слежения – такую подсветку давал именно он. Регент наблюдает за нами, прямо сейчас. Не растерявшись, я полностью проигнорировала этот факт, сунула кристалл в карман и вновь обняла Сомдейта. Тот тоже все понял и с готовностью обнял меня в ответ.
– Спасибо за чудесный вечер, – сказал он бодро.
– И тебе, – улыбнулась я. – Было весело! Пойдем по комнатам?
Глава 25
Когда я наконец оказалась на своем этаже и, попрощавшись с Сомдейтом, зашла в свою коморку, была уже почти полночь.
Пион так и не вернулась – ничего, хоть набегается. Завтра надо будет с удвоенной силой налечь на поиски загадочной лаборатории, и без ее помощи не обойтись. В Ральмоне алхимия не то чтобы под запретом, просто магические зелья – опасная штука, и не всем стоит знать, где их можно приобрести. Точнее, стоит знать лишь единицам.
Я зажгла лампу, легла на кровать в чем пришла. Поворочавшись в тусклом свете несколько минут, поняла: сон не идет. То подушка казалась слишком большой и будто душила меня, то плед, на котором я лежала – чересчур колючим. Рывком села. Плевать на хросов! Хочу пойти в таверну и вычистить из головы весь мусор, хотя бы на короткое время.
Кристалл Всевластного давно уже вновь почернел, и я решила, что на сегодня впечатлений для Эригарда достаточно. Оставила артефакт на столе, предусмотрительно открыла решетку на лазе для Пион – вдруг решит вернуться через подвалы? – взяла несколько метательных звездочек, платок с усыпляющей пыльцой и еще один кинжал – на всякий случай. Теперь можно идти.
Луна перебралась чуть ниже, погода все так же была на удивление приятной, будто и не было дождя с грозой. О нем напоминали лишь влажный свежий воздух и густой аромат отбитых тяжелыми каплями ночных цветов. Пройдя к выходу с территории школы, я оглянулась, охватив взглядом широкое здание. Ни одного горящего окна! Можно подумать, все, кроме меня, уже забылись сладким сном.
Я миновала ворота и вышла на широкую улицу. Нет, не только я решила выйти подышать… В свете редких желтых фонарей сновали тени прохожих, слышался смех и веселая ругань. На углу прямо передо мной стояла неряшливая девушка в короткой юбке и манила пальцем проходящих мужчин. Неподалеку группа ребят чуть младше меня куда-то целенаправленно шла, потрясая огненными шарами и флаконами с кристалльной краской, судя по обрывкам разговора – с кем-то «на разборки». М-да, даже прибытие правителя мира в Ральмон не сделало жителей более цивилизованными.
Я поморщилась. Странно, и почему я никогда не была вот такой? Всегда применяла свои умения и силы лишь для того, чтобы выжить. Выросла на другом конце города, но в абсолютно тех же условиях – здесь других нет, и все равно нигде не могла найти себе места. Ральмон душил меня, пытаясь посадить в сердце гадкие черные ростки, и в чем-то, как ни жаль признаваться, ему это удалось. Оттого неприязнь к окружающей картине становилась просто невыносимой.
На соседнюю улицу я прошла без ненужных знакомств. Вот и горящая оранжевым вывеска – «Одноглазая лисица». Ближайшая к Высшей школе таверна, где продавали на удивление хороший эль. Около широкой деревянной двери толпились хмельные хросы, однако на меня внимания особо не обратили – ограничились лишь посвистыванием и жадными, но уже порядком потухшими взглядами. Очевидно, сегодня ночных девок хватило на всех.
Я уверенно отодвинула шатающегося хроса от двери и, распахнув ее, вошла внутрь. В лицо ударило запахом спиртного и полевого табака. Несколько простых деревянных столов с шумными компаниями, несколько столов-одиночек, пара люстр с догорающими свечами, узкая лесенка в углу к верхним комнатам, все как везде. Я прошла в глубину зала к владельцу таверны – седоволосому Марлу, крутившемуся за стойкой с двумя парами полных кружек эля. Еще три штуки стояли рядом, исходя сбитой пеной.
– Сегодня тише обычного, – вместо приветствия бросила старику и села на один из высоких стульев рядом со стойкой. – Теряем обороты?
Марл хмыкнул и с чувством поставил кружки на отсыревший от пенного деревянный поднос. Брызги тут же впитались в шершавую поверхность. Пьяно переваливаясь с ноги на ногу, к стойке подошел хрос и, хлопнув старика по плечу, заказал двойную порцию табака с травами. Марл с услужливой улыбкой покивал, достал из внутреннего кармана мешочек. Вдруг глаза его сверкнули фиолетовым – совсем чуть-чуть, неопытный и не заметил бы. А я ухмыльнулась, глядя, как зачарованный хрос расплачивается за четыре мешочка вместо одного.
– Недурно, – качнула головой, стоило хросу отойти.
Марл усмехнулся и продолжил составлять на подносе кружки.
– Элька, заказ к столу у второго окна, поживее! – крикнул он куда-то наверх.
Я подняла бровь. Служка, похоже, не торопилась выходить оттуда, куда бросил гневный взгляд Марл. Вот обслуга пошла! Я дернула плечом и устроилась поудобнее.
– Кружку ардского, – сказала, хлопнув по столу парой кристалльных бусин.
Марл кивнул и отошел к бочке.
– Ты давненько не заходила, – проскрипел старик, отодвинув маленький жестяной кран. В подставленную кружку мгновенно потекла тонкая темная струйка. – Стряслось что?
Я качнула головой.
– Решила проведать старого друга.
Послышался тихий смех. Марл дернул кран и поставил передо мной кружку ароматного эля, затем оглядел зал, махнул рукой и сел напротив.
– Да на тебе лица нет, – ласково произнес он, потрепав меня по щеке. – Выкладывай, что там у тебя.
Если бы я знала Марла чуть хуже, наверняка решила бы, что он такой вот старый добрячок. Но его выдавали глаза – слишком цепкие, алчные. Расслабишься – того и гляди, станешь одной из его девочек. Или заплатишь втридорога за кружку эля…
– Может, после пары кружек, – уклончиво ответила я.
Вряд ли я задержусь здесь. Мне просто необходимо было отвлечься и перевести дух, а рассиживаться в таверне до утра, как в былые времена, в планы не входило.
Марл кивнул.
– А у меня тут новенькая, подрабатывает дважды в неделю по ночам, – поделился он, кивая в сторону. – Кирла не справляется, просила о замене. Пришлось взять.
– Новенькая – это та, что никак не вернется из жилых комнат? – поинтересовалась я, делая глоток.
– Ага. Дрыхнет там небось, а я тут работай, – вздохнул Марл.
– Так уволь.
– Не могу, – развел он руками. – Сюда мало кто идет, невыгодно в наше время служкой. А заплачу больше – сам в минус уйду.
Я понимающе качнула головой и сделала еще один большой глоток. В голове понемногу успокаивались мысли, и даже появилось желание их обдумать.
– А вот и ты, бестолочь! – вдруг гаркнул Марл, вставая. – Живо за работу!
Я бросила взгляд на девушку, что в переднике служки вышла с верхнего этажа. Во рту пересохло. Знакомое до боли лицо – мое собственное. Только чуть более заостренное и уставшее. Да и волосы сестра никогда не отращивала – с детства предпочитала короткие стрижки.
Марл перехватил мой взгляд и понимающе кивнул.
– Вот об этом я тебе сказать и не успел.
– Прошу прощения, Марл, – бросила сестра, старательно избегая моего взгляда.
Она схватила поднос и ушла к столику возле окна, и раздав эль хросам, на клочке бумаги стала деловито записывать следующий заказ.
Глава 26
Я опустила взгляд в кружку. На сестру смотреть совершенно не хотелось. В детстве, кажется, мы были близки… Но это было так давно, что и вспоминается с трудом. Помню, как вместе бегали к полю за две улицы от дома, собирали травы, ловили жуков и бабочек. Праздновали дни рождения, смеялись над глупыми соседскими мальчишками, ходили в пекарню за свежими булочками, когда мать давала лишнюю кристалльную бусину на двоих.
А потом все резко изменилось. Думаю, поначалу дело было в матери, которая с наших двенадцати лет стала проводить больше времени с Аглэллой наедине, а меня отправляла чистить овощи для кухарки в своем борделе или мыть полы. Тогда я обижалась, но после – поняла, что мне могла достаться участь похуже. Кроткость характера и миловидная внешность позволили сестре со временем стать одной из лучших девочек борделя, мало того – по ее же словам, это было здорово. Может, в чем-то она была права, кто знает? И работа несложная, и пристроена. Я же всегда была белой вороной, и что-то внутри заставляло желать совсем другой жизни.
«Резное древко» я с тех пор обходила стороной, лишь бы случайно не встретить сестру, не реагирующую на мои доводы в пользу другого вида работы. А мать только усмехалась, говоря, что если бы не родила меня сразу после Эллы – была бы уверена, что меня ей попусту подбросили.
Неприятные воспоминания заставили болезненно поморщиться. Я залпом осушила кружку и с громким стуком поставила перед собой, решительно встала.
– Да чего ж ты, – сочувственно протянул Марл. – Оставайся! Хочешь, вообще ее на часок-другой отпущу, буду сам.
Старик с готовностью вскочил и потер сухие ладони. Его теплые, чуть смешливые глаза смотрели с таким пониманием, что я не смогла сдержать улыбку, однако решение уже было принято.
– Нет, – качнула головой. – Лучше зайду в другой раз.
Марл, нахмурившись, кивнул.
Я махнула ему на прощание и вышла из таверны, не удостоив больше сестру и взглядом. В голове, правда, до сих пор эхом раздавался ее голос. Тот, что я не слышала без малого десять лет. И, если быть с собой до конца честной, горечь от потери сестры терзала душу сильнее, чем когда безликие выпили меня без остатка.
Снаружи было пусто – хросы успели куда-то исчезнуть – вот так, всей компанией! Из таверны доносились приглушенные разговоры оставшихся внутри, но они, судя по всему, выходить пока не торопились. Я пожала плечами и собралась было назад, в общежитие, как вдруг сверху послышался странный звук – шелест ткани, затем хлопок створки окна.
Заподозрив неладное, я проворно отскочила в сторону, и хорошо, что успела – с верхнего этажа таверны, буквально на то самое место, где я стояла секунд десять назад, спикировал фарн Земезис. Я невольно прижала руку к груди и отошла еще на пару шагов, едва ли не за угол таверны.
Колдун, надо признать, приземлился в весьма эффектной позе, словно специально ждал зрителя, чтобы явить миру этот номер. Только вот меня он явно не заметил – встал с колена, одернул мантию, и, оглядевшись по сторонам, растворился в тенях соседней улицы. Однако меня в этот момент занимало другое – черная рубаха фарна, надетая под мантию, была расстегнута примерно до половины, и на голой мускулистой груди в свете фонарей блеснул небольшой красный кристалл.
Кристалл перемещения…
Я притаилась в тени, стараясь даже не дышать, пока шаги фарна не затихли в отдалении. И только сейчас запоздало в голову пришла мысль – что он делал все это время наверху? Неужели он был… с Аглэллой? Ну, точно. Рубаха расстегнута, волосы растрепаны, а сестра не выходила с верхнего этажа довольно долго, как раз примерно столько, чтобы… Нет! Не буду об этом думать. Грудь вдруг сдавило, и стало трудно дышать. Вот только почему-то вместо возмущения и отвращения к сестре я испытывала совсем другое чувство. Словно Элла отняла у меня нечто, принадлежащее мне по праву. Силы тринадцати, это что, ревность?..
Я нахмурилась и помотала головой, пытаясь перестать думать о ректоре в таком ключе. Меня должно волновать другое – кристалл, который, оказывается, фарн носит на тонкой цепочке под рубахой.
Без происшествий добравшись до общежития, я оказалась в своей комнате, уже когда за окном начало светлеть. Пион спала, по-хозяйски развалившись на моей кровати. Я быстро переоделась, решив подремать оставшиеся несколько часов до наступления полноценного утра, но тут глаз зацепился за странное нечто в углу. Пригляделась – темнота прямо рядом со шкафом постепенно сгущалась, и через минуту списать это на игры воображения было невозможно. Кто, интересно, решил телепортироваться ко мне в такой час?
Нахмурившись, я наблюдала, как тени собираются во что-то единое, большое и – сердцем чую! – неприятное. На всякий случай выхватила припрятанный под кроватью тесак для резки мяса и уставилась на темную фигуру, показавшуюся из сгустка теней. Устало выдохнула, узнав гостя – это был регент. Разочарованно бросила тесак на кровать и подтянула одеяло – не хватало еще, чтобы Всевластный любовался моей ночной сорочкой.
– Вижу, тебя непросто застать врасплох, – усмехнулся регент, покосившись на лежавший рядом со мной тесак.
– А вы что, вообще не спите? – возмущенно поинтересовалась я. – И зачем надо заставать меня врасплох?
– Решил проверить, чем ты все-таки занята, – сказал Эригард, усевшись на стул, стоявший в паре шагов от меня. – Буквально час назад я задействовал кристалл, чтобы посмотреть, как там моя подопечная… а вместо этого пришлось разглядывать твое нижнее белье.
Всевластный качнул головой в сторону лежащего в приоткрытом шкафу среди одежды артефакта и выжидающе посмотрел на меня. Мне едва удалось сохранить спокойное выражение лица. Старый крыс! Тоже мне – чем, интересно, ему белье не угодило?..
– Нельзя и в душ сходить? – пробурчала я, старательно изображая святую невинность.
Эригард поднял брови и слегка качнулся вперед.
– В душ или в уборную, ты должна носить его всегда, – вкрадчиво произнес он. – Теперь же ты заслуживаешь наказания.
Внутри у меня все похолодело от его слов, но если он ждет, что я начну молить о пощаде – не дождется. Почти минуту я старательно выдерживала давящий взгляд, и в конце концов, хмыкнув, регент продолжил:
– Мне следует напомнить тебе, – его лицо не выражало ничего, кроме скуки. – Ты – та, кем я хочу тебя видеть, ни больше, ни меньше.
Руки сами собой сжались в кулаки так, что ногти вонзились в кожу.
– Я…
– Молчать, – отмахнулся регент, сверкнув дорогими перстнями. – Тебе повторить, кто ты? Завтра утром пойдешь на тренировочную площадку и будешь прислуживать моим будущим наемникам. Им это будет приятно, а тебе – пойдет на пользу.
С этими словами Эригард встал и, бросив на меня многозначительный взгляд, вышел, захлопнув за собой дверь. Гулкие шаги раздавались в моей голове еще долго, до тех пор, пока я не заставила себя вскочить с кровати. Рванулась к крану, плеснула в лицо холодной водой, взглянула в зеркало.
Мусор. Беспомощный, не имеющий права голоса и… выбора. Вот какой он видит меня. И он прав. Однако все в мире меняется, и видят боги – Эригард пожалеет о своих словах.
Глава 27
Я вскочила на рассвете, проспав всего пару часов. На удивление, чувствовала себя сносно, не считая гадкого чувства на душе.
От разговора с регентом все еще клокотало внутри, но я расслышала шелест страниц за ширмой и поняла – Пион тут. Расстраивать ее совершенно не хотелось, как и делиться подробностями своей ночной прогулки.
– Моя ж ты прелесть! – сказала я Пион, сидящей на своем обычном месте перед раскрытой книгой. – Вот кого надо было студенткой брать.
Пион важно завозилась.
«Тогда уж магистром. За все это время с тобой я и сама могла бы начать вести лекции».
– Можешь вести разве что для нас с фарном, – ответила я, проходя к умывальнику. – Другие-то тебя не слышат.
«Что верно, то верно, фарн – особенный».
Я с сомнением хмыкнула.
– Пройдусь на площадку, – бросила на ходу, набрасывая легкую мантию поверх своего обычного комплекта. – Потренируюсь.
Кажется, Пион меня даже не слышала, полностью погрузившись в чтение. Я усмехнулась. Вот если бы я сказала что-то про мышей, занятия или – упаси боги! – фарна Земезиса, тогда совсем другое дело.
Я заплела волосы в тугую косу и вышла. В коридоре еще было пусто – в такое время спят даже самые трудолюбивые студенты, до первых лекций часа три, завтрак в обеденной и тот пока не подали.
Тихо прошла по коридору, едва освещенному догорающими свечами. Чуть не столкнулась со служкой, внезапно вынырнувшей из кладовой перед лестницей, и наконец, сбежав по ступеням вниз, вышла во внутренний дворик.
В лицо дунуло приятной прохладой. Солнце едва просвечивало сквозь густые серые облака, трава поблескивала капельками росы, от ветра шелестела листва деревьев. Поежившись, я сильнее закуталась в мантию и быстрым шагом направилась в сторону тренировочной площадки. До нее было рукой подать – минут пять ходу от парка с фонтаном регента. Я с ненавистью покосилась в сторону радостного журчания – не хотелось даже думать о том, что напоминало Эригарда.
Уже на подходе стали слышны звуки скрещиваемой стали, вскрики и команды тренера. Каждый день на рассвете студенты факультета боевых искусств собираются тут, как и все желающие, если хочется позаниматься или поглазеть на других. Мы с Сомдейтом обучались на факультете тайных искусств, и ежедневно посещать тренировки было без надобности – для нас они в обязательном порядке шли всего дважды в неделю. Всем известно, что регент который год собирает армию – вроде как для того, чтобы обороняться от тварей, населяющих земли вокруг Ральмона, которых в последнее время стало больше обычного. Таким, как я, были уготовлены особые места – в рядах разведки или сопровождения бойцов. Следопыты, немного маги, знающие все о ядах, метательном оружии и мелкой стали – этакие невидимки, без которых не должен обходиться ни один отряд.
Предчувствуя, что предстоящие два часа станут не самыми приятными в моей жизни, я решительно отодвинула заслон на деревянной ограде, и вошла внутрь полигона.
На истоптанной земле бились пара десятков пар бойцов, облаченных в легкие кольчуги. Одни старательно отрабатывали рубящие удары массивными двуручниками, другие пытались маневрировать с щитом и мечом. Руководил процессом Герон – высокий, мускулистый полуэльф с тяжелым взглядом и торчащим ежиком черных волос. Он был одним из главных военачальников регента, и лично тренировал будущую армию.
Увидев меня, Герон нахмурился, будто узрел, как непутевая коза изжевала его любимые сапоги. Он дал команду продолжать отвлекшимся было бойцам, и быстрым шагом направился ко мне. Я медленно, но упрямо пошла навстречу – не хватало еще стоять у прохода, будто та самая нашкодившая коза.
– Кто бы мог подумать! – ядовито протянул Герон, когда мы поравнялись. – Что здесь забыла выпускница, да еще и без меча?
Судя по всему, Эригард никого не предупредил о моем наказании. Хочет, чтобы я сама стала прислуживать?.. Кристалл слежения обжигал карман, и я нутром чуяла – регент слышит каждое слово. Так пусть подавится!
– Я пришла помочь, – ответила, глядя прямо в ярко-зеленые глаза.
Герон поднял брови и удивленно уставился на меня, будто ослышался. Затем упер руки в бока и, задрав голову, оглушительно расхохотался.
– Помочь лично мне? – он выразительно приподнял бровь, окинув меня откровенно раздевающим взглядом, от которого внутри все содрогнулось. – Я как раз не против женского внимания…
Герон приблизился почти вплотную и сощурился, как довольный кот. Я стояла ровно, но каких сил это стоило! Он – военачальник, даже не регент… И все равно может прямо тут сделать со мной что угодно. Зубы сами стиснулись до боли.
– Нет, я имела в виду другое, – ответила, глядя ему в глаза.
Герон вновь оглядел меня, затем хмыкнул и махнул рукой.
– Хочешь побыть вместо служек? – спросил он разочарованно. Я кивнула. – Дело твое. Тогда для начала иди-ка отдрай душевую.
Я снова кивнула, и уже сделала шаг по направлению к небольшой деревянной пристройке, как вдруг услышала тихий голос Герона:
– Как знать, может, я зайду к тебе, когда управишься, – промолвил он с явной издевкой. – На всякий случай, составь поплотнее скамейки.
Я сглотнула тугой ком, подкативший к горлу, и сделала вид, что не расслышала. Стараясь не обращать внимания на переговаривающихся и хихикающих бойцов за спиной, прошла к душевой, смеженной с раздевалкой. Захлопывая за собой дверцу, услышала выкрик:
– Теперь нам и девок бесплатно подают, парни! Кто первый?
Ему ответил дружный гогот.
Я громко и с чувством замкнула дверь на засов. Пусть даже не думают соваться сюда. Герона, впрочем, вряд ли остановила бы дверь, так что надо, на всякий случай, ждать чего угодно – пусть лучше меня казнят за воткнутый в бок военачальнику кинжал, чем сдаться без боя. По спине пробежал холодок. Тренер раньше не вел себя со мной так. Видимо, прислуживать на тренировки регент посылает лишь провинившихся, и Герону это известно. Я вздохнула, пытаясь успокоиться. Посмотрим, как тут похозяйничала будущая частица армии…
Глава 28
Оглядевшись, я брезгливо поморщилась. Девушек среди студентов факультета боевых искусств почти не было – от силы две-три на весь курс, и те редко держатся до выпуска. Сейчас чисто мужской коллектив чувствовался, как никогда. На деревянных лавках, составленных почти вплотную друг к другу, валялась брошенная одежда, по углам – раскидан мусор, пол в чем-то непонятном и липком. Раз уж в раздевалке такое творится, то в душевую и глянуть страшно… С вечера тут явно никто не убирал. Служки, видимо, вот-вот собирались навести порядок к окончанию первой тренировки, но так и не успели.
Я прошла через комнату ко второй двери, ведущей в душевую, распахнула ее, и из груди против воли вырвался сдавленный стон. Зрелища противнее представить невозможно, и даже вонючий большую часть года фонтан в парке перед школой просто отдыхает где-то в сторонке по сравнению с этой клоакой.
С другой стороны, видеть мне приходилось и не такое – будущую армию, а с ней и нас, молчаливых спутников, периодически «балуют» вылазками за стены Ральмона. Помнится, в последний раз выдалась такая гроза, что пришлось спать прямо в грязи, потому что спальный мешок промок насквозь. А уж справляющими нужду бойцами в паре метров от общего костра меня тем более не удивить…
Я уверенно прошла по склизкой плитке до окна и распахнула его настежь. Стало чуть легче дышать. Затем надела передник служки, обнаруженный в одиноко стоявшем у двери шкафчике, схватила швабру, щетку, ведро с заботливо подготовленной кем-то водой и принялась за уборку.
Красный кристалл продолжал греть карман. Или мне так казалось? Я усерднее стала оттирать грязный пол. Пусть регент знает, что я подчинилась его воле. Пусть видит, что мне очень жаль и я все же – та, кем он хочет меня видеть. До поры до времени… И даже если он не наблюдает в этот самый миг за мной – наказание подогревает мою собственную злость, помогая прочистить мозги.
Вдруг сквозь далекие крики и звуки бьющихся друг о друга мечей я расслышала тихий голос. Говорил, судя по характерной интонации, Герон. Я тихонько прошла к открытому окну. Громче голос не стал – напротив, его почти полностью поглотил звон стали. Я нахмурилась. Откуда тогда звук?
Прошла к тому месту, где только что усиленно терла особо липкое пятно непонятно чего и прислушалась. Голос явно раздавался из-за стены, с задней части тренировочной площадки. Так, с кем это Герон там секретничает? Я тихо отодвинула стул и корыто от стены, сбросила на пол чьи-то висящие грязные вещи, и обнаружила небольшую щель наружу, как раз такого размера, чтобы прислониться ухом и услышать, о чем говорит человек с той стороны.
– Он спросил лишь это? – послышался приглушенный голос Всевластного. Звук был такой, характерно дребезжащий, и я поняла – слова доносятся из хрустального шара.
Вот так удачно я сюда попала! Герон беседует с самим регентом.
– Клянусь, – ответил Герон.
– Мне не нужны твои клятвы, – отрезал регент. – Мне нужно знать, зачем фарну вдруг понадобилось допрашивать тебя. С чего он интересуется армией? Он что-то заподозрил?
– Уверен, что да, – сказал Герон так тихо, что я едва расслышала.
– Значит, надо срочно подготовить документ, датированный пятью годами назад об увеличении популяции рогоящеров и лесных дил. Фарн не должен узнать, для чего нам нужны бойцы.
– Позвольте, Эригард, – обеспокоенно начал Герон, – отправить в этом случае часть армии на посты за стеной, чтобы нашествие тварей выглядело правдоподобно.
– Разумеется, – ответил регент.
Раздалось низкое жужжание, означавшее, что связь закончена.
Я оторвалась от стены и присела на корточки, облокотившись о нее спиной. Вот и подтверждение – регент действительно собирается начать войну, и это не пустые догадки. Сердце вдруг странно заныло, стоило подумать о фарне. Всевластный сделал все для того, чтобы Земезис не вернулся домой. Но как он незаметно проведет армию к Академии Верховных? Сквозь непроходимые леса, кишащие тварями, да еще и подход к замку, судя по картам, прекрасно просматривается на многие километры. Единственный раз, около пятисот лет назад, когда война с Академией едва не началась, воинов было намного больше. Да еще в те времена дрессировали боевых животных, а сейчас так уже не делают…
Вдруг щетка, которую я продолжала рассеянно мять в руке, сама выскользнула и с громким стуком упала на пол. Внезапная догадка показалась настолько же простой, насколько и жуткой: регенту нужен кристалл перемещения… но вовсе не для того, чтобы открыть мир. А для того, чтобы переправить прямиком в Академию Верховных всю свою армию.
***
Я никак не могла отделаться от мысли, что регент намерен использовать кристалл в личных целях. Пусть он и редкостный гад, но такая подлость совершенно не укладывалась в голове. С другой стороны, он ведь и не обещал открыть мир, а лишь намекнул, что это возможно, если кристалл попадет к нам. То есть – ко мне. А стоит ли в таком случае его отдавать?..
Глубоко поглощенная этими мыслями, я не заметила, как пролетел час, а может, и больше. Выдраив обе комнаты – и раздевалку, и душевую – почти до блеска, я услышала, как кто-то дернул ручку двери. Раз, другой, затем дверь грустно затрещала под чьими-то тяжелыми кулаками. Я перепугалась не на шутку – неужели Герон решил выполнить свою угрозу? Однако за дверью слышались голоса – видимо, просто тренировка подошла к концу. Я вздохнула, бросила щетку с тряпкой в угол, сорвала с себя передник и открыла засов.
