Текст книги "Право на доверие (СИ)"

Автор книги: Алена Сказкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Я смотрела на небо, небо смотрело на меня. На горизонте лениво клубились иссиня-черные тучи, непроглядной мглой расползаясь по сиреневому небосклону, угрожающе нависнув над замершей в ожидании землей. Неестественно огромный пылающий шар солнца медленно погружался в надвигавшуюся на меня грозу, окропляя весь мир багряными бликами. На западе собиралась буря…

Я, молчала, замерев у окна, вслушиваясь в грустную мелодию, доносящуюся со двора. Девушка, удобно устроившись на поленнице, ловкими пальцами быстро перебирала струны гитары, рождая звук. Сгущавшиеся сумерки не позволяли четко разглядеть лицо, но мне казалось, что я однажды уже встречала ее. Именно она пела о драконах в канун Нового года. Как же давно это было!

День умрет, обратившись в пепел,

Разукрасит ночь небо звездами.

Заметает следы подлый ветер.

Оглянулась назад слишком поздно ты.

Как давно по нетореным тропам

Ты ушла, отказавшись от прошлого?

Сотни дней пронеслись галопом,

Обратились в пыль придорожную.

Сотни лиц промелькнули с ветром.

Ты нигде не просила приюта.

Что ты ищешь, скитаясь по свету,

Позабыв о домашнем уюте?

За моря, за леса, в край печальный

Дразнят-манят чужие истины.

Смело сдернув завесу с тайны,

Ты узнала: все было… бессмысленно.

Отвечай мне, чего же ты хочешь?!

Принеся тепло в жертву свободе,

Ты осталась одна этой ночью.

Твое время почти на исходе.

Последние ноты медленно затихали в вечернем небе. Девушка подняла взгляд и грустно улыбнулась. На миг я подумала, что ее улыбка предназначена мне. Вряд ли. Менестрель подхватила гитару и ловко спрыгнула на землю. Убежала, скрылась во внутренних помещениях поместья, оставив меня наедине с умирающим днем.

Алая полоса света едва-едва разгоняла мрак, царивший в комнате за спиной. Я боялась наступавшей ночи. Завтрашний день – последний. Мое время заканчивалось.

Пальцы бессильно стиснули прутья решетки, я зажмурилась, прислоняясь разгоряченным лбом к холодному металлу. Жесткому и неподатливому – нечего даже думать сбежать этим путем. Спасенья нет!

Сестра, я не оправдала надежд. Не стала твоей опорой. Прости. Я не сумею сберечь то, что мне важно. Я даже себе помочь не способна.

Кукла! Дорогая бесполезная кукла… смело сдернувшая завесу с тайны. Ты не права, незнакомая девушка-менестрель, мой поиск не оказался бессмысленным. Просто существуют тайны, способные убивать.

Я упрямо поджала губы, борясь с охватывающим меня отчаянием. Горько усмехнулась, вспомнив присказку неисправимых оптимистов: «даже, если вас съели, всегда остается два выхода». Крис… Мысли о рыжем зубоскале на минуту вернули мне решимость.

Я должна бороться! Обязана предупредить Южный Храм о надвигающейся угрозе. Рано сдаваться, эсса!

Дверь без стука отворилась, вспыхнувший яркий магический свет заставил слезиться мои привыкшие к полумраку глаза. Альтэсса по-хозяйски прошел в комнату, оценивающе осмотрелся.

– Добрый вечер, леди Лаанара.

Я обернулась, нахмурилась.

– Я не желаю Вас видеть. Не могли бы Вы уйти.

Он проигнорировал мои слова, приблизился. Я ощутила, как от волнения затрепетало сердце, жар хлынул по венам. Почувствовала, что мне хочется тронуть его кончиками пальцев, губами, даже больше…

Я с отвращением подавила желание. Я на самом деле этого не хочу! Не с ним!

Пальцы, загрубевшие от меча, отвели в сторону мой подбородок, наклонив голову, открыв шею, будто для укуса вампира. Горячие губы ласково коснулись кожи, прошептали.

– Твоя кровь… мне нравится ее запах.

Дрожь пробежала по телу. Я увидела бьющиеся об острые скалы пенные темно-зеленые волны, мрачные громады туч, встающие на горизонте, чтобы поглотить остатки солнечного света. Холодный муссон бросал в лицо острые соленые брызги, обжигал щеки жестокими поцелуями. Море, буря, ярость, свобода! Его кровь… мне тоже нравилась.

Он – единственный, кто способен разделить мой Полет. Он – отец моих детей.

Он – мой враг!

Я вырвалась, отступила, прижавшись спиной к стене. Выставила перед собой дрожащие руки со скрюченными пальцами – слабая ненадежная защита.

– Не подходи! – голос сорвался.

Мужчина довольно усмехнулся, будто кот, налакавшийся сметаны. Он знал то же, что и я. Он знал о своем праве.

– Мне не отказывают. Ты моя, принцесса, и твое тело уже признало сей факт, так что будь паинькой.

– Твоей подружке не понравится подобное самоуправство.

Он поморщился, как от надоедливой зубной боли.

– Юнаэтре придется смириться. Чистокровная достойна стать матерью моего наследника.

Ударила. Отчаянно. Неловко. Слабо. Ногти впились в его щеку, оставив глубокие кровоточащие царапины.

Дракон зарычал, без труда смял мое сопротивление, швырнул на кровать, навалился сверху.

– Горячая девочка! Люблю таких…

Я попыталась вырваться, а тело само отвечало на грубые дикие ласки. Нет! Отпусти! Проклятая Память Крови!

Я не хочу!

Я брыкалась, отбивалась, но противник не обращал на мои неуклюжие старания защитить свою честь никакого внимания.

– Кому же тебя обещали, малышка? – пальцы мужчины нетерпеливо разорвали ткань платья. Альтэсса настойчив, и мои оборонительные сооружения быстро рушились под его свирепым натиском. Скоро инстинкты победят разум и чувства, и тогда…

Я слепо шарила свободной рукой между подушек, пытаясь найти припрятанный стилет. В нем заключалась моя последняя надежда…

– Что здесь происходит?!

Кагерос поднял голову, с ненавистью посмотрел на нежданного визитера. Если я хоть чуть-чуть знала меченого, то могла смело заявить, что на лорда Риккарда тиа Исланда испепеляющий взгляд Альтэссы Запада не произвел никакого впечатления.

Я воспользовалась неожиданной передышкой, отодвигаясь, отползая от дракона.

– Убира… – в последний миг Кагерос сдержался. – Как ты здесь очутился?

– Проходил мимо, – Риккард нахмурился. – Мой друг, возможно, ты забыл, но до ритуала она должна остаться девственницей.

– Конечно, мой друг, – процедил Альтэсса сквозь зубы.

Кагерос неохотно встал, выпуская добычу из цепких когтей. Ненадолго. Я помнила, он вернется, и тогда меня ничто не спасет. Но сейчас он уходил, провожаемый иронической ухмылкой своего «союзника».

Риккард задержался, вероятно, чтобы убедиться, что самоуправство лорда Кагероса не нанесло непоправимого ущерба их планам. Меченый казался задумчивым, и во взгляде, который он бросил в мою сторону, я заметила сочувствие. Показалось?

– Лана, ты… леди Ланкарра, Вы в порядке?

– Да, – я отвернулась, кивнула. – Благодарю за помощь. Не смею больше задерживать, ведь Вы спешили к Юнаэтре?

– Да. Вьюна… – рассеянно отозвался меченый.

Я медленно расправляла сбившееся, порванное платье. Отвернулась от дракона, делая вид, что тщательно разглаживаю ненавистные кружева и оборки. Несколько минут прошли в тишине, но когда я с надеждой подняла глаза, меня ждало разочарование. Ледяной демон по-прежнему был здесь.

Я заметила.

– Вы не выглядите счастливым, северный лорд.

У него непривычное выражение лица. Потерянное. Виноватое.

Неужели предателя, уничтожившего половину своего клана, терзают угрызения совести? Почему? Я все поняла в тот миг, когда во время обеда услышала от Кагероса твое подлинное имя. Ты наконец-то, после долгих лет скитаний и одиночества, вернулся туда, где должен быть. Возможно, ты сражаешься не за ту сторону, но это твоя мечта. У тебя есть право выбирать собственный путь и идти по нему к светлому будущему.

А судьба одного доверчивого птенца не имеет значения.

– Жрица… Лана, я пытался поговорить с Вьюной. Убеждал ее передумать.

– Уходите, эсса Исланд.

Ночь разлила над миром неземное спокойствие, вышила на травеньском темно-сером лоскутке неба тусклые серебристые звезды, укутала дрожавшую землю в пуховое одеяло белесого тумана. Зачерпнула полным ковшом и щедро выплеснула на окрестности покой и тишину. Дремали деревья на берегу неторопливой реки, молчали птицы, стремительными тенями проносившиеся в воздухе. Угомонился ветер.

За кованой решеткой на окне моей тюрьмы, осталась свобода. Несбывшиеся надежды, неисполненные мечты. Неоткрытые горизонты. Нереализованные возможности. Мне так много предстояло сделать! Обидно умирать, когда только начинаешь жить.

Страшно. Никто не придет проводить меня в последний путь. На безымянную могилу не принесут цветов, а мои кости достанутся на поживу лесному зверью. Я ухожу из подлунного мира в одиночестве. Хаос, дай мне решимости!

Холодное трехгранное лезвие лежало на подоконнике тяжелым напоминанием о неизбежном.

Меня очень долго учили, что эсса обязана думать о каждом своем подданном, жить ради Предела, а не для себя. Мне столько твердили об ответственности, но лишь недавно я начала понимать, что это значит. Ответственность. Способность держать ответ. В ошибках ребенка всегда виноваты взрослые – не доглядели, не научили, не объяснили…

Когда вырастаешь, осознаешь: ответственность – это умение расплачиваться по счетам судьбы. Исправлять самому ошибки. Или не исправлять. Отвечать-то тоже приходится не перед миром, прежде всего перед самим собой, своей совестью. Может, я повзрослела. Как раз вовремя, Лана!

Я поступила опрометчиво, сбежав из дома, отказавшись от охраны. Мой маленький детский бунт внезапно обернулся серьезной угрозой для Южного Предела. И Харатэль...

Я никогда, на самом деле, не была сильной. Но если так я смогу сберечь свой дом, защитить семью и друзей…

Я нерешительно потянулась к стилету, будто обжегшись, отдернула руку. Прокляла свою слабость.

По-прежнему надеешься на авось, Лана? Наивно ждешь, что придет кто-то, большой, сильный, добрый, и спасет. Вытащит из неприятностей, которые ты сама отыскала на свою голову. Харатэль? Кристофер, Исхард, Аликандр, мечен… Риккард?

Пальцы легли на рукоять. Я никогда не любила просить о помощи. Но мне постоянно помогали…

Из любой самой запутанной, отчаянной ситуации всегда есть последний выход – смерть. Единственный оставшийся выход – предусмотрительные пленители законопатили все щели, лишив меня даже призрачной надежды на спасение. Возможно, кто-то скажет, что самоубийство – выбор труса. Пусть. Я хотела бы бороться до конца. Но если меня скрутят живой, второго шанса не будет. Я не имею права рисковать – на кону стоит гораздо больше чем одна жизнь.

Сердце бешено билось в груди, словно птица, запертая в клетке, стремившаяся вырваться на волю. Я попыталась успокоиться, глубоко вдохнула. Есть ли что-то за гранью, где кончается земной путь? Золотой дракон, парящий в полуденных небесах, ты еще ждешь меня?

Отрешись от всего, Лана. Поверь, это происходит не с тобой. Твоя рука должна быть твердой, когда ты нанесешь удар. Один точный удар. Второго не будет. На него мне не хватит ни сил, не смелости…

Небосклон посветлел. Печально, я не увижу, как на востоке розовеет горизонт – окно комнаты выходит на запад.

Жалела ли я, что сбежала? Сейчас, когда исчез смысл лгать, я твердо отвечу – нет. Даже, учитывая страшную цену, которую мне предстояло заплатить за легкомыслие, я не раскаивалась в своем выборе.

Несколько последних месяцев совершенно изменили мою жизнь. Позволили с головой окунуться в мир, за которым я девятнадцать лет наблюдала из застенков теплицы, где росла подобно тщательно лелеемому цветку. Предательство и любовь, дружба и подлость, самоотверженность и жажда наживы, жестокость и милосердие, осознанный выбор и роковое стечение обстоятельств, реальность и мифы. Жизнь. Настоящая жизнь.

Лица… Новые бесчисленные лица и различные судьбы, которые невольно, случайно, на короткое время переплелись с моей.

Староста затерянной среди зимних метелей деревушки. Плутоватый, умный, домовитый мужик. Надувшийся от важности индюк, слепо исполнявший королевские законы.

Господин Хок. Битый жизнью трактирщик, давший убежище приблудной девке. Суровый судья, без колебаний вынесший приговор чужаку. Заботливый отец, воспитывавший пятерых дочерей.

Йорк Лосский. Одинокий волк, скрывавшийся за маской светского щеголя. Опасный убийца, преследовавший бывших товарищей. Расчетливый политик, готовый объединиться с Советом против общей угрозы.

Галактия, Галка. Пестрый неукротимый вихрь. Легкомысленная болтушка. Умелая целительница, прошедшая школу Южного Храма. Смущенная девушка, влюбившаяся в алого. Безжалостная охотница на драконов, фанатично преданная идее истребить крылатых чудовищ.

Скайнель и Раэн, несчастные птенцы, которым по воле судьбы не повезло оказаться одним против враждебного мира. Я обещала найти детям приемную семью и учителей. Мне не удастся сдержать слово. Но я верю, что ребят примут и без моего заступничества – драконы обычно не бросают своих.

Динька. Сияющее яркое солнышко. Бесконечно мудрая в своей детской невинности и непосредственности. Спасибо тебе. Свети, мелкая!

Меченый. Рик… Риккард тиа Исланд, эсса Северного Предела, Демон льда. Чудовище, о котором с содроганием вспоминают в драконьих кланах. Одинокий изгой, жертвующий собой, чтобы спасти человеческого ребенка. Отталкивающий и притягивающий одновременно. Пугающий. И надежный. Ненавижу ли я его? Однажды я уже отвечала на этот вопрос. Странно. Он предал меня, нанес подлый удар в спину, отдав на расправу своим союзникам, но я по-прежнему не испытывала к дракону неприязни. Никто не виноват, что так сложилось. Мы просто принадлежим разным полюсам. Мне не нужна твоя жалость, северный лорд. Не терзай себя сомнениями. Я родилась твоим врагом.

Еще хотя бы несколько минут…

Не многие вспомнят обо мне. Хорошо. Я не желала, чтобы слезы грусти омрачили радость нового дня. Обо мне некому плакать. Мое короткое детство промелькнуло за штудированием бесконечных пыльных фолиантов и вниманием нудным поучениям наставников. У меня практически не было друзей, да я и не спешила оставлять след в чужих душах. Не хотела сближаться.

Как общаться с человеком, ищущим в отношениях лишь выгоду, которую способно дать знакомство с сестрой правительницы? Лесть и зависть уничтожают искренность.

Как общаться с человеком, которому однажды, возможно, прикажешь умереть? Я не имею права колебаться, выбирая между благом для одного и благополучием Предела. Я – эсса, летящая над миром, парящая в недоступной другим высоте... пустоте.

И все же… Крис. Алик. Спасибо вам. За вашу бескорыстную чистосердечную дружбу. Забудьте меня.

Исхард, извини, я не выйду за тебя замуж. Другая, достойная, станет твоей невестой.

Харатэль, тебе придется тяжелее всех. Но ты сильная, ты справишься. Найдешь виновных и отомстишь. Прости, сестренка, глупый наивный птенец не слушал мудрых советов. Не понимал. Я люблю тебя, моя строгая Повелительница.

А для Предела так будет лучше. Наконец-то эссой нарекут кого-то способного принести реальную пользу. Южным драконам потребуется сплоченный и могучий совет клана, чтобы противостоять надвигающейся угрозе. Так будет лучше.

Пора. Скоро за мной придут.

С острого кончика лезвия мне приветливо улыбалась смерть. Злейший враг, ласковая подруга.

Простите все.

Прощайте…

______________________________________________________________________________________________________________________________________

[1] Сестра

[2] Считается, что дракон всю жизнь будет любить того, с кем он разделит первый полет.

Глава 13

– Успел…

Легкий, почти неслышимый вздох облегчения.

– Пусти! Тварь! Чудовище! Предатель!

Стальная хватка на запястьях окрепла, пальцы непроизвольно разжались, стилет с глухим стуком вонзился в доски. И лишь убедившись, что моей жизни больше ничего не грозит, меня отпустили. Ноги подкосились, и я неуклюже плюхнулась на пол. Всхлипнула от обиды (целую ночь напролет, понимаете, готовилась, попрощалась со всеми, и так разочароваться!) и облегчения (жива!).

Оцепенение продолжалось недолго. Нет уж, живой я им не дамся! Я трясущейся рукой потянулась за стилетом, но темноглазый паршивец быстро отшвырнул оружие в сторону, вне пределов моей досягаемости.

– Я найду другой способ! – на глаза навернулись непрошеные слезы, результат нервного перенапряжения; я упрямо сжала дрожащие губы, сдерживая рыдания. – Не собираюсь становиться вашей послушной игрушкой.

– Ты не станешь, – Риккард тиа Исланд, ледяной демон, угрюмо улыбнулся. – Я выведу тебя из поместья.

– Что?! – мне показалось, я ослышалась.

– Я уведу тебя отсюда. И мне будет гораздо легче это сделать, если ты прекратишь шуметь.

Я недоверчиво смотрела на меченого. С чего вдруг настолько значительная перемена?! Хаос! Какая разница! Даже если слова дракона – обыкновенная уловка, хуже не будет. Хуже просто не может быть! А если он говорит правду, у меня появился реальный шанс на спасение. В душе вспыхнул робкий лучик надежды.

Встать удалось только со второй попытки.

– Оклемалась? – Рик, беспокойно прислушивавшийся к тишине, царившей в поместье, терпеливо ждал, пока я обрету устойчивость. – Переодевайся.

В моих руках очутился сверток с одеждой.

– Зачем?

– Убегать гораздо удобнее в брюках, чем в платье, цепляясь пышными юбками за придорожные кусты. Да и этот наряд совершенно тебе не подходит, – пояснил дракон, привыкший к тому, что порой я соображаю очень медленно.

Логично, мысленно согласилась с ним я. Какой же он все-таки предусмотрительный! Демон льда, Хаос его забери! Полководец, выигравший во времена Раскола около десятка сражений.

Я помрачнела, застегивая пуговицы на рубахе.

– Лана? – меченый оглянулся.

– Оказывается, не одной мне было что скрывать, эсса Исланд.

Он тоже нахмурился.

– Эсса Исланд умер пятнадцать лет назад. По приговору Совета.

Я затянула завязки на штанах, принялась быстро шнуровать сапоги, уделяя этому занятию все внимание.

– Почему ты передумал? Почему помогаешь мне?

– Считай, я просто решил сдержать данную мной клятву, – голос меченого звучал устало и недовольно. Я подняла взгляд. Дракон стоял у двери, барабаня пальцами по косяку. Впервые я видела его таким неуверенным.

– Разве не здесь твой дом, друзья? Твоя Вьюна? Мечта, ради которой ты предал Совет? – тон получился на редкость едким и ехидным. Я испугалась, не перегнула ли палку.

– Знаешь, – Рик размышлял, медлил, растягивая слова. – Что бы обо мне ни сочиняли, я никогда не был предателем. И, пожалуй, не желаю становиться им теперь, – он смотрел вдаль, на недоступные мне горизонты. – Мы не зря сражались во время Раскола, цель не была ошибкой: Пределы должны избрать новую политику, или исчезнуть. Если путь меча оказался единственным способом донести эту истину до Совета… Но сейчас всё изменилось. Все изменились. Вьюна… я помню ее совершенно иной. Готова? – внезапно оборвал себя Рик.

Я кивнула. Дракон придирчиво осмотрел меня с ног до головы, достал из сумки на поясе ключ, разомкнул браслеты на руках. Я ощутила, как медленно, по крупицам, начала возвращаться сила, вытянутая блокираторами.

– Нужно спешить. До смены караула около часа, – Рик осторожно выглянул в коридор. – Драконы уехали готовиться к ритуалу, в поместье люди и полукровки под командованием Аскена. Неприятный тип, способный доставить кучу проблем. Идешь за мной, не шумишь, не ворчишь, лишних вопросов не задаешь… Поговорим, когда выберемся.

– Рик…

– Жрица! – резко перебил он меня. Я покорно замолчала.

Меченый первым покинул комнату. Полушагом-полубегом мы миновали пустынный коридор. Я была немного удивлена, даже разочарована, что похитители не выставили охрану. Или выставили? Я подозрительно сверлила спину дракона, вспомнив его излюбленную манеру избавляться от излишне бдительных часовых. В этот самый момент Рик обернулся, поймал мой настороженный взгляд.

– Что-то не так?

– Нет. Ничего, – я отрицательно помотала головой, тихо спросила. – Как ты намерен выбраться из поместья?

– Через крыло слуг.

– Но…

Во многих богатых домах кроме парадного входа архитекторы предусматривали пару-тройку лазеек для прислуги. Одна из дополнительных дверей часто вела на кухню или в кладовые, чтобы носильщики, пополняющие запасы провизии, не пачкали драгоценный мрамор и дорогой паркет грязными лаптями и не смущали благородных господ чумазыми лицами и запахом немытых тел.

Путь, выбранный меченым, действительно казался безопаснее – риск наткнуться на стражу в подсобных помещениях меньше, чем при попытке пробраться мимо центральных залов и караульной комнаты. Правда, если мне не изменяла память, в Благословенном Доле в это время на кухне уже вовсю кипела работа – весело бурлила вода в котелках, расторопные поварята резали зелень, шинковали морковь, чистили лук. Прислуга старалась успеть завершить готовку к пробуждению господ. Если люди Альтэссы Запада также хорошо вымуштрованы, то на кухне, несмотря на ранний час, окажется оживленно. Кашевары могли поднять тревогу.

– На всех окнах решетки. Ажурные, но крепкие, я проверял. У парадного крыльца несут круглосуточную вахту часовые, – ответил Рик. – Единственный шанс избежать внимания охраны – пройти через задний двор.

Мне оставалось только согласиться с ним и попытаться отбросить сомнения в успехе нашей авантюры. В конце концов, планировку дома и расписание патрулей он знал лучше меня.

Мы быстро спустились по одной из боковых лестниц. Третий этаж, второй. В доме царило спокойствие, коридоры встречали пустотой. Нас пока не обнаружили. Хорошо. Появление новоприбывшего лорда в столь раннее время да еще в компании тщательно охраняемой пленницы точно вызвало бы ненужные вопросы и подозрения. И я не была уверена, что мы способны дать вразумительные ответы.

Рик свернул налево, в сторону от центрального зала и главных дверей. Я последовала за ним. Пара поворотов, и мы выберемся во двор. Слишком гладко! Если едва намеченный план исполняется, как по нотам, обязательно жди неприятностей в конце и всем скопом. Хаос! Не каркай, Лана! Лучше надейся, что вам повезет без приключений добраться до ожидавших у конюшни лошадей и покинуть это «гостеприимное» поместье, прежде чем поднимется тревога.

Может ведь, нам, в конце концов, повезти?

– Забавно, – Кагерос, задумчиво изучая орнамент на потолке, ждал на границе света и тени от тусклой керосиновой лампы. Он медленно повернул голову, окинул нас насмешливым взглядом. – Моя женщина решила сбежать накануне церемонии, да еще с моим… кхм… другом.

Умный гад! Сразу сообразил. Кажется, мы влипли. Точно, влипли! Накликала неприятности на свою голову.

– Как?

Я не успела заметить, когда Рик занял позицию между мной и Альтэссой, ненавязчиво оттеснив меня назад. Парные клинки с тихим шуршанием покинули ножны. Сталь тускло блестела в неярком свете, недвусмысленно угрожая противнику северянина, но меченый ждал, не спешил нападать. Внешне он казался совершенно расслабленным, но я ощущала, что дракон предельно собран и напряжен, словно тетива лука, за мгновение до того, как отправить стрелу в полет.

– Я предупреждал Юнаэтру. Пятнадцать лет, как-никак, прошло. Стоит бросить детишек без надзора, в их буйных свободолюбивых головах сразу заводятся крамольные мысли, – Альтэсса медленно, театральным жестом протянул руку в сторону. Я почувствовала дуновение чужой магии, и через миг пальцы Кагероса сомкнулись на рукояти полупрозрачного клеймора, соткавшегося из воздуха.

– Знаешь, – Кагерос придирчиво изучил острую кромку лезвия. Волшебное оружие сияло, переливалось, словно лед в ясный зимний день. – Всегда мечтал сойтись с тобой в поединке. Выяснить кто из нас сильнее. – Он поднял взгляд, хищно оскалился. – Двуруких, мастерски овладевших парными клинками, не так много, даже в северном клане. – Альтэсса притворно вздохнул. – Но сегодняшний бой вряд ли окажется интересным. Впрочем, мне все равно надо занять время до завтрака.

Я закусила губу. Кагерос явно получал удовольствие, играя с нами, словно кот с мышами, давая нам полностью понять безнадежность ситуации. Я видела, как виртуозно он сражался пару дней назад, на тренировочной арене: быстро, умело нападал, ловко уходил из-под ответных ударов, в одиночку легко победив трех полукровок. А судя по сверкавшему клинку в руке Альтэссы, искусство боя на холодной стали – не единственное достоинство западного дракона. Редкие воины отваживались сражаться на призванном оружии, ведь приходилось одновременно атаковать-защищаться и концентрироваться на поддержание заклинания. Боец, выступавший с магическим мечом, либо самоуверенный глупец, либо очень опытный колдун. Относить лорда Стэкла к первой категории я посчитала опрометчиво оптимистичным.

Рик – талантливый мечник, но есть ли у нас хоть призрачный шанс на победу в поединке с Альтэссой? Я невольно вздрогнула. Все драконы, даже Повелители Небес[1], испытывают бессознательный страх перед могуществом и величием Первых среди равных[2]. Я – эсса, но мне никогда, даже спустя тысячу лет, не справиться с Харатэль. Сестра… Мне сложно и страшно представить в взыскательной, но рассудительной и справедливой правительнице безжалостный вихрь, сметающий все на своем пути. Поэтому я безрассудно долго отказывалась верить хроникам Раскола, однажды случайно попавшим мне в руки.

А Кагерос, явно, сильнее и умелей сестры. Не мудрено для дракона с пяти (шести?) вековым опытом за плечами. Харатэль воевала из-за необходимости, а для него сражаться также естественно, как дышать. Повелитель Запада живет в бою.

– Кто для тебя этот олух, девочка? – синие, нереально синие глаза смотрели на меня с жестокой насмешкой. – Если ты меня хорошо попросишь, я, возможно, не стану его убивать. А, твое слово, эсса?

Я невольно отступила. Страх липкими объятиями обхватил меня за плечи, превратил кровь в медленно ползущий по венам кисель. Даже ночью, когда я твердо решилась расстаться с жизнью, мне не было так жутко.

– Жрица! – резко, сердито одернул меня Рик. Меченый не оборачивался, благоразумно ни на мгновение не выпуская Альтэссу из поля зрения.

Голос моего защитника разбил наваждение. Не поддавайся панике, Лана! Враг только и ждет, что ты сломаешься. Нельзя сдаваться. Думай! Ищи! Должен быть способ помочь северянину.

– Жаль, – Кагерос недовольно нахмурился. – Я дал бы тебе шанс. Но раз ты выбрал неправильный путь, я заберу и твою жизнь, и женщину!

Рик снова не обратил внимания на угрозу, пристально следя за каждым движением противника. А я пропустила тот миг, когда они сорвались навстречу друг другу, мгновенно переходя от мнимой расслабленности к бою.

Хаос!

Вы видели, как по весне дерутся коты? Передо мной приглушенно рыча и бряцая клинками, сцепились два диких зверя. Неразделимый комок, носился по слишком узкому коридору, ощетинившись сталью во всех направлениях. Тут не то, что вмешаться, уследить было невозможно.

Сияние ледяного клинка Альтэссы, метавшиеся темные молнии в руках Рика. Две размытые фигуры, тени, хищно кружившиеся рядом друг с другом в тусклом дрожащем свете единственной лампы.

Я не могла сказать, кто из них выигрывал. Мне оставалось лишь вжаться в стену и пожалеть, что не верю в божественное вмешательство – очень хотелось помолиться, попросить о поддержке хоть кого-то. Хаос, я даже без браслетов наколдовать ничего путного не способна!

Смерч распался. Меч зазвенел по мраморным плитам, подкатился к моим ногам. Рик осторожно отступал, выставив перед собой второй клинок. Левая рука воина повисла плетью, на рубахе быстро расползалось темное пятно. Застывшее лицо не выражало никаких эмоций. И лишь по растекающейся по щекам бледности и испарине, обильно покрывающей лоб, я могла догадаться, что ему трудно. Очень трудно.

Кагерос следовал за ним уверенной поступью охотника, знавшего, что добыча никуда от него не денется. На меня западный король совершенно не обращал внимания, не считая реальной угрозой. Зря! Мы еще посмотрим!

Я подняла потерянный Риком меч. Рукоять была для меня непривычной. Большой, не под мою ладонь, неудобной. Тяжеловат. Ничего и так сойдет.

Кагерос стремительно сократил расстояние. Клинки лязгнули, встретившись, посыпались искры. Я испуганно ойкнула, когда меч Альтэссы прочертил алую полосу на груди северянина, а спустя секунду по бедру, заставив Рика припасть на одно колено. Воин тут же поднялся, неуклюже отскочил, разрывая дистанцию, уклонившись от нового удара. Пошатнулся, но устоял.

– Не желаешь сдаться? – издевательски предложил Кагерос. – Ах, прости, забыл: ты же у нас гордый, пощады не просишь, – в голосе короля рычало бешенство. – Да я и не дам!

Бездна обреченно взглянула на меня. Тонкие посеревшие губы что-то шепнули. Бежать? Нетушки. Упустить такой удобный шанс расквитаться с одним из Западных завоевателей? Сейчас как врежу острой железякой по неосмотрительно подставленной спине! Надеюсь, под плащом не окажется кольчуга.

Получи!.. За все хорошее!..

Хаос! У него что, глаза на затылке?!

Кагерос играючи перехватил занесенную в замахе руку, легко вздернул меня вверх, чуть не вывихнув запястье, и отшвырнул к стене.

– Не лезь, девочка!

Удар выбил из легких весь воздух, заставил подавиться криком. Отчаянно пытаясь вдохнуть, я медленно сползла вниз. В угасающем сознании мелькнула мысль, что, похоже, все-таки следовало прислушаться к умному совету. Мелькнула и оставила меня абсолютно равнодушной. Последнее, что я запомнила прежде, чем погрузиться в ласковые объятия тьмы, напряженное лицо Рика, попытавшегося воспользоваться тем, что противник отвлекся.

…Нахальный щенок! – голос Повелителя Запада доносился издалека, будто говоривший находился в другой комнате за толстой стеной. Я собралась с силами и вынырнула из вязкого густого болота, в которое погрузил меня удар Альтэссы. Кажется, я закрыла глаза всего на мгновение, но ситуация кардинально изменилась.

– Сопляк!

Рик судорожно сжимая оставшийся клинок, безуспешно пытался подняться с пола, опираясь на дрожащую руку. В застывшем оглушенном взгляде билась только одна мысль, один приказ – «Встать!». На серых мраморных плитах расползались ржавые пятна.

– Ты был мне необходим, – Кагерос пнул поверженного противника в лицо. Меченый упал на спину, замер без движения. Из сломанного носа на подбородок потекла кровь.

Хаос! Я слепо зашарила по гладкой стене в поисках опоры. Это не бой! Это избиение!

– Как знамя, за которым мог пойти северный клан.

Дрожь пробежала по телу северянина. Он широко распахнул глаза, жадно хватанул губами воздух. Темные зрачки расширились от боли, заполонив радужку.

– И я, Повелитель! терпел твое фамильярное поведение. Но теперь ты бесполезен для меня!

– Прекрати! – я стиснула зубы, с трудом поднялась.

Кагерос, не обращая на меня внимания, склонился над Риком, будто упиваясь чужими страданиями

– Боюсь, малышка Этра не позволит вдоволь поиграть с тобой. Так что радуйся, ты умрешь здесь и сейчас…

– Не смей! – кулаки сжались в бессильной ярости. Я безрассудно прыгнула на Альтэссу. И врезавшись в стену уплотнившегося воздуха, упала, растянулась на жестких мраморных плитах.