Текст книги "Белый не начинает, но должен выиграть (СИ)"

Автор книги: Алексей Переяславцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

Глава 8. Ум есть – силы не надо

Я чуть удивился полному отсутствию радушия со стороны родителей, но очень скоро догадался о причине: в тот раз Хнурр был приглашен (и мог отклонить приглашение), а сейчас он явно пришел по долгу службы. Я вежливо поздоровался. Теперь надо прикинуться, что причины визита мне совершенно непонятны и совсем не интересны. На самом деле я уже догадался о них и даже справился с тревогой. Мое перемещение деловым шагом к выходу из пещеры было остановлено отцом:

– Оставайся здесь, сын. У мудрого Хнурра есть к тебе дело.

Пришлось смирно усесться на пол.

Главный наставник был бесстрастен, как хороший секундант:

– Стурр, мне надо измерить твою магическую силу. Сиди и постарайся ни о чем важном не думать.

Легко сказать. А вдруг у Хнурра в арсенале есть хоть что‑то из магии разума? Что делать?

Я знал простейший мыслеблок, который любой студент – четверокурсник снес бы на раз: мысленно вычислять. Проводить сложение двузначных чисел… нет, лучше трехзначных. Слабенько, но больше, чем ничего.

Вообще‑то измерение магической силы не вызвало никаких ощущений: ни приятных, ни противных. Я терпеливо складывал. Главный наставник чуть шевелил передними лапами. Наконец, он поднял голову.

– Уважаемый Гррод, уважаемая Варра, и ты, Стурр. Измерение закончено.

Пауза. Явственно запахло нехорошими новостями – именно потому, что главный наставник сохранял каменную неподвижность гребня.

– Стурр на сегодняшний день имеет магическую силу в три четверти от минимально допустимой для его возраста…

Краем глаза я уловил чуть заметное движение отцова хвоста. Даже его выдержка имела пределы.

– …и по этой причине он никогда не будет в линии.

Я лишь догадывался, что это значит, но реакция родителей была недвусмысленной. Варианты понеслись у меня в голове, как при розыгрыше блица.

– Мудрый Хнурр, я бы хотел обратиться к вам с просьбой.

Родители уставились на меня, но (ура им!) не сказали ни слова.

– Говори.

– Просьба такая: допустить меня к присутствию на тех же уроках, которые будут посещать все остальные ученики.

– Ты никогда не сможешь учиться в ту же силу, что и прочие.

– Я постараюсь учиться в ту же силу.

Гнев наставника проявился в словах, но не в интонации:

– Ты сомневаешься в результатах измерения твоих способностей?

Нельзя уступать. Но и зарываться тоже нельзя. Значит, придется пройти по ниточке.

– Не имею оснований сомневаться в оглашенных вами результатах, мудрый Хнурр.

– Тогда зачем это тебе?

– Я постараюсь доказать, что старательность может восполнить недостаток способностей. Итак: будет ли мне позволено присутствовать на уроках?

Не было сказано «старательность и ум». Пусть главный наставник примет меня за невежду – так будет безопаснее.

Похоже, Хнурр купился на уловку:

– Даю на это свое разрешение.

– И наставник будет с меня спрашивать так же, как и с других?

– Разумеется.

– Благодарю вас, мудрый Хнурр.

– А теперь иди на площадку. Мне нужно поговорить с твоими родителями.

Нечего было и пытаться подслушать. Местность насквозь простреливаемая, не подберешься.

* * *

(в пещере)

– Уважаемый Гррод, уважаемая Варра, я обязан вас предупредить: при всем уважении к упорству вашего младшего сына я не вижу для него ни малейшей возможности попасть в линию. Конечно, со временем магическая сила дракончика вырастет, но до минимума она не дотянет.

Отец слегка кивнул. Мать сохраняла каменную неподвижность.

– Вот почему я настоятельно рекомендую готовить Стурра к другой карьере. С его способностями к счету он имеет реальную возможность попасть в штаб. Добавьте также: он универсал и как таковой вполне может надеяться на должность помощника при сотнике, а то и при тысячнике.

На этот раз родители демонстрировали только внимательность – ничего сверх того.

– И еще одно: я не рекомендую вашему сыну увлекаться поединками. Да, он превосходно для своего возраста разбирается в тактике, но вы сами знаете, уважаемый Гррод, что в старших классах одними лишь тактическими изысками поединки не выигрываются. Нужна магическая сила.

Хозяин пещеры еще раз кивнул в знак согласия. Вся его поза выражала настолько полную нейтральность, что супруга уверилась окончательно: он догадался до того же, что и она сама. Дракона не первый год была замужем.

Мудрый Хнурр ничего не заметил или необычайно искусно притворился:

– Надеюсь на убедительность с вашей стороны, уважаемый Гррод, уважаемая Варра. Попутного вам ветра.

– И вам, мудрый Хнурр. Окажите нам любезность: попросите Стурра еще немного побыть вне пещеры. Нам надо посовещаться.

– Конечно же, я ему скажу.

Некоторое время по уходе главного наставника родители лишь глядели друг на друга. Молчание нарушил отец:

– Ты на что‑то надеешься.

– Да. На то, что наш младший сын много умнее, чем думает Хнурр.

– Ум не заменит магическую силу.

– Я никогда не была сильна в расчетах, сам знаешь. Но могу предчувствовать, и это ты тоже знаешь. Уму Стурра нужны знания, и он их получит. Если не от тебя, то от меня.

Еще одна пауза.

– Хорошо. Пусть он заходит.

* * *

Главный наставник вышел из пещеры и попросил подождать. Не представляло труда вычислить: родители совещаются. И, кажется, знаю, о чем именно.

Мне жаль отца. Видимо, он рассчитывал на военную карьеру для меня. Ничего, постараюсь изменить его мнение обо мне. Военнослужащим быть не хочется, но придется. Находиться при армии – единственный способ подобраться поближе к Великим.

Мама вышла из пещеры и пригласила зайти. Мой Другой сразу почувствовал, что она расстроена. Я – чуть позже.

Как и ожидалось, заговорил папа:

– Сынок…

Подобное обращение – точный признак того, что отец глубоко потрясен.

– …мудрый Хнурр посоветовал нам готовить тебя к карьере, не связанной с линией.

Я счел за лучшее не прерывать.

– Сверх того, он дал понять, что тебе не стоит драться в поединке с Киррином.

– Для начала я хочу знать подробности: что такое «линия» и какого рода карьеру вы сами считаете возможной для меня.

Вопрос о поединках, по моему мнению, мог и подождать.

Драконий язык оказался столь же консервативным и устойчивым, как и человеческие. Когда‑то «линия» означало построение боевого отряда драконов (не менее десятка), но эта тактика уже давно была отброшена как ведущая к большим потерям. Однако слово осталось, и теперь «быть в линии» означало находиться в рядах тех, кто ведет боевые действия. Именно этим драконам доставался наибольший почет. Были и материальные формы поощрения: первоочередное обслуживание магами земли и любыми другими; к услугам ветеранов были самые лучшие целители. По крайней мере, так мне сказали, но про себя я подумал, что наверняка есть другие способы выразить начальственное удовольствие.

Другой формой военной карьеры была штабная работа. Она считалась почти безопасной по сравнению с риском для дракона в линии, хотя, как заметила мать, триста восемь лет тому назад Главный штаб был полностью уничтожен магом, ухитрившимся подобраться сравнительно близко и накрыть его местоположение сильнейшим магическим ударом (судя по описанию, «Черным пятном»). Для работы в штабе требовались безукоризненные отметки в школе. Но даже среди отличников конкуренция была значимой. Очень уж заманчивые карьерные перспективы светились даже для штабиста уровня сотника.

Тут же пнула в голову боковая мысль: выходит, магия смерти разрешена. Только ли против драконов или против людей также? Полная неясность.

Должность связного считалась чуть более опасной, чем штабная. Неприятная ее особенность заключалась в том, что с нее практически невозможно было соскочить: вероятность продвижения крайне мала.

Неожиданно в разговор вступила мама:

– Имей в виду Стурр: успешная карьера означает не только всеобщий почет, она еще залог успеха среди дракони.

Знакомо до последней черточки: во многих земных сообществах блестящий военный считается прекрасной партией. Да, многим нравится арбуз, но остальным‑то нравятся офицеры!

Я внимательно выслушал всю информацию, после чего начал активно докапываться:

– Кто родители Киррина?

Выражение маминого гребня можно было бы перевести как «Я же тебе говорила!» Однако она промолчала, а ответил папа:

– Отца зовут Коррг, он тысячник в Главном штабе. Мать зовут Моррфа, она пока что домохозяйка, но была первой в своем классе по оценкам.

Картинка складывается понятная: моему противнику есть в кого быть умным и есть откуда набраться знаний по тактике. Ясно, какую карьеру прочит папенька для сыночка. Для нее нужны хорошие отметки, а поединок со мной может эти отметки попортить.

Полковник Генштаба – и в моем мире большая фигура, а уж в этом куда как большая. И надо очень и очень подумать: стоит ли портить с ним отношения, а если да, то в какую именно сторону портить.

Карьера в Главном штабе, несмотря на все уверения отца, мне не светит. Конкуренция там наверняка лютая, причем личные заслуги в расчет не берут. Карьера в летном составе… ну, это зависит от того, можно ли преодолеть магическую слабость. Допустим, я это сделаю. Проблема в том, что чины сами по себе мне не особо нужны. Они лишь средство для достижения некоего командного уровня. Такого, чтобы я мог отдавать приказы и добиваться их выполнения. И еще абсолютно необходимо уважение и вышестоящих, и подчиненных. Ладно, об этом еще надо как следует подумать. Важнее другое: поединок с Киррином мне без надобности, но я могу позволить себе не избегать его.

Так, а теперь остыть и включить голову. Сейчас я Киррину проигрываю вполне уверенно, пусть и не сразу. Он по всем статьям сильнее – ну может быть, в тактике я смогу потягаться. Но этого мало.

– Папа, мне будет нужно знать то же, что знаешь ты как десятник.

– Ты не сможешь командовать бойцами так, как я ими командую.

Ну да, сержант – не только и даже не столько знания, сколько умения и склад характера.

– Я еще долго не смогу уметь то же, что и ты. Но знать буду.

У отца странным образом шевельнулся хвост, но согласие он дал.

– Еще кое‑что. Мама, мне понадобится полочка – моя личная! – в стене пещеры.

На самом деле это скорее углубление в стене с ровным дном, но родители поняли.

– Пригласить на это мага земли???

Реакция матери, конечно, абсолютно отрицательная, но…

– Мама, ты забываешь, я универсал. Полочку я могу сделать и сам…

Нахальство на грани наглости. Сроду такого не делал, хотя алгоритм знаю. Но это мне и вправду нужно по многим причинам.

– …мне лишь нужно, чтобы она была моя и только моя.

На это раз взгляды, которыми обменялись родители, были совершенно недвусмысленными. Наконец, мама разомкнула рот:

– Не возражаю.

Вот она, победа! Маленькая, но все же. Мать не спросила, зачем это мне нужно. Она доверилась. Но надо развивать успех:

– Тогда сейчас и начну.

Я прикинул, где бы лучше сделать полочку, даже встал на задние лапы и хвост. Да хотя бы и здесь: достаточно далеко от санузла и от ручейка. Чуть повыше, чтоб сестре не так легко было дотянуться. Эти маленькие драконочки могут быть очень любопытными.

Из выбранного в стене места посыпался песок. Сперва это был мощный поток, но очень скоро он иссяк. Это и понятно: нижний уровень в получившемся углублении строго горизонтальный, то есть остаток песка придется вычищать вручную.

Я поднял сам себя телемагией к полочке и торопливо выгреб обеими лапами песок. Конечно, был риск истощения, но тут уж пришлось положиться на ощущение наполненности энергией. Когда оно начнет пропадать, вот тут и стоит беспокоиться.

Все? Нет. Я помнил, что потоки магии земли имеют свойство самовосстанавливаться. Ну‑ка, быстренько прикинуть: насколько это возможно в камне? Угу… так… нет, полочка моя останется таковой. Ну разве чуть – чуть уменьшится в размерах. Стенки‑то пещеры базальтовые. Вот будь то мягкий сланец – другое дело. А уж о глине и речи нет.

Вопреки ожиданиям, хвалить меня никто не торопился. Скорее наоборот:

– Ты закончил? А теперь прибери за собой.

Мама права: на полу пещеры накопилось порядочно песка. А как убрать? Первое, что приходит в голову: создать поток воздуха и с его помощью выдуть весь строительный мусор. И как раз этого делать нельзя – мой запас энергии и без того невысок, а после такого действия понизится до неприемлемого уровня. Нет, надо иначе.

– Я очень скоро вернусь.

За пределами пещеры есть места, где возвышаются стебли прошлогодней травы: очень высокие и очень толстые. Они‑то и нужны. Я собрал некое подобие веника и под внешне нейтральными, но внимательными взорами старших тщательно вымел пол.

– Мам, пап – я немного погуляю. Можно?

Возражений не было. Предлог был выбран самый неуклюжий и надуманный, но… родителям нужно было небольшое время для обсуждения.

* * *

(в пещере)

– Я так и не понял, зачем ему понадобилась эта полка. Не верю, что лишь для демонстрации своих умений.

– И я не верю. Но ты у меня молодец и умница…

Нежное поглаживание хвостом.

– …я же видела: тебе очень хотелось спросить. Я и сама не знаю, для чего, знаю лишь, что у Стурра уже есть некий план.

– На чем этот план основан, как по – твоему? Магическую силу увеличить нельзя, это всем известно.

– Вот именно, всем известно. А наш сын первоклассник, ему это неизвестно. Поэтому‑то он и может изобрести способ…

– Ума лишилась, Варра?

– Вовсе нет. Ни один дракон об этом не думает, потому что знает: невозможная вещь. Вот, кстати: откуда ТЫ знаешь, что магическую силу изменить нельзя?

Долгая пауза.

– Может быть, ты и права. Никто из людей нам такого не говорил… и сказать не мог. Черный Дракон – вот от кого это могло пойти. А ему сообщил… ты знаешь, кто.

Еще более длительная пауза.

– Кажется, я придумала, что надо делать. Стурр просил тебя обучать его строю, тактике, всякому такому – верно? Обучай. Но при этом запоминай его вопросы. И ненароком задавай свои.

– А ты?

– А я… я попытаюсь выяснить, куда он ходит. И к кому.

– Ты хочешь следить за сыном?!!

– Нет. Но у нашего сына есть сестренка. Весьма любопытная драконочка, понимаешь ли. На Саррода я не надеюсь. Он мнит себя очень старшим и ужасно умным, у него‑то тяги к подобным действиям нет.

– В таком случае…

Улыбка.

– …я займусь ужином. А там будет видно.

* * *

Было время подумать, хотя и немного. Нехватка магической силы – серьезно. Со своей колокольни главный наставник прав: без надлежащих способностей карьера военного видится плохо. Все сверстники будут иметь серьезное преимущество, компенсировать которое… даже не знаю, возможно ли.

К моменту, когда всех детей позвали на ужин, в голове у меня начал складываться план. Конечно, я помнил, что кристаллы могут увеличить магическую силу. Беда в том, что ни вблизи пещеры, ни по дороге в школу мне ничего подобного не встречалось. Значит, надо искать. И искать умело. Я сам геолог не из великих, но все же поболее нуля.

Драконы кристаллами не пользуются, это я знал твердо. Но относительно людей – полная неясность. Значит, придется наладить взаимодействие с людьми.

Глава 9. Перерыв на подготовку

Моему умному плану с самого начала понадобилась корректировка. Для того, чтобы ходить к людям и налаживать контакты, нужно время. У меня его нет. Занятия в школе – само собой, но сверх того, мне надо бы подумать о возможности еще одного поединка с Киррином и о том, как его выиграть.

Первое достаточно очевидно: от меня не зависит. Нарываться не след, но может возникнуть ситуация, когда без драки не обойдусь. Значит, надо готовиться. Как?

Ясно, что за ужином подобного рода вещи обдумывать нельзя: мою погруженность в мысли враз заметят. После ужина? Нет, тоже нельзя. Значит, переключимся на что‑то другое. Я же просил отца со мной заниматься. Вот сегодня и начнем.

И эта часть плана рассыпалась в прах. Отец на мои поползновения ответил твердо: «С завтрашнего дня». Ладно, тогда можно пойти к Глорру: я же обещал ему уроки.

Закатное солнце почти скрылось за горами, но отдельные лучи еще освещали холмики с восточной стороны. До пещеры родителей Глорра осталось не так уж много идти, когда взглядом я выхватил светлую точку сбоку от осыпи. Острейшее зрение дракона не давало возможности ошибиться. Я чуть было не побежал рысью, но одумался и пошел небрежной походкой.

Это был бесцветный кварц. По ценам Маэры вряд ли он стоил больше двенадцати медяков – подкачали и размер, и форма, к тому же в нем даже неискушенный глаз заметил бы трещинки. Я чуть было не взял кристаллик (даже не кристалл), но одумался. Тащить его к Глорру – ну нет! Надо запомнить место, где он лежит, и взять на обратном пути.

От Глорра я выслушал родословные однокашников и запомнил. Его самого я научил связке: шаг вперед – удар левой – уход перекатом направо. Мы ее нарабатывали чуть ли не полчаса, после чего ученик получил задание шлифовать связку самостоятельно, а я пошел домой, но по пути забрал кварц и впихнул его под чешую. Начало коллекции положено.

Когда я подошел к нашей пещере, были уже полноценные сумерки. Добычу я положил на полочку. Мама сделала вид, что ничего не заметила, сестра и вправду ничего не заметила, а брат не захотел на это глядеть. Собственно, пора было уже укладываться, но я все еще думал, как использовать кристаллик.

Первое и самое очевидное: не имея практического опыта работы с кристаллами, я запросто могу взорвать эту мелочь. То есть для уменьшения риска стоит подумать о его разовом применении. Иначе говоря: на важном поединке. А таковой один лишь и возможен: с Киррином.

Второй вопрос будет потруднее: как использовать? Универсальный кристалл годится для всего, но самое очевидное: для телемагии. Вполне можно восполнить недостаток магической силы, но стоит ли? Телемагия для меня – средство защиты и не более того. Нужно нечто другое, для нападения. Что именно?

Повторять трюк с якобы могучим ударом не хочу. За поединком наверняка будут наблюдать недружественные личности. Может быть, и не спалюсь, но риск мне ни к чему. А что еще?

Наложить на себя конструкт, предназначенный для атаки? Какой конструкт?

Я посмотрел на собственные лапы. Возникла некая идея. Вот как раз и отец рядом.

Я показал отцу ребро передней лапы.

– Пап, я никогда не видел, чтобы били этим местом. Почему?

Ответом был сначала острый взгляд, потом медленное:

– Это место недостаточно твердое; сильный удар не нанесешь, а вот лапу отбить можешь.

Интонация настолько не согласовывалась со словами, что этим надо было пользоваться изо всех сил:

– Предположим… ну, допустим, что вот здесь внутри мозоль. Что тогда?

– Тогда я бы посоветовал удар вот сюда.

Отцовский коготь показал, куда именно.

– Бить нужно очень точно. Но если попадешь, то в самом лучшем случае твой противник получит тяжелый ушиб связки, и передней лапой ему не придется пользоваться дня два. Или же разрыв связки. Тогда к целителю немедленно, да и после этого недели три, не меньше… Но как можно создать мозоль из ничего?

– Мне кажется, я знаю способ.

Я не знал его на собственном опыте, но помнил учебники, что мне в свое время одолжили. Это будет из тех конструктов, что через некоторое время становятся родной деталью организма. Правда, эта деталь через пару месяцев сойдет на нет, если я ее не буду поддерживать. А я буду.

В школе все еще оттачивали умение складывать трехзначные числа и прикладную телемагию. Занятия по военному делу начнутся лишь в следующем учебном году. Наставник настолько уверился в моих математических умениях, что с чистой совестью отпускал меня с последнего урока (если то была именно арифметика). Такую возможность упускать было нельзя.

В первый же мой поход в лес я натаскал столько веток (сухих и не очень), что хватило бы на полноценный костер на двое суток. Или даже больше, поскольку дело шло к лету, и в пещере холодновато было разве что по ночам. Еще пришлись ко двору два камня приличных размеров. За ними даже идти далеко не надо было: вниз по склону от пещеры таких было порядочно.

Пока шли подготовительные работы, я раздумал использовать кристалл для создания мозоли. Хватит с меня и своей энергии.

Минут сорок я рубил ребрами обеих лап тонкие палки. Не было никого, кто бы за мной наблюдал. Конструкт работал прекрасно. В студенческие годы я раскалывал ребром ладони кусок рафинада – пришлось вспомнить эти времена. Но эйфория от собственного высокоумия все же не пересилила осторожность, и когда вдалеке показалась сестрица, возвращавшаяся из школы, я прекратил тренировку, собрал то, что осталось от палок, а также тонкие хворостинки и отнес в пещеру.

Ррума легкой рысцой и с подтанцовочкой проскакала мимо меня в пещеру, на ходу крикнув:

– Прибери тут, а то мама заругается!

На взгляд взрослых драконов сестрин танец смотрелся вполне себе. Во всяком случае, не без изящества. С человеческой точки зрения он был невероятно комичен: что‑то вроде самбы в исполнении ослика Иа – Иа. Опасаясь расхохотаться вслух, я проворчал в ответ нечто похожее на «угу». Но в пещеру не пошел: мне обязательно надо было дождаться материного прихода.

Мама окинула взглядом все мои приготовления и приспособления. На четверть секунды мне показалось, что она догадалась обо всем. Но так и так я заговорил первым:

– Мам, тонкие ветки и палочки уже в пещере, а эти мне нужны для дела. Но потом я их тоже занесу.

– Хорошо.

А вечером отец обрушил на меня теоретическую часть курса военной подготовки.

Построение в походном полете. Перестроения на атаку – их оказалось множество. Защитные перестроения. Виды строя при отступлении.

Я думал, что мне расскажут, какие бывают нападающие заклинания со стороны драконов и со стороны магов. Фигушки! Уже стемнело, но папа при неверном освещении от костра все продолжал мне втолковывать про тонкости строя, используя в качестве наглядных пособий короткие палочки.

Такое количество информации было чрезмерным даже по драконовым меркам. Я настолько устал, что падал на свою подстилку уже в полностью сонном состоянии. Я даже не услышал, как отец выходит из пещеры и возвращается с тонкими палочками для костра. И, конечно же, не мог слышать диалог родителей.

* * *

(в пещере)

– Я вижу, ты что‑то понял.

– А ты?

– Я, видимо, меньше. Но все же?

– Хорошо. Вчера Стурр расспрашивал меня о возможности нанесения в ходе поединка удара ребром передней лапы. Я объяснил, что это невозможно. Но на самом деле… был такой дракон по имени Фунарр, о нем сотник рассказывал. Он как раз такие удары тренировал, и на это ушло чуть ли не десять лет. В поединках ему не было равных, но в настоящем бою его накрыло в воздухе ледяным заклинанием, от него увернуться нельзя.

– Что же на это Стурр?

– Он ответил, что тренировка этого места на лапе с целью образования мозоли осуществима. А сегодня я увидел перед входом в пещеру разрубленные палки. Он их клал на два камня и рубил посередине. Тогда я подумал, что, действительно, таким способом можно достичь большей твердости… ну да, что‑то вроде мозоли на ребре лапы. Пусть хуже, чем у Фунарра, но дело возможное. Однако сейчас я думаю о другом.

Вздох.

– Я очень хочу и никак не могу понять: откуда он это знает. Надеюсь, ты мне поверишь, если я скажу: это не догадка, а знание?

– Поверю. Я сама не догадалась, увидев все его приготовления, но подумала, что Стурру зачем‑то это нужно.

Очень долгая пауза.

– Раньше я считала это досужими выдумками, но сейчас уже не уверена.

– Ты о чем?

Костер замигал. Варра встала и подбросила в огонь несколько веток.

– Я тогда была в выпускном классе и считала себя вполне взрослой. Ты как раз начал обращать на меня внимание.

– Я – а–а???

– Ты, ты. Уж мне‑то было заметно. Но не в этом дело. На обычных посиделках одноклассниц по вечерам большей частью о молодых драконах речь и шла. Но один раз Сигрра стала повествовать о духе Черного Дракона.

Гррод был твердо уверен, что это и тогда были выдумки, и сейчас остались такими, но постарался сохранить полную невозмутимость.

– Она рассказывала, что когда тело Черного Дракона умерло, дух его всего лишь заснул. И порою этот спящий дух пробуждается, но не в силах он изменять предметы и события. Он может лишь давать советы… кому‑то. И пробуждается он лишь в годы великой опасности.

Сержантские привычки вылезли наружу.

– Опасность – кому? Опасность – от кого?

– Не знаю. Никто ее об этом не спросил… Ладно.

Дракона тряхнула гребнем.

– Я, как ты понимаешь, запретила детям залезать на личную полку Стурра. Саррод и так бы не стал этого делать, это ниже его достоинства, а вот Ррума… ты знаешь свою дочь. При первом же удобном случае сунет нос. Но сама я посмотрела тем же вечером.

– Что там?

– Маленький блестящий камешек. Вот такой…

Варра отмерила кончик когтя.

Супруги глянули друг на друга. Это был безмолвный, но дружный вопрос: «Зачем ему?»

Гррод откашлялся (человек принял бы этот кашель за рычание самого низкого тона) и промолвил:

– Думаю, что на его полке скоро появятся и другие предметы. Будь ему нужен лишь один камешек – такой легко спрятать в подстилке. Но нет, он сделал полку. Там подобных камешков поместится столько… да я в двух лапах не унесу.

– А тебя не удивило, как легко и быстро он проделал отверстие в стене пещеры под полку?

– Нет. Я видел, как работают маги земли. Он делал точно то же самое, только по своим силам.

– Я имела в виду: откуда он знает?

В голосе мужа появилась неуверенность, недостойная военнослужащего:

– Ну… он все же маг земли, поскольку универсал…

– То есть ты понятия не имеешь. Я тоже. Значит…

– …значит, надо собирать разведданные.

Это была шутка. В некоторой степени шутка.

* * *

Утром следующего дня первым делом я проверил конструкт. К моему некоторому удивлению, он еще держался. Либо я прибавил в магической силе, либо сам по себе конструкт был достаточно простым и надежным, чтобы не распасться быстро. То и другое меня устраивало.

Однако проверка его же после прихода из школы показала, что распад почти совершился. Почти! Но не до конца. И правильно мне говорили: подновлять старый конструкт много легче, чем создавать новый.

На протяжение трех недель я терпеливо тренировался в ударах ребром передних лап: правой и левой. Родители терпеливо не замечали этих тренировок. А по вечерам отец втолковывал военную науку.

Особенности строя в разных вариантах я уже усвоил, теперь мне предстояло запомнить систему сигналов. Разумеется, для начала это были сигналы уровня «командир эскадрильи – рядовые». Десяток я мысленно и приравнял к эскадрилье.

Сигнализация по уровню развитости много уступала радиосвязи, но все же была лучше, чем между самолетами на Земле в период между двумя мировыми войнами. Думаю, причиной тому были драконьи хвосты: ими в основном и сигнализировали. Впрочем, многие сигналы передавались движениями крыльев.

Потом настал черед сигнализации на уровне «полк – эскадрилья». То есть от сотника к десятникам.

Иногда отец прерывался на боковые вопросы.

– Как ты думаешь, зачем я тебе это рассказываю?

– Если десятника убьют или выведут из строя, я должен буду занять его место.

– Почти правильно. Командование в таких случаях принимает помощник, но если и его… тогда придется тебе. И ты должен быть готов.

Или:

– Как ты думаешь, почему драконы летают?

Вот на этот вопрос я не смог найти ответа. Отец невесело усмехнулся:

– Потому что мы на земле мало чего стоим. Если ты не сможешь взлететь, тебя догонят люди и убьют. Дракону на грани истощения – а такие как раз с небес и валятся – порой даже от человека убежать не удается. А еще у людей есть… ну, животные вроде оленей, но больше ростом и без рогов; на них ездят верхом. Вот от кого убежать нельзя – разве что в реку нырнуть.

Сам я вопросы старался задавать лишь те, которые впрямую относились к курсу обучения. Очень уж не хотелось сбивать лектора с мысли.

Отец заставил меня зазубрить наизусть всю систему сигналов, а потом сам же принял у меня экзамен. И лишь после того, как я это сделал, он хмуро начал:

– А теперь, сын, о том, чего не говорят наставники…

Эта информация была, по меньшей мере, столь же ценной. Опытный сержант рассказывал не о том, как перестраиваться и понимать сигналы. Он говорил о том, как научить юных, только – только из школы, дракончиков держать строй, как приучить их мгновенно выполнять команды, как натренировать их следить за командиром периферическим зрением, как угадать направление атаки своими драконами (чтобы иметь запас времени на перестроение после получения сигнала от сотника), как увидеть начало контратаки, и какие стандартные ошибки при этом совершают.

Нагрузка была адовой. Даже могучая драконья память могла бы не выдержать такого потока – но выручала человеческая. За эти три недели я усвоил полный годовой курс (теоретический, конечно) военной подготовки. По вечерам я только – только успевал дотащиться до подстилки. Мысли о том, что можно подслушать разговоры взрослых, притворившись спящим, я отринул. Конечно, можно было бы придать себе бодрости с помощью надлежащих заклинаний из магии жизни, но я твердо знал, что на следующий день буду спать в классе.

И вдруг отец объявил:

– Все, Стурр, на этом обучение закончу.

Пришлось изменить своему же правилу:

– Я еще хотел бы знать, какое оружие используют против драконов. Магическое и немагическое.

– Магическое я тебе показать не могу. То есть не могу показать все виды магии. Большей частью они недоступны для драконов. А немагическое…

Та же невеселая усмешка.

– …если люди могут пустить в дело немагическое оружие – можешь считать себя мертвым. Вот что у них есть…

Последовал подробное и ненужное для меня описание лука и арбалета. Как я и предполагал, чешуя драконов не могла сравниться с танковой броней. Чего там: даже бронежилету она проигрывала вчистую. И тут в уголке сознания толкнулась мысль. Что‑то, связанное с бронежилетом… Полная чепуха, конечно; здесь такое не делают, ну разве что кольчуги и панцири. На дракона сделать кольчугу можно, конечно, но долго ли он в ней пролетит? Нет, это не сам бронежилет, а что‑то боковое… Но додумать не удалось.

– На высоте…

Тут отец замялся на секунду, но нашелся.

– примерно в сто моих длин стрелы не страшны. Скорее всего, не попадут, а если и попадут, то не пробьют чешую. Но на земле у тебя нет шансов против них.

Отец не упомянул клинковое оружие, но в этом не было нужды. Изрубить дракона мечами можно, в этом я не сомневался. А уж об алебарде и речи нет.

А когда прошли четыре недели, я мог с гордостью глядеть на собственные передние лапы. Конструкт уже почти не был нужен.

Конечно, я прекрасно осознавал, что до настоящего специалиста мне далеко. Ни по силе удара, ни по его действию я не мог бы тягаться с таким – вот разве что по резкости, да и то благодаря телемагии. И все равно это было много лучше, чем ничего. Осталось лишь наработать атаку на передние лапы. С помощью отца я разработал трехходовую связку и (на всякий случай) пятиходовку. И в течение следующей недели я их только и отрабатывал. А попутно думал, что же все‑таки делать с кристалликом.