Текст книги "Я - Божество (СИ)"

Автор книги: Алексей Майоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Прощание

Итак, я готов принять поздравления по поводу своей победы.

Не надо аплодисментов, она произойдёт не прямо сейчас.

Прямо сейчас ЭЛЬ сходит с ума, разыскивая меня по вселенной.

Вскоре она преуспеет и расправится со мной.

Этого я и жду.

Гениальная стратагема Виктора сложилась благодаря невольной подсказке ЭЛЬ: мы их всех проведём вокруг пальца.

ЭЛЬ сама приведёт нас к победе.

Даю слово: и волки будут сыты, и овцы целы.

Моя борьба близка к завершению, а ваш конец Света близок, как никогда. Если в грядущем мироздании останется время, если там останусь я, то я напишу поэму нашей битвы от зарождения вселенной и до её гибели. Могла ли победа быть достигнута раньше? Читайте…

Однажды уже случилось, что победа была близка. Тот раз описан в ваших религиозных книгах, но тогда не хватило мелочи. Я так хочу похвастаться, но избегаю подробностей: ЭЛЬ не дремлет, и написанное однажды достигнет её разума. Но я всё расскажу – обещаю.

Осталось малое: умереть и возродиться.

Я буду писать это, пока могу писать, не опасаясь погибнуть раньше времени – но цена нашей беседы высока – прямо сейчас ЭЛЬ есть, чем заняться. Я организовал несколько эпидемий, переворотов, крестовых походов, татаро-монгольских нашествий, пару мировых войн. Ей будет, чем заняться и завтра, пока я буду скрываться и готовиться к победе. Мутная вода, чёрные камни. Чёртовы каменюки. Чёрные скалы и вода полощется внизу, закат, чайки…

– ЭЛЬ, прощай! Я проиграл и на этот раз!

Она шагает на край моего обрыва.

ЭЛЬ великолепно контролирует себя.

Это её мир, которым она правила испокон веков.

Самый красивые женщины вашего племени – всего лишь её личины и явления. Блёклые и мимолетные.

ЭЛЬ бурлит эмоциями: она угадывает, какие чувства мимолётные, а какие достойны эпохального мига моего ухода.

Она облачена в тёмно-фиолетовые, яркие оттенки синего, какие сумерками предвосхищают мрак и провожают вечер. Её одежды усыпаны чёрными и фиолетовыми драгоценными камнями, её окружает горьковатый запах лаванды и полыни.

Она скрыла лицо под голубой маской, покрытой бриллиантовыми блёстками. Не хочет, чтобы я видел её слёзы? Как это по-людски. Под маской не скрыть глаз, блестящих и чёрных, не скрыть губ, которые моя возлюбленная и ненавистная противница и соратница часто покусывает. И женщина, и бог в одном теле. Моё гениальное дитя. Химера слабости со всесилием.

– Ты уходишь, – с презрением бросает она.

– Да, – киваю.

А ветер истерично треплет распущенные чёрные волосы ЭЛЬ, да волны ворочаются на дне обрыва.

– Ты вернёшься, – срывающимся голосом клянётся она.

– Любить, значит возвращаться, – соглашаюсь я.

– Не здесь, ИЛЬ: это в твоём несбыточном мире грядущего. Здесь – всё иначе: ни ты, ни я, не есть исключение из правила.

– А как здесь? Как здесь у тебя? – мне приходилось кричать, хотя она стояла совсем рядом, чтобы заглушить рокот прибоя. – Любовь должна быть бесконечна, нескончаема: абсолютно. Но в конечном мире бесконечного не бывает. Любовь в твоем мире мимолётна, горька, тягостна! Пусть мы будем вдвоём: так пройдет секунда, минута, неделя – а через год любовь обратится в рутину, потому набьёт оскомину, а потом и вовсе станет ненавистью. Мы прошли это. Вспомни, для чего это затевалось? Все эти миры? Ради Любви.

– Здесь, любить значит: прощаться! – жёстко чеканит ЭЛЬ. – Здесь, в нашем конечном вселённом мире, любовь – это круг: рождение, кульминация, смерть…. и снова… и опять.

– Потерпи, милая: я знаю, как нам победить, не оставляя в минувшем никого.

– Мечтатель, – с презрением выплёвывает ЭЛЬ.

– Прощай, ЭЛЬ, – я склонил голову и выглянул в бездну под нашими ногами, заполненную скалами, водой, пеной, – не ищи моего тела, путь оно станет пеной, упадёт якорем туда, где ему суждено распасться на составляющие.

– Бытие погрузится в траур, – голос ЭЛЬ сорвался на хрип.

Я запрокинул голову и посмотрел на звёзды: я буду падать и увижу закат неба.

– Слышь, не в службу, а в дружбу, – неожиданно вспомнил я.

ЭЛЬ насторожилась.

– У меня дома остался аквариум с золотыми рыбками. Круглый такой, присмотри за ними? Я их завёл в детстве, думал сдохнут скоро, а они оказались бессмертными. Жрут, срут, плавают, блестят на солнце. Или пусть Маша присмотрит. А там, глядишь, и детишкам её будет забава. Я не издеваюсь, я серьёзен.

У ЭЛЬ глаза вылезли на лоб, она даже сбросила маску-домино:

– Ты спятил от метафизики? Ты собираешься умереть, такой момент, всё так красиво обставлено: океан, обрыв, волны, прибой, закат, Млечный Путь и… аквариумные рыбки? Ты никуда без балагана? Да?

– Исполнишь?

– О, мой Бог! – ЭЛЬ скомкала фиолетовую маску и отшвырнула в обрыв, маска заиграла бриллиантами в свете Сатурна и порхая скрылась где-то в камнях и волнах. – Ты меня достал! Я хочу есть, я хочу пить, я хочу в туалет: битый час стою здесь в этом идиотском наряде, корчу из себя идеал и мёрзну на ветру! Ты в курсе, что эти цвета уже не в моде? Будет новый дом твоим рыбкам! А теперь, давай все закончим красиво, а? И быстро?

Я сотворил трагическое выражение лица и молвил:

– Не поминай лихом… – и закрыл глаза.

Сейчас она скажет: "Постой…" Потом остановит меня в последний миг, возьмёт за руку и поцелует напоследок. Её губы задрожат? Мои тоже? ЭЛЬ вся запылает жаром. Когда-нибудь поцелуй умрёт, я открою глаза: ЭЛЬ станет холодна, как космический вакуум, недвижна, как мраморная статуя, непреклонна, как сам роковой фатум. Абсолют апофеоза Бытия. А я шагну прочь, наши ладони разомкнутся, и моё предпоследнее существование в мире Бытия завершится…

– Целовать не буду. Ты прыгаешь?

Я открыл глаза. ЭЛЬ скучала рядом, постукивая носком туфли о чёрную скалу, а в руке сжимала общую тетрадку, разрисованную разноцветными зверюшками.

– Не будешь? Тогда почитай на досуге, а я пошла, – она вручила мне тетрадку, развернулась и двинулась по тропинке, её каблуки увязали в земле, она остановилась, нагнулась, сняла туфельки, бросила их в меня и побежала прочь босиком. – Будь ты проклят, фигляр!

Я ухитрился поймать обе туфельки одной левой, сам не знаю зачем.

– Что это? Оставь сигареты! – крикнул я вслед.

– Курить вредно! – отозвалась ЭЛЬ из темноты.

Красиво не получилось.

Я сел на скалу и повертел тетрадь в руках. В сумерках я только разобрал каллиграфическую вязь "Дневник". Спасибо небесам, Млечный Путь разгорелся и показал мне лабиринт строчек. Я принялся читать. Это были записки ЭЛЬ. Когда я дочитал их, уже светало. Потом я встретил солнце.

Мне было пора умереть, как предсказал Виктор.

Или Виктор предсказал мне смерть, чтобы я не послушался?

Я взял дневник ЭЛЬ, заткнул его за пояс и двинулся в ближайший город, женился, прожил там семьдесят лет и умер от старости в окружении внуков.

Записки ЭЛЬ

Меня нет в этой истории, но на самом деле я в ней есть. Даже больше, я в этой партии задолго до ее начала и надолго после ее конца. Это парадоксально просто и просто парадоксально.

* * *

Ты придумал новый план игры? Теперь я буду несколько дней лихорадочно творить, так как он гениален, а прорыв энергии общей части нашего сознания заставляет творить и меня. Я пишу и не могу остановиться. Я не могу править тройкой, не могу вести машину, не могу держать штурвал или натягивать парус. Я останавливаюсь и восклицаю: "Бумагу и карандаш!" Я просыпаюсь по ночам и на ощупь записываю строки, чтобы они оставили меня в покое и дали заснуть.

Эти мысли рассыпаны по клочкам бумаги. Я пишу с обеих сторон, потом перехожу кругом на поля, пишу в промежутках. Наверное, мои записки выглядят еще запутанней, чем тетрадь Виктора.

Я продолжаю записывать льющийся на меня водопад мыслей. Это одновременно экстатически хорошо и невыносимо тяжело. Как будто попал в фары дальнего света колонны автобусов и бредёшь по обочине хайвея чужого сознания, в чём тебя вытащило из кровати, босиком… Как будто тебя захватили лучи прожекторов противовоздушной обороны, и ты должен, ослепленный, сиять у всех на виду, пытаясь уйти в крутое пике, вырваться, чтобы упасть в темноту и отдохнуть. Как будто ураган захватил твой парусник и несет по кругу на риф, и ты уже не успеваешь менять галсы, не успеваешь держать нос на волну…

Я – водящий, ведущий и хранитель этой игры.

Меня никогда нет в его историях. И все-таки я – есть.

* * *

Меня всегда занимали сиамские близнецы и шизофреники. Близнецы, которые в рамках единой утробы никак не могут поделить свои руки, ноги или печень, сражающиеся за выживание. Иногда один поглощает другого, и тот смешным и жутким скелетиком торчит у победителя где-нибудь в бедре. Иногда выживают оба и всю жизнь проводят бок о бок, деля внутренние органы. Когда один из них напивается, другой тоже пьян, хотя его никто не спрашивал, хотел ли он хлопнуть этот стопарик. Иногда их удается разделить врачам, и тогда они переходят в обычную близнецовую жизнь, если повезёт. Меняются именами, одеждой, иногда семьями.

И вот как-то я поняла, что шизофреник – это идеальный сиамский близнец, который поглотил сестру или брата так, что врачам не видно, что их надо разделять, что двум личностям достался один мозг и одно тело.

Для удобства считайте, что я – его идеальная сиамская сестра, близнец-шизофреник. В божественном смысле, конечно.

* * *

А все-таки ты проговорился, мой гениальный братец, и признал не только мое существование, но и то, что я старше и сильнее тебя. Ты всеми силами стараешься спрятать меня от себя, но, когда ты ещё мал и неопытен, то не можешь скрыть очевидное.

Да – по сути я твоя старшая сестра. Потому что появилась раньше в этом мире. Потому что по условиям нашей игры в вероятностные прятки, я – водящий в этой партии. Старшая сестра – сиамский близнец-шизофреник, связанный с тобой одной сущностью и появившийся на мгновение раньше, чтобы вести в этой игре.

Раз, два, три, четыре, пять…. Иван, Олег, Александра, Мария, Виктор…. 0.35, 0.1, 0.1, 0.05, 0.05… Я иду искать.

* * *

Тебя я всегда обнаруживаю сразу, не тешь понапрасну самолюбие. Ты так обожаешь эффекты! Ты не можешь не обустроить свой выход на арену без аномалий. Ты непременно либо появляешься на свет со световым антуражем в какой-нибудь глуши среди антисанитарии и без врачебного присмотра, либо рождаешься раньше времени, и мне приходится до боли кривить вероятностную решетку этого мира, чтобы спасти тебя, оградить от всех повреждений и опасностей, в которые ты с таким бессознательным увлечением пытаешься вляпаться.

Чем ты думал, родившись тогда в Египте, когда фараон приказал убивать всех новорожденных мальчиков? Ты что, газет не читаешь у себя в Небытии? Тогда я спасла тебя, заставив твою бедную мать бросить тебя в воды Нила и спрятать у дочери фараона. И чем ты отплатил, когда вырос? Устроил беспорядки, заставил целый народ сняться с насиженных мест, бросить собственность, и повёл людей прямо через дно морское. Как будто тебя не учили, что люди не рыбы. Обойти по берегу было слабо? Но нет, ты попёрся напрямик. Я еле успела осушить Красное море. Ты сказал спасибо? Нет, ты приписал это абстрактному богу, то есть самому себе. Потом ты заблудился в трёх дюнах и из чистого упрямства шатался там сорок лет. Да-да, ты уже искал свой новый мир среди дюн. Меня же забросали жалобами и проклятиями! Только фараон был благодарен.

Да, я могу тебя уничтожить прямо сразу, пока ты еще бессмысленное и бесполезное существо. Мне очень просто воспользоваться тем, что я уже знаю, так как появилась в этом мире раньше тебя и прочих, и профилактически выкосить все живое. Так погибли динозавры, но какой смысл в таком быстром и легком выигрыше? Нам же придется начинать все сначала.

А эти твои соратники, которые постепенно набирают силу и понимают, что они тебе не друзья, и даже не сосуды десяти– или пятипроцентной божественности, а просто дельты, инкременты вероятности твоего выигрыша. И они понимают, что мне они неинтересны, так как я как водящий в этой партии могу победить в любой момент. Мне нужна для этого одна лишь крохотная частичка дельты. Просто подойти к ней и взять за руку. Да, я попробовала пару раз, но это слишком просто и слишком скучно. Партия заканчивается слишком быстро, и нам придется начинать всё сначала.

И они понимают, что берегу и охраняю их в этом мире на самом деле я, а отнюдь не ты, потому что именно мне важно вести игру как можно дольше… Гораздо интереснее следить за вами, помогать, подталкивать в развитии, собирать вместе, тасовать, наблюдать – догадаетесь ли и как именно догадаетесь? Как будете метаться в категориях Добра и Зла? Как будете подозревать друг друга…как ты, именно ты, будешь сталкивать их между собой, наталкивать на эксперименты, ставя их хрупкие человеческие оболочки на грань и за грань исчезновения. А я буду метаться и стараться сохранить вас как можно дольше.

* * *

Всегда забавно наблюдать, как ты провозглашаешь себя Добром, насылающим войны, болезни и проклятия, а меня объявляешь Злом, выискивающим твоих “сторонников” и отдаляющих их от тебя.

Я – это зло, которое бьет по тем из вас, которые удаляются от группы?! Я многое могу понять и простить, но ты совсем обнаглел. Ежу понятно, что оберегать и растить вас гораздо проще, когда вы вместе. Мимоходом укрывать вас от несчастных случаев, сбивая в стайку, как это было на крыше или с тем автобусом, потихоньку давать вам почувствовать вашу исключительность, наблюдать за вашим развитием…

Тебе бы стоило пучиться разуму у своих дельт, у Александры, например. Вспомни, что она тебе втолковывала. Тебе недостаточно тихо вырасти, набрать потенциал, пропеть с улыбкой “Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке” и мирно выиграть, чтобы отправиться своими 65 процентами в твой запредельный рай для умственно неограниченных. Так нет же, тебе напряга и трагедии подавай, метаний по облетевшему осеннему парку, столкновения личностей и детективного сюжета.

И вот вы разбегаетесь как тараканы: один идиот колет себе запредельные дозы наркотиков и ездит на красный в одном городе, второй бегает под сосульками в оттепель в другом, третья скачет по рельсам во влюбленном порыве с бананами рока в ушах ещё где-то, а ты пытаешься подцепить какую-то девицу на стене, в общем, напрягаете вероятность по всему времени и пространству – как мне уберечь этот ваш то ли детский сад, то ли психушку на выезде? А Таня эта твоя погрешная? “Мне везет!” – и давай сигать с крыши на непроверенных верёвках. Хоть с Марией в этот раз повезло – сидела тихо и не выпендривалась.

* * *

Зло и Добро не имеют отношения к нашей партии. Да, я пользуюсь законами мира, чтобы собрать вас, бестолочей, в кучу для более лёгкого за вами присмотра. Да, мне пришлось устроить землетрясение в Ереване, предложить маме Александры престижную работу в лучшей больнице Москвы, отправить родителей всех твоих остальных дельт учиться в одну группу в Московском Университете. Думаешь, легко было заинтересовывать этих горе-комсомольцев математикой, физикой и биологией? Я – та самая счастливая цепь случайностей, собирающая вас вместе, дающая вам возможность открыть друг друга для себя, почувствовать это странное ощущение единства, которое ты по неопытности зовешь братскими чувствами.

Ты же, когда входишь в силу – начинаешь крушить “во имя добра” цивилизации, насылаешь чуму, ураганы и наводнения просто, чтобы выиграть время для своих комбинаций. И после этого ты, с легкостью разрушающий жизни и континенты, зовешь меня злодейкой?

* * *

Когда я вожу в наших партиях, я предпочитаю смаковать сам процесс игры. Я – скорее зритель, наслаждающийся спектаклем, радующийся оригинальному выверенному сюжету и находкам, хмурящийся от банальностей, проколов и роялей в кустах, и неизменно аплодирующий в конце, когда на сцене и в зале включается свет.

Наша игра – это переключение света в зале и на сцене.

Свет в зале вспыхнул, и теперь стало видно меня.

* * *

Почему ты так туп?!

Смыслом акробатики были групповые упражнения и построение человеческих пирамид – обычно из трех ярусов. Сначала на ковер выводился “нижний ярус” – самые коренастые акробаты и акробатки – которые раскорячивались на манер подставок или катапульт. На их поясницы, плечи и головы громоздили более изящный средний ярус, а уже на него вспархивали эльфы верхнего яруса, которые и срывали на себя всё изящество и аплодисменты.

Вспомни, через дорогу от спорткомплекса находился хлебобулочный комбинат, где выпекались самые известные московские сдобные булочки с корицей. И ветер от него всегда, даже если по прогнозу ему полагалось дуть в другую сторону, непременно гнал этот восхитительный одуряющий запах свежевыпеченной коричной сдобы на выходящих после изнурительных тренировок акробатов и соблазнительным шлейфом прилипал к ним на казавшиеся бесконечными несколько сотен метров дороги до троллейбуса. Как ты мечтал об этих булочках!..

Тебе запрещали их есть, после тренировки два часа надо было голодать, потому что те, кто их ел, толстели. А тех, кто толстел, отправляли в нижний ярус пирамиды. А тебе нужно на вершину.

Ты хоть понял аллегорию? Наши дельты, ты, я, мы – эта пирамида. Эту пирамиду надо нежно собрать, чтобы ты мог забраться на её вершину и разглядеть, наконец, путь в твой новый мир. Эти булочки – это соблазны. Соблазны, которые привязывают всех нас к миру Бытия. У каждого – свои "булочки". У каждого – свой неразрешимый парадокс.

У Виктора – это логика, предопределённость, расчёт: он видит разницу между "Бытием в степени небытия" и "Небытием в степени бытия" и не знает в чём она, что выбрать, поэтому не выбирает ничего. Камень преткновения Виктора – это Буриданов Осел.

У Олега больное место – это могущество, сила, в сочетании с жаждой попробовать всё. Его парадокс – это создать камень, который он не в силах будет поднять.

У Александры – счастье для всех и каждого. Адам любит Еву, но Ева не любит Адама: кто-то останется несчастным. Можно клонировать Адама и Еву в разных вариациях, тогда будут взаимно влюбленные Адам и Ева, и Адам, который ненавидит Еву, которая отвечает ему взаимностью, которые разбегутся на все четыре стороны и будут этим счастливы. Потом у влюбленных Адама и Евы родится сын, который больше любит Еву, чем Адама. Что делать: снова клонировать Адама, Еву и их сына? И так далее. Мироздание бесконечно распадается на варианты. Её парадокс – это заяц и черепаха. Её заяц никогда не догонит черепаху.

У Маши… Маша – это Олег и Александра в квадрате. Может ли Бог создать Бога? Кто из них будет сильнее? Кто кого будет больше любить?

У Тани – невозможность любви, потому что любовь должна быть бесконечна, а если нет, то и не надо. У неё постоянная борьба с очевидным, расчёт собственных сил, это Маша в степени Виктора.

Ты – это свобода от всех парадоксов, что само по себе парадокс.

Я – это отрицание тебя.

Вот, что держит всех нас в мирах Бытия и Небытия.

Мы – та самая пирамида, на вершину который ты должен забраться и создать свой новый мир, а чем ты занимаешься вместо этого? Пытаешься отобрать чужие булочки, чтобы, наконец, обожраться ими?

Я пыталась подстегнуть твоё развитие и рассказала о БЕЗДНЕ, месте без дня и ночи, а ты поперся на дно этой поролоновой ямы в поисках ее дна… Я чуть с ума не сошла, пытаясь не дать тебе задохнуться, с твоей аллергией на пыль, я отводила прыжки других спортсменов в эту яму, чтобы тебе не свернули цыплячью шею, мне даже пришлось со слезами прогибая вероятность, сотворить у ямы дверь, в которую ты, как обычно с такой гордостью выбрался.

Вместо того, чтобы думать и учиться, ты смущаешь девушку-акробатку, обижаешь других акробатов, устраиваешь хаос и мордобой.

* * *

А грамотно излагать ты так и не научился. С тех пор, как мне пришлось отправить четверых или пятерых грамотеев в психушку, где они переругались друг с другом, пытаясь сверить записи – что-то объявили ересью, что-то оставили так – ты ничуть не прогрессировал. Скачешь из эпохи в эпоху и совсем не беспокоишься о подробностях. Женщины-мамы, ожидающие детей после акробатики? Еще чуть-чуть, и ты бы до женщин-пап договорился, а этого, по законам этого мира, не случится еще лет пятьдесят. Спасибо, что хоть без мобильников и Интернета сумел обойтись. Или ты хотел написать женщина-имам? Это в твоём духе.

Ты столько раз кричал о несправедливости. Возмущался: почему ты должен вечно проигрывать. Ты жаловался Олегу, что ты в нашем кинотеатре кто угодно – актер, киномеханик, оператор – но только не сценарист? А ты вспомни, почему тебе перестали доверять роль водящего.

С языками у тебя до сих пор проблема. Припоминаешь? Так и не сподобился их выучить нормально со времен, когда ты водил, и вместо того, чтобы заниматься делом, отвлекся на постройку той жуткой башни, которая бы нарушила все правила игры, которые ты был призван охранять. Соединить Бытие и Небытие башней! А подумать? Пришлось спешно изобретать кучу языков и наречий, чтобы восстановить равновесие… И как ты осваивал языки – по византийским разговорникам, причем сразу с четвёртого или пятого уровня! Так и рвёшься то "нанести добро", то "причинить справедливость", то пожелать встречному "всё-таки хорошего дня". Я устала исправлять твои "математические выколотки": по-твоему, формулы и расчеты из мозга получают выколачиванием? Ты так и не осознал разницы между обычным face-control мордопроверяльщиков на проходной завода или банка и faith-control вероконтролеров её величества Инквизиции. И ты ещё туда судьбу fate-control приплетаешь в попытке щегольнуть юмором. А ваш с Олегом "паравоз"? Я-то понимаю, что вы в своих паранормальных мирах передвигаетесь на паравозах. Я-то понимаю этимологию, что "пара-" это "около", "мимо","вне", а на санскрите это "преодоление границ и пределов". В твоём новом мире все будут передвигаться по измерениям на "паравозах", но надо же уважать мой мир! У меня здесь есть паровозы. И либо ты ставишь кавычки, либо уважаешь нашу грамматику.

А эти твои экзерсисы с Иль и Эль: ты даже путно нас назвать не можешь! Тебя все время тянет на англо-французские гамбиты, да ещё ЗАГЛАВНЫМИ БУКВАМИ… надо же, что ты там от моего лица говорил про Эль-Elle? Карусель? Канитель? Ну, уж спасибо и на том, что не “постель” или “бордель”. Тоже мне, Иль-Il-Штиль-Гриль.

Надо мне будет как-нибудь сыграть за Эль в мужском начале, уж у меня проблем с женщинами не возникнет. Как тебе испанский гамбит славных времен конкистадоров или испанской инквизиции? Эль, как в “Эль Ниньо”, приносящем тепло и благоденствие, или в “Эль Картель”, сулящем поддержку и понимание. Свободное “э” и жизнеутверждающее “ль”, как в “менестрель”, “эль” или “апрель”. А ты будешь Элля, от слова, ну ты сам знаешь. Не знаешь? Подсказываю: "Пустомеля".

* * *

И ещё, ты так любишь слово "вселенная". При этом у тебя ещё встречаются: "бытие", "небытие", "мир", "мироздание". Все эти понятия ты используешь, как синонимы чего-то необъятного. Ты обещаешь построить новую вселенную, но не понимаешь значения слов, которыми бросаешься!

Итак "вселенная" – это всего лишь "вселённая", нелюбимые тобой три измерения плюс время, куда мы вселили террариум "Млечный Путь" с гадами, тот самый "Млечный Путь", который ты сейчас используешь как светильник. Так что когда ты обещаешь создать новую вселенную, все понимают, что ты обещаешь создать очередной пузырь реальности со счетными количеством координат и заселить его. Это может каждая дельта!

Твои "мир" и "мироздание" происходят от слова мера, измерение. Это опять же пузыри пространства, которые можно измерить, у которых опять же старые добрые координаты.

"Бытие"– абсолютная вневременная реальность. И наконец "Небытие" – отрицание бытия, несуществование, реальность, которой нет. Небытие – парадокс наличия абсолютного отсутствия. Именно "Небытие" ты обещаешь всем создать!

Это пусть Александра объясняет.

Ты же всех запутал. Разъясняю: я, ЭЛЬ, владыка "Этого света", всего множества миров с конечным набором пространственных измерений и одной временной однонаправленной полуосью. Ты, владыка "Того света" или "Царства Аида", который состоит из конечного набора мнимых пространственных координат. Твоя временная координата там вырождена в точку. Времени у тебя там нет. Там у тебя вечность в смысле отсутствия времени. Это твоё точечное время по законам центральной симметрии проецируется на мою временную координату. Поэтому ты возникаешь у меня в любом моменте и бравируешь тем, что ничего не понимаешь.

Твой "Тот свет" и мой "Этот свет" составляют Бытие. Наше Бытие разбито на два субъекта бытия, каждым из которых мы управляем. Так что никакая я не "царица Бытия", а ты не никакой не "владыка Небытия". Ты его ещё не создал, но уже именуешь себя его хозяином! Очнись, ты владеешь кусочком Бытия под названием "Царство Аида"!

И твои "цари", "короли", "владыки", "боги", "хозяева" – сплошная геральдическая каша.

Чем ты думаешь? Я создала планету-компьютер, где люди испокон веков думают, записывают, считают. Греки уже давно сформировали принципы твоего Небытия. Римляне разработали теорию управления, которую ты будешь отрицать в своём мире. Физики и математики трудятся над теорией струн. Тебе было лень учить клинопись, ну, читай свитки. Надоело разворачивать свитки в поисках нужного – я создала тебе книги. Скучно лазать по стеллажам и листать энциклопедии, я создала интернет. Мы все очень хотим в твой новый мир и уже много тысяч лет разрабатываем и конструируем его. Тебе следует поучиться в моих университетах!

* * *

…Мы пробовали меняться местами, чтобы водил ты, но у тебя никогда не хватало терпения дождаться появления других игроков. Я прекрасно помню, как я появилась и созревала, а ты, вместо того, чтобы вести и водить, куда-то смылся, потому что тебе стало скучно ждать. И очень некстати, меня тогда никто не ограждал от шишек этого мироздания, которые сыпались, как из рога изобилия.

А в другой раз ты забыл выключить воду, устроил мировой потоп и даже не потрудился заценить Ноев Ковчег, в котором мне удалось собрать всех существ, по которым была рассыпана недостающая дельта нашей сущности. Просто помахал оливковой веткой и вывесил на небо радугу.

* * *

Пробуждение потенциала божественной сущности даётся носителю не непросто, а неимоверно тяжело. Оно, по сути, сводит его с ума. Сознание начинает путать причины и следствия, “уже” и “ещё”… минувшее переплетается с ещё не произошедшим… сущность выходит за пределы законов игрового мира, привычные предметы начинают выворачиваться наизнанку, нарушается пространственная картина. Нет, это не Маша тебя так “вырубила локтем под дых” – это было очередное расширение твоего потенциала: помнишь “девятый этаж его однокомнатной квартиры”? Такое обычному сознанию даже в кошмарном сне не представить!

* * *

Я иногда задумываюсь об остальных наших частях. Каково это – играть, понимая, что лично у тебя шансов на выигрыш никаких, что ты – это разменная монета, знак которой будет приписан в зависимости от того, к какой стороне ты примкнёшь? А если ты откажешься играть на стороне якобы светлых сил и убивать ради победы Добра других, то твои же друзья Добром тебя и уничтожат. Как понять, почему противоположная сторона, которая опекает, помогает и не убивает никого, почему-то именуется Тёмной? Как смириться с тем, что после какого-то рубежа, главный борец за Добро выходит за пределы понятий дружбы, любви и преданности, что тот, кого ты считаешь своим другом видит в тебе давно уже не друга, не соратника, не человека, и даже не зачаток божественного существа на каких-то 5-10 %, а пешку, просто инкрементальную вероятность добавочного шанса победить в неясной игре за смутное будущее человечества. Так мало и так много одновременно.

Наши дельты… Я вообще не понимаю, что они находят в этой игре. Каково это – понять, что ты являешься совсем не “частичкой божественного”, а залогом выигрыша или просто погрешностью в вероятности победы одной из сторон? Иногда я спрашиваю себя, почему, осознав это, они так редко объединятся друг с другом и не разделаются с нами, чтобы мы, наконец, оставили их в покое.

Не забыл, как это почти произошло? Ты помнишь – просто тебе стыдно об этом рассказывать. Не было ошибки, которую ты бы не допустил. Напомню. Тогда ты, как и в упомянутом случае с фараоном, не сдержался и разболтал о своём появлении пастухам. Потом промахнулся на пару тысяч лет и умудрился выбрать бездетную супружескую парус таким пожилым мужем, что его жена оставалась девой. Ты разболтал пастухам, но забыл предупредить бедную девушку и её старика-мужа. Почему ты не учишь историю? Ты успел подумать, что женщину в те времена за внебрачную беременность забивали камнями? Дальше ты запалил комету в небесах. Сегодня ты бы сорвал овации, но тогда твои выкрутасы так напугали власти, что они потеряли человеческое лицо и, как дикари, принялись снова истреблять младенцев. Ну, да, ты не виноват, ошибся на две тысячи лет. Когда я, нарушая все правила, разгребла все эти авгиевы конюшни, ты появился, вырос и принялся всем раздавать антибиотики, устраивать лазерную хирургию глаз, гальванизировать трупы, синтезировать еду, майнить блокчейны, бегать по воде. И всё это в такой хрупкий исторический момент.

Когда ты наконец осознал, где находишься, когда вокруг тебя собрались умные люди и объяснили, что фокусы с едой обрушают экономику и налоговую систему, что воскресение умерших приводит к перенаселению, голоду и краху судебной системы, что антибиотики останавливают развитие медицины, а прогулки пешком по воде бесят профсоюзы моряков и рыбаков. Ты вместо того, чтобы тихо исчезнуть или эффектно вознестись на небеса, предложил завершить историю человечества прямо там – на заре истории человечества.

Не было ошибки, которую ты бы не допустил.

Этим ты донельзя возмутил наших дельт!

Они не вынесли такого напряжения вероятностей, созрели без тебя, объединились и сообща отправили тебя в Небытие. Причём тебя до последнего просили не доводить ситуацию до крайности, но ты заупрямился. Более того, ты отказался умирать и пригрозил воскресать до бесконечности. Тогда наши дельты поставили тебе ультиматум: либо ты отправляешься в Небытие, либо они уничтожают и тебя, и меня. Что означало конец всей игре. Так им удалось тебя убедить. Благодаря гениальной стратагеме Виктора – ставшего после этого самым известным прокуратором Иудеи – твой уход удачно обставили, и мир продолжил развиваться своим чередом.

В этот раз ты снова чуть не довёл всё до крайности, Александра подошла так близко к этому варианту! Жаль, что ей не хватило Виктора, которого уже не стало и Татьяны, которой еще не было.

* * *

А твои женщины? Как ты их описываешь? Всё, что они в твоем изложении умеют, так это потягиваться, выпячивая грудь, раздвигать или смыкать перед тобою ноги, бить тебя локтем под дых, да шарашить электрошокером в шею. Ну, или быть сосудами твоих комбинаций. На большее ты их развить не способен из-за своего врожденного сексизма.