Текст книги "Сети чёрного паука (СИ)"

Автор книги: Алексей Крахин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Рондору пару раз не везло попадать под горячую лапу. Первый раз, когда орк по незнанию затронул тему насмешек над Лобастым в юности, то пожалел об этом в тот же момент. Тролль рассвирепел и с бешеными глазами бросился на собеседника. После того случая на голове Рондора появилось шесть новых шрамов. Второй раз орк предпочёл просто сбежать, но тролль гнался следом до самого шатра, так что сделать это «просто» не получилось.

Привязывая бурра к поваленной ели, Рондор не сильно рассчитывал на то, что она сможет удержать Ордлока, если кто-то напугает быка, но вот представить себе такое явление или существо орк не мог. На том и зиждилась уверенность, когда он оставлял быка в одиночестве.

Лес нехотя принял в себя сына степей. Густое пространство, одеялом окутывающее каждого вошедшего, не меньше раздражало орка, привыкшего к простору и высокому небу, но частые визиты в чащу на охоту или в гости к Лобастому научили сдержанней относится к лесам.

На всякий случай орк прихватил с собой секиру. Понятно, что никто не стащил бы топор, будь он прицеплен к богку Ордлока, а вот среди деревьев он может пригодиться, мало ли в лесу опасных зверей… Оправданий для того чтобы взять топор Рондор мог найти множество, но единственное весомое – так орк чувствовал себя спокойнее в компании тролля.

К счастью, Лобастый и сам недолюбливал чащу, поэтому жил рядом с опушкой. Зная это, Рондор спокойно и неспешно двигался меж деревьев, перешагивал через коряги, пролезал под тяжёлыми лапами елей, овраги предусмотрительно обходил. Мягкий ковёр из опавших листьев и иголок – единственное, что нравилось орку в окружающей обстановке: тихие шаги не нарушали даже птичьего пения над головой. Охотиться здесь одно удовольствие, зверь хоть и чуткий, но всё же если охотнику хватает сноровки, то можно без труда взять любую дичь. Не то, что в степях, где видно на три лиги во все стороны и для охоты необходим либо сокол, либо быстрый скакун.

За ближайшей елью орк разглядел знакомый пень. Размер пня ярко свидетельствовал о том, что дереву, стоявшему здесь годы назад, было лет сто, а то и все двести. При желании на пень мог бы улечься Ордлок. А самое странное, что всегда поражало Рондора в этом странном пеньке – его срез: гладкий и ровный, будто гигантское дерево срезали острым ножом за одно движение, и то, что нигде не осталось следов падения ствола, хотя если бы рухнула такая махина, то проложила бы целую просеку. И сейчас оставалось только гадать, какого размера было дерево при жизни и куда оно пропало.

На десять шагов вокруг пня раскинулась поляна. Когда-то давно могучие корневища создали плацдарм для развития древесного гиганта, выселив конкурирующие кусты и деревца, и с тех пор, ни одна ель или дуб не решались занять освободившееся место. Зато листвы вокруг пня набралось столько, что ноги утопали в ней по щиколотку, откуда только взялась, будто листва, однажды опавшая с великого древа, так и осталась лежать нетронутой.

Крупные пожелтевшие листья, почти лопухи, шуршали и проминались под ногами. Рондор подобрался к пню и вступил на один из торчащих корней, взбежал по нему и вскарабкался на плато сруба. В очередной раз орк попытался сосчитать круги-года дерева, но как всегда сбился, на застарелой ране во многих местах пророс мох, а сама плоть гиганта почернела как от огня.

По другую сторону пня, между двух корней листвы навалило особенно много, и если бы орк не знал куда идёт, то так и не заметил бы торчащую из-под жёлтых листов ступню. Ступню, длинной от кончиков пальцев до острия локтя могучего орка, а шириной как две ладони. Длинные, толстые пальцы заканчивались когтями. Рондор вдохнул поглубже и прыгнул с пня, пролетел над местом лёжки тролля и в перекате приземлился в нескольких шагах от неё. Под тяжёлым телом листва взметнулась в воздух.

– Эгэгэй! – громогласно возвестил орк о своём визите. Певшие невдалеке птицы умолкли и вспорхнули с ветвей.

Листва меж корней зашевелилась, торчавшая нога высунулась по колено и потянула за собой остальное тело. Лиственный ковёр поднялся волной и опал. Взъерошенный тролль сидел на пятой точке и сонными глазками пытался отыскать причину пробуждения.

– Ты, – недовольно буркнул-рыкнул он, когда, наконец, взгляд добрался до орка. Острый нос с запозданием потянул запахи, на изогнутых, как у кабана, бивнях, торчащих из-под верней губы, нанизались несколько листиков, затесались листики и в спутанных длинных волосах. Всем видом тролль выражал крайнюю степень недовольства.

– Пришёл послушать о твоих снах, – оскалился Рондор, усаживаясь на лесной ковёр. Тролль любил часами рассказывать о том, что ему снится и пару раз даже сам приходил к орку, чтобы поведать о небывалых сновидениях, хотя до этого Рондор никогда не показывал, где живёт.

– Мне снилось, – медленно начал Лобастый, стаскивая с бивней листья, – как я сдираю с тебя шкуру. А перед этим ты недолго удираешь в сторону чащи, но, конечно же, я тебя настигаю.

Когда Лобастый впадал в бешенство, спастись орку помогали лишь лесные дебри, где он обладал большей манёвренностью. Случись такое вновь, то путь к отступлению Рондор выберет именно вглубь леса, ибо тягаться в скорости бега с троллем не под силу даже набравшему разгон бурру.

– Вот так значит, да? Одиночества ты больше не боишься? – каждый визит к Лобастому грозил неприятностями, но Рондор видел в этом нечто волнующее. Ему нравилось находиться в десяти шагах от возможной смерти.

Лобастый поскрёб в затылке.

– В отличие от тебя, я могу покинуть это место в любое время и вернуться в племя.

– Не поверишь, тролль, но именно за этим я к тебе и явился.

Поросячьи глазки тролля увеличились вдвое.

– Чего?

– Сейчас я расскажу тебе свой сегодняшний сон…

Рондор, как всегда, медленно, чтобы тролль успевал усваивать, начал рассказ и сразу после повествования о сне перешёл к изложению плана действий.

– …именно поэтому мне нужна помощь троллей. Я вызову на бой Гривзу, так что если рядом со мной не будет сильных воинов, то меня убьют на месте или погонят прочь, что не лучше.

– Ты хочешь, чтобы тролли шли с тобой к Острому Лезвию?

– Да, дружище.

Тролль нахмурился, вновь почесал затылок.

– Мне нравятся твои мысли, но тролли не послушают меня. Я дурной.

– Возможно, они послушают меня. Отведёшь к ним? – Рондор перешёл на просительный тон.

– Если я тебя приведу к троллям, меня побьют, а тебя и вовсе съедят. Из всех орков они послушают только хана.

Рондор слышал о своенравном характере тролльских племён и потому уже готовил пламенную речь, но только сейчас, общаясь с ярким представителем этого рода, понял, что про речь можно забыть. Не поймут. Тролли понимают силу и действия, но как действовать, когда ты один?

– Значит, не поведёшь? – уже не надеясь, переспросил орк.

– Неа, – Лобастый поднялся. Потянулся под звук хрустящих костей и мышц.

Рондор тоже встал. На всякий случай. Тролль подошёл вплотную, длинные, жилистые руки свисали почти до колен, чуть сгорбленная походка могла бы сбить незнающего с толку, но так Лобастый передвигался только в спокойной обстановке. Когда дело доходило до драки, он пригибался к земле и больше походил на хищника.

– Чё придумал? – тролль глядел прямо в глаза орка.

– Хочу свергнуть хана, – в лоб ответил орк. Рассказывать о планах Лобастому он не боялся, – и занять его место.

Пасть тролля расползлась в стороны.

– С чего начнёшь?

Орк смотрел снизу вверх. Старый соня на две головы возвышался над зеленокожим изгнанником.

– Возьму власть в Остром Копье. А потом присоединю к себе племя за племенем. Когда силы будут достаточными – дам бой хану.

– Хан тебя разорвёт на части, – больше тролль не улыбался, смотрел так, будто поверил во всё услышанное, как бы абсурдно это не звучало.

– Я возьму Зал Вождей с помощью армии. Хан либо сбежит, либо погибнет в общей свалке.

– Всегда знал, что ты трусоват, орк, но никак не могу понять, брешешь или нет. Чую что не брешешь, но городишь такую хрень…

– Почему это трусоват? – Рондор удивился этим словам. В рядах орков он считался верхом сорвиголовости.

– Надеешься на других в борьбе с ханом. Кстати, чё с топориком-то припёрся? – тролль походил на статую, уставившуюся в одну точку, и точка эта – глаза орка. – Боишься меня?

– Надеюсь, эта трусость не раз спасёт мою шкуру, – уклонился от ответа Рондор.

– И что? Если б я взбесился, ты бы меня им ударил? – иногда Лобастый поражал своей прямотой и разоблачающей проницательностью. – Ты же знаешь, что когда это случается, я – это не я.

– Меня бы это не утешило, когда ты бы начал разрывать мне пасть, – Рондор перешёл в активную защиту.

– То есть, ты , пришедший ко мне с оружием, просишь меня о помощи? – в рычащем голосе тролля сквозила угроза.

– Я бы никогда не пустил его в ход первым.

– Не пустил бы, но когда меня понесёт, а это состояние я не могу контролировать, ты меня убьёшь…

– Как и ты меня, – не стал дослушивать орк, – шансы равны, тролль.

– Не скажи. У тебя оружие…

Рондор уперся ладонью в грудь-плиту тролля и с трудом оттолкнул.

– Давай закончим этот бессмысленный разговор. У тебя есть выбор: пойти со мной и принять участие, возможно, в самом большом перевороте в истории Орды, либо ложись спать, а я пойду один. Твой выбор, тролль.

– Значит, не брехал… – тролль в задумчивости почесал промежность. – Ну ближайшие сутки заснуть я уже точно не смогу … Но учти орк, пока дело на закрутилось, погибать вместе с тобой я не собираюсь. Если пойму, что не отобьёмся – уйду.

– Идёт, – Рондор протянул руку.

Лобастый пожал, затем молча, развернулся и пошёл к месту лёжки. Нагнулся над растерзанной грудой листьев и выудил наружу огромную дубину с наконечником окованным железом и сплошь утыканный клёпками. Тролль обернулся со зловещей улыбкой.

– Для тебя берёг.

– Спасибо, дружище, намёк понял. Больше с секирой к тебе не приду, положусь на скорость ног. Доволен?

– Да-а, – клыки тролля полезли наружу, глаза сузились.

– Слушай, ты бы хоть приоделся, – орк устал разглядывать причинные места нагого Лобастого.

Тролль развернулся и выпрямился во весь немалый рост.

– Завидуешь, зеленокожий?

– Угу, – солгал Рондор.

Орк ехал верхом, тролль шагал рядом, закинув дубину на плечо. Рондор сомневался, что смог удержать бы её на вытянутой руке, зато Лобастый управлялся с нею, как с тростинкой. Секиру же орк приторочил к седлу, чтобы лишний раз не заводить разговор об оружии и его применении друг к другу.

Поход продолжался уже больше двух часов. Разговаривали редко, перекидывались парой фраз и снова надолго замолкали. Солнце успело подняться вертикально над головами и палило сильнее всего. Высокая трава, никогда не знавшая ни косы, ни даже взгляда косаря, щекотала ноздри бурру. Тролль же, нацепив по просьбе орка набедренную повязку, наслаждался скольжением травы по голому телу. Двигались они неспешно, наслаждаясь забытым простором. От лежанки Лобастого до стоянки Острого Лезвия раскинулось всего полторы лиги.

Раскинув шатры на самом пограничье бескрайних степей, племя Острое Лезвие неспроста носило своё название. Охотники и воины племени каждый день и особенно по ночам находились на лезвии атак. Здесь, рядом с лесом, начинаются земли северных варваров, они тоже любят степной простор и высоко ценят свои земли и земли орков. И потому стычки между пограничными племенами происходят особенно часто. Рондор видел преимущество в том, что путь по завоеванию Орды начал с пограничного племени. Он считал, что только в таких племенах остались настоящие воины, знавшие толк в войне, а те, что жили в центральных степях, боялись сильного ветра, не то, что боя. Взяв под контроль десяток племён вроде Острого Лезвия, захватить основной костяк Орды будет не сложно. Единственное место, где Рондор ожидал больших потерь – Дом Вождей. Там жили лучшие из лучших, те, кто тренирует молодняк и те, кто будет стоять в первых рядах, случись война. А так же сильнейшие из вождей. Орки всегда придерживались традиций предков и отвергали порочную систему людей о королевской преемственности, в орде командовал тот, кто сильнее, тот, кто достоин это делать, а не какая-нибудь бездарная мелочь. Именно поэтому людские королевства падут под натиском кулака Орды.

В очередной раз подняв взгляд к голубому небу, Лобастый произнёс:

– Заскучал я по солнышку… тепло здесь, хорошо.

Рондор покосился на попутчика, не в силах вспомнить ещё хоть один момент, когда бы тролль входил в лирическое состояние.

– Рад за тебя, тролль.

– Надо было чаще выбираться из леса.

– Частые выбирания из леса пророчат встречу с варварами. Я не раз жалел о том, что поселился возле опушки, а не в ней.

– Такого дурака, как ты, ещё поискать… – задумчиво произнёс Лобастый и замолк.

Орк хмыкнул, поразившись, как один дурак обзывает другого, но отвечать не стал.

Ещё через час на горизонте замаячили шатры Острого Лезвия. Рондор ощутил волнение, какого не чувствовал с момента изгнания. Он проверил, легко ли снимается с привязи секира, сверил по солнцу время и, убедившись, что ещё есть часок другой до того, как охотники вернуться с промысла, решил не откладывать встречу с шаманом до темноты.

На подступах к территории племени, Рондор остановил бурра.

– Лобастый, останешься здесь вместе Ордлоком. Вы мне там будете мешать. Думаю, не стоит объяснять, что делать, если меня убьют…

– Не стоит. Что делать с ним, – Лобастый кивнул на мохнатого скакуна.

– Если это случится, сделай так, чтобы Ордлок понюхал моё тело. Потом срежь с быка все ремни и иди куда хочешь. Договорились?

– Договорились, орк. Но я надеюсь, мы с Ордлоком пойдём в Острое Лезвие не для того чтобы нюхать твой труп.

Орк кивнул и, спрыгнув с быка, зашагал к шатрам, по пути закрепляя секиру ремнями за спиной.

Племя, погруженное в тягучую дневную дрёму, казалось вымершим. Рондор спокойно двигался меж шатров, избегая выхода в центр стоянки – к Вечернему Костру, ожидавшему очередного праздника, танцев и, прошедших сквозь века, сказаний.

В родном племени Рондора тоже проводили Костёр, как и в любом другом. Костёр для орков – не способ согреться холодной ночью, не инструмент для приготовления добычи. Для орков Костёр – событие, случающееся каждый вечер и так ожидаемый всем племенем. Но в особенности интересные Костры происходят по праздникам, когда дело не ограничивается собранием племени. В праздники орки танцуют, приносят жертвы духам и устраивают испытания.

Рондор громко харкнул в вытоптанную землю, чтобы отвлечься от щемящего чувства в груди. Хорошие были времена. Но для него они так и останутся воспоминаниями. Пусть Вечерний Костёр больше не повторится для блудного сына Орды, но зато в его власти насладиться давно забытым развлечением, издревле любимым орками. И имя тому развлечению – война.

У одного из шатров Рондора остановила тройка дежуривших дозорных. Высокие, жилистые, явно привыкшие полагаться на скорость, а не на силу, они сжимали в руках копья с каменными наконечниками. Бритые, покрытые шрамами головы свидетельствовали о том, что воины недавно вернулись из похода. И Рондор прекрасно знал, с кем они дрались.

Тот из тройки дозорных, что носил чёрный наплечник – старший среди остальных – придирчиво смерил размах плеч непрошеного гостя, взгляд остановился на шее, там, где под ухом находилось почерневшее от времени клеймо изгнанника.

– Что ты здесь забыл? – почти выплюнул старший.

– Тебя не косёт, малой. Уйди с дороги, – в голосе Рондора тоже хватало яда.

– Убийцам здесь не место, – все трое остались стоять на месте. – Уходи и забирай дружка тролля, что сидит в полёте стрелы от нас.

– Да кто ты такой, щенок, чтобы так со мной говорить? – Рондор надвинулся на дозорных, лицо налилось чёрной злобой.

Старший смутился, но лишь на миг.

– Ещё шаг, и мы тебя убьём, грязный изгнанник, – копьё направилось в грудь чужака.

– Уже сегодня ты будешь кланяться в ноги грязному изгнаннику. Помяни моё слово, сопляк. А теперь – с дороги! – Рондор ухватил под наконечником копьё старшего дозорного и отвёл древко в сторону. – Я к шаману.

Дозорные расступились. Никто не мог препятствовать орку видеться с шаманом, даже убийце, даже изгнаннику. Правило Орды не знало исключений. Шаман, как служитель духов, обязан помогать всем зеленокожим независимо от их статуса, ведь все орки сыновья степи, даже если убивают друг друга.

Яркий шатёр местного шамана, давнего знакомого Рондора, отличался не только буйством красок, но и малыми размерами, складывалось ощущение, что поместиться в нём могут либо двое сидящих орков, либо – один лежащий, свернувшийся калачиком. Оставив раздумья, Рондор откинул полог и влез внутрь. Вместе с опустившейся позади тряпицей, прекратились и покалывания в спине – следы ненавистных взглядов дозорной группы.

Находиться в шатре Рондор мог только на полусогнутых. Развешанные по стенам сушёные травы и грибы создавали в шаманском убежище едкий набор запахов, кувалдой бьющий по голове любому неподготовленному, попавшему сюда. Орк зашатался, в глазах потемнело, а когда прояснилось, то он уже сидел на земле, оттягивая спиной полог шатра. Будь ткань потоньше, то гость, прорвав её, вывалился бы наружу.

Напротив сидел, скрестив ноги и прикрыв глаза, старый шаман. Накидка с бахромой свисала с тощего тела подобно мешку. Время не пощадило лицо шамана, испещрив множеством морщин. Когда Рондор видел его в последний раз, это был совсем другой орк.

– Подъём, старче, – ухватился Рондор за плечо шамана и как следует встряхнул. Ни один орк не мог себе позволить такого неуважения, но изгнанник – шелудивый пёс, ему можно и побрехать, и покусаться.

Шаман ошарашено открыл глаза и уставился на Рондора. Секунду соображал кто же перед ним, а когда сообразил, на лице появилась кривая усмешка.

– Не поверишь, но за миг до того как открыть глаза я подумал о тебе. Больше просто некому так обращаться с шаманом.

– Только не говори, что обиделся, – дружески улыбнулся Рондор.

– На дурака-то? Нет, конечно. Зачем пожаловал?

– Совет мне твой нужен.

– И только? Не смеши старика, – сиплый голос шамана казался лишённым жизни.

– Всё будет зависеть от того, какой совет я получу, – Рондор замолчал.

Шаман не произнёс ни слова, ожидая пока гость продолжит.

– Я видел сон, – начал Рондор и остановился, будто пытаясь прочесть что-либо в глазах шамана. Но тот умело прятал любые слабости. – Орки вышли в великий поход. Как встарь. Я видел как пали людские королевства, как пал Оплот. Мне кажется это знак.

– Ты взялся за трактовку снов? – усмехнулся шаман. – Оставь это тем, кто знает, как делать такие вещи.

– Тогда объясни мне мой сон. Что он значит?

После недолгой паузы, шаман произнёс:

– Сегодня ночью, я тоже видел этот сон.

Глаза Рондора округлились, а шаман продолжил.

– Так же, я уверен в том, что многие шаманы видели такой же сон. Нашим воинам я обещал хорошую охоту сегодня.

– Да ты что, старче! Увидеть во сне как орки берут штурмом людские замки и решить, что это к хорошей добыче?! В своём ли ты уме?

– Пока ещё в нём родимом. Именно поэтому так и сказал. В нынешней Орде нет места снам о походах. И уж тем более о Великих.

– И тебя это устраивает? – прищурился Рондор.

–  А кого интересует мнение старого шамана? От меня ждут предсказаний судьбы, мудрых советов, вызовов дождя и прочей ерунды, – шаман сплюнул.

– Вижу, что не рад такой жизни.

Шаман поднял грустный взгляд на гостя.

– Тебе-то какое дело до этого сна?

– Мне-то? Да вот устал я задницу просиживать в собачьей конуре. Решил кое-что подправить в ордынских основах.

Шаман расхохотался, будто ворон заклекотал.

– Не смеши, дурачок! Что ты можешь?! Возвращайся на окраины и спокойно доживай отмерянный тебе век.

Слова шамана крепко зацепили Рондора, под сердцем повис тяжёлый камень, а кулаки сжались.

– И таких как ты – полна Орда. Скоро выродимся в хряков. Давай-ка, расскажи мне смысл этого сна, как он есть, а не как хотят слышать вожди.

– Тебя раздавят и не заметят… – голос шамана звучал устало.

– Какое тебе дело до клеймёного изгнанника! Давай, рассказывай. Мне нужна вера в то, что я делаю. И можешь не бояться, не стану никому говорить о том, что ты мне помог. И ты спокойно продолжил влачить свою серую жизнь, старик,  – последние слова Рондор произнёс с высокомерной улыбкой смельчака над трусом.

Шаман опустил глаза. Молчание затянулось.

– Ну что ты молчишь! – зарычал Рондор, приподнявшись. – Скажи, как знаешь, без утайки, и я уйду.

– Хорошо… – нехотя протянул шаман. – Но прежде скажи, что ты задумал.

– Я не могу тебе доверять.

– Тогда и я не могу тебе доверять.

Рондор уныло хмыкнул.

– Ладно, убедил. Это зыбкая почва для каждого кто на неё вступает. Пообещай, что никому не расскажешь о моих целях.

– Какой смысл в пустых словах. От них легко отказаться. Если ты настроен всерьёз, то чего же боишься? Я же читаю в твоих глазах каждый шаг, который ты готовишь.

– Одно знаю точно: сегодня я сражусь с Гривзой. А дальше как пойдёт.

– Гривза не будет с тобой драться. Он прикажет воинам тебя убить.

– Если это будут те щенки, что встретили меня у шатров, то мне нечего бояться.

– Но ведь есть ещё и воины старой закалки. С разбега не возьмёшь ты эти врата. Нужно подковырнуть… – уголки губ шамана еле заметно приподнялись и тут же опустились.

– Как же?

– А так, – шаман перешёл на заговорщицкий тон. – Воины Острого Лезвия привыкли жить в битвах. А Гривза – прихвостень хана – никогда не допустит, чтобы его племя было втянуто в войну. Дождись где-нибудь в отдалении Вечернего Костра.  И когда все соберутся, выйди в центр и спокойно изложи суть дела. Говори с достоинством, иначе решат, что ты под грибами. В конце речи вызови вождя на честный бой, но только в самом конце. Именно на честный. Делай всё спокойно , и тебе не посмеют отказать. Надави на слабость вождя, и племя само погонит его в Круг Смерти. Если племя спросит моего совета, я туманно намекну на сон, в котором орки отправляются в великий поход. И уж тогда старые воины точно захотят перемен. Пограничные племена всегда готовы к войне.

Рондор с волнением слушал шамана, только сейчас в полной мере осознавая, на что он пошёл. От запретных мыслей о мятеже холодок пробежал по телу. Возможно уже сегодня он, изгнанник Рондор, станет вождём племени и пустится на завоевание Орды. Или уже сегодня его не станет. Всё решит бой. Невольно орк подумал о том, чтобы отступить и вернуться назад в шалаш, но вспомнив, как бесцельно тают дни на опушке леса, как томительны мгновения осёдлой жизни, как слабо там тело и вял дух, он твёрдо решил не отступать и выполнить задуманное до конца.

– Если всё запомнил – уходи, – шаман заметно нервничал, на лице выступил пот.

– До вечера, компаньон, – по-звериному улыбнулся Рондор, поднимаясь и выходя вон.

Часы до темноты Рондор и Лобастый провели за одним из ближайших холмов, чтобы не попадаться на глаза дозорным, хотя и тот и другой прекрасно знали, что об их присутствии в племени знают, и от того нервничают.

В глубоких сумерках выглянув из-за холма, Рондор увидел за шатрами всполохи огня. Шаман советовал действовать открыто, без лжи и фальши, так, как никто не ожидает от изгнанника. Если действовать так, то нет смысла прятать тролля. Он тоже должен пойти в племя. В сложившейся ситуации бурр становился обузой: оставлять быка одного в степи бесполезно – он упрямо попрётся следом, а привязать не к чему, да и зачем заставлять волноваться в одиночестве старого друга. Взяв же его с собой, в случае битвы с воинами и охотниками придётся еще и волочить за собой неповоротливого быка, защищать от оружия. За Лобастого Рондор не волновался, тролль бегает быстро и выносливости ему хватит на целую лигу.

– Нам пора. Выдвигаемся.

Лобастый намотал на руку верёвку Ордлока и потащил сонного быка за собой. Двигались молча. На морде тролля проступили нервные нотки робости, коих никогда не видел Рондор. На границе племени, прямо за крайними шатрами троицу остановили. Дозорный отряд давно высматривал непрошеных гостей и всё ждал, когда же те появятся.

Пять орков, четверо подтянутых молодых, двое из которых грызлись с Рондором днём, и могучий орк в годах, с чёрным наплечником. Старший стоял впереди, низкорослый, но широкий как стена, от него веяло непоколебимой уверенностью и отрицанием страха. Выбитый глаза и бритый, покрытый шрамами череп ярче других атрибутов говорили о том, что этот орк ничего не боится.

– Какого рожна ты сюда повадился, волчара? – хрипло спросил он.

Подавив приступ ярости, Рондор ответил без злобы:

– У меня разговор к воинам и предложение к вождю.

– Что ты хочешь?

– Пусти нас к Костру. Зачем говорить дважды, просто пусти и послушай.

Старший чуть смутился невозмутимостью и спокойствием изгнанника. Произнёс мягче, но всё же жёстко:

– Сдавайте оружие и идите.

Рондор провёл взглядом по горящим злобой четырём парам глаз за спиной старшего.

– Не серчай, дозорный, но это оружие не для нападения. Обернись назад и поймёшь, о чём я говорю.

Оборачиваться дозорный не стал, и так понимал о чём речь.

– Ладно, – тяжёлый вздох старшего, – иди так, но учти, потянешься к оружию – тут же продырявим все троих.

Рондор не ответил, просто прошёл мимо отступивших дозорных. Лобастый проследовал за орком. Ордлок нехотя плелся на привязи.

– А за тобой тролль, я буду следить особенно, – прошипел старший.

– Смотри, чтоб глазцы не лопнули, – невозмутимо кивнул тролль.

В центре стоянки вокруг костра собралось всё племя, и стар, и млад. Кто-то из воинов увлечённо рассказывал историю из походной жизни, остальные, затаив дыхание, внимали рассказчику. Бурр громко всхрапнул из темноты, и всё племя, как по команде, повернуло головы в сторону нежданных гостей. Орк и тролль даже растерялись от прикованного к ним внимания стольких глаз. Всё с удивлением ждали, что будет дальше и что понадобилось двум незнакомцам на Вечернем Костре Острого Лезвия.

– Всем весёлого Костра, – собравшись с мыслями поздоровался Рондор.

Откуда-то из толпы долетело:

– И тебе, путник.

– Разрешите слово, – обратился Рондор ко всем сразу.

Кто-то из старшего поколения весело ответил:

– Ну, давай, коль не робеешь.

– Стойте здесь, – тихо сказал Рондор Лобастому, и пошёл к костру.

 Его пропустили без помех.

Оказавшись в центре круга, орк осмотрел собравшихся, нашёл лицо шамана, выхватил  из темноты глаза дозорных, но не увидел вождя. Но это не страшно, сейчас главное расположить к себе воинов и охотников.

– Орки племени Острое Лезвие, довольны ли вы своей жизнью? – начал Рондор.

Ответом ему стало молчание. Затем женский голос из толпы произнёс:

– Довольны.

– В первую очередь я хочу услышать голоса тех, кто умеет держать оружие.

– Воевать кого задумал? – проскрипел старик без ноги, сидевший ближе других к костру.

– Задумал. Я воин, но последний раз вступал в бой несколько лет назад, и, признаюсь, мне тяжело без битв. Как бы я хотел вновь очутиться в безумной горячке сражения, почувствовать на себе её дыхание. А когда же вы, воины, последний раз бывали в большом походе?

– Лет с двадцать назад.

– Агась, там как раз была пара походов на варваров. Я тоже попал.

– А позже уже и не было больших походов, – Рондору отвечали, но с усмешками, вроде и всерьёз, а вроде и в шутку.

Рондор внимательно следил за говорившими орками и видел, что слова есть только у тех, кому на вид за пятьдесят. Тогда он вновь взял слово.

– А что же молодые? Уже бегают с копьями, а настоящего врага не видели. Вы хоть представляете, во что превратится род орков через поколение?

– Знамо дело, что в дерьмо собачье, – вновь откликнулся безногий орк.

– Ну и что ты предлагаешь? – спросил ещё кто-то.

Растолкав сидевших у костра орков, в круг света вошёл грозный вожак Гривза. На полголовы выше Рондора, шире в плечах, лёгкий жилет почти не скрывает жутких мышц. Из макушки бритой головы вьётся до пояса чёрная коса, толстая как черенок лопаты.

– Кто его сюда впустил? – заревел он.

В круг с виноватым видом вошёл тот самый одноглазый старший.

– Он говорить хотел. Что здесь такого?

Рондор не смотрел в сторону вожака и спорить с ним не собирался. Пока.

– Предложение моё таково: собрать воинов для великого похода на людские королевства.

– Что ты мелишь? – вожак смотрел на орка с нескрываемой ненавистью. – Племя, вы хоть посмотрите, кто вам говорит эти слова. Это же изгнанник. Убийца!

По кругу прокатился вздох удивления. Только теперь все увидели клеймо на шее Рондора.

– И что же, ты, изгнанник, хочешь вести поход? – с усмешкой вылетело из толпы.

– Я хоть и изгнанник, но этого не скрываю. Мне нечего терять, и я готов встать во главе новой Орды!

– Хана куда денешь? – засмеялась толпа.

– Отправлю отдыхать!

– Выбросить наглеца вон! – заревел Гривза, и дозорные уже было дёрнулись, как из толпы полетели возражения.

Кто-то из старшего поколения, не боящегося ни вождей, ни шаманов, сказал:

– Пусть уж закончит. Интересно же.

– Верно. Пусть хоть повеселит нас.

– Давай, изгнанник, продолжай.

Вожак скрестил руки на груди и выжидательно уставился на Рондора, переть против племени лучше как можно реже.

– Хочу я вернуть Орде былую славу. Чтобы племена не соперничали, а шли в ногу, чтобы о наших походах слагали легенды. Хочу, чтобы наши дела стали достойны дел наших дедов. И я готов сделать всё для воплощения этой идеи в жизнь. Но для этого мне нужна ваша помощь.

– Мы все хотим того, о чём ты говоришь, но это невозможно.

– Возможно! – возразил Рондор. – Я хочу объединить несколько больших племён под одним началом, свалить власть нынешнего Хана и собрать великий поход на королевства людей! В разжиревших королевствах Оплота мы соберём столько добычи, что не снилось никому из наших предков, а земли там богаты и плодородны.

– Пока нас не будет, варвары возьмут степь, – вылетела насмешка из толпы.

– Пусть забирают. Она хоть и вольна, но скупа на дары, – Рондор не собирался отступать. – Мы же поселимся там, где живут недостойные. И уже оттуда начнём завоевание других земель. Орки рождены для войны! Мир для слабаков!

– Ты забываешься, изгнанник, – зло произнёс вождь. – Уходи по доброй воле или мы убьём и тебя, и твоего друга.

– Тролля-то где взял? – спросил безногий старик.

– Этот тролль – мой первый соратник. Первый – кто не испугался выступить против порочного режима Хана. Как только я соберу достаточно сил среди орков, то возьмусь и за троллей, и за гоблинов. Орда перестанет быть растопыренными пальцами, она станет кулаком. И этот кулак сокрушит любого врага! – Рондор с восторгом наблюдал, как загораются глаза у многих орков, речь их вдохновляла, но они по-прежнему боялись. Одними словами здесь не справится. –  Мне снился сон, в котором орки завоёвывают всё и вся. До этого, мне много лет не снились сны. Нет сомнений в том, что Орде нужны перемены, и она сама просит сильных о помощи. Чтобы воплотить эту мечту в жизнь, я призываю вас отвернуться от немощных вождей и шаманов и пойти со мной.