Текст книги "Системный целитель. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Алексей Ковтунов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 46 страниц)
Глава 6
Я на мгновение закрыл глаза, выдохнул и мысленно активировал новый навык. По комнате разнеслось мягкое зеленоватое свечение, исходящее от меня, как от какого‑то новогоднего фонарика. Целительная аура, новая грань моего базового навыка исцеления, полученная буквально несколько дней назад после очередной охоты на охотников. Ну, точнее уровень я получил во время зачистки прорыва и убийства монстров, но этим занимался во время охоты на охотников, так что тут все честно.
Здоровяк со шрамом, который шёл на меня с кулаками, на секунду замер, уставился на зелёное свечение, а потом расхохотался так, что даже согнулся пополам.
– Аура исцеления? – выдавил он сквозь смех, вытирая проступившие на глазах слёзы. – Ты серьёзно?
– Башка, ты глянь на этого придурка! – второй здоровяк тоже заржал, потирая костяшки. – Ну что за идиоты эти целители, а?
– Ага! – кивнул тот, что со шрамом, видимо, как раз Башка по прозвищу. – Будто бы не знает, что аура исцеляет всех вокруг! Так что, мы с тобой сейчас не только наваляем ему, но и получим бесплатный сеанс лечения! Хах!
Это действительно так. Я получил системный навык «Целительная аура» после накопления достаточного количества опыта, и она правда никак не настраивается. Исцеляет всех вокруг, пусть и довольно медленно, при этом тратит немало энергии из моего запаса. Выбирать, кого можно исцелять, а кого нет, нельзя. Все в радиусе действия обязательно получат дозу целительской энергии.
Кстати, совсем скоро я получу еще один интересный навык, но пока не знаю какой. Надо просто дождаться двадцать пятого уровня, а там уже система подберет что‑нибудь интересное, в этом можно не сомневаться. На пару секунд открыл характеристики, хотя все изменения я уже видел. Но освежить в памяти никогда не будет лишним. Всё‑таки приятно лишний раз посмотреть, что помимо растущего как на дрожжах уровня и характеристик, у меня все еще остаются двадцать три свободных очка… Когда вложу их, усиление произойдет резко и я разом перейду на новую ступень силы! Но это будет потом.
Имя: Владимир Рубцов
Сорт I II
Уровень: 24
Базовый навык: Исцеление 2(крошечное исцеление, малое исцеление, дистанционное крохотное исцеление, целительная аура)
Аспект: Поглощение 1
Активный навык: Искра 1
Пассивные навыки: Ясное сознание 1, Всё по‑старому.
Характеристики:
Сила 3
Выносливость 4
Ловкость 3
Реакция 4
Магия 6
Интеллект 3
Стойкость 5
Да, красотища… Вот так и надо развиваться. Не сидеть в городе месяцами, прожигая заработанные в прорыве богатства, а постоянно быть в движении. Настоящее развитие – оно там, за высокими стенами города. И чем дальше, тем развитие быстрее. А это означает больше навыков, больше возможностей…
Другое дело, навыки тоже не панацея. Если использовать не навык, а магию напрямую, открываются совершенно иные грани. Ушло немало времени, чтобы хоть как‑то повторить эффект ауры самостоятельно, без помощи системы.
Получается пока так себе, расход энергии значительно выше, а эффективность ниже раза в два, но зато как научусь нормально это делать, можно будет менять действие ауры по своему усмотрению. Направлять разные типы целительской энергии в ту или иную сторону, делать ауру направленной, концентрировать её на конкретной цели или вообще превратить в нечто совершенно иное. Аура поноса – звучит очень убедительно, как по мне.
Очень интересное может получиться заклинание, осталось только хорошенько потренироваться и научиться чувствовать энергетические потоки, правильно рассеивать их и заставлять «впитываться» в окружающих. Ну а пока приходится действовать с помощью системных навыков и исцелять всех вокруг без разбора.
Смешно, что эти двое пока не поняли, зачем я активировал именно ауру. Не только потому, что лежащему в дверях бедолаге требуется срочная помощь – из него кровь течёт такими темпами, что до конца разборок он явно не дотянет. Есть ещё одна причина, куда более практичная для текущей ситуации.
Теперь бить этих двоих можно будет куда дольше, ведь раны на них будут заживать быстрее. А болеть ровно так же, может даже чуть сильнее от свежих повреждений.
Башка первым ринулся в атаку, размахнулся и вложил в удар всю силу своих явно прокачанных мышц. Я попытался увернуться, но куда там, скорость реакции пока оставляет желать лучшего. Кулак с размаху врезался мне в челюсть, в глазах вспыхнули искры, мир покачнулся.
Больно, конечно, даже очень больно. Навык «Ясное сознание» в такие моменты проявляет себя во всей красе, я чувствую каждую деталь удара, каждую сотрясённую косточку, каждый разорванный сосуд. Чудесный подарочек от Светлой Системы, ничего не скажешь.
Башка схватил меня за ворот халата, приподнял, замахнулся для следующего удара. Я попытался вырваться, но сил маловато, да и халат рвать жалко. Кулак врезался мне в живот, выбив весь воздух из лёгких, и меня швырнуло через всю комнату.
Полетел, кувыркаясь в воздухе, ударился спиной о противоположную стену. Боль взорвалась по всему телу, сознание на мгновение начало уплывать, но тут же вернулось. Всё‑таки отключившись на пару секунд, я пропустил по себе волну целительской энергии и сразу пришел в чувства. Причем весь процесс исцеления прошел ещё в полёте, а приземлился я уже относительно здоровым человеком.
Пока я приходил в себя, Аксаков вступил в бой. Без меча, без системы, в обычной одежде, но двигался он так, словно за спиной у него целая армия. Шагнул к Башке, уклонился от размашистого удара, нырнул под руку и влепил короткий, резкий удар прямо в челюсть.
Хруст. Зубы Башки веером разлетелись по полу, брызнула кровь. Здоровяк пошатнулся, схватился за лицо, но моя аура уже начала залечивать повреждения – кровотечение остановилось, боль немного притупилась.
Аксаков не стал мешкать. Развернулся, переместился ко второму амбалу, на что тот даже не успел среагировать, и нанёс серию ударов по печени. Раз, два, три, четыре. Короткие, точные, профессиональные. Второй здоровяк охнул, согнулся пополам, рухнул на колени, схватился за бок.
– Жора, ты… – начал я, поднимаясь, но договорить не успел.
Моя аура делала своё дело. Второй амбал, только что корчившийся от боли, начал выпрямляться. Печень залечивалась, синяки рассасывались, силы возвращались. Он поднялся на ноги, мотнул головой, посмотрел на Аксакова с новой злостью в глазах.
– Ах ты, падла! – рыкнул он и снова кинулся в атаку.
Тем временем я схватил припрятанный под рабочим столом молот. Напитывать его энергией для активации Оглушения не стал. Я тут стараюсь сделать побольнее, а не выписать пациенту наркоз. Это было бы слишком милосердно…
Подкрался к Башке, который всё ещё ползал по полу, собирая свои зубы и матерясь сквозь разбитую челюсть, размахнулся и шарахнул по заднице.
Хрясь! Башка заорал, схватился за ушибленное место, но я не стал останавливаться. Аура всё равно его лечит, так что можно не церемониться. Второй удар – по коленке, третий – по рёбрам, когда он попытался перекатиться.
– Володя! – крикнул Аксаков, уворачиваясь от очередного выпада второго амбала. – Зачем ты их постоянно лечишь⁈
– Потому что иначе они слишком быстро отключатся! – рявкнул я в ответ, огревая Башку по плечу. – А мне надо размяться как следует!
Второй здоровяк, тот, что дрался с Аксаковым, схватил стул и запустил им в графа. Аксаков уклонился, стул разлетелся вдребезги о стену. Здоровяк ринулся следом, но граф подставил подножку, амбал грохнулся на пол. Аксаков тут же наступил ему на руку, развернулся и двинул коленом в лицо.
Хруст носа, кровь, вопль. Но аура уже сконцентрировалась зеленоватым свечением у него на лице и кровотечение останавливалось, а кости начинали срастаться.
– Да хватит уже! – завопил амбал, отползая назад. – Башка, они нас лечат и бьют одновременно!
– Вижу, придурок, и сам это уже понял! – прохрипел Башка, пытаясь встать, но я снова приложил его молотом, на этот раз по затылку. Не сильно, но достаточно, чтобы он снова плюхнулся на пол.
Граф тем временем методично работал по второму. Удар в солнечное сплетение – амбал согнулся. Удар локтем по затылку – рухнул на колени. Удар коленом в лицо – полетел на спину. Аура лечила, но Аксаков бил быстрее, чем организм успевал восстанавливаться.
Заметил, что граф двигается чуть медленнее обычного, удары не такие мощные, как раньше. Привык полагаться на усиления от системы, а теперь приходится работать только своими силами. Десятилетия тренировок никуда не делись, техника осталась на высоте, но вот физические параметры просели. Видимо, раньше он ускорял себя пр помощи каких‑то активных системных навыков. Подумал так как минимум потому, что пассивные и после отключения должны работать.
Опа… А ведь это может быть проблемой. Как будет работать пассивный навык верности Светлой системе, если ее отключить? Вот насчет этого стоит подумать. С другой стороны, если сразу подключить Тёмную, то она как‑то сможет с этим разобраться? Система! Я ведь прав?
Ты дерись давай. Я только попкорн достала…
Потасовка продолжалась минут десять. Моя аура исправно лечила всех вокруг, включая лежащего в дверях раненого, а мы с Аксаковым методично отбивали бока двум здоровякам. Башка пытался драться, но с разбитыми коленями много не навоюешь. Второй амбал держался дольше, но в итоге тоже сдался.
– Всё, всё! – простонал он, поднимая руки. – Хватит! Мы поняли!
– Поняли что? – поинтересовался я, опуская молот.
– Что связались не с теми! – прохрипел Башка, с трудом приподнимаясь. Зубы у него уже начали отрастать заново – вот что значит хорошая аура. – Мы уйдём, ладно? Только… только прекрати эту сраную магию!
– Настоящую сраную магию я еще не применял, – по‑дружески похлопал его по плечу и параллельно активировал Вечный понос. Но ослабленную версию, которая подействует не сразу. И так весь кабинет от крови оттирать, не хватало еще убирать последствия моего самого жестокого заклинания.
Деактивировал ауру и зелёное свечение погасло, комната погрузилась в обычное освещение. Два амбала, побитые, окровавленные, но уже немного залеченные, с трудом поднялись на ноги.
– Вы не знаете, с кем связались, уроды! – выплюнул Башка, пятясь к выходу. – Мы ещё вернёмся! И приведём с собой всю банду!
– Да‑да, валите уже, – махнул я рукой. – И в следующий раз зубы дома оставьте, а то мне их подметать потом.
Они выползли за дверь, всё так же продолжая угрожать и материться. Дверь хлопнула, послышался топот удаляющихся шагов, потом тишина.
Я огляделся. Кабинет для приёма пациентов полностью разгромлен. Стул разбит, стол сдвинут, на полу валяются осколки, кровь, зубы Башки. Скамейка, которая раньше служила импровизированной кушеткой, развалилась на куски – от неё остались только деревяшки, которые разве что на растопку пускать.
– Вот тебе и первый день работы, – вздохнул я, разглядывая руины. – Да уж, райончик действительно весёлый.
– Но работы здесь всегда будет хватать, – заметил Аксаков, отряхивая одежду.
– Это точно.
Мы подошли к лежащему в дверях пациенту. Я присел рядом, провёл быструю диагностику. Внутреннее кровотечение остановлено благодаря ауре, но травмы серьёзные. Множественные переломы, рваные раны, сотрясение мозга.
– Помоги перенести его в другую комнату, – кивнул я Аксакову. – А то на полу холодно, не хватало еще осложнения лечить.
Мы вдвоём подняли бессознательное тело и перетащили в соседнее помещение, которое пока ещё не успело пострадать от погрома. Уложили на стол, вокруг накидали коробки, чтобы смягчить возможное падение. А потом я сел рядом и принялся за работу.
Сначала купировал самые опасные повреждения. Внутреннее кровотечение уже остановлено, но надо убедиться, что оно не возобновится. Провёл волну целительской энергии по брюшной полости, запечатывая разрывы сосудов изнутри. Потом перешёл к костям.
Переломы рёбер, ключицы, левая рука сломана в двух местах, правая нога тоже повреждена. Без рентгена это работа вслепую, но делать нечего. Нащупывал каждую кость, вправлял как мог, потом вливал энергию, заставляя костную ткань срастаться быстрее.
– Капельницу бы поставить, – пробормотал я, осматривая пациента. – Но у меня даже физраствора нет. Придётся стимулировать кроветворение напрямую.
Вложил порцию энергии в костный мозг, выбросил из селезенки все запасы… Энергозатратно, но иначе он умрёт от потери крови. Аура помогла, но не настолько, чтобы полностью восполнить потери.
Минут двадцать я возился с пациентом, пока наконец не убедился, что угроза жизни миновала. Отстранился, вытер пот со лба.
– Ну вот, теперь проживёт, – выдохнул я. – Хотя восстанавливаться будет долго.
Пациент на мгновение приоткрыл глаза, с трудом сфокусировал взгляд на мне.
– Спасибо… доктор, – прохрипел он. – Эти бандиты… они и правда серьёзные люди… Вы не знаете, с кем… связались…
– Уже слышали, – усмехнулся я. – Отдыхай пока.
Пациент попытался что‑то ещё сказать, но тут Аксаков наклонился, чтобы он мог видеть его лицо.
– Граф… Аксаков? – глаза пациента расширились. – Вы… вы же…
– Да, я граф Аксаков, – кивнул он. – И если эти бандиты вернутся, им придётся иметь дело не только с доктором.
Пациент слабо улыбнулся и закрыл глаза, проваливаясь в сон. Дыхание выровнялось, пульс стабилизировался. Всё, можно оставить его в покое.
Мы с Аксаковым вернулись в кабинет и принялись убираться. Собрали осколки, подмели зубы, вытерли кровь. Стол поставили на место, скамейку… ну, скамейку пришлось просто выбросить, от неё ничего не осталось.
– Ну что, – начал я, опираясь на метлу, – теперь, может, поговорим о том, что я хотел тебе предложить?
– С удовольствием, – кивнул Аксаков, присаживаясь на единственный уцелевший стул. – Ты начал говорить про какой‑то альтернативный вариант, но нас прервали.
– Так вот, – я отложил метлу и сел напротив, прямо на пол, потому что сидеть больше было не на чем. – Есть не только Светлая Система. Тёмная предлагает куда более выгодные условия. Берёт значительно меньше энергии за свои услуги, не ставит идиотских ограничений, не командует, а предлагает. А ещё иногда с ней можно просто поговорить, она довольно разумная.
– Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, – осторожно проговорил Аксаков.
– Ну, есть одна проблема, – признался я. – Это её чувство юмора. Иногда хочется врезать по серверу, если бы я знал, где он находится.
Аксаков задумчиво посмотрел на меня, потом на свои руки, потом снова на меня.
– Значит, ты хочешь сказать, что я сейчас подключён к этой… Тёмной Системе?
– Пока нет, – покачал я головой. – Ты просто бессистемный. Но можешь подключиться, если захочешь. А если что, у меня есть изолятор. И за символические пару‑тройку миллионов я всегда могу снова сделать тебя бессистемным.
– И что мне это даст? – не обратил он внимания на мою шутку, хотя граф даже не понял, насколько велика в ней доля правды.
– Свободу, – просто ответил я. – Настоящую свободу. Без приказов, без угроз, без проклятий, которые передаются по наследству. И скорее всего, она сможет восстановить твой уровень, выстроить накопленные характеристики. А главное, у тебя появится возможность самостоятельно распределять очки.
* * *
Виктор Семёнович Громов не помнил, когда последний раз выбирался куда‑то просто так, без дела, без цели, без необходимости контролировать очередную сделку или решать проблемы с конкурентами.
Обычно его вечера проходили в кабинете, за горой документов и бесконечными звонками от подчинённых, которые не могли решить даже элементарные вопросы без его участия. Но сегодня Алина настояла, и он не смог отказать. Всё‑таки тридцать лет совместной жизни что‑то да значат, даже для человека его положения.
Ресторан оказался приличным, кормили неплохо, хотя Виктор Семёнович особо не вникал в изыски высокой кухни. Еда есть еда, главное чтобы вкусно было и желудок не бунтовал потом.
Тогда как его жена наслаждалась каждым блюдом, рассказывала что‑то про подругу Светку, которая опять умудрилась влипнуть в очередную идиотскую историю с пластической операцией. Виктор Семёнович слушал вполуха, кивал в нужных местах, улыбался когда надо. Привычное дело, отточенное десятилетиями семейной жизни.
После ужина прогулялись по магазинам, зашли в пару бутиков, где Алина примерила с десяток платьев и в итоге купила одно, которое Виктор Семёнович даже не запомнил. Синее? Или зелёное? Да какая разница, главное что жена довольна, а он заплатил не глядя на ценник. Деньги у него водились, и тратить их на жену было приятно, это успокаивало совесть за все те вечера, что он проводил на работе вместо дома.
Выходя из очередного магазина, они случайно наткнулись на длинную очередь у входа в театр. Народу набилось прилично, человек пятьдесят, а то и больше. Все стояли терпеливо, переминались с ноги на ногу, оживлённо переговаривались между собой. Виктор Семёнович нахмурился, разглядывая толпу. Театр он не любил, считал это скучным занятием для интеллигенции, которой нечем заняться. Но очередь настораживала. Люди просто так стоять не будут, значит там что‑то действительно стоящее показывают.
– Вить, смотри какая очередь! – оживилась Алина, хватая его за рукав. – Может, заглянем? Давно мы с тобой в театре не были!
Виктор Семёнович хотел было отказаться, но потом подумал, что вечер и так уже потрачен на развлечения, какая разница? Пожал плечами, кивнул и направился к началу очереди, игнорируя недовольные взгляды тех, кто стоял уже больше получаса. Подошёл к парочке молодых людей, которые оживлённо что‑то обсуждали, и небрежно поинтересовался, бросив через плечо.
– Что тут у вас такое интересное?
Парочка обернулась, уставилась на него с нескрываемым удивлением. Девушка даже рот приоткрыла, явно не веря услышанному.
– Вы серьёзно не знаете? – переспросила она, округлив глаза. – Это же «Наследство графа Монтерано»! Здесь выступает Александр Сундуков! Вы что, из другого города?
– Сундуков? – переспросил Виктор Семёнович, пытаясь вспомнить, слышал ли он это имя раньше. Нет, не припоминается.
– Это невероятно талантливый актёр! – с жаром подхватил парень, обнимая девушку за плечи. – Его актёрская игра просто потрясающая! Он может сидеть на сцене два часа подряд и не шевельнуться ни разу, и при этом ты будешь верить каждой секунде! Это настоящий гений перевоплощения!
Виктор Семёнович скептически хмыкнул про себя, но заинтересовался. Два часа неподвижно сидеть на сцене и при этом быть интересным? Звучит как бред, но народ же стоит, значит что‑то в этом есть. Развернулся, кивнул Алине, та просияла, и они направились прямиком к кассе, минуя всю очередь.
– Эй! – возмутился кто‑то сзади. – Мы тут полчаса стоим!
Виктор Семёнович даже не обернулся, просто достал бумажник, вытащил пачку купюр и положил на стойку перед кассиром. Та, молодая девушка с усталым лицом, посмотрела на деньги, потом на него, потом снова на деньги. Быстро пересчитала взглядом, поняла что там явно больше чем нужно, и молча выдала два билета в первый ряд.
– Приятного просмотра, – улыбнулась она, и в улыбке этой читалась благодарность за щедрые чаевые.
Виктор Семёнович взял билеты, протянул один Алине, и они прошли в зал. Внутри было душновато, пахло старыми креслами, пылью и дешёвыми духами. Классический провинциальный театр, ничего особенного. Нашли свои места, уселись, Алина сразу принялась разглядывать программку, которую им сунули на входе. Виктор Семёнович откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и приготовился к скуке.
Свет погас, зал притих, сцена осветилась мягким золотистым светом. Занавес поднялся, и началось представление.
На сцене стояли декорации богатого поместья, много позолоты, тяжёлых портьер, антикварной мебели. Посреди всего этого великолепия, в массивном кресле с высокой спинкой, восседал мужчина. Одет был как граф, в старомодный костюм с кружевными манжетами, на голове широкополая шляпа, закрывающая половину лица. Сидел он совершенно неподвижно, откинувшись на спинку кресла, руки безвольно лежали на подлокотниках.
Виктор Семёнович прищурился, разглядывая фигуру. Значит, это и есть тот самый Сундуков? Ну посмотрим, чем он так всех очаровал.
На сцену выбежала молодая актриса, изображавшая дочь графа. Она всплеснула руками, закричала что‑то про смерть отца, бросилась к креслу, упала на колени рядом. Рыдала, причитала, хваталась за руки мёртвого графа. Тот не шевелился, сидел как истукан.
Потом появился сын, потом племянник, потом какие‑то дальние родственники. Все они бегали по сцене, спорили, кричали друг на друга, обвиняли в жадности и корысти. Сюжет закручивался вокруг наследства, которое граф оставил после смерти, и каждый из родственников считал, что именно он достоин получить всё имущество и влияние покойного.
Виктор Семёнович за сюжетом особо не следил, ему было не особо интересно кто там кого обманывает и кто в итоге получит наследство. Алина же сидела как завороженная, не отрывая взгляда от сцены, переживала за персонажей, всхлипывала в особо драматичных моментах.
А граф всё так же сидел в своём кресле. Неподвижно, безмолвно, мертво. Прошла первая сцена, вторая, третья. Актёры бегали вокруг него, кто‑то даже толкал кресло в запале спора, но граф не реагировал ни на что. Сидел и сидел, отыгрывая мертвеца.
И надо признать, отыгрывал он действительно хорошо. Виктор Семёнович, насмотревшийся за свою жизнь на настоящие трупы, невольно отметил, что от мертвого человека Сундуков и правда не отличается. Та же неподвижность, та же безжизненность в позе, руки лежат именно так, как лежат у покойников. Даже грудь не поднимается от дыхания, во всяком случае так не заметно с первого ряда.
Представление шло своим чередом, актёры продолжали метаться по сцене, выяснять отношения, плести интриги. Кто‑то кого‑то отравил, кто‑то подделал завещание, кто‑то нанял убийцу. Классическая драма с элементами детектива. Алина смотрела не отрываясь, Виктор Семёнович периодически зевал, прикрывая рот ладонью.
Наконец занавес опустился, свет в зале зажёгся. Зал взорвался овациями. Все вскочили с мест, захлопали, закричали про гениальность, про талант, про лучшее представление в их жизни. Алина тоже вскочила, хлопала в ладоши с таким энтузиазмом, что Виктор Семёнович даже забеспокоился за её давление.
Он поднялся следом, похлопал пару раз для приличия, оглядел зал. Народ действительно в восторге, это не наигранно. Значит, Сундуков и вправду хорош в своём деле. Хотя Виктору Семёновичу всё равно казалось странным восхищаться человеком, который просто два часа сидел не двигаясь. Но если людям нравится, кто он такой чтобы спорить? Всего лишь скромный глава самого крупного в городе преступного синдиката.
– Вить! – Алина схватила его за руку, глаза её светились. – Давай пойдём за кулисы! Я хочу лично познакомиться с Сундуковым! Он же гений!
Виктор Семёнович хотел было отказаться, устал он уже, домой хочется. Но потом подумал, что раз уж потратили вечер, то почему бы и не довести дело до конца? К тому же ему и самому стало любопытно посмотреть на этого актёра вблизи, поговорить с человеком, который так мастерски изображает покойника.
– Хорошо, – кивнул он, – пошли.
Они спустились к сцене, обошли её сбоку и направились к служебному входу за кулисами. Охранник на входе сделал движение их остановить, но один взгляд Виктора Семёновича заставил его отступить в сторону и молча пропустить. Некоторые вещи не нужно объяснять словами, достаточно посмотреть правильно, и человек сам всё поймёт.
За кулисами царил хаос. Актёры сновали туда‑сюда, кто‑то переодевался, кто‑то курил в углу, кто‑то громко обсуждал прошедший спектакль. Декорации стояли в беспорядке, повсюду валялись реквизиты, костюмы, какие‑то коробки. Пахло потом, гримом и табачным дымом.
Виктор Семёнович оглядел помещение, быстро нашёл взглядом то самое кресло, в котором сидел граф Монтерано. Оно стояло в углу, и в нём всё так же неподвижно восседал Сундуков. Даже не переоделся, всё в том же костюме, в той же шляпе, в той же позе.
Они направились к креслу, но их путь преградил мужчина средних лет, полноватый, в мятом костюме, с нервным выражением лица. Судя по всему, организатор представления или кто‑то из администрации театра.
– Прошу прощения! – выпалил он, раскинув руки в стороны, словно пытаясь физически остановить их продвижение. – Извините, но не надо тревожить нашего гения актёрской игры!
Виктор Семёнович остановился, поднял бровь, окинул мужчину оценивающим взглядом. Тот заёрзал на месте, явно чувствуя дискомфорт, но не отступил.
– Он настолько вжился в свою роль, – торопливо продолжил организатор, – что не встаёт со своего кресла даже между выступлениями! Понимаете? Это уникальная методика погружения в образ! Если его потревожить, весь настрой собьётся!
– Да ну? – протянул Виктор Семёнович, скрестив руки на груди. – А как он тогда ест? Или ссыт?
Организатор смутился, покраснел, замялся.
– Ну… это… у нас есть специальные процедуры… между спектаклями… в общем, это не важно! Важно то, что его нельзя беспокоить!
– Пусть встанет, – коротко бросил Виктор Семёнович. – Сделает исключение. Моя жена хочет лично с ним познакомиться, и мне плевать на ваши методики.
Организатор побледнел, открыл рот, закрыл, снова открыл. Было видно, что он пытается найти правильные слова, чтобы отказать, но при этом не оскорбить человека, который явно не из простых.
– Но… это ведь может сбить его настрой! – наконец выдавил он. – Понимаете? Тогда сгорят все следующие выступления, запланированные на этой неделе! У нас аншлаг каждый день! Люди билеты покупают за месяц вперёд!
– Пф! – отмахнулся Виктор Семёнович. – Я оплачу неделю выступлений. Ничего страшного.
Организатор помялся, покрутил головой, достал телефон из кармана. Отошёл на пару шагов, набрал номер, приложил трубку к уху. Говорил тихо, но Виктор Семёнович всё равно расслышал обрывки фраз. «Директор… да, здесь один господин… хочет познакомиться с Сундуковым… предлагает оплатить… нет, я понимаю, но…»
Разговор длился минуты две, после чего организатор вернулся, виновато развёл руками.
– Увы, господин, но ничем не могу помочь, – вздохнул он. – Директор сказал, что никакие деньги не компенсируют потерю уникального артиста, если настрой собьётся. Сундуков – наше достояние, понимаете? Мы не можем рисковать его состоянием. Так что вынужден вам отказать. Ещё раз прошу прощения и желаю всего доброго…
