Текст книги "Исток Миллиона Путей 1-7 [СИ]"

Автор книги: Алексей Головин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 48 страниц)

  Кридирт твёрдо решил немедленно увидеть сына. Он переместился в ИМП, а оттуда – домой в Материнский мир. Предупредить брата о своём отбытии из Фиалы он не подумал.

  Появившись в прихожей отчего дома, Кридирт услышал женские голоса с кухни. Заглянув туда и поприветствовав гостью – Юнонию, он спросил у матери, где Локиан.

  – Пошёл во дворе поиграть, – ответила Белка. – Я заперла ворота, так что на дорогу не выбежит, не волнуйся.

  – Ладно, пойду, погляжу, как он там, – сказал Кридирт и направился во двор.

  Локиана он обнаружил за домом, сидящего с задумчивым видом прямо на земле.

  – Здравствуй, сынок! – заставил себя произнести это слово Кридирт. – Ты почему на земле сидишь? Простудишься.

  Локиан взглянул на него, и на секунду Кридирту показалось, что в глубине его небесно-голубых глаз мелькнуло какое-то злобное выражение. Но Кридирт не придал этому значения, списав на свою мнительность по этому поводу.

  – Не простужусь, – уверенно ответил мальчик.

  Кридирт вспомнил слышанные им сквозь сон слова Свида, когда тот по возвращении брата в Фиалу отчитывал его за то, что он оставил Локиана без присмотра.

  – Сынок, зачем ты ходил в комнату с сейфом? – поинтересовался Кридирт, намереваясь очень мягко объяснить мальчику, что это опасно.

  Его вновь поразило злобное выражение, с которым Локиан на него посмотрел.

  – А что, нельзя? – его голос прозвучал как-то по-иному и опять-таки со злобной интонацией.

  Сердце Кридирта сжало очень тревожное предчувствие.

  – Что с тобой происходит, Локиан? – спросил он, вглядываясь в глаза сына. – Мне кажется, или...

  Резкий удар заставил Кридирта замолчать. Он упал, перед глазами всё помутилось. Почувствовав, как что-то острое разрывает его плоть на животе, парень инстинктивно создал защитное поле и провалился сквозь зыбкую грань, разделяющую миры. Он бежал в ИМП. Сознание почти покинуло его. Последним усилием Кридирт притянул образ-маяк хорошо знакомого ему мира и буквально вполз туда, зажимая руками кровоточащую рану на животе...

  ...Кровь на чёрных длинных когтях смотрелась очень красиво. Вот так всё и начинается. Теперь уже скоро...

  ...И Белка, и Юна одновременно ощутили что-то неладное. Какая-то тревога в энергетике окружающей среды. Девушки переглянулись и бросились к двери. Распахнув её, они увидели возвращающегося домой Локиана.

  – Всё хорошо? – спросила взволнованно Белка.

  – Да, – тихо ответил мальчик.

  – А где твой папа?

  – Не знаю. Сказал, что кое-что забыл, и куда-то ушёл. В смысле, исчез...

  – А ничего необычного не было? – встряла Юна, присматриваясь к мальчику.

  Тот отрицательно помотал головой и пошёл в свою комнату, на ходу доставая из кармана свою компьютерную игру.

  Юна задумчиво глядела ему вслед.

  ○○○○○●●

  Алаксиарн по-прежнему процветал.

  Олирд стоял на балконе, резные перила которого были выполнены из серебра с золотыми вставками. Панорама блещущего драгоценными камнями города радовала глаз.

  'Лепота!', – мысленно процитировал верд Ивана Васильевича, меняющего профессию.

  Он искренне наслаждался энергетикой Блистательной Вельсиарты, радуясь ей, как старой знакомой. Едва попав сюда во второй раз, Олирд почувствовал, что ему этого мира не хватало. Было удивившее его самого ощущение возвращения домой из дальней дороги.

  Сила и благородство воинов, утончённая красота женщин, невыразимо прекрасная архитектура дворцов и храмов, безоблачное небо и ветер, доносящий влагу и свежесть близкого моря и многочисленных городских фонтанов... Этот мир отдавал ностальгически-романтическим представлением об утопично рисуемом потомками средневековье, которого на самом деле не существовало в таком виде в несколько более прозаичной истории Материнского мира.

  Олирд решил для себя чаще посещать Алаксиарн.

  Мысли его прервал раздавшийся сзади вкрадчивый голос.

  – А теперь позвольте всё-таки полюбопытствовать, чем я обязан столь внезапному визиту?

  Олирд обернулся и поглядел на несколько натянуто улыбающегося Юлиуса.

  С последней их встречи маг Алаксиарна немного изменился – похудел, слегка укоротил свои светлые волосы и собрал их в хвост, сменил цвета одежды на несколько более мрачно-зелёные. Под глазами его наблюдались круги – следы усталости и выпивки. Складывалось впечатление, что дела у него идут не так споро, как раньше.

  – А разве не может у меня просто возникнуть желание посетить старого доброго знакомого? – спросил, слегка подняв бровь, Олирд, разворачиваясь и покидая балкон.

  Юлиус при этом отступил на пару шагов и указал приглашающим жестом на зелёные кресла, перед которыми стоял столик, гордо несущий на себе украшенный драгоценными камнями золотой сосуд с вином, два золотых бокала и блюда с тонко нарезанным мясом и сочными фруктами.

  – Отчего же, – чуть шире улыбнулся хозяин апартаментов. – Вполне может. Просто в прошлый раз вы столь внезапно покинули славный Алаксиарн, выставив меня при этом в немного неприглядном свете перед королём, Верховным жрецом, да и всеми горожанами, что я не смею льстить себе мыслью о вашем добром ко мне расположении.

  Олирд опустился в кресло, подождал, пока Юлиус присядет в другое такое же, и задумчиво произнёс.

  – В тот раз, помнится, вы пытались немного сжульничать, сначала заставив меня выполнить для вас кое-какую деликатную работу, а потом не потрудившись упомянуть об испытании, которое мне придётся пройти для того, чтобы получить нужный мне камень. Ну да ладно. Как говорится, кто старое помянет...

  Он взял в руку кубок с вином.

  – Поверьте, с моей стороны к вам нет никакого предубеждения и претензий. В конце концов, в тот раз мы были друг другу полезны.

  Юлиус улыбнулся чуть искреннее и тоже взял кубок.

  – Я к вам тоже расположен, мой добрый товарищ Оритриг. Что-то мне подсказывает, что ваш новый визит связан с осознанием того, что мы вновь можем быть взаимно полезны.

  Олирд пригубил вино, оценил его тонкий вкус и посмотрел на Юлиуса поверх золотой кромки кубка.

  – Вы очень проницательны. Только, поправлю, меня ныне зовут Олирд, – он не стал вдаваться в подробности обстоятельств смены своего имени.

  Юлиус понял по-своему.

  – О, понимаю, псевдоним для выполнения каких-то тайных замыслов, – он подчёркнуто округлил глаза. – Вы окружены тайнами.

  Олирд развёл руками.

  – Не в большей мере, чем любой из нас, – ответил он. – Взять хотя бы вас. Вы ведь даже не обмолвились мне ни разу, к какому роду вердов вы принадлежите. Хотя у меня есть своё предположение по этому поводу.

  Собственно, из-за этого предположения Олирд сюда и вернулся. По некоторым обмолвкам Юлиуса в прошлый раз он вычислил, к какому роду тот принадлежит.

  – Просто не заходил об этом разговор, – не меняя широкой улыбки, пояснил Юлиус. – Но позвольте полюбопытствовать – это имеет для вас какое-то значение?

  – В некотором роде – да, – подтвердил Олирд, наслаждаясь изумительным вкусом хорошо прожаренного мяса. – Скажите, вы ведь потомок Хляя, не так ли?

  – Имею честь быть таковым, – улыбка исчезла с лица Юлиуса, а взгляд стал жёстче. – И, вынужден предупредить, не люблю тех, кто считает наш род недостойным.

  В прошлом у Олирда и впрямь были такие мысли. Но он сделал над собой усилие и их изжил. Потому он искренне возразил:

  – Я к числу таковых не отношусь. Даже напротив, в данном случае я искал с вами встречи именно по этой причине.

  – Готов послушать, – всё ещё несколько суховато произнёс Юлиус.

  – У меня к вам просьба, – начал Олирд напрямую. – Мне хотелось бы повысить свой уровень владения магией газов и защитой от неё.

  Юлиус хмыкнул.

  – А какой у вас сейчас уровень?

  – Фактически, никакого, – честно признался Олирд.

  Юлиус секунды две размышлял. Затем привычная улыбка вновь озарила его черты, выдавая возродившийся интерес к диалогу.

  – О, в таком случае не вижу ничего, что мешало бы мне немного вас поучить в меру моих скромных сил. Друзья ведь должны друг другу помогать!

  Олирд не упустил сознательно сделанный собеседником серьёзный акцент на словах 'друзья' и 'друг другу': Юлиус явно подталкивал разговор к морально близкому ему руслу поиска взаимной выгоды. Олирду ничего не оставалось, как подыграть.

  – Разумеется, если я что-то могу сделать для вас взамен...

  – Давайте посмотрим, – Юлиус изобразил задумчивость. – Скажем так: моё реноме несколько пострадало в глазах Верховного жреца Бога грома после того, как вы завладели их святыней и очень невежливо, не сказав и пары слов народу, поспешили с нею скрыться. О, я понимаю, у вас были срочные дела. Но он несколько негодовал, возомнив, что я притащил какого-то проходимца, который обокрал их культ и подорвал его власть, вместо того, чтобы упрочить своим присутствием, как он надеялся. Поэтому он употребил своё влияние на короля, чтобы очернить меня в его глазах. Как-то это удалось. В общем, уже почти три десятилетия я пребываю в опале. Благо, люди в Вельсиарте живут долго, и король и Верховный жрец, да продлятся их дни, за это время не сменились. Войн у Вельсиарты ни с кем нет, так что мои услуги по этой части не нужны. Вот и стал я не особо популярен...

  Юлиус отхлебнул вина и хмыкнул.

  – Королю уже за пятьдесят, но он помнит, что я – единственный свидетель его интрижки с Ниссой, которая чуть было не стоила государству очень дорого. Это тоже подогревает его неприязнь ко мне, – верд усмехнулся. – Свидетелей никто не любит. Конечно, я мог бы плюнуть на всё и уйти в другой мир. Но больно уж люблю я Вельсиарту, даже больше чем миры Подножья. Она питает меня очень мощной энергией, это уже как наркотик. Я не большой любитель авантюр и необоснованных экспериментов. Вот почему вся ситуация меня не радует.

  Олирд терпеливо слушал его тираду, запивая вином вкусное мясо. Но тут спросил.

  – Как это всё относится ко мне?

  – Самым непосредственным образом, – улыбнулся Юлиус. – Вас помнят – кто сам видел, кому родители рассказывали в красках. Это ведь было знаменательное событие для местной официальной религии. Вы, после своего успеха, числитесь в наследниках Бога грома, если не забыли. Так вот, если вы появитесь вместе со мной при дворе, скажете несколько добрых слов в мой адрес королю, затем повторите это же в храме Бога грома перед его жрецами, ну и, наконец, пройдётесь со мною вместе по улицам города, это радикально изменит отношение ко мне. Я вновь буду в фаворе и буду счастлив. Ну а вас я, в свою очередь, поднатаскаю в магии газов. Как вам такое предположение?

  Олирд не видел причин возражать. Разве есть что-то плохое в том, чтобы помочь человеку восстановить его репутацию, тем более, если она пострадала из-за тебя?

  – Согласен, – сказал он.

  И совсем не удивился тому, что улыбка Юлиуса стала ещё шире.

Веха четвёртая: Прозрение. Блистательная Вельсиарта – Вторая Вершина ИМПа – мост в Эребус

  Сумерки, сгущавшиеся над Долиной Семи Ветров, казались более мрачными, чем обычно. Ветра затихли, и высокие травы стояли прямо, почти не колышась.

  Эйолк восседал на крыльце своей хижины и смотрел вдаль. Внимание его привлекал некто, чья поступь слышалась в колебаниях энергетики окружающего мира.

  Высокая фигура приближалась от опушки леса, раздвигая застывшие будто в недоумении травы. Фигура эта отчего-то казалась Эйолку олицетворением тех необычных густых сумерек, в которые погрузился милый его сердцу мир.

  Невесть почему у Эйолка возникло желание достать свой диар и держать его наготове.

  Некто шёл медленно, уверенно, не таясь, давая время свыкнуться с мыслью о его неминуемом приближении. Возникало ощущение, что этот некто очень долго ждал своего часа и теперь наслаждается каждым шагом.

  Эйолк ждал. Если уж кто-то припожаловал к нему в гости, пусть подойдёт и поприветствует хозяина как водится.

  Наконец незнакомец приблизился и остановился прямо перед Эйолком.

  Оказалось, что это вовсе не незнакомец.

  – Здравия тебе, потомок Стрия! – произнёс голос, который невозможно было не узнать.

  Эйолк поднялся, чтобы поприветствовать гостя.

  – И тебе здравия, Старейший, – произнёс он, глядя в глаза Сивелка.

  – Не ждал меня здесь увидеть? – спросил глава Собора вердов.

  – Семь лет минуло с нашей прошлой встречи, – ответил Эйолк. – Вершина Хлидскьяльва разрушена, от твоего жилища в Хаотике и следов не осталось. Думал я, что нет тебя более среди живых.

  – Не так-то просто меня уничтожить, – усмехнулся Сивелк. Глаза его сверкнули белесым светом, и в такт им полыхнул красным альпарг в навершии посоха. – Но вот братьев наших убили, а Собора нет более.

  – Вьюжень их убил? – спросил Эйолк, хотя и был практически уверен в этом.

  – Вьюжень, – кивнул Сивелк. – Но не один действовал он и не по своему разумению. Ведомо мне, что ты во мне разуверился, Эйолк. Не по нраву тебе пришлось то, что я свои порядки в Соборе наводить стал. Всё это так. Но знай ты то, что ведомо мне, понял бы, что есть этому объяснение. Враг более сильный и страшный, чем Вьюжень, зашевелился ныне. И всё, что делал я, делалось благих целей ради.

  – Что это за враг, о котором ты толкуешь? – нахмурился Эйолк.

  – Пошли со мною, – проговорил Сивелк, не сводя с него глаз. – Я покажу тебе то, что однозначно убедит тебя в моей правоте. И узришь ты, о каком зле я толкую. Мне очень нужна ныне твоя помощь и твоя сила, потомок Стрия.

  – Что ж, пошли, – согласился Эйолк, сжимая рукою свой диар.

  Странная улыбка тронула губы Сивелка. Два верда исчезли, переместившись к Истоку Миллиона Путей.

  В следующий миг ветра будто сорвались с цепи над вечерней долиной. С диким завыванием пронеслись они по небу, клоня к земле травы и деревья.

  Рухнула с жалобным треском хижина Эйолка.

  ○○○○○●●

  Олирд поглядел на лестницу, ведущую ко входу в центральный храм Бога грома, и ему чуть не сделалось дурно. Идти пешком наверх по такой длинной лестнице? Он обернулся на Юлиуса, имея в очах невысказанный вопрос: 'Может, переместимся?'. Улыбчивый потомок Хляя покачал головою строго отрицательно. Эта пытка для ног была частью их договорённости. Олирд должен был подняться по этой лестнице во главе процессии, состоящей из Томирга – Верховного жреца Бога грома, ещё шестерых жрецов, не таких верховных, и, конечно, главного героя торжества – Юлиуса. Хотя толпы наивных горожан, собравшиеся внизу, прямолинейно полагали, что главный герой – это Олирд, на самом деле наибольшую выгоду извлекал пребывающий от сего факта в блаженстве Юлиус.

  Он призвал на Алаксиарн милость Бога грома, вновь ниспославшего своего наследника. Народ снова полюбил своего мага!

  Олирд зашагал вверх по лестнице, стараясь, чтобы его физиономия не выглядела чрезмерно страдальческой.

  Дабы как-то скоротать долгий путь, он принялся подбивать баланс по их с Юлиусом сделке. Он честно отработал своё, пообщавшись с королём, который отныне наверняка будет всячески благоволить своему придворному магу. Столь же вдохновенно он потолковал и с Томиргом, который пообещал оставить в прошлом свою неприязнь к Юлиусу. И вот теперь – завершающий аккорд – проход по лестнице в храм на глазах у изумлённой публики и богослужение Богу грома с участием его 'наследника'.

  Юлиус тоже не обманул. Хотя прошла всего неделя, Олирд под его руководством успешно овладел продвинутым уровнем магии газов и получил направления для дальнейшего самосовершенствования в этой области. Олирд поблагодарил потомка Хляя, который, по большому счёту, оказался не таким уж и плохим парнем.

  Так что, ему осталось лишь отстоять несколько минут торжественного богослужения и затем исчезнуть (на сей раз, исчезновение было согласовано с Юлиусом и даже с Верховным жрецом).

  Наконец, подъём закончился. Олирд увидел, что крыши этот храм не имеет. Это казалось логичным. Где ещё славить Бога грома, как не под открытым небом?

  Ряд колонн, расположенных по окружности, поддерживал большое каменное кольцо, очерчивающее пространство храма. В центре располагался круглый постамент, на котором стояло удивляющее своей многовековой сохранностью деревянное изваяние, выполненное весьма искусно, с большой степенью детализации. Вглядевшись в лицо Бога грома, Олирд и впрямь уловил некое своё с ним сходство, что, впрочем, тут же списал на психологический эффект творящейся на его глазах мистерии.

  Жрецы в длинных одеяниях цвета грозовых туч с белыми зигзагами молний расположились по кругу. Верховный жрец подошёл к пьедесталу, нажал что-то и отворил потайную дверцу. Оттуда он извлёк на свет Божий некую книгу в тяжёлом кожаном переплёте, для разнообразия не украшенную ни единым драгоценным камнем, что контрастировало со всем остальным в городе.

  Олирд меж тем, продолжая присматриваться к изображению Бога грома, заметил, что пальцы одной его руки сложены таким образом, что в них уместно смотрелось бы нечто небольшое, приблизительно круглой формы. Ну конечно! Альпарг. Вот здесь он и торчал когда-то, пока кое-кто его не умыкнул. Олирд спохватился. А не потребуют ли от него во время церемонии достать и явить их взорам альпарг? Это было бы нежелательно. Ведь все его пять альпаргов мирно лежали в сейфе в Материнском мире.

  К счастью, этого не потребовалось.

  Богослужение началось. Жрецы затянули торжественные гимны и зажгли факелы, которые затем воздели к небу. Толпа внизу подхватила пение.

  Томирг приблизился к Олирду, который в тот самый миг со смутным чувством узнавания пялился на деревянную булаву, обозначенную на поясе изваяния Бога грома, и торжественно заговорил с ним.

  – Ты – наследник Бога грома, который в незапамятные времена сразил дракона, что терзал эти земли, и основал королевство, которому суждено было стать Блистательной Вельсиартой. Никому из ныне живущих в Алаксиарне не полагается знать и произносить подлинное имя Бога грома. Но тебе оно открыто. Так прочти молча самую древнюю молитву, где славится имя его, и будь с ним неразрывен!

  Верховный жрец сунул под нос Олирду какую-то дымящуюся веточку благовоний, а затем раскрыл перед ним книгу с упомянутой молитвой.

  В голове зашумело от вдохнутого дыма, а на глаза набежала какая-то пелена. Но, превозмогая себя, Олирд обратился взглядом к тексту молитвы. Написана она была на каком-то древнем языке, показавшемся смутно знакомым. Уверенно Олирд разобрал только одно слово. Оно-то и было подлинным именем того, кого здесь почитали как Бога грома.

  Стрий!

  Некие туманные образы начали плясать перед внутренним взором Олирда, затрепетал на бедре его диар. Мелькнула какая-то мысль, догадка... Отчего-то зачесался лоб. Олирд поднял руку и почесал место прямо над переносицей, там, где красовалась серебряная буква 'О'.

  – Итак, ты прочёл и теперь неразрывен с ним! – бубнил своё над ухом Верховный жрец. – Мы славим вас! А теперь – вознесись к нему и передай ему нашу вечную благодарность и слова верности!

  Олирд согласно договорённости воспарил в воздух так, чтобы это видели горожане, и исчез, переместившись в ИМП. На месте его 'вознесения' расцвёл весёлый цветок фейерверка (это он решил подарить горожанам от себя).

  Голова почему-то трещала, словно он перебрал спиртного. Это всё, должно быть, та воняющая веточка какой-то местной конопли в руках жреца, будь она неладна!

  Олирд огляделся и переместился к одной из спокойных речек с чистой холодной водой. Он наклонился, плеснул воду в лицо и с удовольствием напился.

  Почему так чешется лоб?

  Олирд подождал, пока уляжется рябь на воде, и пристально вгляделся в своё отражение. Интересно, это игра света и тени, или вправду стёрлась одна из линий буквы 'О' на его лбу, сделав её похожей на 'С'?

  Размышляя над этим вопросом, он даже не сразу заметил возникшую рядом с ним птицу-вестника. Когда же увидел, то сразу понял, кто создал это весёлое разноцветное хохлатое существо.

  Таких попугайчиков творила только Юна.

  ○○○○○●●

  – Он не появлялся уже почти неделю! Такого раньше не случалось! – в голосе Белки звучало неподдельное волнение.

  – Ну, мама, может быть у него это... дела сердечные, – сказал в ответ Свид, присаживаясь рядом с ней на диван.

  Этим тщательно подобранным изящным эвфемизмом он обозначил своё предположение, что его брат пошёл по девочкам.

  – Да если так, то ладно, – вздохнула Белка. – Но я беспокоюсь. Что-то здесь не чисто. Кридирт заглянул на минутку, сказал, что пойдёт, посмотрит на Локиана, а затем исчез. Мальчик говорит, что он куда-то сильно заторопился... Не знаю... Мобильный не отвечает, выключен. Это значит, что он, скорее всего, в другом мире. Может, поищете его, ребята? Загляните в те места, где он обычно бывал...

  – Конечно поищем, – Свид легко вскочил. – Ты со мной, Стаурус?

  – Ещё бы, – хмыкнул Ставр, привыкший к бесконечным вариациям своего имени в устах Свида. – Тебя одного отпусти, потом самого искать придётся.

  – А ты тут как, мама, в таком-то настроении? – посмотрел на Белку Свид.

  – Ничего-ничего, – улыбнулась она. – Скоро Юна придёт, она обещала. – Поищите!

  – Ладно, мы пошли.

  Парни исчезли.

  Белка вздохнула и, чтобы немного успокоиться, предалась созерцанию картины, которую она недавно написала. Полотно её саму очень удивило, поскольку было оно не в её стиле. Импульс к его написанию дали продолжающиеся совместные занятия с Ульяной. Две вердрады успешно развивали своё экстрасенсорное восприятие. На каком-то этапе у них обеих возникло стойкое убеждение в том, что в энергетике вердрад имеется некий едва различимый изъян. Объяснить они его никак не могли, хотя фиксировали и у себя, и у других своих знакомых вердрад. А вот Юна его была лишена. Белка с Ульяной сначала долго думали сами, затем рассказали об этом мужьям, но те тоже ничего путного по этому поводу не надумали. Но чем больше Белка концентрировала мысли на этой внутренней энергетической дисгармонии, тем больше вторгались в её восприятие образы природной гармонии, связанные с числом семь.

  Вот и появилось на её полотне изображение рощицы из семи разных деревьев, отражающихся в небольшом озерце, на фоне отдалённой горной гряды с семью вершинами, и семи парящих над землёю птиц.

  Присутствовала на картине какая-то неуловимая геометрия, будто всё изображённое было связано неким единым контуром. Только его нужно было прозреть!

  Из раздумий Белку вывел сигнал телефона. По мелодии она сразу поняла, что звонит Ульяна. Это была её любимая песня, которую Белка и поставила на звонки с её номера.

  Откуда-то из комнаты Кридирта прибежал весёлый Локиан.

  Белка ответила на звонок. Ульяна приглашала её к себе на обед.

  – Я не могу, – ответила Белка. – У меня ни Олирда, на сыновей дома, меня и перебросить к вам некому.

  – Да это не проблема, – раздался из трубки громкий и весёлый голос Ульяны. – Сейчас Годира за тобой пошлю.

  Локиан, который сидел рядом с Белкой, а точнее на полу у её ног и прислушивался к разговору, вдруг сказал.

  – Да соглашайся!

  Пальчики его стучали ритмично по коленке Белки.

  – Хорошо, – сказала она в трубку. – Только я с Локианом, а то его оставить не с кем.

  – Не надо, я один посижу, всё будет хорошо, – сказал чётко Локиан, глядя своей юной бабушке прямо в глаза.

  – Хотя ладно, без него, – заторможено проговорила Белка. – До встречи!

  Мальчик убежал играть в комнату Кридирта. Спустя пару минут в гостиной возник Годир и забрал Белку в Читу. Локиан остался один.

  Не теряя времени, он направился прямиком в комнату с сейфом. Несколько минут концентрации, и все ловушки и сигнализация были деактивированы. Он очень хорошо изучил их параметры в прошлый свой визит в эту комнату.

  В эти самые несколько минут в прихожей и возникла Юна. Её несколько насторожила подозрительная тишина в доме. Девушка, пользуясь тем, что присутствие вердиан было практически невозможно почувствовать, да ещё и призвав на помощь энергетику окружающей среды, которая успокоилась и не выдавала ничем появления Юны, бесшумно двинулась во внутренние комнаты.

  Когда Юна подобралась к открытой двери в комнату Олирда, она увидела Локиана, напряжённо застывшего на полу перед большим чёрным сейфом. Девушка замерла, осторожно выглядывая из-за дверного косяка, и стала наблюдать.

  Её подозрения подтвердились, когда мальчик протянул руку к сейфу, и с его пальцев слетел красноватый энергозаряд, по форме напоминающий птичью лапку. Он пробил сейфовый замок. Ещё два таких же заряда довершили начатое. Покорёженная и оплавленная дверь открылась.

  Юна нервно протёрла вспотевшие ладони о свои бёдра и шевельнула руками за спиной, создавая птицу-вестника. Та бесшумно взмахнула крыльями и исчезла.

  Локиан тем временем один за другим извлёк из сейфа пять альпаргов. Он деловито сложил их в мешочек, который достал откуда-то из кармана своих смешных штанишек. Затем сунул в мешочек любопытное личико и с минуту разглядывал камни, будто пытаясь что-то в них высмотреть.

  – Пора, – сказал он затем сам себе хриплым грубым голосом.

  И исчез.

  Юна даже вздрогнула от неожиданности.

  'Вот он что умеет!', – мелькнула мысль.

  Вердиана до предела обострила своё чутьё. Она ощутила, что Локиан пересёк барьер между мирами. Она умела это чувствовать благодаря своей особо восприимчивой связи с энергетикой окружающей среды.

  В прихожей послышались шаги.

  Девушка побежала туда.

  – Юна! – раздался встревоженный голос Свелана. Он дождался её птицы-вестника.

  Юна выбежала в прихожую. Там её ждал сюрприз: Свелан был не один. Позади него стоял Видень, и глаза его горели не виданной ею прежде яростью.

  – Где эта хитрая змея? – спросил он у Юны. И пояснил. – Локиан! Ты была права в своих подозрениях, девица. О, как ты была права! Мне, наконец, удалось достичь в глубокой медитации невероятных далей моего детства. Когда мне было годика три от роду, отец рассказывал, оказывается, Вьюженю в моём присутствии про детей вердиан. Фоморы! Страшные твари!

  – Он похитил альпарги и бежал в ИМП! – выпалила Юна.

  – За ним, только скрытно! – скомандовал Видень.

  Они втроём переместились в ИМП, на всякий случай, в тень деревьев на опушке леса.

  – Теперь надо засечь, где он, – прошептал Свелан.

  – А тут и гадать нечего, – сказала вдруг Юна. – Глядите!

  Над Первой Вершиной горы ИМПа творилось нечто необычное. Словно пять ярких звёздочек водили хоровод, создавая концентрические круги зелёного цвета прямо в воздухе.

  – Светлые Боги! – выдохнул вдруг Видень. – Я чувствую, что он делает! Сие немыслимо! Так вот, что он замыслил свершить! Украсть альпарги не цель, а лишь первый шаг!

  Юна со Свеланом удивлённо уставились на мастера стихий, ожидая пояснений.

  ○○○○○●●

  – Ну нет его нигде, ни здесь в Фиале, ни в Крейриже... Думать надо, где он может ещё быть.

  Ставр отставил стакан с водой, утолив жажду, и посмотрел на Свида.

  – Вот ты и думай, твой же брат, ты его лучше знаешь. Я уже все варианты, что были, предложил.

  Свид удручённо покачал головой.

  – Чёрт-те что в последнее время творится, ты не находишь? Кридирт и раньше-то не сахар был со своими периодическими депрессиями, а как мы пацана его нашли, так он вообще сам не свой стал. Хотя наоборот радоваться должен бы...

  – Да, чёрт-те что, – согласился Ставр. – И добавил. – А мне вот с тех пор, как мы дедову рогульку нашли, дед стал чуть не каждую ночь сниться. Это при том, что я его никогда в жизни не видел, он умер ещё до моего рождения. Но я во сне уверен, что это – Свидирт, хотя является он вечно то в образе волка, то ещё какого-нибудь организма одушевлённого. Как это объяснить, ума не приложу...

  – Да, как говорится, есть многое на свете, друг Ставриссимо... – пробормотал Свид, обдумывая одну идею, на которую его натолкнуло упоминание про 'нашли пацана' и 'нашли рогульку'. – Слушай, а что если Кридирт двинул в тот мир, где мы с батей его нашли? В этот, как бишь его, Хе... нет, Холтер!

  – Может быть, – пожал Ставр плечами. – Давай проверим.

  И они проверили.

  Покинутый семь лет назад дом в Холтере встретил их унынием и запустением. Сорванная ветром дверь, разбитые стёкла...

  Но... Свид встрепенулся, чувствуя чьё-то присутствие. Он включил фонарь, прихваченный из Материнского мира, и чуть не бегом бросился в тёмную комнату.

  Кридирт – неимоверно бледный, похудевший в два раза, с чёрными кругами под глазами лежал на кровати, покрытой пылью и паутиной. Его иссохшие руки сжимали живот, на котором виднелись едва затянувшиеся раны. Кридирт явно лечил себя, используя свои слабые ещё навыки целебной магии. Судя по всему, делал он это несколько дней назад. А сейчас явно пребывал в коме. Зрелище было пугающим.

  Свид положил фонарь рядом так, чтобы он светил на лицо Кридирта, и возложил на живот и лоб брата руки, применяя заклинание лечебной магии. Спустя миг в этом к нему присоединился Ставр.

  Минут пять ничего не происходило.

  Парни увеличивали интенсивность потоков энергии, выкладываясь на полную.

  Наконец, веки и ноздри Кридирта затрепетали. Он пошевелил головой и даже издал какие-то звуки, будто пытаясь что-то сказать.

  – Брат, это я, Свид. Мы со Ставром. Всё будет хорошо! Скажи, кто тебя так? Кто это сделал?

  Губы Кридирта задрожали.

  – Л...Ло...Ло...ки...ан, – выдохнул он едва слышно. После чего вновь потерял сознание. Но дыхание его было относительно ровным.

  Свид и Ставр переглянулись.

  – Он хотел сказать, что его пырнул Локиан? – удивлённо вытаращил глаза Ставр.

  Свид качнул головой.

  – Или же он хотел спросить нас, всё ли в порядке с мальчиком. Не знаю. Что с ним-то делать? Давай, забираем домой, а потом позовём нашего с ним отца. Он что-нибудь придумает.

  – Эй, надо позвать Юну! – воскликнул вдруг Ставр. – Мне Свелан рассказывал, что она у него – великая целительница. Если так, должна помочь!

  Свид тяжело вздохнул и попробовал аккуратно поднять брата на руки. Ставр принялся ему помогать.

  ○○○○○●●

  – Не может быть! Ребёнок, штурмующий небеса?! Невероятно! – Свелан покачал головой.

  – Никакой он не ребёнок, – жёстко отчеканил Видень. – Это фомор, демоническая сущность. У них врождённая способность к метаморфозу. Это детское тело – лишь один его образ. За семь лет фомор достигает взрослого состояния и полной силы. Слова Стрия помню: 'зело опасны они'!

  – Но кто научил его этому? – Юна ткнула пальцем в направлении хоровода мерцающих звёздочек. – Я сама это первый раз от вас, учитель, слышу. Откуда он знает, что с помощью пяти альпаргов можно прорваться сквозь барьер Второй Вершины к импреалам? И что он там вообще забыл?

  – Не ведаю я его помыслов, но знаю, что нам след помешать ему, – твёрдо сказал Видень. – Бедами большими это обернуться может!

  – Тогда вперёд! – Свелан как всегда проверил, легко ли выходят из ножен мечи. – Только надо бы Олирда известить.