Текст книги "Исток Миллиона Путей 1-7 [СИ]"

Автор книги: Алексей Головин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 48 страниц)

  В начале Свелан немного побурчал на тему того, что не к лицу воину-Гермериту эдакий балет на майском льду, но получил от Юны закономерное замечание по поводу занудства 'некоторых' и смирился с неизбежным. Потом, впрочем, он втянулся и даже увлёкся игрой.

  Сконцентрировавшись на мяче и заставив его выпрыгнуть из своей корзины, Свелан отогнал его по воздуху на центр поляны и проговорил:

  – Ну, держись!

  Истории достоверно не известно, относилось ли это предупреждение к мячику или к Юне, но напряглись они оба.

  Мячик, подгоняемый волей Свелана, помчался вперёд, выписывая по пути замысловатые пируэты. Юна, закусив нижнюю губу, принялась усиленно гонять по небу палки, стараясь побольнее ударить мяч. Ну и соответственно, отогнать его от своей корзины.

  Свелан так вращал глазами, сопровождая полёт мяча, что это позабавило бы любого наблюдателя. Но взгляды присутствующих повторяли те же движения, следя за мельтешащими в воздухе предметами.

  Юна поняла, что не может отогнать мячик палками, а потому временно бросила их на землю, и создала на пути мяча прозрачное защитное поле. Правилами запрещалось только накрывать защитным полем корзину, мешать же с его помощью полёту мяча не возбранялось, если только оно не слишком широкое.

  Свелан сощурился, мельком глянув на свою подругу. Её хитрющие глаза выдали, что поле это не простое. Свелан резко рванул мячик назад и вверх и с удовлетворением заметил, как защитное поле сжимается коконом вокруг пустоты. Ту же пустоту оно выплюнуло в направлении корзины Свелана, отчего та аж зашаталась. Был бы там мячик, лежать бы ему уже на дне лукошка. А так, у него появился шанс полежать в другой корзинке, которым он не преминул воспользоваться. Юна запоздало спохватилась, и одна из палок пронеслась по её воле над корзиной, пытаясь отбить мяч. Не тут-то было! Живописный мохнатый пучок травы влетел в плетёное приспособление под негодующее 'Ой-ой-ой!' девушки.

  Трибуны взорвались аплодисментами. Помимо самого устроителя игрищ Виденя трибуны были представлены Олирдом и закутанным в прозрачный кокон регенеративного поля Годиром, которого доставил Олирд, получив на то соизволение хозяина здешних мест.

  – Так нечестно! – запротестовала Юна. – Когда я забиваю, вы меньше хлопаете. Это непростительная в данном случае мужская солидарность!

  – Это просто потому, что ты явный фаворит, и мы пытаемся хоть как-то поддержать боевой дух аутсайдера, – нашёл объяснение Годир.

  – Ладно-ладно, – Юна показала им язык и вернула своё внимание к мячику.

  – Мне нравится её непосредственность, – сказал вполголоса Видень, цепко наблюдая за девушкой. – Есть в ней что-то, близкое к стихиям. Жизнелюбия и творческой энергии она исполнена.

  – Дочь художницы, – вставил Олирд, размышляя о том, что нелишне бы её познакомить с Белкой. Его жене, наверное, будет приятно видеть дочь её убитой подруги Натальи.

  – И прямой потомок Верамирда Мудрого по самой сильной линии его рода, – добавил о своём Годир.

  – Верно молвишь ты, – чуть кивнул Видень. – Помню я Верамирда – самого древнего из всех нас. И впрямь та же энергия, тот же дух в ней бурлит. Возьмусь я обучать девочку. Вижу в ней склонность к целебной магии и разовью её умения.

  Собственно, ради этого вот и устроил мудрый Видень спортивные игры на поляне. Ему нужно было понаблюдать за Свеланом и Юной в естественной, отвлечённой обстановке, а не тогда, когда они, зажатые и подавленные его авторитетом, вежливо отвечали на вопросы о себе. Глаз верда быстро уловил их суть и склонности, уровень сил и тайные страхи.

  Олирд несколько расслабился, услышав вердикт Виденя в отношении Юны. Ведь это он, Олирд, просил мастера стихий присмотреться к этой парочке и, по возможности, помочь им чем-нибудь. Однако не забыл он и про бывшего своего ученика.

  – А Свелан? Что с ним?

  Профиль Виденя стал острее, выдавая, что верд погрузился в раздумья. Олирд ждал, уважая его молчание.

  На поляне, тем временем, накалялись страсти. Бедный мяч не знал, куда деться от лупящих по его бокам со всех сторон палок. Его перехватывали волевые усилия то Юны, то Свелана, и доставалось ему попеременно от палок обоих игроков. Счёт застыл в положении 2:2 и упорно не хотел меняться.

  Свелан, как опытный фехтовальщик, придумал, наконец, хитрый финт. Его палки бросились в атаку на палки Юны, сбивая их на землю и оттесняя в стороны от мяча. Девушка ненадолго опешила от необычного подхода к делу и даже отвлеклась от основного летающего объекта. Это и дало возможность Свелану с силой швырнуть мяч прямо в корзину... Стоп, куда это она?

  Корзина Юны вдруг резко отскочила в сторону, и мяч протаранил физиономией примятую траву в том месте, где она только что стояла.

  Юна звонко засмеялась и даже захлопала в ладоши.

  – У-у-у... – изрёк Свелан удивлённо.

  – Жульничаешь, сестричка! – склонил на бок голову Годир.

  – В озвученных правилах запрета на такой ход не содержалось! – голос Юны звучал торжествующе.

  – И то верно, – признал Видень, когда все головы обратились к нему. – Я и не подумал как-то...

  'Действительно', – мелькнула в голове Олирда мысль. – 'Кто подумает, что ворота можно двигать по футбольному полю во время матча? Ворота – это незыблемо! Но тут стереотип не действует... Сообразительная девица!'.

  – Ну ладно, – Свелан потёр ладони в перчатках друг о друга. – Попробуем так.

  Игра стала ещё оживлённее. Обе корзины принялись скакать туда-сюда, уворачиваясь от мячика. Несмотря на это Свелану удалось забить ещё один гол, и он вырвался вперёд. Трибуна вновь зарукоплескала.

  – Посмотрим тогда, что ты на это скажешь! – Юна облизнула губы и сверкнула глазами.

  Четыре метких энергозаряда привели направляемые Свеланом палки в негодность.

  – Ха, напугала ежа голой попой! – пробормотал себе под нос Свелан, пронаблюдав за манипуляциями Юны.

  Он стащил с руки кольчужную перчатку. В следующее мгновение она, сжимая и разжимая пальцы, полетела к эпицентру событий. Пара-тройка секунд понадобилась ей для того, чтобы похватать все палки Юны и зашвырнуть их в лес (трибуны в этот момент заволновались, ибо пролетали палки над головами болельщиков).

  Юну это не впечатлило. Пользуясь случаем, она уронила мяч в траву и быстро-быстро покатила его по направлению к корзине Свелана. Гермерит спохватился немного поздно. Мячик радостно закатился внутрь, и если мог бы, попросил бы накрыть чем-нибудь корзину и дать поспать.

  Счёт вновь сравнялся.

  – В нём есть благородство и сила Гермериса, – тихо сказал Видень, глядя на Свелана. – Я помню и его, хоть и смутно очень в силу ряда причин. У Гермериса я учился магии металлов. Он был силён, прям и честен, словно меч. Любил честный бой и ненавидел коварство. Его-то жертвой и пал. Кошт погубил его. Ну да ладно, давно это всё было. Свелан упорен и твёрд в своих намерениях и привязанностях. Он из тех, кто никогда не предаст, ибо это ниже его достоинства. Настоящий воин. И у него огромный потенциал. Мало кто смог бы самостоятельно обучиться пространственному переносу и выйти к Истоку Миллиона Путей без присмотра учителя... Да, думаю, я займусь и им тоже.

  – Отлично, – улыбнулся Годир. – Значит, у вас теперь два ученика, мастер стихий.

  – Ученик и ученица, – поправил Видень. Древний верд не стал рассказывать того, что когда-то давно, в молодости, скрытой уже туманом тысячелетий, он любил одну вердиану – пятнадцатую дочь Кошта, и она доказала ему, что не все вердианы злы и коварны. То же ныне видел он и в Юне. Потому и решил помочь им со Свеланом. – Устал я сидеть один десятками лет. Поработаю с молодёжью, глядишь, и сам помолодею.

  – Ну а ты? – перевёл взгляд на Олирда Годир. – Не жалко отдавать ученика?

  Олирд усмехнулся.

  – Отнюдь. Вряд ли сыщешь ему лучшего учителя, чем Видень. Ну а у меня – два сына, вот их-то обучением и займусь.

  Тут на задворках сознания Олирда вновь шевельнулась беспокоящая мысль о пропавшем внуке, но он не стал на ней зацикливаться, дабы не портить настроение.

  На поляне, меж тем, дело шло к разгрому одной из сторон. А именно – Свелана.

  Юна сплела из длинных стеблей травы и резных листьев сеть, поддерживаемую магией, и раз за разом успешно ловила ею мяч, выбрасывая его в направлении корзины Свелана. И хотя вокруг неё теперь летала кольчужная перчатка, отбивающая мяч, девушке уже дважды удалось поразить цель.

  Счет стал 5:3 в пользу вердианы. Олирд сильно подозревал, что Свелан чу-уть-чуть поддавался, но делиться этой мыслью он ни с кем не стал.

  С диара Виденя слетело красивое красное огненное кольцо, поднявшееся в воздух и взорвавшееся красочным салютом. Сие означало финальный свисток арбитра. Матч был окончен.

  Сияющая Юна вновь захлопала в ладоши и бросилась на шею Свелану. Улыбнулись все, даже древний Видень.

  ○○○○○●●

  Над замком Свидирта в Фиале вновь вился дымок, выдающий, что в центральной башне разведён огонь в камине.

  Олирд удобно развалился в кресле и глядел на огонь, катая между ладонями красивый золочёный кубок с источающим терпкий аромат рубиновым вином. Из этого кубка он когда-то пил со своим учителем перед отправкой в Гисп. Кубок же Свидирта сейчас был зажат в руке Годира, расположившегося в соседнем кресле.

  Олирд блаженствовал, ощущая радость каждой секунды спокойной жизни. Неимоверное облегчение сошло на него тогда, когда импреал отвёл подозрение в хитрости и злодеяниях от Свидирта. И хотя Олирд понимал, что ему ещё предстоит выяснить, кто же скрывался под маской его учителя как до, так и после смерти Свидирта, сейчас он предавался расслабленному созерцанию весёлых языков пламени в камине и наслаждался обществом близких людей.

  Помимо них с Годиром в каминном зале находились их сыновья – Кридирт, Свид и Ставр. Ради них всё и было затеяно. Верды собирались превратить этот живописный уголок Фиалы в учебный центр. Парни были исполнены энтузиазма. Все они уже были инициированы – Кридирт – Тирселлой, Свид – Оритригом по его возвращении из 'Капкана времени', ну а Ставр, естественно, Годиром. Имелись у них и кое-какие базовые навыки общей магии, но пока незначительные. Необходимо было системное обучение.

  Сейчас молодые ученики с интересом разглядывали развешенное по стенам оружие, снимая и вертя в руках мечи, ножи и боевые топоры. Ставр при этом выглядел весьма органично – Годир занимался с ним фехтованием с детства. Кридирт же со Свидом проявляли некоторую неуклюжесть, которую обнаруживает любой, кто впервые берёт в руки непривычное оружие.

  – Ну что, – проговорил Годир, – скажешь пару слов для начала? Ты у нас основным преподавателем будешь, пока я в этом коконе торчу как дурак.

  Олирд, отвлекаясь от своих мыслей, покосился на него.

  – Нужна торжественная речь, да? Я не мастер, но извольте...

  Он встал с кресла и повернулся к трём ученикам. Все затихли и посмотрели на него. Олирд открыл рот, чтобы сказать парочку слов о предстоящем курсе обучения, но неожиданно для себя дал волю мыслям, идущим откуда-то из глубин его подсознания.

  – Сыновья наши, ученики! Много столетий в вердах превалирует индивидуализм, красование самими собой, эгоистичное стремление к удовлетворению только своих интересов, порождающие разобщённость. Магический хаос, как это назвал когда-то один наш погибший друг – Стуж. Думаю, это повелось практически от начала родов вердов после того, как первые Природные верды начали вражду друг с другом. Эта печать индивидуализма довлеет над многими, заставляя детей идти против отцов, братьев – убивать друг друга, сестёр – восставать друг на друга. Я бы сказал, что мирозданию вердов не хватает некой упорядоченной структуры. Между тем, есть пример того, как верная дружба вердов из разных родов, не поддавшаяся никаким жизненным трудностям, позволила сокрушить заведомо более сильных противников. Я о нас. О нашей весёлой компании. Хотя и получилось так, что победу над Трайдиртом и над Вьюженем импреал, например, приписал фактически мне, я должен сказать, что ничего бы не добился без своих друзей. Всё что мы сделали, мы сделали вместе. Они учили меня, спасали меня, ругали, когда я был неправ, указывали на мои ошибки. Они верили в меня и всегда помогали мне. Это мой учитель Свидирт, мой, – Олирд грустно улыбнулся, – фактически, брат – Стуж, это Видень и Эйолк, Годир и Свелан. Это и наши любимые женщины, это и вы – наши дети. Одно присутствие близких и верных людей придаёт силы. Это всё я говорю к тому, что мы должны всегда, перед лицом всех испытаний, которые нам ещё, я уверен, предстоят, сохранять такой подход к делу. Потому мы и хотим, чтобы вы трое, а затем и другие, были сплочены в единую команду. Начнём мы это с вашего совместного обучения. Всем нам ещё предстоят большие дела, и к ним нужно хорошо подготовиться. Удачи нам всем!

  Все молчали и продолжали глядеть на него. Даже Свид воздержался от какой-нибудь шуточки в своей манере, а это чего-то стоило! Похоже, слова Олирда произвели впечатление. Только в глазах Кридирта затаилась какая-то грусть...

  – Хорошо сказал, – крякнул Годир, поднимаясь со своего места. – Думаю, мой отец гордился бы своим учеником. Вот ему и посвятим наше новое учебное заведение. Добро пожаловать на первый курс Первого межмирового университета вердов имени Свидирта!

  Все засмеялись.

  Со следующего дня начались интенсивные занятия.

  ○○○○○●●

  – Ну что, Ставр Годинович... в смысле, Годирович, твоя очередь.

  Свид уступил Ставру место у россыпи камней разных цветов и размеров. Сам он незадолго до того создал из этих камней висящее в воздухе изображение гитары. Получилось вполне похоже.

  Это было их задание для самостоятельной работы. Смысл состоял не только в перемещении по воздуху мелких предметов, но и в том, чтобы развить навыки концентрации и управления, складывая из камней взаимосвязанные композиции. Олирд совместно с Годиром и посоветовавшись с Эйолком разработал программу обучения, основанную, прежде всего, на постижении конструктивной магии, а именно лечебной, а также связанной с развитием сознания посредством практики обмена мысленными образами, концентрации и управления своей энергией и оттачивания мастерства в тонком её влиянии на материальный мир, усилением возможностей зрения, слуха и иных органов чувств.

  В отличие от того бешеного темпа передачи самых необходимых для выживания навыков, который по понятным причинам был избран Свидиртом для Олега, сейчас имелось достаточно времени для поступательного введения учеников в мир магии. Причём по схеме от конструктивных практик, закладывающих созидательное отношение к действительности и формирующих соответствующую жизненную философию, к деструктивным, то есть к боевой магии, нацеленной на уничтожение врагов. Ибо желательно, чтобы большую разрушительную силу получал человек, уже умеющий себя хорошо контролировать и не склонный применять эту силу без особой нужды. Этот урок Олирд извлёк из собственного опыта, помятуя о полосе агрессивности в его жизни. Да, разумеется, это была чужеродная программа, устранить которую смогли лишь импреалы, но факт оставался фактом. Кое-где не хватало ему сдержанности...

  И вот теперь он пытался дать своим ученикам правильно сбалансированное образование.

  – Моя, так моя, – проворчал Ставр, подражая манере своего отца. – Музыкальными инструментами нас не удивишь. Смотри сюда!

  Парень опустился на землю перед грудой камней, скрестив ноги и положив руки на колени. Его взгляд внимательнейшим образом прошёлся по стройматериалу, с которым предстояло иметь дело. Мелкие камни начали подниматься в воздух, формируя основу будущей композиции. Спустя некоторое время благодаря волевым усилиям Ставра в метре над землёй стал вырисовываться силуэт кота. Ещё некоторое время заняла детализация. Серые мелкие камешки обозначили глаза, нос, уши и даже вибриссы, именуемые в просторечии усами. Физиономия у кота получилась довольно наглой. Завершил процесс солидный хвост трубой.

  – Ну как? – довольно ухмыляясь, спросил Ставр.

  – Очень впечатляет, – с уважением закивал головой Свид, в глазах которого зародилось какое-то подозрительно злонамеренное выражение. – Фактически, животина эта получилась настолько правдоподобной, что возникает непреодолимое желание сделать вот так.

  Почувствовав недоброе, Ставр поспешил обернуться к своему творению. Он успел как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как из оставшихся в кучке камней формируется большая нога в ботинке. Добрый пинок последовал точно под хвост наглому коту, отчего тот полетел вперёд, осыпаясь по пути каменным крошевом.

  Свид сопроводил его утробным 'Мя-а-ау!'.

  – Это всё от зависти! – победно прокомментировал Ставр, скрещивая руки на груди и чуть поднимая подбородок. – Это тебе не балалайка без струн!

  – Зато какой ботинок! Фирменный, из кожи молодого дермантина! – принял такую же позу Свид.

  – Оба хороши! – послышался сзади голос Олирда. Он незаметно возник на поляне и, судя по всему, наблюдал эпопею с котом.

  На лице его застыла улыбка, свидетельствующая об одобрении успехов учеников.

  – А где твой брат? – обратился он к Свиду.

  – В настоящее время отягощает свою карму выпивкой в импровизированном питейном заведении неподалёку, – парень махнул рукой в направлении берега реки.

  – Да? – Олирд поднял бровь. – А что так?

  – Загрустил что-то, – вздохнул Свид. – Ты же знаешь, у него бывает...

  – Ладно, пойду, проведаю. А ты, Ставр, в следующий раз его гитару пилой пополам распили.

  – Протестую, – заявил Свид. – Нехорошо такие идеи подсказывать.

  Все заулыбались. Олирд покинул учеников, видя, что они пребывают в позитивном расположении духа.

  Того же нельзя было сказать о Кридирте.

  Олирд нашёл его на берегу реки с кувшином вина и тарелкой сыра в качестве собеседников. Лицо сына было мрачнее тучи.

  Верд молча присел рядом. Кридирт поглядел на него и предлагающим жестом протянул кувшин.

  – Воздержусь, – качнул головой Олирд. – Что-то случилось?

  – Извини, просто накатило... – вздохнул Кридирт. – Увидел сегодня в лесу листопад, ассоциации возникли не из приятных. Вспомнился Холтер, смерть Олеси и Тири... Да, умом понимаю, что хорошего в Тири мало, как оказалось, но слишком много она для меня когда-то значила, чтобы так быстро всё стереть из памяти.

  Парень приложился к кувшину. Олирд спрятал свой неодобрительный взгляд. В конце концов, его вполне можно понять...

  – Не обращай внимания, отец, это у меня со временем пройдёт. Поверь, я не сопливая размазня какая-то, просто...

  – Не оправдывайся, я всё вижу и понимаю, – похлопал его по спине Олирд. – Тебе досталось в жизни. Как у Есенина: 'Слишком раннюю утрату и усталость испытать мне в жизни довелось'. У тебя и так достаточно крепкое самообладание.

  – Спасибо. Оно будет ещё крепче со временем. Только вот... – Кридирт посмотрел в глаза Олирду. – Беспокоит меня ещё пропавший ребёнок. Не то, чтобы сильно разгулялось во мне чувство отцовства – я ещё не осознал этого, да и произошло всё случайно... Но всё-таки... Послушай, пап, в общем, надо нам его найти... А то нехорошо...

  Парень запутался в словах и умолк.

  Олирда эта тема тоже более чем беспокоила.

  – Согласен, – отозвался он. – Но как это сделать?

  – Есть одна идея, – проговорил Кридирт, снова прикладываясь к кувшину с вином. – Помнишь, как я нашёл тебя? Вернее, это ты меня нашёл, но по моей наводке. Я придумал использовать при создании птицы-вестника каплю своей крови. Потом выяснилось, что этот метод и другим известен. Но тогда меня этому никто не учил, и я думал, что это моё изобретение. Так вот, что если нам снова попробовать этот метод? У мальчика же наша кровь... Вдруг получится?

  Олирд задумался. Да, это имело смысл.

  – Попробовать можно, – Олирд улыбнулся. – Только давай завтра. На трезвую голову, так сказать. Вино – не лучший способ справиться с проблемами.

  – Ты прав, – согласился Кридирт и зашвырнул полупустой кувшин в реку.

  ○○○○○●●

  Ульяна лежала в темноте с открытыми глазами, гладя руками свой живот и пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Она старалась не шуметь, чтобы не потревожить спящего рядом Годира. Он вернулся к ней на несколько дней, пока Олирд занимался со Ставром в Фиале, чтобы она не была одна. И хотя они не могли прикоснуться друг к другу – Годир был окутан каким-то лечебным энергетическим полем, одно его присутствие приносило радость и спокойствие.

  Спокойствие, пока опять не приснился этот злополучный третий сон, который Ульяна всеми силами пыталась прогнать и забыть...

  ...Давящая чёрная пустота. Ощущение древности такой, что и передать трудно. Крохотный островок слабого света. Свечение исходит от нескольких маленьких фигурок людей. У этих фигурок знакомые лица. Среди них Годир. Рядом с ним Олирд. За их спинами Ставр, Свид и Кридирт. Ещё две фигуры позади – одна в кольчуге с двумя мечами, одна – с очень длинными волосами и бородой до груди. На их лицах растерянность и страх. Из пустоты на них летят белесые сети паутины, которые опутывают их со всех сторон. Свечение фигурок начинает гаснуть, они исчезают одна за другой, поглощаемые непроглядной тьмой. Исчезают и Ставр с Годиром, беспомощно глядящие друг на друга. Вспыхивает на мгновение белесая цифра '7' и пропадает. Наступает полная темнота. В ней таится чьё-то лицо, но его невозможно разглядеть...

  ...Ульяна несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь как-то успокоиться. Ей нельзя волноваться. Ей нужно произвести на свет ещё одного потомка древнего рода. А сон... Что же, вовсе не все сны должны сбываться.

  Как бы ей хотелось на это надеяться!