Текст книги "Придворный Медик (СИ)"

Автор книги: Алексей Аржанов

Соавторы: Виктор Молотов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

Глава 25

– Стражники? – удивился я. – Да с чего бы вдруг? Надеюсь, не ты шум поднял? Мот, если они пришли из-за тебя, то о продолжении нашего сотрудничества не может быть и речи.

– Да я спал как убитый! – обиженно заявил он. – Хорошо ещё, что вообще смог проснуться. Ты меня так своей лекарской магией обработал, что меня до сих пор в сон клонит.

Мот ещё не пришёл в себя после ранения. Ему бы ещё два курса лечения пройти. Действительно повезло, что у него хватило сил добраться сюда. Не знаю, с какой стати в мою квартиру ломятся стражники, но очевидно, что они решили обыскать мои вещи. Возможно, кто-то меня подставил и донёс, что я храню что-то незаконное.

Искать у меня нечего. Единственное, что могут найти сотрудники службы безопасности – мой второй мобильник, спрятанный в потайном отделении ящика.

Иметь два мобильных телефона – это не нарушение закона. Но я бы не хотел, чтобы кто-то узнал о существовании второго номера. Только с помощью него я могу относительно безопасно связываться с Кириллом. Это специальный телефон с защищённым каналом связи, который практически невозможно прослушать.

Стражников-то мобильник, может, и не заинтересует, но если эта информация попадёт к убийцам – ситуация выйдет из-под контроля.

– Молодчина, Мот, – похвалил кота-оборотня я. – А теперь поднимайся на крышу. Через пять минут я рвану домой. Будешь следить за ситуацией сверху. Только не переусердствуй – твои почки ещё даже близко не выздоровели.

– А рыбку ты мне за это сегодня прикупишь? – промурчал Мот.

– Нашёл время торговаться! – возмутился я. – Куплю, конечно. Беги уже!

Так. Осталось решить наиболее сложный вопрос. Как покинуть клинику незамеченным, когда у меня в коридоре очередь из пациентов? Гаврилов придёт меня сменить только через час. Людей там осталось немного, но если я решу быстро принять их всех, за это время ко мне уже точно вломятся.

Но я был готов к такому сценарию, поэтому обезопасил свою квартиру. Её от общего коридора отделяют сразу две двери. Одна закрывается на выданный мне ключ, а вторая нет.

Вернее, вторая не закрывалась, пока я не повесил на неё свой замок. Если стражники достали ключи от первой двери, скорее всего они упёрлись во вторую и теперь планируют её ломать. И ведь, зараза, всё делают втихаря! Могли и меня позвать, раз пошла такая пьянка. Я бы им и дверь открыл, и экскурсию по квартире провёл. Мне скрывать нечего. Практически.

Прикрыть меня может только один человек. Больше мне довериться некому в этой клинике. Я достал мобильник и набрал номер Леонида Беленкова.

– Да, Павел Андреевич? Я сейчас на приёме. Что-то срочное? – ответил он.

– Срочное, Леонид Петрович. Вы на приёме сегодня один сидите? Или Сергееву помогаете?

– С Алексеем Георгиевичем. Чем-то помочь нужно?

– Лёня! Что там у тебя⁈ – послышался крик Алексея Георгиевича.

– Ничего-ничего, Алексей Георгиевич! Я сейчас вернусь к приёму! – запаниковал Беленков.

– Не притворяйся, я же прекрасно слышу, с кем ты разговариваешь, – послышался ответ Сергеева. – Добрый день, Павел Андреевич!

Точно, он ведь со своим магическим слуховым аппаратом даже тараканов из соседнего здания услышать может.

– Добрый, Алексей Георгиевич! – ответил я. – А не одолжите мне Леонида Петровича на полчасика? Мне нужно срочно отойти, так уж обстоятельства сложились. А прикрыть меня некому.

Сергееву лучше не врать. Он – старик хороший. С пониманием отнесётся к проблеме.

– Да чего бы и нет? – протянул Алексей Георгиевич. – Взамен только одного пациента нашего потом примете. Вы его уже знаете, разберётесь как-нибудь.

– Значит, договорились! – заключил я и положил трубку.

Леонид прибежал через пару минут.

– Фух, – с облегчением выдохнул он. – У вас снаружи всего три пациента. Я уж боялся, что там полон коридор будет!

– Я постараюсь вернуться быстро. Может, вы ещё даже не успеете всех принять, – произнёс я.

– Да, Павел Андреевич! Вы ещё обещали мне несколько уроков, помните? – воскликнул Беленков. – Когда можем начать?

– Леонид Петрович, ну точно не сейчас! – скидывая халат, ответил я. – После приёма договоримся. У меня как раз ночное дежурство завтра намечается. Можем в этот день всё и совместить. Идёт?

– Опять на ночь оставаться? – вздохнул он. – Ладно, я подумаю!

Подумает он! А когда мне ещё его учить, если днём мы оба работаем?

Оставив Беленкова, я предупредил пациентов, что вынужден отойти на полчаса, после чего рванул к служебному выходу.

Никто из коллег меня не заметил, и в этом плане мне несомненно повезло. Какой-нибудь Дубков мигом бы доложил Миротворцеву, что я сбежал с работы посреди приёма.

Благо здание со служебными квартирами находилось недалеко.

Я влетел в подъезд. Пропуская по несколько ступенек, поднялся на свой этаж и обнаружил, что около распахнутой двери моей квартиры трётся уже знакомый мне Владимир Алексеевич Коршунов.

Так он тут один… Видимо, шума от него было столько, что Мот решил, будто нас штурмует целый отряд стражников. А действовать тихо на этом этаже нет смысла. Кроме меня здесь больше никто не живёт, да и в здании на данный момент почти никого нет – все работают.

Я замедлил шаг, постарался подкрасться к Коршунову как можно ближе. Командир меня не заметил, зато мне удалось увидеть, чем он занимается между двумя квартирными дверьми.

Судорожно подбирает ключи ко второму замку. Видимо, думает, что они тоже должны быть на его связке. Что ж, сейчас я его разочарую.

– Не это ли ищите, командир? – звякнув ключами, спросил я.

Коршунов вздрогнул всем телом и чисто инстинктивно потянулся к кобуре. Но вовремя остановился.

Да чего ж он такой нервный? «Шикарно» бы закончилась моя история, если бы он сейчас случайно пристрелил меня на месте.

– Булгаков⁈ – растерялся он. – А что вы тут делаете?

– Я тут живу. Или вы не знали? В таком случае выходит, что вы решили вскрыть случайную квартиру, но всё равно попали ко мне. Поразительное везение!

– Вы прекрасно поняли, что я имел в виду, – собрался он. – Почему вы не на работе?

– Отпросился на полчаса. Забыл кое-что из своих медицинских инструментов, – ответил я. – И, признаться, никогда ещё так не радовался своей забывчивости. Похоже, оставленный дома фонендоскоп спас меня от кражи со взломом.

– Какой ещё кражи? Вы в своём уме? – возмутился он. – Я – командир охраны.

– Да, помню. Но это не объясняет, почему вы ломитесь сюда без моего ведома. Кажется, мы с вами через это уже проходили. Понимаю, что вы здесь – закон, но всё же для осмотра квартиры требуется письменное разрешение. Или же я подозреваюсь в особо тяжком преступлении?

Коршунов храбрился, но понимал, что деваться ему некуда. Я застал его за правонарушением. Это – злоупотребление должностью командира охраны. И если я об этом доложу – у него точно будут проблемы.

Так далеко я заходить не собираюсь. Сейчас идеальная ситуация, чтобы поставить его на место словами. Как ни крути, а в данный момент преступником выглядит он, а не я.

– Пока что не подозреваетесь, – процедил сквозь зубы Коршунов. – Однако меня смущает тот факт, что вы повесили здесь свой замок. Вы получали на это разрешение?

– Представьте себе, получал, – ответил я.

И это правда. Я воспользовался ситуацией с шумом в соседней квартире и запросил у управляющего разрешение повесить дополнительный замок. Ему было откровенно наплевать на мою затею. Главное, что я это делал на свои средства.

– А что? Управляющий не предупредил вас о наличии второго замка, когда выдавал ключи от первого? – поинтересовался я.

Не знаю, что наплёл Коршунов управляющему, но я догадываюсь, как строился этот разговор. Скорее всего, подразумевалось, что осмотр квартиры пройдёт в моём присутствии. А это значило, что и вторую дверь стражникам я должен был открыть самостоятельно. Одно «но». Меня забыли предупредить, что сегодня планируется взлом моей квартиры.

– Да. Если вы и вправду ставили управляющего в известность, очевидно, он заработался и забыл упомянуть о втором замке, – нахмурился Коршунов.

По взгляду командира я сразу понял, что в его голове идёт активный мыслительный процесс. Видимо, он пытается придумать, как оправдать свои действия.

– Вообще-то, Павел Андреевич, ситуация серьёзная, – принялся заливать он. – У меня есть все основания полагать, что на территорию двора проник посторонний. И кто-то укрывает его в своей квартире. Поскольку именно на ваш этаж чаще всего жалуются из-за повышенного шума, я вынужден убедиться, что вы никого не укрываете.

– Большая часть жалоб на шум – это мои жалобы, если уж на то пошло, – с трудом сдержав смешок, ответил я. – Но, как законопослушный гражданин, не вижу ничего страшного в том, чтобы показать вам свою квартиру. Позвольте, я открою.

На деле у него нет никаких оснований на этот осмотр, но в данном случае лучше пойти ему навстречу. Посмотрит, успокоится и, может быть, отстанет. Заодно послежу за его реакцией. Возможно, получится понять, что ему нужно в моём жилище на самом деле.

Про постороннего он выдумал полную чушь. И я сильно сомневаюсь, что речь идёт о Моте. Командир стражи точно не станет заниматься поисками бродячего кота.

Просто Коршунов – параноик. Он из штанов готов выпрыгнуть, чтобы доказать всем окружающим, а в первую очередь – самому себе, что я регулярно нарушаю чуть ли не все законы Российской Империи разом!

Понятия не имею, чего он так на меня взъелся. Дорогу я ему никогда не переходил. Все наши конфликты возникали на почве его бессмысленных нападок и моей самозащиты. Либо ему кто-то доплачивает за это, либо у командира поехала крыша на фоне личной неприязни ко мне.

Я открыл дверь и позволил командиру войти первым.

– Прошу, Владимир Алексеевич. Чувствуйте себя как дома, – с иронией произнёс я. – Могли бы сразу меня позвать. Избежали бы массу неудобств.

Командир лишь хмыкнул в ответ и принялся внимательно осматривать моё жильё. Пока он разглядывал мою спальню, я аккуратно задвинул чашку Мота под кухонную тумбу. Объяснять, что я завёл домашнее животное – особенно после того, как в соседней квартире были найдены клочки шерсти – мне точно не хочется.

– Почему у вас форточка открыта? – не зная к чему придраться, спросил он.

– Проветриваю, – пожал плечами я. – Кислород необходим для работы головного мозга. Вам тоже, кстати, советую.

– Вы что, надо мной издеваетесь? – нахмурился он.

– Я имел в виду, что спится в проветренной квартире лучше. А вы что подумали?

– Не разделяю вашего мнения. Опасно оставлять окно открытым. Этим может воспользоваться злоумышленник, – пробурчал он.

Хорошо ещё, что он сам не додумался залезть ко мне через окно. Вот тогда бы и Мот не смог бы скрыться!

– В чём вы меня подозреваете? – поинтересовался я. – Думаете, что укрываемый мной нарушитель сбежал через форточку?

Звучит-то это смешно и абсурдно, но Коршунов даже не подозревает, что так оно на самом деле и было. Просто нарушитель совсем маленький. По крайней мере, в одной из своих форм.

Когда командир закончил осмотр квартиры, у него возникла ещё одна затея.

– С вашего позволения, хочу осмотреть шкафы, – заявил Коршунов. – Там тоже может укрываться человек. Не сочтите меня параноиком.

Поздно, уже счёл.

Зараза, а ведь в шкафу-то я и храню запасной телефон. Но отказ лишь сильнее воспламенит его подозрения. Пусть смотрит. Не думаю, что он будет искать двойное дно.

– Если вас интересует мой гардероб – изучайте, – спокойно ответил я. – Как я уже и говорил, мне скрывать нечего.

Коршунов аж раскраснелся весь. Похоже, моя невозмутимость злила его ещё больше, чем попытки спорить. С ним любая тактика бесполезна. Что бы я ему ни сказал – всё равно разозлится.

Командир стражи принялся открывать шкафы, методично прощупывая стенки со всех сторон. Спасибо, что хоть одежду выбрасывать не начал! Ещё бы корзину с грязным бельём проверил. Стирку я запланировал на ближайшие выходные. А то мало ли? Может, недруг в белье закопался?

Эту остроту я сдержал. Больше злить Коршунова точно не стоит. Я бы вообще мог немного успокоить его лекарской магией, но, боюсь, у него может оказаться артефакт, считывающий магическое воздействие.

Ничего. Валерьянку пускай себе купит. На неё рецепт не нужен.

– Хм… – протянул он.

– Нашли что-то? – поинтересовался я.

– Нет. Но меня не покидает ощущение, что я что-то упускаю, – пробубнил он себе под нос.

А затем открыл нижний ящик. Как раз тот, где имеется двойное дно.

Чёрт. Меня. Раздери.

Остановлю его – вызову подозрения. Ничего не сделаю – и он, возможно, нащупает мой тайник.

– А ящики с какой целью осматриваете? – поинтересовался я. – В носках контрабанду не храню. Для неё больше подходит другое место.

– Тихо, Булгаков! Не мешайте мне, – огрызнулся он.

Я услышал тихий шорох со стороны входной двери. Коршунов, к счастью, этого не заметил. В коридоре сидел Мот. Вопросительно глядел на меня, ожидая команды.

Рискованно было сюда заявляться, но он-то как раз и может мне сейчас помочь. Я жестом попытался изобразить ему, что от него требуется. Сжал кулак, замахнулся им по своей ладони, а затем указал на уши.

К счастью, Мот оказался сообразительнее, чем я думал. Он тут же убежал в другой конец коридора. Когда Коршунов уже собрался простукивать ящики, за пределами квартиры раздался грохот и звук разбившегося стекла.

Командир мигом вскочил и с подозрением посмотрел на меня.

– Что это было⁈ – прикрикнул он.

– Кажется, звук донёсся снаружи, – ответил я.

Коршунов выбежал вперёд меня в коридор и вскоре обнаружил разбившуюся вазу, которую Мот только что скинул с подоконника. Я же воспользовался ситуацией и вытащил из-под тонкой фанеры свой мобильник. Ящик командир закрыть не успел, поэтому я смог сделать это быстро и бесшумно.

– Чёрт знает что у вас тут происходит! – вернувшись в квартиру, выругался Коршунов.

– О чём я и говорю. Какой-то аномальный этаж. Шум, возня какая-то за стенами. Впору просить управляющего выдать другую квартиру, – подметил я.

Командир ещё раз окинул взглядом моё жилище. Похоже, он уже окончательно отчаялся найти хоть что-нибудь подозрительное.

– Думаю, на этом всё, – заключил он. – Благодарю, что впустили, господин Булгаков. Пока что у меня к вам вопросов больше нет.

Ключевое слово – «пока».

Однако уходить Коршунов не спешил. Он уставился на меня так, будто ожидал от меня какого-то действия. Я быстро понял, за что он решил зацепиться, а потому достал из ящика старый фонендоскоп и положил его в свою сумку.

– Ну что, Владимир Алексеевич, возвращаемся к работе? – предложил я.

Эх, как его перекосило-то! Значит, правильно я понял, на чём он собирался меня подловить. Если бы я сейчас не забрал фонендоскоп, он бы решил, что я ему солгал, и тогда бы он устроил дополнительный допрос о причинах моего неожиданного возвращения домой.

Коршунов молча кивнул и покинул мою квартиру. Как только стражник удалился, из-под комода выбежала чёрная крыса и тут же обратилась в кота.

– Ну как? Я хорош? – гордо спросил Мот.

– Не то слово. С меня рыба, как и обещал, – кивнул я.

– И ещё молока!

– Нет уж, давай рыбу с молоком мешать не будем. Ещё я тебе кишечник не лечил, – рассмеялся я.

– Ладно, – смирился оборотень. – Кстати, кажется, твой побег не остался незамеченным. Как только ты вышел из клиники, тебя сразу же начал искать лысый мужик.

Гаврилов. А вот это уже не очень хорошо! Что-то сегодня слишком рано. Лучше возвращаться, пока он не поднял панику.

* * *

Эдуард Дмитриевич Дубков готовился к финальной стадии своего плана. Он до последнего надеялся, что до этого не дойдёт, но Виктор Шолохов требовал срочно разобраться с ситуацией.

Завершить эпопею с Григорьевым придётся уже завтра ночью. И закончить начатое придётся своими руками.

Однако план несколько усложнился, поскольку состояние пациента изменилось. В лучшую сторону для Григорьева и в худшую для Дубкова.

– Как это? – удивился Эдуард Дмитриевич, выслушав отчёт нефролекаря Кондратьева. – Он уже очнулся? Так быстро?

– Видимо, вы меня плохо слушали, господин Дубков, – громко зевнув, ответил Андрей Фёдорович Кондратьев. – Булгаков поработал над его общим состоянием, затем я организовал пациенту диализ. И в течение суток после этих процедур он впервые пришёл в сознание. А что такое? Хотите с ним побеседовать?

– Д-да, если вы не против, – кивнул Дубков. – Я долгое время наблюдал этого пациента. Хочу убедиться, что он сейчас в добром здравии.

– О добром здравии говорить пока рано, но на контакт он уже выходит, – ответил Андрей Фёдорович.

– Он что-нибудь успел рассказать после своего пробуждения? – обеспокоенно уточнил Дубков.

– Например? Я с ним говорил только насчёт его самочувствия. А вас что интересует, Эдуард Дмитриевич?

Дубков взял себя в руки. Надо успокоиться. Вряд ли Григорьев сразу же после пробуждения принялся рассказывать всем о том, до чего его довела их с Шолоховым «помощь» на турнире.

Эдуард Дмитриевич быстро перевёл тему и направился к палате, в которой лежал пациент. Около неё сидел стражник. Всего один. Хорошо, что не стали выделять нескольких. Это бы сильно усложнило ситуацию. Тут и с одним придётся изрядно повозиться.

Благо в самой палате никого, кроме пациента, больше не было, и Дубков наконец-то получил возможность переговорить с Григорьевым один на один.

– Эдуард Дмитриевич! – обрадовался стражник. – Простите, что заставил вас поволноваться. Несколько дней спал как убитый. А как оказалось, я и в самом деле был одной ногой в могиле. Говорят, Булгаков спас мне жизнь. Зря я тогда с ним так грубо разговаривал на турнире. Надо бы его отблагодарить…

– Да погодите вы со своим Булгаковым! – шикнул Дубков. – Я пришёл предупредить вас, Григорьев. Ситуация куда сложнее, чем вам кажется. Скажу вам по секрету – кто-то пытался вас убить.

– Убить⁈ Меня? – испугался стражник. – А что я такого сделал? Я ведь следовал всем вашим указаниям. Неужто господин Шолохов…

– Ни в коем случае, – перебил его Дубков. – Мы подозреваем, что от вас хотят избавиться враги господина Шолохова. Они прознали, что вы с ним близки. Я надеюсь, вы никаких глупостей не наговорили после пробуждения?

– Нет, я никому ничего не рассказывал, – помотал головой пациент.

Пока что не рассказывал. Скоро он очухается и передумает. Его начнёт расспрашивать стража или даже этот психопат главный дознаватель. Всё равно вытрясут информацию о том, кто ему помогал на турнире.

Выхода нет. Остаётся только один способ кардинально решить эту проблему и навсегда избавиться от двух опасных людей разом.

– Слушайте меня внимательно, Григорьев, – прошептал Дубков. – Завтра ночью мой помощник отвлечёт стражника. И я помогу вам сбежать отсюда. Не пугайтесь. Когда посреди ночи в вашей палате появится человек – это буду я.

Пришлось лгать Григорьеву и внушать ему надежду на спасение. Стражник даже не подозревал, что из этой палаты ночью он выйти не должен.

Да. Это последняя попытка всё исправить. Дубков убьёт его лично. И сделает так, чтобы все улики указывали на дежурящего в эту ночь Павла Булгакова.

* * *

– Да как же вы опять умудрились, Николай Иванович? – сказал пациенту я. – Сначала голова, а теперь ещё и руку сломали?

С Гавриловым я так и не пересёкся. Беленков сказал, что Евгений Кириллович пытался найти меня, но вскоре после этого снова убежал. Странно, что он мне не позвонил… Но это – не проблема. С ним я побеседую позже.

Тут возникла другая ходячая проблема! Маляр Петров, которого мы с Беленковым и Сергеевым госпитализировали с сотрясением, снова попал ко мне на приём через сутки после выписки. На этот раз он поскользнулся на лестнице. Многострадальную голову защитил, но сломал лучевую кость.

– Будете приходить ко мне каждый день в течение трёх дней, – посоветовал я. – Перелом срастить – не проблема. Тем более трещина у вас совсем небольшая. И постарайтесь впредь быть аккуратнее. Вторая травма за две недели – это уже перебор.

– Да я понимаю, Павел Андреевич, – кивнул пациент. – Сам не знаю, что со мной происходит. Будто чёрный кот дорогу перешёл – одни неудачи.

Кот тут вряд ли виноват, а в судьбу я не верю. Такое впечатление, что Петрова кто-то специально пытается покалечить. Но кому может понадобиться убивать маляра?

Ладно, понаблюдаю за ним в ближайшие дни. Возможно, что-нибудь да всплывёт.

Как только я отпустил пациента, в мой кабинет вбежал Евгений Кириллович.

– Булгаков! Где вы были? Я тут по всей поликлинике вместо вас суечусь! – воскликнул он.

– А что стряслось-то?

– К вам пришёл важный пациент. Хочет видеть только вас и никого больше, – заявил Гаврилов. – Дворянин, Павел Андреевич. Отнеситесь к нему с особым вниманием.

– А как его фамилия?

– Громов, – ответил Гаврилов.

– Громов? – удивился я. – Ярослав Андреевич?

– Нет, его сын Александр.

Друг моего предшественника, с которым мне недавно довелось общаться.

– А что с ним случилось? – уточнил я.

– Явился на обычный профилактический осмотр, – пояснил Гаврилов. – Сейчас уже закончит проходить анализы и придёт к вам. Уж постарайтесь не упасть в грязь лицом.

Как-то это подозрительно. Стоило мне дать отказ его отцу и вскоре он решил прийти ко мне на приём. На профилактический! Да молодых людей обычно на профилактику силком не затащишь.

Через несколько минут в дверях моего кабинета появился сам Александр Громов. Он тут же лучезарно улыбнулся и заявил:

– Ох, Павел, сколько же я ради этой встречи кабинетов прошёл! Но не стану скрывать, это лишь прикрытие, – он повернул стул к себе лицом и уселся на него, положив подбородок на спинку сидения. – У меня есть к тебе предложение. Думаю, оно тебе придётся по душе!