Текст книги "Придворный Медик (СИ)"

Автор книги: Алексей Аржанов

Соавторы: Виктор Молотов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

Глава 11

Не могу сказать, что меня это откровение не удивило, но теперь всё начало вставать на свои места.

Выходит, что старик с самого начала пришёл сюда не ради консультации, а для того, чтобы проверить, как работают наши лекари. И ведь он упоминал, что обращался к другим специалистам, но его постоянно шпыняли.

Даже Миротворцев попытался выгнать его из кабинета, поскольку полагал, что проверяющим является Щербаков.

Ох и наворотили же мои коллеги… Если вспомнить, через что пришлось пройти этому дедуле, проверку можно считать полностью проваленной.

Но тактика у него, конечно, умопомрачительная! Он ведь не притворялся пьяным. Он действительно принял литра два, если не больше. И речь идёт далеко не о лёгких алкогольных напитках.

И ведь я с самого начала заметил, что с его органами что-то не так. Вернее, они подозрительно здоровы. Будто он восстанавливает себя после каждой попойки до изначального состояния.

– Подождите! – вскочил Владимир Миротворцев и попятился назад. Он в ужасе смотрел то на Щербакова, то на старика. – Вы нас разыгрываете. Не может быть, чтобы…

– Чтобы я был проверяющим? – сдерживая икоту, закончил за него старик. – Сейчас-сейчас, одну минуту…

Он принялся выворачивать карманы, пытаясь найти утерянный документ. Вскоре старик обнаружил корочку во внутреннем кармане своей куртки.

– Вот ты где! – обрадовался он, а затем протянул документ кардиолекарю Миротворцеву. – Вот, Владимир Борисович, ознакомьтесь.

– Временно исполняющий обязанности главного инспектора ордена лекарей… – вслух прочитал Миротворцев. – Валерий Николаевич Бражников…

Миротворцев, с трудом удерживая отпадающую челюсть, попытался вернуть документ проверяющему, но старик замотал головой.

– Остальным своим коллегам покажите. Вдруг не поверили? – пожал плечами он.

Миротворцев передал документ Евгению Кирилловичу, а тот протянул его мне.

Я пробежался взглядом по удостоверению. Действительно, все печати на своих местах. Нет оснований полагать, что Валерий Николаевич нас обманывает.

Надо же! Выходит, он замещает главного инспектора. Другими словами, ему доверили одну из самых высоких должностей в ордене. Но больше всего меня удивило даже не это. Я несколько раз перепроверил дату рождения Бражникова.

Да нет… Не может быть такого. Это же какая-то опечатка! Если документы не врут, этому человеку должно быть сто десять лет.

Конечно, бывают такие долгожители. Очень редко, но встречаются. Но на вид ему больше семидесяти не дашь. Проверяющий выглядит моложе, чем наш нейролекарь Сергеев. А тому уже за восемьдесят перевалило.

Неужели он одной лишь лекарской магией так себя поддерживает? Если это правда – её возможности должны быть поистине безграничны. А этот лекарь – настоящий ас своего дела.

На первый взгляд и не скажешь, но мне начинает казаться, что он обладает огромным магическим потенциалом. Либо же всё это хитрое представление ордена, цель которого запутать нас и определить наименее добросовестных лекарей.

– Так, господа… – напомнил о себе Анатолий Щербаков. – Вижу, что у вас созрели совершенно другие дела, и я в этом обществе лишний. Не стану вас больше отвлекать, сразу направлюсь к главному лекарю. Решение я уже принял. Из всех опрошенных мной лекарей для дежурства на турнире подходят только двое. Если ваше руководство согласится с моим решением, я вскоре передам информацию непосредственно господину Булгакову и господину Дубкову.

– Хорошо, Анатолий Васильевич, – кивнул Миротворцев. – Вы уж извините, что вышла такая путаница. Мы были уверены, что именно вы – проверяющий. И вы ведь даже не сказали, зачем пришли!

– Так меня никто и не спрашивал, – пожал плечами он. – Все вели себя так, будто вам уже известно о моём приходе.

Ну и путаница… Скорее всего, все, кто с ним разговаривал, сразу же видели в Щербакове проверяющего, а потому даже не пытались задавать лишних вопросов.

И что же получается? Если главный лекарь даст добро, то на этих выходных я буду дежурить на турнире вместе с Эдуардом Дубковым? С одной стороны, перспектива отличная. Я наконец-то приближусь ко двору, увижу проживающую здесь знать и, возможно, даже смогу хотя бы издали посмотреть на императора Российской Империи.

Проблема только в том, что работать бок о бок с Дубковым – это пытка. Придётся постоянно держать ухо востро, чтобы не пропустить очередную попытку Эдуарда меня подставить.

Как только Щербаков ушёл, Валерий Бражников попросил нас присесть. Сам же остался на кушетке. Видимо, у него до сих пор кружилась голова после острой интоксикации.

Я всё же активировал «анализ», чтобы проверить его состояние, но тут же почувствовал, как моё сознание упёрлось в стену.

– Не стоит, Алексей Александрович, – улыбнулся Бражников. – Вы уже достаточно сделали. Дальше я позабочусь о себе сам.

Гаврилов с Миротворцевым удивлённо посмотрели на меня. Им хотелось предъявить мне за то, что я без предупреждения направил свою силу на проверяющего, но они не могли этого сделать, поскольку теперь главным в кабинете был Валерий Николаевич.

Странное ощущение… Я впервые не смог осмотреть человека с помощью своих сил. Будто всё его тело было огорожено бетонной стеной. Видимо, он способен ставить защиту от чужого вмешательства.

Чёрт… А ведь получается, что ранее он пользовался лекарской магией при мне! Но я этого не чувствовал. Значит, он и собственные силы скрывать способен.

Из множества таких мелких деталей складывается образ невероятно могущественного лекаря, который всеми силами пытается скрыть свои способности.

– Итак, господа, – начал Валерий Николаевич, – не люблю долгие заседания и шумные скандалы. У меня от них голова потом болит ещё недели две. Достаточно и того, что в этом кабинете присутствует заведующий и два лекаря. Свой вердикт я выскажу только вам троим. Начну с того, что это проверка изначально планировалось другой. Орден хотел, чтобы инспектор прошёлся по всей вашей документации, допросил каждого лекаря. В общем, начальство хотело, чтобы всё прошло так же, как и всегда. Но потом главный инспектор заболел и вызвали меня. И тогда всё поменялось…

– Валерий Николаевич, если хотите, мы можем показать вам всю документацию! – перебил Бражникова заведующий. Не думал, что Миротворцев при своём характере может так подлизываться. – У нас всё готово, мы с радостью предоставим все отчёты!

– Вы то, может, и с радостью их мне покажете, а вот мне никакого удовольствия от чтения этих наполовину липовых бумажек не будет, – заявил Бражников. – Не надо меня переубеждать, господин… ик… Миротворцев. Я прекрасно знаю, как клиники готовятся к проверкам. Скажем так, я не один год наблюдал за этим изнутри.

Не один год – это мягко сказано. Если ему на самом деле сто десять лет, значит, его стаж работы уже приближается к девяти десяткам! Обычно возрастных врачей в моём мире называли старой гвардией. Тут эта фраза уже не подойдёт. Бражников не из старой гвардии, а скорее уж из древнего воинства!

– Я самолично изменил суть этой проверки, – почесав затылок, произнёс он. – Мне захотелось посмотреть, как работают местные лекари. Достаточно ли быстро они реагируют на экстренные состояния, могут ли принять пациента без записи, есть ли для них разница между простолюдином и дворянином. За этот день я обошёл восьмерых лекарей. Из них лишь двое меня не прогнали. Павел Андреевич и Алексей Георгиевич. Правда, к последнему я попал только благодаря господину Булгакову, поскольку кабинет нейролекаря охранял цербер в лице его помощника Беленкова. Как думаете, какой я сделал вывод насчёт качества вашей работы?

Миротворцев не сказал ни слова. Он лишь молча ждал заключения Бражникова.

– Омерзительный результат, – вздохнул старик. – И это при том, что я был в стельку пьян. А в таком состоянии я обычно куда более благосклонно отношусь к другим людям.

– Мы очень сожалеем, Валерий Николаевич, – опустил голову Миротворцев. – Я даю слово, что проведу внутреннюю проверку. Предоставьте мне имена лекарей, которые приняли вас неподобающим образом.

– Не надо! – махнул рукой Бражников. – Оно того не стоит. Какой смысл? Я доложу в орден, что у вас всё без изменений. Негоже выставлять сотрудников императорской больницы некомпетентными идиотами. Меня удовлетворил тот факт, что здесь оказался хотя бы один человек, готовый помочь нуждающемуся. По крайней мере, теперь я знаю, кого звать, если вдруг меня привезут сюда в тяжелом состоянии. Так ведь, господин Булгаков?

– Будем надеяться, что до этого не дойдёт, – произнёс я. – Всё-таки лучше на алкоголь больше так не налегайте. В вашем возрасте это особенно опасно.

– Ха! – расхохотался Бражников. – Павел Андреевич, не лишайте человека последней радости в жизни. А то мне придётся занизить вам оценку.

Странно, но почему-то мне кажется, что он не шутит. Органы-то он себе залечил, но есть что-то во внешнем виде этого лекаря, намекающее на длительный стаж злоупотребления спиртными напитками.

Дело ведь не только в печени, желудке, поджелудочной или сердце. Алкоголь ещё и на нервную систему оказывает крайне пагубное влияние. И я не уверен, что с ней он справился. В противном случае Бражников не стал бы заявляться на проверку в таком состоянии.

Чёрт… А ведь он же плюсом ко всему ещё и сам себе вредил в процессе! Причём не только спиртом, но и лекарской магией. То-то я удивился, что у него непонятно откуда взялась язва желудка. Скорее всего, он себе её сам наколдовал.

– Вы правда не станете докладывать о наших ошибках ордену? – удивился Миротворцев.

– Не-а, не стану, – подтвердил Валерий Николаевич. – Какое мне до этого дело? Я в ордене уже давно не работаю. Меня знакомый позвал всего на один день. Вытащил из дома, чтобы мне слишком уж скучно не было. Сейчас вернусь, отчитаюсь перед руководством и вернусь к своей уже привычной пенсионной жизни.

Заведующий ещё несколько раз поблагодарил проверяющего. Будто опасался, что недостаток благодарностей может изменить его мнение. Но Бражников, очевидно, уже всё для себя решил.

– Так-с, господа… – взглянув на часы, протянул Валерий Николаевич. – Мне уже пора возвращаться. Но перед этим я бы хотел ещё немного побеседовать с Павлом Андреевичем. Если, конечно, никто не возражает.

– Конечно! – закивал Миротворцев. – Общайтесь.

В кабинете повисла тишина.

Бражников взглянул на заведующего, затем перевёл взгляд на Евгения Кирилловича. А уже после этого добавил:

– Вообще-то я имел в виду, что хочу поговорить с Булгаковым наедине.

* * *

Сообщение от главного лекаря одновременно порадовало и шокировало Эдуарда Дмитриевича. Дубков замер, пытаясь осознать, что ему только что сообщил глава клиники. Телефон в руках дрожал.

– Ну что, господин Дубков? – переспросил Андрей Фёдорович Преображенский. – Не тяните с ответом. Господин Щербаков сейчас находится у меня в кабинете. Ждёт только вашего решения. К слову, Булгаков уже согласился.

Булгаков… Как же Дубкова тошнило от этой фамилии. А ещё хуже ему становилось от того факта, что он сам случайно спровоцировал эту ситуацию!

Эдуард Дмитриевич думал, что отправляет к Булгакову проверяющего. Намеренно расхвалил помощника Гаврилова, чтобы завысить планку и завалить своего конкурента. Но в итоге всё вышло наоборот. Щербаков оказался одним из судей предстоящего турнира. И неудавшаяся интрига Дубкова привела к тому, что Булгаков стал одним из дежурных лекарей.

Наряду с ним.

Как он вообще может быть наравне с таким лекарем, как Дубков⁈ Они ведь на совершенно разных уровнях!

– Конечно же, Андрей Фёдорович! – воскликнул Дубков. – Я обязательно приму участие в этом мероприятии. Только… Меня смущает, что вместе со мной этим же будем заниматься помощник лекаря Гаврилова. Не рановато ли ему соваться в высшую лигу?

– Эдуард Дмитриевич, господин Щербаков уже принял решение, – настоял главный лекарь. – Из всех опрошенных лекарей больше всего его заинтересовали именно вы и Булгаков.

Дубков скрипнул зубами и чуть не отломал себе один из резцов. Проклятье! Ну не могут они быть на равных – и всё тут. Должен быть способ как-то исправить эту ситуацию.

– Господин Преображенский, я не имею права спорить с Щербаковым, но вы ведь понимаете, что помощник лекаря ограничен в своих правах. И обязанностей у него меньше, – решил подойти с другой стороны Дубков.

– Предлагаете до начала турнира перевести Булгакова на должность лекаря? – поинтересовался главный лекарь.

– НЕТ! – не удержался Дубков. – Ни в коем случае! Это было бы слишком поспешным решением. Я лишь имел в виду, что дежурством на турнире могу руководить я, а Павел Андреевич выступит в качестве моего помощника. По-моему, это наиболее честное решение.

Судя по приглушённым голосам по ту сторону линии, Преображенский решил обсудить этот вариант с Щербаковым.

– Хорошо, – наконец произнёс он. – Анатолий Васильевич принял вашу поправку, господин Дубков. Позже вам пришлют более подробную информацию. От всех дежурств в клинике на этих выходных вы освобождаетесь. В субботу будьте готовы провести весь день на турнире. Пока что неизвестно, как долго он продлится.

– Благодарю вас, Андрей Фёдорович, – с облегчением выдохнул Дубков.

Отлично! Минус одна проблема. Теперь у Булгакова будет гораздо меньше власти на турнире. Эдуард Дмитриевич сможет руководить процессом и не даст Павлу Андреевичу как-либо влиять на исход поединков.

Ведь Дубков уже давно получил заказ от Виктора Шолохова. Победить в этом состязании должен один конкретный человек.

* * *

Когда в моём кабинете не осталось посторонних, Валерий Николаевич Бражников расположился напротив меня и, хитро прищурив глаза, окинул меня взглядом. Я не почувствовал течения его магии, но был готов поклясться, что проверяющий только что изучил меня «анализом».

– Только не говорите, что вас всё ещё что-то беспокоит, – улыбнулся я.

– Беспокоит. Жуткая жажда, – ответил старик. – Но с этим вы мне уже не поможете. Я остался с вами наедине по другой причине. В первую очередь мне хотелось бы поблагодарить вас за качественно проделанную работу. Изначально я не планировал так сильно вас доставать, но мне стало интересно, как быстро лопнет ваше терпение. Удивительно, но я этого момента так и не дождался. На вашем месте, господин Булгаков, я бы уже давно выгнал старого алкоголика из своего кабинета.

– У меня немного другое отношение к работе, – прямо сказал я. – Если кому-то требуется помощь, я всегда стараюсь сделать всё возможное, чтобы мой пациент покинул кабинет здоровым.

– Такие лекари встречаются не часто, – ответил он. – Я знал лишь одного человека с таким напористым характером. Вы сильно мне его напоминаете.

Странное ощущение. Либо Бражников успел протрезветь, либо показанный им ранее образ был лишь плодом актёрской игры. Сейчас передо мной сидел совершенно другой человек. Уставший старик, лишившийся былого веселья, подаренного пагубным состоянием опьянения.

– А вы неплохо нас всех разыграли, – подметил я. – Не стану лгать, я хоть и видел несостыковки в вашем организме, но всё же поверил тому, что вы говорили.

– А я вам практически не лгал, – заявил Бражников. – Единственное, о чём я вам наплёл – это о своей должности. Дворником, как вы уже догадались, я не работаю. Но напился я и вправду не ради проверки. С моим другом кое-что приключилось. Несколько лет назад. Поэтому у меня затяжной траур, плавно перетекающий в запой.

Вот она – тёмная сторона долголетия. Сильный организм дарует возможность дольше наслаждаться жизнью, но при этом человеку приходится переживать многих знакомых, родственников и друзей. Спорный дар. Не каждый сможет им по-настоящему насладиться.

– Вообще я задержался здесь не для того, чтобы обсуждать с вами итоги проверки, – произнёс Валерий Николаевич. – Я хотел рассказать вам о том, чего вы сами, скорее всего, пока что не видите. Скажите для начала, как далеко вы можете заглянуть в организм с помощью своего «анализа»?

Вопрос достаточно интимный для лекаря. Чаще всего специалисты этой информацией не делятся. А если и рассказывают кому-то, то только из желания похвастаться или получить возможность занять более высокую должность.

Но у меня нет причин не доверять Бражникову. Если бы он хотел мне навредить, уже давно бы это сделал. И не стал бы расхваливать меня начальству.

– Я вижу только органы, Валерий Николаевич. Организм в целом, – ответил я.

– То есть первый уровень. «Органный анализ», – заключил он. – Странно… Вы способны на большее.

– Как вы это поняли?

– Поживёте столько, сколько прожил я и, может быть, тоже научитесь видеть в людях потенциал, – улыбнулся он. – Я лишь хочу сказать, что у вас очень мощный магический центр, Павел Андреевич. Поверьте мне на слово – больше вам никто об этом не скажет. Вы можете проработать всю жизнь в этой клинике и никогда не узнаете, на что на самом деле способны ваши магические каналы.

Он действительно много знает. Я ведь подмечал, что моя магия способна на то, чего не могут другие. Думаю, имеет смысл об этом упомянуть. Пока что Бражников – единственный человек, который может поделиться со мной хоть какой-то информацией.

– Моя магия автоматически активируется, если рядом находится человек в тяжелом состоянии, – подметил я. – А ещё я чувствую, как другие лекари используют свою магию. Исключение – вы. Я не смог уловить, как вы лечили себя и когда наносили себе же урон.

– Вот оно! – закивал Валерий Николаевич. – Об этом и речь. Это редкие навыки. Не у каждого они просыпаются в вашем возрасте. Если будете правильно развивать свою магию, со временем произойдёт взрыв. Ваш магический центр расширится, и вы сможете помогать гораздо большему количеству людей, нежели сейчас. «Органный анализ» – это лишь первая ступень. Впереди ещё долгий путь, но вы можете пройти его гораздо быстрее других.

– Простите, если задам нескромный вопрос, – произнёс я. – Но у вас такой же потенциал?

– Ха-ха! – рассмеялся Бражников. – Ну что ж вы бьёте по больному, Павел Андреевич? Нет. Мой потенциал гораздо ниже. Мне пришлось потратить не один и даже не пять десятков лет, чтобы достичь текущего уровня. Я просто очень-очень терпеливый. Вы же это можете сделать намного быстрее.

Вот он! Это идеальный момент. Передо мной сидит человек, который на самом деле может помочь мне ускорить своё развитие. Гаврилов, Дубков и другие лекари не идут с ним ни в какое сравнение.

Бражников – старик странный, но он точно знает, о чём говорит.

– Валерий Николаевич, вы уже рассказали мне всё, что хотели? – спросил я.

– Да, теперь я с чистой совестью могу отправиться бух… В смысле, в бухгалтерию ордена лекарей. Мне ещё не выплатили за эту проверку, – заявил он.

– У меня есть к вам одна просьба, – произнёс я. – Условия можете предложить свои. Какие захотите. Я бы хотел учиться у вас. Вы можете стать моим наставником?

– Однозначно – нет, – тут же ответил он. – Условия можете даже не описывать. Деньги и прочие блага меня не интересуют. Я уже дал вам совет. На этом – всё.

– Почему? – поинтересовался я. – Вы ведь не просто так задержались. Зачем-то же вы рассказали мне о моём скрытом потенциале?

– Мне просто не хотелось, чтобы вы жили в неведении, – ответил Бражников. – Но учеников я не беру.

– Вы говорили, что у вас уже были ученики, – подметил я.

– Были, – кивнул он и поднялся со стула. – Но больше я этим не занимаюсь. И на то есть свои причины. Простите, если разочаровал вас, Павел Андреевич. Но больше мне вам предложить нечего.

Попрощавшись со мной, Валерий Бражников покинул мой кабинет. На этом проверка окончательно подошла к концу. После того, как он вышел из клиники, Гаврилов и Миротворцев попытались допросить меня, чтобы выяснить, зачем проверяющий решил остаться со мной наедине.

Мне пришлось солгать. Наплёл им, что Бражников дал мне несколько советов на тему того, как правильно помогать пациентам с алкоголизмом.

– Павел! – Анастасия Ковалёва нагнала меня, когда я покинул территорию императорской больницы. – Подожди!

– Вечер добрый, Настя, – остановился я. – В чём дело?

– Я подумала насчёт твоего предложения, – пытаясь отдышаться, произнесла она. – Не хотела говорить об этом в клинике, чтобы наши коллеги не слышали. Ну так что? Ты сегодня свободен? У меня даже есть идея, куда мы можем сходить!

– Ну хоть какие-то хорошие новости за сегодня! – улыбнулся я. – Самое то после проверки. Свободен, Настя. Веди!

Мы с Ковалёвой направились в сторону Невского проспекта. Удобно жить в самом центре столицы. Все достопримечательности и места отдыха находятся в радиусе пары километров от дома.

Единственное, что мне не давало покоя – это неприятное чувство в затылке. Пока мы шли по проспекту, Настя без устали что-то рассказывала мне, но сконцентрироваться на её словах мне не удавалось.

По моей голове будто расползлись муравьи. Вскоре я понял, что это ощущение возникло не случайно.

За нами определённо кто-то следил.