Текст книги "Грубое совершенство (СИ)"

Автор книги: Александра Виноградова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Сглотнув, я расцепляю руки и делаю шаг назад от Колман. Начинаю выжидать реакции. Сначала девушка лишь вскинула бровь на мои странные позывы и действия, но, как только ее взор пал на мою шею, ее удивлению и шоку не было предела.

– Ада! – вскрикивает она. – Это...это после вчерашнего??! – со страхом задает та, и я лишь киваю. – Господи, они такие фиолетовые, словно ты ярким фломастером специально прошлась. Это было бы не так правдоподобно, но все же..

– Мне нужна твоя помощь, – отрезаю я. Та в ступоре. Я тоже. Может, мне стоит просто сбежать из школы и не заморачиваться? – У тебя... есть тональное средство?

Колман кивает, с яростью начиная рыскать что-то в портфеле. Вскоре меня поприветствовала глянцевая темно-синяя косметичка, которая была полна различных средств по уходу за кожей и ее подчеркиванием естественно.

Нам абсолютно повезло с тем, что моя аура отталкивала всех школьников именно от этого туалета. Мы справились за минуты, и никто даже не посетил уборную. Я была искренне рада этому.

– Тебе понадобится, – мне вручают полный тюбик тоналки, и я тут же от ужаса раскрываю шире глаза.

– Не верь тому, кто говорит красиво, в его словах всегда игра. Поверь тому, кто молчаливо творит красивые дела, – с доброй улыбкой произношу я и принимаю подарок.

– Я побегу, хорошо? Помнишь, у меня проект по химии? Мне нужно подготовить все оборудование, – решительно отпрашивается Райли, и я, конечно же, прибываю не против.

Несколько минут рассматриваю нормальную шею, за тонким тональным слоем которой творился настоящий ужас и боль.

И выхожу в свет.

Равнодушие во взглядах каждого проходящего заставляет выдохнуть и успокоиться. Теперь я буду ходить так до самого заживания этих скверных пятен.

– Блин! – зашипела я, дотронувшись до шеи. Невообразимая боль. Кто бы мог подумать, что тебя ожидает именно это,Ада Форстерс?

– Смотри-ка, кто тут у нас, – только я подошла к своему локеру, как тяжелая рука до боли сдавила мое плечо. Мне даже казалось, до правдивого хруста костей.

– Отпусти, – уверенно вставляю я, не находя в себе силы приказать громче.

– Народ! Это моя служанка! – кричит на весь коридор дьявол, обращая на себя массы взглядов. Начинаю до безумия дрожать. – Попросите ее о всем, что вам угодно, и она это исполнит! – продолжает заявлять он, а я уже испытываю дичайшую боль в ладонях из-за впившихся ногтей. – Ты ведь не подведешь меня, крошка? – с силой хватает меня за подбородок, и я смотрю в эти янтарно-желтые глаза.

И снова я вижу их...

Они заставляют меня забыть, кто я, и поверить в существование Ада.

Будь выше подлости и сплетен... Будь выше зависти и лжи... Представь, что ты в бронежилете. В бронежилете для души...

Бездушный.

– Хэй, возьмешь у меня? – у локеров я увидела невысокого парня в зауженный штанах, который начал пританцовывать, выдвигая вперед зону с мужским достоинством.

Скорчившись, быстро пробегаю мимо.

– Эй, чмошница! Сделай за меня уроки! – в меня полетел тяжелый учебник биологии, а за ней и рабочая тетрадь. Пробудившись, я увидела какую-то блондинку, заливающуюся смехом от сложившейся ситуации. Вокруг моментально столпился народ и огромный сгусток смеха начал раздражать по самый мозг моих костей. Он давил на меня. Буквально каждый вздох начал даваться мне с трудом.

– Эй, а у меня возьмешь? Ротик то вместительный! – еще один противный голос и грубый жест удара в плечо, заставивший развернуться в нужную сторону. Мне ухмылялся какой-то кареглазый урод. Однозначно мне казалось, я его уже видела в компании дьявола.

– А у меня?! – я окинула взглядом высокого блондина с ярко-голубыми глазами.

– Нет, лучше у меня! – выплеснулось ещё откуда-то.

– В очередь! – с самого начала дня и до его окончания я молилась больше не услышать этот голос. Звонкий, душераздерающий, убийственный.

Тело покрылось мурашками, вызванными откровенным страхом за жизнь. Я хотела просто совершить суицид, сделать то, что бы меня отгородило от встреч с этим человеком. Я не хочу быть эпицентром сквернословий и издевательств. Хочу просто закончить школу и погрузиться в мир спокойствия и свободы.

– Только после меня, – выйдя из толпы, Кейн оказался прямо передо мной.

– Я... – хочу крикнуть, но с уст срывается лишь трусливый писк.

– Чего? Ты разве умеешь разговаривать? – в его глазах читался злобный заливистый смех.

Способен ли этот человек сделать то, чем он удивил меня в ту злополучную ночь?

Способен ли он быть ангелом во плоти?

Способен ли он простить?

– Я... хочу извиниться!! – резко всплескиваю руками, ставя в ступор всех до единого. Уинтер даже попятился. – Кейн Уинтер, прости за то, что я сделала, – легкие с трудом начинают пропускать воздух, и я в сотый раз при нем чувствую одышку.

– А что ты сделала, ээ-э... не помню твоего имени. Но я клал огромную кучу на него.

– С..с-сдала тебя полиции.

– А еще?

– Р-рас-стоптала твою честь, – и вновь еле выковыриваю я.

– Уже лучше. Н-н-н-но все равно что-то не то. Попробуй еще.

– Ударила тебя учебником?

– Нет, чертова ты сука, – предельно четко пронзил дьявол. И никто не посмел проронить и писка. – Ты родилась на этот свет! – взрывается он, сильно сдавив мое горло.

Взвизгиваю, мертвой хваткой вцепившись в его ладони. Сконцентрировавшись, пытаюсь хоть как-то заставить разжать мужские пальцы. Ведь мне немыслимо больно...

– Пр-ро-ош...шу, – еле кряхчу я, продолжая несколькими пальцами "гладить" его руки.

Он то и дело оглядывается во все стороны, мол смотрите, что с вами произойдет, если сунетесь ко мне.

Я сунулась.

Да, я признаю это.

Я попробовала извиниться.

Попыталась понять, есть у него душа или нет.

Но он...

Бездушный.

И я прекращаю верить в то, что смогу вдохнуть.

Убей же меня! – хочу сказать я, но легкие не могут совершить своего обыденного действия, в итоге дав мне произнести словечко.

И с каких пор я перестала любить жизнь? Да с самого детства...

– Директор! – вскрикивают в толпе, и шуршание в миксе с колебанием заполняют злополучный коридор.

В считанные секунды меня отпускают и я получаю доступ к кислороду. И снова меня оставили в живых, черт подери...

Словно тараканы, которых намереваются размазать по грязной кухонной стенке, толпа разбегается кто куда. Основная масса рванула на улицу, ведь недавно завершился последний урок.

И я, как социофоб, человек, который не хочет лишнего внимания, нахожу силы в ногах и выбегаю из стен школы.

Кашель бил, а легкие разрывало на кусочки. Мерзкое чувство распирало изнутри. Мне казалось, что я грязное зловонное море, куда влез Кейн Уинтер, чтобы еще раз нагадить в него. Прикладываюсь спиной к прохладной кирпичной стене за углом школы, где не бывает народа, чувствуя слабый прилив сил, которому я была рада.

– Спасибо, – благодарю до сих пор неизвестного мне директора и удаляюсь в чертоги Далласа.

***

– И ты мне не скажешь, что за синяки у тебя на шее? – Лиза скрестила руки на груди. Ее бледная нога, одетая в белый носок с зеленым рисунком марихуаны, нервно стучала по паркету палаты.

Я тоже была не в лучшем расположении духа. Хотела кричать. Хотела рвать и метать. Резать! Крошить! Все, что угодно, лишь бы забыться.

– Нет, – уверенно выдаю я, не намереваясь больше добавлять. Это известный психологический прием под названием "умей отказывать и говорить нет!". О нем я прочла совсем недавно и понадеялась, что он мне поможет. Суть именно в этом – говорить с высоким процентом уверенности и твердости "нет" и собеседника буквально оттолкнет от предыдущей темы.

– Считаешь, что сможешь меня заткнуть или перевести тему? Клала я хрен на твои нежелания. Быстро говори, в чем дело! Я должна знать!

– Не должна!

– Должна!

– Нет!

– Да!

– Нет!

– Нет!

– Да! – путаюсь я.

– Ну и говори же, милочка, – с ухмылкой съязвила Лиза.

Испустив нервный выдох, объявляю:

– У меня проблемы в школе.

– Тебя бьют? – девушка подбежала и села на собственную кровать, где я и распласталась.

– Забудь.

– Кто?! Я его размажу!

– Думаю, если ты будешь спать и видеть, как размажешь, он тебя в считанные секунды сотрет в порошок. Ты уже не воскреснешь.

– Мне все равно жить еще только два месяца. И теперь я знаю, что этот человек мужского пола!

– Я думаю, что у него какие-то проблемы. Может, было плохое воспитание или он связался с ужасной компанией, отчего теперь превратился в изверга?

– И как его зовут?

– Кейн. Уинтер, – с болью в груди объявляю я, моментально зажмурив глаза. Слишком больно.

– Кейн Уинтер, – медленно повторила девушка, обкатывая слова на языке.

– Может, его можно изменить?

– Не ищи оправданий херовому человеку. Нельзя засунуть цветы в жопу и назвать это вазой, Ада!

А я уже не слушала и не слышала, что происходило вокруг. Смотрела в бездонный белый потолок, который постепенно превратилось в черную дыру. Разминала пальцы, тяжело дыша, и мрак полностью одолевает моё сознание.

Осматриваюсь...

Темный величественный лес окружал, навевая дикий страх, губительный ужас и беспощадный холод внутри.

– Нет, – скулю я. – Ты уснула, Ада, – заявляю себе я, полностью уверенная в своих словах. Осматриваюсь в ожидании того самого, кто портит мне и настоящую жизнь, и жизнь мечт и грез.

Злой скрипучий рык гулом раздается меж массивных черных деревьев, выдающих в черноте силуэты страшных чудовищ.

Я не дрожала. Я знала, что это сон. Я просто сплю. Здесь мне ничего не грозит.

Я выживу...

Выжидать хищника пришлось недолго – горячее дыхание с нотами свиста грели мою кожу, заставляя несколько локонов волос взмывать в воздух.

– Кто ты? – уверенно, осторожно, спокойно и запредельно медленно оборачиваюсь. Желтые глаза были полны злости, отчаяния, сильной боли. – Почему ты делаешь это? – робко подношу руку к еле заметно дрожащему телу. Черная шерсть была мягкой и шелковистой, очень приятной.

Говорю спокойно, размеренно, добро. Хочу показать, что я не та, кто ему нужен.

– Почему ты охотишься за мной? – задаю главный вопрос, и картинки в считанные секунды заплыли перед глазами.

Чувство усталости начало неосознанно угнетать, и я не понимала причины столь бурных сновидений. Страшно-быстрый поезд, двигающийся по знакомым моментам моей жизни остановился на станции "Детский дом номер пять", месте Ада, горя и боли.

Осматриваюсь. Передо мной оказалась родная гостиная, в которой мы с друзьями часто смотрели телевизор и играли в догонялки. Он был полон шума, гама и разъяренных детишек, но сейчас... он пустует.

– Форстерс! – слышится точно из стен. – Хэй! Иди сюда!

Мой взгляд метается со стены на стену, из уголка в угол. Не могу пошевелиться. Голос знакомый, такой манящий. Но ноги... просто не ведут меня к нему.

– Ну же!! Скорее! У меня подарок для тебя!

– К... – хочу сорвать с языка что-то важное. В который раз. Но я не могу. Просто не могу!! У меня не получается и это выбивает меня из колеи.

– Ада! – продолжают кричать. Голос более звонкий, более серьезный, вынуждающий приложить усилия и сделать шаг. Но ноги не слушаются меня – ступни словно простыми гвоздями вбили в деревянный паркет, или приклеили ультрапрочным клеем.

Мы не знаем, что будет завтра. Пусть оно просто будет. И в нем будут те, кто нам дорог.

Злобный человек всегда скрывает свою добрую и чистую натуру. Это ненужная оболочка, прочно закрепленная на теле любого подобного человека. Нужно лишь найти раствор, который сможешь свести эту ненужную грязь с настоящей человечной натуры.

Просидев с Лизой еще часок, я познала настольную игру "Доктор" ,в которой нужно быть очень точным в расстановке пластиковых органов в пластиковое распаханное тело. Довольно интересно и занимательно. Вспомнив, что сегодня я должна провести вечер у стойки в суши-баре, прибавила скорости своему обычному неспешному темпу.

Прошлась рукой по шее и выдохнула, что свежий слой тонального средства держится стопроцентно. Судя по хорошей погоде, крепкости тоналки и чуть повышенному моему настроению, этот вечер в центре города оставит неизгладимые впечатления.

– Ад! – вскрикивает Райли, взрываясь в непонятных телодвижениях.

Я лишь искривляю гримасу, уже собираясь просто убежать отсюда, чтобы меня не приписали к психбольным.

Но деньги мне важнее – подбегаю к Колман, заставляя погасить ее возбуждение. Та крепко сжимает меня в объятиях, с каждым сантиметром заводя внутрь заведения.

Место не блистало сытыми или голодными людьми. Всего пара человек устроили пирушку под пиво с сушеной рыбой. Меня слегка насторожило столь открытая пустота и легкость в воздухе.

– Ада Форстерс! – вскрикнули где-то рядом, и я немного встрепенулась, даже подпрыгнула, быстрее обратив свой взгляд к инициатору испуга.

К нам стремительно подошел высокий взрослый мужчина лет сорока. Худощавый, но точно полон сил и энергии. Лицо искрилось теплотой и радостью, побуждая перенять все эмоции на себя и на секунду задуматься, что место, возможно, мне действительно подходит.

Так и началась моя безумная игра с судьбой и первый заработок настоящих денег. Я не знала, как буду делать уроки с такими условиями работы – выезды к заказчикам, работа до десяти вечера (к этому времени в баре творится просто нечто)

Уже первые часы оказались такими веселыми и поистине занимательными. Никогда не думала, что скажу это, но... я действительно хочу работать!

– Еще за третий столик! – с улыбкой разразилась Колман, прокатившись по кухонному столу. – Только не переборщи, – намекая на стандартную порцию начос, дополнила девушка.

– Есть! – хватаю застоявшуюся бумажную тарелочку желтых снеков, стремительно приближаясь к двери в главный зал.

Хочу встретится с криками, овациями пьяных мужиков, кличами и просьбами повторений порций, но сталкиваюсь лишь с мужским телом, которое было за противоположной стороной двери. Массивы болью отдались в моей голове, я даже на секунды подумала, что кто-то успел выстроить крепкую кирпичную стену, чтобы я как следует об неё ударилась.

Какой-то русоволосый парень, с которым я и столкнулась, схватил один снек с моего живота, запихнув себе в рот, пока я потирала голову.

– Дрейк!! С ума сошел?! – Колман принялась поднимать меня и все снеки разбросались по полу.

– Что?! Я не видел ее, она – меня. Обычное дело – столкнуться в дверном проеме, – незнакомец закатил глаза небесного цвета, заставив принять на мое лицо теплоту, я чувствовала, как к щекам приливает кровь.

– И что теперь делать? – Райли осматривала пол, осыпанный начос.

– Блин, они запредельно вкусные, – парень опустился на колени, собирая все лакомство в руку. – Это извращение, но я есть хочу, – ухмыльнувшись, он пожал плечами и продолжил есть.

Его тело скрывалось за легкой темно-синей футболкой, темно-черных джинсах и черной кожаной курткой. Слегка загорелый шатен держал в руках шлем от мопеда этого бара – на ней был нарисован красный непонятный японский символ.

– Заказы закончились? – Райли не может убрать с лица улыбку из-за глупости действий все того же незнакомца.

– Да, – собрав все рассыпанное, парень закидывает еду на только поднятую мной тарелочку. – Спасибо, – выхватывает ее, подмигивая мне.

– Нет!! – выкрикивают откуда-то. Дверь вновь распахивается и Лойд, талантливый бармен, вручает Дрейку маленький листок с новым заказом. Все молча рассматривают эти действия.

Второй лишь закатывает глаза, явно не соглашаясь с тем фактом, что должен в очередной раз оседлать мопед.

– Это самый крупный заказ за весь день. Дом расположен неподалеку, быстро сгоняешь, – продолжал уверять Лойд, беловолосый курносый паренек с Ламар-стрит.

– Хэй, новенькая, – тяжелая рука оказывается на моем плече, и я вновь вздрагиваю, – хочешь покататься с ветерком на мопеде, да еще и срубить деньжат?

Колман пихает меня в бок, в считанные секунды нашептав, что на том адресе люди богатые и не скупы на чаевые. Ну и я, как человек, которому нужны деньги, со страхом, но с диким желанием, впервые сажусь на мопед и удаляюсь в округи Далласа.На самом деле, в вождении данного транспорта вообще нет ничего сложного. Мне даже понравилось.

Гулкие биты и веселые крики раздавались по всей площади дома и за ее пределами. Меня встретили огромные черные ворота, дверь которых была открыта.

Быстро проскакиваю внутрь, переставая слышать даже собственные мысли. Дом окружала масса девушек в купальниках, которые танцевали, пили спиртное и смеялись. Да, не жизнь, а сказка.

Дом был воистину огромен и величественен. Панорамные окна позволяли с легкостью рассмотреть мебель и людей, что были внутри.

– Кругом женщины, – задумываюсь я, ведь заказывала персона мужского пола.

– Извините, а где я могу увидеть хозяина этого дома, ммм.. Троя Смита? – я подбегаю к одной из безупречных дам в нежно розовом купальнике и легком ситцевом платочке на плечах.

– Наверху! – кричат мне, и я киваю, отправляясь на второй этаж.

Пройдя стеклянные автоматические двери, оказываюсь в огромной пустынной гостиной. Глазами пробегаюсь по дорогим картинам, небольшим статуям и мебели, вскоре направляясь к деревянной лестнице. Аккуратная отделка дома восхищала. Никогда не думала, что окажусь когда-нибудь в своей жизни в столь дорогом месте. Меня брал восторг, целиком и полностью. Здесь живут люди поистине богатые и ни в чем не нуждающиеся.

Но вскоре холодом и страхом меня пронзил лишь ужас, когда я увидела знакомого высокого парня. В небольшой комнатке, куда выходит лестница второго этажа, он рассматривал что-то в окне. Кейн Уинтер был только в своих черных джинсах, поэтому я с любопытством уже несколько секунд рассматривала его татуировки ,которые еще никогда мне не приходилось видеть.

Рвануть или остаться? Что мне делать!?

Сглатываю, начиная тихо и абсолютно безмолвно оборачиваться назад к лестнице.

– А заказ? – холод слов пронзает до самых костей, и я столбенею в надежде, что это был не его голос. – Куда это ты шлепаешь своими малюсенькими лапками? – Кейн Уинтер обернулся, заставив задержать дыхание на пару секунд.

– Я доставила еду и намерена забрать деньги за заказ. Меня отправили сюда, на второй этаж.

– Работаешь по ночам? Прямо как...

– Кто?

– Не важно. Хочешь чаевые? – на его лице заискрилась ухмылка, заставившая сжаться все мои внутренности до микроскопических размеров.

– Н-н...д..д-да..

– Тогда тебе просто нужно делать все правильно, – парень выхватывает огромную коробку еды, ставя ее в итоге на пол.

– О чем ты? – пячусь назад.

– Ты поставщица еды? Раздевайся и как следует постарайся, – обе руки сжимают мою талию, накатывая на меня огромную волну отвращения.

Беру всю свою храбрость в кулак, заряжая тому яростную пощечину. Тот отшатывается то ли из-за взявшего недоумения, то ли от спиртного. Но я лишь бегу куда глаза глядят. Чуть удачно не споткнувшись, оказываюсь вновь на первом этаже и окружении множества людей и громкой музыки.

– Хэй! – передо мной оказался высокий зеленоглазый брюнет в праздничной фиолетовой рубашке. – Ты доставляешь еду?

– Д-да, – киваю, судорожно оглядываясь по сторонам.

– Сколько я должен?

– С..С-семдесят восемь долларов.

Мне с улыбкой протянули наличные и я наконец была освобождена из тяжких оков дома и его хозяев...

Обратный отсчёт.

Три дня я не выходила в свет. Я сторонилась его, ценила лишь холодные объятия мрака и безмолвия. Я лишь пыталась найти себя, обрести внутренний покой и отторжение от суматохи и ужаса. Пыталась думать и что-то предпринять.

Не ела и не пила в первый день этого странного состояния, но уже на следующий мне пихали в рот свежевыжатые соки и крошку хлеба. Мой организм боролся... Боролся неизвестно с чем и неизвестно за что, всю пищу мой желудок выдавал наружу в сопровождении головокружений и покалываний в конечностях.

– О, боже! – вскрикивают неизвестно где. – Ада! – чувствую чьи-то судорожные прикосновения, с каждой секундой перерастающие в больные удары по участкам моей кожи.

Спустя минуты я понимаю, что Райли Колман как психованная дурочка трясет меня за плечи, пытаясь привести в себя. На секунду мне показалось, что я пришла вчера с вечеринки, будучи просто в "зюзю", и именно поэтому я не соображаю, а вместе с этим у меня дичайше болит голова.

Рассматриваю черные гладкие густые волосы Колман, ее кристаллики в орбитах, пухлые губы.

– Ада! – срывается еще раз она, и на этот раз все сопровождается испуганными слезами на глазах.

– Что ты здесь делаешь? – хриплю я, осторожно отодрав руки девушки от своих плеч. С облегчением ложусь обратно.

– Ты... да тебя нет в школе уже несколько дней!! Знаешь, как я за тебя переживаю?!!? Я пришла тебя проведать, а тут это! – Колман продолжала зариться слезами, а я улыбнулась.

Иногда достаточно помолчать, чтобы тебя услышали, и исчезнуть, чтобы тебя заметили.

– Что произошло?

– Страх... – облегченно испускаю выдох, словно в последний раз.

– Чт-что?

– Страх течет в моих жилах вместо нескольких литров крови. Страх составляет ткань моей кожи. Страх – это мой скелет.

– Не неси бред, Ада! Я волнуюсь за тебя. Вставай, пожалуйста, пойдем в школу!! – ее дрожащие руки сначала слабо и ласково гладили мои бедра, затем она вновь не сдержалась и начала дергать меня.

Все эти три дня мне снился один и тот же сон с детским домом номер пять в Лондоне – летний сезон, день моего рождения, желтоглазый мальчик, мило улыбающийся мне и протягивающий крохотную и очень красивую бабочку. Этот сон добивал меня своей неизведанностью и массой загадок. Кто он? Кто я? Кто мы в этом сне?

***

Бабушке и Райли без труда удалось привести меня в порядок и отправить в место, куда я больше всего не хотела. Вместо обычного учебного дня в эту пятницу была генеральная уборка школы и классов. Школьников делили на группы по семь человек и направляли в определенную местность, которая пронизана по уши дерьмом, которое ты должен до блеска отмыть. Чем мы и занимались с брюнеткой – драили лабораторию по химии, ее неудачные эксперименты и подарочки учеников.

В нашей группе Райли знала всех, а я лишь только ее. Так как она посвящала себя диалогам с каким-то парнем, о котором я знала, опять же, ровным счетом ничего: не обращала внимания ни на внешность, ни на речь, ни на имя. Оно и не нужно, когда в ушах играет сладкий рок, под который твоя душа успокаивается и трепыхается во все тяжкие одновременно. Отдирать жвачки с парт под Nirvana и Rammstein самое оно. Под все эти песни твой мозг уносится далеко за пределы этого мира и остается лишь тело, оболочка, которая и выполняет всю грязную работу, как робот.

Заканчивался же этот суматошный день уже под сумрак и пыхтения участников работы. Их жалкие гудение раздражали, поэтому, не попрощавшись абсолютно ни с кем, я ушла из идеально вычищенного кабинета, предварительно помолившись, чтобы никто не испортил эту идеальную красоту. Хотя... кого я обманываю...

Множество темных школьных коридоров были подозрительно пустыми и бесшумными. Казалось, где-то прокатилось перекати-поле, намекающее об абсолютной опустошенности.

– А вот и ты! – откуда не возьмись, появляется сам дьявол, с шумом захлопнувший дверцу своего локера. Татуировки, черные цвета одежды уже не удивляли и не пугали. Я успела настолько сильно устать от его присутствия в моей жизни, что просто уже согласна на все, даже на то, чтобы его цепкие лапы разорвали меня на мельчайшие кусочки. – У тебя есть водительские права?

– Нет, – отрезала я.

– Отлично. Подвезешь меня и мою новую девушку до мотеля, – с энтузиазмом объявляет он, направляясь к выходу.

– Чт..что?!

– Быстрее, собачка, – подгоняет он, причмокивая губами, как делают все люди, когда приманивают псов.

Похоже, он даже в хорошем расположении духа, если еще не замахнулся и не треснул мне куда угодно. Ну или не сдавил горло. Или не толкнул...

Я... рада этому?

Быстро бегу за ним, оказываясь у дорогого кабриолета, где сидела какая-то блондинка в запредельно короткой юбке и легкой белой чуть прозрачной майке.

Скривившись, сажусь за автомобиль. Внутри ликую, что благодаря мне мы разобьемся и никому больше не создадим проблем, а особенно Уинтер.

– Хоть какой-то опыт в вождении был?

– Я ездила на мопеде.

– Точно, – ухмылка возросла на мужском лице. – Здесь автоуправление, не ссы и просто рули, – говорит он, с злобой и холодом заглядывая мне в глаза через салонное зеркало автомобиля.

Затем он прижимается ближе к даме и они сливаются в огромном количестве страстных поцелуев и все доходит вплоть до рукоблудства по оголенным частям тела.

С отвращением слушаю стоны и непроизвольно отрываю взгляд от дороги, вновь перенося его на зеркало. Действие повергло меня в полный шок, когда я рассмотрела, как глаза хищника пристально заглядывают в мои, пока самка продолжает вытворять бог знает что. Смотрел прямиком в мои глаза... заглядывал прямо в мою душу. И я... я просто не могла уклониться от сильных порывов и силы мужского взгляда.

– Интересно? – зловещая усмешка звоном отдается в моих ушах, и я в один момент перенесла взгляд на дорогу. – Чего?

Молчу, словно проглотила язык. И безусловно краснею от процента жара внутри меня. Казалось, сейчас сгорю дотла и сама того не замечу.

– Гд..гд-де мотель?

– Почти приехали, смотри на GPS, дура, – все с тем же льдом ругается он, вызывая еще большее негодование внутри меня. Но, быстро опустив это скверное чувство, возвращаюсь к карте и дороге.

В итоге доезжаю до необходимого мотеля.

Незаметно для себя я вновь погружаюсь в глубокие мысли, в считанные секунды улетев от этой местности, пока мои уши не настиг раздражительный и громкий смех новой игрушки дьявола. В очередной раз смотрю в зеркало, откуда смогу лицезреть все происходящее.

– Как не стыдно, – трагическим шепотом спрашиваю я, пока те в порывах страсти и наслаждения трогали друг друга.

Через несколько минут они все же решили продолжить действия в мотеле. Надо же! Я думала прямо тут разденутся...

– Давай ключи, – передо мной оказывается мужская слегка смуглая ладонь.

– И к-как я доберусь домой?

– Мне плевать, до свидули, собачка. И не забудь вспомнить меня в душе, пока будешь ласкать себя, – подмигивает, обхватывая талию ухахатывающейся пышногрудой дамы.

– Ч... – в лицо ударяют краски, дыхание учащается, а сердце стучит просто как безумный дикарь в приступах агонии.

–Договаривай! – его лицо мигом оказывается в паре сантиметров от моего. – Хочешь сказать, ты не делаешь этого?

И все с тем же дыханием, которое вобрало в себя все мои недовольства, убегаю куда подальше, все так же не осознавая где я.

Обойдя несколько незнакомых кварталов, тем самым только поподробнее узнав город, оказалась у подножия торгового центра NorthPark Center, массивы и яркость которого я запомнила на пути вождения.

– Здесь где-то неподалеку больница! – ликую я, еле сдерживая нервные прыжки на месте. Принимаюсь к очередному осмотру местности, и небольшая забегаловка на Хэкром-стрит сделала свое дело. Иногда я забегаю туда за чизбургером или гамбургером для Лизы. Для врачей данный процесс носит государственную тайну и лик "Совершенно секретно" – Лизе нельзя употреблять подобную жирную и невероятно вредную пищу.

Я не убиваю ее! Просто эта мольба и трение коленок о холодный паркет больницы просто разрывает меня изнутри, и потому иногда я покупаю ей эту дрянь.

– Хэй! Ну как дела? – вижу Лизу, лежащую на кушетке, еще более бледную, чем обычно. Прозрачное содержимое небольшой бутыли через иглу вливалось в ее организм. Химиотерапия никогда не нравилась этой особе, отчего она материлась и кидалась в меня вещами.

– Пошла ты! – шипит она, выставляя напоказ свой средний палец, ноготь которого был окрашен в ярко-синий цвет.

– Все взаимно, – улыбаюсь я, также послав ей скверный, но одновременно добрый жест. – И как настроение? – осматриваюсь и вдыхаю аромат медикаментов, которым и пропитаны стены всего центра. Он уже не был настолько противен или мерзок. Все в меру.

– Черт, мне рехнуться как хреново. Кажется, сейчас и сдохну, – хрипела она, с трудом сглатывая тяжелые комки отчаяния, ведь она ничего не может поделать с процессом лечения.

– Блин, а меня с собой забрать можешь?

– У меня и так горит, не навязывайся на тот свет.

– Горит? Тогда выучи немецкий.

– Зачем? – Лиза наконец с интересом перевела на меня взгляд.

– На нём идеально разговаривать, когда злой, – ухмыляюсь я.

Уголки губ больной опускаются, и она слабо глядит в потолок. Я тоже притихла, чтобы ненароком не нарушить эти пары безмолвия.

– И зачем я только это делаю, если все равно сдохну? Лучше раньше умереть, но без этой хрени, чем продлить мою никчемную жизнь, но в муках при введении этого говна, – разразилась девушка, заставив меня задуматься.

– Это тяжелый подарок судьбы под названием "жизнь". В химиотерапии участвует большинство, и это нормально. Просто попробуй не думать о том, как эта дичь давит на твои органы и сосуды. Просто... просто прими, как должное. Всем людям больно. Морально или физически... не важно. Эта боль направляет по жизни, и все до единого мы подвластны ей.

– Ну все,Лиза! Закончили! – в палату врывается мужчина лет тридцати с яркой улыбкой на лице.

– Наконец, – кряхтит Лиза, непроизвольно начиная показывать всем стенам, фотографиям и другим вещицам все тот же средний палец. Я еле сдерживала смех.

– А можно одну такую с собой? – киваю на препарат, расплываясь в ухмылке.

Мужчина возмущенно в ответ качает головой, относя все оборудование с собой. Как только дверь палаты закрыли с другой стороны, даю Лизе краба и заливаюсь смехом.

– По-моему, эта дичь должна быть у меня дома.

– На самом деле, четко вставляет, – кивает больная, и я в очередной раз с ухмылкой подмигиваю.

Дома, где я готовилась к очередному рабочему насыщенному дню, я смыла всю тоналку с шеи, чтобы проследить прогресс ее заживления. Не тут то было, синяки стали ярко-фиолетовыми. Теперь можно действительно подумать, что я фломастером себе эти "украшения" рисую.

– Ада Форстерс, – четко, лаконично и довольно грозно пронзил старушечий голос от женщины, сидящей на небрежном диване и с улыбкой рассматривающей очередной роман, который как всегда закончится хорошо, и все будут счастливы.

– Да? – оторвалась от грязных шнурков на кедах, кинув взгляд на бабулю, которая так и не отодрала взор от фильма.

– Ты мне до сих пор ничего не рассказала о новой работе! Тебя не обижают?

– Бабуль, такое спрашивают у ребенка, который только пошел в начальную школу, где его могут не принять новые одноклассники. А у меня работа. Деловое мероприятие. Заработок! Здесь невозможно думать о подобном.

– Ну тогда я спокойна. Удачи! – крикнула женщина, нацепив круглые старенькие очки, чтобы лучше рассмотреть сюжет. Выдыхаю, вновь вернувшись к кедам.

– Кричи, режь, убивай, – слышу совсем близко.

Какой-то темный силуэт, окинутый тенями и безызвестностью, влачился по такой же темной, точно черной комнате, которая меня не менее пугала. Рельеф и мускулистые массивы пугали, заставляли ежесекундно сглатывать и думать... думать, кто же это передо мной? Я не видела ни глаз, ни губ, ни лица, ни одежды. Это просто черный силуэт, то медленно, то быстро волочащийся кругом по странной комнате.