Текст книги "По воле северных богов (СИ)"
Автор книги: Александра Стрельникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)
– Что еще-то случилось, черт его разбери?! – вскричал в отчаянии рыцарь и широкими шагами направился к выходу.
Тир последовала за ним, справедливо полагая, что там наверняка не обошлось без ее викингов. И точно.
Разъяренный де Керно, уперев руки в бока, стоял перед невозмутимым и неподвижным, как скала, Эриком Рыжим. Рядом возвышался Сигурд Вилобородый, а чуть в стороне остальные дружинники держали в кольце солдат сэра Рауля.
– Гилфорд, какого лешего? С какой стати здесь удерживают моих людей?
– Что случилось? – устало спросил Хью.
– Госпожа сказала, что они вели себя не… – рыжебородый гигант повертел пальцами, пытаясь вспомнить незнакомое английской слово.
– Некорректно, – подсказала Тир. – Они пытались затеять ссору в церкви. Я попросила их выйти. Вот и все.
– Как все, если у половины разбиты носы?
Тир пожала плечами.
– Кто ж им виноват, если они не хотели идти по-хорошему?
– Хватит пустой болтовни. Гилфорд, прикажите освободить моих солдат.
– Не могу.
– То есть как?!
– Это люди Тир, а они подчиняются только своей госпоже.
Де Керно перевел взгляд на молодую блондинку, красота которой поразила его еще раньше, в церкви. Госпожа викингов? Ей место не среди грубых варваров, а на шелковых простынях в спальне. «Я бы с удовольствием…» – кончик его языка скользнул по нижней губе.
– Не о том думаете, – негромко и зло проговорила Тир. – Совсем не о том.
Де Керно смешался, и, сердясь на самого себя за свое же смущение, произнес:
– Я приказываю вам отпустить моих солдат, иначе…
– Что случится иначе?
– Принц Джон…
Тир рассмеялась.
– Что он мне? Это над вами, сэр Рауль, он властен, а над ним, хочет он того или нет, король Ричард. Надо мной же одни боги! Я свободна и вольна поступать, как мне заблагорассудится, тем более что сила сейчас на моей стороне.
Тир замолчала и, лишь вдоволь насладившись злостью и растерянностью де Керно, продолжила.
– Впрочем, они свободны… До тех пор, пока снова не начнут хамить и задираться. Это мы и сами умеем.
– К какому решению вы пришли с сэром Алланом? – вмешался Хьюго, желая оградить Тир от оскорблений де Керно, которые уже готовы были выплеснуться на нее.
Сэр Рауль оживился.
– Мы подписали брачный договор. После того, как его подпишете вы, один экземпляр я сейчас же отвезу Его Высочеству. Другой останется вам. Можете после моего отъезда зачитать его перед гостями.
Де Керно передал Гилфорду свернутый в трубку документ. Рыцарь расправил свиток. Глаза его стали округляться. Он поспешно прервал чтение и откашлялся, чтобы скрыть смущение.
– Ну что ж, прекрасно.
Хьюго принял из рук слуги длинное гусиное перо и расписался внизу документа, используя в качестве стола услужливо подставленную спину расторопного малого.
– Прикажите подать лошадей. Я уезжаю немедленно.
– Счастливого пути, – ядовито вставила Тир и, развернувшись, пошла в дом.
Ей еще, по всей видимости, необходимо было позаботиться об обеде – Куини сейчас явно была не в том состоянии, чтобы хлопотать по хозяйству. Впрочем, это не заняло много времени, и в церковь молодая женщина успела к самому интересному.
Де Керно уже отбыл, и теперь Хьюго, стоя посреди прохода, собрался огласить только что составленный брачный контракт. Куини и Гай смотрели на него так, словно рыцарь должен был зачитать им смертный приговор.
Глава 24
Тир остановилась в дверях, рядом со старым графом Мейнским. Девушка взглянула ему в лицо – он заметно нервничал. Сухие морщинистые руки старика дрожали. Тир заметила это, когда он попытался ослабить завязки на горловине своей рубашки.
– Вам нехорошо? – участливо спросила молодая женщина.
– О нет, госпожа моя Серебряная Рысь. Все вышло просто чудесно. Этот высокомерный идиот даже не знал имени жениха. Его ничего не стоило обмануть. Даже не интересно…
Тир не поняла.
– Что… – но тут старик схватил ее за руку, призывая замолчать и послушать – Гилфорд заговорил:
– Итак, вы все уже знаете, что принц Джон посчитал невозможным выдать мою сестру, леди Реджину Гилфорд, за простого рыцаря. И я согласился с этим.
– Хью! – с болью в голосе выговорила Куини.
На это Хьюго лишь улыбнулся ей и заговорщически подмигнул.
– Однако благодаря сэру Аллану Мейнскому вскрылись некоторые новые обстоятельства, которые позволили совсем иначе взглянуть на этот брак. Надо сказать, они стали для меня полнейшим откровением и более чем приятной неожиданностью. В результате был составлен документ. Вот он. Это брачный контракт, подписанный мною, графом Мейнским и бароном де Керно от имени Его Высочества принца Джона.
И Хьюго принялся читать.
Содержание брачного договора было простым и однозначным. В нем значилось, что Реджина Гилфорд, дочь сера Огастеса Гилфорда и его супруги леди Беатрис, отдается в жены Гаю Клермону, сыну сера Иена Клермона и леди Элинор, в девичестве Леруа, которая в свою очередь приходится единственной дочерью сэру Аллану Леруа, графу Мейнскому…
Далее шли деловые стороны контракта, но никто их уже не слушал. Все повскакивали с мест и шумели еще больше, чем в первый раз. Но все перекрыл высокий, дрожащий от волнения голос Лин Клермон.
– Папа! – крикнула она, бросаясь через всю церковь к напряженно замершему в дверях старику.
– Это что, правда? Или дед выжил из ума? – злобно поинтересовался Персивал у задумчивого Джеймса.
– Не думаю.
– Значит, любимчик Гай…
– Будущий граф Мейнский.
– Чтоб он сдох! – в сердцах воскликнул Перси и, расталкивая гостей, кинулся прочь из церкви.
Он приехал на эту свадьбу, гонимый почти мазохистским желанием убедиться в величине богатств Гилфордов, и был совершенно сражен обширностью и плодородием земель, могучим высокомерием замка и его богатым убранством. На прелестное лицо молодой невесты он и вовсе старался не смотреть. А теперь еще и это! Граф Мейнский! Единственный наследник дряхлого старца, к тому же, по всему видать, до безобразия богатого. Персивал оседлал своего коня, с трудом найдя его в переполненных конюшнях, и помчался догонять де Керно.
В церкви же все не утихало волнение. Леди Элинор едва удалось добраться до отца через возбужденную толпу. А пробившись, она вначале совершенно растерялась, а потом упала перед ним на колени и обхватила руками ноги.
– Встань, встань, доченька моя дорогая. Дай мне тебя поцеловать.
– Ты простил меня, папа?
– А ты, девочка? Я виноват перед тобой много больше.
– Вы заставили ее страдать, – сурово и с ноткой неприязни в голосе произнес подошедший следом Иен.
Старик поднял на него наполненные слезами глаза.
– Я был достаточно наказан за это.
– Но вы знали и могли…
– Да ничего я не знал! Старый дурак, я был так высокомерен, что не потрудился даже удержать в памяти ваше имя, сэр Иен. Сколько золота я потратил, чтобы найти вас. Сколько бессонных ночей провел, терзаемый муками совести.
– Но Гай…
– Я полюбил его, как родного. Что я пережил сегодня, когда перед церемонией он с галереи показал мне свою матушку! Мальчик так похож на тебя, доченька. Я все время невольно думал об этом, и вдруг оказалось…
– Я все равно не смогу простить вам те муки, которые перенесла из-за вас Лин… – упрямо гнул свое Клермон, несмотря на то, что жена умоляюще смотрела на него.
Тир, уже достаточно долгое время слушавшая препирательства обретших друг друга родственников, наконец-то не выдержала:
– Все это вы сможете выяснить потом! А сейчас давайте все-таки вернем священника и поженим их, наконец, пока де Керно не спохватился или не произошло что-нибудь еще!
Старика проводили на галерею, потом послали за капелланом. Вздыхая и охая, пришел отец Ансельм и быстро обвенчал влюбленных. Причем в течение всей церемонии то Гай, то Куини, то сам священник нет-нет, а бросали нервный взгляд на дверь – кто знает, какие еще сюрпризы ждали за ней?
Едва священник произнес заключительные слова, Гай ухватил только что обретенную супругу за руку и стремительно повлек ее прочь из церкви.
– Зятек, куда это ты? – изумленно вскричал Хьюго.
– В спальню, – не останавливаясь ответил Клермон и почти выбежал вон, таща за собой совершенно растерянную Куини.
Повисло секундное молчание, а потом раскатистый, полный облегчения хохот потряс своды божьего храма. Масла в огонь подлила еще и леди Катарина Клермон, которая неосторожно громко поинтересовалась у мужа:
– А как же церемония раздевания?
– Можешь бежать и помочь ему снять штаны, – раздраженно буркнул Джеймс. – Потому что, клянусь богом, с ее-то платьем он справится сам.
Хьюго смеялся до колик, до икоты, его сгибало пополам, живот уже болел, по щекам текли слезы, но остановиться он не мог. Тир тоже улыбалась, но улыбка ее была полна печали. Она любовалась веселым лицом Хью, стараясь запомнить каждую черточку. Гай и Куини женаты… Скоро, уже совсем скоро она покинет этот дом. И Хью…
«А ведь он так счастлив сейчас!» – вспыхнула незваная мысль, но она отогнала ее, страшась думать о том, что случится после.
«Ах если бы… Ах, если бы… Ах, если бы…» – кружилось у нее в голове, и вдруг мир перед ее взором тоже завихрился, а потом исчез… Впервые в жизни Тир потеряла сознание.
Гай буквально втолкнул Куини в спальню и захлопнул дверь. Оба замерли, неуверенно глядя друг на друга.
– Почему ты так поступил со мной? Они смеялись…
– Я вдруг испугался.
– Но чего? Теперь мы муж и жена…
– Не до конца.
Жаркая волна залила щеки молодой девушки.
– Неужели ты не мог подождать еще немного, чтобы не выставлять меня на всеобщее посмешище?
– Не мог. И не потому, что терпения не хватало. Я ждал достаточно долго, чтобы… Пойми, девочка, пока мы не… завершили наш брак, его все еще могут признать недействительным.
Гай шагнул к своей молодой жене и бережно коснулся пальцами ее нежной щеки, потом обнял и поцеловал. Прижимая ее к себе, он чувствовал, как ее сердечко, словно загнанный зверек, бьется в груди. Ему захотелось скорее сделать этот последний шаг, преодолеть девственность Куини, а вместе с ней и страх.
Гай отстранился и снял с нее головной убор. Темные вьющиеся волосы Куини, по обычаю распущенные, ибо невеста была девственницей, рассыпались по плечам. Волнуясь не меньше ее, молодой человек принялся за свадебное платье. Куини не сопротивлялась, но стояла какая-то подавленная, безучастная. Гай остановился.
– Ну что с тобой, нежная моя? Ты боишься?
– Немного. Но не это главное. Мне жаль, что все должно произойти так… По необходимости.
– Ты считаешь, что я целую тебя сейчас только потому, что так надо?
– Н-нет.
Гай притянул ее руку к себе.
– Или мое сердце готово выпрыгнуть из груди потому, что так ему велит долг?
– Ох, не знаю, Гай, но… все как-то не так…
– А ты вообще-то знаешь, что происходит между мужчиной и женщиной, малышка?
– Да. Я даже видела это… Там, в доме Тир.
– Ты подозрительно грамотна в этом деле для новобрачной, – Гай, смеясь, погрозил ей пальцем.
– Ничего подобного. Я вот, например, до сих пор не понимаю, как твой мужской орган сможет проникнуть в меня. Ведь он такой слабый и мягкий…
Гай возмущенно округлил глаза, и Куини, словно защищаясь, пролепетала:
– Я видела и даже прикасалась. Когда тебя ранили, я смывала с тебя кровь…
Молодой человек застонал сквозь стиснутые зубы и, подхватив девушку на руки, понес к кровати, где начал торопливо раздевать дальше.
– Что ты… Что ты… – несмело отталкивая его руки, шептала Куини.
– Должна же быть справедливость, – бурно дыша, возражал Гай. – Позволь мне тоже взглянуть и прикоснуться. Видит бог, я так давно мечтал об этом!
Наконец, освобожденная от одежды, Куини, заливаясь краской, замерла в центре огромной постели.
– Как ты прекрасна, – шепнул Гай, отстраняясь и пожирая глазами ее тело.
Девушка стыдливо прикрыла руками грудь и темный пушистый треугольник внизу живота.
– Не надо. Я хочу видеть тебя всю, – молодой человек мягко убрал ее руки и завел их вверх, на подушку над ее головой.
Потом его пальцы, словно намагниченные, потянулись к ее светло-коричневым, по-девичьи припухшим соскам. Он нежно коснулся их, а потом сжал чуть сильнее, превращая нежные соцветия в сочные налитые плоды. И когда тело Куини откликнулось на его ласки, он почувствовал, что ждать больше не в силах…
Гай поднялся и торопливо сдернул с себя нарядную бархатную тунику, расшитую золотой нитью. Потом тонкую рубашку. Стянул сапоги и дрожащими пальцами принялся развязывать штаны… Но лишь затянул узлы. Тогда с нетерпеливым возгласом Клермон дернул их. Шнурки лопнули, и через мгновение он отбросил последний покров на пол, где уже валялась остальная одежда.
– Гай! – изумленно вскричала его молодая жена, и рыцарь торжествующе усмехнулся, увидев, куда был обращен ее смятенный взор.
– Теперь он не так уж мягок и слаб, любимая.
– Ох, наоборот. Он слишком велик. Гай! Мне будет очень больно, да? Святая дева, да он не сможет поместиться во мне!
– Я буду очень осторожен, маленькая моя, – шептал, вновь склоняясь над ней, Гай. – И он прекрасно поместится в том твоем местечке, которое специально отведено для этого Создателем, уж поверь мне.
Гай продолжал нашептывать нежности, а сам бережно ласкал ее, пока не почувствовал, что никем не тронутое лоно юной девственницы, его жены, увлажнилось. И тогда он лег поверх нее… Куини резко выдохнула, почти вскрикнула. Молодой человек замер на ней, целуя, успокаивающе гладя по лицу, волосам…
– И что же, это все? Теперь я уже не девственница?
– Да, теперь ты уже не девственница, – улыбаясь, подтвердил Гай, – но это еще далеко не все, медок, это только начало.
И молодой человек начал медленно, а потом, когда страсть окончательно завладела им, все быстрее и яростнее двигаться в ней, пока со стоном не излился, наполняя своим семенем только что распечатанный им сосуд. Судорожно переводя дыхание, он рухнул на нее и замер отрешенно…
…В себя его привел тревожные шепот Куини:
– О Гай, с тобой все в порядке?
Молодой человек, невольно рассмеявшись, обнял ее и, перекатившись на спину, потянул жену за собой, не желая даже теперь покидать ее узкое горячее местечко, одарившее его таким неслыханным наслаждением.
– А ты, малышка? Тебе не было уж очень больно? Под конец я почти не мог сдерживать себя.
– Нет, – улыбаясь, ответила она. – Все было совсем не так страшно, как мне представлялось. Скорее чудно. Мне вдруг стало казаться, что я вот-вот взорвусь, лопну, не знаю… Но тут ты перестал, и… И все кончилось. Что это значит?
– Это значит, что торопливость нужна только при ловле блох, – недовольно проворчал Гай. – Но у нас ведь еще все впереди, не так ли, жена моя?
– Как пожелаете, муж мой, – проворковала Куини и почувствовала, как внутри нее вновь растет и наливается его мощное орудие.
Девушка удивленно взглянула мужу в лицо и увидела в глубине карих глаз золотые искры страсти, уже знакомые ей. Отвечая на ее немой вопрос, Гай кивнул.
– Да, я снова желаю тебя, сладкая. И на этот раз буду терпелив…
Он заставил Куини сесть на себе и начал медленно двигать ее, неспешно обучая ритмам любви. Его жадным взорам теперь открылось все великолепие ее юного разгоряченного лица, совершенство ритмично вздрагивающей в такт движениям округлой груди. Он приподнял голову, заворожено наблюдая, как в месте соединения их тел его русые волосы переплетаются с темными, украшавшими венерин бугорок Куини. Как вдруг она ахнула, глаза Гая метнулись к искаженному страстью лицу жены, и в тот же момент он почувствовал, как по ее влажному от пота телу прошла волна дрожи, начинаясь в глубине лона и разливаясь дальше, подобно землетрясению.
Молодой человек, сцепив зубы, дождался последнего, самого сладкого, спазма и, обхватив ладонями ее ягодицы, задвигался сам, в несколько толчков достигнув оглушающей кульминации. Он застонал, выгибаясь, приподнимая над постелью свои бедра и легкую ношу тела своей наездницы. А потом упал на смятые простыни, с нежностью чувствуя, как Куини тоже обмякла на нем и с протяжным удовлетворенным вздохом улеглась поверх его большого тела, прижавшись ухом к его неистово колотящемуся сердцу, а пальчиками перебирая золотистую поросль на широкой мужской груди.
– Вот теперь ты стала женщиной, маленькая моя, – сбивчиво, все еще не выровняв дыхание, проговорил он. – Ты познала страсть, Куини, и я счастлив, что именно мне довелось разбудить ее в тебе.
– Несмотря ни на что… – тихонько откликнулась она.
И вспомнив немыслимые перипетии сегодняшнего дня и все предыдущие события, Гай со смехом согласился:
– Да. Несмотря ни на что.
Он подтянул ее к своим губам и нежно поцеловал.
– Нам, наверное, уже нужно идти к гостям.
Куини ахнув села.
– Я даже не распорядилась насчет обеда!
– Сегодня это не твое дело, медок, и все знают это.
– О боже, Гай. Они, наверно, сейчас сидят там и обсуждают то, что мы делаем здесь…
– О да! С великой завистью. По крайней мере, я готов завидовать сам себе, когда гляжу на тебя, малышка.
Руки Гая по-хозяйски легли на нежные полукружия ее груди, перекатывая их в ласке.
– Ох, нет! Надо вставать. Иначе мы не выберемся отсюда никогда. Или нам стоит поступить именно так?
– Гай! – укоризненно проговорила Куини, но упрек в ее голосе был столь неискренен, что молодой человек рассмеялся и, сграбастав ее в объятия, изо всех сил прижал к своей груди.
– О боже! Неужели это ты… Со мной… Моя жена… Неужели это не сон, любимая?
– Нет, Гай. Или он снится нам обоим?
– Нужно еще повидаться с дедом, – Гай с веселым удивлением задрал брови, и Куини импульсивно поцеловала сначала одну, а потом другую.
Однако лицо молодого человека внезапно омрачилось.
– Если все это правда, выходит я своими руками убил двоюродного дядьку. Хладнокровно зарезал.
– А он так же хладнокровно перед этим похоронил тебя заживо, мучил Хью, чуть не изнасиловал сначала Тир, а потом бедняжку Брайана, – Куини тихонько хмыкнула. – Уж не говоря о том, что он замышлял в отношении меня и как поступил с собственным дядей, твоим дедушкой. Я ни минуты не сомневаюсь в правильности того, что ты сделал, Гай.
– Как настоящая преданная маленькая женушка, – между поцелуями проговорил Гай. – Кстати знаешь, что сказал этот негодяй, прости ему, Господи, его прегрешения, прежде чем отправить меня на свалку?
Куини качнула головой, любуясь своим обнаженным мужем. Его крепкое большое тело так и притягивало ее взгляды… и руки. Только смущение мешало им пуститься в восхитительное путешествие по рельефу его мощных мышц к плоскому животу и вниз по дорожке золотистых волос.
– Ты не слушаешь меня, – мягко пожурил ее Гай.
Куини смутилась.
– Так что сказал Филипп?
– Он уверял меня, что титул графини Мейнской тебе будет очень к лицу. Тогда я жутко разозлился, а теперь, по зрелому размышлению, должен признать – он был прав!
– Дурачок! – смеясь, ответила ему молодая жена и, вскочив, шмыгнула за полог кровати, где в специальном алькове стояла ванна, а в кувшине была приготовлена вода.
И уже через полчаса, изрядно повозившись с порванными шнурками на штанах Гая, молодожены рука об руку спустились в главный зал к пирующим. Их встретили волной шуток и поздравлений, которая поднялась еще выше, когда следом за ними к гостям вынесли белоснежную свадебную простыню, украшенную девической кровью невесты…
– А где Хью? – смущаясь и пряча глаза спросила Куини у Брайана.
Брай ответил ей взглядом полным плутовства и намеков.
– Госпожа Тир упала в обморок. Прямо посреди церкви.
– О Господи! Что могло случиться с ней?
– Ну, сестра! Ты уже замужняя дама и должна бы знать, с чего женщины начинают внезапно падать в обмороки.
– Уж будь любезен, просвети, братишка! – сердясь, прошипела Куини.
– Да когда беременеют! – и Брай, сам только недавно подслушавший это на кухне, подмигнул ошеломленной сестре.
Глава 25
Тир пришла в себя оттого, что ей брызнули в лицо водой. Она застонала, попыталась сесть, но тот, кто был рядом с ней, удержал ее от этого.
– Лежи, лежи, голубка.
Это был голос Хью, и Тир раскрыла глаза. Она все еще была на полу посреди церкви. Голова ее покоилась на коленях не на шутку встревоженного крестоносца. Рядом хлопотала леди Элинор, а вокруг плотным кольцом столпились гости.
– Тебе уже лучше? – снова Хью.
– Что со мной случилось?
– Ты потеряла сознание.
– Я никогда раньше… – девушка снова попыталась подняться, но Хьюго опередил ее – встал сам и легко, словно пушинку, поднял с пола Тир.
– Я отнесу тебя в твою комнату. Наверно, тебе стоит немного полежать. Все эти треволнения кого хочешь выбьют из колеи.
Гилфорд, провожаемый любопытными взглядами и шепотком пересудов, вышел, неся молодую норвежку на руках. Лин Клермон выразительно глянула на мужа. Старый граф, только сейчас спустившийся с галереи, несмело присоединился к ним. Все трое, не спеша, приноравливаясь к медленным шагам мучимого радикулитом старца, вышли из церкви.
– По-моему, кое-кому тоже самое время жениться, – проворчала леди Элинор, провожая взглядом мощную фигуру Гилфорда, пересекавшего со своей драгоценной ношей двор.
– А вы знаете, дорогие мои, что сэр Хью – потомственный бастард? – старик весело сощурил глаза.
– Как это? – удивленно переспросил Иен.
– У Гилфордов даже в бумагах на земли и замок записано, что незаконнорожденные дети имеют такое же право наследования, как и рожденные в браке.
– Не может быть!
– Это старинная традиция. Мне говорил об этом сэр Огастес, отец Хью. А вот кто была мать парня – никому не известно, – сэр Аллан подмигнул и выразительно приподнял бровь. – Гилфорды никогда не отрекались от своих бастардов и всегда любили их, пожалуй, даже больше, чем других детей. Да оно и понятно, – старик кивнул в сторону дома, куда Хьюго унес любимую.
– И все равно ему нужно подумать о браке, – не отступала Лин. – Госпожа Тир не из тех женщин, чья гордость позволит долго выносить роль любовницы. А приезд гостей здорово подлил масла в огонь.
– Тут ты права… Будем надеяться, что это понимает и сэр Хьюго, – проговорил Иен, нежно обнимая озабоченную жену, а потом вдруг рассмеялся и продолжил. – Да, но каков Гай! Потащить невесту в постель прямо от алтаря!
– По крайней мере, не до того, – заворчал сэр Аллан, сердито косясь на зятя.
Лин со вздохом схватила отца и мужа за руки.
– Помиритесь. Ну же! Сегодня такой день!
Иен, насупившись, молчал, но старый граф, тряхнув головой, заговорил.
– Прости меня еще раз, сэр Иен. Правду говорят – кто старое помянет, тому глаз вон.
Старший Клермон, подчиняясь скорее настойчивому взгляду жены, чем искреннему убеждению, протянул старику руку. Сэр Аллан с жаром пожал ее.
– Пообещайте мне, что вы не передеретесь снова, если вас оставить наедине. Куини… гм, занята. Тир… заболела. Похоже, что, кроме меня, некому заняться гостями и кухней.
– Беги. Эти волки, – Иен кивнул в сторону выходящих из церкви гостей, – и правда выглядят голодными, а значит, могут стать опасны.
Лин ушла, а к отцу немедленно приблизился Джеймс Клермон с супругой. Он вежливо поклонился графу Мейнскому и после взаимных представлений заговорил в свойственной ему неспешно-ироничной манере.
– Перси уехал.
– С чего бы это?
Джеймс дернул плечом.
– Он всегда трудно переживает чужие удачи, а уж когда дело касается Гая…
– Куда же его черт понес? – Иен слишком хорошо знал своего сына, чтобы начать подозревать худшее.
– Я не удивлюсь, если вскоре здесь вновь появится барон де Керно… – Джеймс откланялся столь же подчеркнуто вежливо и удалился, а Иен, встревожено оглядываясь на распахнутые в связи с праздником ворота замка, обратился к деверю.
– Чем это может грозить?
Старик пожал плечами.
– Если бы внучек уже не был в спальне со своей женушкой, его следовало бы поторопить с этим, а так… Документ подписан. А у меня прямо сейчас начнется приступ старческого маразма. Проводи-ка меня в мою комнату, молодой человек, а то я, кажется, уже чувствую его первые симптомы… А потом все-таки поищи Хьюго и предупреди его.
Но и эти предосторожности оказались излишними – Керно не появился. Исчез и Персивал. Близкие так никогда и не узнали, какой оказалась его дальнейшая судьба. Что касается сэра Рауля де Керно, то через некоторое время новости о нем все же достигли Гилфорда и Мейна. Барон был изгнан из столицы и полностью лишился доверия принца Джона. Сэр Аллан справедливо предположил, что это явилось карой за доверчивость и торопливость.
Хью отнес Тир в ее комнату и бережно опустил на постель.
– Я не фарфоровая, – ворчала девушка, но рыцарь был непреклонен.
– Поспи часок, а я посижу рядышком.
– Но гости…
– Да… гости… Как думаешь, не пропадет ли фамильное столовое серебро, если хозяева отлучатся на час? Нет? Это главное. Ты успокоила меня.
– Все шутишь! – Тир погрозила Хью пальцем. – Что может предпринять Джон, когда узнает об обмане?
– Несомненно, затаит злобу и при случае будет мстить, – крестоносец пожал мощными плечами. – Но он и так всегда терпеть не мог Гилфордов, а в особенности меня. Что касается Куини и Гая… Их теперь сможет разъединить один Папа, да и то на это потребуются очень веские причины.
– Это хорошо, – явно думая о своем, пробормотала Тир.
«Теперь я смогу уехать с чистой совестью. Моя помощь им больше не нужна, – девушка почувствовала, как комок подкатывает к горлу. – Не раскисай! Все уже решено и другого пути нет. Для положения жены не гожусь я, а роль любовницы, как оказалось, не подходит мне…»
– Иди. Я и в самом деле посплю.
– Нет. Мне приятно побыть рядом с тобой. Я буду сидеть, любоваться тобой и мечтать.
– О чем?
Хью рассмеялся и, мгновение помедлив, сказал:
– О предстоящей ночи с тобой. Я в своих мечтах теперь стал удивительно однообразен – все об одном и том же…
Крестоносец придвинул к постели Тир кресло и удобно устроился в нем, демонстрируя окончательность своего решения. Девушка, вздохнув, прикрыла глаза. И сейчас же непрошеные мысли бросились на нее, словно коршуны на легкую добычу.
«Ты бежишь. Позорно бежишь! Поговори с ним. Спроси… Великий Один, как хочется! Может, леди Элинор права, и он просто не осознает… Но как можно не понимать, что каждой женщине нужна стабильность, покой, уверенность в завтрашнем дне… Даже если она больше привыкла орудовать мечом, чем поварешкой. Аса! Как ты мне нужна сейчас! Я оказалась совершенно не готова быть просто женщиной…»
Она пролежала так с полчаса, пока с удивлением не почувствовала, что действительно хочет спать.
«С чего бы это? – сонно удивилась она. – Это среди бела дня-то…»
Она уже не слышала, как в дверь постучали, и Хьюго на цыпочках выскользнул из комнаты, перед этим заботливо укрыв любимую.
В коридоре его ждал сэр Иен.
– Госпожа Тир?..
– Спит, – шепотом ответил Хью и повлек новоиспеченного родственника прочь от дверей комнаты молодой норвежки. – Неужели заболела? Не дай бог…
Клермон испытующе взглянул на обеспокоенное лицо Гилфорда.
«Не догадывается? Обморок, сонливость… У Лин, когда она носила Гая, все было точно так же».
Пожав плечами, Иен оставил эти мысли. В конце концов, не его дело вмешиваться в подобное.
– Мой средненький сынок Персивал, уехал из Гилфорда. Джеймс предполагает, и я склонен согласиться с ним, что он отправился следом за Керно… Все эта проклятая алчность и зависть!
– Мы с радостью встретим барона за свадебным столом, – хищно скаля белоснежные зубы, рыкнул Хьюго. – А вот Перси, если все это правда, вряд ли станет частым гостем в моем доме. Уж простите, сэр Иен. А сейчас мне, наверно, следует заняться хозяйством…
– Лин позаботится обо всем. Она уже ушла на кухню. Сказала: «Раз Куини занята…» – и седовласый рыцарь затрясся в беззвучном смехе.
Хью не смог удержаться и тоже засмеялся.
– Ну, Гай! Ну, учудил! Должно быть они уже… – Хью покрутил в воздухе пальцами.
– Скорее всего, да, – подтвердил Иен, и оба мужчины отправились вниз, посмеиваясь и время от времени пихая друг друга локтем в бок, после чего смех оживал с новой силой.
На лестнице, ведущей в главный зал, их встретила леди Патриша Мортленд.
– Сэр Хьюго, – играя глазками, промурлыкала она и, оттерев Клермона, заняла стратегическую позицию возле хозяина Гилфорда.
– Я весь внимание, дорогая соседка, – подчеркнуто светски проговорил рыцарь.
– Вы, надеюсь, уже знаете, что эта женщина посмела ударить меня?
– Кто? – с тоской глянув на Клермона начал маневрировать Хьюго.
– Мне неудобно говорить…
– Помнится, некоторое время назад у вас это не вызывало никаких затруднений, – холодно вмешался сэр Иен.
– Я всего лишь хотела поставить ее на место.
– А вышло наоборот, – отрезал Клермон и, коротко поклонившись, начал спускаться вниз, втайне негодуя на Хьюго – тот, на его взгляд, был уж слишком вежлив и терпелив.
– Какой неприятный человек! – прошипела ему в след Патриша.
– Не замечал, – стараясь сохранить спокойствие, ответил крестоносец.
– Такой же хам, как и его сын, ваш теперешний зять. Это же неслыханно! Прямо из церкви, бесстыдно, чуть не бегом в… – декларируемая утонченность не позволила леди назвать конечный пункт назначения молодоженов.
– Они любят друг друга, – пожав плечами, проворчал Хью.
Патриша Мортленд лишь фыркнула в ответ. Для нее видимые приличия и безупречная репутация в глазах соседей были важнее… В зал они спустились вместе, встреченные одобрительным взглядом Ричарда Мортленда и возмущенным вопросом Куини.
– Как чувствует себя Тир? – громко поинтересовалась она, сверкая своими зелеными глазами.
– Заснула. Она слишком переживала за вас с Гаем. Кстати, а как чувствует себя леди Клермон?
Девушка покраснела и метнула заговорщический взгляд на мужа. Гай, смеясь, обнял ее и ответил за обоих:
– Мы чувствуем себя счастливыми и… немного неудовлетворенными.
Хохот, прокатившийся по залу, положил начало свадебному пиру. Зал был переполнен, и поэтому Хьюго не сразу понял, что за столами нет никого из команды Тир. А когда заметил и оценил увиденное, беспокойство клещами сжало его сердце.
– Где викинги? – тревожным шепотом спросил он у Гая.
– Не знаю… – столь же удивленно проговорил молодой человек.
А потом вдруг вспомнил. Тир ведь говорила ему, что приказала спустить на воду ладью… Это могло значить только одно! А он-то! Забыл! Гай со страхом взглянул на Гилфорда.
– Тир точно в своей комнате?
Крестоносец с грохотом отбросил свое кресло и ринулся к лестнице на второй этаж. Перед комнатой Тир он притормозил, шумно перевел дыхание, а потом взялся за ручку и отворил дверь…
Подушка еще хранила очертания головы молодой женщины. Несколько длинных светлых волосков застряли в расческе, оставленной на столике возле зеркала. На кровати было тщательно разложено роскошное платье, которое Куини приготовила для молодой норвежки на свою свадьбу. Перевязь с мечами, кольчуга и прочая одежда, в которой Тир впервые вступила в этот дом, исчезли…
Сердце в груди Хьюго сбилось с ритма, замерло, а потом бешено заколотилось где-то в горле. Прыгая через ступеньки, он с грохотом скатился вниз и бегом пересек двор, ворвавшись в помещение, которое было отведено викингам. Там было пусто… Вцепившись руками в волосы, Хью постоял мгновение, а потом, сорвавшись с места, помчался к конюшням.
