Текст книги "Темный Лорд (СИ)"

Автор книги: Александра Лисина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Гаррон утерся рукавом, нещадно размазав по лицу чужую кровь, и с растущим восхищением посмотрел на сменившего его эльфа – Таррэн словно врос в пол, не уступив проклятым тварям, остервенело лезущим внутрь, ни пяди земли, ни крохотной щелочки. Не дал ни единой возможности сунуть внутрь жадные морды. Стоял, как влитой, переступая ногами только для того, чтобы не споткнуться об очередное мертвое тело, которых образовывалось перед ним так много, словно волков косил страшный мор. Точнее, сразу два мора, которые носили скромные имена: сак`раши и с`сирташи. Оба клинка порхали в его руках так быстро, что изумленно застывшие люди даже не успевали понять, где заканчивал короткую дугу один и начинал второй. Но самое удивительное было в том, что они... пели. На самом деле, пели! Какую-то тихую, печальную, но вместе с тем невыразимо прекрасную песнь – гимн смерти тем несчастным, кому не повезло попасть под их отточенные острия. На людей безостановочно летели горячие алые капли, брызгало чем-то липким и совсем мерзким, заставляя отворачиваться и брезгливо сплевывать. Мощные волчьи тела разлетались на части, как непрочные тряпки, прямо в прыжке, а он все рубил и рубил. И при этом дышал по-прежнему ровно, спокойно, размеренно, но двигался так стремительно и так завораживающе красиво, что Гаррон вдруг почувствовал зависть к проклятому бессмертному, который даже сейчас, перед угрозой смерти выглядел, как юный бог, неожиданно спустившийся с небес. А еще, наконец, ему стало ясно, почему Темные во все века слыли непревзойденными бойцами, превосходя в этом искусством даже Светлых собратьев. Почему когда-то они посчитали себя вправе владеть целым миром, рискнув ради этого очень и очень многим, почему слыли жуткими снобами и бесконечно презирали несовершенных и таких медлительных смертных. Торк! Да они имели на это полное право! Идеальны во всем! Прирожденные лидеры!

В этот же момент потрясенный безупречной работой Таррэна Гаррон вдруг с потрясающей ясностью осознал и то, что один единственный эльф, скромно путешествующий с караваном под видом обычного посла, вполне способен разогнать охрану этого самого каравана, при том ничуть не запыхавшись и даже не устав. Совершенный боец. Прекрасный. Стремительный. Смертельно опасный. ОЧЕНЬ страшный противник. Но сейчас он почему-то берег его жизнь, как и жизни многих других, хотя вполне мог бы не делать этого.

– Зря, – тихо согласился Элиар, красноречиво покосившись на Темного.

Танарис молча кивнул, но помогать сородичу они почему-то не стали. Только поглядывали по сторонам, игнорируя полные надежды взгляды смертных и скупо пуская драгоценные стрелы, которые было действительно жаль оставлять в телах каких-то там волков. Не для того они были любовно вырезаны, не для того украшены белоснежными перьями, не для того на них горели древние эльфийские руны, чтобы вот так глупо тратить. Поэтому оба Светлых остались стоять, где стояли, временами морщась от излишне громких воплей внутри и снаружи, и с нескрываемым облегчением вздохнули, когда бесконечный поток серых хищников стал ощутимо слабеть.

– Быстро, – удивился Дядько, слегка замедляя темп. – Я думал, до утра придется махать, а оно вон как...

– Ты прав, – вполголоса отозвался Таррэн, невольно вызвав еще один завистливый вздох со спины: проклятый ушастый даже дыхание не сбил!! Чуть не час отмахал без остановки своими жуткими мечами, а все равно – хоть бы запыхался! – Мне кажется? Или они действительно отходят?

– Точно! Отходят! – гаркнул от окна Весельчак, на мгновение высунувшись наружу. – Ирбис, ты слыхал? Можешь просыпаться – они бегут! Иди, догоняй, а то так и не зарубишь никого!

– Идиот, – сумрачно констатировал перемазанный до ушей волчьей кровью воин и смачно сплюнул на загаженный пол. – Сейчас я тебя выкину наружу и посмотрю, действительно ли они ушли или там осталась парочка недобитых.

– Злой ты, хоть и лысый... скольких мы забили? Сто? Двести?

– Торк знает. Я насчитал полторы сотни, но это только с нашего окна, а сколько еще осталось снаружи... сходи и проверь.

Схватка как-то сама собой угасла. Последние серые в последний раз сунулись внутрь, но закономерно схлопотали по мордам, обиженно взвыли и торопливо убрались обратно. Больше никто не полез.

Таррэн медленно опустил клинки, на которых почему-то не осталось ни малейших следов крови, и, убедившись, что снаружи никто нападать не собирается, обернулся к настороженно озирающемуся Стражу.

– Все?

– Похоже на то.

– Но почему они ушли? – вдруг нахмурился эльф, чьи чуткие уши отчетливо различали удаляющийся шорох множества лап. – Может, ты ошибся, Урантар? И скоро будет третья волна? Последняя?

Дядько покачал головой и спокойно убрал меч.

– Не будет. Поверь: они больше не придут. Можно без опаски выходить и добивать тех, кто не успел убраться.

– Почему?

– А ты разве не слышишь? – насмешливо хмыкнул Страж.

Люди и эльфы с одинаковым непониманием переглянулись. Снаружи, словно в ответ, послышался изломанный тоскливый, но уже удаляющийся вой, словно звери неожиданно передумали уничтожать деревню, очнулись от наваждения и теперь растеряно бродили по опустевшей улице, не совсем понимая, кто они, как и зачем сюда попали. Кто-то недоуменно озирался, кто-то угрюмо щерился, кто-то подыскивал достойных кандидатов, чтобы сорвать накопившееся раздражение. Вскоре до застывших в страшном напряжении людей донеслись первые звуки свар, вполне узнаваемый шум от сталкивающихся тел, раздалось жалобное повизгивание, а следом – чье-то грозное рычание... кажется, жуткие противники всего за несколько минут из слаженной команды, способной раздавить небольшую деревеньку в лепешку, превратились в растерянную банду мародеров и трусливых одиночек. Причем, это случилось так неожиданно, что заставляло сильно сомневаться в том, что самое страшное осталось позади.

– Мать вашу... да ведь оборотень заткнулся! – тихо ахнул Гаррон, наконец-то сообразив, что именно было не так. – Его больше не слышно! Совсем! Ирбис, послушай-ка!

– Точно! – приятно удивился мечник, выставив ухо в окно. – Похоже, ушел. Обломал о нас зубы, ирод мохнатый.

Присутствующие с непередаваемым облегчением выдохнули.

– И в самом деле...

– Туда ему и дорога, проклятому!

– Надеюсь, больше не вернется...

Дядько неторопливо вытер испачканное лицо, закрыл измочаленную в щепу заднюю дверь и, быстро пройдя горницу насквозь, без всякой опаски выбрался наружу. Конечно, по пути ему пришлось немало потрудиться, распихивая гору трупов, что осталась после недолгой "разминки" Темного, но он, поднатужившись, весьма неплохо справился. Затем толкнул повисшую на одной петле створку, брезгливо отряхнул рукав и, окунувшись в тихую ночь, с нескрываемым удовольствием втянул носом свежий воздух.

– Вот и ладно...

Люди, слегка поколебавшись, заторопились следом и плотной гурьбой высыпали на улицу, настороженно озираясь и инстинктивно сгрудившись вокруг невозмутимого Стража. Неужто справились? Выжили? Одолели волкодлака с его кошмарным войском?

При виде гигантских завалов из мохнатых, изрубленных до неузнаваемости тел, оскаленных морд, обрубленных лап и хвостов, которые неугомонные твари сами оттаскивали, чтобы освободить себе проход, селяне звучно сглотнули. И только сейчас, наконец, поняли, от какого ужаса их избавили неожиданные гости. Повсюду виднелись разломанные заборы, разгрызенные будки, нещадно подрытые венцы изб, кучи экскрементов, клочки шерсти и всякого хлама, вытащенного зверьми из соседних домов и нещадно попорченного острыми клыками. Забрызганные кровью до самых окон стены осажденного дома были изгрызены так жутко, буквально скусаны железными челюстями, будто разочарованные недоступностью добычи волки в бешенстве глодали прочное дерево, намереваясь хотя бы так добраться до ненавистных смертных. В одном месте нашелся целый лаз, которому до заветного подвала не хватило жалкого десятков ударов и всего получаса работы. Если бы волки только сумели...

Староста заметно побледнел и плавно опустился на изрытую когтями землю.

– Спаси нас боги!

– Так, разбейтесь на группы по трое и внимательно осмотрите дворы, – властно распорядился Дядько, оглядев неверяще переглядывающихся воинов. – Всех, кого выловите, убивайте на месте, но если сбегут – гнать до победного не надо. У нас немало других забот. Проверьте подвалы, подполы, амбар, хлев и все до единого сараи. Закройте ворота и успокойте людей. Аарон!

– Да, господин, – уважительно поклонился староста.

– Бери своих и вернитесь на вышки. На случай, если я ошибся, и волки все-таки рискнут снова появиться. Если возникнет хоть малейшее подозрение – крикнете. Да... и скажи мужикам, чтобы на конюшню пока не совались, а то мало ли что. Я проверю сам.

– А оборотень?

– Как раз иду туда.

Староста нервно вздрогнул и во все глаза уставился на усмехнувшегося седовласого, но Дядько лишь перехватил поудобнее ножны и быстрым шагом направился к наполовину распахнутым воротам. Таррэн недолго подумал, но решил не упускать такого прекрасного шанса узнать о Страже побольше и последовал за ним.

– Неразумно, – дружно вздохнули Светлые: ну, куда его понесло? Зачем опять рисковать? И ради кого? Ради тупых смертных, с которыми по жизни никогда больше не встретишься? Которым ничем не обязаны? Но терять собрата таким глупым образом они не собирались, а потому поколебались, недолго поразмыслили и, отставив давнюю неприязнь в сторону, присоединились к небольшой процессии.

Дядько только хмыкнул, заметив, что совершенно неожиданно обрел компанию, но деревню покинул не сразу – сперва, как и обещал, заглянул на конюшню. Вернее, осторожно приоткрыл тяжелую створку, тоже изрядно попорченную волками, правильно расслышал изнутри предупреждающее ворчание и негромко бросил в темноту:

– Карраш, это я. Ты как, живой?

В ответ послышалось сердитое фырканье, а затем – тяжелый цокот мощных копыт, сопровождаемый пугливым всхрапыванием невредимых дорассцев и остального скота, который предусмотрительный Страж повелел запереть именно здесь. Кажется, свирепый гаррканец не подвел: с теми хищниками, что все-таки сумели прорваться внутрь, он отлично справился. Вот только каким образом?

Эльфы машинально попятились, когда погрызенные ворота с грохотом разлетелись от мощного удара изнутри и на улицу вырвался... нет, по здравом размышлении они сообразили, что это был Карраш. Но в самый первый миг, когда на них грудью поперло покрытое чуть не с ног до головы липкой кровью, рослое чудовище – с грозно оскаленной мордой, всклокоченное, с торчащей дыбом шерстью, злое, как сто хмер сразу, и чем-то дико недовольное – они смогли воочию убедиться в абсолютной верности недавнего изречения Дядько: на миг гаррканец действительно показался им настоящим демоном.

Но только на миг.

– Тихо, тихо, Карраш. Все хорошо, волки ушли, – преувеличенно ласково повторил Дядько, не делая попытки подойти ближе. – Тебя не поранили? Все нормально? Ничего не болит?

Завидев знакомое лицо, конь перестал щерить крупные зубы и яриться.

– Нет? Ну и славно. Все в безопасности, а ты просто молодец. Умница, каких еще поискать. Траш обязательно будет тобой гордиться. И Белик тоже... ну, не сердись, не надо. У нас просто не было другого выхода. На тебя же можно было положиться? Правда? Вот видишь. Ты у нас и в самом деле молодец...

Карраш глубоко вздохнул и, наконец, прекратил гневно сопеть, как-то весь сдулся, ужался до прежних размеров. После чего опустил напряженные плечи и, несильно куснув Стража за плечо, помотал головой, стряхивая с крупной морды багровые капли. А потом неприязненно покосился на застывших в полном изумлении Перворожденных и, коротко сверкнув хищными глазами, внятно рыкнул. Словно предупредил: а вы не лезьте!

Седовласый смело потрепал могучую холку гаррканца. Тот, в свою очередь, позволил проделать с собой эту вольность (видно, несладко ему пришлось тут в одиночестве), и напряжение в воздухе сразу спало.

Таррэн мельком заглянул в конюшни, но даже так в глаза бросились страшные разрушения, постигшие это прочное (гм, прежде) каменное сооружение. От добротных стойл, когда-то надежно разгораживающих немаленькое пространство, теперь осталось одно название. Деревянные обломки ограждений в бесчисленном множестве валялись на полу, старая солома была нещадно вытоптана, будто тут пронеслось стадо слонов, а местами – еще и щедро уляпана красноречивыми бурыми пятнами. Точно такими же, что в изобилии виднелись на стенах, низких стропилах и даже на покрытой дранкой крыше, будто тут резали стадо свиней. Причем, делали это одним единственным и ОЧЕНЬ тупым ножом, из-под которого кровь хлестала, как из переполненного бурдюка. Посреди всего этого разгрома сиротливо возвышались две приличных горки страшно исковерканных волчьих тел, по которым будто рыцарская конница прошлась – хорошая такая конница, у каждого коня задница в несколько пудов весом; рядом красовались огромные лужи крови и жалкие обрывки конской упряжи (видимо, сорвали с крюков во время боя). Каким-то чудом уцелевшие овцы, несколько десятков перепуганных, звучно икающих скакунов и две резко дрожащие "буренки" нервно икали в дальнем углу, не в силах не то, что голос подать, а даже просто пошевелиться. И над всем этим плавно витала густая соломенная пыль, невольно наводя на мысль о бушевавшем недавно в конюшне урагане...

– Ну, и беспорядок ты навел, – добродушно хмыкнул Дядько, на что громадный гаррканец неожиданно потупился и смущенно шаркнул копытцем. – Иди отдыхай, чудовище, а Белику потом скажешь, что я пошел искать нашего оборотня. Только умойся сперва, а то малыш будет ворчать.

Карраш шумно встряхнулся и послушно потрусил к изгрызенному волками дому Сильвы, по пути старательно вытирая о траву мокрые от крови копыта. При этом он так забавно растопыривал уши, вскидывал изгвазданные красным ноги и скребся боками о ближайшие столбы, что Дядько невольно сравнил его с огромным псом и довольно хохотнул.

Эльфы проводили гаррканца ошарашенными взглядами, дружно почесали в затылках и мысленно сделали зарубку в памяти: узнать потом у Стража, откуда они с мальчишкой выкопали это чудо. Как Карраш сумел смять аж несколько десятков серых, после чего остальные, похоже, просто не рискнули связываться с этим бешеным зверем и трусливо сбежали. А еще – выяснить, каким-таким образом (и, главное, кому!) удалось выдрессировать строптивого жеребца так, что тот стал понимать не только простые команды, но и обычную человеческую речь.

-Глава 8-

Перворожденные вернулись только под утро – молчаливые, раздосадованные и какие-то... растерянные. На красивых лицах эльфов застыло одинаковое, но весьма странное выражение, да и выглядели они так, словно накануне пытались найти баснословные сокровища древних цивилизаций, но после нескольких месяцев напряженных поисков обнаружили только старый хлам, сухой птичий помет, да горы никчемного мусора.

Седовласый шел немного впереди. Он, как всегда, был нечеловечески невозмутим и подозрительно спокоен. В одной руке он до сих пор держал свой устрашающих размеров клинок, которым так мастерски владел, а во второй... караулившие на стенах люди радостно дрогнули, рассмотрев волочащееся за Стражем нечто крупное, завернутое в плотную рогожу. Нечто неживое, но весьма упитанное. Именно его без особого труда тащил по земле могучий Страж, и воспрявшие духом люди мигом сообразили: кажется, волкодлак им больше не страшен.

Заслышав восторженные крики снаружи, на улицу поспешил выбраться посвежевший и буквально помолодевший староста, а следом за ним высыпали и остальные селяне, которые столпились вокруг вернувшихся (слава Создателю!) воинам и жадно уставились на укрытое окровавленной тканью тело: ОН?! Неужели они действительно одолели страшного зверя?! Втроем?! Ночью?! В его время, в его логове, на его территории?!! Да неужто есть на свете справедливость и жуткий монстр больше не потревожит деревню?!

– Нашли?! – пораженно воскликнул герр Хатор, едва короткая процессия остановилась перед домом старосты. Дядько молча кивнул, сбрасывая свою нелегкую ношу наземь, а эльфы неожиданно скисли и мрачно переглянулись.

– Нашли, да не мы, – наконец, соизволил сообщить Элиар.

– Как это?

– Вот так, – скупо бросил Танарис. – Мы шли за ним от самой деревни, след в след. Едва не потеряли у реки! Но потом снова нагнали, верстах в четырех от деревни, и обнаружили... уже вот таким.

Дядько молча откинул серую ткань, открыв первым утренним лучам искаженное смертью тело гигантского, иссиня черного волка с поистине великанской пастью, в которой устрашающе поблескивали белоснежные клыки. Здоровенный, массивный, действительно жуткий... он был втрое крупнее своих серых собратьев, с длинными, невероятно твердыми когтями на могучих лапах, неестественно длинной и густой шерстью, с внушительной грудной клеткой и большими глазами – когда-то бешено горящими янтарем, но сейчас уже тусклыми, безжизненными. Оборотень был немолод, но все еще полон сил, и при виде этого чудовища охотно верилось, что именно из его глотки вырывался ночью тот запоминающийся, дикий по силе рев, от которого дрожали поджилки и немели губы. Мощные задние лапы он поджал к животу, будто пытался от чего-то закрыться, сильные передние, наоборот, вытянул перед собой. Страшенная пасть приоткрылась, алый язык царапал землю... зверь, несомненно, был мертв. Но даже сейчас, поверженный и совершенно не опасный, он внушал уважение и какой-то первобытный страх, заставивший собравшихся испуганно отшатнуться и торопливо сотворить охраняющие знаки.

– Я что-то не совсем понял, – озадаченно сдвинул брови купец. – Его что, не вы убили?

Таррэн так же молча приподнял страшную морду за клыки и чуть развернул, продемонстрировав крохотную, едва заметную ранку возле левого уха. Один единственный треугольный след от оружия, которой неведомый умелец с невероятной силой вогнал в основание черепа, пронзив оборотню мозг и в долю секунду превратив упругое, полное жизни тело в обыкновенную падаль.

– И что? – непонимающе спросил Гаррон.

– Это – след эльфийского клинка, – спокойно пояснил Темный. – Оборотень умер всего несколько часов назад – это не подлежит никакому сомнению. Но из нас троих его никто не убивал.

– Хочешь сказать, в округе появился еще кто-то из Перворожденных?!

– Вряд ли, иначе мы бы непременно почувствовали... но наше оружие не признает чужаков: ни людей, ни полукровок. Только чистую кровь. А это определенно эльфийская сталь. Ошибиться невозможно.

– Меч? – деловито поинтересовался Весельчак, уважительно разглядывая ранку.

– Скорее – нож. С мою ладонь или чуть больше, но очень хорошей работы, – медленно проговорил Темный. – Его ударили невероятно сильно и точно, всего один раз, в единственную уязвимую точку, от которой и наступила смерть... но человек так не сможет. Да и клинок эльфийский. Признаться, я не понимаю, как и почему это произошло.

Караванщики удивленно переглянулись, но ушастый "посол" был совершенно прав: оружием эльфов невозможно сражаться без их согласия – хоть живых, хоть мертвых. Его и украсть-то сложно, а если даже получится, то своенравные, начиненные магией клинки упорно не желали подчиняться новым хозяевам и скорее пальцы отрежут ворам, чем позволят собой владеть. На них и не зарился никто, хотя работа Лесных мастеров ценилась на вес золота, а те, в свою очередь, никогда не работали на людей. Гномы – да, бывало. Гномьи клинки частенько можно встретить в руках знатных воинов и заслуженных ветеранов, но чтобы изделия эльфов покорялись смертным – никогда. Потому-то и странно все это.

Дядько негромко кашлянул, однако свое мнение оставил при себе.

– Подождите, – вдруг почесал затылок Гаррон. – А как же следы? Не призрак же это был! Вы нашли хоть что-нибудь?

– Только тем полночи и занимались, – неприязненно буркнул Элиар. – Но почти ничего не выяснили: следов на земле наш загадочный гость не оставил. Даже Таррэн не нашел.

– Но как же тогда убили оборотня?!

– Сверху, – любезно подсказал Страж. – Кто-то очень ловко подстерег его на волчьей тропе и прыгнул на холку с ближайшей сосны: я на одной ветке пару засечек углядел. Как раз там, где этот ловкач оттолкнулся ногами. Волкодлак даже не успел понять, что случилось: один сильный удар в основание шеи, и все. А наш гость, что оказал всем огромную услугу, ушел так же незаметно, как и появился – по деревьям. Мне удалось только до реки его проследить, а дальше пусто. Совсем. Ни единой отметины: ни на земле, ни на песке, ни среди камней, хотя мы прошлись вдоль берегов в обе стороны.

Аарон неуверенно потер подбородок.

– Кто его знает... может, из соседи успели до города дозваться? Подмогу послали? Или этот эльф случайно на оборотня наткнулся?

Элиар презрительно фыркнул: вряд ли кто-то из Перворожденных стал бы добровольно помогать смертным. По просьбе короля людей и своего Владыки – да, но он сильно сомневался, что Владыка Эллираэнн знал об этой мелкой неприятности. И еще больше сомневался, что даже в этом случае отправил бы кого-то из сельриллов в эту Создателем забытую глушь, чтобы избавить смертных от опасного соседства. Разве что кто-то из Темных, оказавшись поблизости, был столь же неоправданно милосердным, как Таррэн?

Герра Хатор неопределенно пожал плечами.

– Да какая, в сущности, разница? Главное, что оборотень мертв, и люди в безопасности. Аарон, вы сами дальше управитесь?

Староста с достоинством поклонился.

– Конечно, господин. Нам бы только с воротами помогли, а там мы уж отправим в город посыльного, дождемся помощи. С дровами, думается, проблем больше не будет, колодцы не пострадали, хотя с едой...

– Оставлю, сколько смогу, – успокоил его купец. – Потом и звери сюда вернутся, урожай соберете, огороды восстановите, да и соседи, небось, помогут. Родные-то у многих по селам остались? Так что на первых порах хватит, а мы и поохотиться по дороге можем. Народу много, справятся.

– Благодарю, господин Хатор. Вы, когда на обратном пути будете, не побрезгуйте, заверните снова. А уж мы отблагодарим, как требуется. Вы меня знаете, я добра не забуду.

– Будет время – заверну. Гаррон! Пускай люди сегодня отдыхают, да отсыпаются. А завтра с рассветом выходим.

Южанин понятливо кивнул.

– А с оборотнем что? Сжечь?

– Не надо, – отозвался Дядько. – Вони скоро и без него будет предостаточно. Просто прикопайте по-быстрому, и все: после эльфийской стали еще ни один волкодлак не ожил. Но если не желаете рисковать, башку ему отрубите. Так вернее будет. Желательно сейчас, пока солнце не взошло, и он не перекинулся обратно, а то потом... может, и не решитесь.

Селяне недоуменно переглянулись, но в это время громадный зверь вдруг шевельнулся, вынудив их непроизвольно шарахнуться в стороны. Длинные волчьи лапы чуть согнулись, царапнув когтями землю, затем дрогнули веки, куда-то провалилась оскаленная морда, странно зашуршала шкура.

– О, великие боги! – сдавленно прошептал кто-то. – Смотрите!

– Неужели обратно...?

– Кажется, меняется!

Оборотень вдруг весь обмяк, съежился до размеров обычного волка, длинная черная шерсть странно посерела, побледнела, а затем начала стремительно опадать, открывая изумленно-испуганным взорам бледную ровную кожу. Жутковатые на вид когти уменьшались до тех пор, пока, наконец, полностью пропали. Хвост тоже незаметно исчез. Зубы проворно втянулись внутрь. Страшная морда сперва сделалась плоской, а затем и вовсе преобразилась в совершенно обычное (человеческое!) лицо, все еще искаженное болью и неожиданным осознанием приближающейся смерти. Глаза утратили хищный желтый блеск, поблекли, а еще через пару минут перед людьми осталось лежать почти невредимое обнаженное мужское тело, за левым ухом которого провокационно блестело несколько капелек крови.

Староста быстро наклонился и недрогнувшей рукой перевернул убивца, подставив его лицо ярким солнечным лучам.

– Да это же...

– Михаль!! – пораженно воскликнули деревенские.

– Но как же?!.. – растеряно поднял взгляд Аарон. – Его же по весне... сосной...

Ивар, убедившись в том, что не бредит и лежащий перед ним человек – действительно тот, кого он знал, резко побледнел и сдавленно охнул:

– Ему же хребет перебило! Трое суток полз до дому, сам из лесу выбрался, на руках, но потом так и не встал! Только озлился очень... – он вдруг осекся, с потусторонним ужасом уставившись на мертвеца. – Да как же это могло?..

– Скорее всего, под той сосной волкодлак его и нашел, – тихо сказал Урантар. – Возможно, их там обоих прижало, случайно. Земляк ваш выжил, а оборотень только и смог, что укусить, потому-то Михаль и дополз потом до деревни: новообращенные невероятно живучи. Теперь уже не узнать, как было, но если бы тот, первый, остался жив, сейчас здесь бы лежал он. Михаль не посмел бы остаться на территории старшего зверя.

– За что же он нас так? – сдавленно прошептала какая-то женщина. – Мы ж его выхаживали, помогали, когда он не вставал. Травы собирали, отвары варили, по дому опять же... у него жена два года, как померла, вот и жил бобылем. За что такая ненависть?!

Дядько пожал плечами.

– Может, и ни за что. Волкодлаки почти не помнят, что творят в волчьем обличье, но раз он тут больше месяца бегал и поначалу не велел своим волкам вас убивать, то, скорее всего, до последнего держался. Помнил, где его дом, родные, и старался увести стаю подальше от деревни, да видно не сумел: воля зверя оказалась сильнее.

– То есть, он... защищал нас? – испуганно воскликнула Сильва.

– Наверное. Как мог. Иначе вы бы не сумели выстроить забор, и деревня пала бы гораздо раньше. Сказать он вам побоялся, что случилось, а укрыть от волков все же попробовал. Это ведь его идея была про стену? И про ров тоже?

– Его, – мертвым голосом подтвердил староста.

– Вот все и выяснили. Похороните его по-людски, что ли... он все-таки дал деревне шанс уцелеть, что для оборотня большая редкость. Видно, не сумел в нем зверь убить человека, не всего еще уничтожил... – Страж неожиданно поднял голову и торопливо огляделся. Но быстро приметил возле одного из сараев массивную фигуру гаррканца и успокоено кивнул: там, где толчется Карраш, непременно объявится и Белик, а вдвоем эти красавцы, на удивление, становились гораздо спокойнее, чем поодиночке. Значит, и тут все хорошо.

Он удовлетворенно кивнул и, оставив мертвого Михаля на местных, отправился прочь: здесь он него больше ничего не зависело. Эльфы, недолго думая, тоже отправились отдыхать: они свое дело сделали, волкодлак обезврежен, а заниматься отмыванием улицы и вывезением волчьих трупов за ближайший овраг – всецело забота смертных. Недостойно Перворожденным руки марать, да и не нужно: деревенских хватает. Не зря же им жизни сохранили? Вот и пускай теперь отрабатывают.

Проходя мимо ближайшего сеновала, возле которого пару минут назад настойчиво крутился гаррканец, Таррэн, покинувший двор несколько по иной причине, чем Светлые, словно невзначай задержался, старательно принюхался и, быстро оглядевшись по сторонам, заглянул в ближайшую щелку. Благо в сарае таковых было предостаточно. Но он не ошибся – дерзкий мальчишка действительно был здесь: отсыпался после тревожной ночи, большую часть которой шум в деревне стоял такой, что даже умирающему от бессонницы было бы трудно уснуть. Вот и дрых теперь наглый юнец на копне душистого сена, свернувшись клубком, уткнув острый нос в ладонь и подтянув под живот свой громоздкий оберег.

Интересно, что за привычка у него – носить перчатки с обрезанными пальцами? От кого нахватался? От воинственного дядьки?

Эльф осторожно прощупал ауру мальчишки, но никаких признаков магического воздействия не обнаружил (даже завернутая в тряпку палка не отреагировала!), после чего остановился совсем и, убедившись, что мелкий пакостник безмятежно дрыхнет, растянул губы в кровожадной усмешке. Очень хорошо: деревенские слишком потрясены случившимся, чтобы обращать внимание на то, кто из эльфов и куда отправился. Караванные заняты сборами. Большинство вообще уже повалилось на постели, намереваясь отсыпаться, как минимум, до вечера. Купцу вообще ни до чего сейчас. Урантар тоже куда-то запропастился, опрометчиво оставив племянника одного. Злобный гаррканец ненадолго ускакал на другой конец деревни. А тут... не повезло сопляку, что при нем нет ни одного толкового амулета, способного предупредить о приближении Темного эльфа! Ох, как не повезло, что он не умеет определять степень чужого бешенства от нескончаемой череды оскорблений! Ошибся пацан со своим талисманом, зря таскает за собой, как привязанный. И это будет дорого ему стоить. Сейчас, пока никто не видит...

Таррэн неспешно вернулся к входу, еще раз огляделся и, убедившись, что посторонних поблизости нет, уже почти толкнул дверь, чтобы исполнить давно задуманное, как вдруг заслышал изнутри тихий голос Дядько и застыл на месте.

Торк! Когда седой успел туда войти?!

– Ну что, доволен? – насмешливо поинтересовался у кого-то невидимый Страж. Таррэн, отступив, отыскал еще одну щелочку и с досадой прикусил губу: не заметил его – не увидел за стогом душистого сена. Да и сейчас различал только часть головы и согнутое колено, которым Страж опирался на какой-то валун. – Не хочешь взглянуть на оборотня?

В ответ послышалось презрительное фырканье и шорох потревоженной соломы: кажется, Белик вовсе не спал, а это значило, что эльф слегка опоздал со своей местью.

– Зачем? Что может быть интересного в голом мужике?

– Да просто забавная у него рана... эльфийским клинком нанесена... не знаешь, откуда? Как раз в основании черепа.

– Ты ж сам говорил, что по-другому его не убить, – вяло отозвался пацан. – Чего тут удивительного? Хотя ее можно было нанести и поаккуратнее, чтобы крови не было совсем... ты ведь знаешь, как я не люблю пачкаться.

– А-а-а, – со странной улыбкой протянул Страж и неожиданно посуровел. – Ты когда отстанешь от эльфа?

– Никогда.

– Белик...

– Что?! Ну, чего ты от меня хочешь? – неожиданно резко вскинулся мальчишка.

– Чтобы мы добрались до места спокойно. Целыми и невредимыми. Все, даже он. Ясно? – в голосе седого отчетливо зазвучал металл. – В чем дело? Сколько еще я должен тебя прикрывать? Мы же не первый раз встречаемся с эльфами, и ничего, ты неплохо держался. Так почему сейчас все по-другому? Зачем нарываешься? Я могу понять твое отношение, сам о них не лучшего мнения... но, во-первых, Таррэн не давал тебе ни единого повода, а во-вторых...

– Он Темный! – жестко ответил Белик. – И этого вполне достаточно.

– Он нам не враг, – повысил голос Дядько. – Хватит! Довольно его дразнить! Остановись, слышишь? Иначе однажды это плохо кончится! Причем, для вас обоих: я видел, как он владеет с мечом! Это даже для эльфа поразительно, а ты наверняка помнишь, какие они воины!