Текст книги "В пирогах Счастье (СИ)"

Автор книги: Александра Каплунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Глава 10.2

– Что здесь происходит? – переводя взгляд с меня на своего дружка и обратно, Вилен явно пытался собрать свои распрямившиеся от вина извилины обратно в формы пружин. Наконец, он все же остановил взгляд на Якубе и уже куда с большей яростью прошипел – Ты что устроил?

Он поставил кружку на ближайшую полку и попытался сунуть меня себе за спину, но меня точно прорвало:

– Что происходит? Да вот пока ты горести свои в винище купаешь, дружочек твой решил поразвлечься!

Я махнула кочергой в сторону Якуба. Тот все скалился довольно. Кровь вот только на пол сплевывал. Похоже не только носяру я ему разбила.

– Зверь-баба, – протянул этот упырь довольно. – Ты, Вилен, иди-ка лучше к остальным. Зачем тебе это? Я тут сам.

В глазах Вилена хмель явно боролся с трезвым рассудком. А я, почти замерев, ждала его реакции.

Если сейчас он отступит, если уйдет дальше квасить со своими дружками, это будет конец. Никакой пекарни, никаких больше планов.

Я второй шанс свой профукивать на пьянчуг не собиралась.

Но взгляд, который Вилен все же обратил к Якубу вселил в меня надежду.

Ну и еще немножечко злорадства, смешанного с облегчением.

Я глядела и видела, как на его лице медленно, но верно проступает что-то новое… Это были уже не просто раздражение или, там, усталость.

Нет… Холодная неприкрытая Ярость.

Он сделал шаг к своему дружку, и Якуб, скотина, шагнул назад.

– Сам? – медленно повторил Вилен, тихохонько так, спокойненько. – Ты тут сам?

Якуб захохотал, криво, сдавленно, все еще пытаясь утереть кровищу с лица рукавом. Чтоб тебе ее всю вылило на пол, паскуда.

– Ну да, сам. У тебя своих забот хватает. А с ней, – он кивнул в мою сторону, – я уж как-нибудь разберусь. Бабе ж пригляд нужен, а то уже хозяйкой себя тут мнит. Вот я и решил тебе подсобить по дружески.

Я сжала кочергу в руках, готовая снова пустить ее в ход, если потребуется. Руки-то чесались зверски. Так бы и зафинтилила по зубам гаду.

Какая я, оказывается, кровожадная.

Но Вилен, не отводя взгляда от Якуба, протянул руку, будто предупреждая меня: не вмешивайся.

– Ты что, совсем с ума сошел? В мудях зазвенело, решил пристроить, где поближе?

Якуб перестал ухмыляться.

– Да брось, Вилен, – начал он, но голос его дрогнул. – Чего ты так завелся? Это же просто баба.

– Думаешь, я сам на место кого поставить не способен, если нужно будет?

– Да я ж помочь хотел, ну и это… ты ж знал, она мне всегда нравилась. А тут, случай подвернулся…

И все. Это стало последней каплей.

Вилен двинулся так быстро, что я даже не успела понять, что произошло.

И это я думала, что он пьяный? Да что ж он тогда по трезвости творить способен?!

Его кулак с глухим таким, чавкающим звуком врезался в челюсть Якуба, и тот отлетел назад, едва устояв на ногах.

– Эта "просто баба", – повторил он, вперед шагнул и в грудки дружка пихнул, – сделала для этой таверны больше, чем кто-либо другой.

Якуб снова кровищей отплевывался. Да, не везет тебе сегодня, дружище. Это еще кочерга до твоей рожи не добралась.

– Ты чего, Вилен? Из-за нее? – кажется, тот не верил, что его бывший соратник его действительно втрехнул.

– Да, из-за нее, – отрезал Вилен. – А теперь убирайся. Завтра пришлешь кого-то из ребят за расчетом. А тебя чтоб я больше не видел.

– Ты серьезно? – Якуб шагнул вперед, но Вилен тут же руку вперед выставил, останавливая его. – Мы столько лет в одном полку, чтоб теперь из-за какой-то потаскухи…

Я уже вскинулась, но Вилен его за рубаху перехватил и толкнул в коридор. Благо я уже отойти успела.

– Я сказал, убирайся, – повторил он, да с такой леденящей яростью, что я уж и сама струхнула.

Якуб оглянулся на меня, многообещающая ненависть в его взгляде, похоже, теперь надолго отшибет у меня охоту гулять по городу…

– Это еще не конец, – бросил он мне.

– Ты еще угрожать ей будешь? Убирайся, пока я не придушил тебя прямо сейчас, – прорычал Вилен, и Якуб, бросив последний взгляд, все же развернулся и пошел прочь, бормоча что-то себе под нос.

Когда его шаги стихли, тугой узел в моей груди, наконец, тоже ослаб. Я выдохнула и прислонилась плечом к стене. Провела рукой по лицу.

Усталость хлынула волной, бравада вся улетучилась, а адреналинище в крови, что еще недавно в висках яростью колотил, весь убег. Раз, и нет его.

Только одышка, боль в груди и руки трясущиеся с коленками напару.

Человек я, в конце-то концов, или нет?

Вилен, похоже, тоже пребывал в этаком ступорном шоке. Он медленно перевел взгляд и посмотрел на меня. Все еще напряженный.

– Я все уладил, – заявил, будто это должно было что-то значить.

Тьфу, да и только. Уладил он!

– Уладил? Ты думаешь, что это… это все так просто? – я шагнула к нему, чувствуя, как внутри снова разгорается ярость. – Ты позволил ему… Позволил… – слова никак не подбирались нужные, – сделать, что он хотел, пока ты пил и сидел там, как…

– Хватит, – отмахнулся этот засранец.

– Нет, это ты хватит! – выкрикнула я, выронила кочергу и пихнула его в грудь. На удивление, это было сродне тому, что я пихнула бы стену! Откуда в нем силы-то столько? – Хватит жалеть себя и строить из себя страдальца, которому только в бутылке утешение и можно найти! Ты этим все вокруг гробишь!

Вилен сжал челюсть и сверкнул на меня глазами.

– И не зыркай на меня так! – я снова попыталась его тыркнуть, но все бестолку! – Думаешь, не знаю, что ты алкашкой своей заливаешь? От этого раны в душе не затягиваются!

– Я сказал: хватит, – повторил он, но на этот раз тише.

– Хватит, так унесет, – зашипела на него. Молчать я не собиралась. – Если ты не прекратишь свои пьянки, тем более здесь, нашему делу – конец. Я не собираюсь тратить свою новую жизнь на то, чтобы уговаривать здорового лба взяться за голову! Заберу Дульсинею и мальчишек и найду другое место, понял?!

Наверное, я борщила чутка, но во мне тоже испуг говорил. И вот эта пелена, что перед глазами мутью встала, кажись тому и была подтверждением.

Вилен смотрел на меня, вглядывался даже. А после шаг вперед сделал, в ручищи свои сграбастал и к груди прижал. Пятерню еще на затылок устроил, по голове поглаживая.

Я уже возмутиться хотела, но колени уж совсем ослабли. Ладно уж, пусть бы и подержит меня, охламонище.

– Прости, – проговорил тихо.

– Так и знай, что уйду! – стояла на своем, лицо свое слезливое пряча в его рубахе.

Вот ведь накрыло-то меня, а?

– И правильно сделаешь, – хмыкнул он.

– Чтоб ни капли вина больше.

– Вообще ни единой? – смеется что ли?

Я голову оторвала и в лицо ему уставилась. Смеется.

Вот ведь, гад…

–

Промик – Леди Детектив

aJBS2dJl

Глава 10.3

Заметив мой взгляд, он еще шире разулыбался. Довольный такой и… мягкий. Взгляд его, чуть заметно хмельной, все ж лучился добром.

Странный человек. Я уж и не знала, как вообще на него реагировать. Слишком эмоционально с ним рядом стало. И спорили частенько, пока планы составляли. И смеялась я часто и с ним, и над ним. А теперь вот… Вступился.

Все ж вступился.

– Это не твоя кровь? – он провел пальцем по моему лбу, рассматривая что-то. Я помотала головой. – Не болит?

– Нет.

– Все, иди спать, – он в последний раз по волосам моим провел, отчего на душе легче делалось. Отпустил. Отступил. – И не волнуйся ни о чем… Ну разве что кроме таверны, – хмыкнул напоследок.

– Я и не волнуюсь, – пробурчала я. – Со мной все в порядке.

– Да, вижу, как в порядке, – кивнул на мои дрожащие руки. Я тотчас пальцы в кулаки сжала и на груди скрестила. – Иди, утро вечера мудренее.

Я хотела возразить… Из вредности или еще от какой дурнины в моей голове играющей, но смолчала. Поняла, что и правда вымоталась. Усталость накатывала с каждой минуткой все шибче. Пригибая, прижимая к земле.

Адреналин ушел, и я чувствовала себя опустошенной. Коротко кивнув, чтобы не выдать дрожи в голосе, я все ж ушла в свою комнату.

Уже прикрывая за собой дверь, услышала голос Вилена с кухни:

– Все, парни, вечер закончен. Расходимся.

Ему в ответ отозвались возмущенно:

– Ду ну ты чего!

– Хорошо же сидим!

– Ты че начинаешь?

– Я сказал: хватит, – его голос вдруг переменился. Снова послышался тот ледяной холод… До сего дня такого тона мне слыхивать от него не приходилось. Я даже поежилась.

Больше с ним спорить никто не стал. Похоже, если я этот тон раньше и не замечала, то другим он знаком был хорошо. Раздались шаги, звяканье бутылок, недовольное ворчание, а после – все стихло. Таверна погрузилась в тишину.

Закрыв дверь до конца, я прислонилась к ней спиной. Прикрыв глаза, заставила себя сосчитать до трех и выдохнула.

Да уж, вот так ночка.

Бросила взгляд в зеркало и охнула. Разводы алые по всему лицу размалевались. Замаралась я знатно, даже опешила, когда увидала.

Сглотнув, взялась за тряпицу, в тазу с водой смочив, принялась тереть. Кровь сходила плохо, но я продолжала, пока кожа не покраснела.

А у самой в голове эхом его обещание толдычилось – не конец… Это еще не конец.

Вернется ли он? Как пить дать. Такому ослу теперь это как вожделенной морковкой перед лицом помахали и спрятали… Да и обиды не простит. Это ж баба его отделала, а потом еще и Вилен приложил.

Как бы беды с этого какой не вышло. Как взбрендит в голову таверну поджечь или еще чего. Надобно с Виленом это обсудить, а то как-то неспокойно.

Я отложила тряпицу и уперлась обеими руками в кромку таза. Замерла, в водную гладь вглядываясь. В полумраке комнаты из отражения глядела на меня молодая взлохмаченная девица с раскрасневшейся кожей и лихорадочно блестящими глазами.

Я глядела.

Разве ж позволю я кому себя запугать?

Усмехнулась зло. Не уж. Не позволю!

Отражению своему в глаза глядя, гордое лицо состроила, нос задрала. Вот! Так уже лучше.

Напоследок усмехнулась хищно, себя подбадривая. Разве ж то беда случилась? И разве ж одна я в ней осталась?

Выдохнула, лицо ополоснула да отправилась спать. Правильно Вилен сказал, что утро вечера мудренее… Как только печникам объяснить, откудова в кухне такой бардак, да начало работ перенести..?

С тем и уснула.

Сон, правда, вышел паршивый, все снилось как-то скомкано, что я то от Якуба бегу, то от Вилена. И то темно, то шибко ярко. Неприятно в общем. Потому и из комнаты по утру вышла злющая, как мегера.

Уже готовилась за Виленом на мансарду его заявиться и отправить порядок в кухне наводить, но оттуда, с кухни то есть, уже голоса Дульси и мальчишек слышались. Они что, вместо него там чистят? Им не за это платят… Только вот, едва в кухню зашла, поняла – опоздала.

– Ну и зачем вы тут порядок наводили, надо было эту честь хозяину оставить, – с осуждением заявила я, руки на груди складывая.

Гасти на меня воззрился непонятливо, как и Малик с Боди, зато Дульсинея хохотнула:

– Так мы и не наводили. Ты представь? Первый раз такое вижу! Чтобы после Виленовых посиделок заходишь – и чисто! Я ж слышала, что они вчера на кухню отправились, сразу тогда берушики в уши сунула. Думали, ты это. Но похоже ошиблись.

– Как не наводили? – я, право слово, растерялась.

– Так вот так! – хохотнула она снова, наблюдая мое растерянное выражение. – Всех Нинка в рукавицы ежовые пособирала!

Неужели Вилен сам..?

Я аж наверх покосилась, где он, должно быть, спал до сих пор.

– Даже хозяин Нину бояться стал, – пробурчал Малик.

– И ничего не бояться, – ткнул его локтем в бок Гасти, – хозяин Вилен не боится никого, просто знает, кого слушать стоит. Сам видел, как пироги ее расходятся…

– А вы, что ж, меня боитесь? – я аж брови выгнула, ребят оглядывая. Боди улыбку вон спрятал, этот точно не боялся, я ему вечно что-то вкусненькое совала. Он чаще прочих на кухне крутился, да и самый мелкий был, тщедушный, что без жалости не взглянешь.

Гасти на Малика покосился.

– Просто раньше нам столько работать не приходилось, – пробормотал средний, пряча глаза.

– Так вы и зарабатывали меньше, – вступилась Дулься. – Сравнил тоже. Разве ж тебе Вилен получку не увеличил?

– Увеличил, – согласился Малик.

– Ты, хозяйка, в голову не бери, – тут же подхватил Гасти. – Просто кой-кто работать не шибко любит.

Я головой покачала и к своим мыслям воротилась.

Значит, Вилен ночью спать не пошел, а, выпроводив дружков, прибирал тут. Во сколько ж он спать улегся?

Снова наверх покосившись, я губу прикусила задумчиво, да отправилась готовить завтрак. А как яичница с кусочком бекона была готова, я ее вместе с хлебом на поднос водрузила. Дополнила горячим крепким чаем и потащила наверх…

Домашние покосились, но ничего говорить не стали, меж собой болтать продолжили в мою задумчивость не вмешиваясь.

Нимфа для красного Дракона – CC2n_bzP

Глава 11.1

Поднявшись на второй этаж, я остановилась перед лесенкой, что вела в мансарду. Прислушалась.

Звуков оттуда не доносилось. Спит? Или просто дверь плотная?

Поднялась и вот тут уж столкнулась с проблемой. А как постучать-то, когда руки подносом заняты?

– Вилен? – позвала тихонько. Почему-то крикнуть язык не повернулся.

Тишина.

Может поднос на пол поставить? Но глянув на его чистоту как-то побрезговала.

В итоге ногой постучала, но в мягких домашних башмаках вышло не шибко громко. И опять никто открывать не торопился, как и отзываться.

Ай, была-не была! Ну не спит же он в неглиже!

А если даже и так, что я там не видела? Чай, не девица.

Кое-как ручку двери сумела зацепить, толкнула, а как та распахнулась – обомлела.

Вилен, в одних портах, ухватившись за балку под потолком подтягивался.

Вверх-вниз. Вверх-вниз. Вверх-вниз.

Висел он ко мне спиной, потому во всей красе я могла рассмотреть напряженные мышцы на его спине. Плечи широкие, шею напряженную.

Точно такую же напряженную, какой я в сей миг сделалась.

Глаза так вообще моргать отказывались.

Сильный он оказался. Под одеждой-то свободной ясно было, что жиром не оброс, но оказался и не худосочным вовсе. И не обрюзгшим, как того следовало ожидать, коли он квасил тут да дурью всякой маялся.

Да я таких мужиков в жизни своей, ни в этой, ни в прошлой, живьем не видела.

Даже поймала себя на мысли, что смотреть дальше хочется…

Кожа у него уже вся лоснилась. Взмок. Видать давно этим занимается. А на руках вон вены вздулись.

Наконец, спрыгнул он, потянулся за полотенцем тут же на стуле висевшим, лицо отер и шею.

Я уж окликнуть хотела, но в горле пересохло, а он вдруг сам заговорил.

– Подглядывать-то нехорошо, Нина, – и только после этого оборотился.

Ну я опять и застыла.

Значит, сразу понял, что я пришла? Услышал? Почуял?

А я, как дуреха, стою и глаза разинула.

Стыдоба-то какая! А этот еще смотрит и лыбится, на мою-то растерянность.

Только б не покраснеть еще, а то совсем глупость выйдет.

А он, как специально, стоит ко мне теперь передом. Пресс свой вырисовывает. Вот паяц!

Чтоб добить меня, не иначе, он еще и к тазу с водой отошел, да принялся обтираться, то так, то этак выгибаясь, чтоб я со всех сторон поглядеть смогла.

– А что б и не посмотреть, когда ты сам рисуешься? – фыркнула нарочито. – Я вообще-то стучала…

Только тут он, кажется, заметил, что в моих руках поднос со снедью. Ага, сам забылся, что и внимания не обратил?

Посмеиваться перестал, зато бровь выгнул удивленно.

– Завтрак вот тебе принесла, – я прошла мимо него, водрузила поднос на стол.

– За какие такие заслуги?

– За все хорошее, – в тон ему. – Можно просто “спасибо” сказать.

– Коли так, то спасибо, – он вытерся насухо, рубашку накинул (наконец-то!), уселся за стол и подвинул к себе тарелку с яичницей.

– И на счет вчерашнего…

Вилен тут же на меня взгляд обеспокоенный поднял, а я, как про “спасибо” сказала, так и сама поняла, что ему этого вчера не сказала.

– Тебе тоже спасибо. Что вступился…

Холодок от воспоминаний снова по спине ознобом прокрался, да липким неприятным чувством. Я плечами повела, но это не сильно помогло от него избавиться.

Вилен головой мотнул, губы в тонкую линию сжал.

– Не за что тебе меня благодарить, – признался глухо. – Я сам в дом беду привел. Видел ведь, как он на тебя смотрит. Дело времени было, когда б он решился. И это хорошо… – он покосился на меня, лоб нахмурил, – нет, ничего хорошего, конечно… Но коли на твоем месте та, другая была бы…

Недосказанность в воздухе повисла, но мы оба понимали о чем.

Не дала бы она отпор. Не сумела бы.

Что ж… Еще одно подтверждение, что я на своем месте. Надеюсь, что та душа, что прежде здесь обитала, теперь в лучшем мире.

– Ешь, пока не остыло, – не любила я вот этих душещипательных разговоров. Вернее, самобичевательных.

Но если он это все понимает, то и славно. Значит, голова варит.

Вилен кивнул и взялся за еду. Но едва успел с той разделаться, как снизу, от начала мансардной лесенки, голос Гасти послышался:

– Нина? Там печники пришли!

Я поднялась, подошла к двери и выглянула наружу.

– Ты чего кричишь? Сейчас спустимся.

– Вообще-то сюда никому ходить нельзя, – хмыкнул Вилен позади. – Все домашние это знают.

Я закатила глаза. Ну и что они там теперь себе понадумают?

–

GWZ7GOd9 – Волчица в академии

Глава 11.2

Я не стала дожидаться, когда Вилен закончит с завтраком. Да и что смотреть на человека, когда он ест. Смущать еще. И самой смущаться.

Странно это вообще, что во мне такое чувство, смущение то есть, при нем стало подергиваться. Легонько так, натужно, но все ж неловкость порой возникала. Хотя, честно говоря, давненько я о нем не вспоминала.

Да уж.

Тряхнув головой, а заодно и волосами, копна-то теперь у меня была что надо, я отправилась на кухню.

Печники, двое взрослых, я бы даже сказала в летах, мужчин. Когда мы выбирали мастеров, эти двое показались мне самыми вменяемыми. Не сказать, что выбор был велик, но когда тебе на печь предлагают позолоту пришляпать, чтоб покрасивше было, да еще и вокруг топки, тут невольно задумываться начнешь…

Эти ж двое говорили мало, но по существу. Цену назвали чуть выше среднего, но именно с ними Вилен меня и решил познакомить.

Один из них – широкоплечий, коренастый такой, с густой бородой, в которой уже порядком мелькало седых волосков. Он, казалось, был ну просто типичным работягой. Руки крепкие, мозолистые, но двигался этак ловко, уверенно, а глаз наметанный, внимательный. Второй был чуть младше, его брат. Но обоим было что-то около пятидесяти.

– Ниночка, доброго утра, хозяюшка, – поприветствовал меня старший, Золо. Он и при знакомстве сразу сказал, что не привычен расшаркиваться, даже просил простить его, коли что, но общается со всеми этак по простому, да по доброму. Я его тогда же и уверила, что это еще и лучше, чем госпожа… господин…

Брат его, Мрот, приветственно кивнул.

– И вам доброго утра, – улыбнулась в ответ. – Мы вроде как все подготовили, как вы велели. Лишнее с кухни убрали, сейчас вот только стол еще вытащить надобно, наверное.

– Да нет, не мешает, – Золо махнул рукой. – Сегодня начнем эту разбирать, да потихоньку выносить, а на завтра уж новые кирпичи заказаны.

Я одобрительно кивнула. Вот и славно. Они знали, что да где лучше прикупить. Чтоб и качество не подвело, но и не шибко по карману било. Отзывов на их работу Вилен тоже собрал порядочно. Удивительно даже, что те сумели за наш заказ так быстро взяться, но вроде как свезло просто. У кого-то из клиентов сроки работ перенеслись, и у мастеров потому окошко на нас и вышло.

Все как надо сложилось.

– Коли надобно будет чего, вы говорите, – напомнила на всякий случай. – Помощников вот в работу тоже подключите, – я положила руку на плечо Гасти, который рядом сидел. Мальчишка наигранно поморщился.

– Подключим, чего уж. На подай-принеси всегда лишние руки пригодятся, – хохотнул Мрот.

Я поймала взглядом Малика, который морщился уже не наигранно. Надо б для него работу по душе сыскать… А то больно часто он поручения вштыки воспринимает. И были у меня на сей счет идеи, но для того печь понадобится с плитой, пока обождать придется.

Мастера принялись за работу с такой сноровкой, что я не могла не залюбоваться. Золо ловко разбивал кладку, а Мрот вынимал кирпичи и на две стопки сортировал. Какие целые, а какие под замену. Оба они работали молча, слаженно, словно два механизма одной машины.

Дульсинея, глядя на это, покачала головой.

– Вот что значит мастера, – пробормотала она. – Сразу видно – люди свое дело знают.

Мы оставили мальчишек в кухне, а сами вышли в коридорчик.

– Надолго это? – кивнула Дулься в сторону кухни.

– Да вроде б сказали дня на три-четыре, а там еще пару дней нужно будет, чтоб раствор встал до конца, да контрольные какие-то протопки сделать. Печи-то большие будут.

– Пол кухни займут, – выдохнула Дульсинея. – Не развернешься толком. А вы еще людей нанимать хотели.

– Об этом я тоже подумала, – я постучала пальцем по губам. – Надо, наверное, кладовку на втором этаже разобрать, она, мне кажется, даже больше моей нынешней каморки будет. И одну стенку тогда уберем, али проход сделаем. Будет вместо моей комнаты еще помещение для готовки.

Дулься брови выгнула.

– Эка ты придумала! Думаешь, согласится Вилен?

– На что соглашусь? – а вот и хозяин. Идет по лестнице с подносом в руках, сам уши развесил.

Как вот он так умеет? Появляется аккурат тогда, когда о нем говорить начинают… Пришлось и ему о моей задумке прям сейчас рассказывать.

– Нужно по плану дома посмотреть, не помню уже, есть там несущие балки… Если нет, то можно и всю стену убрать, – вот так просто… И даже спорить не стал.

Дульсинея, кажется, это тоже отметила и с какой-то чудной веселостью на меня глянула. Так начнут балаболить, что Вилен под мою дудку пляшет.

– Кладовку сама разбирать будешь, – ага, а вот и его природная вредность. Все, тут уж и Дульсинея улыбаться прекратила.

– Я ж повыкидываю все, что ненужным сочту, – я подбоченилась, думал запугает меня?

Сам теперь зубами скрипнул. Выдохнул.

– Флаги твои за тряпки я уже раз приняла, – напомнила напоследок.

– Ай, ладно. Посмотрю с тобой, что там, – чуть раздраженно ответил и в кухню пошел.

Мы с Дульсинеей переглянулись, та с улыбкой, а я довольно бровями поиграла.

Разве ж позволит мужик свое добро выкинуть?

–

Нимфа для красного дракона -

FMEmQ8Kj