Текст книги "В пирогах Счастье (СИ)"

Автор книги: Александра Каплунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Глава 3.1

В зале было не просто не убрано, да там воцарилась настоящая помойка!

Откуда же несло кислятиной?! Да и правда! Откуда же!?

Я зажала рот ладонью, чтобы несчастный кофе не вырвался наружу.

Отвратительно! Да как можно свое заведение до такого довести?!

– Это что? – спросила у Вилена, который в этот момент как раз пытался мимо меня пройти в зал.

Мой горе-хозяин, повернув ко мне голову, посмотрел на меня с явным непониманием.

– Где?

– Вот это! – я обвела зал рукой, явно намекая на все .

– Нина, прекрати паясничать, – поморщившись, Вилен уже намеревался уйти, но такой отрады он не дождется!

– Как я по-твоему должна убрать это до полудня?! – мое шипение прозвучало с явной угрозой.

Да еще бы!

Старая мебель, сколоченная грубо, словно из остатков в дровнике, была разбросана черте как. На столах грудилась грязная посуда. Даже не грудилась! ГОРИЛАСЬ! Прямо с остатками еды! А там что? Часом, не крысиный ли хвост торчит из миски?

Пол так и вовсе был устлан таким слоем грязи, липкой сажи, подсохших лужиц и раздавленной пищи, что я даже не видела, какого он цвета!

– Ой, что тут убирать? – Вилен продолжал гнуть свою линию. Не шибко церемонясь, он выдернул руку из моей хватки, явно недовольный моим возмущением. – Посуду на кухню снеси да подмети чутка.

Я еще раз оглядела зал. Может, у меня галлюцинация и я вижу что-то иное? Может, зрение подводит?

– Ты должно быть шутишь…

– Нина, прекращай, ты знала, где работаешь. Нечего теперь из себя неженку строить, если не нравится чего…

– Не нравится! – перебила я его. – Да это никуда не годится! Нет, вешай на дверь табличку, сегодня у нас генеральная уборка!

– Генеральная что? – Вилен миго побел. И глаза так округлил, что я даже испугалась, как бы не выпали.

– Уборка! Кто еще есть в таверне, кроме тебя, меня и Дульсинеи? – не втроем же они тут работают?

– Нина, ты кажется, забываешь, кто здесь хозяин, – на этот раз угрозу в голосе Вилена нельзя было пропустить мимо ушей.

Выдохнув, я собрала в мысленный кулак всю свою волю и силу убеждения и только после этого заговорила:

– Давай условимся, что все что было “до” – было “до”. А теперь начинается новое “теперь”. Та Нина, какой я была прежде – в прошлом. Теперь перед тобой новая Нина. И тебе придется с этим смириться… Поверь, настанет день и ты скажешь мне спасибо.

Брови Вилена уже сошлись на переносице, он явно жаждал меня прервать, но я жестом остановила его.

– Погоди, дай сказать. Работать в таких условиях – позорище, стыд и срам. Посмотри сам. Разве тебе приятно находиться в такой обстановке?

Я снова указала на зал, а сама внимательно следила за реакцией Вилена. И не прогадала. Он покосился в ту сторону и тяжело вздохнул. Нет, ему неприятно.

Отлично! Если бы он снова отмахнулся, мне бы пришлось здорово задуматься о новом месте работы.

– Делай, что хочешь, – наконец выдохнул он, закатив глаза. – Но если ты думаешь, что я…

– Вот и отлично! – Я снова не дала ему договорить. Схватив под руку, потащила прямо через зал. – Тогда с таблички и начнем. А потом уже распределим, кто чем займется.

– Я же сказал, что я не…

– У тебя ведь есть швабры? Ведра?

– Нина…

– Еще бы какое-то моющее средство.

– …

– И тряпок побольше. А, и ты говорил про какую-то мелкотню там, на кухне. У тебя работают молодые ребята?

Тяжелый вздох стал мне ответом.

Глава 3.2

Ведра в доме не нашлись, но Вилен повел меня в подсобку, которая располагалась на заднем дворе. Мы уже почти вышли из здания таверны, но я буквально замерла у порога.

Мне предстояло сделать шаг в новый мир. И пусть я уже нашагала их приличное множество в самой таверне, но здесь…

– Ключ не взял, – ворчание Вилена я пропустила мимо ушей. Он снова скрылся в коридоре, а я так и стояла на пороге.

Задний ход выходил на дворик, слева как раз виднелся сараюшка, справа еще какая-то пристройка, а вот дальше… Раскидистый сад. Прекрасный, зеленый, распустившийся во всей красе! Похоже, на дворе стояло лето, потому что деревья были просто усыпаны зелеными яблоками и розоватой вишней!

Это было просто немыслимо после того бардака в зале! Я словно стояла на пороге настоящей сказки! И сад этот уходил густыми зарослями вглубь… Сейчас, стоя на пороге, над высоким крыльцом, я даже не видела, насколько велик он.

– Это что? – спросила я, едва Вилен вернулся с ключом.

– Сегодня что, день дурацких вопросов?

– Сад, он твой? – добавила я.

– А чей еще-то?

– И что ты будешь делать со всем этим?

Вилен оценивающим взглядом прошелся по яблоням и вишням. Губы поджал, головой покачал.

– Как обычно – подождем, пока поспеет, а дальше брагу поставим.

Я едва не застонала в голос. Такую красоту и на брагу?! А попробовав местный кофе и оценив зал, я как-то догадалась, что и брага будет преотвратного качества.

– Ладно, с этим мы еще тоже разберемся, – пробурчала себе под нос.

– Что значит..?

– За ведрами пошли! – не дам я тебе пререкаться, даже не надейся…

Во дворе, кстати тоже была та еще помойка. Да куда ж смотрел вообще этот горе-хозяин?! Как в таком жить можно? А сама я… ну, та, что была прежде, как могла в этом обитать? Уму непостижимо.

В кладовой пришлось повозиться с замком. Похоже, туда давненько никто не лазал. Конечно. Зачем? Можно же старым слипшимся веником пролитые щи под стол замести и дождаться, пока крысы дожрут.

Тьфу!

Закралась крамольная мысль, что эту таверну проще поджечь, чем привести в божеский вид, но я быстро взяла себя в руки. И брезгливость пришлось поунять. Ничего. Еще сделаем из этого места конфетку!

Пока Вилен доставал из кладовки нужную утварь, я тайком и его разглядывала… Крепкий парень… Мужчина вернее. Если вспомнить мое отражение, то он, почитай, и постарше меня теперь будет.

Ворчит вот еще, но дело делает. Странно. Попробуй кто в моей пекарне свои порядки начать наводить, я бы мигом выпроводила. А Вилен… Казалось мне, что таверна ему эта не шибко люба.

Хотя почему казалось? Глядя на то, в каком она виде, тут прямо ясно становилось – не сдалась.

Зачем тогда держит? Продал бы и чем другим занимался… Да, вот тоже загадочка.

– Держи, – он подал мне из недр кладовой ведерко. Новехонькое такое, блестящее. А следом еще пару. – Хватит?

– Для начала, – кивнула в ответ. – И вон ветошь еще какая-то, ее тоже бери.

– Это флаги! – возмущенно зашипел Вилен. – Совсем с дуба рухнула?

Я прикусила язык. По мне тряпки и тряпки, цветастые какие-то… А он, ишь как взвился. Флаги!

– Тогда другое что поищи.

Он еще что-то ворчал себе под нос. А я и сама уже перелезла через завал какого-то железного хлама и принялась рыться сундуке, что стоял рядышком.

– А это?

– Бабкино покрывало, – отозвался Вилен. Я потянула его вверх, поеденное молью и линялое. Ну, хоть не сырое.

– Уверен?

– Да бери ты уже, – рыкнул он. – Вот еще холстина есть.

Он показал мне целый рулон серой тряпки.

– Вот и хватит.

С полными руками мы вернулись в таверну. А тут уже с кухни слышались голоса мальчишечьи.

– Мелкотня пришла, – с каким-то облегчением выдохнул Вилен и ускорил шаг. Видать, обрадовался, что теперь не его одного в эксплуатацию пустят.

–

Дорогие читательницы!

От всего сердца поздравляю вас с Международным женским днём!

В этот весенний праздник хочу обнять каждую из вас теплыми словами и искренними пожеланиями. Вы – особенные женщины, которые умеют мечтать, чувствовать и сопереживать. Именно вы наполняете смыслом мои истории, проживая их вместе с героями, находя в них отголоски собственных переживаний и радости.

Желаю вам весеннего настроения каждый день, нежных слов от близких и ярких моментов счастья. Пусть ваша жизнь будет наполнена любовью, радостью и вдохновением.

С любовью, ваша Александра

P.S. А в качестве небольшого подарка в эти прадзничные дни на все мои книги действует приятная скидка!)

Глава 3.3

Шум с кухни еще на подходе слышим был. Суета какая-то несусветная. Что-то гремело, звенело, то и дело разносился разномастный гогот.

– Суй давай!

– Да не влезет!

– Я те говорю, суй!

– Да не пихается!

Треск! Звон! Из кухни к нам под ноги выкатилась кастрюля литров на десять, оставляя за собой мокрый парящий след.

– Что тут у вас опять? – гаркнул Вилен, бесстрастно перешагивая кастрюлю.

– Да Дулься велела хрен сварить!

Я едва не подавилась. Это зачем еще? Вилен, кажется, задался тем же вопросом.

– Уверены?

В кухне обнаружилось трое мальчишек. Самому старшему на вид было лет четырнадцать, младшему около восьми, средний… что-то посередине. На плите валялся огромный белый корнеплод. Его-то, видимо, видимо и пытались засунуть в кастрюлю.

– Ну мы спросили, че сварить, а она так и сказала – “нихрена вы не сварите”, – подхватив корнеплод и потрясая им заявил старший.

– А мы решили сварить, – подхватил средний.

Младший же надулся, смотрел в пол и молчал.

– Балбесы, – Вилен выхватил хрен у старшего и отвесил тому подзатыльник. – Живо убрали тут все.

Просить дважды не пришлось.

– А эт чего? – Гасти, а так звали старшего из них, как я успела услышать, кивнул на добро, что мы принесли из кладовой.

Парнишка был немногим ниже меня, но весь какой-то нескладный, с длинными руками, худющий, а на щеке красовался длинный рваный шрам, придавая ему этакого бандитского вида. Глазищи под русой челкой смотрели с любопытством.

– Сегодня у нас генеральная уборка, – усмехнулась я. У всех троих вытянулись лица.

– Генерал приедет? – Уточнил средний, его звали Малик. Черноволосый, круглолицый, из всех троих он был самый упитанный. Я бы даже сказала чрезмерно…

Я закатила глаза, сдерживая смех. Да… я даже не удивлена, что они не знают, что это такое.

– Нет, вы сами будете генералами.

Вилен за моей спиной хмыкнул.

– Ты – генерал швабриных войск, – я сунула в руки Малика древко швабры. – Ты – тряпично-ведерных, по части влажной уборки, – ведро с тряпкой отправилось к Гасти.

– А ты… – самое большое ведро я протянула младшему, его звали Боди. – Мусорных.

– Че? – Лица их вытянулись еще сильнее. Кажется, ребята до сих пор не осознали, что их ждет.

– Шагом марш в зал, – рявкнул Вилен. – А то никакой жратвы не получите. Видите, Нине взбрело в голову порядок навести.

Они еще какое-то время переглядывались между собой, и я даже ждала, что начнут спорить, но несколько косых взглядов на фигуру Вилена за моей спиной, и они все же отправились в зал. Интересно. Значит их он их в помощниках держит? И управляться с ними умеет…

Я повернулась к нему, уже хотела отметить, как они его послушались, но тут же слова сами в горле встряли.

– Это что? – я смотрела, как он откупорил бутылку из темно зеленого стекла и теперь уже прикладывался к ней.

– Ммм?

– Что в бутылке?

Он сделал еще несколько глотков, вытер рот рукавом и усмехнулся:

– Вино, что еще… Эй! Ты что творишь?! Женщина!

Я выхватила бутылку у него из рук и принюхалась к содержимому. Кислятина отдавала спиртом так, что у меня глаза заслезились.

– Утро на дворе! – я буквально зашипела на него. – Работы столько…

– Так вы и работайте. Тебе что, помощников мало?

Он попытался было выхватить бутыль обратно, но я не позволила.

– Нина… – на этот раз угроза в его голосе прозвучала не шуточная. – Отдай.

– И не подумаю!

Он шагнул ближе, я сделала шаг назад, но уперлась поясницей в стол.

– Что за фокусы, Нина? – Он придвинулся ближе, почти нависая надо мной. Запах вина, исходящий от него, заставил поморщиться.

– Я тебе еще раз говорю, время – утро. Работы – валом. А ты пить удумал?

Он сверлил меня взглядом, сурово поджимая губы, но и я не уступала. Широкоплечий, высокий, он стоял почти вплотную. До того близко, что я ощущала жар, который исходил от его тела. Только в сей момент это было не столь волнительно, как пишут в женских романах. А скорее придавало остроты угрозе, что от него исходила.

– По-хорошему прошу… отдай.

– Иначе что? – я еще и голову вздернула и даже глазом не моргнула.

Глава 4.1

– Уволю, – рыкнул Вилен и все же попытался вырвать бутылку из моей руки. Кажется, это вино было ему очень нужно. Но и я не сдавалась…

Нет, конечно, я и сама была не прочь пригубить бокальчик в праздник или вечером в хорошей компании, но чтоб вот так! На работе! Да с утра пораньше!

Попахивало алкоголизмом. А с этим я точно мириться не собиралась. Рыба гниет с головы, так говорят… И если хозяин будет пропоицей, то и из таверны толку не выйдет.

Я с силой пихнула Вилена в плечо, радуясь, что мое тело снова молодое и сильное.

– Не уволишь, – ответила ему в тон. Тут главное – решительность. Вилен от прошлой Нины точно нахрапа не ожидал. Значит будем пользоваться.

Он отшатнулся по инерции, а я уже рядом с раковиной была.

– Куда! – застонал он, когда я перевернула бутылку, и вино полилось в слив.

– Никакого спиртного на работе.

Два шага и он снова стоял напротив. Наклонился вот, глазищи краснотой налились. Дышит, ноздри раздувает.

– И нечего пыхтеть на меня.

– Собирай-ка ты свои манатки, Нина, – начал он, но я опять перебила.

– Месяц.

Он моргнул и осоловело уставился на меня.

– Чего месяц?

– Дай мне месяц. И за этот срок, коли будешь делать все по моим правилам, мы сможем изменить это место до неузнаваемости.

Сказала, а сама про себя присвистнула. Месяц! Это ж тоже надо такое ляпнуть! Тут бы хоть полгодика… Пока старых клиентов отвадишь, потом новых привлечешь. А еще же надобно все в должный вид привести, работников нормальных найти.

– В тебя бес вчера вселился что ли? – его глаза напротив моих сощурились. Я снова поморщилась, когда он дыхнул на меня запахом вина.

– Разве ж бесы помощь предлагают? Считай, я твой новый ангел-хранитель. Ты меня не бросил, когда худо было, вот – воздается.

– С чего бы вдруг мне с тобой договоры заключать? Меня и так все в жизни устраивает.

– Уверен? – я бровь выгнула. И вот прямо чуяла каким-то шестым чувством, что брешет он. Не устраивает его ничегошеньки. Ни таверна эта, ни жизнь в целом.

Вилен еще какое-то время вглядывался в мои ясны очи, прежде чем выпрямился и отступил.

– Посмотрим, – пробурчал он, подхватил ведро и отправился вслед за мальчишками.

Я же едва не вскрикнула от радости.

– И никакого алкоголя в рабочее время! – крикнула ему вдогонку.

Все, голубчик. Считай, ты мне сам зеленый свет дал.

Правда, когда я вышла в зал радости моей поубавилось.

– И что это? – уточнила у всех четверых разом.

Мальчишки разбрелись по залу. Гасти и Малик увлеченно играли в какую-то игру с помощью деревянных фишек.

Вилен стоял за стойкой и лениво тер грязной тряпкой глиняную кружку.

И только младший из мальчишек удрученно мел пол.

На меня они не обратили никакого внимания. Вот паршивцы.

– Ладненько… – Я подошла к Боди, вроде так звали самого младшего. Забрала у него швабру и дала в руки веник. – Вот так удобнее будет.

– Ребятки, давайте-ка всю посуду в кухню несите. – Я подхватила поднос и составила на него несколько тарелок, а сам поднос пихнула в руки Гасти.

– Эй… – он попытался возмутиться, но я зыркнула на него весьма выразительно, и мальчишка все же поплеся в кухню. Да, прыткости им не хватает.

Нужна мотивация…

– Чем быстрее наведем чистоту, тем быстрее возьмемся за пирог, – я закинула удочку, складывая на другой поднос новую стопку посуды.

Малик тут же обратил на меня внимание.

– Пирог? Да Дульсинея только хлеб печь умеет. И тот почти всегда горелый…

– А кто сказал, что она печь будет?

Из-за прилавка, где стоял Вилен, послышалось хмыканье, но я не обернулась.

Зато поймала взгляд Малика. Заинтересованный такой.

– Яблок в саду в достатке. Шарлотку спечем.

– Это что такое?

– А вот как испечем так и узнаешь…

– Гадость наверное какая-то, – вздохнул мальчишка. Но уже сам подошел ко мне и забрал полный поднос посуды.

– Не попробуешь – не узнаешь, – я подмигнула ему, чем вызвала улыбку.

Повернулась к Боди, который продолжал усердно мести пол. Мальчишка не филонил, и на фоне друзей это показалось мне весьма похвальным. Я поспешила в его сторону и принялась протирать уже пустые столы.

– Вилен, щетки бы надо, – тряпка упорно липла к столу…

– Неугомонная, – ворчал он снова, но все же куда-то направился.

Чтобы убрать зал нам понадобилось по крайней мере пять часов. И то я бы не сказала, что здесь теперь царил идеальный порядок. Время уже перевалило за полдень, и даже несколько завсегдатаев пытались заглянуть внутрь, но Вилен быстро объяснил им, что сегодня мы не работаем.

Дульсинея, вернувшись с рынка, который, оказывается, был здесь неподалеку, тоже присоединилась к нам. Работа шла споро… Я даже уговорила Вилена вычистить очаг, который весь был чернущий от копоти, а внутри собралась такая огромная гора пепла и сажи, что удивительно, как она еще не сыпалась через край.

– А обедать будем сегодня? – на шестом часу Гасти уже явно страдал. Марко вторил ему, и даже ворчание Вилена все чаще звучало, как стоны о помощи.

Мне вообще казалось, что он сперва не верил в то, что я действительно это задумала, и все ждал, когда я сдамся. Не вышло.

Да и я сама, признаться, уже ужасно хотела поесть.

– Так я ж тут с вами кручусь, кто готовить-то будет? – фыркнула Дульсинея.

– Может хоть щи вчерашние остались? – протянул Малик, но остальные так красноречиво переглянулись, что стало понятно, щи никто не хочет.

– Пойдемте поглядим, что там есть… – Я отжала тряпку, которой домывала полы, утерла взмокший лоб, и махнула в сторону кухни.

Просить дважды не пришлось.

Я почти сразу отправилась следом… Только Вилен немного задержался, провожая меня каким-то странным задумчивым взглядом. Он покачал головой каким-то своим мыслям, и лишь после двинулся за нами.

– Щей нет уже, – сообщила Дульсинея, заглядывая в кастрюлю. – Вчера все выгребли.

– А что ты с рынка принесла? – Я потянулась к сверткам на столе, отогнула бумагу на одном, но тут же отпрянула, на меня так пахнуло, что мигом тошнота к горлу подкатила. – Что это, Дульсинея? Воняет так, будто кто-то умер.

– Так курятина.

Она и сама поспешила подойти, отогнула бумагу упаковочную и принюхалась.

– Ничем не пахнет.

– Дульсинея, опять тухлятину притащила? Сколько раз говорил, у Джопетто не бери, он тебе вечно дрянь сует, знает ведь, что ты не чуешь.

– У Дульси нюх отшиблен. Да и вкусов почти не чует, – пояснил мне Гасти. Пока мы убирались в зале, я уже успела немного пояснить им причины изменений в своем поведении. Легенда о потерянной памяти работала преотлично.

– Как же она тогда куховарит? – вопрос вырвался сам собой, но Гасти в ответ только плечами пожал. Да, странная у Вилена компания работает.

– Нет, так дело не пойдет. А еще чего есть?

Купленное Дусей пришлось пересматривать. Порченого мяса нашлось еще два свертка. Я думала, их придется выбросить, но Вилен угрюмо сгреб их со стола и, ничего не говоря, ушел.

Я же, пройдясь по шкафчикам и полкам, благо в кухне был относительный порядок, нашла все необходимое, чтобы хотя бы омлет состряпать. Чем и занялась. А мальчишек пока отправила в сад, десяток яблок набрать на обещанную шарлотку.

К слову, заметила я и опару в большой кадке… Дрожжей, ожидаемо, тут не было, но коли есть опара, то можно будет и на пироги тесто поставить. К тому моменту, как в печи поднимался в глубокой форме пышный омлет, на сковороде шкварчали гренки, а Дульсинея нарезала яблоки, я уже продумывала, что еще могу успеть за сегодня… К завтрашнему открытию меню должно кардинально измениться…

Глава 4.2

Омлет подоспел быстро. Высокий, пышный вышел, загляденье. Я только и успела на стол поставить, отошла за тарелками, а мальчишки уже налетели, как саранча. Принялись тыкать в несчастного вилками.

– Ну-ка! – шикнула на них. – Не торопитесь. И вообще вы руки мыли?

– Вот-вот, налетели, шкоды! – поддакнула Дульсинея, она уже дочищала последнее яблочко.

– Ой, мы что, неженки какие-то что ли? – Гасти состроил рожицу.

Я не говоря ничего боле, схватила его за руку и к глазам поднесла.

– Мать честная! Ты что, под ногтями колонии грибные выращиваешь? – схватив уже улепетывающего парнишку за шкварник, я дернула его обратно. – Ну-ка! Руки мыть марш! А то никакой еды не дам! И вы оба, тоже!

Все трое угрюмо поплелись к умывальнику.

– Я за вами слежу, – подначила я, оборачиваясь через плечо. Сама же принялась раскладывать гренки по тарелкам. Всем поровну. И на нас с Дульсинеей. Вилен вот только непойми когда вернется… С одной стороны подождать бы его.

– Хозяин-то наш надолго ушел? – решила все ж спросить у Дуси.

– А кто ж его знает. Смотря как Джопетто упрется…

Я покосилась на нее, но больше допытываться не стала. Вообще было странно, как женщина, у которой ни нюха, ни вкуса, на кухне работает. Куховарит! Да и вообще, оглядывая всю эту компанию, складывалось у меня подозрение, что тут возможны два варианта. Либо Вилен подбирал себе персонал по принципу – кто первый встал, того и тапки. Либо принимал у себя всех сирых и убогих.

– А больше никто здесь не работает?

Дулься фыркнула.

– Нет, конечно. Куда еще. Если Вилен еще кого возьмет, таверна точно разорится. Мальчишкам вон троим как за одного платит.

– А мы не жалуемся! – Гасти первый вернулся к столу и облизнулся на омлет. Но руки уже не тянул. – Поди устройся куда на работу-то. И чтоб все по честному.

– Тебе-то уже и можно куда податься, – продолжил за него Малик. – А мы с Боди мелкие еще, если только на фабрику сунуться, но там хуже, чем здеся…

Я невольно губы поджала. Фабрика еще какая-то, где детей работать берут. Интересный мирок, надо бы разузнать поболе…

– А родители ваши что ж, не могут о вас позаботиться?

В кухне тишина повисла, что мне аж не по себе стало. Я как раз тарелки на стол переставляла и омлет принялась нарезать.

– Точно память тебе отшибло, Нина, – угрюмо отозвался Гасти. – Нет у нас никого.

И надулся, больше взгляд не поднимая. Остальные примерно так же уселись.

Мне стало неловко. Они ж дети совсем, как же одни-то? Но поняла, что у них спрашивать точно не стоит. Еще сильнее надуются.

– Отшибло, говорила же, – вздохнула я, выдавая им вилки. – Ешьте давайте.

Просить дважды не пришлось. И уже пару укусов омлета спустя тема разговора была забыта.

– Вот это я понимаю – еда, – пробормотал Малик, прожевывая очередной кусок.

– Омлет-то обычный, чего вы, – хмыкнула я, но на душе все равно стало приятно.

– Не, не обычный, – возразил Гасти, глядя на меня с неподдельным восторгом. – Так вкусно давно не ели! А гренки-то! Гренки!

Он покосился на Дульсинею, что как раз закончила яблоко колупать и тоже за стол уселась.

– Ну-ка, помнится, когда Нинка первый раз сготовила, я едва зуб не сломала. Кексы вроде какие-то были…

Она посмеиваясь попробовала омлет и тут же в лице переменилась.

– Уж как я почти вкуса не чую, но это что-то с чем-то.

Теперь все четверо уплетали с аппетитом, которому могли и голодающие позавидовать.

Я только улыбнулась, не желая выдавать, что простой омлет был лишь началом моей здешней карьеры. К тому моменту, как все наелись, на столе осталась пустая сковорода, а я уже отправила в печь шарлотку. И лишь тогда уселась поесть сама, мысленно прокручивая план на остаток дня.

– Поели? – спросила у мальчишек, которые довольно поглаживали набитые животы. – Теперь за дело! Кто первый в зале со своим делом закончит, тот первый шарлотку получит.

Они тут же оживились и потянулись со своих мест.

– Только чтоб на совесть, – крикнула им вдогонку. – Кто филонить будет, вообще ничего не дам.

– А мы чем же займемся? – Кажется, и Дульсинея уже заразилась моим азартом.

– А мы с тобой подготовим все на пироги.

– Пироги?

– Ага, – я кивнула, собирая с тарелки последние крошки гренки, – нужно поставить тесто, чтобы оно успело подняться к утру. А пока займемся начинками.

– Странно это все, Нина, чтоб все это делать, надо знания иметь, – проговорила женщина. Ее круглое лицо выражало явную подозрительность. – Разве ж может человек так перемениться, коли бы и память потерялась?

Я не стала вступать с ней в полемику, плечами пожала, да ответила коротко:

– Откуда ж мне знать. Сейчас я есть, как есть. А какая до того была – не помню.

Дулься усмехнулась, но допытываться больше не стала. Головой покачала только.

Я взяла кадку с опарой, добавила в неё немного воды и муки и принялась замешивать тесто. Мягкое, податливое, оно прямо так и льнуло к рукам. Одно удовольствие. А аромат какой пошел… Вот что значит – натуральное хозяйство.

Мы уже принялись за капусту, когда в кухню вернулся Вилен.

– Хозяин вернулся! Ну как? – Уточнила я, оборачиваясь через плечо.

– Поменял, – ворчливо сообщил он.

– Садись за стол, – я подоспела подхватить у него кульки. Кулебяку может тоже наделать? Мясные-то пироги тоже хорошо пойдут наверное… А еще б бульон поставить. А пельмени у них тут есть интересно! Ох, сколько ж можно всякого попробовать наделать-то! Узнать бы еще, чем местные питаются.

Вилен меня странным взглядом смерил, головой покачал, но за стол уселся. Отложив пока мясо, я поставила перед ним тарелку с омлетом и гренками. Все в печи стояло, почти снаружи, но остыть не успело.

– Это что? – с сомнением он ткнул вилкой в еду. – Это ты готовила?

И поглядел на меня так, словно я его отравить пыталась.

– Я-я, все уже поели, ты один остался.

– И что, живы остались?

Я глянула на него с искренним возмущением. Вилену ничего не оставалось кроме как начать есть. И первый же кусок заставил его округлить глаза.

– Да ладно, – с сомнением он взял еще кусок. – Это что-то новенькое.

Мы переглянулись с Дульсинеей. Та тоже посмеивалась. Кажись, ее ничуть не смущала конкурентка в моем лице. Да и я на ее место не метила, одна я тут все равно не управлюсь.

Вилен с едой разделался довольно быстро.

– Коли так будешь готовить, может и правда чего выйдет, – признался он, относя тарелку в мойку. Та, к слову, уже ломилась от посуды.

– Выйдет, не сомневайся, – пообещала я. Уверенность внутри откуда-то бралась. Вилен усмехнулся и отправился в зал.

К тому времени, как тесто было поставлено, начинки подготовлены, а мальчишки вычистили зал почти до блеска, все мы порядком замучились.

На дворе уже был поздний вечер, мы открыли двери и окна, чтобы проветрить помещение, и теперь с удовольствием сидели за столом прямо в зале, пили взвар вприкуску с шарлоткой.

Мальчишки запихивали уже по третьему куску, а я отметила, что не хватает еще бы сахарной пудры…

В этот момент в таверну заглянули местные… Это были мужики, явно уже подшофе, неприятные какие-то, неопрятные. Запах дешевого пойла сразу по воздуху до нас добрался.

Они сразу направились к прилавку, где стоял Вилен.

– Ну что, хозяин, нальешь по чарке? – громко спросил один из них, хлопнув по столу рядом.

Я вытерла руки о фартук и вышла из-за стола.

– Извините, сегодня не работаем, – сказала я, перекрывая им дорогу к Вилену.

– А ты кто такая? – нахмурился один из них, явно не ожидая, что ему откажут. Он подслеповато прищурился. – Нинка, ты что ли?

– Та, кто вам сейчас скажет "до свидания", – ответила я, глядя прямо ему в глаза.

– Да ладно тебе, Нина, – попытался вмешаться Вилен, но я подняла руку, не давая ему продолжить.

– Сегодня не работаем, – повторила я твердо.

Мужики переглянулись, но, видимо, не захотели ссориться. Бормоча что-то недовольное, они вышли из таверны, а я обернулась к Вилену.

– Не хватало ещё, чтобы ты с ними выпивать начал, – сказала я.

– Да не собирался я, – пробормотал он, но в его голосе слышалось раздражение. – Ты хозяйничай, да не зарывайся, Нина…

– Не зарываюсь, – отозвалась в тон. Мы какое-то время мерились взглядами, но в конце концов он фыркнул и вернулся к протиранию своих кружек. Тряпка теперь у него была чистая.

К ночи, когда все разошлись, я осталась одна на кухне. Дульсинея и мальчишки ушли отдыхать, а Вилен куда-то исчез, сказав, что ему нужно выйти ненадолго. Я домывала последнюю партию посуды, когда он вернулся.

– У тебя всегда теперь будет столько энергии? – спросил, заглядывая в кухню. Встал в проеме, прислонившись плечом к косяку да руки на груди сложил.

– Может быть, – я утерла лоб рукавом и вытащила из воды очередную тарелку.

– Ты и правда изменилась.

Это прозвучало как-то уж слишком задумчиво. Я снова глянула на него через плечо… Ну, не стану ж я пояснять, что за делом не остается места для размышлений о том, как все обернулось. Пусть бы и ощущала я правильность в происходящем, а прошлая жизнь казалась какой-то уж очень далекой, хоть и прошел всего день, но все ж тоской сердце жалось.

Как там мои внучата вырастут? Настасья плачет, поди… Из всех ребятишек мы с ней ближе все были. Старшая внучка, первая… И не увижу никого из них теперь.

Под вечер тоска по прошлому взыграла с новой силой. Пришлось от Вилена отвернуться, чтобы во взгляде этого не показать.

Но он заметил. Прошел через кухню. Встал рядом, лицо мое пальцами за подбородок к себе повернул, но и отпустил сразу.

– Ты не она, так ведь? – а сам в глаза мои вглядывается, будто ищет чего.

– Не она?

– Не та девушка, что я на работу принимал. Что вчера случилось?

Я взгляд не отводила, плечами вот пожала, но как-то почти боязно сделалось. И волнительно.

– Дай-ка руку, – тихо проговорил и ладонь мне свою раскрытую протянул.

Я, чуть помедлив, послушалась. Вложила свою руку в его.

Вилен достал какой-то пузырек из-за пазухи, внимательно за мной поглядывая. Зубами пробку вытащил и на руку-то мне полил.

– Это что? – спросила я, глядя на лужицу на своей ладони.

– Вода с серебром.

– С серебром значит…

Мы оба склонились к моей ладони на его руке.

– И что должно произойти? – Я вскинула взгляд и едва заставила себя на месте остаться. Больно близко его лицо вдруг оказалось.

– Это ты мне скажи, – странно голос его звучал. Словно ждал чего.

Я плечами опять пожала. Проверяет так что ли?

– Почем мне знать? Долго стоять-то так?

– Не болит?

– Ты странный какой-то…

– Я-то? – он усмехнулся и все ж отпустил. – Ладно.

Я вылила с ладони водицу в мойку и снова за посуду взялась. Вилен же принялся протирать отставленные чистые тарелки.

Вдвоем мы закончили быстро.

Когда последняя тарелка отправилась в стопку, я вытерла руки и повесила полотенце на место.

– Спокойной ночи, Нина, – Вилен снова поглядел на меня как-то странно. Словно под кожу мне забраться хотел. Или в самую голову.

– Спокойной ночи, Вилен.

Ну что ж… завтра узнаем, как все повернется.