Текст книги "Екатерина. Цена слова (СИ)"

Автор книги: Александра Гром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Катя, а ты часом кофейку не желаешь? – с преувеличенной заботой спрашивает второстепенный герой моих мыслей. Хитрющий огонек в глазах не предвещает ничего хорошего, а ответ, способный заранее поставить нахала на место, как назло не придумывается.

Сонечка, последние двадцать минут успешно притворявшаяся скульптурой в стиле гиперреализма, внезапно дает знать о себе:

– Ты хочешь кофе?

Да, глупо было ждать спасения с этой стороны. Вопрос лишь усугубляет ситуацию, а мозг не спешит генерировать остроумные фразы.

– О да, она очень хочет кофе! – уже откровенно смеется Иван. Вот ведь зараза глазастая и языкастая!

Сонечка меняет амплуа. Сейчас перед нами потерявшийся олененок, недоуменно взирающий то на веселящегося мужчину, то на грустную меня.

– Вишенка, – обращается насмешник к девушке, – сходи-ка за ним, пожалуйста. Я угощаю. И даже дам денег на пирожные.

От обиды Сонечка опять меняется в лице, но берет себя в руки и наигранно безразличным тоном бросает:

– Готовь деньги, а я за плащом.

Меня изумляет двоякое отношение Ивана к этой девушке. Большую часть времени он с ней приветлив, но стоит Сонечке немного расслабиться, и она слышит в свой адрес что-нибудь неприятное. Вот как сейчас. Разгадать причину таких резких изменений в поведении охранника мне до сих пор не удалось. Спросить напрямую, все случай не выпадал, потому что сегодня я впервые присутствую при раздаче «любезностей». Так не воспользоваться ли мне оказией?

Дверь в служебное помещение закрывается с тихим щелчком, и я тут же набрасываюсь на Ивана:

– Зачем ты так с ней? Ты же ей нравишься.

Второй раз за день меня окидывают ленивым взглядом с головы до ног. Да что же это такое?! Освежив визуально мой образ в своем сознании, Иван флегматично отвечает:

– Я в курсе.

Так и хочется воскликнуть: «Да неужели?»

– Она мне тоже нравится, – продолжает он похоронным голосом, уставившись на столик, где иногда проводятся чаепития. – Еще я знаю, что Геннадий Ефимович меня уволит, если я хоть как-то проявлю интерес к его племяннице.

– Конечно, если будешь себя вести подобным образом, то сможешь избежать увольнения! – иронизирую по поводу его тактики.

Мой тон не остается незамеченным. Иван улыбается, но продолжает считать стол более интересным объектом по сравнению со мной.

– Ты мало общаешься с Соней и плохо ее знаешь. Она ничего не расскажет дяде. Побоится выглядеть в его глазах маленькой девочкой, не способной за себя постоять.

– Ты уверен?

– Да, потому что она и есть маленькая девочка, которая очень волнуется о том впечатлении, которое производит на окружающих. Была б она на пару лет постарше, сообразила, что, столкнувшись с проблемой, не поддающейся решению, не стыдно попросить совета или помощи.

Я могу возразить, что совсем недавно она так и сделала – обратилась за помощью, когда ситуация вышла из-под контроля, но не делаю этого. Возможно, на рабочие вопросы феномен, описанный Иваном, не распространяется, или же перед дядей Сонечка робеет сильнее.

– А что будет через пару лет, когда девочка повзрослеет и поумнеет? – задаю вопрос, так и напрашивающийся после упоминания о возрасте.

– Соня проработает здесь максимум до конца года, а потом счастливо выйдет замуж за парня, которого выберут родители, предварительно проконсультировавшись с Геннадием Ефимовичем.

Иван излагает свою точку зрения очень уверенно. Наверное, должность помощника предполагает посвящение и в семейные тайны, о которых простым консультантам знать не положено… и некоторым членам семьи, видимо, тоже. В одном я с ним согласна: Сонечку я плохо знаю.

3 мая 2009 года

Сегодняшнее утро я рисовала в своем воображении несколько иначе. В моих фантазиях точно не фигурировал телефонный звонок от переполошенной Лили и ее вопль: «Ты можешь синхронно переводить с немецкого?!»

С Лилей я познакомилась, когда жила в Москве. Первую встречу нам организовал мой репетитор по французскому языку. В то время Лиля училась на втором курсе, я же только планировала поступать в университет. Мы быстро нашли общий язык, довольно часто встречались, еще чаще общались. Не могу назвать ее подругой, тем не менее, после моего переезда она единственная поддерживала со мной связь, а через какое-то время даже начала присылать заказы. Наше многолетнее сотрудничество оказалось столь успешным, что, попав в весьма непростую ситуацию, Лиля обратилась ко мне за помощью.

Свой форс-мажор она описала так. В ее фирму обратился пожилой немец, на старости лет вспомнивший про русские корни и возжелавший посетить историческую родину. Мужчина предварительно навел справки и выяснил, что дом его предков до сих пор в целости и сохранности, поэтому поездка имеет смысл. По стечению обстоятельств дом этот находится в каком-то селе недалеко от нашего города, а по невероятному стечению обстоятельств три Лилиных переводчика за два дня один за другим свалились с простудой. Теоретически она могла бы нанять специалиста со стороны. На практике расклад выходил следующий: сегодня воскресенье, и немец уже вылетел из Москвы в полной уверенности, что его ждут на месте.

В общем, в двенадцать дня я должна быть в аэропорту и встречать заграничного гостя. Как я его узнаю пока непонятно. Лиля торжественно поклялась выслать его фото на электронку, но есть вероятность, что, впав в эйфорию, она забудет про данное обещание.

С момента окончания телефонного разговора, скорректировавшего мои планы на сегодняшний день, минуло уже три часа. Это время я провела плодотворно: заказала такси и переделала множество мелких дел по дому. В перерывах между хозяйственными хлопотами я возвращаюсь к поискам ответа на извечный женский вопрос «Что надеть?». Круг выбора сузился до двух вариантов: брючного костюма цвета зеленого горошка и юбки с жакетом оттенка, носящего символичное название берлинская лазурь.

Почтовый сервис оповещает о новом письме. В теме значится: «Он любит синий». Вложенным файлом идет отсканированная газетная вырезка с фотографией импозантного мужчины. Какая же Лилечка молодец! Причем дважды!

Знакомство с господином Нойманом оставило после себя исключительно положительные впечатления. Кому может не понравиться общество обходительного, умного и терпеливого мужчины? Приятным бонусом оказалось то, что в его характере начисто отсутствовало занудство, которое я так опасалась (не представляю, правда, почему) обнаружить. Время в его компании пролетело незаметно, но все же пять часов практически непрерывных разговоров это не шутка!

Я предполагала, что после встречи с немцем поеду домой догуливать свой законный выходной, точнее его скудные остатки, но позвонил Геннадий Ефимович и очень настойчиво хоть и в крайне вежливой форме попросил подъехать в магазин. Я не успела и слова сказать, как шеф пообещал дать отгул в любой день на мой выбор, если я соглашусь. После такого предложения ответить отказом стало невозможно. К счастью, работа, ради которой меня вызвали, не отличалась сложностью. Всего-то и требовалось внести в базу несколько новых позиций и разложить эти предметы по местам! На «титанический» труд я потратила около часа. Целый день за шестьдесят минут – несправедливый курс обмена, но поскольку он в мою пользу… да, чудеса изредка, но случаются!

Мысли мои принимают столь приятную направленность, что прощание с Геннадием Ефимовичем выходит просто-таки душевным. Едва удержавшись от того, чтобы не расцеловать шефа в обе щеки, выхожу из магазина и вдыхаю полной грудью свежий весенний воздух. И зачем рваться домой? Жалко ведь тратить такой прекрасный вечер на одинокие посиделки в четырех стенах. Не выпить ли мне кофе? Да, вредно, но если ограничиться одной чашкой, то можно. В очередной раз скорректировав планы, спускаюсь по ступенькам и поворачиваю налево. Кофейня в той стороне.

Позитивный настрой удается сохранить до перекрестка. Потом прямо на «зебру» въезжает большой синий джип… наверное. Оторопев от наглости водителя, я не то, что сказать – подумать, ничего не могу! Тонированное стекло опускается, являя миру в моем лице бронзовую кожу, заколотые на макушке золотые волосы и светло-карие глаза в обрамлении густых черных ресниц, дающих в сочетании с такими же смоляными бровями убийственный эффект. Неожиданно!

– Вас подвезти? – невозмутимо спрашивает опасный водитель, владелец старинной брошки.

– Я к незнакомым мужчинам в машины не сажусь, – гордо заявляю в ответ, засунув в дальний уголок памяти Стаса и весь связанный с ним кошмар.

– Понимаю, – кивает блондин. Выражение лица у него при этом и впрямь… понимающее.

Я уже настраиваюсь на то, что мужчина сейчас сдаст немного назад, освобождая мне дорогу, но он меня опять удивляет:

– Друзья называют меня Лис.

Мне требуется несколько секунд, чтобы прийти в себя. Первым делом я закрываю рот, а вторым… продолжаю глядеть на этого человека во все глаза.

– Может быть, вы уже скажете мне свое имя и сядете, наконец, в машину. У меня есть подозрения, будто я нарушаю правила дорожного движения, а за это, кажется, положен штраф.

У него что, память как у золотой рыбки? Или религия не позволяет читать имена сотрудников магазинов на бейджах?

– Екатерина, – напоминаю свое имя, но в глазах собеседника – ни проблеска узнавания. – Можно просто Катя.

– Очень приятно. Идемте сюда, – Лис кивает себе за спину.

«Что я делаю?» – вопрошаю у разума. Разум безмолвствует, и мне приходиться обходить машину, чтобы забраться в салон. Дверца уже предусмотрительно открыта.

– Где вы живете?

– На Пушкина. Дом двести четыре.

– Ясно.

Автомобиль трогается с места, при этом Лис не вжимает педаль в пол, чтобы продемонстрировать, за сколько секунд эта груда металла разгоняется. Спидометр показывает положенные в черте города шестьдесят километров в час.

Лис замечает мой изучающий взгляд и комментирует происходящее:

– Я плохой водитель.

Что?! Я не ослышалась? Он первый мужчина на моей памяти, который признается в неумении достойно справляться с машиной. И говорит еще так спокойно, словно в этом нет ничего необычного! Насколько он плох, Лис еще не продемонстрировал, поэтому я нахожу вполне уместным поинтересоваться:

– Почему вы так думаете? Или в вашем понимании хорошая езда – это лихачество?

Он иронично улыбается, насмехаясь над моей попыткой быть вежливой:

– Я не чувствую машину.

Упс! А вот это, правда, фигово. Особенно во время движения в потоке.

– Не бойтесь, на трассе у меня получается лучше. Когда выедем на проспект, вы в этом убедитесь.

Звучит как-то сомнительно, но не просить же теперь, чтобы он остановился, и я могла выйти. Это будет выглядеть глупо.

А если я останусь машине, и мы попадем в аварию со всеми вытекающими последствиями? Это не будет глупо?..

Так, нужно отвлечься!

– Какими судьбами вы опять оказались в наших краях? Решили осчастливить еще какой-нибудь магазин?

– Одного вполне достаточно. Я тут по делам. Проездом.

Так «по делам» или «проездом»? По-моему, это взаимоисключающие объяснения.

– А брошь? Подошла?

– В смысле?

– Та, кому предназначалось украшение, оценила его?

– Ах, вот вы о чем! Нет, это не подарок, а скорее приобретение в коллекцию.

Лис поворачивается ко мне и улыбается, не знаю чему, но так открыто и так… в общем, я опять вспоминаю про полтора года воздержания. Приходится напомнить себе и о том, что за это время ничего плохого со мной не случилось: не подурнела, на окружающих бросаться не стала. Напротив, одни плюсы, если посчитать! Никаких моральных убытков и прочих терзаний – раз. Сумма накоплений на счету греет сердце – два. На отдых в Болгарии заработала – три. Гардероб радует глаз – это четыре.

В прошлый раз, если вспомнить, все начиналось очень похоже – незнакомец и автомобиль. Ожившая фантазия! И где теперь незнакомец? Где Сережа? Где Вела?

И что я ему скажу? «Не желаете ли с пользой для тела провести время?» – так? Или приглашу домой на чашечку кофе, который уже как два месяца закончился? Только не стоит ли для начала вспомнить про последствия визита в мой дом с той же целью совсем другого кавалера? Где теперь мама?

Выдача мысленных подзатыльников для отрезвления проходила в глубокой задумчивости. Не знаю, сколько времени она заняла, но городской пейзаж за окном не очень сильно изменился. Даже с учетом низкой скорости мы должны были уже выехать на проспект. Он что, маньяк? Эта мысль почему-то не пугает, а вызывает лишь улыбку и желание посмотреть на Лиса. Не отказываю себе ни в том, ни в другом.

– Вы не местный?

– Заметили, наконец! – в голосе мужчины сквозит насмешка. – Я понял, что мои слова вам особого доверия не внушили, поэтому поехал в объезд. Получится дольше, но на этом маршруте мы сможем столкнуться только с бордюрами, а припаркованные возле тротуаров машины я смогу объехать, не вызывая приступов паники с вашей стороны.

– Спасибо, – благодарю от всего сердца.

– Не стоит, – равнодушно отмахивается Лис.

– А почему вы вообще остановились и предложили подвезти?

Лис пожимает плечами и отмалчивается. Только сейчас я замечаю, что он какой-то странный. За все время, что мы находимся в обществе друг друга, он лишь раз открыто улыбнулся и позволил себе всего несколько ироничных высказываний, а в основном его поведение отличалось глубоким безразличием и отстраненностью.

– У вас был неудачный день?

– Если честно, то удача меня не радовала последние три месяца, – Лис сильнее сжимает пальцы на руле. Мой взгляд задерживается на них. Красивые, длинные, сильные… с трудом заставляю себя отвести глаза. Несколько секунд рассматриваю значок Mitsubishi, вытесненный на руле, но его руки снова притягивают взор. Ну, хотя бы кольца нет. И следы от него отсутствуют.

В голове стоит стеклянный перезвон, и то дело всплывает слово «катастрофа». Почему у меня такое ощущение, будто шестеренки уже закрутились, и мои терзания ничего не решат? И что же тогда мешает мне оторваться напоследок? В памяти всплывает взгляд Лиса, говорящий: «Ничего так».

Во всяком случае, стоит попробовать.

– Знаете, – я поворачиваю голову в сторону мужчины, – перед тем как вы меня остановили, я собиралась зайти в кофейню и выпить чашечку. А еще раньше я планировала провести остаток вечера дома в одиночестве. Ваша настойчивость заставила меня изменить свои намерения и все же отправиться домой, но в вашей компании. Вот теперь я думаю, может, объединить все эти варианты?

– Каким образом?

– Я приглашаю вас к себе на чашку кофе.

«Ничего так», – опять проносится в голове, но я отмахиваюсь от этого воспоминания. Если он откажется сейчас или потом, то я всего лишь почувствую себя дурой. Один раз в жизни можно!

Заинтересованный взгляд Лиса говорит о том, что он не откажется. Во всяком случае, сейчас. Вот теперь я могу со спокойной совестью смотреть, куда мне хочется, и думать, о чем пожелаю!

Реакция Лиса на безобидную фразу «Ой, я вспомнила, у меня кофе закончился!» превосходит все мои ожидания. Возможно, дело в том, что произносится это тихим сдавленным голосом, но… Лис уже минуту не сводит с меня пристального взгляда исподлобья. Наконец, я не выдерживаю и опускаю ресницы. Щеки пылаю, руки трясутся. Я провожу повлажневшими ладонями по бедрам – глупая привычка из детства, порой дающая о себе знать в стрессовых ситуациях. Замечаю, что мужчина внимательно следит за моими действиями. Внезапно напряжение покидает его тело, лицо озаряется улыбкой, и он чуть склоняет голову к левому плечу. Дошло. И что теперь?

Указательным пальцем Лис касается моей нижней губы. Налюбовавшись на след от помады, он приближается ко мне почти вплотную. Я закрываю глаза и запрокидываю голову для поцелуя, но вопреки ожиданиям мужчина утыкается носом в мою шею, хотя для этого ему приходится изрядно согнуться, и глубоко вдыхает мой запах. От горячего дыхания кожа покрывается мурашками, а внизу живота все сводит. Не могу удержаться от всхлипа. Лис цепляет ткань юбки и поднимает ее достаточно высоко, чтобы беспрепятственно добраться до трусиков. Пока он их стаскивает, я успеваю мысленно поблагодарить Лилю за подсказку, а господина Ноймана за любовь к синему цвету.

Неожиданно в голову приходит мысль о том, что я стою безвольной куклой. Это на меня совсем не похоже. До проявления активности дело так и не доходит – горячие руки Лиса стискивают мои бедра. Приподняв, он усаживает меня на комод, стоящий рядом. Туфли с тихим стуком падают на пол. Предостережение о том, что данный предмет интерьера может не оправдать возлагаемых на него надежд, застревает в горле – проворные мужские пальцы оказываются на том месте, которое отвечало за мои действия с самого момента посадки в машину, а, может, и чуть раньше. Медленные размеренные движения очень быстро приводят к уже основательно забытым болезненно-сладким ощущениям. Мое тяжелое дыхание перемежается со стонами, спина выгибается, а затылок упирается в стену. Сведенные от напряжения ноги дрожат. Пятки в чулках скользят по полированному дереву, пока не находят опору в виде ручек. Мои пальцы, сжавшиеся добела, пытаются раздавить край несчастного комода. Когда до самого острого момента остается совсем немного, я открываю глаза и вижу, как Лис сосредоточенно наблюдает за своими действиями. Почувствовав, что я на него смотрю, он вскидывает голову, и наши взгляды встречаются. Отвлекающий фактор заставляет мужчину сбиться с ритма, именно это небольшое изменение становится для меня последний каплей.

– А теперь в ванну, – шепчет мне в висок Лис, только его слова не сразу доходят до моего сознания.

Продемонстрировав свои возможности на хлипких предметах мебели, Лис понес меня в ванную. Будто я собиралась сопротивляться! Там он попросил смыть косметику и, придирчиво изучив результат, заметил, что так гораздо лучше. После этого я наконец-то получила долгожданный поцелуй. В этом деле мужчина тоже оказался мастером.

Расправившись с костюмом, блузкой и бельем, Лис поставил меня в ванну и собственноручно вымыл, в процессе еще раз доведя до оргазма. Бережно промокнув влагу с моего тела, он самым возмутительным образом выставил меня из комнаты, сообщив, что душ намерен принимать в одиночестве. В общем, не дал себя ни потрогать, ни даже посмотреть, а если судить по той легкости, с которой он меня носил на руках – поглядеть есть на что!

Поскольку вся одежда осталась лежать жалкой кучкой на полу в ванной, оказавшись в спальне, я первым делом задергиваю портьеры. Долго думать над тем, чем бы заняться не приходится. Кажется, у Лиса пунктик по поводу чистоты. Значит, в ванной он проведет достаточно времени, и я успею перестелить постельное белье. Умственные усилия для выполнения этого дела не требуются, и можно сосредоточиться на воспоминаниях о недавно пережитом удовольствии… Я так увлекаюсь рефлексией, что по телу то и дело пробегают волны дрожи.

Когда забираюсь на кровать, чтобы отрегулировать освещение бра, дверь в спальню открывается. Я поворачиваю голову, и моя рука повисает в воздухе. А меня из ванной выставили голышом! Хотя Лис и в полотенце, обернутом вокруг бедер, – ожившая фантазия!

– Потрясающий вид, – хрипло произносит он, намекая на мою позу с упором на колени и левую руку. С его места я видна во всей красе.

– Ты читаешь мои мысли, – шепчу в ответ.

Мужчина улыбается и обнажается полностью. О! Моя правая рука безвольно падает на постель… ну, теперь понятно к чему была такая долгая прелюдия.

– Я думал о тебе, – шутливо извиняется Лис.

«Это я вижу», – проносится в голове, но вслух я говорю другое:

– Я тоже.

– Правда? – Лис подходит ближе. Я, сколько могу, наблюдаю за ним, а потом поворачиваю голову к стене.

Горячие пальцы ложатся на основание моей шеи и медленно скользят вдоль позвоночника к копчику и еще ниже, пока не скрываются между бедрами, заставляя выгнуться.

– Правда, – мужчина сам отвечает на собственный вопрос. – Обопрись на локти.

Я с готовностью выполняю просьбу, чувствуя, как под весом Лиса прогибается матрас. Не дожидаясь подсказки, еще шире развожу колени и буквально в следующее мгновение ощущаю невероятную наполненность. Моя попытка начать движение, дабы распробовать то, что может предложить такой уникальный любовник, тут же пресекается Лисом. Он ощутимо сжимает пальцы на моих бедрах и хрипло выдавливает:

– Позже.

После первого же толчка из моего горла вырывается тихий вскрик, переходящий в протяжный стон. Фиг с ней, с инициативой, Лис сам прекрасно справляется.

4 мая 2009 года

Сквозь сон слышу мужской голос. Он кажется знакомым. Точно, это Лис. Почему-то его речь сопровождается странным звоном в ушах.

– Опять пустышка?.. Слушай, мы здесь почти три месяца, а результата нет! Может, нам обратиться за помощью к той девочке, которая и так сделала для нас такое, о чем мы и мечтать никогда не могли?.. Да, я злюсь, и мне все равно, что они говорят, на деле у нас нулевой результат! Все… Я сказал: все! Вернусь, поговорим более конструктивно.

Хм, кажется, кто-то с утра не в духе.

Лис появляется в дверном проеме и удивляется, застав меня бодрствующей:

– Ты уже проснулась?

– Как видишь, – я склоняю голову к правому плечу. – У тебя проблемы?

– С чего ты взяла?

– Слышала твой разговор по телефону.

– Ты поняла, о чем шла речь? – в голосе Лиса слышится насмешка.

– Нет, конечно, – фыркаю в ответ, – но по интонации все было ясно.

Он складывает руки на груди и некоторое время задумчиво смотрит на меня, а потом сообщает:

– Я завтрак приготовил.

«Проголодался настолько, что сам встал у плиты?» – задаюсь вопросом, а память услужливо подсказывает, чем мы с ним вчера занимались несколько часов подряд. Я внезапно понимаю, что тоже голодна. Точнее, опять голодна.

Потянувшись, сбрасываю одеяло и мурлыкаю:

– Ты мне кое-что обещал.

Лис со вздохом расцепляет руки и берется за горловину свитера. Вслед за ним на кресло летят брюки. Я с удовольствием наблюдаю за бесплатным стриптизом. Какое у него все-таки невероятное тело! Интересно, чем он занимается?

– Освободишь мне место? – с улыбкой спрашивает Лис. Наверное, его веселье вызвано восхищением в моем взгляде, которое я и не пытаюсь скрыть.

Гибким движением перекатываюсь с середины кровати и замираю, лежа на животе. Моя голова повернута в его сторону. Я прекрасно вижу, каким взглядом он изучает мою позу, и насколько это зрелище его вдохновляет. Удержаться от смеха – выше моих сил. Этот звук выводит Лиса из состояния задумчивого созерцания. Движением, столь же плавным, как и мое, он занимает место в центре постели. Наши глаза оказываются на одном уровне.

– Только не надо… – немного нахмурившись, начинает Лис, но я кладу пальчик на его губы, заставляя замолчать.

Конечно, не надо. То есть не сразу…

Лис лежит абсолютно неподвижно, и мне даже представлять не хочется, чего ему стоит эта сдержанность. В конце концов, я оказалась именно там, где хотела, и полностью руковожу процессом! Лис с этим смирился, хотя для него наступил не самый сладкий момент, и не возражает – обещал ведь. Мне же его самоконтроль совсем не нужен. И что можно с этим сделать?

Отбросив в сторону риторические вопросы, я немного меняю рисунок движений. Пальцы Лиса цепляются за простыни. И все. Неужели мало? Тогда я сжимаю внутренние мышцы во время очередного подъема вверх. Лис сквозь стиснутые зубы втягивает воздух. Его правая рука отпускает пострадавшую материю и тянется к точке, в которой соединяются наши тела. Вот уж нет! Я несильно шлепаю по обнаглевшей конечности до того, как она успевает добраться до цели. Лис открывает глаза:

– Ты чего хочешь?

Я поднимаю брови. Неужели непонятно?

– Сумасшедшая, – он качает головой.

В ответ я кокетливо пожимаю плечами.

Простыня получает долгожданную свободу, и ладони Лиса ложатся на мои бедра. На этот раз мое движение вниз он встречает ответным толчком. Я закрываю глаза и откидываю голову назад. Потрясающе! Именно так, как я хотела!

Несмотря на то, что цель достигнута, свои манипуляции я не прекращаю. Пока я на них сосредоточена, удовольствие будет длиться и длиться. Лис мой план понимает и приветствует. Размеренный ритм, сильные движения и сложная хореография медленно, но верно подводят меня к финалу. В самый последний момент я распахиваю глаза и, встретившись с ним взглядом, выдыхаю всего одно слово, только вряд ли то, которое он ожидает:

– Еще!

Какое-то время я нахожусь в нирване и полностью поглощена собственными ощущениями. Немного придя в себя, понимаю, что уже лежу на спине, вцепившись в плечи Лиса, а недавнее чувство полета было вызвано тем, что меня опрокинули на постель. Едва погасший внутри пожар разгорается вновь, потому что мужчина продолжает двигаться. В таком положении ему предоставлена полная свобода действий, чем он и пользуется. Непривычно быстрые и резкие движения дают мне понять, что он перестал сдерживать себя. Очередной оргазм накрывает так внезапно, что я не успеваю убрать руки, и мои ногти оставляют длинные росчерки на спине Лиса.

– Ты сумасшедшая, знаешь об этом? – тихий голос раздается где-то возле макушки.

– Угу, – невразумительно мычу в ответ и добавляю, – а ты великолепен.

Лис хмыкает.

– Теперь мне можно привести себя в порядок и, наконец, съесть то, что я сам же и приготовил?

– Надо подумать, – задумчиво тяну я, заставляя Лиса немного приподняться, чтобы увидеть мое лицо. Точнее мою улыбку.

Он качает головой и поднимается.

– Я в душ.

– Воду после себя не выключай, – бросаю ему вслед и сворачиваюсь калачиком в изножье постели. Вот это называется «покувыркались».

– Кофе? – я недоверчиво принюхиваюсь к аромату, витающему на кухне.

Глаза меня не обманывают. Лис действительно возится с туркой.

– Да, я его нашел.

– Хм, на какие только подвиги не способен голодный мужчина! – восхищаюсь его упорством и присаживаюсь на табурет. – Ты где его откопал?

– В холодильнике, где лежат замороженные продукты.

– Ты его там специально искал?

– Нет, там я специально искал мясо, а кофе обнаружился случайно. – Лис оборачивается ко мне, – Надеюсь, ты не сердишься, что я без тебя хозяйничал?

– Нет, ты же приготовил и на меня, верно?

Он кивает и разливает по чашкам вызвавший столь оживленную дискуссию напиток.

– Остыл, – констатирует Лис очевидное. В его голосе явственно слышна обида.

Разочарованное выражение на лице вызывает улыбку.

– Подогрей в микроволновке, – даю полезный совет, продолжая сидеть на месте. Не хочу пропустить ни секунды этого зрелища – хлопочущий на моей кухне мужчина. И этот мужчина в данный момент недоверчиво смотрит на печку:

– Давай, ты с ней сама разберешься, вдруг я что-нибудь с настройками напутаю.

Ну вот! Приходится подниматься.

Грею кофе и слежу за тем, как Лис накрывает на стол. Мне сервирует отдельную тарелку, а себе ставит подставку под горячее, на нее – сковороду с остатками неизвестного мне блюда.

Раздается сигнал, отрывая меня от приятной глазу сцены.

Свою кружку я ставлю на стол, а кружка, предназначенная для Лиса, перехватывается им на полпути. Он сразу пробует кофе и хмурится, но потом делает следующий глоток. Странная реакция! Подумав немного, я решаю последовать его примеру и начать завтрак с кофе. Первый же глоток заставляет меня задуматься: я уже сожгла язык и можно продолжать это пить, или не все еще потеряно…

– Достань, пожалуйста, из холодильника молоко, – прошу мужчину, поняв, что допить заботливо сваренный напиток без дополнительных наполнителей у меня не получится.

– Слишком крепкий для тебя? – Лис поворачивается на стуле и забирается в холодильник. На полпути он останавливается, и из-за дверцы показывается его смущенное лицо.

– Я все молоко для омлета использовал.

– Тогда сливки.

Мужчина опять ныряет за добычей. На сей раз охота проходит успешно.

Выгребаю остатки сливок в свою чашу. Для верности добавляю еще и сахар. Пока готовлю себе напиток, с изумлением наблюдаю за скоростным исчезновением еды из сковороды Лиса.

– Ты куда-то торопишься?

Он хмурится.

– Я не имею в виду, что у меня на тебя планы. Просто ты очень быстро ешь.

– А, ты про это! Да, я тороплюсь.

– Понятно. Можешь, конечно, продолжать в том же духе, но учти, если подавишься и начнешь задыхаться, то на первую помощь с моей стороны не рассчитывай. А пока приедет скорая… – я неопределенно пожимаю плечами. Лис укоризненно смотрит на меня, намекая, что подобного рода замечания могут способствовать возникновению чрезвычайной ситуации, и делает мощное глотательное движение. Я опять пожимаю плечами. Главное, он снижает скорость поглощения пищи. Но все же пример Лиса заразителен. Оставляю кофе на окончание трапезы и приступаю к основному блюду… что тут у нас.

– Вкусно, – искренне хвалю повара после первого же кусочка.

– Спасибо, – коротко отвечает Лис, но потом вспоминает, что за едой не запрещено вести беседы. – Я заметил, что в квартире много книг. Чьи они?

– Мои.

– Ты их читаешь?

Нет, картинки ищу!

– Да, перечитываю периодически.

– Все? – Лис не может скрыть изумления.

– Да, а что тебя смущает?

– Я насчитал пять разных языков.

– Семь, – педантично уточняю я.

– И ты на всех говоришь?

– Говорю я на десяти, а читать могу только на семи из них.

– Ты, оказывается, умная.

Хм, обычно мне говорят: не только красивая, но и умная… Кто ж ему так вкус испортил?

– Спасибо, – все же отвечаю на похвалу.

На этом Лис решает, что сказано уже достаточно, и возвращается к остаткам завтрака. Минут через пять на сковородке не остается ни крошки. Он промокает губы салфеткой и серьезным тоном произносит:

– Я хотел еще кое-что с тобой обсудить.

– Попробуй, – звучит не очень вежливо, но я складываю на тарелку столовые приборы, соглашаясь на разговор.

– После сегодняшней ночи… последствий не будет?

С трудом удерживаю рвущийся наружу смех. Вовремя же он очнулся!

– Если ты о беременности, то нет. Я на таблетках. Если о каких-нибудь экзотических болезнях, то лучше ты мне скажи, ждать ли последствий.

– Я здоров, – выпаливает он на одном дыхании, с таким видом, будто я его подозреваю непонятно в чем.

– Я тоже, – мое заявление звучит увереннее, но Лис так и сверлит меня взглядом. – Я никогда ничем не болела, и вообще, у меня последние полтора года никого не было.

Лицо мужчины озаряется пониманием.

– Так вот почему ты так себя вела!

– Ну, знаешь ли! – возмущаюсь на подобное предположение. – На самом деле не в моей привычке кидаться на мужчин, – я почти не кривлю душой. – Так что часть ответственности за мое непристойное поведение лежит на тебе.

– Я польщен.

– Да, заметно, – иронизирую в ответ на его насмешку.

К следующему вопросу Лис переходит без предисловий:

– Ты мне не дашь свой номер?

– А он тебе очень нужен? – в этой фразе мед и ехидство смешиваются в пропорции один к одному.

– Я тебя обидел? – мужчина выглядит удивленным.