Текст книги "Горизонты безумия"

Автор книги: Александр Юрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)

ГЛАВА 15. ГИЕНА ОГНЕННАЯ

– Стоять!

Подорогин резко обернулся.

У внутренней двери шлюза стояли капитан, доктор, астрофизик и второй пилот.

– Я сказал ни с места! – повторил капитан, смотря мимо Подорогина. – Вы не понимаете, что такое делаете!

– Мы всего лишь хотим познать истину, – сипло проговорил Грешник. – От вашей правды – нас уже тошнит.

– Благодаря нашей правде мы все ещё живы... и в здравом рассудке, – капитан замер возле ничего не понимающего Подорогина. – Давайте пройдём на мостик и там всё обсудим.

Подорогин промычал что-то невнятное.

– Не слушай его, – сказал Грешник. – Если мы сейчас уйдём отсюда, она заварят дверь шлюза и никого даже близко не подпустят!

– Как же я был слеп, не сумев выявить потенциального зачинщика саботажа, – капитан вздохнул. – Во время полёта я позволял экипажу творить, что заблагорассудится, закрывал глаза на эти цепочки и бечевки на шеях, на исповедальню – наблюдал. И всё равно не смог.

– Так это была игра? – спросил Подорогин.

– Психологический тест, – вставил доктор. – Как поведёт себя сознание человека вдали от дома.

– Да, – подхватил капитан. – Ведь мы отправились на поиски других миров. А смысл в них, если человек сходит с ума, не успев покинуть пределов солнечной системы?

Подорогин облизал пересохшие губы.

– А почта? – хрипло спросил он, смотря в глаза капитану. – Письма действительно шли так долго?.. Или это тоже, своего рода, эксперимент? Потому никто и не дождался ответа!

Капитан напряг скулы.

– Это теория относительность, – подал голос астрофизик. – Релятивистское время. Мы не можем с этим ничего поделать, ведь...

– Вы не знаете и сотой части устройства Вселенной, – перебил Грешник. – А ещё играетесь с нею в игры.

– Согласен, – кивнул капитан. – И давайте не будем усугублять всего того, что уже есть. Вы ведь и сами представления не имеете, навстречу чему собираетесь сделать шаг.

Подорогин глянул на Грешника; тот блаженно улыбался на фоне бушующего за спиной пламени.

– Я, Иоанн... был на острове, называемом Патмос, за слово Божие и за свидетельство Иисуса Христа... и слышал позади себя громкий голос, как бы трубный, который говорил: Я есьм Альфа и Омега, Первый и Последний; то, что видишь, напиши в книгу...

Спиной Подорогин почувствовал, как капитан попятился.

– Я иду за истиной, – продолжил Грешник уже от себя. – Чтобы познать её и пересказать земным слепцам, дабы они не строили очередной Вавилон, потому что и он падёт, как только заново вылетит зверь.

По шлюзу пролетело робкое роптание.

– Ты не в своём уме, – шептал капитан, продолжая отступать в сторону внутренней переборки.

– Вовсе нет, – ответил Грешник. – Не в себе были все те, кто создали проект «Грань», те, кто запустили «Икар», те, кто обрекли дочерей и сыновей своих на бесконечное ожидание, – Грешник вздохнул. – Пока единственная надежда висит здесь, приколотая булавкой, как насекомое в музее естествознания, умами детей земли можно легко повелевать, выдавая желаемое за действительность. Вершить ложь, как правду, придумывая ересь, что способна вознести на небеса, минуя волю Творца. А теперь подумайте, в обход чему, проторена эта прямая тропа... Кого по ней ведут и чему навстречу...

Повисла гнетущая тишина; молчал даже капитан.

– Для того же, чтобы обрести истинное счастье и покой, – Грешник выждал паузу, – нужно совсем ничего. Крупица. Толика хлеба. Капля росы. Росток веры... Нужно покаяться в грехах, и тогда Он снова возьмёт нас под своё крыло. Ведь, какими бы гадкими и лицемерными мы ни были, мы по-прежнему Его дети. А родитель никогда не отвернётся от своего чада, ведь именно он в ответе за его неразумные поступки.

Подорогин пытался обмозговать услышанное, но его тут же сбил с мысли выкрик второго пилота:

– Грешник, брось! Иди внутрь, закрой эту чёртову дверь и давай потолкуем, без всей этой твоей мракобесии, о том, как нам выбираться из этой жопы!

Грешник отрицательно качнул головой.

– Вам нужен путь? Так вот он, смотрите...

Подорогин собирался что-то сказать, но снова не успел; Грешник медленно отлетел в сторону, а шлюзовую камеру озарил луч ослепительного света. Тени исчезли. Казалось, всё вокруг залило густое молоко. Но больно не было – зрительный нерв ничто не раздражало, – только немного не по себе, потому что исчезли ориентиры.

Хотя их и без того уже не было. Причём ещё до старта экспедиции. Так как душами людей на Земле завладели демоны. Не просто так, а ради корысти. С одной единственной целью: приблизить конец.

Подорогин сглотнул – впервые за всё время полёта, он искренне поверил Грешнику.

– Стой! – воскликнул капитан, но Подорогин не слушал; ноги двигались сами собой, а на душе было отчего-то так легко и непринуждённо, словно его оболванили лёгким наркотиком. Казалось, всё напрочь утратило смысл; остался только он сам и его вера, которая ещё никогда в этой жизни ни была столь крепка. Подорогин знал, что где-то там, за этой молочной пеленой его ждёт человек по имени Олег. Человек, который способен вернуть ему смысл жизни. Способен вернуть сына.

Грешник протянул руку.

Подорогин потянулся в ответ...

В голове лопнул стеклянный шар, окатив россыпью болезненных осколков. Подорогин закусил губу, осел на колени, ухватился обеими руками за саднящий затылок. Перед глазами всё плыло.

– Что вы делаете?! – послышался выкрик доктора. – Немедленно прекратите!

Подорогин кое-как обернулся.

Над ним застыл второй пилот с баллоном огнетушителя в руках. Дрожит. В глазах кристаллизовался истинный страх. Возможно, даже безумие. Губы что-то шепчут. Но не разобрать, что именно. Да это и не важно, и без того понятно, сколько эфемерных тварей в одночасье разлетелось по кораблю. Они гложут экипаж, не дают покоя, чинят нестерпимую душевную боль. А самое страшное заключается в том, что спастись ото всего этого невозможно – обратного пути нет. Шагнуть нужно вслед за Грешником. Тот, кто так и не решится сделать этого – навеки останется здесь, приколотым булавкой. Ну, или не навеки, а до тех пор, пока не утратится последняя капля рассудка.

– Опустите баллон, – сухо приказал астрофизик.

Второй пилот резко разжал пальцы. По шлюзу прокатился грохот падающего металла.

– Откуда у вас оружие? – спросил капитан, глядя на плазменный излучатель в руках одного из членов своего экипажа.

– За семнадцать с небольшим лет полёта можно собрать из корабельного хлама и не такое, уж поверьте, – невозмутимо ответил астрофизик, кивком головы отгоняя второго пилота назад. – Вы, двое – освободите шлюз и закройте за собой внутреннюю дверь. Не уверен, что эта штука тут работает, но если у меня не будет иного выбора, я нажму на курок. Не хотелось бы выставлять вас в роли лабораторных крыс...

– Вы пойдёте под трибунал! – грозно сказал капитан. – Вы понимаете, что такое творите?!

Астрофизик кивнул.

– Я понимаю одно: покинуть «Икар» можно только выйдя наружу. Оставаться здесь и пытаться что-то постичь и дальше – бессмысленно. Не для того всё затевалось, чтобы мы сидели в клетке и щебетали дивными голосами.

– Согласен, – неожиданно кивнул доктор. – Не возражаете, если я надену скафандр? – Он глянул на Грешника; тот покачал головой. – Просто мне так спокойнее.

Подорогин наблюдал диспут, пытаясь восстановить размеренный ход мыслей. Он как-то выпал из всего происходящего после подлого удара со спины. Требовалась передышка. Но события развивались с неимоверной быстротой, так что голова просто шла кругом.

– Вот, – доктор сорвал со стены аптечку первой помощи. – Приложите холодный компресс, должно помочь.

Подорогин кивнул.

– Поторопитесь, я считаю до трёх, – сказал астрофизик, глядя на оппонентов. – Потом у вас появится шанс ознакомиться с тем, насколько я сведущ в оружейном деле. Три...

Второй пилот попятился.

– Два...

Капитан негодующе стиснул зубы.

– Вы об этом пожалеете. Мы заварим шлюз! Попомните моё слово!

– Несомненно, – кивнул астрофизик, выходя на центр шлюза. – Один.

Второй пилот споткнулся об переборку; плюхнулся на зад и пополз спиной вперёд, не в силах оторвать взора от оружия.

– Вы сделали правильный выбор, – сказал Грешник, обращаясь к оставшимся в шлюзе. – Да, пока что вас всё ещё терзают сомнения, но это нормально. Выбить демонов из головы не так-то просто. Нужно время.

Астрофизик подождал пока за капитаном и вторым пилотом не закроется дверь, после чего выдохнул и обернулся.

– Всего лишь вакуумная горелка, – улыбнулся он, вертя в руках «оружие». – Никогда ещё не приходилось так откровенно блефовать. Похоже, все на этом корабле на грани.

– Это ещё мягко сказано, – согласился доктор, облачаясь в скафандр. – Подобного формата экспедиции нельзя было допускать изначально!

– Вы это о чём? – сипло спросил Подорогин.

– А вы не понимаете? – Доктор обвёл всех присутствующих пристальным взором. – Когда не во что верить, человек верит в собственное величие. Так уж мы устроены. Своего рода, палка о двух концах. Потому что то же самое можно сказать и о сверхуверенности: когда она достигает своего пика, человек перестаёт воспринимать страх.

– Но достаточно всего ростка сомнений, как крепость былых идеалов даёт трещину, – Грешник помолчал. – С таким внутренним миром, заражённым проказой ложных стереотипов, нельзя было отправляться на поиски истины. Вот, что явилось итогом. Полнейший крах. Тьма и боль.

Подорогин отбросил в сторону компресс.

– Надо идти, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Эти так просто не отстанут.

Они переглянулись.

– Разве никто больше не наденет скафандр? – удивился доктор.

Его вопрос остался без ответа.

Грешник молча развернулся. Следом последовал Подорогин. За ним астрофизик, отбросив горелку. Доктор мялся дольше всех. Однако, в конце концов, и он поборол сомнения и сделал шаг навстречу неизвестности.

Свет больше не слепил. Он превратился в луч путеводного маяка, построенного на высокой скале. Повсюду клубились низкие облака, как взвесь от разбившихся о скалы волн. Даже внизу, под ногами! Но именно здесь они обретали земную твердь. Подорогин даже остановился и стукнул каблуком: сначала в пол силы, осторожно, потом всё сильнее и сильнее, словно собирался прорубить в пустоте дыру. Поверхность походила на кусок прозрачного ламината. Воздух ничем не пах, а температура не отличалась от температуры на борту «Икара». Гравитация тоже была прежней.

Подорогин невольно обернулся. Межпланетник висел в черноте, скорбно следя тёмными иллюминаторами за горсткой людей, отважившихся бросить вызов непознанному. Он знал, что никогда не увидит их, как был уверен в том, что и сам больше не полетит. Он достиг пункта своего назначения. Встал у последней черты, выполнил своё предназначение.

«Но вот только в чём именно оно заключалось?..»

Подорогин вновь зашагал, силясь не потерять из виду спину идущего впереди Грешника. Но не успел он совершить и двух шагов, как услышал крик доктора:

– Посмотрите! Что это такое? Ну же!..

Все синхронно обернулись.

Из мрака космоса на «Икар» что-то надвигалось. Громадное. Озаряемое алыми вспышками. Такое похожее на реликтового ящера, наделённого перепончатыми крыльями.

Подорогин, в страхе, попятился. Уткнулся спиной в недвижимого Грешника, да так и остался стоять, не в силах ни пошевелиться, ни что-либо сказать, ни просто вздохнуть. Обдало жаром. Нестерпимым. Адским. Всепоглощающим. Из глаз потекли слёзы. Запахло серой.

– Этого не может быть, – только и сумел выговорить астрофизик, после чего всё вокруг поглотил чудовищный рёв.

Казалось, где-то совсем рядом стартует космический корабль. Или воет на полных оборотах вышедшая из-под контроля турбина... Аналогий можно было выстроить сколько угодно, но они и рядом не стояли с тем, что слышали пригвожденные к месту люди – Подорогин мог в этом поклясться!

– Зверь вылетел на охоту, – сказал Грешник, когда вой немного поутих. – Идёмте, нам лучше не видеть этого.

– Не видеть чего? – спросил срывающимся голосом доктор.

– Кормежки, – Грешник зашагал на свет, словно знал, чем именно всё закончится.

Подорогин не мог заставить себя оторваться от светопреставления. Что-то размытое, огненное, извивающееся в языках пламени, кружило вокруг неподвижного челнока, который на протяжении семнадцать последних лет был для них родным домом. Домом, что вот-вот канет в раскалённой бездне.

– Там же остались люди, – прошептал астрофизик, оборачиваясь на Подорогина. – Нужно хотя бы попытаться их предупредить!

– Как? – спросил Подорогин, хотя и без того знал, что ни у кого из его спутников нет ответа на этот вопрос.

А огненная гиена продолжала носиться вокруг «Икара», то закручиваясь в спираль, то оседая языками умиротворённого пламени, то взметаясь неистовым торнадо.

– Похоже, это плазма, – заключил астрофизик. – Но я ещё никогда в жизни не видел, чтобы плазма так себя вела при нулевой гравитации. Она... Она...

– Словно наделена интеллектом, – подсказал Подорогин.

– Или ею кто-то управляет, – эхом отозвался астрофизик. – Или что-то...

– Но почему эта штука появилась только после того, как мы покинули корабль? – спросил доктор. – Случайность?

– Не думаю, – эхом отозвался Подорогин. – Нам нужно идти. Если кто и в силах вывести нас отсюда, так это Грешник. Не стоит упускать его из виду.

– Он же не в себе, – доктор, в сомнениях, покачал головой. – Вы только послушайте его.

– Да, может быть Грешник порою и несёт ахинею, но она стократ логичнее вашей долбаной физики, как бы парадоксально это ни прозвучало, – Подорогин демонстративно развернулся спиной к «Икару» и монстру. – Оставшиеся на борту уверовали в научный факт, и бездна пришла за ними, чтобы низвергнуть на самые низы. Вы же, хотя бы частично, доверились Грешнику, раз увязались за ним, – и случилось избавление. Коней не принято менять на переправе. Разве я не прав?.. И глумиться над чудом, тоже нехорошо.

Краем глаза Подорогин всё же заметил, как аномалия отклонилась в сторону. Затем пронеслась по дуге и ринулась в атаку.

Подорогин глянул через плечо.

Огненная струя, похожая на трезубец, поглотила «Икар» за считанные секунды. От межпланетника не осталось и следа. А «монстр», сделав страшное дело, ретиво нёсся обратно в непроглядную темень, оставляя за собой клубы удушливого дыма.

ГЛАВА 16. НЕЖДАННЫЙ ГОСТЬ

Димка проснулся от ненавязчивого стука в окно. Открыл глаза. Уставился в потолок.

Уже рассвело.

Несмотря на тусклый свет, просачивающийся сквозь прозрачную шторку, предметы внутреннего убранства комнаты были хорошо различимы. Комод, похожий на скучающего слона, нерешительно тёрся об стену. Тумбочка, в виде пугливого гиппопотама, пыталась скрыться за спинкой кровати. Стулья разбрелись по комнате на вроде хищников саванны: по всему, караулили добычу. Старенький фетровый мобиль под люстрой порхал изнурёнными жарой птахами. Еле различимые вблизи двери антресоли, с раскачивающейся на сквозняке дверкой, были под стать смакующему жирафу.

Димка помотал головой, силясь разогнать полуночные сны. Хотя он толком и не помнил, что именно снилось, да и снилось ли вообще. Если сновидения и приходили, то наверняка в образе загадочного Снежинска, а уж никак не в виде какой-то там прожаренной саванны. Дела-то до неё именно сейчас...

Мебель, словно по команде, приняла первозданный неодушевлённый вид.

В раму окна снова что-то ударило.

«Дождь?.. Не похоже. Тогда что же?»

Димка поднялся. Зевнул. Откинул прочь одеяло. Поёжился от утренней свежести. Вставать не хотелось, тем более что и общая душевная атмосфера не способствовала пробуждению. Конфликт с отцом, проступки, осознание собственной вины – всё это легло на плечи тяжким грузом, который не стряхнуть.

Ещё Светка.

«Почему же она так запала в память? Ведь виделись от силы часов девять. Толком даже не поговорили с глазу на глаз. Непонятно... Словно знал её и раньше».

Холодный паркет неприятно лип к пяткам. Приходилось с трудом отрывать ступни от пола и ступать заново на носочках.

Так, на цыпочках, Димка медленно, но верно досеменил до окна.

Отодвинул шторку, выглянул наружу...

И чуть не обмер, столкнувшись нос к носу с Егоркой!

Ярик тоже, по всей видимости, не ожидал столь внезапного появления Димки – покатился в буерак, только пятки сверкнули в кедах.

Димка, не понимая, что творит, откинул прочь непослушную шторку; ломая ногти, выдернул из пазов закрашенный шпингалет и силой собственного тела вытолкнул створку наружу. Та звякнула о раму; Димка весь сжался.

«Сейчас папка, как услышит, будет тогда, доброе утро!»

Из-за ската подоконника выглянула грязная рожица Ярика: глаза прищурены, уши навострены, волосы торчат во все стороны, точно шипы у дикобраза. Но не от страха, а по причине взбалмошности, не иначе.

Ребята с минуту смотрели друг на друга, прислушиваясь к окружающим звукам: шлёпались во дворе жирные капли, поскрипывала на ветру распахнутая настежь створка, шуршал в кронах деревьев ветер. Больше ничего.

В доме стояла абсолютная тишина.

Наконец Ярик вернул лицу прежнее озорное выражение и подмигнул Димке.

– Айда! Дело есть.

– Как ты сюда попал?! – выпалил Димка и тут же ухватился обеими руками за рот.

Егорка покрутил пальцем у виска.

– Чего ты орёшь? Весь дом переполошишь сейчас.

– Тут кроме меня и папы нет никого.

Ярик сокрушённо вздохнул: мол, пала на мои плечи сама беспечность.

– Так как ты меня нашёл? – повторил Димка вполголоса, по-прежнему держась за губы, чтобы, чего доброго, не сорваться.

– Сам ведь дом показал, – Егорка зыркнул по сторонам. – А ничего так... Не то, что у нас там.

Димка по пояс высунулся из окна.

– Не навернись, смотри, – предупредил Ярик, отходя назад. – Ты нам живой нужен. Пока.

Димка разинул рот.

Ярик расплылся в плутовской улыбке.

– Да шучу я, чего ты весь, как студень растёкся...

– Холодно просто, – соврал Димка. – Так как?

– Друг твой на топь прискакал, – расплывчато ответил Егорка.

– Какой ещё друг?

– Тот самый, – Ярик кивнул в сторону притоптанного бурьяна; там мялся, стараясь не замочить лап Разбойник. Фыркал, стряхивал с усов капли дождя, жмурился.

– Так это он у вас вторые сутки бродит?! – не сдержался Димка.

Ярик постучал себя по лбу.

– Да спокойнее ты. Сейчас застукают, сроду ничего дельного не сделаем.

– А чего надо делать?

Егорка огляделся по сторонам.

– Это тебе лучше пускай Вадик расскажет.

– А он тут? А Светка?!

Ярик аж развернулся на одном месте, словно юла, всем своим видом показывая, как ему не нравится нездоровая Димкина реакция.

– Нет, не здесь. Я – один, – Егорка поксыкал; Разбойник быстренько подбежал, принялся тереться об ноги. – Это Иринка его притащила. Говорит, в парке нашла. Светка сразу нас собрала, говорит, нужно за Димкой идти. Что, якобы, только кот способен провести за грань.

– За какую грань?

Ярик отмахнулся.

– Там у нас случилось кое-что. Непредвиденное. Скорее даже... – Егорка принялся тереть макушку, что-то припоминая. – Экстраординарное – во! Так сам Вадик сказал!

– А я-то чем могу помочь? – Димка покосился на свои худые руки.

Ярик проследил взгляд.

– Да чего ты по себе меряешься? Один, это так... Как у вас говорят: в поле не воин. А вот если ты среди нас будешь, то это совсем другой компот получится! Потому что мы без тебя – тоже одни. Усёк?

Димка обрадовано кивнул.

– Уф, даже голова разболелась, – Ярик шутливо промокнул рукавом комбинезона лоб. – Давай, собирайся скорее, а то холодно тут у вас, да и ребята могут тревогу забить.

– Я мигом! – Димка собирался уже оттолкнуться от подоконника, чтобы кинуться за одеждой, как вдруг весь замер, скукожился, погрустнел.

– Чего ещё?

– Папка.

– Наказан?

Димка кивнул.

– Вот ведь! – Ярик крутанулся на носке правой ноги, левой притопнул, отчего Разбойник пулей скрылся в бурьяне.

– Егорка, я, правда, не могу. Тут не в наказании дело. Я ведь даже и не обещал ничего – в смысле, что не сбегу больше без спросу, – Димка вздохнул. – А так ещё подлее получится.

Ярик тут же подскочил.

Димка отпрянул.

– Придумал! – Егорка чуть было не запрыгнул на подоконник, минуя все законы гравитации. – Записку напиши!

– Какую ещё записку?

– Да обычную. На листке бумаги. Папа, я с друзьями, спасаю будущее! Ну, или сочини что-нибудь, а то не поверит. Хотя чего тут не верить?! Ты ведь правду напишешь, в этом случае.

Димка задумался.

«Да, Ярик в чём-то прав. Если есть записка – это уже не бегство. Да, без спросу, но ведь ребятам нужна помощь! Не просто же так Ярик отважился на путешествие во времени. Он понятия не имел, где окажется. Да и окажется ли вообще. Ведь Разбойник мог запросто сбиться с пути – он же не собака-поводырь».

– А почему тебя отправили? – сам не зная зачем спросил Димка.

Ярик насупился – вопрос явно смутил его.

– Ой, прости, – тут же спохватился Димка. – Я глупость спросил.

– Ничего и не глупость. Правильно ты всё спросил, – Ярик шмыгнул носом. – Убежал я. Вот.

Димка непроизвольно хрюкнул.

– Чего? – Ярик смотрел с вызовом, скривив подбородок.

– Ничего. Влетит теперь от Светки.

Егорка махнул рукой: мол, пустяки.

– Скорее от Юрки. Он по-настоящему поколотить может. За самодеятельность. Ну так чего? Пиши, давай, записку, и погнали. Надо всё решить, пока служба контроля не прознала, что у них под носом творится.

Димка кивнул – для себя он всё уже решил. Хотя... Глубоко в душе Димка понимал, что решился на столь отчаянный шаг вовсе не потому, что хотел помочь ребятам из будущего – нет, он конечно же хотел! – но куда в большей степени, ему не терпелось увидеть Светку. Это и предопределило конечный исход.

– Я мигом! – Димка спрыгнул обратно в комнату, принялся скакать на одной ноге, натягивая брюки – на поднимаемый шум он уже попросту не обращал внимания: какой толк, если иного пути просто нет. Затрещала ветровка. Куртку Димка надевал, уже строча одной рукой записку:

«Папа, прости, но я должен идти. Помнишь, ты говорил, что не знаешь, как проще объяснить, чтобы было понятно? Вот и я сейчас тоже не знаю, как проще... А врать не хочу. Мои новые друзья нуждаются в помощи. Я не могу их просто так бросить. В особенности, после того, что уже между нами было. Думаю, ты поймёшь меня и отпустишь... Точнее понял бы и отпустил. Но времени нет. Мы можем не успеть. Я вас люблю.

Димка».

Димка отложил ручку.

«Олег... Я забыл о тебе. Совсем. Во всей этой кутерьме. А ребята говорили, что у них, там, больных просто отпускают. Только вот куда?.. Я тогда упёрся и не стал слушать до конца, поверив, что их убивают. Но вдруг всё не так? А путь мёртвого простирается и дальше... Тогда я тебя непременно найду! Где бы ты ни был! Как бы далеко ни ушёл! Может быть даже сегодня, но только после того, как помогу друзьям».

Димка вскочил. Даже не оглянулся на грохнувшийся стул. Кинулся к окну.

– Чего ты там, как доярка с бидонами! – беспокоился снаружи Ярик.

Димка уже собирался сигануть в окно, как вспомнил про обувь.

– Блин!

– Чего ещё?

– Кеды. Придётся через гостиную.

– Стой!

Димка чуть было не выворотил подоконник, тормозя.

– Босиком, что ли?

Ярик подмигнул.

– На, вот, – он протянул кеды.

– А ты как же?

– Мне не привыкать!

Димка невольно улыбнулся.

– Серьёзно?

– Да я, правда, привык уже. От твоих кед мозоли только и пальцы чешутся. Но всё равно спасибо, что дал потаскать!

– Не за что, – Димка стремглав обулся и перемахнул через подоконник. – Разбойник, ты где?!

Под ногами метнулась тёмно-серая тень, сказала «мяу».

– Так куда? – спросил Димка.

– В парк, куда же, – развёл руками Ярик. – Ребята там были, когда я слинял.

– Ищут наверняка.

– Ага, – Ярик передёрнул плечами. – Ох, и правда, влетит теперь...

– Так тебе не привыкать! – подмигнул Димка, дивясь тому, насколько он легко сошёлся с проказником из будущего.

Ярик показал язык и припустил во весь дух через двор, сверкая босыми пятками. Следом прыгнул Разбойник.

Димка оглянулся.

На душе было тоскливо. Но перед отправлением в путь всегда так. Нужно просто пересилить чувства и тогда станет легче. Не сразу, спустя время. Но станет. Непременно.

Димка сорвался с места и побежал, заставляя себя думать, что поступает правильно.

С заборчиком, опоясывающим парк, произошли изменения: круглые блины, с изображением солнца и тьмы больше не чередовались, как прежде, а шли в хаотической последовательности. Причём темноты было явно больше. В остальном, всё вроде бы осталось без изменений. Только животные поблекли, сделались тусклыми и невзрачными. Такое ощущение, они бежали от наступающего со всех сторон мрака, спасая свою жизнь. Но, возможно, всему виной был непрекращающийся дождь.

Димка остановился в зарослях кустарника. Зачем-то дотронулся до заборчика. Прутки были холодными и скользкими, словно их покрывала наледь. Но откуда взяться последней?

Непонятно.

Подул ветер и за шиворот обрушился ледяной водопад.

Димка аж вскрикнул от неожиданности.

– Ну где ты там? – слышался из-за заборчика приглушённый голос Ярика; такое ощущение, будто он кричал со дна глубокого колодца, из которого даже средь бела дня можно разглядеть звёзды.

Димка заторопился. Вскарабкался на прутки и попытался спрыгнуть. Штанина брюк зацепилась за острый конус. Затрещала ткань... Подошвы кед предательски заскользили по мокрому металлу. Димка взмахнул руками и сорвался вниз. Правую голень обожгло. Это было последним, что запомнил, падая, Димка.