Текст книги "Мы - сталкеры. Загадки Зоны (сборник)"

Автор книги: Александр Шакилов

Соавторы: Виктор Глумов,Сергей Коротков,Константин Скуратов,Владимир Андрейченко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 74 страниц)

– Что?

– Ты, капитан, в моей сметке не сомневайся, лады? Я и сам по молодости сталкерил маленько, потом торговлей занялся – по лагерям всякую ерунду таскал, лет двадцать назад это место облюбовал да и осел. Через мои руки какие только артефакты не проходили! Даже «Черная душа» однажды была. Мерзкая штуковина, если честно. И туристам я неопасные маршруты предлагаю, и с вояками дружу, и наемники моим подвалом не брезгуют. Короче, всем Абрамыч нужен.

– Мы, вроде, не о тебе сейчас…

– Так и я не о себе! Только не чистое это дело, товарищ господин пан капитан. Точнее – нечистое. Вся Зона не от бога, но этот камушек совсем уж серой попахивает. В общем, не стал я его никому заказывать. Связался с коллегами, они тоже в сомнениях. И тут объявился покупатель…

– Покупатель?

– Я справки наводил – никто его не знает. Он по всей Зоне сообщения разослал – миллион тому, кто живым Пигмея притащит. Даже не камушек. Ребенка. Для чего – ежу понятно.

– А где сейчас Пигмей?

– Чего не знаю, того не знаю, – сокрушенно всплеснул руками Абрамыч, – его еще до письма от этого Папы Карло сталкеры утащили куда-то. Да ты с Гризли переговори, он тоже решил в поисках не участвовать, где-то тут в деревне водку, небось, пьет в одного. Часа два назад заходил – взял в долг литр. Может, еще не свалился… Еще вопросы будут?

– Один. Почему Вазген Абрамыч-то?

Торговец захихикал, подняв кулак с торчащим кверху большим пальцем:

– Хоть ты спросил… а фамилию мою знаешь? Иванов-заде! Интернационал в миниатюре! Настоящее имя сам давно запамятовал. Зато для любого свой…

Платонов кивнул торговцу на прощание и вышел из подвала на свежий воздух. Следом неотступно следовал запах жареной курицы.

Гризли действительно пил водку. Стекленеть, вроде, пока еще не собирался.

– Привет, – сказал Платонов, присев на корточки у костра, разведенного прямо посреди комнаты в полуразрушенном доме.

– И вам не хворать, – безразлично ответил Гризли и ловко выплеснул полстакана водки в рот.

– Я Платонов. Слышал?

– Слышал.

– Веришь?

– Верю.

– Где Пигмей?

– Нету.

– А где он есть?

– Умер Пигмей, – неожиданно сказал Гризли, и заплакал крупными пьяными слезами. – Видишь – поминаю Пигмея.

– Как умер?!

– Его какой-то Папа Карло заказал. Некоторые сталкеры решили бабок по-простому срубить. Погнались за Мотылем и его группой, догнали в Вольной Земле и убили всех без разбора.

– Откуда знаешь?

– Вот, – Гризли протянул Платонову коммуникатор, – читай.

На дисплее четкими буквами светилось сообщение: «Папа Карло, извини. Пигмея больше нет. Сколько дашь за труп? Чингачгук».

– Чингачгук – это кто такой?

– Хрен его знает… Из молодых. У которых даже понятий нет, не то что совести. Хуже бандитов.

– Может, не убили…

– Да? А почему тогда из группы Мотыля никто сутки на связь не выходит?

Платонова учили разговаривать с людьми в любом состоянии. Так что через полчаса он уже знал о происшествии с Пигмеем ровно столько, сколько знал Гризли, слышавший историю лично от самого Пигмея.

– Ну что? – спросил он сам себя, выходя на улицу. – Нужно идти к Цементному заводу.

Вечерело…

Воины-Праведники залегли в образцовой засаде, с двух сторон обложив проход на Терминал. Шло время, но желанный «язык» не появлялся. Вообще складывалось впечатление, что Зона вымерла.

– Ясно, – сказал командир отряда, – все ушли к Цементному заводу…

Неожиданно невдалеке сработала Сварка. Через несколько минут в небо взметнулся столб пламени. Термичка, однако…

– Кто это с аномалиями балуется? – удивился командир отряда. И услышал шаги.

Большая группа сталкеров – не менее десятка – в полном боевом порядке приближалась к проходу. Засада замерла. Все ждали, когда снайпер сделает первый выстрел.

Группа смотрелась грозно, бойцы выглядели профессионалами. Только чуточку растерянными. Во главе шел невысокий худощавый сталкер с непокрытой головой.

Группа вошла в зону поражения, помаячила в прицелах. И ушла…

– Не понял, – удивленно сказал командир отряда. – Бекас, ты почему не стрелял?

– Я его узнал, командир, – негромко ответил снайпер. В голосе звучало благоговение.

– Кого?

– Видел – он шел первым? Без шлема.

– Видел.

– Я узнал его, – повторил снайпер, – это тот самый. Который дважды посмел коснуться Символа истинной веры и ушел живым. Кто мы такие, если сам Господь отпустил его! Я не стал стрелять.

– Ну и ладно, – подумав, решил командир. – В самом деле, кто мы такие… Еще подождем или тоже пойдем следом? Думаю, до самого Цементного завода ни одного сталкера так и не увидим… Отряд! Сбор! Выдвигаемся следом за тем, кто дважды коснулся священного Символа…

Глава 6
Совещание в очень тесном кругу

Отец Георгий сам жарил на костре мясо свиньи, которую час назад с одного выстрела завалил отец Илиодор. Отец Пимен звенел стаканами, пытаясь выбрать три самых чистых.

– Новое испытание послала нам Зона, – бормотал отец Пимен. – Ох, не к добру этот омолаживающий мячик!

– На Рубеже уже месяц никто не стреляет, – прогудел отец Илиодор. – Такое ощущение, что еретики разом исчезли. Зато в Мертвом Лесу тварей всяких расплодилось – военсталы даже с пулеметами заходить не рискуют.

– Водочка в сейфе, подальше от соблазна, – сказал отец Георгий.

– Подальше положишь – поближе возьмешь, а?

– Блин, Илиодор, – сморщился отец Георгий, – твои шутки-прибаутки устарели еще в каменном веке… Что делать будем, братцы?

Вместо ответа раздался грохот и звон. Отец Пимен ойкнул и застыл над горой разбитых стаканов.

– К счастью, – невозмутимо изрек еще одну избитую сентенцию отец Илиодор. – Глянь, какие остались, те и будем считать чистыми.

Отец Пимен позвенел осколками:

– Пять штук…

– А нас трое. Или кто-нибудь еще на базе задержался, а, Георгий?

– Все сбежали, – вздохнул тот. – Один торговец в чулане закрылся, сказал – отосплюсь на год вперед. Даже механик ушел – решил, что на Цементном заводе подзаработать можно будет не по-детски. Прямо вместе с инструментами и ушел.

– Бесовское наваждение, – прорычал отец Илиодор, самолично отсекая от туши наиболее прожарившиеся куски, – не нравится мне это, ох, не нравится…

– Мне тоже не нравится, – раздался тихий голос из темноты. Сталкеры подскочили, похватав оружие.

– Тише, святые отцы, – на свет костра вышел человек в длинном плаще с капюшоном, – мы тут решили к вам присоседиться. Три головы – хорошо, а два раза по три – лучше, верно, Илиодор?

– Два раза по три головы – это два Змея Горыныча, – нашел в себе силы снова пошутить отец Илиодор. – Схимник, это точно ты? Ты ж из своего погреба на Элеваторе уже лет пять носа не казал! Живой, нет, – и спросить не у кого. А еще две головы чьи?

Из тени вышли еще двое. Один, закутанный в такой же длинный плащ с капюшоном, плотно надвинутым на голову, – лица совершенно не видать. Второй одет неказисто, да и не по сезону– ватник с многочисленными прорехами, шапка-ушанка…

– Не хватает только Фельдшера Последней Надежды, – развел руками отец Георгий.

Отец Пимен со стаканами в руках подошел к сталкеру в капюшоне, распахнул объятия:

– Сколько ж лет не видались! О тебе теперь только легенды по Зоне бродят. Еще бы – Призрачный Егерь…

– Лекарь наш просил передать, что он со всем заранее согласен, – засмеялся Лесничий – третий из гостей. – Что решим, то и будет. Занят наш Фельдшер – на болотах целая группа сталкеров в аномальное поле угодила, он их по кусочкам собирает.

– Ой, проблема! – фыркнул отец Илиодор. – Сталкерам без разницы, кому чью ногу или руку он пришьет.

– Не скажи! В группе две девки – пришьет без разбора интересные места – обид потом не оберешься!

– В Зоне девки бродят?! – удивился отец Пимен. – Одну знаю – Ксанка, а вторая?

– Нет, эти с материка обе. Тоже за Пигмеевым артефактом ломанулись. Да Ксанка в аномалию в жизни не попадет. Ты ж ее знаешь!

Все зашли в здание фермы, расселись за длинным столом.

– Только стаканов у нас всего пять, – виновато сказал отец Пимен.

– А я с горла, – решительно ответил отец Илиодор, но Призрачный Егерь махнул рукой:

– Не волнуйтесь. Я все равно не пью. И не ем…

– Ну, – вздохнул отец Георгий, – давайте по первой. За всех сталкеров – черных, белых, в камуфляжную крапинку… чтобы совесть не теряли и сострадание друг к другу.

Пятеро выпили, шестой скрестил руки на груди и отклонился от стола, почти скрывшись в густой тени.

– Андрей, ты мне вот что скажи, – не выдержал отец Пимен, – как ты Егерем стал? Вон, Летчик два раза до Символа веры доходил и – ничего. А ты тогда куда делся?

Призрачный Егерь наклонил голову, помолчал с минуту:

– А я у него и не был, – сказал он наконец. – Я не в тот коридор тогда свернул. Помнишь, нас из гранатомета достать пытались? Я и решил того парня утихомирить. А назад стал возвращаться – и заблудился. Угодил в подвал какой-то…

– Ну?

– Там телепорт был, – глухо сказал Призрачный Егерь, – в него я и полез. В общем, ребята, этот Символ веры никакого отношения к Зоне не имеет. Он либо творение ученых, либо материализовавшаяся вера Праведников, неважно. А Зона… Не там она, не на Станции совсем. Короче, поболтали мы с Ней, и приняла Она меня к себе на работу… без права на отставку.

– Но ведь и до тебя был Призрачный Егерь! Всегда был!

– Был. Да весь куда-то вышел. Так что место оказалось вакантным. И после меня обязательно будет. Ладно, наливайте, что ли, по второй, да и поговорим по-трезвому, – он невесело засмеялся.

– Вот, Георгий, – сказал отец Илиодор, – а ты меня за древние шуточки шпыняешь постоянно!

Отец Георгий только плечами пожал, разлил водку по стаканам:

– По второй так по второй. За удачу, братцы сталкеры. За удачу, что измеряется не хабаром, а друзьями.

– Умеешь формулировать, – склонил голову Лесничий. – Так и прет из тебя верхнее твое образование.

Все снова выпили, потянулись к подносу с мясом. Обстановка заметно разрядилась, напряжение первых минут встречи ушло без следа.

– Знаете, пацаны, – сказал расслабившийся Схимник, – а этот артефакт и для Зоны оказался полной неожиданностью. В сомнениях Она сейчас конкретных.

– А что такое вообще – артефакт? – спросил Лесничий.

– Как объяснить…. Артефакт – это как бы результат деятельности аномалии. Типа ее плод. Поэтому в разных аномалиях они разные. А аномалии появились потому, что здесь столкнулись два пространства – Земля и Зона.

– Так Зона – пространство? Или живое существо?

– Хрен разберешь… Я ж не астроном, я – вор в законе. Может, это вообще живое пространство. Разумный космос. Мыслящая материя. Как-то ж она со мной разговаривает…

– А что нам на это скажет товарищ Призрачный Егерь? – голосом Сталина спросил отец Илиодор.

– Не знаю. Она со мной не общается в обычном смысле, как со Схимником. Просто в голову приходят мысли, про которые я точно знаю – не мои.

– Типа – стой там, иди сюда?

– Да. А я уже сам принимаю решение, что буду делать.

– И какие мысли она тебе сейчас присылает?

– Что разобраться нужно в ситуации. Да побыстрее. Кстати, в течение недели не должно быть Гроз. Чтобы аномалии места не поменяли.

– Значит, у нас осталась одна неделя, – задумчиво сказал отец Пимен.

– До чего?

– До апокалипсиса. Местного масштаба.

– Ты почему так решил? – спросил отец Георгий.

– А ты представь себе – какой силы будет следующая Гроза, если Зона ее так долго сдерживать собралась! Сталкерня и в подвалах не укроется…

– Если будет кому укрываться, – хмуро сказал Лесничий. – В Мертвом Лесу сейчас от монстров и мутантов деревьев не видать. И что самое смешное – между собой не дерутся, твари. Такое впечатление, что ждут чего-то… команду «фас», например.

– А ты как выбрался?

– Артефакт помог. «Навигатор» называется. С его помощью через пространственные пузыри куда хочешь можно добраться. Насколько знаю, в мире таких всего три штуки есть. У меня один, да у какого-то олигарха, повернутого на коллекционировании артефактов, да еще один какой-то ушлый сталкер таскает. Платонов, вроде…

– Платонов теперь на «хозяина» работает. Киевского. Безопасник, мать его. – скривился Схимник. – Давно про него не слыхал.

– А сейчас и увидишь, – внезапно сказал Призрачный Егерь.

В наступившей тишине со двора явственно донеслись звуки работающих сервоприводов бронекостюма. Стихли. Громкий голос позвал:

– Эй, хозяева! Есть кто живой? Можно в гости заглянуть?

– Он нам нужен? – спросил Лесничий. Схимник пожал плечами, отец Георгий в раздумье поднял глаза к потолку, а Призрачный Егерь молча кивнул – нужен.

– Заходи, коли добрый человек! – крикнул отец Илиодор, подтягивая к себе помповое ружье, и тихо добавил голосом Верещагина из фильма «Белое солнце пустыни». – Сейчас поглядим, что это за Платонов…

Дверь со скрипом открылась. Вошедший вытянул вперед руки, показывая, что не вооружен. Встал у входа, едва не касаясь головой просевших потолочных балок.

– Ну, здравствуйте, добрые люди, – сказал он, с любопытством оглядев присутствующих. – Чайком угостите?

– И не только чайком, – ответил отец Георгий, а отец Илиодор пробурчал:

– Я ж сразу предлагал из горла…

Платонов, не чинясь, сел на лавку, аккуратно пристроил рядом вещмешок и чехол с оружием, еще раз оглядел всех, дольше обычного задержав взгляд на Призрачном Егере, совсем отодвинувшемся от стола в тень.

– Интересная какая компания гуляет, – весело сказал он, – простому сталкеру среди вас, пожалуй, жутковато будет.

– Так и ты, сынок, не так прост, как рисуешься, – тут же откликнулся Лесничий. – Водку пьешь? Мы к третьему тосту вплотную подобрались.

– Третий – это святое.

– Ну, не чокаясь. За тех, кого с нами нет, – сказал отец Георгий, вставая. Остальные последовали его примеру, поднялись и выпили.

– Теперь и поговорить можно, – шумно задышал отец Илиодор. – Что привело к нам одинокого странника из службы безопасности?

– Мы знакомы? – удивился Платонов.

– Коммуникатор – вещь полезная, – уклончиво ответил отец Илиодор.

– Повремените с разговорами, – неожиданно сказал Призрачный Егерь, – к нам еще гость. Совсем уж неожиданный.

– Сеанс спиритизма? – спросил Платонов. Никто ему не ответил.

В приоткрытую дверь медленно просунулся ствол автомата, следом показалось полголовы.

– Только не стреляй! – громко сказал отец Пимен.

– Все равно толку не будет, – тихо добавил отец Георгий. Все засмеялись.

– Говорю же – интересная компания подобралась, – повторил Платонов, – сплошь горцы Маклауды…

Голова высунулась полностью из-за косяка, похлопала глазами, сказала:

– О! Старик! А ты что здесь делаешь?

– Тебя, мил человек, дожидаюсь, – ворчливо ответил Лесничий, – слезьми весь изошелся – куда же Рубец мой ненаглядный подевался…

– Рассосался, – пробурчал отец Илиодор. Все так и покатились со смеху.

– Да ты весь заходи, – махнул рукой отец Пимен. – Стакана тебе нет, будешь как Илиодор водочку кушать, – из горлышка.

– Летчика не хватает, – сказал Схимник.

– Почему?

– Потому что здесь все, кто так или иначе с Зоной породнился. Кроме Летчика.

– Летчик в Киеве – консультант в секретном институте, – сказал Платонов.

– Летчик по приговору российского суда третий год из пятнадцати уголь в Воркуте добывает, – усмехнулся Рубец.

– Летчик в Зоне, – тихо сказал Призрачный Егерь, – с группой российского спецназа идет к Цементному заводу через Терминал.

Рубец хотел было возразить, но внимательнее посмотрел на него и промолчал. Он убрал автомат, сел рядом с Платоновым, наколол на нож кусок мяса, понюхал:

– Обалдеть! – и начал есть.

– Итак, – сплел пальцы отец Георгий, – судьба свела нас здесь не просто так.

– Ясен пень!

– Помолчи, Илиодор! Ни хрена этот пень не ясен! Нужно найти ответ на вопрос – что случилось с Пигмеем, и понять – чем это грозит нам всем?

– Пигмея убили, – неожиданно сказал Платонов. Все посмотрели сначала на него, потом на Егеря. Тот промолчал.

– Так вот, – после паузы продолжил отец Георгий. – Кто что может рассказать?

– Дружище, – тихо сказал Рубцу Платонов, – думаю, нам отсюда нужно будет уходить вместе.

– У меня свой план.

– А у меня плана вообще нет. С удовольствием воспользуюсь твоим.

– Не от меня зависит…

– Договоримся.

Глава 7
Как убили Пигмея

Не доходя до автозаправки метров пятьдесят, сталкеры поднялись на ближайший бугор и там устроили привал. Заправка виднелась как на ладони, от ближнего забора и до ржавой пожарной машины. Первым занервничал Чех:

– Ребята, а мне одному кажется, или вы тоже видите двух ловцов?

Все вскочили и принялись рассматривать огороженную территорию кто в бинокль, кто в снайперский прицел.

– Вот это мы бы сейчас влипли, – сплюнул Холера. – Хорошенькое местечко для встречи выбрал Прыгун!

– Пацаны! – шептал Пигмей, подпрыгивая на своих маленьких ножках и путаясь в ногах у сталкеров. – Пацаны, где ловцы?!

– Ты прямо как дитя малое – никогда ловцов не видел, что ли? – недовольно сказал Мотыль.

– Блин, пацаны – они же парами не ходят! Они же поодиночке живут!

– Точно, – сказал Бизон. – Это только в Мертвом Лесу их толпы бродят. А в остальной Зоне исключительно по одному встречаются.

– Чем Мертвый Лес для ловцов лучше остальной Зоны? – возразил Мотыль. – Ладно. Хрен с ними. Вы тут маскируйтесь, а я потихоньку вокруг пройдусь. По идее, Прыгун уже должен нас ждать.

– А ты его в лицо знаешь?

– Встречались пару раз…

Мотыль подхватил автомат и медленно побрел к автозаправке. Остальные еще немного полюбовались на монстров, потом улеглись на жесткую траву.

Прошло около часа. Тишина изредка прерывалась далекими звуками выстрелов да шелестом веток в ближних кустах.

– Что-то совсем уж долго, – не выдержал, наконец, Холера. – Хоть тут рядом и база анархистов, а вдруг Мотыля монстры доедают?

– Хоть раз пальнул бы.

– Если успел…

– Не каркай, радиационный соловей.

– К нам гости, – внезапно сказал Бизон. – От моста какой-то хмырь идет. Точно по нашим следам. И точно в нашу сторону.

Сталкеры залегли в полной боевой готовности. Через несколько минут среди кустов на вершине бугра показалась шатающаяся фигура.

– Ребята, – жалобно сказала фигура, – я знаю, что вы здесь! Не стреляйте, ребята! Я к вам. Не стреляйте, а?

– Это ж гранатометчик! – удивился Бизон. – Вот так всегда – не добьешь сразу, а потом возись, лечи…

– Чего надо? – привстал на одно колено Холера.

– Ребята, тут такое дело, – обрадовано затараторил сталкер, – жуть жуткая! Блин, не поверите! Я ловца видел!

– Охренеть. А мы о них только в книжках читали…

– Он сразу за вами пришел. В глаза мне смотрел. И разговаривал…

– Ты, брат, с промедолом поаккуратнее, – хмыкнул Холера, – от него иногда такой неадекват бывает… Не только с монстрами начинаешь разговаривать, но и с деревьями, грибами…

– Не, с грибами – это от самих грибов, – авторитетно заметил Чех, – помню, однажды в Березняках…

– Ребята, я серьезно! Лежу, а он со мной разговаривает так, будто это совсем не я!

– Передоз, однозначно.

– А потом улыбнулся и говорит – сыт, живи. И ушел.

– В небо?

– Да ну вас! – обиделся сталкер. – Я серьезно говорю! Беда в Зоне скоро будет!

– Ладно, иди сюда. Руки покажи. Ствол на землю. Ты кто такой по жизни?

– Витя Чингачгук, – сталкер с облегченным вздохом плюхнулся на землю рядом с Пигмеем. – Нам тебя, Пигмей, заказали. Не знаю, кто. Я у наших не в авторитете… был, – он снял шлем. Лицо под шлемом оказалось едва ли не детским. Наверное, ни разу еще и не брился.

– Тебе сколько лет, Чингачгук – сын Инчучуна?

– Шестнадцать. Скоро будет.

– А в Зоне ты давно?

– Третий месяц.

– И какого хрена ты сюда приперся? Что, надоело дома на компьютере монстров убивать? Захотелось в людей пострелять в реальности?!

– Так получилось, – юноша покраснел.

– А кличку такую грозную за что получил?

– За нее, – он кивнул на трубу гранатомета.

– В смысле?

– Я из гранатомета со ста шагов в скачущего бандерлога попасть могу, – похвастался парнишка.

– Где это ты так стрелять научился?

– Нигде. Просто – могу, и все. Само получается. А по людям я еще ни разу не стрелял…

– А по нам?

– И по вам не стрелял. Меня с собой на всякий случай взяли. Сначала не хотели брать, потом подумали, что могут на болотного медведя нарваться – и взяли.

– Слонопотам на Могильнике? – хмыкнул Чех. – Да, специалисты…

К сожалению, Его Величество Случай никто не отменял. Даже самые опытные профессионалы могут допустить промах: водитель путает педали, сапер перекусывает не тот провод, снайпер промахивается, сталкер влезает в аномалию…

Группа Тесака отошла от места стычки с кабанами не более чем на сто метров. Впереди стеной стояли заросли камыша. Каждому сталкеру известно – в камышах аномалий не бывает. Поэтому наемники решили срезать путь напрямую. Вышли из зарослей и угодили в засаду.

Хитрая оказалась засада – слева и справа гудели могучие молодые аномалии, кружа в дрожащем воздухе мелкий мусор. Верная гибель. А с фронта на сталкеров накинулась огромная стая мутопсов. И опрокинула группу.

Через несколько коротких минут, полных лая и беспорядочной стрельбы, оставшиеся в живых наемники бросились в разные стороны, спасаясь от собак и попадая в аномалии. Псы помчались следом, но когда нескольких из них закрутило и разорвало в клочья, вернулись на место своей победы, чтобы полакомиться свежим мясом, плотно упакованным в бронежилеты.

Мадам и Блонди уцелели чудом. В последнюю минуту наемник, имени которого они так и не узнали, оттолкнул обеих в сторону, и теперь они лежали в болотной жиже, с ужасом чувствуя, как их гладит по головам жуткая невидимая рука аномалии. Экспедиция закончилась полным крахом, едва успев начаться.

Когда железное сердце Мадам перестало стучать, как счетчик Гейгера посреди радиационного пятна, она глубоко, с присвистом, вздохнула и начала привычно соображать. Крах. Крах. Крах! Крах, мать вашу за ногу… Даже помереть на чистых простынях не получится. Болотная жижа пробралась под комбинезон – непромокаемый, блин! – и готовилась стать саваном. Из чего выбирать? Окочуриться без движения от голода? Или решительно встать и разлететься клочьями по окрестным камышам с помощью близкой аномалии? Жить в эту минуту захотелось страшно…

Сквозь гул аномалии Мадам неожиданно услышала вполне человеческие звуки и удивилась.

– Анька, ты?!

– Ага…

– Ты что – плачешь?

– Сама этому удивляюсь. В первую чеченскую хоть бы раз всплакнула – а тут слезы сами ручьем льются. Что делать будем, подруга?

– Еще не знаю, – Мадам приподняла голову на пару сантиметров и снова уткнулась в прохладную ряску, – и не шевельнуться, блин. Прямо за шиворот к себе тащит, проклятая.

– Кто?

– Да эта – с косой. Сестра твоя старшая. Собаки что-то затихли. Может, ушли?

– Не знаю. Я вообще пошевелиться не могу. Такое впечатление, что движусь в аномалию по сантиметру в минуту. Тоже тянет…

– Упирайся.

– Упираюсь. За камыши только что зубами не цепляюсь. Без толку, подруга. Сдохнем мы тут скоро.

– Не паникуй, подруга! Мы ж еще живы. В отличие от мужиков наших.

– Специалисты, мать их…

– Да уж…

Женщины замолчали, впервые в жизни, наверное, не найдя темы для продолжения беседы.

– Ань, ты снова плачешь?

– Нет, я теперь ржу. Типа истерики. Пушкина вспомнила.

– Кого?!

– Александра Сергеича нашего великого. Только он про зиму писал, а получилось точно про баб, попавших в аномалию. «Евгений Онегин».

– И что там про нас?

– Слушай: пришла, развесилась клоками, повисла на сучьях дубов…

Женщины дружно захохотали.

– Это хорошо, девоньки, что вы чувство юмора не потеряли, – неожиданно раздался мужской голос с тропинки, – плохо, что в Зону полезли.

Мадам и Блонди напряглись.

– Руки, ноги целы? – продолжал тем временем незнакомец. – Тогда постарайтесь не шевелиться – я вас извлекать буду.

– Слово-то какое мудреное – извлекать, – фыркнула Блонди. – Типа как занозу из задницы…

– Болтаешь что ни попадя, а того не знаешь, что в Зоне каждое слово становится материей. В наказание за насмешку быть тебе теперь… ладно, задница – это уж слишком. А вот заноза – в самый раз.

Словно соглашаясь с незнакомцем, в кармане Блонди тоненько пискнул навигатор. Сам по себе.

– А вы кто такой? – не выдержала Мадам.

– Я? Доктор здешний. Живу в Пойме, людей от верной смерти в меру сил спасаю, оттого и прозываюсь среди сталкеров – Фельдшер Последней Надежды.

Вроде ничего не произошло, но Мадам внезапно почувствовала, что ее будто потянули за ноги прочь от аномалии. Болотная жижа нехотя отдавала свою пленницу.

– Все. Вставайте.

Женщины осторожно поднялись на трясущихся и плохо гнущихся в правильных местах ногах.

На тропинке среди разорванных в клочья тел наемников на корточках сидел пожилой мужчина с интеллигентской бородкой и внимательно изучал человеческие останки. Наконец он с тяжелым вздохом поднялся:

– Ну, тот сам выберется, а здесь уже никому не поможешь. А вы, девоньки, чего сюда приблудились? Тут в куклы не играют. Тут даже хоронят далеко не всех. Да, ребята, – тихо сказал он, обращаясь к погибшим, – не будет вам вечной памяти. Из ниоткуда пришли, в никуда ушли. Может, хоть в мир наш артефактами вернетесь… Пошли со мной, девоньки. Тут сейчас совсем некрасиво будет.

– Куда? – спросила Мадам.

– Недалече, девоньки, недалече. И назад лучше не глядите. Чтобы не расстраиваться.

Спаситель зашагал по тропинке, следом двинулись женщины. Метров через тридцать Блонди шепнула:

– Не утерпела, глянула.

– И что там? – не повернув головы, спросила Мадам.

– Из аномалий будто руки прозрачные показались. И всех погибших в себя утащили… Жуть, короче.

Мадам кивнула:

– Что-то в этом роде я и ожидала.

– Кто он?

– Фельдшер. Мутант местный. Один из тех, кто со знаком плюс. Повезло нам.

– А почему фельдшер?

– Потому что институтов не кончал, ясно?

– Ясно…

Фельдшер внезапно остановился, дождался, пока женщины подойдут к нему вплотную, сказал негромко:

– Теперь беремся за руки и закрываем глаза. Больно не будет. Страшно тоже не будет…

В воздухе словно хлопнула на ветру огромная простыня.

…Уже почти стемнело, когда на тропинку из камышей выполз пришедший в себя Тесак. Оглушенный близким разрывом гранаты, отброшенный в сторону и втоптанный в ил собаками, он остался в живых только потому, что единственный из своей группы в рейдах по Зоне постоянно носил включенной систему замкнутого цикла регенерации воздуха. Этот практически акваланг и не дал ему захлебнуться ва метровой глубине болота.

Иллюзий по поводу случившегося Тесак не питал ровно никаких. Опыт, знаете ли. Экспедицию, затеянную бабой – и хорошо, кстати, авансированную – можно было считать законченной.

Он чисто по привычке включил КПК, смахивая слезы контузии, вгляделся в символы, высветившиеся на экране. Так и есть – ни одного из товарищей в Зоне больше не было. Да и оружие, валявшееся под ногами, подтверждало это. Впрочем…

– Мадам? – удивленно прошептал Тесак. – И где это она сейчас? А с ней кто? Заноза? Не знаю никакого Занозу… Или никакую… Или знаю?..

Мотыль медленно обошел территорию заправки и решил ожидать Прыгуна на углу забора – подальше от входа на базу анархистов. Ловцов он засек сразу – да те и не скрывались, рычали в два голоса, учуяв близко живую плоть.

Он расположился в тени куста, вытащил из вещмешка еду – чего время зря тратить.

За обедом его и застал местный патруль.

– Кто таков? – нестрого спросил старший патруля.

– Мотыль, – честно ответил Мотыль. Старший кивнул:

– Знаем такого. Честный вольняжка. Без претензий. Чего в гости не идешь?

– Своих дожидаюсь, – почти честно ответил Мотыль.

– Где растерял?

– Да вот, по дороге сюда какие-то уроды обстреляли. Пока отбивались – разбрелись по территории. А место сбора давно оговорили тут – еще когда здесь бандюки заправляли. Вот и жду.

– Доходчиво, – согласился старший патруля. – Жди. Если что – мы неподалеку.

– Угу, – промычал Мотыль, пережевывая бутерброд.

На том и расстались. Нормальные ребята. И чего они с военсталами бьются?

Примерно через час мимо него, едва обратив внимание, к центральным воротам заправки прошла целая группа сталкеров – половина в незнакомых костюмах с диковинными разводами камуфляжа. Мотыль только подивился – не каждый день лично сам Макаров за забор базы выходит! И болтали анархисты явно не по-нашему…

А потом прямо в ухо дыхнули:

– Давно ждешь?

Мотыль не подскочил от неожиданности только потому, что несолидно в его возрасте на такие подколы реагировать. Особенно женские.

Матюгнувшись про себя, он поднял вверх батон колбасы – смотри, мол, половина всего осталась…

– Зачем звал? – поинтересовалась Ксанка, пытаясь заглянуть ему в глаза через могучее сталкерское плечо. Не вышло, однако. Тогда она обтекла его по-кошачьи и снова спросила:

– Зачем звал?

– Давно не видел, соскучился, – обрел, наконец, дар речи Мотыль.

– Посмотрел?

– Никак не нагляжусь вот. Твой где?

– Охраняет.

Мотыль с кряхтением поднялся с земли:

– Тогда пошли. Сюрприз у меня для вас. Говорящий.

– Далеко?

– Тут рядышком, за заправкой.

– Иди вперед, а мы догоним.

– Испугалась, что ли?

Ксанка вздохнула и сказала неожиданно серьезно:

– Что-то сердце у меня, дядя Леша, не на месте с утра. Не по погоде хмуро на душе.

– То ли еще будет, – неопределенно пробормотал Мотыль и, не оглядываясь, пошел вдоль забора. Потому что если Ксанка с Прыгуном захотят, их все равно не увидишь. Так что чего зря озираться, как дураку.

Пополнение группы в лице недобитого гранатометчика он воспринял как должное – и так ситуация складывалась замороченная, пусть и дальше развивается по собственному хотению.

– А это у нас, собственно, Чингачгук, – бодро ответил на немой вопрос Мотыля Холера. – Сам пришел. Несет невесть что по причине увлечения болеутоляющими лекарствами. Ловцы говорящие мерещатся…

Он хотел добавить еще что-то, но замолчал, опешив от внезапного появления Ксанки и Прыгуна, которые при его последних словах переглянулись.

– А можно подробности? – не обратив ни малейшего внимания на Пигмея, обратился к Чингачгуку Прыгун. – Про говорящего ловца.

– Я лежал, – угрюмо ответил мальчишка, – открыл глаза – ловец. Тут в меня словно кто-то влез. Прямо в голову. Ловец с ним разговаривал. Потом тот, из головы, пропал. Ловец сказал – сыт, живи. И ушел. Все.

– Как он выглядел? – жадно спросила Ксанка.

– Как ловец, – пожал плечами Чингачгук, – страшилище.

– Старый?

– Откуда мне знать? Потрепанный сильно. Клыки не все были.

– Отметины какие-нибудь на теле были?

– Не помню. На груди, вроде, вмятина типа заросшей раны. Здоровая такая.

Супруги переглянулись, не скрывая тревоги.

– Его же убили, – после долгого молчания тихо сказала Ксанка. – Призрачный Егерь убил… – . Он же никогда не промахивается.

– Выходит, не убил, – также тихо ответил Мика, – хоть и не промахнулся. Блин, нужно было контрольный в голову сделать.

– Кто бы делал? Мы с тобой?

– Ну да, верно…

Наступившую тишину прервал Бизон:

– А я ведь тоже припоминаю – несколько лет назад вернулся из Поймы сталкер один, про которого все знали, что он зомбаком стал. А вернулся нормальным. Только болтал все время чушь какую-то: про говорящего ловца, про месть, про тень, что его телом управляла… что в Зоне беда зреет. Только его всерьез никто не принимал, думали – свихнулся парень после контакта с пси-аномалиями.