Текст книги "Черная кровь (сборник)"

Автор книги: Александр Конторович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)

– Нет, – это ответил коренастый темноволосый парень со шрамом на щеке. Звали его Михаилом. Фамилия его была Плиев, и был он родом откуда-то из Осетии. Мне он глянулся своим искусством работать с ножом. В этом он явно был не новичок.

– Ну и славно! В таком разе поступим следующим образом. На кого покажу, тот встает и рассказывает про себя. Как зовут, откуда родом, чего умеет. Как давно служит. А я уж потом сам добавлю то, чего вы еще пока не знаете. Вот с самого разговорчивого и начнем…

– Ну… Боец Плиев, Михаил Георгиевич. В армии год, стрелок. Ножом могу драться, стрелять… да и все вроде?

– Следующий!

– Мартин Лацис. В армии пять месяцев. Шофером был. Стрелять… могу.

– Шифрин, Игорь Моисеевич. Служу полтора года. Телефонист. Воевать тоже приходилось.

– Асанович, Михаил Иванович. С-под Бреста я. Служу почти год. Пулеметчик.

– Демин, Павел Петрович. Из Сясьстроя я. Сапер. В армии два года уже.

– Гришанков, Олег Викторович. Призывался из Ростова. Служу год. Пулеметчик.

– Все посчитались? Тогда рассаживайтесь поудобнее и поговорим. Если у кого вопросы есть – задавайте, потом на это времени может не хватить.

– Можно вопрос? – поднял руку Гришанков.

– Валяй!

– Нас для чего тут собрали? И почему именно вы? Я вас здесь раньше не встречал, а у меня глаз наметан хорошо!

– Правильный вопрос. Отвечаю. Командиру нужна группа бойцов, которая будет заниматься снабжением.

Лица у бойцов вытянулись, и только Шифрин остался невозмутимым.

Демин покачал головой.

– Мы же не тыловики. И такому не обучены. Наше дело – воевать, а не по сараям шарить. Для этого специальные люди есть.

– Да? И где тут тот сарай? Да и людей этих ты тут много видел? Окромя поваров да музыкантов?

– Ну… немного.

– А сараи с продовольствием и боеприпасами остались за линией фронта! Если тут что и есть – так это у фрицев! Вот в их складах я с удовольствием порылся бы!

Красноармейцы одобрительно загудели. Такая перспектива устраивала почти всех.

– На нас лежит задача найти боеприпасы и продовольствие и организовать его доставку в лагерь. Сами не потащим, разве что найдем немного. Командир обещал нам в этом помочь. Сразу скажу. Если найдем кого из наших, кто в бою лег, то их оружие тоже заберем. Им ни к чему, а мы им еще повоюем.

– В карманах будем шарить? – поморщился Лацис.

– Что ты там найти собрался? Пушку? Или пулемет? Документы заберем и патроны, а остальное нам ни к чему. Мы ж не немцы, чтобы мертвых обчищать!

– У меня вопрос, можно? – поднял руку Шифрин. – Отчего именно вы, а не кто-то из командиров?

– Отвечаю. Сколько у нас тут командиров?

– Шесть человек. Ну и этот… особист еще…

– На взвода и роты не хватает, а тут меньше десятка бойцов! Не жирно будет – лейтенанта командиром сюда?

– Пожалуй.

– Теперь – почему я? У вас тут у каждого своя специальность есть, и это хорошо. В отличие от вас, у меня не было возможности работать все время по одной специальности. Вот, в результате и пришлось учиться многому… Могу мину заложить, да и снять могу тоже. Стрелять умею, вроде бы как неплохо.

– Из чего? – это уже Асанович.

– Из всего. До пушки включительно. Пистолет, автомат, винтовка, пулемет – все равно. Хоть с одной руки, хоть с двух. С правой или левой – все едино. Могу ножом работать, опять же – двумя руками. Да и голыми руками могу не только синяков понаставить, но и вовсе голову оторвать. Умею водить машину и мотоцикл тоже могу.

– Это где ж вы так… насобачились-то? – обалдело спросил Гришанков.

– Я воевать еще в ЧОНах начал. Сразу после Гражданской. Три года бандюгов гонял. На КВЖД служил, обходчиком. Сначала. Потом тоже пострелять пришлось, уже там. В финскую воевал. А ножом и руками меня на Колыме драться научили. Там такие спецы есть – закачаешься!

– Сидели там? – поинтересовался Демин.

– Работал. С геологами. А из них половина – из НКВД. Такие же геологи, как я пономарь! Но и они люди, причем вполне нормальные. Тоже кое-чему научился, они учителя хорошие, надо отдать должное.

Бойцы оторопело слушали мои речи. Не то чтобы это было совсем уж невероятно. В то время еще и не такие уникумы появлялись! Приходилось мне мемуары серьезных людей читать. Так в них такое писалось…

– В общем, кто хочет уметь то же самое – милости прошу. Научим. Кто не хочет – назад в часть. Время на подумать у вас есть. Через десять минут те, кто остается, подходят сюда. А сейчас… Встать! Смирно! Вольно, разойдись! Время пошло…

Спустя десять минут на полянке собрались все. Не ушел никто.

Лады… будем работать.

– Так… вижу, все вернулись? Желающих уйти не нашлось? Добре. Асанович!

– Я!

– Бери Гришанкова, и отправляйтесь к старшине Бодрову. Он выдаст вам трофейный фрицевский «МГ-34» и патроны к нему. Автомат немецкий он тоже выдаст, магазинов к нему прихвати. Это Гришанкову, он у тебя вторым номером будет. Свой «ДП» сдашь старшине, он нам более не потребуется. Знаком с немецким агрегатом?

– Более-менее. Стрелять приходилось.

Скромняга. Я его именно по этому признаку и зацепил. Подсмотрел, как он этот сложный, в общем-то, пулемет по винтикам лихо раскидывает. Асанович как раз его устройство другим красноармейцам объяснял, а я сзади подошел, не видел он меня. Говорил Михаил немного и все по делу. Попусту языком не трепал. Там же я и Гришанкова приметил. Слушал он внимательно и ворон не считал.

– Демин!

– Я!

– По тому же маршруту. Старшина выдаст тебе кое-что из саперного хозяйства. Немного, но и то божий дар! Остальным немцы поделятся.

– А захотят?

– Это уж как попросим… Плиев!

– Здесь!

– Твоя задача – обеспечить всех ножами. На крайняк – штыками от «СВТ». Найдешь, где взять? Сам я тебе тут помощник неважный, многого не знаю. Если нужно что, спрашивай, попробуем вместе помозговать.

– Решим, командир. Найду я ножи.

Опа, уже командир! Аванс, так сказать…

– Шифрин!

– Слушаю, командир!

– Твоя задача не менее важная. Ходить-бродить нам придется много. И я очень не хотел бы, чтобы кто-нибудь из нас скопытился раньше времени от простой натертой ноги. Пока все тут, осмотри личный состав – кому и чего заменить из одежды надо? Список составь, потом к капитану сходим. Фляги всем надо, у меня в вещмешке две лежат – возьми. Только без фанатизма – там немецкий шнапс! Это наш НЗ будет, мало ли что. У медиков бинта возьми, йода чуток. Индпакетов – по одному на рыло.

– Дадут?

– С поклонами не вынесут, но напомнить, кому они всем этим обязаны, стоит.

– И кому же?

– Я им все это и приволок. Не один, конечно, но тоже руку приложил. Так что не должны они чрезмерными жлобами перед нами вытанцовывать.

– Понятно. Я уж им поясню про всю тягость подобного зазнайства…

– Вот и славно! Лацис!

– Я!

– Машины у нас нет. Пока. Есть мотоциклы, но нам они сейчас не очень нужны. Добудь-ка мне в обозе пару старых мешков и иголку с нитками..

– Где?

– Ты тут как давно?

– В части? Полгода. А конкретно тут – около месяца уже.

– А я всего дня три! Кто у кого спрашивать должен?

– Понял.

– Всем все ясно? Вопросы есть?

Вопросов не было.

– Тогда – вперед! Выполнять приказание! Через два часа собираемся здесь. Я – к капитану.

Доложив командиру о своих действиях, я получил приказание утром быть готовым к выходу. Задачу он поставит завтра, сегодня у нас еще было некоторое время на подготовку.

Раз так, тянуть не стоило.

Распоров принесенные Лацисом мешки, мы все дружно стали обматывать мешковиной оружие и пришивать на одежду бесформенные лохмушки. Хохот стоял… Ровно до того момента, как я показал им разницу между маскировкой бойца в обычной форме и такого вот «лесовика». После чего Лацис приволок еще один мешок…

Словом, к отбою наша группа уже приобрела более-менее приличный вид. Можно было выходить в лес.

Капитан озадачил нас, как и обещал, поутру. Целью нашего поиска являлась дорога к югу от стоянки. Она связывала между собой относительно большую деревню и железнодорожную станцию, после чего вела к другим населенным пунктам. Движение по ней всегда было оживленным, и немецкая авиация частенько устраивала там налеты. Вот и приказал капитан посмотреть разбитые колонны на предмет поиска в них чего-нибудь полезного.

Отойдя от лагеря, я остановил группу.

– Значит, так, ребята, слушайте сюда! Задачу нашу разбирать сейчас не буду. По пути поговорим. Сейчас разговор о другом пойдет. Общий вопрос: как будем на марше себя вести, если на фрицев нарвемся?

– Бой примем, – пожал плечами Демин. – А что еще делать-то?

– Другие мнения есть? Нет? Хорошо. Даю вводную! Противник, силами до взвода движется вон оттуда. Нас пока увидеть не успели, так что секунд тридцать есть. Занимайте позиции!

Бойцы рассыпались по поляне и вытянулись в редкую цепь.

– Отставить! Становись!

Я прошелся перед шеренгой.

– То, что вы устав помните – это хорошо! Только в уставе ничего не сказано о том, как неполным отделением взвод отбивать.

Лацис приоткрыл было рот.

– Потом! Потом говорить будешь! Сейчас все слушают меня! Пулеметчики, к вам обоим вопрос: отчего позицию заняли именно на этом месте?

Асанович пожал плечами.

– Ну… обзор здесь неплохой.

– А пути отхода? По открытому месту? И далеко ты отсюда ушел бы? Ежели взвод по тебе разом врежет?

Тот озадаченно поскреб в затылке.

– Вон там ложиться надо было, – показал рукой Гришанков. – Бугор рядом, за него отойти можно.

– Отчего ж не лег?

– Так… Асанович же первый номер…

– Не до субординации, когда вопрос о собственной башке встает! Греха нет в том, чтобы командиру подсказать, хоть бы и мне. Вдруг, да не увидел он чего? Пару слов скажи, и всех делов! Ладно…

Добрых два часа бегали мы по этой поляне, пробуя различные варианты построения. Все-таки крепко вбили ребятам в голову пресловутую линейную тактику! И ведь были в то время в Боевом Уставе пехоты здравые мысли! Только не слишком много… А уж про действия мелкими группами – так и вовсе не слыхивал никто. До этой тактики еще только года через два додумаются.

– Стоп! Перекур! Двадцать минут, нет, полчаса.

Мы попадали на траву. Бойцы задымили самокрутками, папирос ни у кого не было. Не курили только трое – Шифрин, Асанович и Лацис.

– Вопросы есть?

Таковых набралось множество. Минут пять я терпеливо выслушивал их, потом поднял руку.

– Так, ребята, у нас тут не ликбез, и читать лекции я вам не стану. Времени у нас на это нет. Учиться будем на ходу, как уж время позволять будет. Для начала скажу вам следующее – так, как я вам показал, воюют части специального назначения. Осназ – приходилось кому слышать?

Шифрин кивнул.

– Вот потом сам про это другим и расскажешь. А пока запомните одно: немец – он тоже не о семи головах. Воевать они умеют, и неплохо. Но и у них слабые места есть. И вполне достаточно, чтобы навалять фрицу по полной. Ежели с умом да со смекалкой. Рассыпным строем, как я вам сейчас показывал, немец воевать не любит и не умеет. Им тоже важно товарища своего около себя видеть да локоть его чувствовать. Если, как в нашем сейчас случае, со всех сторон пули на них полетят, так фрицы, скорее всего, отойдут. Ибо никто не поверит, что противник, численного превосходства не имеющий, пойдет в обход, чтобы окружить наступающего. Сами они так не поступят – устав не позволяет. И от нас такого ждать не будут. Ибо не считают нас умнее себя, да и тактика наша им известна.

– Командир, – приподнялся на локте Демин, – а отчего ж всех нас такому не обучают? Если лучше так воевать?

– Не мне этот вопрос задавать надо. Я не нарком обороны и не маршал. Просто… не каждый солдат так, наверное, сумеет. Тут очень многое переосмысливать нужно.

– А мы, стало быть, сумеем? Отчего же это?

– Тут секрета большого нету. Когда еще нас учили, запомнил я, как и по каким признакам наш командир бойцов отбирал. Он тоже, надо вам сказать, не всех подряд тренировать стал.

– И по каким же? – это уже Лацис голову повернул. – Мы ж тут все разные, из разных мест. Даже части у нас – и то у каждого своя. И специальности разные, я так и вовсе – шофер!

– А мне десяток стрелков, друг друга знающих давно, и не нужен. То, что у них чувство локтя есть – это хорошо! Но в данном случае недостаточно. А вот в вашем случае… тут каждый из вас другого дополнять будет. Что один не может – другой подскажет. Так вот, все разом, как… – я замялся, подбирая сравнение.

– Как в часах шестеренки, – подал голос Шифрин.

– Точно! Правильно сказал!

– В общем, предстоит нам еще бегать и бегать, – подытожил Плиев. – Как жеребцам на выездке…

– Ну, не совсем так… Но в целом – мысль твоя верная. Ибо лучше уж своими ногами побегать, нежели на руках товарищей до могилы пропутешествовать…

Закончив перекур, группа двинулась дальше. На ходу я продолжал давать парням различные вводные и пояснять при этом свои решения. Не скажу, чтобы все шло гладко, но все же… это было лучше, чем ничего.

Указанная капитаном цель находилась достаточно далеко от места расположения отряда. Достичь ее днем нам в любом случае не светило, оттого и устроил я тренировки с остановкой. Как еще там на месте будет, а хоть чуток поднатаскать бойцов было необходимо. Вот и занимались мы этим полезным делом на ходу. Эх, мне бы этих парней хотя бы на месяц! Но вряд ли это выйдет. Судя по тем данным, которые мы все в отделе изучали, отправляясь на поиски, скоро немцы возьмутся за здешних обитателей всерьез. И ничего хорошего это не сулило.

К месту назначения мы вышли уже в темноте. Как только шедший впереди Демин подал сигнал, бойцы мгновенно рассыпались по лесу и заняли позиции. Уже неплохо! Павел хорошо знал лес и умело по нему ходил, вот и поставил я его в головной дозор. Лацис как самый неторопливый и обстоятельный замыкал наш тыл.

Вообще группа подобралась интересная. Я и выбирал бойцов так, чтобы ко мне попали не совсем еще зеленые, но и не надломленные поражениями последних дней солдаты. Чтобы и опыт какой-то присутствовал, и бравады ненужной не было бы. Лациса я выбрал оттого, что в группе нужен был второй водитель. За первого я и сам сойду, но второй тоже необходим. Плиев – осетин, горяч и порывист, а латыш более спокоен и рассудителен. Вот и поставлю я их в пару, чтобы один другого дополнял. Парни рослые и крепкие. А в качестве демпфера между ними поставлю Шифрина. Глазастый и внимательный, он будет им обоим хорошим дополнением. Этих можно для разведки и ближнего боя использовать. Плиев и Лацис как бойцы, Шифрин с автоматом – прикрывающий. Надо будет, кстати, при первом же удобном случае их всех автоматами вооружить.

Асанович, Гришанков и Демин составят вторую тройку. Так сказать, группу тяжелого вооружения. Пулемет, автомат и взрывчатка – хороший букет получается! Вот и поработают в качестве огневого обеспечения.

А я со снайперкой буду их всех прикрывать да командовать.

В принципе, не так уж и плохо получается.

Вот и сейчас, стоило только Демину подать сигнал, как пулеметчики тут же развернулись в боевой порядок, страхуя его с флангов. А тройка Плиева прикрыла тыл.

Осторожно, стараясь не шуметь, подползаю к Михаилу.

– Чего там?

– Дорога. Вроде бы шумит что-то… не разберу пока.

– Так. Сидите тут. Я тихонько вперед продвинусь, гляну краем глаза. Если влипну – отходите назад, примерно на километр. По нашим следам. Там меня и ждите.

– А вы?

– Я-то от любой погони оторвусь. Не знает немец здешнего леса, не ориентируется в нем. Так что не волнуйтесь – меня так запросто не съесть!

Тихо ползу по кустам. Демин прав – кто-то на дороге есть. Я слышу голоса, сколько их?

Сейчас вечер, а немцы по ночам местным ездить и ходить не разрешают. Значит, кто это может быть? Либо фрицы, либо окруженцы. Но окруженцы по дороге не пойдут. Стало быть, немцы? Пока не факт…

Вот и дорога. Накренившись набок, стоит телега, одно колесо у нее соскочило. Авария? Похоже на то. На телеге вижу несколько обыкновенных армейских термосов. Надо полагать, еду везут.

А возница где?

Не вижу никого. Кто ж тогда говорил?

Вот он! Точнее – они. Из кустов выходят на дорогу два немца. Один с карабином в руках, второй тащит здоровенную жердь, надо думать, для ремонта. Ну да, им же чем-то надо телегу приподнимать, чтобы колесо на место поставить. Карабин у жерденосца за спиной, за ремень заткнут топор.

Ага, это интересно. Они везут еду – куда? Термосов три, что в них? И на сколько человек они рассчитаны? Если в них суп, второе и чай… человек на десять-двенадцать. Или больше? Черт, не помню я, какие там у фрицев рационы были. В том смысле – сколько можно человек из одного термоса накормить? Десяток точно можно. А если еще и обозников этих приплюсовать? Все равно не выходит, больше их должно быть. Стоп! Кто сказал, что термосы полные? Никто. А кто сказал, что нет?

Ладно, подумаем. Куда они едут? До деревни… верст десять. Больше тут жилья нет. Где может быть пост или что там еще, чтобы туда имело смысл возить еду таким образом? Где-то рядом. И это не постоянный гарнизон, иначе у них была бы своя кухня.

Солдаты, подойдя к телеге, начали ее разгружать. Правильно, а то поднимать ее будет трудно.

Смотри-ка!

Термосы немцы одной рукой сбрасывают, пустые они. Значит, едут обозники от поста. А куда лошадь смотрит? Налево, к деревне. Стало быть, пост… вон в той стороне. Достаточно далеко, чтобы солдаты не отправились туда за помощью. Как скоро эту парочку будут ждать в гарнизоне? Час-полтора, а то и два. Может, и больше. Лошадь все-таки не автомобиль. Потом забеспокоятся. Искать поедут? Черт знает что там решит их командир.

А у меня решение уже есть…

Подхватив с земли немаленький сучок, со всей дури луплю им немца с карабином по башке! Он кулем оседает на землю около моих ног.

Первый.

Второй, как раз надевавший колесо на ось, так и остался в полусогнутом положении – мой штык недвусмысленно пощекотал его горло.

– Тихо, камрад! Шепотом говори, – шепчу я, вытаскивая у него из-за пояса топор. Его карабин лежит на телеге. – Понял меня?

– П-понял…

– Откуда едешь?

– Там, в двух километрах отсюда, отделение ефрейтора Бауэра. Они ремонтируют трофейную технику.

– Сколько их?

– Четырнадцать человек.

– Где живут?

– Там есть две палатки.

– Охрана?

– У дороги стоит часовой.

– Один?

– Да.

– Когда смена?

– Через… полтора часа. Мы только отъехали, когда он собирался на пост.

– Ты его знаешь?

– Да. Это Вилли Леммер, мы с ним земляки – оба из Вюрцбурга.

– Он знает твой голос?

– Да.

– Будешь разумно себя везти – есть шанс уцелеть. Понял меня?

– Да. Я все понял.

– Руки назад протяни.

Подхватив с телеги веревку, в два счета упаковываю обозника. Рот затыкаю его же пилоткой. Валю фрица на телегу.

Теперь к своим, где они там заныкались?

– Демин!

– Я, товарищ командир!

– Двигайте все к дороге, там у нас гости…

Высыпав на дорогу, бойцы окружили телегу.

– Пулеметчики! За дорогой глядим! Первый номер – направо, второй – налево. Лацис, Демин! Колесо укрепить, телегу развернуть в обратную сторону. Шифрин – инвентаризация трофеев! Немца дохлого осмотри, что там у него есть? Документы, боезапас, оружие – все в телегу. Плиев – в ту сторону пробегись, метров на триста, послушай. Потом нас дождешься.

Так, вроде бы всех озадачил.

Мысль моя тем временем оформилась окончательно.

Ремонтники.

Те еще вояки, я их по прошлому разу помню.

Что они могут чинить?

Не грузовики, те проще отбуксировать в деревню. Телеги и прочее тоже отпадают.

Танки. Или танк. Его не уволочь буксиром, надо на месте чинить.

Четырнадцать человек… ПАРМ? Нет, там народу больше. Что они там могут ремонтировать? Не двигатель, его в поле не починить. Гусеницы? Так долго? Ладно, на месте разберусь.

Если есть техника, есть и вооружение, хотя бы пулеметы. Есть и БК к пушкам. К «сорокапяткам» или семьдесят шесть миллиметров – нам все подойдет. И те стволы есть, и эти.

Чем еще могут быть интересны нам ремонтники?

Собственным вооружением? Ну… в принципе, сойдет и оно. Продовольствия у них, скорее всего, нет. Если только НЗ. По-любому – это враг, которого надо давить! Да и разведать эту местность, не ликвидировав данную угрозу, мы не сможем.

Через пять минут отремонтированная телега была готова к выезду.

– Всем садиться! Кто лошадью править умеет?

– Я, – подал голос Шифрин.

– За вожжи! Немца на передок, ко мне поближе. Лацис, по-немецки говоришь?

– Понимаю, могу и немного говорить, но не очень хорошо.

– Я говорю, командир, – снова Шифрин. – Только не очень чисто, поймут, что не немец.

– Ладно, разберемся. Слава богу, что я тоже этот язык знаю. Правда, тоже… не как профессор, но сойдет для сельской местности…

Бойцы завозились, устраиваясь поудобнее. Игорь дернул вожжи, и наш транспорт покатил по дороге. Метров через четыреста мы подобрали Плиева.

По пути я кратко объяснил бойцам поставленную задачу.

– Все все поняли?

– Да, командир, все ясно.

Проехав около километра, я толкнул в бок пленного.

– Далеко еще?

– Вот оттуда уже видно будет палатки.

– От того поворота?

– Да.

Толкаю в бок Шифрина, и он останавливает телегу.

– Пулеметчики! Вон там, за поворотом, стоят немецкие палатки. Заходите со стороны леса. Ваша задача – чтоб никто туда не сбег! Если фрицы очухаются раньше и поднимут стрельбу – прижать их огнем и отвлечь на себя. Патронов не жалеть! Плиев!

– Я, командир.

– Со мной пойдешь. Лацис, страхуешь нас обоих. Чтоб никто со спины не зашел. Демин, обходишь палатки со стороны поля, там, где техника подбитая стоит. Гасишь фрицев гранатами, если будет надо. В сектор пулеметчиков не залезай, темно, того и гляди – свои зацепят. Шифрин, на тебе дорога, чтоб никто не прикатил незамеченным. Двинули! Мы здесь ждем полчаса и едем по дороге, пусть часовой нас окликнет. Там ему и карачун!

Ждем.

Трудно это – ждать на войне.

Как там парни, сумеют ли пройти тихо? Немец говорит, что часовой один. Но хрен его знает, как оно все там выйдет? А ну, как приспичит кому в лес отойти, отлить, например? И операции каюк. Ремонтники или пекари, но в полтора десятка стволов они нам врезать могут основательно…

Так, полчаса уже прошло. Интересно, добрались ребята до места? Ждать уже нельзя, скоро смена часовых, весь план переделывать не хочется.

Хлопаю по плечу Шифрина.

Он вздрагивает и судорожно дергает вожжи. Предбоевой мандраж? Похоже.

Лезу в вещмешок, лежащий на телеге, и достаю оттуда флягу со шнапсом. Протягиваю ему флягу.

– Глотни.

– Зачем?

– Обозники в лесу замерзли, вот и согрелись малость. А ну, как часовой дюже носастый окажется? А выпивку унюхает, так и успокоится. Не могут же диверсанты пьяными разъезжать?

Поверил он мне или нет, но пару глотков сделал. Передаю флягу Плиеву.

– Потом, командир. И одного человека хватит, чтобы от него пахло. Мне еще работать надо.

Молодец! Уважаю!

Прячу ее назад. Расстегиваю гимнастерку, так проще доставать пистолет. В прошлый-то раз я ее вовсе разорвал, пришлось искать новую. Хорошо, что у старшины запас есть, а то ходил бы я сейчас как босяк. Винтовку кладу на телегу – ночь не самое лучшее время для снайперки. Как ни мимолетно это движение, но Плиев его замечает.

– Командир! Зачем винтовку положил? Как воевать будешь?

– Ножом. Да и пистолет у меня трофейный есть.

Он что-то ворчит себе под нос, слышу, как он роется в своем вещмешке. Через некоторое время мне в руку тычется какой-то предмет. Что это? Кобура. Открываю ее. «Наган», в кармашке сбоку нащупываю запасные патроны. Откидываю дверцу, барабан полон.

– А себе?

– Я плохо из такого стреляю. Нож привычнее, тем более что у меня еще один есть. Ты же сам говорил, что можешь из двух пистолетов стрелять.

– Могу. Спасибо, после боя верну.

Вешаю кобуру на ремень.

Вот и поворот, телега, скрипя колесами, бодрее покатилась под уклон.

– Хальт!

Выдергиваю кляп изо рта пленного. Плиев тут же показывает ему штык. Немец судорожно кивает головой.

– Вилли, это ты?

– Кто там?

– Это Карл!

– Что это вы вдруг вернулись?

– Угодили колесом в выбоину, треснула ось. Надеюсь, у вас найдется, чем ее починить?

– Вечно у вас какие-то приключения! Давай правь к палаткам, сейчас разбудим Гофмана, он сможет тебе помочь. Учти, с вас пачка сигарет!

Телега уже подъехала совсем близко, и часового можно разглядеть. Он стоит в свободной позе, винтовка за спиной. Толкаю Шифрина, и он чуть доворачивает в сторону. Часовой, чтобы не попасть под телегу, делает шаг назад. И в это время лежащий ничком Плиев кошкой прыгает на немца. Сбивает того с ног, и два тела катятся по земле…

Прыгаю за ним следом, держа в руке штык. На телеге возня, Шифрин бросил вожжи и запихивает пленному кляп.

Где эта «сладкая парочка»?

Вот они!

Огибаю телегу, держа штык наготове.

Плиев поднимается с земли.

– Все, командир. Этот готов, – шепчет он свистящим шепотом. В свете неяркой луны вижу, как блестят его глаза.

Хлопаю его по плечу и указываю в сторону палаток. Он кивает головой, и мы осторожно движемся в ту сторону.

Вот и первая палатка.

Они абсолютно одинаковые, и как угадать, сколько в какой из них фрицев?

Ощупываю вход.

Так, здесь не завязки, а деревянные цилиндрики, продетые в петли. Типа пуговиц, у нас такие тоже применяют. Осторожно расстегиваю их, засунув «наган» в кобуру. Штык-нож, как пират в кино, держу в зубах.

Все, вход свободен.

Перехватываю штык и показываю Плиеву на правую часть палатки. Он кивает мне в ответ и ныряет внутрь.

Вот и я в палатке.

Тут душновато, пахнет потом и несвежими носками. Еще какой-то запах, сразу и не пойму, что это. Сено? Или еще что-то? Под ногами дерево – палатка имеет дощатый пол. А любят фрицы комфорт! Поди и на кроватях спят?

Нет, кроватей я не нахожу. Немцы навалили на пол сено, сверху застелив его брезентом. И вот уже на нем дрыхнут. Дрыхли…

– Ты как? – спрашиваю шепотом у осетина, когда мы выбираемся из палатки.

– Порядок… – он показывает мне три пальца.

И у меня фрицев было трое, да плюс часовой.

Уполовинили немцев, уже легче жить…

Вторая палатка, копия первой.

Повторяю ту же операцию с деревянными застежками.

Все, вход свободен.

Плиев протягивает руку к пологу, но тот вдруг резко откидывается в сторону.

Щелчок!

Яркий свет!

В проеме стоит немец с автоматом в руках…

На какое-то мгновение все замерло.

Плиев с протянутой рукой.

Солдат с автоматом.

Из-за его плеча выглядывает второй фриц, на его лице написано удивление. В руке он держит фонарь, луч которого освещает пригнувшегося к земле Михаила.

Мне показалось, что даже ночные птицы, лениво перекрикивающиеся в лесу, прекратили вдруг свои переговоры.

Все как будто заморозилось…

Внезапно все меняется.

Стоящий у входа немец вскидывает автомат, слышен лязг передергиваемого затвора.

Второй солдат громко кричит, и в палатке начинается возня.

Нож у Плиева в левой руке, второй в ножнах, я их хорошо вижу в свете фонаря.

До немца ему около полутора метров – не успеть…

Зато от меня всего полметра.

Резко бью его ногой в бок!

Издав сдавленный возглас, он улетает в темноту, а я падаю на левый бок, в падении выдергивая из кобуры «наган».

Очередь!

Меня обдает пылью и какими-то ошметками.

Второпях фриц стреляет туда, где он только что видел приготовившегося к прыжку советского солдата.

Только там уже никого нет…

«Наган» мой вскинут для выстрела, и только тут автоматчик начинает понимать, что что-то пошло не так… Он поворачивает голову в ту сторону, куда исчез Плиев.

Ках!

Немец дергается и что-то пытается крикнуть. Это с простреленным-то горлом? Силен мужик…

Перекатываюсь вправо.

Теперь еще стоящий на ногах автоматчик закрывает меня от света фонаря и, соответственно, от взглядов оставшихся немцев.

Только теперь фриц, наконец, начинает оседать на землю, открывая стоящего за ним солдата.

Ках!

Ках!

Ках!

Тот роняет фонарь и падает на землю. Неудивительно, я стрелял ему как раз по плечам. Надо полагать – попал.

Пользуясь секундной передышкой, лезу за пистолетом. Для этого перекидываю «наган» в левую руку. Пистолетная-то кобура у меня висит под левой подмышкой, и этой рукой пистолет не достать.

Вот теперь у меня уже два ствола, можно воевать.

Под боком попадается какая-то деревяшка…

Зажимаю «наган» подбородком и, подхватив деревяшку с земли, с размаху закидываю ее в палатку.

– Гранатен!

Нате вам, голубчики!

В палатке начинается бедлам…

Топот ног – и на меня вылетает полуодетый фриц. Тем не менее оружие у него есть, в руках он крепко сжимает карабин. За ним второй солдат, третий.

Не поднимаясь с земли, стреляю сразу из двух стволов.

Первый немец успевает сделать еще пару шагов и кулем оседает на землю. Второй, споткнувшись о его тело, ныряет вперед и, уже в падении, получает от меня пулю.

Третий мешком оседает в проеме входа.

Все? Не может быть! Должно быть еще как минимум два человека.

За палаткой слышен хрип, возня.

Перекатываюсь вправо и вскакиваю на ноги.

Там же Михаил!

Немцы, скорее всего, выскочили через второй вход! Или просто под край палатки поднырнули…

– Командир?

– Плиев?

– Я, командир!

– Там фрицы!

– Были… двое…

– Цел?

– Все в порядке, командир. Только бок болит – здорово ты меня ногой саданул!

– Раз болит, значит, есть!

– И на том спасибо…

– Там где-то фонарь фрицевский лежит, подбери его и посмотри, что там у них в палатке происходит. Может, еще кто заныкался? Только осторожнее, вон у немца автомат возьми. Я тебя подстрахую, мало ли что…

Подобрав фонарь и оружие, он осматривает палатку. Никого, надо полагать, все немцы кончились.

Забираю фонарь и, выйдя на улицу, описываю им три круга в воздухе. Условный сигнал, теперь все остальные скоро подойдут сюда. Захожу назад в палатку. Тут уже горит керосиновая лампа. Более-менее светло. Сажусь к столику, стоящему в глубине палатки, и перезаряжаю оружие. «Наган» пуст, в пистолете осталось два патрона. Хреновато… у меня теперь всего одна обойма к нему осталась.

– Держи! – протягиваю Плиеву кобуру с «наганом». – Вовремя ты его мне дал, видишь – пригодился!

– Спасибо, командир! – подходит он ко мне. – Я теперь твой должник!

– С чего бы это?

Вместо ответа он поднимает ногу. Не сразу понимаю что к чему и только спустя пару секунд вижу, что каблук на сапоге начисто сорван. Пулей, что ли? Так вот, какие ошметки летели в разные стороны!

– Ну, ты и везунчик! Фриц-то, считай, почти полмагазина высадил!

– Это не я везунчик! Если бы ты меня не толкнул…

– Ладно! Сегодня я, завтра ты… Потом еще кто-нибудь руку вовремя протянет. Так и выживем все вместе.

Он вешает кобуру с «наганом» себе на ремень, убедился, значит, что надо его под рукой иметь?

Пока не подошли остальные, осматриваю наскоро палатку. Так, что тут есть интересного?

Ремень с пистолетной кобурой. Супер! Что в кобуре? «Парабеллум». Ну… в принципе сойдет. Вешаю кобуру себе на ремень. По-русски, на правый бок. Теперь у меня оба ствола под правую руку приспособлены. Ну, если учесть, что в «маузере» всего одна обойма, то и оставим его на крайний случай. Наклоняюсь к автоматчику и выщелкиваю из запасного магазина с десяток патронов. Вот, теперь у меня и для «парабеллума» запас имеется.