Текст книги "Знакомство (СИ)"

Автор книги: Александр Раевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Зал не был замкнутым. В передней части сквозь колонны виднелись стволы пальм, ещё дальше за пальмами синело море. Зал был совершенно пуст. В нём даже отсутствовала какая-либо мебель.

Мы находились прямо по центру зала. Геннадий Васильевич стоял рядом и терпеливо ожидал, когда я освоюсь в новой обстановке и приду в себя. Я захлопнул рот, повернулся к нему и тут же понял, что с его внешностью что-то случилось! Он весь как-то помолодел.

Исчезли глубокие морщины на лице учителя. От них остались только две едва заметные вертикальные складочки над переносицей. Из волос исчезли все седые волосы и причёска стала более пышной. Исчез синий халат, надетый поверх старенького костюма с чёрным галстуком. Сам костюм тоже исчез. Сейчас он был одет в просторные хлопчатобумажные брюки и тонкую светлую рубашку с короткими рукавами. Три верхние пуговицы рубашки были расстёгнуты. Ноги его были босы. При такой влажности и жаре это было, наверно, приятно – стоять босиком на прохладном мраморе.

Изменилось и выражение его глаз. Из них исчезла вечная серьёзность и угрюмость. Помолодевший Геннадий Васильевич с лёгкой усмешкой смотрел на меня, ожидая, когда я приду в себя и буду в состоянии говорить.

Видимо, чтобы удивить меня ещё больше, он поднял свою левую руку, на которой, как всем в школе известно, не хватает двух пальцев – мизинца и безымянного и положил её мне на плечо. Все пальцы руки были на месте!

Я испугался и отпрыгнул в сторону, в воздухе разворачиваясь к нему лицом.

– Кто вы? – был мой первый вопрос.

– Я был бы счастлив, если бы ты согласился считать меня своим наставником! – произнёс мужчина.

Я уже не был уверен, что это именно Геннадий Васильевич, который десять минут назад открыл для меня проход в это место. Да, похож! Но так мог бы быть похож на него его младший брат. Я с трудом сглотнул:

– Вы похожи на Геннадия Васильевича, но вы не он. У него не хватало двух пальцев на левой руке. И потом, он воевал, а вам от силы тридцать лет. Кто вы? – я отступил ещё дальше.

– Я это он! Ты тоже в состоянии такие фокусы проделывать, просто пока не знаешь, как. Это то самое, что ты обещал Марине Михайловне: вернуть ей молодость, когда поймёшь, как это делается… Помнишь свои слова?

– Вы подсматривали за мной? Подслушивали? – я был ошарашен.

Он кивнул:

– Да, но делал я это редко и только для того, чтобы ты не наломал дров, ещё не освоившись со своей вновь приобретённой силой. Можешь не беспокоиться, в самые интимные моменты твоей жизни я нос не совал и не собираюсь делать этого и дальше.

– Честно?

Дядька этот усмехнулся:

– Поверь мне, Саша, я так долго ждал твоего появления, что испортить впечатление о себе банальным подглядыванием, было бы с моей стороны непростительной глупостью.

Он вздохнул и грустно посмотрел на меня:

– Твоего появления я ждал долгие 1485 лет. Ждал с того самого момента, когда мой наставник объявил мне, что устал и желает умереть. Ты представить себе не можешь, сколько золота, драгоценностей и просто денег я потратил на то, чтобы не прозевать момент твоего появления!

Я ошарашенно уставился на него:

– Сколько ждали?!

– 1485 лет. Я понимаю, тебе трудно в это поверить, но рано или поздно ты свыкнешься с той мыслью, что и тебе предстоит очень и очень длинная дорога по этой земле.

Я решительно помотал головой:

– Этого не может быть! Люди столько не живут! Никто столько не живёт! Зачем вы врёте?

– Люди не живут, тут ты прав. – усмехнулся он, – Почти никто из людей. Кроме меня, тебя и ещё одного человека. Мой наставник называл таких Посвящёнными. Он сам прожил почти шесть тысяч лет. Он мог бы жить и сейчас, но устал от жизни и ушёл добровольно.

Он взглянул на свои наручные часы и сказал:

– Мы могли бы об этом более подробно поговорить, но тебе нужно быть там. – он небрежно мотнул головой назад. – Если хочешь – оставайся, но тогда я должен научить тебя, как создавать двойников. Мы отправили бы его назад, а ты мог бы пожить здесь столько, сколько сам посчитаешь нужным.

– Двойника? А что это такое? – удивился я.

Геннадий Васильевич вновь усмехнулся:

– Ты сам, наверно, обратил внимание на то, что дел много, а в сутках всего двадцать четыре часа. Ты в состоянии создать любое количество своих двойников. Собственно говоря, слово это не вполне точно описывает это создание. На самом деле – это ты сам, только как бы второй экземпляр, понимаешь?

Я помотал головой:

– Нет, не понимаю… Как это, второй экземпляр?

– Сложно объяснить… Просто зажмурься и скажи, что хочешь раздвоиться. Тебе сразу станет понятно, что такое двойник.

Я недоверчиво хмыкнул и зажмурился. Когда открыл глаза, рядом с Геннадием Васильевичем стоял… я сам! Мальчишка, похожий на меня как две капли воды! Он и таращился на меня точно так же, как, наверно, таращился на него я. Пацан показал пальцем на меня и, повернув голову к Геннадию Васильевичу, удивлённо спросил:

– Это что, мой двойник?

Неужели у меня такой противный, писклявый голос? – огорчился я.

– Вы оба двойники друг для друга! – весело усмехнулся Геннадий Васильевич. – Кстати, очень удобно! Вы можете общаться между собой мысленно и на любом расстоянии. Вести, так сказать, военный совет, если предстоит разделить между собой дела или просто подумать о каком-нибудь сложном деле. Одна голова хорошо, а две лучше, не правда ли?

Мы оба синхронно кивнули и вновь уставились друг на друга.

– Я рекомендую вам, не появляться на людях вместе и следить за тем, чтобы вас не уличили в том, что вы одновременно находитесь в разных местах. Хотя иногда, для создания алиби, это может быть даже необходимо. И ещё. Сейчас вы разделитесь. Один останется здесь, со мной, а второй вернётся в школу и будет жить так, как будто ничего не случилось. Тому, кто останется здесь, я объясню в том числе и то, как объединять двойников, если нужда в них отпала. В любом случае, всё, что я расскажу одному, станет известно и другому. Это очень интересная игра – в двойников. Она вас позабавит, ручаюсь!

Мы с двойником посмотрели друг на друга, и я мысленно произнёс:

– Возвращайся! Я останусь. Нужно выяснить, что за фигня тут творится.

Двойник кивнул и в моей голове прозвучал мой собственный голос:

– Точно! И выясни у него, как нам друг от друга отключаться. Если я всё время буду слышать ваши с ним разговоры, то сам не смогу ничем другим заниматься.

– Угу, выясню!

Я вздохнул, и тут мой двойник открыл смотровое окошко. Мы оба увидели пустую мастерскую. Урок ещё не начался. Ему нужно было уходить. Там, в каморке Геннадия Васильевича осталась вся моя верхняя одежда – шуба, шапка, рукавицы.

Мой двойник подмигнул мне и исчез. Я видел его глазами, как он идёт в сторону каморки Геннадия Васильевича. В нос ударили знакомые запахи: машинного масла, алюминиевой и железной стружки, древесных опилок – запахи обычной школьной мастерской.

Двойник достиг двери каморки, и я увидел Геннадия Васильевича. Того самого, которого знали все ученики нашей школы – пожилого, одетого в синий халат и с двумя отсутствующими пальцами на левой руке. Он оторвался от своей газеты, поднял на меня глаза и с усмешкой спросил:

– Посидишь ещё или домой пойдёшь?

– Нет, нужно идти. Марина Михайловна ждёт.

На этом месте я пожелал отключиться от своего двойника и тут же вновь оказался в мраморном зале. Молодой Геннадий Васильевич стоял напротив меня в своих белых брюках и рубашке и улыбаясь ждал моих слов.

– Там, в мастерской, ваш двойник?

– Да, Саша. Я всё тебе объясню, но для начала мы подберём тебе что-нибудь более соответствующее здешнему климату. Упарился небось?

Я кивнул. Действительно, мой лоб уже давно покрылся испариной, которую я время от времени вытирал рукавом. Для тропического климата мои толстые лыжные штаны и фланелевая рубашка действительно не отвечали сезону. Геннадий Васильевич – будем уж этого молодого дядьку называть так – громко хлопнул в ладоши.

Он смотрел при этом куда-то мне за спину. Я оглянулся и увидел быстро идущую к нам от колоннады совсем юную девушку. На вид ей было лет пятнадцать. Невысокая, стройная. Но выглядела она так… как будто только что выскочила из какой-то восточной сказки. Почему-то именно так я и представлял себе ту персидскую принцессу из сказок 1001 ночи, о которой рассказывал Наташке с Надюшкой.

Пока я размышлял об этом, девушка подошла. Она скрестила руки на груди, склонила в неглубоком поклоне голову, украшенную густыми, заплетёнными в толстую косицу чёрными волосами, и спросила нежным голоском:

– Сахиб звал меня?

Я совершенно растерялся, когда разглядел её с близкого расстояния. Кажется, даже покраснел, настолько красива она была. Неловко поклонившись, я пробубнил себе под нос:

– Здравствуйте,… э-э-э…

Назвать её девушкой, гражданкой и тем более товарищем у меня язык не повернулся, настолько легкомысленно она была одета. Шальвары из тончайшего полупрозрачного шёлка не скрывали, а наоборот, подчёркивали стройность её гладких ног и бёдер. Рубашка из такого же материала, с широкими рукавами, оканчивающимися манжетами, плотно охватывающими узкие, изящные запястья, позволяла видеть практически всё тело девушки за исключением области груди и низа живота. В этих двух областях материя была непрозрачной.

Шея девушки была украшена узкой полоской чёрного бархата, с которой свисал на золотой подвеске оправленный в золото крупный изумруд каплевидной формы. Руки её были прижаты к груди, и в этом положении были видны сработанные из массивного золота, свободно болтающиеся на запястьях, браслеты. Голову девушка держала склонённой, что не позволяло заглянуть в её глаза, но длина и густота ресниц заставляла усомниться в их подлинности.

– Дельба́р, вот твой хозяин! Покажи ему его апартаменты, помоги подобрать подходящую одежду и проводи ко мне. Я буду ждать на веранде, – Геннадий Васильевич мотнул головой в сторону выхода из зала туда, где синело море.

Обращаясь ко мне, он пояснил:

– Дельба́р – дочь одного персидского падишаха. Она рассердила своего отца, и тот повелел казнить её. На рассвете, за два часа до казни, я выкрал её из темницы для тебя. Это мой маленький подарок. Девушка невинна, насколько невинны могли быть в те времена пятнадцатилетние девушки… – он усмехнулся чему-то. – Я провёл с ней ускоренный курс адаптации к современным условиям. Кроме того, она получила от меня пару полезных навыков, которые пригодятся ей, когда она станет служить тебе. Если она тебе надоест, можешь отдать её в услужение Марине Михайловне или вовсе передать её домоправителю. Он найдёт ей применение.

Я слушал, ничего не понимая. Наверно, недоумение, написанное на моём лице стало заметно учителю, потому что он резко остановился и махнул девушке рукой:

– Всё, иди! Твой новый хозяин мучается от жары в своём одеянии.

Девушка ещё раз молча поклонилась ему, выпрямилась, обожгла меня взглядом своих чёрных, бархатных глаз и протянула ко мне руку:

– Пойдём, сахиб…

Светлая Королева

Разговор, который должен был прояснить происходящее, был отложен ещё раз. Когда Дельба́р вывела меня на балкон, где за низким столиком, уставленным блюдами с фруктами, хрустальными графинами, наполненными разноцветными напитками, ожидал меня человек, похожий на моего учителя, тот поднялся со своего низкого, удобного на вид кресла и шагнул мне навстречу. Он коротко оглядел меня с ног до головы, улыбнулся, кивнул и сказал:

– Я рад, что мой юный друг выглядит посвежевшим и отдохнувшим. Прежде, чем мы начнём, я хотел бы попросить тебя пригласить сюда Марину Михайловну. Мне хотелось бы быть представленным ей прямо сегодня. Поверь, это действительно необходимо.

– Тётю Марину? – спросил я.

– Ты можешь называть её при мне Мариной, как это принято между вами. Да именно её!

– Но она сейчас дома!

– О, это не беда, Саша! Ты доставишь сюда её двойника. Насколько я уже смог убедиться, она женщина очень сильная и не из пугливых, но предупредить её всё-таки не помешает. Просто скажи ей, что хочешь познакомить её со мной. Мы же не хотим напугать её, не правда ли?

– А как? У вас есть телефон?

– Зачем телефон тому, кто может разговаривать непосредственно с мозгом любого человека?

– Вы имеете ввиду…

Он кивнул:

– Да, просто начни говорить с нею. Если тебе нужно зажмуриться, чтобы сосредоточиться, сделай это!

Я недоверчиво хмыкнул, потом зажмурился, представил себе Марину, какой видел сегодня утром на кухне, и нерешительно позвал:

– Марина!… Ты слышишь меня? Это я, Сашка!

Некоторое время ничего не происходило, и я позвал ещё раз:

– Марина!… Ответь!… Это я, Саша!

И тут в моей голове раздался её тихий голос:

– Определённо схожу с ума… Мне его голос уже днём слышится… Просто наваждение какое-то!

Я торопливо произнёс:

– Нет, тебе не послышалось! Я действительно с тобой разговариваю! Мне нужно срочно сообщить тебе кое-что!

– Малыш? Это ты? – послышался недоверчивый вопрос.

– Я, я! Марина, мне нужно срочно познакомить тебя с одним человеком! Я у него в гостях… Тут происходят какие-то невероятные вещи…

– Вообще-то, я собралась в магазин сходить. Ты где?

– Я тут!.. Не знаю, где это! Здесь так же жарко, как и на острове. И море тоже рядом!

– И как ты собираешься меня с ним знакомить? Он с тобою рядом?

– Да! Он очень просил меня познакомить тебя с ним! Говорит, что это необходимо!

– Ты его знаешь?

– До сегодняшнего дня думал, что знаю, а оказалось, что не совсем!

– Судя по твоему голосу, опасность тебе не угрожает… – хмыкнула она, – И как ты себе это представляешь? Я имею в виду знакомство…

– Ты, главное, не пугайся! Я всё устрою! Я уже научился!…

Я захотел, чтобы двойник Марины появился в центре зала, куда я сам не так давно прибыл по приглашению Геннадия Васильевича. Я, наверное, немного поспешил, потому что Марина, появившись в зале, пошатнулась и взмахнула руками.

Я кинулся к ней, чуть не задев при этом стоящую у меня за плечом Дельба́р. Она испуганно отпрыгнула, но мне было не до неё. Когда я подбежал к Марине, она уже выпрямилась и опустила руки. Марина оглядывалсь вокруг себя и в глазах её светилось такое же изумление, какое, наверно, жило в моих собственных глазах, когда я переступил порог и оказался в этом огромном, светлом зале.

Подбежав, я положил ей руку на рукав. Марина коротко взглянула на меня, потом снова задрала голову, рассматривая потолок. Видимо, она заметила мою новую одежду, потому что она тут же снова опустила ей и присмотрелась ко мне внимательнее.

– Где мы, Малыш?

Я пожал плечами, не зная что ответить. В этот момент к нам быстро подошёл учитель, а следом за ним подбежала и Дельба́р. Она тут же заняла место за моим правым плечом. Учитель склонился в поклоне и протянул руку Марине. Как ни в чем не бывало, она подала ему руку, которую учитель почтительно поцеловал.

– Приветствую Пресветлую Королеву в моей скромной обители.

Выпрямившись учитель выразительно посмотрел на меня, и я понял, что он хочет быть представленным. Я откашлялся:

– Марина, это мой учитель… Учитель труда в нашей школе… Точнее, его двойник… Только молодой… Его звать Геннадием Васильевичем… Геннадий Васильевич хочет быть моим наставником… Ещё он утверждает, что ему почти полторы тысячи лет… Вот!

– Гораздо больше, мой юный друг! Гораздо больше! Последние 1485 лет я ожидал твоего прихода! Впрочем, Пресветлой королеве тяжело слушать нас, будучи одетой столь тепло! Не угодно ли будет вам проследовать за Дельба́р? Она поможет вам подобрать подходящее платье и переодеться. Надеюсь Саша не откажется приказать ей? А мы с ним пока прогуляемся вокруг дворца.

Я помотал головой:

– Нет! Я буду рядом с ней!

– Похвально, похвально! Но, Саша, здесь Марине Михайловне не угрожает абсолютно ничего! Вы оба в доме вашего друга и почитателя!

Посмотрев на девушку за моим плечом, Марина спросила:

– Кто эта девушка, и почему Малыш должен ей приказывать?

Я не успел открыть рот, как учитель, буду уж называть его так, снова встрял.

– Позвольте объяснить, Пресветлая Королева… – и, дождавшись её кивка, продолжил, – Девушку звать Дельба́р. В своей прошлой жизни она была дочерью персидского падишаха. Я выкупил её у Смерти и подарил Саше. Нет лучшего подарка мужчине, чем юная девушка. Ей пятнадцать, она абсолютно здорова и относительно невинна, насколько невинной может остаться пятнадцатилетняя девушка, выросшая в условиях большого гарема. Она будет заботиться о нём даже тогда, когда вы будете сердиты на него.

Марина кивнула, выслушав эту тираду, и обратилась ко мне:

– Останься здесь, Малыш. Не беспокойся обо мне.

Она посмотрела на Дельба́р и кивнула ей:

– Пошли?

– Господин позволит Дельба́р отлучиться? – обратилась ко мне девушка.

Я покраснел, видя какими глазами смотрит на меня Марина, и кивнул, отпуская служанку. Нет, это дело с рабством нужно немедленно разъяснить! Вот прямо сейчас и поговорю с ним!

Но я не успел. Он подошёл ко мне, приобнял одной рукой за плечи и увлёк меня на балкон. Учитель сам начал этот разговор:

– Я вижу, Саша, что тебя мучает. В вашей стране и в ваше время нет места рабству. Это хорошо, ибо рабство унизительно. С вашей точки зрения унизительно, позволю себе заметить. Но проблема с Дельба́р гораздо глубже, чем это может показаться на первый взгляд. Вспомни, что эта девушка происходит из того времени, когда понятие «раб» было естественным, как восход солнца. Оказавшись в нашем времени она продолжает жить представлениями своего времени. Поверь мне, она горда тем, что принадлежит тебе! Отпусти ты её на свободу и для неё тут же исчезнет смысл существования. Это может убить её, и, поверь мне, это вовсе не громкие слова, Саша. Сейчас смысл её жизни состоит в преданном служении тебе. Ты – человек своего времени, и тебе трудно представить, что когда-то были времена, когда служение своему господину считалось за честь. Слуги похвалялись друг перед другом своими хозяевами. Если бы ты только послушал их разговоры… – учитель усмехнулся. – Она принадлежит тебе, и ты вправе делать с ней, что тебе заблагорассудится, но не руби с плеча! Потерпи её постоянное присутствие возле себя хотя бы какое-то время. Помни, что в этом мире она совершенно одинока. Все те, кого она когда-то знала, уже более семисот лет мертвы!

Я кивнул и с любопытством спросил:

– А что означает её имя?

– Насколько я помню древнеперсидский – «чарующая, разбивающая сердца». Очень романтическое имя, не правда ли? – усмехнулся он.

Мы стояли, облокотившись на перила мраморной балюстрады и смотрели вниз на ухоженный парк, центральная аллея которого вела к широкой мраморной лестнице, спускавшейся к морю. Почему-то я уже был готов называть человека, стоящего рядом со мной, наставником. По-моему, он сознательно избегал серьёзных тем, очевидно, ожидая возвращения Марины.

В отличие от меня, поиск подходящего платья занял у Марины примерно с час времени. Но этот час она провела с большей пользой, чем я. Когда звуки лёгких шагов за нашими спинами заставили нас оглянуться, я с трудом сдержал возглас восхищения!

Марина как будто специально остановилась возле колонны розового мрамора, чтобы мы смогли оценить, произошедшие с ней изменения. Строгий наряд исчез, а на смену ему пришло простенькое на вид платье лёгкого, светлого ситца, в мелкий цветочек, которое тем не менее делало её эротичнее самой богини любви Венеры.

Марина с лёгкой улыбкой наслаждалась впечатлением, которое она произвела на нас обоих. Я оторвался от тёплых, мраморных перил и, как зачарованный, на негнущихся ногах пошёл к ней, огибая стол и стоящие рядом кресла. Краем глаза я заметил, что Наставник примерно с таким же выражением лица огибает стол с другой стороны.

Мы с ним встретились рядом с Мариной. Наставник поклонился и произнёс:

– Я восхищён, Светлая королева!…

Я стоял рядом с Мариной и с неудовольствием поглядывал на Наставника. Взгляд, которым он смотрел на неё очень напоминал мне взгляды всех тех мужчин, которым посчастливилось встретить её на своём пути. Он почувствовал моё неудовольствие и полуобернувшись, жестом показал на стол и расставленные вокруг него кресла:

– Присядем… Нам есть о чём поговорить…

Я не заметил, когда Дельба́р вновь оказалась за моим плечом. Когда мы расселись вокруг стола, девушка опустилась на пол и уселась на пятки справа от моего кресла, касаясь плечом его подлокотника. Чёрт, как неудобно!.. Как назло, вокруг стола стояли только три кресла и никакого стула поблизости не наблюдалось. Почему-то я понимал, что встать и уступить Дельба́р своё кресло было бы неправильно. Я вытащил из-за спины подушку и протянул ей:

– На, сядь на подушку… На каменном полу можешь простудиться…

Дельба́р приняла подушку и, внезапно схватив мою руку, припала к ней горячими губами. Я отдёрнул руку и густо покраснел. Наставник, наблюдающий за этой сценой, усмехнулся каким-то своим мыслям и сказал мне,

– Ты можешь отпустить Дельба́р, если она не нужна тебе за столом.

Наставник

Наставник посмотрел на меня и негромко сказал:

– Ты можешь отпустить Дельба́р, если она не нужна тебе за столом.

Я вопросительно посмотрел на девушку, но её взгляд был таким умоляющим, что у меня не повернулся язык, попросить её удалиться. Я откашлялся и ответил:

– Ладно, пусть сидит, если хочет…

Наставник сразу потерял к ней интерес и, обращаясь к Марине, торжественно произнёс:

– У меня сегодня великий день, Королева! Без малого полторы тысячи лет я ждал прихода в мир нового Посвящённого и это, наконец, случилось! Одному богу известно, сколько десятков тонн золота, сколько сотен килограммов драгоценных камней и миллиардов бумажных денег я потратил только на то, чтобы не прозевать этот момент!…

Он закусил губу и замолчал на несколько долгих секунд. Видно было, что Наставник сильно взволнован.

– Я боялся только того, что все мои ухищрения не помогут и юный Посвящённый, ещё не вполне владея своей силой, может попасть в беду. Теперь я могу вздохнуть с облегчением и встать с ним рядом, чтобы защитить, пока он не войдёт в полную силу! Предвижу, что это будет продолжаться недолго. Судя по тому, с какой лёгкостью Саша осваивает те сложные вещи, из-за которых моему собственному Наставнику пришлось опекать меня почти пятьсот лет, уже через год-два он превзойдёт меня.

– Кто такие Посвящённые? – хрипло спросила Марина. Она напряжённо смотрела в глаза Наставнику.

– Это трудно описать словами, Светлейшая, – учтиво склонил голову тот, – Чтобы вы могли представить себе масштаб этого явления, приведу в пример моего собственного Наставника, который 1935 лет назад пожертвовал одним из своих клонов, позволив тому умереть мучительной смертью на кресте. Это было в одном из государств на Ближнем востоке. Жители называли его Мессией. Мой учитель был одержим идеей, что корень зла этого мира кроется в многобожии, владевшем умами в большинстве влиятельных стран Средиземноморья. Он считал, что многобожие ежедневно плодит несвободу – абсолютное зло с его точки зрения!

– Вы говорите об Иисусе Христе?

– Да, Светлейшая! Наставник не говорил, но я подозреваю, что его решение уйти из этого мира как-то связано с разочарованием, постигшим его, когда он увидел, с каким азартом последователи единого бога режут горло друг другу в попытках убедить противную сторону, что они и только они понимают учение Христа правильно.

Марина кивнула и сменила тему:

– Понятно… А что такое клон?

– Это двойник, королева. Он не обязательно должен быть схож с оригиналом. Например, сейчас ваш собственный двойник, неотличимый от вас даже на атомарном уровне, сидит на кухне в вашей квартире с сигаретой в руке, напряжённо прислушиваясь к нашей беседе. Мой двойник, которого можно назвать и клоном, закончил очередной урок и сейчас сидит за своим столом в учительской, также слушая нашу с вами беседу. Клоном его можно назвать оттого, что он выглядит значительно старше меня.

Марина медленно кивнула:

– А сколько Посвящённых живут среди нас?

– Трое, королева. Двое сидят перед вами, а один, возрастом, наверное, постарше моего Наставника, живёт, если так можно назвать это состояние, замурованный в пещере в верховьях Амазонки. Он полностью отошёл от дел и оборвал все связи с миром. Уже почти тысячу лет он не проявляет никакой активности. Все мои попытки наладить с ним контакт, к сожалению, провалились.

– Я его тебе обязательно покажу, Саша. – кивнул он мне, – Меня не оставляет чувство, что он просто отдыхает от предыдущих дел. Взял, так сказать, паузу! – Наставник невесело усмехнулся, – Тебе тоже придётся время от времени за ним присматривать.

Наставник вновь перевёл взгляд на Марину:

– Позвольте, Королева, в этот радостный для меня и всего человечества день сделать вам небольшой подарок на память. Утром Саша подошёл к моему двойнику, с просьбой рассказать, как строить дома. Он хотел сделать вам сюрприз и построить на острове дом для вас и ваших дочерей. Вы как-то высказали вслух такое пожелание…

Марина вопросительно изогнула бровь:

– Вы что же, подсматривали за нами?

– Да, Королева… – сокрушенно развёл руками Наставник, – Но недолго и только для того, чтобы убедиться, что мои чувства не обманывают меня, и в мир действительно пришёл новый Посвящённый. Позвольте заверить вас, Светлейшая, что это моё наблюдение ни в коем случае не касалось интимных сторон вашей жизни и жизни ваших близких. Я ни за что не позволил бы себе рискнуть вашим неудовольствием или, упаси бог, заслужить ваше недоверие. Но, поймите, дело настолько важное, что я не мог не удостовериться лично. Поверьте, то же самое будет происходить, когда Саша вынужден будет приступить к поискам нового Посвящённого.

Наставник приложил ладонь к сердцу, извиняясь улыбнулся, и поклонился.

– Я вернусь к своему желанию сделать вам памятный подарок! Надеюсь Саша простит меня, если я, а не он подарит вам дом? Прошу вас принять от меня этот скромный дворец, вместе с островом, на котором он стоит и со слугами и их домочадцами, без которых он быстро придёт в запустение. Саша и сам способен поставить дворец не хуже этого, но он пока не знает – как? Когда он научится этому, а это произойдёт весьма скоро, мне уже нечем будет вас удивить…

– Ну ни хрена себе подарочек! – услышал я у себя в голове голос двойника.

– Подожди! Марина ещё может и отказаться. Она гордая, – поправил его я.

Но она не отказалась. Марина неторопливо поднялась, вышла из-за стола и огляделась. Странно, но на её лице я не увидел никакого удивления.

– Я вижу, для вас это действительно большое событие… – буднично произнесла она.

Наставник – он тоже подскочил, когда Марина встала со своего места – кивнул:

– Да, Королева! Я вижу, что и вы понимаете масштаб происходящего.

Марина обернулась в мою сторону, ласково улыбнулась мне и подмигнула:

– Нет, до сегодняшнего дня не представляла. Я давно поняла, что Малыш мальчишка необыкновенный, но не представляла себе, насколько всё серьёзно. Спасибо, что просветили…

– Не стоит благодарности, Пресветлая Королева. Так вы принимаете мой подарок? Умоляю вас, не сочтите это наглостью с моей стороны…

– Ну что ж, подарок действительно королевский… – Марина усмехнулась, – Я приму его, чтобы вас не обидеть. Простите, как мне вас называть? Насколько я понимаю, Геннадий Васильевич это не настоящее ваше имя?

– Вы правы, королева, не настоящее. Я родом из Месопотамии, и имя данное мне при рождении слишком сложно для произношения. С тех пор я пользовался сотнями имён. Что если вы будете называть меня Рудольфом? Я довольно долго пользовался им, когда мои поиски завели меня в Европу.

Марина кивнула:

– Хорошо. Рудольф, так Рудольф.

– Девочки захотят притащить сюда Тигру… – напомнил я о себе.

Наставник пожал плечами:

– Смотри только, чтобы она не распугала всех слуг. Кстати, – он рассмеялся, – я видел твою тигрицу. Как ты научил её разговаривать?

– Не знаю… Мне приснился тот остров, и я хотел чтобы тигрица и дельфины умели говорить…

Наставник поднял указательный палец вверх. Обращаясь к Марине он восхищённо произнёс,

– Вот! Просто невероятно! Ему просто приснилось, и стало так!

Мне уже давно наскучило слушать эти взрослые разговоры о предметах, в которых я ни черта не понимал, поэтому, когда Наставник снова обратился к Марине, я перегнулся через подлокотник кресла и зашептал прямо в розовое ушко Дельба́р:

– Слушай, Дельба́р, а где ты живёшь?

Девушка подняла на меня свои огромные глаза, и я понял, почему они производят впечатление бархатных. Они были, как и у всех, блестящими, но в них отражались её густые ресницы. От девушки пахло какими-то тонкими духами, запах которых я не чувствовал, когда она меня одевала в гардеробной.

– Я здесь живу, господин! – удивлённо шепнула девушка мне.

– Нет, я имею ввиду другое. Ну должна же у тебя быть какая-то комната? Понимаешь?

Дельба́р кивнула:

– Да, теперь поняла. Господин должен простить Дельба́р. Я научилась вашему языку всего две недели назад. Да, господин, у меня теперь есть своя комната. Она находится рядом с дверью в твою спальню. До сегодняшнего дня я спала с четырьмя другими женщинами из прислуги, а сегодня сахиб объявил, что хочет подарить меня тебе. Моё положение при дворе с этого момента сильно изменилось. У меня теперь есть своя собственная комната и своя горничная! Я теперь буду обедать за одним столом с самим домоправителем!

– А-а-а, понятно, почему она в ванной так перепугалась! – раздался голос моего двойника, – Не хочет назад возвращаться! Слушай, спроси её, сколько в доме слуг?

– А здесь много слуг, Дельба́р? – послушно озвучил я его вопрос.

– Много, господин!

– Сколько это, много?

Дельба́р опустила глаза и начала смешно отгибать пальцы на сжатом кулачке. Она шевелила при этом своими розовыми губками и тихо считала на каком-то незнакомом языке. Когда пальцы на обеих руках закончились, она вновь подняла на меня глаза и твёрдо сказала:

– Много, господин!

– Постой, ты что же, не умеешь считать? – изумился я, поняв, что девушка не знает чисел больше десяти.

– Почему? – в свою очередь удивилась Дельба́р, – Я отлично умею считать! Ты же видел! Я получила прекрасное образование в гареме моего отца! И читать, и считать, и писать я умею!

Я сам едва сдерживался от смеха, а когда в моей голове раздался хохот двойника, я тоже не выдержал и рассмеялся. Девушка с обидой уставилась на меня, и мой смех тут же умер. Я дотянулся до её головы и погладил по пышным и мягким волосам:

– От тебя приятно пахнет. Я не чувствовал этого запаха, когда мы были в гардеробной.

Девушка поймала мою руку, и вновь я ощутил на тыльной стороне ладони жар её нежных губ.

– Твоя возлюбленная подарила мне флакон. Она сказала, что они должны тебе понравиться. Скажи, господин, она твоя жена или наложница?

– Нет, какая жена! – я фыркнул от смеха, – Мне же ещё нет двенадцати лет!