Текст книги "Э(п)рон-3 (СИ)"

Автор книги: Александр Быченин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Глава 7

– Александр?

– Дядя Герман?

– Я опять не вовремя?..

– Ну как бы тебе сказать…

Если честно, эта вот дядькина привычка – звонить в любое время дня и ночи – уже начала раздражать. Хорошо, что все космические станции жили по единому календарю, по крайней мере, в пределах Протектората Росс, иначе вообще труба дело. А так хотя бы ночными разговорами не злоупотреблял, старался покороче. Но сейчас, чувствую, не тот случай – дядю Германа прямо-таки распирало от обилия новостей. Я это уже по его лицу научился определять. И вот это раздражало уже его, поскольку он себя мнил воплощением бесстрастности. Кстати, не без оснований.

– А ты все в железках копаешься? – подозрительно покосился мне за спину дядя Герман.

Черт, наверняка куча металлолома в кадр попала… хотя чего стесняться? Честная работа, причем достаточно творческая. Но, если честно, я бы уже давно свалил с нижнего уровня технического сектора, однако все соратники чуть ли не в один голос твердили – рано. Сиди, где сидишь. Не дай бог, нарвешься еще на какое-нибудь приключение! Пока же все хорошо – последнюю заваруху и заварухой-то не назовешь, поскольку все шло строго по плану и даже намека на мордобой не воспоследовало. Чисто психологический напряг. Это я про визит Усольцевых, если кто не понял. И да, с тех самых пор не произошло вообще ничего интересного – сплошная рутина. Да оно и к лучшему…

– Копаюсь, – подтвердил я с тяжким вздохом. – Знаешь, как говорят? Не можешь предотвратить надругание – расслабься и получай удовольствие.

– И как? – иронично заломил бровь дядька. – Получаешь?

– Угу. Правда, немного извращенное.

– Лучше бы с семьей время проводил.

– Я пытался. Честно. Лизка сама меня на третий день прогнала.

– Силен! И как же ты умудрился девчонку за столь короткий срок довести до ручки? Хотя не надо, не объясняй, я примерно представляю…

– Алекса всякий может обидеть…

– … но очень многие только один раз, знаю. Так я чего звоню-то? Радость у нас, Александр.

– У нас? Уверен?

– Более чем. Я всего час как с Совета кланов вернулся.

А, ну теперь все понятно. Собственно, только этой новости все и ждали – я имею в виду, все, имеющие хоть какое-то отношение к корпорации «Э(П)РОН».

– Полагаю, прошло удачно?

– Удачно? Александр, удачно не то слово! Это было феерично. Проголосовали абсолютным большинством, почти восемьдесят процентов голосов за нас. Я-то, признаться, рассчитывал процентов на пятьдесят пять, в самых смелых фантазиях на шестьдесят, а тут такое!

– Пожалуйста, дядя Герман.

– А ты не ерничай, Александр! Я еще просто не успел до благодарностей добраться. Дай насладиться триумфом.

– Лавровый венец уже подогнали?

– Что?.. Да тьфу ты! Что за шуточки?!

– Ну, ты так радуешься, наверняка подпевалы тоже заметили. Неужели никто не прогнулся? Не подлизнул?

– Вот умеешь же ты, Александр, момент загубить… как там твою благоверную звать? Лиза, да? Ох, как я ее понимаю!..

– Ладно, один – один, – примирительно выставил я ладонь перед собой. – Квиты. Говоришь, со свистом поправка пролетела?

– Еще с каким! Я ожидал словесной баталии, схватки не на жизнь, а на смерть, а на деле вышло вообще никак – Спиридоновы, конечно, выступили, но настолько жалко, что я даже на них почти перестал злиться.

– Это было ожидаемо.

– Понимаю. Но все равно ощущение какой-то… недосказанности, что ли… слишком все легко получилось. А ведь я даже почти никого и не подкупал сверх лимита! Сговорились они, что ли?

Дядя Герман, сколько его помню, приметам верить был не склонен. Но в таких обстоятельствах даже он, похоже, задумался – слишком хорошо тоже плохо. Как бы потом не аукнулось. Усугубить, что ли? Да легко!..

– Возможно.

– Ты что-то знаешь, Александр? – насторожился дядька. – Ну-ка, выкладывай! Хотя постой… это не к тебе ли случайно пару недель назад Сергей Усольцев приезжал?

– А ты разве не в курсе? – состроил я невинную рожу.

– Представь себе.

– И куда, спрашивается, твоя СБ смотрит?

– Вот и у меня такой же вопрос… но этот старый змей кого угодно проведет, если задастся такой целью.

– То есть твои шпики его упустили.

– Причем совершенно бездарно, – признал Герман Романович. – На пересадке. Как в толпе растворился. Так он к тебе летал?

– Да, ко мне. Так что успокойся и не кусай локти.

– И… с какой целью?

– Сугубо личной.

– Он взял с тебя слово не болтать о нем?

– Честно? Собирался. Но потом передумал и смягчил формулировку.

– Так ты всего лишь над дядькой издеваешься?

– Извини, не удержался. Короче, он подумал, и решил, что тебе можно знать. Только просил до процесса не проболтаться, чтобы ты себя не выдал неосторожным поведением.

– То есть это он обеспечил мне почти двадцать процентов голосов?

– Получается, да.

– А… за что?

– Без-воз-мез-дно. То бишь абсолютно даром.

– Так не бывает, Александр.

– Ладно, я не совсем точно выразился. За все уже заплачено.

– Я так понимаю, услугой? Или ты ему чего-то наобещал?

– Ничего не обещал. Просто выполнил личную просьбу – свел с капитан-лейтенантом Терентьевым с «Латника». Оказывается, он его шурин – муж, теперь уже бывший, его старшей сестры. Родной.

– Ленкин, что ли? – прикинул дядя Герман. – Ну да, точно… она как раз сорок лет назад овдовела, ей еще все сочувствовали – в двадцать пять…

– … двадцать шесть.

– Не суть. В двадцать шесть лет остаться вдовой при двоих малолетних детях радости мало. Значит, нашелся муженек?

– Да, он выжил. И возглавил остатки экипажа, как старший по званию.

– То есть домой возвращаться не собирается?

– У него даже мысли такой не возникло. Посмотрел со стороны на своих, прикинул, на сколько дети его переросли, узнал, что благоверная давно замужем за другим, и пришел к очевидному выводу – нефиг им жизнь ломать. А Усольцев его распознал на шпионских фото…

– Как ты сказал? Шпионских? – напрягся дядька.

– Расслабься, мои спецы уже вскрыли всю сеть. Как сказал Степаныч, дилетанты. Они даже особо не шифровались, поскольку не считали, что совершают нечто зазорное. В общем, с ними серьезно поговорили, сделали предупреждение с занесением в печень, и оставили на работе.

– Зря.

– Оставь, дядя Герман. Время мы выиграли, так что это мелочи жизни. А если за такое хороших специалистов убивать направо и налево, людей не напасешься.

– Ладно, дело твое. Но что-то ты мягковат стал, Александр.

– Просто насмотрелся на чужие трагедии. У меня «найденышей» уже под сотню, и почти с каждым я общался.

– Зачем?

– Чтобы быть в курсе. Ну и из сугубо научного интереса. Я, чтоб ты знал, на основании обобщенных сведений уже составил методичку «первого контакта» и испытал методику на деле. И ничего смешного – это та еще проблема! У людей стресс, выкинуть могут абсолютно все, что угодно. Причем не только спасенные. Очень, знаешь ли, не хочется повторения истории с «Эмденом».

– А ты уже глубоко в теме, как я погляжу.

– А куда деваться? Это теперь мой крест, моя ноша…

– Повзрослел, серьезным стал…

– Все меняются, дядя Герман.

– Но далеко не все в лучшую сторону, Александр.

– Это комплимент?

– Это констатация факта. Так о чем Усольцев с шурином говорил?

– Мы не подслушивали. Посчитали неэтичным. Но, если судить уже по нашему с Сергей Геннадьичем разговору, Терентьев ему очень похоже ситуацию обрисовал. И заодно популярно объяснил, почему не нужно вмешиваться в естественный ход событий.

– Поня-а-атно…

– А что, на Совете он по-другому говорил?

– В прениях он выступил, да. Только давил на жалость, то бишь сколько можно народу спасти по горячим следам, если нашу технологию поставить на службу человечеству, а не отдельному клану для набивания карманов. Но его почти не слушали – всем интересно как раз про пополнение мошны.

– Вот даже не сомневался.

– И правильно делал. В общем, поправка прошла в заключительном чтении, закон вступает в силу через месяц с момента голосования в Совете. Работы будет море.

– Я готов.

– Ой ли?

– У нас эксклюзивный договор, забыл?

– Александр, все-таки ты еще очень молод и горяч… договор действовал, пока являлся конфиденциальным, то бишь не совсем законным. Теперь же, после обнародования наших возможностей, ситуация в корне изменилась. Ты думаешь, мне позволят пользоваться твоими услугами единолично? Ты правда так думаешь?

– Теперь уже нет.

– В общем, если мы не хотим свары между кланами, надо расширяться. Или придется на первых порах распрощаться с независимостью и свободой выбора – будем выставлять наши услуги на аукцион. Кто больше предложит, по тем заказам и работать.

– Так это же хорошо… какой никакой, а механизм саморегуляции. У кого денег не хватит, или не захотят в убыток работать, те и отсеются.

– Ты не понимаешь. Ладно, если дело касается давно утерянных грузов. А если надо найти недавнего «утопленника»? А если речь пойдет о сотнях и тысячах жизней? Их как оценить? Спасательные миссии тоже будем на аукцион выставлять?

– Сколько неудобных вопросов, дядя Герман…

– Вот именно! Просьба о помощи – свята! Представь реакцию клана, которому отказали в спасении людей с пассажирского лайнера, например. Или не стали искать знатного аристократа, на которого завязано множество связей. Ты представляешь, какую на нас затаят злобу? И чем это может нам аукнуться как клану?

– Вам аукнуться. Я не клан. Корпорация коммерческая структура.

– Тем более, Александр! В твоем отношении у кланов и тени сомнения не возникнет. И я не уверен, что смогу тебя отстоять. Поэтому хотим мы, не хотим, но придется как минимум на порядок увеличить судовой парк.

– Где я денег столько возьму?! А специалистов?! Я рассчитывал еще на год-другой спокойной работы, чтобы хотя бы людей набрать… из выживших.

– Извини, но у тебя максимум месяц. Потом, если ухитримся отбрехаться от желающих, еще недели три-четыре выкроим. А вот дальше уже тянуть не получится. Придется заморачиваться с аукционами.

– Вот спасибо, дядя Герман!

– А ты не меня благодари. Лучше Усольцеву привет передай.

– Думаешь?!

– Теперь больше чем уверен. Это он, злыдень, целую рекламную кампанию у меня за спиной развернул. А мы, признаться, на тебя со Степанычем грешили – думали, вы страхуетесь и загодя показываете свою полезность для всех. А в итоге за что боролись, на то и напоролись. Короче, засучивай рукава, Александр. У тебя… ладно, у тебя полтора месяца на подготовку еще как минимум десяти звеньев.

– Нереально. Максимум еще пару. Да и кораблей у меня столько нет.

– Корабли с меня, Александр. Я видел, как работает Краузе, и мои спецы уже дали примерный расклад. В течение двух недель мы соберем по клановым флотилиям нужное количество сходных по типу судов.

– Вряд ли мне разрешат их пригнать на Картахену.

– А мы и не будем. Я найду удобную базу в клановом секторе. Да даже если бы военные не возражали, я все равно не позволил складывать все яйца в одну корзину. А в своих владениях безопасность я обеспечу.

– Ты о Спиридоновых?

– О них, родимых. Теперь только и жди подлянок, вплоть до терактов и пиратских нападений.

– Будем включать в контракты пункт об обеспечении охраны.

– Само собой, Александр. Но до контрактов еще дожить нужно. Этот месяц будет решающим – для наших недругов это последний шанс предотвратить развертывание корпорации в полную мощь. Потом, с вступлением закона в силу, станет гораздо труднее. И они это прекрасно понимают. Поэтому только так – во внутренних областях сектора Завьяловых, под мощной охраной, да еще и в режиме секретности.

– Ты сильно рискуешь финансово.

– А мне деваться некуда, Александр.

– И даже не просишь увеличения доли в бизнесе?

– Это вопрос общего выживания. Сейчас не время для подковерной борьбы. А вот потом берегись!

– Там разберемся. Если дотянем до этого самого «потом»… – задумался я.

– Что? – напрягся дядя Герман.

– Слушай, а почему ты решил, что нам угрожает исключительно внешний враг?

– У меня все под контролем… – Герман Романович запнулся на полуслове и внимательно на меня посмотрел: – Ты что-то знаешь, Александр? С тобой кто-то связывался? Из наших?

– Да было тут… уже почти месяц назад, получается…

Историю с неурочным визитом пары старейшин дядька выслушал предельно внимательно – даже перебил всего пару раз. А потом еще довольно долго выпытывал подробности, большую часть которых я уже благополучно забыл. Пришлось запрягать Кумо с его бездонной памятью.

– Тэ-эк-с… зашевелились, стало быть… – буркнул себе под нос дядя Герман, когда закончил допрос с пристрастием. – Вовремя, ничего не скажешь… а я уж думал, угомонились.

– Ты про оппозиционеров?

– Да какие, к дьяволу, оппозиционеры! Банальные властолюбцы! Все денег им мало…

– Ты их знаешь?

– Не всех. Но теперь придется озаботиться. Вот уж не думал, что старые черти осмелятся к тебе заявиться! Но ты не грузись особо, это моя проблема. Поосторожней только.

– Да я и так уже.

– Молодец.

– Слушай, а этих твоих властолюбцев не могли, скажем так, подтолкнуть извне? Сам же сказал, что вовремя они активизировались.

– В этом что-то есть, Александр, – признал дядька, задумавшись буквально на секунду. – Я озадачу парней из СБ. Ты кого-то подозреваешь?

– Ну… будь я параноиком, наверняка бы увидел в этой ситуации длинную руку Спиридоновых…

– Не, это уже перебор, – отмахнулся Герман Романович. – Попахивает теорией всемирного заговора. Ладно, бог с ними. Значит, решили?

– По поводу?

– Насчет расширения.

– Черт… а ты хитрый, дядя Герман! Отвлек от важного…

– Ты сам отвлекся, не перекладывай с больной головы на здоровую. Так в чем проблема?

– В персонале. В людях. Это мне минимум человек сто надо. С техниками проблем никаких, попрошу Деррика, он людей подгонит. А вот непосредственно эпроновцев, тех, что на «судоподъем» завязаны… не готов я еще посторонних к технологии допускать. Ладно, ограблю Ценкера. А команду «Латника» пополню людьми с Картахены.

– А стоит ли привлекать чужих? Давай из клана народ подтянем…

– Ну уж нет! Может быть, позже.

Обижайтесь, Герман Романович, не обижайтесь – все едино. Клановые шпионы мне без надобности. И где – на мобильной базе, корабле последнего шанса! Впрочем, вслух я этого говорить не стал, но дядька все понял по моему лицу:

– Точно повзрослел.

– А куда деваться? – пожал я плечами. – Хотя не думал, что руководство корпорацией выльется в перманентный стресс.

– Привыкай. Во власти всегда так.

– Хреново…

– Наконец-то ты меня понял.

Помолчали, думая каждый о своем. И уж точно не о счете за дальнюю связь – дядя Герман вполне мог себе позволить и не такие траты. Да и я тоже, чего уж греха таить. Деньги всего лишь деньги, тлен, а возможность вот так вот задумчиво хором помолчать – бесценна.

– В общем, настраивайся на работу, Александр, – первым прервал паузу Герман Романович. – Готовь людей, натаскивай по теории, а через три недели будь добр, предоставь комплектные экипажи. Сколько тебе на отработку навыков в реале понадобится?

– Пары недель за глаза, проверено.

– Вот и ладушки… почти успеем. Все, бывай! – Дядя Герман потянулся было к сенсору отключения видеосвязи, но остановился на половине пути: – Кстати! Давно хотел тебе кое-что передать, но все случая не было…

– Да говори уж прямо – ждал, пока созрею.

– Ну, и это тоже, – не стал отрицать дядька. – Короче, лови файлы.

– Что это?

– Все, что у меня есть по твоим родителям.

– Думаешь, я до этой информации еще не добрался?

– Часть, может, и раздобыл, не спорю. Но и без сюрпризов наверняка не обойдется. Тут данные из моего личного архива. Того, что на материальных носителях. Из заветного сейфа.

Хм… а я и не знал, что он есть. Вернее, слухи доходили, но я почему-то решил, что дядька их специально распускал, для отвода глаз. Оказалось, нет.

– Спасибо?

– А что так неуверенно?

– Опыт, сын ошибок трудных.

– Задумываешься, значит? – грустно усмехнулся дядя Герман. – О судьбе клана, а не только о своей?

– Если ты думаешь, что я откажусь от затеи, то очень сильно ошибаешься.

– И в мыслях не было, Александр. Иначе зачем бы я тебе это вот все отдал?

Логично, блин. Но подозрительно.

– Не зыркай так, я без задней мысли, – правильно расценил мою неуверенность Герман Романович. – Я прекрасно понимаю, что с политической точки зрения это очень сомнительный поступок. Но… я чувствую, что поступаю правильно. Да и ты заслужил.

– Спасибо.

Больше дядька ничего не стал говорить – вздохнул, покачал головой и отключил связь. А я еще несколько минут стоял в прострации, не решаясь вскрыть полученные файлы. И знаете, что самое печальное? Так и не решился. Несколько раз порывался дать Кумо команду на разархивацию, но останавливался в последний момент. Так ни до чего не додумавшись, я аккуратно сложил инструмент, протер лицо, стряхнул пыль с комбеза и бомбера, да побрел к лифту – мне нужно было срочно кое с кем посоветоваться. И нет, не с Рином. И не со Степанычем. Сейчас мне были важнее эмоции, нежели голая рациональность…

* * *

– Вроде бы то самое место, а, Кумо?

– Ответ положительный, капитан Заварзин. Я постарался учесть смещение с точностью до пяти километров – извините, на большее не хватило вычислительных мощностей.

– Да и так с запасом, чего уж там, – отмахнулся я, пристально вглядевшись в обзорный экран, выведенный помощником в виртуальность. – Далековато папенька забрался…

Да-да, вы не ошиблись – я таки решился на поисковую операцию. После долгих сомнений, еще более долгих сборов в последней попытке оттянуть неизбежное, и после бесконечных уговоров самого себя. И только сейчас, пересчитав координаты ухода в последний прыжок яхты «Аделаида» с учетом смещения ближайших значительных масс за теперь уже семь лет, привел «Набат» в нужную точку. Что характерно, кроме извечного межзвездного вакуума, ничего в ней не обнаружил. Экран был абсолютно пуст – если не считать тусклых искр близлежащих светил – а космос привычно безмолвен. Но это все пока. Пройдет совсем немного времени, и с борта моего корабля стартуют понтоны – сначала для, так сказать, сканирующих «погружений», а потом, если повезет, то и за добычей «нырнут». А там, глядишь, и «Спрут» подтянется – от капитана Рина не спрятаться и не скрыться, особенно если ему еще и Степаныч помогает. Да, я сорвался с места внезапно, никого не предупредив, но понимания у соратников не встретил – тот же кэп уже через полчаса всполошился и позвонил. Еле отбрехался, сославшись на нерешительность, помноженную на мнительность. Впрочем, Рин-сан сумел понять и простить, но посулился в ближайшее время подтянуться на огонек, благо текущие координаты я ему передал. По самым грубым прикидкам, мне осталось не более пары часов одиночества. И да, я все понимаю – техника безопасности, осторожность, все дела… но и меня понять можно – нервы, и все такое. Все-таки итог семилетнего ожидания, хотя один год можно смело вычесть – тот, что я проторчал в подпространстве. Да и не хотелось, если честно, толпу народа и кучу кораблей привлекать – это личное, и расхлебывать надо самостоятельно. Невзирая на обстоятельства, ага.

– Кумо, обстановка?

– Все спокойно, капитан Заварзин. В пределах прямой видимости сканеров пространства кораблей не зафиксировано.

Это радует. Сектор довольно оживленный, на стыке между владениями сразу трех кланов, в том числе и Завьяловых. Пересечение как минимум двух крупных трасс. Но, на мое счастье, за семь лет точка входа в подпространство пропавшей «Аделаиды» порядочно сместилась от наиболее оптимальной. Сейчас грузовики и пассажирские лайнеры, перемещавшиеся между тройкой перевалочных станций, выходили на прыжок по совсем другой траектории. Если специально меня не искать, или не знать точно моего текущего местоположения, случайно фиг наткнешься. На что, собственно, и был расчет.

– Так, Кумо, выводи поисковую сферу.

– Процесс активирован, капитан Заварзин.

– Благодарю. Оптимальные точки просчитал?

– Так точно, сэр, все три на схеме.

– Думаешь, трех достаточно?

– Для первого импульса вполне. Мы же это уже на практике выяснили, причем неоднократно.

– Да это я от волнения.

– Искомый объект для вас настолько важен?

– Ты не представляешь, насколько именно…

– Я приложу все усилия, сэр, чтобы получить результат как можно быстрее.

– Спасибо, Кумо, ты настоящий друг. Ладно, выпускай номеров с первого по третий. «Нырок» по готовности.

– Есть, сэр. Процесс активирован. До завершения шесть минут тридцать четыре секунды… тридцать три секунды… тридцать две…

Ну вот, еще немного, еще чуть-чуть, и кое-что прояснится. Вряд ли получится отыскать яхту с первого же «погружения», да и с третьего тоже, не говоря уже про второе. Я больше чем уверен, что в прыжок «Аделаида» ушла штатно, все имевшиеся у меня на руках данные о том говорили. Но проверить точку входа обязан – просто чтобы успокоить совесть и наверняка отбросить один из возможных вариантов. Я, собственно, потому и сорвался внезапно и в одиночку, что практически не сомневался в исходе предприятия. И чего зря людей дергать? Вот и я так подумал – быстренько смотаюсь, осмотрюсь, просканирую Границу, и вернусь на Картахену, планировать следующий шаг. Ну и второе важное обстоятельство – мне срочно нужно было развеяться. Слишком большое напряжение в последние недели, нервов сжег уйму – оказалось, что десять новых экипажей эпроновцев сформировать вовсе не так просто, как то представлялось дяде Герману. С техниками, и с теми без траблов не обошлось, что уж говорить про доверенных специалистов! Пришлось в буквальном смысле слова выдержать бой с Ценкером, но людей я таки собрал. И принялся натаскивать, пока лишь в теории. Но все равно две недели пролетели – глазом моргнуть не успел. Вымотался до последнего предела, и при первой же подвернувшейся возможности свалил, перепоручив новобранцев уже испытанным экипажам – пусть пока матчасть осваивают. Обещанные Германом Романовичем корабли запаздывали, как он мне объяснил при личном разговоре, проблемой оказались «москиты» – абы какие нам не подходили, так что пришлось заморочиться. В результате я в кои то веки остался не у дел, и решил сам себя озадачить. И не последнюю роль тут сыграли навалившиеся с новой силой сомнения – праздность и безделье оставляли слишком много свободного времени для размышлений, что тоже далеко не всегда хорошо, на собственном опыте убедился.

– … четыре минуты шесть секунд… пять секунд… четыре секунды…

Бли-и-ин, усну сейчас! Чуть челюсть не вывихнул, зевнувши. Все-таки хорошо здесь, спокойно… несмотря на обстоятельства. А я ведь только сейчас понял, как сильно скучал по всему вот этому… оказывается, игры с подпространством тот еще наркотик! Не подсесть бы…

Спрашиваете, почему тянул так долго? Да вроде бы уже говорил – сначала сомнения, потом внезапные дела. Да, представьте себе, сомнения. И почва для них оказалась благодатной – аж два внезапных подарочка. Первый, понятно, от дяди Германа. А со вторым вообще интересная история приключилась. Сейчас расскажу.

… так и не решившись посмотреть файлы дяди Германа, я вознамерился поискать поддержки у близкого человека, то бишь Лизки. Выбор, в общем-то, очевиден – Алекс-младший еще щегол неразумный, а Степаныч в моем вопросе вообще не помощник – воспитан так. Оставалась благоверная, которую я отыскал… правильно – на «Спруте», торчавшем в техническом секторе на приколе. Созвонился, выяснил, куда идти, и довольно скоро оказался в нашей общей каюте – Бетти сдержала слово и вынудила меня жить вместе с ней и наследником. Все мои попытки сопротивляться были встречены решительным отпором, даже показное свинство. Тут, кстати, конкретный облом вышел – этот маневр Лизка раскусила чуть ли не с первого взгляда. Пришлось смириться, и уже через пару дней выяснилось, что все не так уж и плохо. Даже хорошо. Вот только аврал с формированием экипажей подгадил – в эти недели я появлялся в каюте, исключительно чтобы урвать несколько часов сна. Лиза к этому делу отнеслась с пониманием и через Рин-тян устроила мне «зону молчания» – «Спрут» каким-то образом отсекал любые попытки до меня дозвониться или докричаться через сеть. Но это все было уже после памятного разговора – началось через пару дней, если быть совсем точным.

Поскольку рабочее время и так уже было на исходе, я воспользовался оказией и свинтил из мастерской с концами. Лизка, встретившая меня в каюте в расхристанном комбезе, демонстративно сморщилась и сообщила, что идет в душ – нормальный, с теплой водой, а не гексаподской слизью. И что я могу к ней присоединиться, ежели испытываю такое желание. Я, естественно, испытывал, поэтому разговор отложился еще на часок – капитан Рин во время пребывания на Картахене беззастенчиво пользовался одним из пунктов соглашения с Дерриком, согласно которому «Спрут» обслуживался без очереди и бесплатно, и подцеплял систему жизнеобеспечения корабля к коммуникациям станции, так что воду можно было не экономить. В общем, оторвались на славу, но за плотскими утехами мне так и не удалось скрыть от благоверной озабоченность, поскольку та такие вещи просекала на раз. Мне временами даже страшно становилось – это насколько же хорошо она меня изучила? И как с ней дальше жить, особенно в законном браке? Сплошное палево: ни с мужиками пива попить, ни по гулящим женщинам прошвырнуться… или еще каким излишествам нехорошим предаться. И сам же себя успокаивал: с такой женушкой никаких гулящих женщин не надо. Как говорится, досадно, но ладно.

К намеченному разговору удалось вернуться, только когда мы довольные и распаренные выбрались из душа, накинули домашнюю одежку и завалились на кровать – специально для нас выращенное обширное ложе в автономном проекционном коконе. Сегодня, кстати, Лизка выбрала интерьер чего-то типа бунгало с излишками этнических мотивов – шкурками загадочных гадов, щитами и примитивными копьями. А еще страшными масками на стенах. Раз наткнувшись на одну из них взглядом, я предпочел больше не отвлекаться от благоверной – видать, на то и был расчет.

– Так о чем ты хотел поговорить? – напомнила Лизка, когда задумчивая пауза излишне затянулась. – Позвонил весь на нервах… я аж испугалась.

– Да ничего особенного, – отмахнулся я, – можно сказать, личное.

– А я чем могу помочь? – удивилась благоверная.

– Советом, чем же еще? – вздохнул я.

– Так ты хочешь на меня ответственность свалить? Узнаю любимого «муженька»!

– Тс-с-с! Не поминай всуе!

– Чего это?

– Про мужа, говорю, помалкивай больше. А то накаркаешь. Или ты уже созрела?

– Не дождешься! – отбрила меня Лизка, и для верности накрыла подушкой.

Пришлось отбиваться, но веселой возни не получилось – слишком уж тяжкие мысли одолевали.

– Говори уже, – сдалась благоверная, осознав безрезультатность попытки. – Помогу, чем смогу.

– Речь о семье.

– Опять?!

– Да я не о том… расслабься, силком под венец тащить не буду. Я про родителей и сестру. А еще про дядю Германа.

– Аристократические заморочки! – сморщила нос Лизка. – Тут я тебе не помощник.

– Опять не угадала. Просто… короче, я, наконец, кое-что выяснил про родителей. И есть возможность… не найти, но хотя бы попытаться.

– И ты не можешь решиться, – кивнула Бетти. – Поня-а-атно! Ну так послушай меня, милый: это все дурное влияние Ценкера, Терентьева и остальных. Ты подсознательно ожидаешь чего-то похожего. Что спасешь их, а они окажутся чужими для изменившегося мира.

– Вот уж этого я меньше всего опасаюсь!

– А чего тогда?! – вскинулась Лизка, но сразу же сникла: – Извини, не дошло сразу. Но… знаешь, это нормально – бояться. Особенно… такого исхода.

Блин! Лучше бы уж открытым текстом сказала – ты трусишь, потому что опасаешься никого не найти, или, что еще хуже, найти, но опоздать.

– Пожалуй, ты права… ну, дядюшка, ну, удружил! И в такой момент!

– Что за момент? – навострила уши благоверная.

– Мы пробили закон на территории Протектората Росс, – буднично сообщил я, – и через полтора примерно месяца окончательно выходим из подполья. Корпорация заявит о себе в полный голос.

– Но… ведь это же то, к чему ты стремился!

– Вот именно. А теперь я весь в сомнениях.

– Алекс, ты дурак.

– Теперь-то с чего?

– Да с того, что отказываешься от цели, которая заставляла тебя жить и действовать. Ты же сам мне говорил, что главное для тебя найти семью. Ты же во все это ввязался только из этого стремления! Столько пережил, столько сил положил на корпорацию, а теперь сомневаешься?

– Именно.

– Но… почему?! А как же поиски семьи?!

– Да я уже нашел…

Теперь проняло и Лизку – она довольно долго молча смотрела мне в глаза, а потом заявила:

– Хорошая попытка, Алекс. Но под венец я все еще не готова. Хотя уже скорее да, чем нет.

– Вот видишь, – грустно улыбнулся я. – К чему рисковать всем этим? Тобой? Друзьями? Корпорацией, в конце концов?

– А ты разве рискуешь?

– Еще как! Дел невпроворот, врагов куча, а мне приспичило по космосу шариться с крайне сомнительной целью.

– Поиск семьи – это не сомнительная цель. Это единственная достойная цель, милый.

– Ты так считаешь?..

– Да. Но у меня есть один вопрос: почему именно сейчас обострение? Вроде не сезон еще.

– Я же говорил – дядя Герман подогнал инфу. Ты чем меня вообще слушала?

– Так это перед душем было! Конечно, я тебя не слушала!

Поня-а-атно… ладно, второй заход.

– Дядя Герман поделился радостной новостью и заодно скинул файлы с информацией по расследованию исчезновения моей семьи.

– Давно?

– Теперь уже почти два часа назад.

– И что в них?

– Не знаю.

– Ты не посмотрел?! Но почему?!

– Потому что как раз в этом и проблема, блин!

– Опять трусишь?

– Опасаюсь.

– Хватит опасений, я с тобой. Давай, вскрывай…

– Кумо, разархивация.

– Процесс активирован, капитан Заварзин, – немедленно отозвался вышедший из «спячки» мини-гекс. – Спроецировать в виртуальность?

– Естественно…

– Эй, а я?

– Да там скукота всякая, сто процентов.

– Не выделывайся, милый. В горе и в радости…

– Ладно, подключайся.

Дядька особо извращаться не стал и прислал стандартный сжатый «контейнер» – собственно архив в комплекте с ключом для расшифровки. Довольно простым, если судить по быстрой распаковке, хоть файлов и оказалось около сотни. Естественно, я сразу же вывел в общую виртуальность список и принялся неспешно его прокручивать, составляя первое впечатление – как правило, наиболее адекватное, формирующееся на подсознательном уровне. Судя по расширениям, здесь были и видеоролики, и табличные данные, и просто текстовые документы. Плюс специфические файлы из картографической системы, которые мне пока нечем было открыть. Понятно, что работы непочатый край, но в глаза сразу же бросились заголовки, содержавшие фамилию Спиридоновы. Ха! И здесь отметились, оказывается! Хотя чего я ожидал? Наверняка дядя Герман привлек к поискам самых лучших специалистов, а лучшие в деле спасения кто? Правильно, Спиридоновы. По крайней мере, были на момент происшествия…