Текст книги "Э(п)рон-3 (СИ)"

Автор книги: Александр Быченин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Очередное видео содержало нарезку разрозненных кадров, ключевыми фигурами которых являлись спасенные члены экипажа «Латника». Многих из них я знал в лицо, кое-кого – по имени или фамилии, а отдельных еще и по званию. Например, того же капитан-лейтенанта Терентьева.

– Что скажете, господин Заварзин? – перешел в наступление Усольцев-старший, дождавшись, когда мы просмотрим видео. И сразу же поспешил закрепить успех: – Или вы предпочитаете обращение «господин Завьялов»?

– Кто это? Не имел чести быть представленным. Увы, господа мои, я не интересуюсь синематографом и популярной музыкой.

– Это не важно. Что вы имеете возразить по поводу надежно идентифицированных личностей членов команды «Латника»?

– Вашего «Латника»? Утраченного сорок лет назад?

– Совершенно верно, господин Заварзин.

– Когда, вы говорите, были сделаны эти записи?

– В течение последних двух месяцев, господин Заварзин. Место – станция Картахена.

Спросить, кто именно снимал? Не, на такое точно не поведется…

– То есть вы пытаетесь меня убедить, что вот этому господину, – кивнул я на застывший в общей виртуальности скриншот Терентьева, – сейчас ни много ни мало восемьдесят два года? Очень неплохо он сохранился, если честно.

– То есть для вас и это не аргумент? – поразился Усольцев.

– Абсолютно.

– А вы непробиваемый молодой человек. Я бы даже сказал, исключительно наглый. Врать в глаза оппоненту, и не краснеть…

– Секундочку, Сергей Геннадьевич! Я правильно понимаю – вы прилюдно обвиняете меня во лжи?

– Я констатирую факт, молодой человек.

– То есть вы настолько уверены в своей правоте, что не опасаетесь дуэли?

– Что, простите?! – рассмеялся Усольцев. – С какой стати? Вы, господин Заварзин, слишком высокого о себе мнения. С чего бы мне принимать вызов на дуэль от простолюдина? Если, конечно, вы именно тот, за кого себя выдаете.

А молодец мужик, неплохую обраточку соорудил. И ведь не прикопаешься! Полезешь в бутылку – признаешь себя ослом, потому как выдашь истинную личность. Не полезешь – значит, так тебе и надо.

– Что ж, вы правильно просчитали ситуацию, Сергей Геннадьевич. Я бизнесмен и не склонен к излишнему физическому риску. Поэтому нам всем нужно немного остыть. Напоминаю, это всего лишь обед с целью неофициального общения. Так давайте не будем превращать его в свару!

– Берете тайм-аут? Ладно…

– Предлагаю в знак примирения – путь даже временного – выпить. Здесь есть совершенно сумасшедший коктейль, «Ветер вершины». Как заверяет метрдотель, эксклюзив, нигде более его не попробовать. Я закажу?

– Валяйте, – барственно отмахнулся Усольцев-старший.

Гляди-ка, в победу уверовал! Рановато. Но разочаровывать его не будем. Пока что. Кстати, ждем официанта…

– Сергей, – ожил второй Усольцев, тронув начальника за плечо и взглядом указав на панорамное окно.

– Что там? – прищурился Усольцев-старший. – Вроде удаляется? И шлюпки выпустил?

– Похоже.

– Господа, а ничего, что мы тоже тут? – напомнил я о себе.

– Заварзин, вы что-то затеяли?

– Что вы, Сергей Геннадьевич! И в мыслях не было. Сижу, жду коктейль.

– А что там за движ тогда? – уставился на меня «решала».

– Понятия не имею, – пожал я плечами. – Видимо, капитан базы решил сменить позицию. Наверняка он какими-то важными соображениями руководствуется. Очень хороший специалист, рекомендую.

– Хватит пудрить нам мозги! Зачем «Латник» выпустил шлюпки?

– Я вам уже неоднократно заявлял, что это не «Латник»! Сколько можно, в конце-то концов?!

– Отвечайте на вопрос, Заварзин!

– Господа, я бы попросил! – негромко, но зловеще процедил Степаныч, перехватив взгляд «решалы», и тот моментально сник, чем поразил меня до глубины души. – Давайте воздержимся от взаимных обвинений…

– О, коктейль! Господа, предлагаю выпить за взаимопонимание…

Твою же… да они меня даже не слышали… уставились как завороженные на «Латника», и пожирали взглядами. Ну и хрен с ними! Не пропадать же добру! Я сцапал со стола свой стакан, вдохнул аромат, на секунду мечтательно зажмурился, потом открыл глаза и отсалютовал гостям:

– Вздрогнули!

Коктейль и впрямь оказался уникальным – и по вкусу, и по свежести. А еще лично для меня его воздействие усилилось за счет незабываемого зрелища: когда прямо на глазах у гостей «Латник» мигнул и в буквальном смысле слова растаял, оставив вместо себя быстро угасшее марево и восемь «буев», растянутых на «обрезанных» примерно по середине тросах, их лица до того забавно вытянулись, что я не выдержал и расхохотался в голос…

* * *

– И как же это прикажете понимать? – зло процедил Усольцев-старший, когда я просмеялся и утер слезы.

– Да очень уж у вас лица забавные, господа. Прошу простить, если обидел, – легко отбрехался я. – Нам, простолюдинам, позволительно.

– Вы прекрасно поняли, о чем я, Заварзин!

– Э-э-э… честное слово – я над вашими лицами смеялся. Без всяких задних мыслей. Такие они потешные стали, когда вы в окошко глянули… увидели что-то?

– То же, что и вы, Заварзин!

– Ну… я ничего необычного не заметил.

– Хотите сказать, исчезновение на глазах целого корабля – это для вас совершенно заурядное событие?

– Исчезновение? Вы о чем, Сергей Геннадьевич?

– «Латник» исчез! И не говорите, что вы этого не заметили!

– Э-э-э…

– Хотите сказать, это у меня «нейр» глючит?! – чуть не сорвался на крик Усольцев-старший. – Виктор?

– Значит, у меня тоже, – поддакнул «решала» и прикоснулся к своему гаджету – наверняка деактивировал. – Нет, не он. Без виртуальности «Латника» тоже не видно.

– Господа, господа! В который уже раз повторяю: вблизи Картахены нет корабля с названием «Латник». Поэтому ничего удивительного, что он пропал – видимо, зрительная галлюцинация рассеялась.

– Да, я тоже о подобных случаях неоднократно слышал, – включился в игру Степаныч. – Видимо, сказалось утомление от длительного перелета. Могу посоветовать хороший спа-комплекс, весьма недурственно с дороги.

– Наверняка какой-то оптический эффект, – потерял к нам интерес Усольцев-старший. – Виктор, передай Нику, пусть проверит.

– Господа! Мы же тут! Это просто невежливо с вашей стороны!

– А на вашем месте, Заварзин, я бы не усугублял! – развернулся ко мне Сергей Геннадьевич. – Наверняка ваши шуточки, но мы выведем вас на чистую воду! Вы ведь не будете возражать, если наш каботажник пристыкуется к «Латнику»?

– К «Латнику» – сколько угодно, – демонстративно зевнул я. – Если найдете таковой. А вот к базе «Экспансия» приближаться без запроса не советую – капитан Ценкер довольно мнительный офицер, сначала стреляет, а потом фамилию спрашивает. Так что извольте озаботиться заранее.

– Когда они доберутся до места? – уточнил Усольцев-старший у «решалы».

– Десять минут на расстыковку и маневры, и еще столько же на сближение с «Латником», – без запинки отрапортовал тот.

– Надеюсь, вы не откажетесь дождаться результата вместе с нами? – перевел взгляд на нас со Степанычем Усольцев-старший. – Или у вас дела? Срочные?..

– Отнюдь, – заверил я гостя. – Посидим, с нас не убудет. Тем более, обед еще не закончен. Вы, кстати, коктейлем так и не угостились. Зря, очень достойная вещь.

– Зубы заговариваете?

– Вот еще! Просто обидно – упустить такую возможность из-за банальных галлюцинаций…

– Ладно, ладно, пробую…

Уж не знаю, действительно ли коктейль произвел настолько неизгладимое впечатление, или Усольцев просто таким нехитрым способом решил нас проигнорировать, но, уткнувшись в стакан, он от него больше не отлипал. Что характерно, молча. Мы, соответственно, тоже навязываться не стали, но больше четверти часа сидеть с кислыми рожами и пялиться в пространство было невыносимо скучно, поэтому очень скоро мы со Степанычем углубились в обсуждение мелких деталей касательно его деятельности на бирже. И исключительно ради маскировки перешли на дойч. Впрочем, гости возмущаться не стали – или сочли наш разговор не стоящим внимания, или понимали и все равно сочли… и далее по тексту. Я, правда, изредка косился на Усольцевых, но ничего, кроме нешуточного напряжения, прочесть по лицам не сумел. Они наверняка синхронизировали «нейры» и наблюдали в общей виртуальности за каботажником, но, поскольку ничего интересного пока не происходило, репликами не обменивались. В отличие от нас со Степанычем. Мы, кстати, отслеживали ту же картинку, что и гости – Кумо без напоминания связался с Владом Пахомовым, тот очень быстро ломанул канал связи Усольцевых и перехватил видеопоток. Так и сидели: гости делали вид, что не интересуются хозяевами, хозяева отвечали взаимностью.

Впрочем, шаткое равновесие продержалось недолго – те самые двадцать минут, что понадобились каботажнику для сближения с точкой пространства, где совсем недавно висел «Латник». Тут гости волей-неволей оживились, и я поспешил внести коррективы в их планы:

– Господа, не будете ли так любезны и нам картинку показать? Интересно же…

– Подключайтесь, – буркнул Усольцев-старший и перешел на бриттиш: – Это наш эксперт – Николас Босуорт, прошу любить и жаловать.

И даже не поинтересовался, шельма, удобно ли нам. Хотя он прав – язык исключительно наша проблема.

– Ник, что вы видите?

– Ничего, сэр.

– А поподробнее?

– Сканер пространства ничего не засек, прямо по курсу пустота, – пояснил эксперт. – А вот с боков висят восемь маломерных судов. Не знаю, для чего, но их скорости выровнены относительно друг друга и звезды, поэтому они постепенно удаляются от станции. В том же строгом порядке, сэр.

– Это мы и сами видим, – буркнул Усольцев-старший. – Еще что-то необычное?

– Из «москитов» торчат тросы… натянутые. Но на них ничего не висит. С нашей позиции плохо видно, но такое ощущение, что они просто обрезаны. Но почему они тогда натянуты?..

– Подойдите поближе, – начал было Усольцев, но опомнился и переадресовал вопрос мне: – Вы не возражаете?

– Насчет стыковки с «москитом» – очень даже. Это сто процентов моя собственность, и вы при всем желании не докажете обратного. На каждое из этих судов я готов сию же минуту предоставить документы о купле-продаже.

– А в качестве жеста доброй воли? – поморщившись, смягчил формулировку гость.

– В качестве жеста доброй воли я готов разрешить вашему судну пройти между «москитами». Чтобы вы наглядно убедились, что между ними нет никаких материальных объектов, упрятанных под маскировочным полем.

– Ник? Вы все слышали?

– Да, сэр, – подтвердил эксперт, но без энтузиазма.

– Вы чего-то опасаетесь? – правильно его понял Усольцев.

– Да, сэр. Не мог столь крупный корабль испариться…

– Так вы тоже его видели? – ухватился Сергей Геннадьевич за соломинку.

– Отчетливо. И фиксировал на радаре. А потом раз – и ничего нет. Поэтому мне бы не хотелось рисковать жизнью.

– Запустите зонд, – с ленцой посоветовал Степаныч.

Гости вкупе с экспертом уставились на него, как на ожившую статую, и старый слуга ободряюще всем улыбнулся.

– Пожалуй, господин… э-э-э… короче, он прав, – покивал Босуорт. – Запустим зонд, и если он пройдет нормально, повторим его маршрут.

– Действуйте, – завершил импровизированный военный совет Усольцев-старший. – И картинку нам выведите.

– Хорошо, сэр.

Хваленый бриттский эксперт оказался тем еще педантом и аккуратистом – пока всесторонне не изучил сектор пространства, в котором предстояло действовать, и не выверил траекторию зонда чуть ли не до миллиметра, процесс не запускал. Ну а поскольку мы уже привыкли к напряженной обстановке, царившей за столом, я решил плюнуть на приличия и немного отвлечь виновников торжества:

– Сергей Геннадьевич, мне показалось, или вы чем-то… разочарованы?

– О чем вы, Заварзин? – нехотя поднял на меня глаза собеседник.

И, перехватив его взгляд, я окончательно уверился в своей правоте.

– Да как-то немного болезненно вы реагируете на… события. Такое ощущение, что отнюдь не за материальные ценности беспокоитесь. Вернее, не только.

– А вам-то какое до меня дело, Заварзин?

– Абсолютно никакого, – не стал я спорить с очевидным. – Но и для вражды повода не вижу. А в подобных ситуациях, когда возникает выбор просто пройти мимо или помочь, я выбираю второе.

– И чем же вы мне можете помочь?

– Ваш сарказм немного не к месту, Сергей Геннадьевич. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что у вас личный интерес, связанный с «Латником». Кто у вас там? Родственник? Дед? Дядя? Со стороны матери, естественно. Вряд ли отец, в списке членов экипажа, насколько я вижу, Усольцевых нет ни одного…

– Пытаетесь разбередить рану?

– Напротив, хочу развеять сомнения.

Вместо ответа хмурый Усольцев снова вывел в виртуальность скриншот Терентьева и, чуть помолчав, все же пояснил:

– Это мой шурин. Муж старшей сестры, если точнее. В те годы я был совсем еще молодым, сестра на десять лет меня старше, но и ей тогда было всего двадцать шесть.

– Примите мои искренние соболезнования, Сергей Геннадьевич.

Ну а что тут еще можно сказать? В двадцать шесть лет овдоветь, да еще наверняка дети остались – помнится, Терентьев о них упоминал, в том ключе, что не будет ломать им жизнь. Да и просто стремно – они же теперь старше отца. Черт… а ведь каплею вообще не позавидуешь – вроде и живы все, и при этом совершенно недоступны…

– Вы по-прежнему утверждаете, что искомый корабль отнюдь не «Латник», а фотографии сделаны не на Картахене? – снова напрягся Усольцев.

– Увы, – развел я руками. – Больше ничего не остается.

Вот такая я двуличная скотина, ага. Хотя тут с какой стороны посмотреть – если с позиции самого Терентьева, то я как раз его интересы и защищал. Опять же, если поставить себя на место его вдовы и детей… вроде бы очень нехороший поступок – сокрытие вернувшегося из небытия мужа и отца. А чуть подумать, то сколько проблем мы предотвращаем? Вплоть до развала семьи и суицида.

– Темните, Заварзин!

Ладно, пусть последнее слово за ним останется, тем более, что крыть ему особо нечем – эксперт наконец-то отстрелил зонд, и тот за считанные мгновения пронесся между двумя рядами «буев», не встретив сопротивления. Хотя, как я (вернее, Кумо) заметил, траекторию Босуорт задал примечательную – аккурат через самую длинную ось испарившегося корабля.

– Похоже, там и впрямь ничего нет, сэр, – доложился бритт после небольшой паузы – видимо, телеметрию обрабатывал. – Запустить еще один?

– А смысл?

– Для успокоения совести.

– Все еще опасаетесь туда соваться? – подначил я. – Сами же видели, все в порядке.

– Сэр, вы даете санкцию на пролет?

– Даю, – буркнул Усольцев.

Для себя он, как видно, уже все решил, но продолжал цепляться за призрачную надежду.

– Готовность три минуты, сэр.

Как не трудно догадаться, и с каботажником ничего не случилось – он в точности повторил путь сгинувшего в короне звезды зонда, разве что сразу по выходу из обследуемой зоны затормозился и лег в дрейф, выровняв скорость с «буями».

– Ну, что там? – взял на себя обязанности переговорщика «решала» – Усольцев-старший, такое ощущение, вообще утратил интерес к происходящему. – Что-то необычное засекли?

– Абсолютно ничего, сэр. Пространство как пространство, стандартный фон, никаких новых видов излучения, даже концентрация пыли та же, что и в округе. Разве что…

– Что? – оживился «решала». – Договаривайте, Ник.

– Мы получше рассмотрели тросы, сэр. На них действительно ничего нет, но они натянуты и немного «играют», как будто «москиты» посредством этих тросов закреплены на какой-то твердой поверхности. Но дело в том, что никакой поверхности нет, тросы просто обрезаны… и, такое ощущение, держатся за пустоту.

– Что за бред вы несете, Ник?

– Сам себе не верю, сэр. Но факт есть факт. Тут что-то однозначно не так, но что именно – без понятия. Какой-то новый физический эффект? Или… не знаю…

– Что?!

– Я видел у себя дома нечто сходное… на озере. Заякоренные лодки ведут себя довольно похоже.

– Бред…

– Еще какой, сэр. Мы можем возвращаться на станцию?

– Да, конечно.

– В таком случае до связи, сэр.

Картинка в виртуальности погасла, и все присутствовавшие за столом единомоментно пришли в движение: я с довольным видом откинулся на спинку кресла, Степаныч чуть поменял позу, чтобы лучше видеть гостей, а те в свою очередь напряглись и злобно на нас уставились. Ну, мне показалось, что злобно. Хотя может и просто растерянно. Плюс зловещая пауза, грозившая затянуться.

– Как?! – все же нарушил молчание Усольцев-старший. Примерно через минуту, ага. – Как вы это сделали, Заварзин?!

– Сделал что? Сергей Геннадьевич, потрудитесь изъясняться конкретней.

– Куда вы дели корабль?! Так понятно?!

– С чего вы вообще взяли, что мы его куда-то дели? Может, его изначально на том месте не было?

– Хватит заговаривать нам зубы, Заварзин! Мы оба его прекрасно видели! И наши технические специалисты тоже, с другой точки и с другого ракурса!

– А почему вы, собственно, исключаете возможность вмешательства неких третьих лиц в функционирование ваших «нейров», господа? – подал голос Степаныч.

– Не смешите меня, герр Нойманн! Мы бы заме… что, Виктор?

– Мы на чужой территории, Сергей, не забывай.

– То есть… могли? Чертовы хакеры, нигде от них спасения нет!

– Ну, вот все и прояснилось, – довольно потер я руки. – За это надо выпить, не находите? Еще по коктейлю?

– А, черт с вами! – махнул рукой Усольцев-старший. – Распорядитесь.

На сей раз заказ доставили даже быстрей, чем раньше, а вот наслаждались угощением мы куда дольше – даже до озабоченных гостей дошло, что пить сей божественный нектар залпом – преступление перед всеми виноделами известной Вселенной. Ну а поскольку говорить было не о чем, смаковали молча. Ровно до того момента, как «решала» случайно не покосился в окно. А покосившись, едва не выронил стакан и бесцеремонно дернул старшего родственника за рукав, молча ткнув дрожащим пальцем в пространство.

– Твою мать!.. – Усольцев-старший, в отличие от молодого соратника, эмоций сдерживать не стал, и с размаху хватил стаканом об пол, забрызгав остатками коктейля окружающих, но попенять ему никто и не подумал – стресс у человека. – Как вы это делаете?! Что за издевательство?! Его же только что там не было!!!

– Кого? – удивленно поинтересовался я, хотя и сам прекрасно видел «Латника», который «всплыл» по моему приказу несколько секунд назад. – У вас снова сбой «нейра»?

– Это ваши проделки, Заварзин! – Сергей Геннадьевич протянул было ко мне руки, намереваясь схватить за грудки и хорошенько тряхнуть, но в последний момент сдержался. – Ник! Ник, вашу мать!!!

– Да, сэр?

– Вы это видите?!

– Что «это»? Черт!..

– Возвращайтесь, немедленно! Снимите во всех подробностях, обстреляйте зондами, свяжитесь с военными и запросите данные с радаров!

– Господа, господа, и чего же вы так возбудились? Давайте выпьем и успокоимся. Вздрогнули!

– Это точно вы, Заварзин, – набычившись, заявил Усольцев-старший через несколько секунд – именно столько времени понадобилось Ценкеру, чтобы вновь «притопить» «Латник». Плюс пару мгновений, чтобы развеялось марево и перестали дергаться «буи». – Теперь не отвертитесь.

– Не отверчусь от чего? – не скрывая иронии, поинтересовался я. – От ваших галлюцинаций? Ник, вы нас слышите? Готовы к повторному заданию?

– Э-э-э…

– Это был риторический вопрос, – опередил меня Усольцев. – Отбой, возвращайтесь на Картахену.

– Но…

– Никаких но! Это приказ.

– Да, сэр.

– Что ж, мы все поняли, господин Заварзин, – перевел на меня тяжелый взгляд Сергей Геннадьевич, когда эксперт прервал связь. – Вы очень скользкий тип. И мы ничего не докажем, по крайней мере здесь и сейчас. Но знайте, мы не отступимся от своего. Рано или поздно доказательства появятся, и тогда мы загоним вас в угол.

– Я так понимаю, обед завершен?

– А вас только это волнует?! Ну вы и…

– Договаривайте, Сергей Геннадьевич, договаривайте.

– Вы того не стоите, щенок.

– Честь имею, господин Усольцев.

– Не могу ответить взаимностью, господин Заварзин. Или все-таки?..

– Ну не думаете же вы, что я стану откровенничать при свидетелях? – усмехнулся я. – Я был о вас лучшего мнения, право слово.

Ну все, я сделал все, что мог. Толще намекнуть в наших обстоятельствах просто невозможно. Теперь дело за Усольцевым.

И, надо отдать ему должное, старик не подвел – демонстративно удалившись на несколько шагов, он что-то сказал молодому, и «решала» безропотно зашагал на выход. Я же, перехватив внимательный взгляд Усольцева-старшего, едва заметно кивнул Степанычу, и тот без возражений поднялся из кресла:

– Всего хорошего, герр Заварзин. Если понадоблюсь, вы знаете, как со мной связаться.

– Естественно, герр Нойманн. Но на сегодня вы свободны.

Сергей Геннадьевич вернулся в ложу, только убедившись, что Степаныч и впрямь вышел из обеденного зала, а не приземлился за столиком по пути. А убедившись, решительно уселся в кресло напротив и с нехорошим прищуром уставился мне в глаза – мол, что дальше?

– Я рад, Сергей Геннадьевич, что мы друг друга поняли.

– Всего-то?

– А вы, извините, чего ожидали? Божественного откровения?

– Я правильно понимаю – наша беседа носит неофициальный характер?

– Целиком и полностью. Впрочем, как вы могли заметить, я не настаивал на блокировке «нейров».

– Еще бы вы настаивали! Так изящно выставить нас ослами – это умудриться надо!

– А кто такие ослы?

– Это такие вьючные животные, не отличающиеся ни умом, ни сообразительностью, – пояснил Усольцев. – А вот упрямства у них с избытком.

– Самокритично.

– А куда деваться, господи Заварзин? Или все же Завьялов? Ведь вы Александр Федорович, беглый наследник?

– Вот теперь я вынужден настаивать на деактивации вашего «нейра», Сергей Геннадьевич. Это конфиденциальная информация.

– Хорошо, убедили.

Усольцев, не удовольствовавшись просто деактивацией, сковырнул «нейр» с шеи и убрал миниатюрный кругляш в карман, но я все равно дождался подтверждения от Кумо, который засек изменение в окружающем фоне, и только тогда негромко сказал:

– Да, вы правы, Сергей Геннадьевич. Я Александр Завьялов.

Гость, казалось, только этого и ждал – вздохнул с облегчением и уже совершенно без агрессии спросил:

– Значит, Герман не блефует?

– Вы все видели, Сергей Геннадьевич. Выводы делайте сами. И только вам решать, дружить с нами, или идти на конфронтацию. Смею заверить, никому не нужную.

– Все это в высшей степени сомнительно, Александр, – покачал головой Усольцев. – Я бы и рад не поднимать шума, но есть некие обстоятельства, которые выше нас, как клана.

– Как знаете. Но учтите вот что. Я, конечно, вас ни к чему не принуждаю, но считаю своим долгом сообщить, что мы, Завьяловы, не злопамятны. Но злые, и память у нас хорошая. Поэтому не удивляйтесь, если в отношении вашего клана впоследствии будут приняты, э-э-э, меры. Например, на вашу просьбу о поиске и спасении корабля последует отказ. Или все извлеченные из подпространства ранее вами утраченные ресурсы снова пройдут мимо ваших складов. Не самая приятная ситуация, не правда ли?

– Очень похоже на шантаж, молодой человек.

– Ну что вы, право! Просто описываю возможные последствия. А теперь представьте, что Герман Завьялов продавил поправку Завьялова – Генца и занялся, хм, промыслом.

– Это будет… обидно.

– Вот именно! Все добро уплывет у вас из рук. И все из-за союзнических обязательств перед Спиридоновыми. Хотя я решительно не понимаю, в чем проблема – вы как минимум не в убытке, неустойки же выплачены.

– Но и прибыль упущена.

– Вот, вы понимаете, к чему я клоню. Прибыль упущена, поставки скомпенсированы, ситуация выровнена, жизнь продолжается. И тут вдруг – раз – и откуда ни возьмись дармовые ресурсы! И если бы вы дружили с кланом Завьяловых, то эти дармовые ресурсы наверняка были бы выставлены на торг «только для своих» по бросовой начальной цене. Или бы вы загодя заключили эксклюзивный контракт с корпорацией «Э(П)РОН». Как думаете, сколько бы вы сэкономили на добыче, переработке и перевозке?

– Это… весьма заманчивое предложение. Но в чем выгода самих Завьяловых? Они же понесли потери при выплате неустоек!

– А кто сказал, что мы будем промышлять исключительно на трассах нашего клана? Есть много ничейных зон, где вполне можно много чем поживиться. Ну и незамедлительный «судоподъем», сразу после инцидента – тоже неплохое подспорье, как вы думаете? Корабли с грузом и обученными специалистам на дороге не валяются.

– Пожалуй, вы правы, Александр. Здесь есть, над чем подумать.

– Думайте. Главное, постарайтесь больше не делать необдуманных шагов. Наше терпение отнюдь не безгранично.

– Так-то оно так, но и Спиридоновы давние и верные союзники…

– Много они вам помогли? А в данной конкретной ситуации еще и подставили, выставив на посмешище.

– Я не могу принять решение единолично.

– Понимаю.

– И еще, Александр… у меня есть просьба личного характера. Возможно ли будет… устроить мне встречу с шурином?

– Думаю, тут я вам смогу помочь. Сплавьте подальше соглядатаев Спиридоновых и возвращайтесь на Картахену в частном порядке, желательно один. А я за это время переговорю с Терентьевым. Вряд ли он откажется пообщаться, но на возвращение в лоно семьи не надейтесь – он настроен серьезно и не намерен рушить сложившийся порядок.

– Что ж, благодарю, Александр.

– Всегда к вашим услугам, Сергей Геннадьевич.

– Честь имею.

– Честь имею.

Ф-фух… все, что ли? Опять пронесло? Ладно, время покажет…