Текст книги "Станция спасенных грез (СИ)"

Автор книги: Александр Никоноров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Глава 4

Просьба

14 июля.

«И ты. Пожалуйста, береги», – сказала Лена.

Что она имела в виду? Кого беречь? Себя или ее? Почему она сказала именно ТАК? Быть может, неспроста. Или же само собой вышло. Боюсь, мне этого никогда не узнать. Но Лена попросила, и я не собирался пропускать эти слова мимо ушей. И никакая уставшая или невосстановившаяся мечта не помешала мне уничтожить восьмерых Едоков минувшей ночью. Я справился и уберег остальные мечты. Отдать их – перестать существовать.

Спрятанный список с мечтами все еще лежал за спинкой дивана. Я боялся взять его. Ведь там, помимо того, что я помнил, записаны мечты, которых больше нет. Сколько их? Не помню... Лишь знаю, что их больше нет. ОНИ МЕРТВЫ. А что если я потерял слишком много из них и уже перестаю быть нормальным человеком? Вдруг мои глаза тоже...

Я подбежал к зеркалу и чуть было не впечатался в него носом. Нет, все те же темно-карие глаза, не посветлевшие и не блеклые. Живые глаза подростка. Испуганного и замученного.

– Фух, – выдохнул я и плюхнулся на диван.

"Полшестого утра, Дневник. Не спится. Не из-за адреналина и жаркой ночи. Заснуть мне не дает встревоженное сознание. Я понимаю, что на одной мечте далеко не уедешь, но и никак не придумаю новые вот так вот на пустом месте. В конце концов, это не просто фантазии. Мечты – вещь иного порядка и гораздо выше уровнем. Они не рождаются по мановению руки. Сесть и сгенерировать их не получится.

Но и возвращаться к фантазиям – тоже не выход. Пожалуй, придется попробовать вторую мечту. Бабушка с дедушкой. Не стану ли я равнодушным к своей судьбе, как стал равнодушным к книгам? Нет, конечно, огонь желания тлеет в моей душе, и я знаю, что мечта никуда не делась. Просто... Просто, может, ей действительно стоит отдохнуть?"

А потом я взял первую попавшуюся книгу, раскрыл ее и на форзаце записал крупными печатными буквами:

«ФАНТАЗИИ ЖИВУТ В СОЗНАНИИ. МЕЧТЫ – В ДУШЕ».

И уснул.

***

Днем я сходил к тете Даше. Хоть я и не убивал Пленусов и не видел, чтобы радужные ленты чьих-то мечт возвращались в Дымчатую, каждый визит я надеялся, что ро-ро вернутся. Но неизменно натыкался на одну и ту же картину: пустой взгляд, утраченная воля к жизни, тень на лице и тотальное нежелание чего-либо.

И неизменно расстраивался.

Тетя Даша выглядела встревоженно и устало. Она потеряла свой извечный блестящий облик – постоянные дела отнимали все ее время. Дома тети Даши не оказалось, и я сбегал за продуктами. К моему возвращению она уже появилась.

– Как знала, что ты зайдешь, Саш. Принесла тебе банку молока.

– Здравствуйте, спасибо.

Тетя Даша взмахнула рукой.

– Ой, привет, да. Фух, что-то я замаялась совсем.

– Какие вести?

– Да никаких... Если ты про... – тетя Даша кивнула в сторону комнаты, где сидели бабушка с дедушкой.

Сколько в этой женщине было страха и разочарования, сколько боли... Ее аура как будто кричала, молила о помощи и ревела о безысходности. Это было чересчур. Неважно, справлюсь я или нет, выживу или нет, украдут у нее мечту или нет. Ничего не важно. Кроме необходимости сказать.

– Скоро все исправится. Верьте.

Я не дождался ее реакции – решительно повернулся и твердым шагом пошел на завод. Благо, теперь была уверенность, что Тин там. Мечта с ним, поводов для беспокойства нет. Хотя бы в ближайшие несколько часов.

Жизнь с постоянными проблемами и нуждами научила ценить спокойное время. Я никогда не умел жить по принципу "здесь и сейчас", всегда что-то планировал, о чем-то грезил, но это быстро забывалось, и на смену одним планам приходили другие. Сейчас же любая свободная – и спокойная – минута служила наградой. Можно было отдохнуть в дороге из пункта А в пункт Б. В дороге мало что может приключиться. А значит, это следовало ценить.

Бредя сквозь заросли крапивы, я уже слышал Ивана и Тина. Радостно отодвинул полог. Здесь работа кипела вовсю – ребята погрязли в груде металлолома, примеряли детали, оценивали каркасы и выглядели важнее ученых.

– Что, опять? – спросил я, счастливый, что все хорошо.

– Как всегда! – не отрываясь от дел сказал Тин.

– Мишка говорит, нам надо еще сто семьдесят деталей сделать.

Я захлопал ресницами и склонил голову.

– Почти, – хихикнул Тин, брынча инструментами на поясе. – Всего две. Но сто семьдесят – масштабнее! Под стать нашему Ивану.

Кузнец зарделся и на радостях согнул тонкую металлическую трубу.

– Ох ты, – удивился Мишка. – Надо почаще тебя хвалить. Получается эффективно.

– Так чего вы делаете на сей раз? – не унимался я.

– Важные вещи, Саня! – таинственно ответил Тин. – Я, как настоящий безумный ученый, не должен раскрывать всех своих замыслов. Ты ж у нас читать любишь? Слышал про понятие "вау-эффект"? Так вот, не отбирай его у меня!

Я понимающе кивнул.

– У меня тоже есть для тебя вау-эффект.

– Да? Какой?

– Мне кажется, что появление тумана в Дымчатой связано с дядей Колей.

– Вау! И почему же?

Я развел руками.

– А вот тут у меня вау-эффекта нет.

– А что есть?

– Предположения.

– Эх, Оул. Ты как всегда. А я летать умею. Правда, у меня только предположения.

– Что за глупости, Тин.

– Вот и я о том же. И вообще – с каких пор для тебя полеты это глупость?

– А что же?

– Ну как...

– Как?

Тин смотрел на меня так, будто напротив него стоял не я, а, скажем, Петр Первый. Мишка почесал голову, взлохматил волосы и покачал головой.

– Хм, – вздохнул он. – Наверное, я понимаю.

– Что?

– Что ты... Что я ошибся!

Иван что-то прорычал и, покраснев, согнул еще одну трубу. По его лицу текли ручьи пота, он тяжело дышал и устал, но был жутко доволен собой.

– Иван, ты чего? – Тин даже снял свои очки. – Выглядишь как настоящий гладиатор. Тебе бы еще меч в руку или топор.

Кузнец вздрогнул, как будто его ударило током, и засуетился.

– Так, вы как хотите, а я пойду. Надо помыться и привести себя в порядок. Завтра еду в город.

– Чего это ты вдруг так резко? – спросил я.

– Да вот, вспомнил, дел много... – отмахнулся Иван. – Надо прикупить всякого для моих дел. Дел!

– Дела – это хорошо, – проговорил Тин, пристально глядя на Ивана.

– Давайте, до завтра! Надеюсь, миллиона мне хватит.

– Должно хватить, – успокоил его Мишка.

Иван тяжелой походкой покинул завод.

– Понятия не имею, как он будет покупать, – покачал головой Тин.

– Да как обычно, как. Покупал же всегда. Мир не без добрых людей и... Ой, погоди!

Я помчался за кузнецом, пролетел через занавес, неаккуратно вошел в поворот в протоптанном лабиринте и обжег о крапиву локоть, но таки догнал.

– Иван!

– А? – он обернулся, испуганный и настороженный.

– Уф... Иван. У меня к тебе... К тебе просьба будет.

– Конечно! Какая, Саш?

– Привези мне, пожалуйста, цветы. Хорошие, красивые. Фиолетовые. Ладно?

Кузнец понимающе кивнул и улыбнулся.

– Хорошие красивые фиолетовые цветы, – повторил Иван. Я кивнул. – Трех тысяч хватит?

– Денег или цветов?

– Цветов, само собой.

– Многовато будет, боюсь.

– Ну тогда возьму пять тысяч.

– Годится, – сказал я. Все равно спорить с ним было бесполезно. – Ты попроси продавца дать тебе чек. Только у меня с собой денег нет... Найдешь?

– Не беспокойся. У меня их много.

– Не сомневаюсь.

– Тогда пока?

Я пожал ему руку.

– Пока, Иван. И это... Не говори Мишке, хорошо?

Иван расплылся в улыбке.

– Мог и не просить.

Интерлюдия 4

Когда-то

– Кто вы?

Коллеги переглянулись.

– А интересный вопрос. Даже не знаю. Коллега, кто мы?

– Уравнители, блюстители равновесия, Орден Справедливости, Следящие-за-Балансом или...

– Просто боги.

Горстка людей никак не отреагировала. Они медленно плыли в тумане по неторопливой речке. Видимости почти никакой. Огромный плот напоминал жилую платформу. На одном ее конце несколько палаток, пара перекладин для сушки одежды, какие-то тюки, каменный очаг с тлеющими угольями и подвешенный над ними котелок. На другом конце – весла, удочки и пара сетей. Пятеро людей жили так уже несколько лет, медленно сплавляясь вниз по реке и не имея за душой ничего, кроме затяжного путешествия. Нечесаные, с красными воспаленными глазами, с кожей, похожей на известняк, они напоминали древние статуи, но никак не живых.

– Ну ладно, – пожал плечами бородатый. – Хоть боги, хоть духи реки. Все одно. Да, парни?

Трое кивнули. Четвертый лежал возле палаток на боку и смотрел в туман немигающим взглядом. С ним явно было что-то не так. Он казался загорелым. На самом же деле его лицо прикрыла тень.

Коллеги шли рядом с плотом. По воде.

– А с ним что? – кивнул на хворого Именующий.

– А кто его знает, – ответил бородатый. – Захирел и все тут.

– Ну все, да не все, – возразил Созидающий.

Его тело изломилось. Оно стало плоским и вытянутым. Как длинная травинка. Назвавший себя богом замерцал, побледнел и исчез, а когда появился снова, в руке у него был...

– А, видали мы таких, – отозвались жители плота. – Кружили тут тамошней ночью. Да и не токмо тамошней.

– И чего вы? – с любопытством спросил Именующий, изучая темную тварь в руке коллеги. Та билась и трепыхалась, словно пойманная рыба.

– А чего мы? Мы ничего. Какие только твари ни померещатся. Эвон кругом хмарь какая. Вот вы идете по воде. Ну и идите себе. А мы проморгаемся, и все станет как обычно.

Коллеги переглянулись.

– А он? – спросил Созидающий, указывая на лежащего.

– А наш-то хлопец – он испугался. Нервный он. Сперва удочку потерял, когда прогонял их. Бубнил потом: удочка, удочка, нужна удочка, не могу без удочки. Мы уж ему свои предлагали, и новые хотели сделать, а он ни в какую. Думать, говорит, только о ней могу. А давеча эти как вылезли разок, а он беззащитный, – так и вовсе замолк и слег со страху.

– Значит, не померещилось?

Бородатый задумался.

– А река бы их знала. Уже сам не поймешь.

– Со страху, говоришь? Нет, не со страху. Он, – Созидающий кивнул на темную тварь в руке, что бешено извивалась и молотила лапами воздух, – украл у вашего товарища мечту и опустошил его. Хотите ему помочь?

Бородатый незамедлительно схватился за острогу. Остальные сделали то же самое.

– Нет, не так быстро! – предостерег Созидающий.

– Вот еще! Давай гада сюда!

– Этим его не взять, господа, – сказал Именующий. – Здесь надо проявить смекалку.

Мужчины потупились.

– Какую такую смекалку? Что надо-то? – спросили они.

– Чьим лучшим другом он был? – улыбнулся Созидающий.

Вперед вышел косматый верзила.

– Ну... Ну моим, – несколько виновато ответил он.

– А грустишь, потому что скучаешь? – прищурился Именующий.

Косматый кивнул.

– Хочешь помочь ему? Хочешь ВЕРНУТЬ своего друга.

– Хочу.

– Ты мечтаешь об этом?

– Пожалуй.

– Тогда прояви свою мечту! Пусть она станет твоим оружием!

Верзила вздрогнул. В его руке появился перламутровый кинжал. Созидающий одобрительно кивнул и вытянул руку. Темная тварь зашипела и принялась дергаться.

Мужчина вонзил кинжал в брюхо твари, будто делал так сотни раз. Запахло гарью. Темная тварь лопнула. Вместо нее осталась разноцветная лента. Она проплыла по воздуху прямо к лежащему человеку. Описав вираж, скрылась внутри него. Тот поежился и вскочил на ноги. Лицо чистое и светлое.

– Гилеон! – вскрикнул косматый. – Ты очнулся!

– Конечно! – возбужденно ответил Гилеон. – Чего разлеживаться-то!

– Я убил ее, – еле слышно сказал здоровяк, обращаясь к коллегам.

– А теперь давайте смотреть в реку. Мне нужна крепкая ветка. Удочку хочу – не могу! Такую же, как ту.

– Во, опять про удочку заладил, – сказал бородатый. – Стало быть, все в порядке.

Назвавшиеся богами довольно улыбнулись.

– Мы дадим вам удочку. И землю, если вы ее ищете. И много чего еще, если на то будет ваша воля. Вы остановитесь и найдете приют. В ответ на это вы должны стать нашими друзьями.

– Какими еще друзьями? – насупился косматый, почувствовав смелость.

– Тебе было сложно делать то, что ты сейчас сделал? – спросил Созидающий.

– Нет.

– Готов делать это регулярно?

– В обмен на что?

– На славную жизнь. Вы станете основателями. Теми, кого в будущем будут звать Хранителями Грез.

– И что мы будем охранять? – недоуменно спросил бородатый.

– Мечты. Людей. Мир.

На плоту повисло молчание. Туман подобрался к ним поближе, словно хотел подслушать. Жители плота стояли, ничего не понимая.

– Садитесь. Время познавать себя. Мы расскажем вам о мечтах.

***

– От имени совета Старших Хранителей. От имени всех причастных. Слушайте же! За последнюю неделю погибло пятнадцать Хранителей, трое из которых – Старшие. Во всех случаях имело место столкновение с Пожирателями. Увы, вынужденно сообщаю, что они снова появились. Нападения проходят в усиленном режиме и затрагивают все станции. Особенно – область центрального региона. В непосредственной близости городов атаки отличаются заметно увеличившимся числом. По всему выходит, что Хмурь сконцентрирована именно на тех участках. Что касается Дымчатой, то, по словам нашего коллеги, новый Хранитель с задачей справляется. Если не считать одного пропуска мечты, работу он выполняет исправно. Мы совещались на предмет отправки к нему подкрепления, но на данный момент это нецелесообразно. Мы не знаем, что задумала Хмурь и что она предпримет. По состоянию на сегодняшнюю дату Дымчатая – статистически самая слабая станция, если соотносить количество жителей к количеству украденных мечт. Многие склоняются к тому, что прорыв будет именно там. И постепенно, приближаясь к городу и наращивая свою мощность, Хмурь поглотит город за городом. До тех пор, пока не опустошит весь мир. Некоторые из моих коллег склоняются к мысли, что вторжение будет не там, а в районах усиленного нападения. Кто-то предлагал сымитировать на одной из станций слабое звено и позволить Едокам украсть столько мечт, сколько нужно, чтобы привлечь внимание Хмури к новому, стратегически более выгодному для нас расположению. Однако большинство проголосовало против.

В любой момент мы должны быть готовы к тому, чтобы мобилизовать наши силы и направить их в Дымчатую на помощь юному Хранителю. Понимаю, что сейчас непростые времена. Никогда еще Хранители не были так вовлечены в каждодневные сражения, но это война. На войне не обходится без жертв. Впрочем, как не обходится и без героев. Многие погибнут. Но помните, кто мы. Старшие Хранители встанут с вами плечом к плечу. Теперь на кону не просто защита грез. Сегодня мы охраняем сам мир.

Вперед, Хранители!

Глава 5

Последняя тренировка

15 июля.

Мне повезло. Никаких Едоков ночью не было. Даже сперва не поверил своей удаче. Я посчитал это добрым знаком. С другой стороны – если повезло мне, кому-то могло и не повезти. Например, если Хмурь направила свой удар куда-то в другое место. Так что радость моя была очень сомнительной и условной.

Невзирая на это, я порадовался. Моя книжная мечта как раз требовала отдыха. Жаль, забыл спросить, сколько времени необходимо на восстановление. Зато можно заняться обороной. И на это вполне хватит фантазии.

Я посмотрел на брешь в барьере. Будто осколки. Такие, ломкие и эластичные. Барьер походил на подобие пенала или туннеля метро – он шел полуаркой. Я закрыл глаза и вслушался в свой внутренний мир.

...Который говорит о Луне. Огромный безмолвный бассейн со своими кратерами и подземными (подлунными?) ходами. Странная фантазия. Но такая притягательная. На Луне тихо и спокойно. Ты запрыгиваешь в один кратер, а выпрыгиваешь из другого. На той стороне Луны. Классно.

Я без труда выудил фанталь, действительно похожую на Луну, и раскрыл ее, словно ком бумаги.

– Со своей сестрой тебе будет комфортнее, – обратился я к ней и отправил в полет.

Перламутровый лист мягко вклинился в брешь, будто долгожданная деталька паззла. Я поднял руки и НАДАВИЛ. Края фантали впаялись в оголенные стены обломанного барьера и залатали дыру.

Не знаю откуда, но появилась уверенность, что без меня она не исчезнет. Она теперь собственность барьера.

***

Этот день я решил посвятить тренировке с фанталями, о чем заранее предупредил Тина. Мишке все равно было мало толку, пока Иван был в отъезде – для их изобретений нужна была силовая работа.

Я зашел за Тином и застал его за готовкой.

– Каша, – пожал плечами мой друг. – Не думал, что так быстро научусь ее готовить. Вообще не думал, что научусь в свои пятнадцать делать так много вещей.

– Опыт, Миш, – сказал я, не найдя ничего лучше.

– Не та ситуация для получения опыта.

– Я уже спас тебя. Спас Ивана. Спасу и твоего отца. И всю Дымчатую.

Тин кивнул.

А ведь ты не первый раз даешь обещание, в котором сам не уверен, Оул. Это что, обман? Или трусость? Думаю, пока все не завершится, я так и не пойму. Стало быть, в моем праве давать обещания, лишь бы подарить надежду на то, что все будет лучше. Потому что видеть лица Тина или тети Даши и не говорить ни слова – невыносимо. Уж лучше так...

– Пойдем на завод, – сказал Тин тоном, не терпящим возражений.

– Хорошо, но...

– Увидишь!

Как обычно, мой друг был не в духе. Точнее, он был на пике своего худшего настроения. Близость с отцом, постоянное напоминание, в кого он превратился, выбивало Мишку из колеи, и это продолжалось до тех пор, пока он не покинет дом.

Стало привычным, что маршрут между участком Тина и заводом проходил в молчании. Но этого расстояния как раз хватало, чтобы мой друг пришел в норму. На заводе он заметно расслабился и позволил себе улыбку. Смущенную. Он отодвинул сиденье от комбайна. Под ним обнаружился старый железный ящик для инструментов, поцарапанный и испачканный в солидоле.

– Вот, Оул, смотри. У меня кое-что есть. – Он сел на корточки и приоткрыл ящик. Я опустился следом. – Я взвел твои пружины. И немного улучшил механизм. Теперь они не будут одноразовыми, и ты всегда сможешь натянуть их сам. Вот специальный ключ. Его нужно вдеть вот в эту проушину. Услышишь щелчок – начинай крутить по часовой стрелке.

– Спасибо большое, Тин! Без них я чувствовал себя не до конца экипированным.

Я так и носил ремень, который стал частью моего гардероба. И с удовольствием прицепил на него пружины, а ключ вставил в два отверстия в ремне.

– Это еще не все. Пока ты не спал ночами и охранял наши мечты, я тоже не бездействовал. И раз уж магом суждено стать именно ТЕБЕ... – мне показалось, или я сейчас услышал нотки обиды? – Моя задача – максимально помочь. А то вся слава достанется тебе, и ты зазнаешься. Я помогу разделить это бремя!

– Скажешь тоже, Тин!

Мы рассмеялись.

– В общем, – он опустил руку в ящик. С металлическим лязгом и звоном на свет появились какие-то браслеты с коробочками. – Я назвал это Рукой Помощи.

– Самоотверженно, – хмыкнул я.

– Ну хоть не самодовольно – уже хорошо!

– А что это, Тин?

– Надевай.

Я вдел руку в кожаный браслет и пристегнул его с помощью липучек и двух пар металлических заклепок. Сверху крепилась металлическая коробочка с двумя маленькими кнопками, втопленными в корпус. Такой же браслет надел и на другую руку. Они оказались достаточно тяжелыми, но смотрелись круто – несколько футуристично, но при этом было в них что-то от средневековых воинов, которые надевали наручи. Я сразу почувствовал себя бойцом, за спиной которого прикреплен меч.

– Смотрю, они тебе понравились.

– Еще бы! Как настоящие украшения. Но что это?

– А самые что ни на есть Руки Помощи. Смотри: вот здесь, – он указал на коробочку, – спрятан механизм. Чтобы не было случайных срабатываний, я установил две кнопки. Жать надо одновременно.

– И что произойдет?

– Внутри имеется пусковой механизм. Это барабанчик с тросом, у которого на конце грузик. Барабан установлен на прочной втулке, идущей через весь каркас. Так что не слетит и не оторвется. Главное – покрепче зацепить браслет.

– И зачем... И зачем мне это?

Тин вскинул брови и поджал губы.

– Ты знаешь, Саш, а я надеюсь, что низачем. Я дарю тебе их и желаю, чтобы они никогда не пригодились. Но ты носи их, хорошо? Мало ли что.

– Я буду. А какая длина у троса?

– Метров шесть.

– Солидно.

– Да. Я проверял – браслет не разойдется, кисть не вывихнется.

Я вытянул руки перед собой и прямо чувствовал, как раздуваются мышцы. Мне показалось, что я стал больше и сильнее. Появилась уверенность в собственной мощи. Что ни говори, а надетые на нас вещи часто влияют на то, как мы себя ощущаем.

– Тебе идет, кстати.

– Да я вообще скоро на рыцаря буду похож! Или на какого-нибудь солдата из будущего.

– Ну, учитывая твои способности, эффект ты будешь производить колоссальный!

– По поводу эффектов... Неплохо бы потренироваться. Должен же я соответствовать такому обмундированию. Главное, чтобы я не стал, как Спойлер.

– Украшать лицо блестками и носить серебряные плащи я тебе точно не позволю. На то я твой друг. Да и головой ты еще не бился так сильно, чтобы походить на этого дурака.

– Он уверяет, что это маскировка.

– А я уверяю, что это маскировка маскировки.

– Я сейчас запутаюсь.

– Я тоже. Пойдем лучше делать из тебя крутого мага.

– Я не маг!

– Для на-а-а-с, простых сме-ертных, вы все ма-а-ги-и-и, – жалобно проблеял Тин и, не выдержав, рассмеялся.

Мы пошли через наш лабиринт, по секретным тропам и тайным путанным ходам. Мимо зарослей крапивы, подныривая под огромные лопухи, перепрыгивая через корни плакучих ив, забираясь на дубовый пень и перелетая через овражек с вечно мутной и дурно пахнущей водой, мы наконец-то вышли к еще одному месту из списка наших любимых. К Берегу. Вот так просто и незатейливо звался отрезок суши между небольшим лесом, прячущим Дымчатую, и речкой. Здесь течение было довольно быстрым. Оно скрывало посторонние звуки и отвлекало на себя. Казалось, можно кричать во все горло, а тебя все равно не услышат. Противоположный берег терялся в тумане. Сливочная исторгала невообразимое количество тумана.

– Словно очутились на краю мира... – сказал я.

– Будто ластиком стерли, – вторил мне Тин.

На желтом песке лежали сухие листья и мелкие палочки, упавшие с ив над нашими головами или же принесенные ветром из недр леса. Тут практически никто не бывал, так что мы вполне могли чувствовать себя в безопасности и не тревожиться по поводу лишних глаз.

– Так, – сказал я, не зная, с чего начать. – Давай попробуем вот что. Сейчас я создам фанталь, а ты скажешь, видно ее или нет.

Использовав фантазию из свежепрочитанного романа, я сделал фанталь.

– Видно?

– Нет.

– Хм. – Я лопнул фанталь. – А теперь что скажешь?

– Чувствую мяту и... Не хвою, нет, но...

– Кедровые орехи, наверное?

Тин щелкнул пальцами.

– Да!

– Это запах фантали. Блин, как же сделать-то? Спойлер говорил, что стенки надо толще. Но разве в этом дело?

Я сделал еще одну фанталь, сосредоточившись на ее стенках. Усилив контур, я надеялся, что добьюсь успеха, но, как оно часто бывает, добиться успеха так быстро невозможно.

– Неа? – без всякой надежды спросил я, не веря в свой успех.

Тин покачал головой.

– Да почему...

– Тут уж я не знаю, извини. Ты у нас маг.

– Да что ты заладил со своим магом?! Думаешь, я выбирал себе судьбу или что? Будь моя воля, отдал бы эти обязанности любому другому. Ты даже не представляешь, что это такое! А за день раз десять, наверное, сказал про мага. Думаешь, это красивые сказочки? Что такое, Миш? Завидуешь? Если я твой друг, то можешь поверить – завидовать НЕЧЕМУ!

Он молчал. Стоял и молчал. Лицо его не выражало никаких эмоций. Он как будто спал с открытыми глазами. Это разозлило меня еще больше.

– Я домой.

Тин скривил лицо.

– А тренировка?

– Потренировался, спасибо.

Я в два прыжка вскарабкался по склону берега и нырнул в лес. По звукам определил, что Тин идет за мной. Я шел нарочито быстро, давя под ногами каждую ветку. Во мне клокотала злость. Почему мой лучший друг ко мне так несправедлив? Хранитель Грез – это профессия. Скорее всего такая же тяжелая, как и остальные. Вот только не во всех профессиях на кону стоит твоя жизнь.

Наверное, я обжигался крапивой. Наверное, меня кусали комары. Наверное, паутина облепила мое лицо. Но мне было плевать. Еще никогда прежде я не сталкивался с такой несправедливостью, граничащей с предательством. Как можно было так себя вести со мной? Что плохого я сделал? И это лучший друг!

– Саш! – Тин догнал меня и положил руку на плечо. – Саш!

– Что еще? Я усвоил, что плохой, потому что защищаю мечты дымчатых.

– Нет! Я... Извини меня. Мне не следовало...

– Тихо! – я прервал пылкую речь друга. – Там кто-то есть. Слышишь?

– Где?

– Слушай! – шикнул я и инстинктивно присел на корточки. Тин следом.

Из лесу доносились ритмичные звуки ударов. Как будто деревяшкой били о деревяшку. В промежутках между ударами слышалось тяжелое дыхание и УХИ, так хорошо знакомые мне по кузнечной мастерской Ивана.

– Думаешь, это он? – спросил Тин, стоило мне озвучить версию.

– Не уверен, но скорее всего.

– Пойдем поближе. Только не топай, как мамонт!

Я ткнул его в плечо, и на полусогнутых ногах мы двинулись вдоль тропы. Прямо на звуки ударов. Очень скоро наткнулись на следы. Кто-то другой подумал бы, что здесь прошел медведь. Или слон. Но никак не Иван. Пригнувшись еще ниже, мы продирались через бурьян, пока не увидели, что тропа перетекает в небольшую полянку и теряется в ней.

С виду здешним деревьям было больше нескольких веков. Да и деревья они напоминали с трудом – так, скорее гигантские зубочистки, случайным образом воткнутые в землю. Ни веточки, ни листочка – лишь голые стволы с изредка тянущимися, словно руки, сучьями. И среди них крутился кузнец. Он сжимал здоровенную дубину и ритмично охаживал дерево за деревом. Широченный, раскрасневшийся и мокрый, он был похож на облитый водой болгарский перец.

– Кхе-кхе! – громко кашлянул Тин, поднимаясь во весь рост и выходя на полянку.

– Апчхи! – я поддержал друга и последовал за ним.

Иван круто развернулся и чуть было не запустил в нас своим бревном. В последний момент он выкрутил руки, втыкая свое оружие концом вниз.

– Ну вы! И чего это шпионите? – возмутился кузнец.

– Мы не шпионим, а гуляем! – поправил его Мишка. – А ты чего тут дерешься?

– А я не дерусь, я худею, – заявил Иван. – Тебе бы тоже было полезно!

– Да я ж тоньше твоей дубины!

– И это не единственное ваше сходство.

Я рассмеялся.

– Все, Мишка, не пытайся. Тебя уделали!

Тин с уважением кивнул.

– Снимаю шляпу, Иван! – он приподнял очки-консервы. – Это было прекрасно.

– Идите давайте, не мешайте. Мне еще часов сорок тут тренироваться. И это только сегодня!

– Что ж, тебе предстоит воистину невыполнимая задача, – со знанием дела проговорил Тин. – Удачи!

– Да, кстати, Саш, я купил! У тебя в сторожке оставил.

– Ага, спасибо тебе большое, Иван. Я деньги завтра занесу.

– Что купил? – удивился Тин.

– Ничего особого, – отмахнулся я.

Мы оставили кузнеца и пошли обратной дорогой, через лабиринт и завод. Молча. И только потом, покинув наши тайные тропы, Мишка не удержался

– Оул, я подумал, может, еще потрени...

– Ладно, Мишк, я пойду! – поспешно сказал я, не дав ему закончить.

Неловко распрощавшись, мы пошли своими дорогами.

***

Букет был прекрасен. Маленькие фиолетовые розочки утопали в ярко-желтом море своих более крупных собратьев. Это было воплощение нежности. Словно кто-то украл букет из соседнего мира, полного ласки и тепла. Не цветы, а настоящие ангелы из мира растений. Они были завернуты, будто младенцы, в фиолетовую гофрированную бумагу и перевязаны белой лентой.

Мне уже не терпелось дождаться завтрашнего дня, когда можно будет поехать в Сосновку и вручить букет Лене. Вроде как это так делается... Во всяком случае, дедушка всегда приносил бабушке цветы и ничего зазорного в этом не было. Вот только почему от одной только мысли о том, что я собираюсь подарить цветы, мне было тревожнее, чем перед схваткой с Едоками? Может, потому что к одному привык, а другое – в новинку?

Я налил себе какао.

"Пора возвращаться к тренировке, Дневник.

Как сделать твердую фанталь? Или материальную... Не суть.

Итак, выяснилось, что повышенная толщина стенок и укрепление контура фантали – не выход. С моей стороны было глупо надеяться, что это сработает, ведь я не раз пользовался усиленными фанталями. Но задавать вопросы этому зазнайке, да еще и в присутствии Лены, не собирался. Сам научусь.

Скорее всего, Спойлер выразился не совсем верно. Либо я понял иначе. Он назвал фантали "твердыми". Сказал, что они взаимодействуют с этим миром. Что бы это могло значить? Фантали же и так в этом мире. Хотя... Я же не видел их, когда наблюдал за дядей Колей.

Боже, как давно это было!

Не видел их и Тин, когда я создавал фантали при нем. Стало быть, существовал способ, который может облечь их в наш мир. Но что? Я создал фанталь и сейчас внимательно рассматриваю ее. Вот она сфера, перламутровая, немного неровная, похожа на мыльный пузырь. Висит передо мной в воздухе, чуть подрагивая. Стенки обычные, фанталь не крупная. Что дальше?"

Я вытянул руку и вобрал в себя половину. Знакомое тепло в ладони. Осколки-вспышки от фантазии. Сфера уменьшилась вдвое. Если попробовать ее наполнить?

Из руки тонкой струйкой потек перламутр. Он аккуратно впился в фанталь, достиг центра и принялся наполнять ее. Та не раздувалась, но стала как будто густеть и терять прозрачность. В конечном счете передо мной завис мутный шар.

– И как я тебя проверю?

Сфера дрогнула, словно хотела пожать плечами. Я положил руки на стол и ощутил пальцами листок бумаги. Это оказался чек от букета.

– О!

Я привстал с дивана и приблизился к фантали. Взяв чек двумя пальцами, я поднес его к фантали и отпустил. Бумажка прошла сквозь сферу, не встретив препятствия.

– Да почему!

Фанталь моя? Моя. И я могу творить с ней все, что захочу? Да, могу. Значит, я хозяин положения. Так что прямо сейчас фанталь материальна как никогда!

И снова чек пролетел сквозь сферу. Я взревел.

– Так, тихо. Давай рассуждать логически. Чтобы появилась фанталь, ее надо придумать и смоделировать. А потом взять и вытолкнуть из головы наружу. Тогда она появляется здесь. Здесь, но не здесь. Существует на своей волне, как и Едоки. Но обычные люди ни тех, ни других не видят. Кстати, почему? Хотя Тин Едока видел. Тогда почему? Странно. Ладно, идем далее. Как сделать фанталь видимой? Надо ли так же вытолкнуть ее... Куда? КУДА ВОТ Я ЕЕ ВЫТОЛКНУ?! Сюда? И как это сделать?

Я закрыл глаза. Вытолкнуть. Вот фантазия. Вот сфера. Созданного мной микромира. Вот я воспаряю над ним, он скругляется и готов упасть в мои подставленные ладони. Я держу в руках целый мир. Мне достаточно вытолкнуть его из головы. За пределы пространства. И он появится в виде фантали.

Быть может, здесь и кроется ключевой момент, и мне всего-то и следует, что правильно выпустить фанталь наружу?

Я сидел с закрытыми глазами, предельно сосредоточенный. Мои гигантские руки держали живую теплую сферу, и я не знал, что мне делать. На первый взгляд не существовало никаких лазеек или вариаций. В самом процессе выпуска фантали не было особых ухищрений. Я просто выбрасывал ее за пределы. Пускал на самотек. А если сделать иначе?