Текст книги "Миллион лун"
Автор книги: Александр Матюхин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Я согласно кивнул.
– При виде меня пришельцы пока не падали в обморок и не хватались за ножи, – сказал я.
– Те пришельцы, которые приходят к нам в гостиницу, как правило, слегка адаптированы к землянам. Там, за стенами гостиницы, живут совсем другие пришельцы.
– Какие?
– Другие, – уклончиво сказал Игнат Викторович, – многие вам не понравятся. Многим, в свою очередь, можете не понравиться вы.
– Были случаи, когда нелюбовь была взаимной, – сказала Юлик, полируя ноготки тонкой блестящей пилочкой, – а с другой стороны, Игнат Викторович, помните, Пашка Тычинкин взял да и влюбился в Амелию с планеты Аерсен! И она в него тоже.
– Вечно ты все романтизируешь, – отмахнулся Игнат Викторович, – ну и что у них в конечном итоге вышло?
– Свадьба, – сказала Юлик, – пышная такая. Двести приглашенных и еще примерно столько же не приглашенных. Полпланеты праздновало!
Игнат Викторович нахмурил лоб.
– Не припомню, – сказал он, спустя две минуты, – меня на этой свадьбе не было. Ладно, хватит болтать глупости. Артем, тебе задача ясна?
– Так точно, – отчеканил я.
– Юлик пойдет с тобой. Я даю вам один пропуск на двоих, чтоб ты не потерялся.
– Со мной не потеряется, – заверила Юлик и подняла на нас полные доброй и чистой невинности глаза.
– Лиса, – кратко сказал Игнат Викторович, – лиса и есть.
– Стараюсь, – ответила Юлик и сдула с ноготков пыль.
Игнат Викторович развел руками, молчаливо призывая меня присоединиться, и пробормотав:
– Ну, как, скажите, работать с такими девушками? – протянул мне зеленый пластиковый квадратик.
С одной стороны квадратика вверху стояла надпись крупным шрифтом: «ПРОПУСК», под нею красовалась красивая замысловатая эмблемка, смысла которой я не уловил. С обратной стороны была аккуратно, мелким шрифтом, отпечатана инструкция «Общие правила поведения сотрудников».
– Рекомендую ознакомиться, – наставительно произнес Игнат Викторович.
– Обязательно, – заверил я и припрятал пропуск в нагрудной карман рубашки.
Игнат Викторович стер пот с висков, потом открыл ноутбук.
– А теперь к вещам более серьезным, – сказал он, – по поводу возникшего Парадокса. Как ты знаешь, ситуация довольно интересная. Я приказал отыскать всех призраков, которые обитают в гостинице. По номенклатуре у нас их… ммм… двенадцать. За два дня мы отыскали десять. Еще двоих нет нигде.
– Растворились, – хмыкнула Юлик.
– Не время для шуток.
– Никто же и не шутит, Игнат Викторович. Просто так в тему пришлось. Были два призрака и растворились. Возможно такое?
– Никогда не слышал, – пожал плечами Игнат Викторович, – хотя от призраков можно ожидать все, что угодно. Эх, взял их на свою голову.
Я не удержался:
– А зачем они вообще нужны в гостинице?
– Ну. – Сказал Игнат Викторович, и его лоб прорезала тонкая морщина, – ну. Потому что в каждой гостинице должны быть приведения. Это как с тринадцатыми номерами. Никто ими не пользуется, но они есть. Призраков тоже никто не боится, но по штату положено. Какая гостиница без призраков? Треть клиентов приходит к нам поглазеть на приведений. Кстати, вы еще не встречали на третьем этаже молодую парочку с цепями и в белых халатах? Встретите – не удивляйтесь. Они приехали изучать приведений. Безобидные, да и шума от них немного.
– Только не говорите, что у вас еще есть говорящие портреты, которые предсказывают будущее.
– Вообще-то есть, – сказал Игнат Викторович, – один. Но тебе это знать особо не нужно. Вернемся к предмету нашего разговора. Как ты понимаешь, меня очень беспокоит тот факт, что мы не можем найти двух призраков. С учетом того, что одного из них ты видел, у меня есть все основания подозревать…
– Меня?
– Нет. С тобой все в порядке. Есть основания подозревать, что призраки попросту сбежали.
– Как? Куда? – я осекся, – а почему вы решили, что со мной все в порядке?
– Есть основания, – туманно произнес Игнат Викторович да так, что стало совсем непонятно, что он имеет ввиду.
Я набрался наглости и спросил:
– Какие?
– Веские, – обрезал Игнат Викторович, – в общем, так. Сейчас сходим кое-куда, я тебе покажу кое-что и сделаем кое-какие выводы.
– Туманно изъясняетесь! – заметила Юлик, полируя ногти.
– А ты пойдешь с нами, раз такая болтливая! – отозвался Игнат Викторович, – а будешь дерзить на работе, получишь штраф!
– Я дерзила? – искренне возмутилась Юлик, и ее глаза стали большими от удивления, – да я же от чистого сердца! Да я же хочу помочь! Да как вы вообще могли подумать?
– Я не думаю. Я знаю. – буркнул Игнат Викторович, грузно поднимаясь из-за стола, – пойдешь с нами.
– Куда?
– В подвал.
– Я же там была сегодня! – возмутилась Юлик, правда, без особого энтузиазма, – там лампы перегорели! Темно! Пауки!
– Лампы уже, наверное, поменяли. А пауков в моей гостинице никогда не было.
– Вы не знаете, где их искать!
– Не дерзи мне! – пригрозил пухлым пальцем Игнат Викторович, – в последний раз предупреждаю.
– Молчу, молчу! – Юлик спрятала пилочку в кармашек сумочки, лежащей там же, на диване, и поднялась. Сумочку прихватила с собой.
Мы вышли в коридор, и пока шли по нему в сторону лестницы, у меня сложилось стойкое впечатление, что в этой гостинице я остаюсь самым незнающим человеком.
Зачем, спрашивается, мы идем в подвал? Нет, конечно, много слышал о нем… но я-то тут причем? Воспользовавшись моментом, когда мы с Юликом остались за могучей спиной Игната Викторовича, я осторожно взял ее за локоть и шепотом поинтересовался:
– А что происходит?
– Увидишь! – туманно ответила Юлик.
– Сговорились?
Юлик одарила меня лучезарной улыбкой, но больше ничего не сказала. Мы прошли по коридору, мимо жилых номеров, мимо двери с большой табличкой «АРХИВ», мимо каких-то рабочих, разматывающих провода по полу и делающих дырки дрелью на уровне моей головы. Здесь, кажется, вовсю кипели ремонтные работы. Пахло свежей краской, опилками. Стучали молотком. Стена справа красовалась ободранным боком, недавно наложенной шпатлевкой и кусками наклеенных газет.
– Ремонт! – констатировал Игнат Викторович без особой необходимости, и переступил через банку с клеем «ПВА», – плановый, между прочим.
При его появлении, рабочие принялись за дело с удвоенной силой. Молоток застучал чаще.
Игнат Викторович остановился, оглядывая коридор. Дотронулся до стены и несколько секунд разглядывал серую массу на пальцах.
– Скоро примемся за жилые номера! – наконец, сказал он со зловещими нотками в голосе, – по плану.
Из-за поворота неожиданно показалась Ангелина собственной персоной. Подмышкой у нее удобно разместился пучок разноцветных проводов. В одной руке Ангелина держала развернутый лист, в другой – лопатку для шпатлевки. Увидев нас, она застыла, хлопая огромными ресницами из-за очков.
Игнат Викторович удивленно всплеснул руками:
– Ангелина, а ты что здесь забыла? – воскликнул он, – я же просил проконтролировать тринадцатые номера! Чтобы замки повесили через два дня.
Даже если Ангелина и растерялась, то не подала вида. Только еще пуще захлопала ресницами.
– Я, Игнат Викторович, за материалом спустилась, – сказала она, – кое-что необходимо для работы, понимаете. Просто так новые замки не повесить. Нужно подобрать достойную цветовую гамму, чтобы не бросалось в глаза. И краска нужна, вот…
Хотя никакой краски возле Ангелины не наблюдалось, она помахала лопаткой для шпатлевки.
– Ага. Давай, дуй наверх и занимайся работой, – заключил Игнат Викторович, – бегаешь вечно за новыми материалами! А работа стоит! Смотри мне, оштрафую!
Ангелина согласно закивала, обогнула и нас и рабочих и заспешила по коридору.
– Чертовка. – незлобно сказал Игнат Викторович вслед, – хороший работник. Только это ее маниакальная охота за новыми материалами для дизайна! Столько денег тратить в мирах – ужас! Я бы был поэкономней на ее месте…
Мы свернули еще раз, миновали последних рабочих, радостно сдиравших паркет, и уткнулись в дверь. На двери, чтобы никто не перепутал, висела табличка, поясняющая: «Подвальное помещение. Посторонним лицам вход воспрещен». У меня мелькнула мысль, что я, скорее всего, подхожу под определение «посторонних». А Игнат Викторович вынул из кармана большой желтый ключ и вставил его в замок. Ключ провернулся легко и бесшумно. Дверь приоткрылась внутрь, обнажая темноту, выпуская запах сырости и легкой затхлости.
– Я же говорила, что там лампы перегорели! – шепнула Юлик недовольно, – и пауки!
Игнат Викторович молча, по-директорски, толкнул дверь и первым бесстрашно ступил в темноту. Я заметил, что он шарит рукой по стене. В следующую секунду щелкнул выключатель и откуда-то снизу, из глубины подвала, радостно замигали светлые огоньки. Запах затхлости, правда, остался.
– Нет здесь никаких пауков! Пойдемте, дамы и господа.
– Мне лучше знать, есть они здесь или нет. – Прошептала Юлик, зябко поежившись.
Температура действительно оказалась заметно ниже, чем в коридоре. Сразу за дверью начиналась лестница. Игнат Викторович стал спускаться первым, ловко переступая через ступеньку, удивительно легко и свободно. Мы последовали за ним.
Свет становился все ярче, воздух же, наоборот, все более спертым. Стены по обе стороны лестницы были серыми и шершавыми. Кое-где виднелись трещины, поросшие зеленоватой плесенью. Откуда-то гулко капала вода. Каждый наш шаг отдавался эхом. Гнетущее впечатление, в общем. Совсем не похоже на подвал межпланетной гостиницы.
Мы спускались не больше минуты, но мне показалось, что прошло много больше. Особенно когда я дотронулся до холодной стены, и мне вдруг показалось, что по пальцам пробежало что-то маленькое, противное, мерзкое…
– А я говорила! – радостно воскликнула Юлик, когда я с воплем едва не скатился с лестницы вниз.
– Предрассудки! – почему-то сказал Игнат Викторович, – никого здесь отродясь не было… да и не может быть. Сама знаешь, не маленькая.
Юлик согласно кивнула, выудила из сумочки пачку сигарет и зажигалку, обратилась ко мне:
– Но лучше до стен не дотрагивайся. А то мало ли что…
Подвал оказался небольшой почти квадратный. Пол был земляной, холодный – чувствовалось даже сквозь обувь. Воздух же, наоборот, обжигал легкие и казался тугим и вязким. На лбу мгновенно выступили капли пота.
Гулкое эхо наших шагов звучало не случайно – подвал был пуст. В углу валялась картонная коробка с разодранными полями. На одном боку выступала надпись, сделанная жирным размашистым почерком: «МОЕ. НЕ КАНТОВАТЬ». На стене слева висел большой советский плакат, на которой большой советский гражданин указывал на меня большим советским пальцем и грозно вопрошал большими советскими буквами: «А ты записался в ВЛКСМ?». Точно такой же плакат висел в кабинете моего предыдущего начальника, прямо за его спиной. Когда я заходил в кабинет, то сначала видел гигантский перст, читал вопрос, а уже потом замечал за столом директора…
В двух-трех шагах впереди стояла дверь. Обыкновенная, деревянная, выкрашенная в белый, с круглой металлической ручкой. На двери висела табличка, совсем маленькая, темно-зеленого цвета, на которой белыми крохотными буковками было написано: «Опасно для жизни». Казалось бы – милее некуда. Но, прочитав надпись, я вдруг резко ощутил холодок, пробежавший по шее. Что-то совсем не хотелось мне открывать эту дверь. Я вспомнил Настин рассказ про Прошлое и Будущее. Там, за дверь, начинается Вселенная. Там пустота…
Я остановился, в то время как Игнат Викторович и Юлик подошли к двери почти вплотную.
– Это дверь в Ничто, – сказал я.
Игнат Викторович кивнул.
– Не совсем верно, но логично, – сказал он, – тот самый призрак, которого ты видел на чердаке два дня назад, сбежал сквозь эту дверь. Смотри.
Игнат Викторович обошел дверь с другой стороны, оставив на обозрение свою длинную тень, стелющуюся по полу. Нагнулся, что-то поднял, и вышел, держа в руках соломенную широкополую шляпу.
– Узнаешь? – он сдул с нее пыль и протянул мне.
– Узнаю, – сказал я, не предпринимая попыток шляпу взять. Что-то не хотелось, знаете ли.
– Нашли сегодня утром у двери, – сказал Игнат Викторович, – самое интересно, что со слов нашедших, дверь была заперта. Так что я не совсем понимаю, как ему удалось убежать. Дело в том, что двери на чердаке и в подвале запираются на ключ, как с внешней, так и с внутренней стороны. Значит, у призраков должны быть ключи! А ключи есть только у одного человека!
Тяжелый взгляд Игната Викторовича обратился на Юлик. Девушка с достоинством ответила встречным взглядом, а в руках ее чудесным образом возникла сигарета.
– Мои ключи всегда со мной, Игнат Викторович! – отчеканила она, – показать?
– Покажи, – кивнул директор.
Юлик расстегнула сумочку, порылась в ней – что свойственно любой девушке всех возрастов – и вынула связку ключей. То были большие старинные ключи с глубокой резьбой, продетые в толстое кольцо. Ключи гулко бряцали и казались в маленькой ручке Юлик огромными.
Юлик побряцала ими в воздухе.
– Нет здесь никаких лишних. Ключи у Насти, и я вас заверяю, что она никогда и никому их не давала. Я закурю, Игнат Викторович? – спросила она, – а то устала от подозрений!..
– Ох, получишь ты за свою дерзость! – вздохнул Игнат Викторович, – ведешь себя, как маленькая, ей богу! Разве не видишь, какие дела творятся? Дыры в Ничто по всей гостинице! Если не выясним, что происходит, то через несколько дней вообще исчезнем! Понимаешь всю серьезность ситуации?
Юлик щелкнула зажигалкой, извлекая тонкий шипящий огонек бордового цвета, прикурила. Кивнула.
– Понимаю, Игнат Викторович. Надо что-то делать. Но пока мы нашли только шляпу призрака и выяснили, что у него откуда-то появились ключи. Вот и все. Мы же не можем прыгнуть выше головы?
– Я вас заставлю попрыгать! – буркнул Игнат Викторович, – Артем, есть предположения?
Я пожал плечами:
– Не знаю. Я же всего несколько дней здесь, не могу сказать.
Игнат Викторович развел руками:
– Ну, оцени свежим взглядом. Может, кто-то из сотрудников показался тебе немного странным? Или, наоборот – сильно странным?
Я задумался. Почему-то в голове крутились Анн и Танн, о которых так и подмывало рассказать, а еще…
– Беттон! – сказал я. – очень странный тип! Вот его бы я стал подозревать!
– Есть основания? – нахмурил пушистую бровь Игнат Викторович.
– Еще какие! – сказал я и изложил вкратце наши стычки с уважаемым профессором.
Игнат Викторович внимательно выслушал, в процессе изгибая бровь все выше и выше. Наконец, помял в руках соломенную шляпу и изрек:
– Мда. Вот бы не подумал. Уважаемый человек, вроде..
– Это зацепка? – осведомилась Юлик, пуская ртом струйки дыма.
– Это зацепище! – ответил Игнат Викторович, – прилюдно заявить, что готовится самый грандиозный парадокс во вселенной! Вот наглец!
– Ученые, они все немного… того, – ввернул я, чувствуя легкое удовлетворение от предстоящей мести. Я человек не злопамятный, но иногда могу себе позволить.
Игнат Викторович повернулся к Юлик, победоносно потрясая шляпой.
– Вот видишь! – сказал он, – кое-кто может прыгнуть и выше головы! Пойдемте, дамы и господа. Конечно, с трудом верится, что уважаемый профессор мог натворить таких дел, но поговорить с ним не помешает.
Тут Игнат Викторович обратил внимание на шляпу, которую до сих пор мял в руках. Повертел ее, зашел за дверь и положил на землю.
– А почему вы ее не заберете с собой? – не удержался я.
– Много будешь знать – не доживешь до старости! – объяснил Игнат Викторович, – пойдемте. Больше нам тут делать нечего.
Вернулись мы, как показалось, вдвое быстрее. Наверное, я инстинктивно ускорил шаг, чтобы быстрее подняться из мрачного подвала. На первом этаже, кажется, даже воздух был чище, и дышалось свободнее.
Игнат Викторович оставил нас с Юликом наедине, а сам умчался в кабинет, разыскивать, надо полагать, Беттона.
Юлик докурила сигарету и бросила окурок в урну около стены.
– У тебя еще смена?
– Да. Надо дорабатывать. А завтра в город.
– Интересно, куда попадем? – Юлик мечтательно прикрыла глаза, – я хочу, чтобы это был красивый теплый город на берегу моря. Что бы мы могли хорошенько искупаться, накупить инопланетных фруктов, мороженого!
Мы медленно пошли по коридору. Как-то не хотелось ускорять шага, особенно когда я находился в обществе такой прелестной девушки.
– А разве вы не знаете, в какой мир попадете?
– Это знает только Игнат Викторович, – отозвалась Юлик, – да и то, он только знает, но изменить перемещения не может. Гостиница перемещается сама, по своему собственному усмотрению.
– Ты так говоришь, словно гостиница – какое-то разумное существо, – сказал я и осекся. Лицо Юлик было серьезным, – ты шутишь?
– И не думала.
– Разве гостиницы бывают… эээ… разумными?
– А разве бывают гостиницы, в которые приходят пришельцы, да еще не через парадный вход, а из дверей внутри номеров? – с сарказмом пробурчала Юлик, – глупый ты, Артем! Все может быть! Даже вон, смотри… дыра!
Мы остановились перед небольшой – размером с пятирублевую монету – дырой в Ничто. Дыра висела около стены на уровне наших глаз. От нее веяло холодом. Темный туман клубился в центре, лизал гладкие края, растворялся, стоило вырваться за пределы дыры.
– Представляешь, какая штуковина! – прошептала Юлик со свойственной ей детской впечатлительностью, – висит себе… а за ней что? Ничто! Пустота! Туман один! Или звезды. Интересно, есть там звезды?
– Вот когда такие дыры станут большими, мы тебя туда уроним и посмотришь! – сказал я.
– Дурак ты! – отмахнулась Юлик незлобно, – я же задохнусь! В Ничто нет воздуха! Там даже скафандр не поможет! Да у нас и скафандров-то нет.
Мы еще минуту постояли перед дырой, наблюдая, как туман неровно клубится, стараясь вырваться наружу, потом пошли дальше. Находиться рядом с Юликом было как-то уютно и комфортно. Мельком поглядывая на нее, я поймал себя на мысли, что все чаще задерживаю взгляд на этом милом детском личике, на курносом носике, на больших зеленых глазах. Странная, интересная девушка…
– Чем сейчас будешь заниматься?
– Дел по горло, – отозвалась Юлик, – на третьем этаже один пришелец сломал замок в номере и теперь не может съехать. Представляешь, у него конечности из какой-то жидкой протоплазмы. Он попытался засунуть ключ в замок и нечаянно засунул туда всю руку. А когда высунул – оказалось, что его протоплазма разъела все механические внутренности, и теперь замок вообще не открывается. Сейчас должны прийти ремонтники, а я буду контролировать и готовить новые ключи… надо в номер забежать, замок взять… Как думаешь, удержать с пришельца за порчу имущества?
– Я бы удержал.
– Вот и я о том же думаю. Новый замок денег стоит. Не списывать же! О. Твой номер.
И действительно, мы как-то незаметно подошли к моему номеру.
– Мне-то в дежурку, – сказал я, но почему-то остановился.
– Будем считать, что я проводила тебя до дома! – Юлик звонко рассмеялась.
Я открыл рот, чувствуя, как накатывает неловкость:
– Может… теперь я тебя провожу? – слова вылетели сами собой, заставив меня слегка покраснеть.
– Не выйдет. Мне бежать на третий. Я и так много времени потеряла. Хорошо, хоть с шефом была, а то бы записали мне прогул!
Юлик подошла ближе и звонко чмокнула меня в щеку:
– Но ты, красавчик, не расстраивайся. Завтра по городу будем целый день бродить! Загадай желание, чтобы город попался хороший! Тогда и побродим в свое удовольствие!
Я засмущался еще больше и, не зная, что сказать, вынул ключи.
– У тебя уши покраснели! – улыбнулась Юлик, – бывай, Артем. Я, может, еще вечером забегу. Хотя не обещаю. Дел много.
И она быстрым шагом пошла по коридору.
Я же проводил ее взглядом и перевел взгляд на ключи. В настоящий момент я чувствовал себя предельно глупо. Давненько такого не было. Со времен моих нелепых ухаживаний за одной девушкой в университете. Ну, не умею я нормально ухаживать! Хоть режьте! И почему девушки никогда сами не проявят инициативу?.. Хотя… я потер ладонью щеку, где горел след от поцелуя Юлик… кажется, инициатива была проявлена…
Постояв еще немного, я засунул ключи обратно в карман и пошел по коридору в сторону дежурной комнаты. Пройдя метров десять, я оглянулся. На мгновение мне показалось, что сзади кто-то пристально за мной наблюдает. Такое странное ощущение, словно невидимый взгляд впился в спину, между лопаток, и вызвал неприятный зуд. Коридор был пуст. Я замер, затаив дыхание. Стало слышно, как тихо гудят лампы дневного света на потолке… у кого-то в номере работало радио… кто-то пылесосил… поскрипывал пол над головой… Ощущение взгляда, внимательно изучающего меня, не проходило. По спине нервно забегали холодные мурашки. Но я никого не видел.
Постояв еще немного, я развернулся и поспешил в дежурку. Даже когда я забежал в комнату, закрыв за собой дверь, и Кристи поставила передо мной чашку горячего кофе, мне все еще казалось, что кто-то тихий и невидимый внимательно наблюдает за мной…
Глава одиннадцатая.
Первый же мир, в который я попала, встретил меня недружелюбно.
Меня хотели убить. А потом сьесть.
После этого я решила, что стану космической туристкой.
Ведь это так прикольно!
Анн, космическая туристка. Из интервью
Столько событий свалилось на мою бедную голову за столь короткий промежуток времени, что, упав на диван в дежурке, я не сразу вспомнил, с чего начиналось сегодняшнее утро. А когда вспомнил, Кристи уже подала мне кофе, а Толик услужливо подсунул горячий бутерброд с сыром.
– Степа убежал? – спросил я, оглядываясь.
В дежурке остались Кристи и Толик Причем Кристи уже не сидела с закрытыми глазами и, как следовало догадаться, не сканировала гостиницу. Вид у нее был, правда, немного замученный.
– У Степы флюс совсем разошелся, – сказала Кристи, – бедняга тут чуть на стены не лез, пока я сканировала.
Толик согласно закивал:
– Я ему предлагал корвалола на дырку накапать или ватку засунуть с болеутоляющим, у нас есть в аптечке, а он испугался. Убежал в город, к стоматологу.
– Игнат Викторович отпустил?
Кристи хмыкнула.
– Попробовал бы он не отпустить, – сказала она, – Степа бы прямо у него в кабинете и умер. Степа может, он такой.
Я отхлебнул кофе. Божественный напиток! Каждый новый глоток укреплял меня в мысли, что жизнь, все-таки, не самая плохая штука на свете.
– Ну, а мы никого не нашли, – развела руками Кристи, – я же говорила, что это бесполезные хлопоты.
– Игнат Викторович показывал мне соломенную шляпу. – сказал я, жуя бутерброд, – Это шляпа того призрака, которого я увидел позавчера на чердаке.
– А я давно говорил, что всех этих призраков надо как-то контролировать, – вставил Толик, доставая из отверстия еще один бутерброд, – я не знаю, ошейники бы какие-нибудь или идентификационные номера. А то, вот, инцидент произошел, а мы даже не знаем, кого искать. Два призрака сбежало, а у нас ни имен, ни зацепок. Кого ищем? Что ищем? Сотрясаем воздух и ничего больше!
Кристи мягко взяла Толика за плечи:
– Не рычи, дорогой.
– Чего ж тут не рычать, когда приходится всякой фигней заниматься! Я медиум, а не сыщик! А были бы данные на этих призраков, мы бы их через час нашли. И не надо было бы ничего сканировать, надрываться.
– Да я и не устала как-то, – произнесла Кристи, хотя было видно, что у нее слегка дрожат кончики пальцев.
– А я завтра в город еду, – вставил я, заметив, что следует сменить тему.
Распылившийся было Толик, мгновенно успокоился. Лицо его расплылось в недоверчивой улыбке.
– Ну, ничего себе! – удивился он, – мне, чтобы первый раз выйти в город, пришлось почти две недели отработать! А тут на четвертый день позволили! Молодец, парнишка! Держи пять!
И протянул мне раскрытую пятерню. Мы обменялись крепкими рукопожатиями. В этот момент зазвонил телефон, и Кристи побежала через дежурку к пульту управления. До нас донеслось: «Дежурная комната. Слушаю?.. Алло? Да. К семи вечера? Одну секунду, записываю. Да. Спасибо за звонок».
– Было дело! – заговорил Толик, проводив Кристи взглядом, – помню, когда я первый раз вышел в другой мир. Таких ощущений, скажу тебе, никогда не испытывал. Я две недели провел здесь, в гостинице, и даже не было времени в окошко выглянуть, полюбоваться инопланетным пейзажем. А тут звонит в час ночи Игнат Викторович и говорит, мол, Толик, завтра с утра выходим в мир. За покупками.
– За покупками? – удивился я.
– Что-то ему понадобилось. Не припомню. В общем, мы с утра за дверь вышли, спустились со ступенек, а дальше я застыл и не могу шага сделать. Вот он другой мир – передо мной – а я застыл и все. Игнат Викторович посмеялся, потом говорит, мол, не робей, а то мы подгузников не купили. И взял и подтолкнул меня в спину. Ну, и я не то что один шаг, а сразу несколько шагов сделал, чтоб не упасть. Пробежал по золотистому песку, остановился. Смотрю под ноги, смотрю на свои пальцы в тапочках – а жара была и я вообще в одних шортах, майке и тапочках вышел – и вижу, что песок прилип к пальцам. И ничего, обыкновенный такой песок. Почти земной. Я наклонился, взял его целую горсть и пустил сквозь пальцы тонкой струйкой. И ветер разнес его вокруг…
– Красиво, – подхватил я.
Толик усмехнулся:
– И песок попал Игнату Васильевичу в глаз, и как он ругался! Как ругался!
Мы посмеялись все вместе. Кристи сделала себе чай. Обстановка сложилась уютная и умиротворенная. Такой она и оставалась до самого вечера.
Огрызок рабочего дня выдался на удивление спокойным. До конца смены мне пришлось вставать с дивана лишь дважды. Я отнес свежие полотенца с один из номеров на втором этаже – пришельцев не увидел, потому как они еще не прилетели – и выполнил странный заказ пришельца с четвертого этажа – притащил две большие коробки с мороженым в стаканчиках. Поскольку в номере наблюдался всего один странный тип с фиолетовой кожей, копеечными глазами и щетинистой обнаженной грудью – я так и не смог понять, для чего ему столько мороженого, и если именно для того, для чего я подумал, то каким образом он собирается все это съесть?
Во время передвижений по гостинице я оба раза натыкался на дыры в Ничто. Одна большая дыра висела под потолком, накрыв собой часть люстры. Вторая перекрывала дверь в номер 13 на четвертом этаже. Слава богу, что это была дверь, заколоченная снаружи и со снятым замком (видимо руки Ангелины еще не добрались до сюда). Но самое странное и интересное я обнаружил на первом этаже неподалеку от самой дежурной комнаты. По левой стороне стены, на уровне пола, закрывая почти полметра плинтуса, теснились друг к дружке целых шесть маленьких дырочек в Ничто. Каждая в среднем размером с пятирублевую монетку. Издалека они напоминали жирные пятна на обоях. Но я пригнулся и увидел уже знакомый туман, рваные края и ощутил легкое покалывание вселенского холода. В тот же самый момент две дырочки пришли в движение, заколебались и вдруг неуловимым движением соединились вместе в одну дырочку побольше – теперь уже размером с небольшое чайное блюдце. Я невольно отпрянул от неожиданности. Ничего себе! А если соединяться все шесть (вернее, уже пять) то выйдет совсем даже неплохая дыра! Понятно, что это только вопрос времени. Разглядывая дыры, я невольно подумал о том, что если Игнат Викторович не найдет причину парадокса, то в скором времени всем нам подвернется уникальный случай выяснить Парадокс профессора Беттона! Мы узнаем, есть ли жизнь там, в Ничто.
Я размышлял на эту тему и когда вернулся в дежурку, и когда пришла смена, и когда попрощался с Кристи и Толиком, и когда брел по коридору в номер. Следовало бы заглянуть в столовую и что-нибудь перекусить, но я чувствовал себя вымотанным, и хотел завалиться спать или хотя бы полежать на кровати и почитать книгу. Ведь на тумбочке возле кровати все еще терпеливо поджил меня многостраничный томик «Инструкций» до которого все никак не доходили руки.
Уже дойдя до заветной «девятки» и выудив из кармана ключ, я решил, что бог с ним, с томиком, а надо бы все-таки поспать. Трезвый расчет подсказывал, что путешествие по другому миру вымотает меня до предела.
В комнате было темно – занавески почему-то оказались задернуты. Нащупывая на стене выключатель, я подумал об уборщицах номеров. Интересно, здесь существует обслуживающий персонал или приходиться убираться самим? Но что-то ни пылесосов в антресолях, ни швабр в ванной или веников под раковиной я не обнаружил. Значит, наверное, убираются.
Ага. Выключатель. Номер залил желтый свет, я сощурился от неожиданности, а когда открыл глаза, то подумал о том, что лучше бы их не открывал. А еще подумал, что вот он, тот самый миг, когда начинаешь задумываться – а стоит ли вершить в этом мире добрые дела? Ведь если их не вершить, то жить будет намного легче. Вот, например, если бы сегодня, застав в номере Сьерры двух инопланетных туристов, я позвонил начальству и сдал их куда следует (не знаю куда, но определенно есть места, куда следует сдавать), то сейчас эти самые туристы не сидели бы на моей кровати и на моем стуле.
«Опять постель помяли! – невольно подумалось мне, а следом, – и книгу взяли!»
Та, что звала себя Анн, сидела на кровати, подняв ноги и упершись спиной в стену. Танн сидела на стуле и заинтересованно листала томик «Инструкций». Окинув взглядом номер, я заметил около окна два рюкзака чудовищных размеров. Как эти рюкзаки могли тащить на себе хрупкие инопланетные туристки, представлялось с трудом.
– Что происходит? – вырвалось у меня.
Тут стоило бы выскочить из номера, закрыть дверь и немедленно вызывать кого-нибудь из начальства. Телефон лежал в боковом кармане. Стоило, хотя бы, постучать в стену, чтобы пришел Степа. Он бы пришел, несмотря на флюс, я уверен…
Но я ничего подобного не сделал. Может, я слишком мягкотелый? Или, может, иногда очень медленно соображаю?
– Добрый вечер! – кивнула Анн, вставая на кровати. При этом она едва раскинула руки, словно стояла не на матраце, а на тонкой проволоке где-нибудь под сводами цирка.
– Извините, что мы к вам снова, – сказала Танн, – но мы не нашли ни одной подходящей двери! Обыскали всю гостиницу, но, знаете, ничего интересного. Некоторые двери вообще не открываются. За пределами других одна пустота.
– И почему вы вернулись? – вырвалось у меня, – договор же был! Вы уходите из гостиницы!
Анн всплеснула руками и покачнулась, словно собиралась упасть.
– Ах, поймите же нас! – воскликнула она, – за стенами гостиницы планета Земля! А мы были на Земле! Мы изучили ее вдоль и поперек!
– Я прыгала с водопада! – гордо сказала Танн.
– А я каталась а этих ваших металлических штуковинах… такие… похожие на коробки…
– Американские горки?
– Лифты! – кивнула Анн, – вверх-вниз. Интересно, но однообразно. В общем, Земля нам не подходит. Мы туристы, нам бы хотелось попасть в такой мир, где мы еще ни разу не были.
– Если Игнат Викторович узнает о вас, то все мы отправимся в тот мир, где еще ни разу не были! – мрачно пообещал я.
