Текст книги "Герой по принуждению. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Абердин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 83 страниц)

Айрис в изнеможении присела на широкий подлокотник моего кресла и тяжело дышала, не в силах прийти в себя и заправить свою блузу. Лаура бросилась к девушке на помощь, но мне показалось, что Айрис была бы ей гораздо признательнее, если бы она ушла прочь из библиотеки сама и прихватила с собой всех моих друзей. Для этого мне вовсе не нужно было иметь какой-то особой наблюдательности, а всего лишь иметь глаза и уши, способные услышать то, как она тихо стонет от вожделения и страсти.

После того, как я зажег все четыре звезды Великого Маниту, произошло еще более странное событие. Уриэль, быстро допив свой коньяк, произнес короткую, но пылкую речь:

– Ребята, нам здесь больше нечего делать. Хотите верьте, хотите нет, а дочери Великого Маниту не зря дожидались нашего повелителя, это только доказывает тот факт, что его миссия была предопределена еще две тысячи лет тому назад самим Создателем. Мессир, это истинные дочери Великого Маниту и я настоятельно советую тебе сделать все то, что они тебе предложат. Поскольку все они настроены очень серьезно, то удачи тебе, мой друг!

Лаура вспыхнула румянцем и уже собралась выйти, но её остановила Айрис. Ласково обняв девушку за плечи, она негромко сказала моей возлюбленной:

– Лаура, если милорд согласится принять наш бескорыстный дар, то уже завтра он будет нашим братом и мы все никогда не будем тебе соперницами.

Выпустив из своих рук последнюю из четырех дочерей Великого Маниту, Регину, я молча взял в руки бокал с коньяком и стал дожидаться дальнейшего развития событий. Сестры Маниту быстро заправили свои блузы в платья и даже подняли лифы, но зашнуровывать их не стали. Эллис, которую мои поцелуи возбудили больше других и которая прямо-таки извивалась от страсти в моих руках, смотрела на меня умоляющим взглядом и кажется готова была пасть передо мной на колени. Почти точно так же смотрели на меня и все три её сестры. Как только Лаура вышла из библиотеки, Айрис сказала мне:

– Милорд, чтобы зажечь на моем теле звезду Великого Маниту, нужно просто быть ласковым и нежным мужчиной, но вот чтобы стать сыном Великого Маниту, от чьего семени родились только четыре дочери, нужно быть очень страстным и так сильно желать его дочь, что родинка с её тела сама перейдет на твое. Милорд, ты должен выбрать одну и нас и постараться забрать себе хотя бы одну единственную родинку, тогда ты и сам станешь сыном Великого Маниту и к тебе перейдет его великая магическая сила, доброта и мудрость. Кому из нас ты решил подарить ночь любви, милорд?

Вопрос был поставлен очень прямо, просто и очень конкретно. Прелестниц было четверо, я желал каждую и уже наутро должен был стать братом всех четырех дочерей Великого Маниту. И мне это не очень-то нравилось. Умоляюще взглянув на четырех сестричек, каждая из которых была упоительно хороша, дьявольски соблазнительна и смотрела на меня умоляющим взглядом, я сделал несколько глотков коньяка и, потупив взгляд, чувствуя, как у меня вспыхивают уши, робко сказал:

– Если я выберу Эллис, страсть которой воспламеняет в моей душе огнедышащий вулкан, то я буду всегда мучаться оттого, что не выбрал Айрис, которую поцеловал первой, но как мне тогда быть с моими мыслями о Регине и Сидонии? Если бы я увидел только одну из вас, то тогда бы все решилось очень просто, но вы пришли вчетвером. Так что же мне теперь делать? – Я поднял глаза и посмотрел на дочерей Великого Маниту, которым не терпелось удалиться со мной и слиться в экстазе любовной страсти. В голове у меня мелькнула шальная мысль и я добавил, вновь потупив свой взгляд и рассматривая носки своих надраенных до зеркального блеска штиблет – Нет, выход конечно же есть, но я не уверен, милые красавицы, согласитесь ли вы на это.

Регина, самая тихая и самая скромная. Регина с волосами цвета золотистой льняной кудели и глазами голубыми, словно небо в яркий солнечный день, тихо спросила меня:

– На что, милорд?

Весь сжавшись в комок я поднял глаза и с мольбой глядя на этих очаровательных, соблазнительных прелестниц, тихо и робко сказал им:

– Немедленно отправиться в мою спальню и провести эту ночь впятером. – Увидев, как девушки вздрогнули, словно от пощечины, я быстро затараторил – Но Бога ради, не примите меня за какого-то сексуального маньяка и извращенца, просто выбрать только одну из вас просто физически невозможно, ведь каждая из вас буквально сводит меня с ума и заставляет мое сердце биться где-то в ушах.

Дочери Великого Маниту изумленно переглянулись между собой и снова встали из кресел. Мое сердце замерло от ужаса и я уже хотел крикнуть, что выбираю Айрис, но в это время она сказала с радостной улыбкой, от которой на её щеках появились очаровательные ямочки:

– Хорошо, милорд, мы согласны, но ты должен поклясться нам, что ни одна из дочерей Великого Маниту не станет безучастной свидетельницей того, как ты ласкаешь одну из нас и забыл про другую. Твоего сердца хватит на четырех дочерей Маниту, милорд? Ведь мы знали многих мужчин.

Подскочив к Айрис, я страстно обнял её и пылко сказал:

– Клянусь, любовь моя! – Уже целуя Эллис, я обнял за талию Регину и направляясь к выходу, деловитым тоном спросил всех четверых сестер:

– Девочки, а что вы вкладываете в понятие утро? Окончание ночи через семь с лишним часов или вообще тот момент, когда в спальню ворвутся первые лучи солнца?

Свой вопрос я задал отнюдь не случайно. Просто, незадолго до этого узнав о том, что на моем пальце надето Кольцо Мудрости, когда я мысленно попытался проникнуть в потаенные глубины рубинового кабошона, то, вдруг, понял, что знаю массу сложнейших магических формул и могу складывать из них самые замысловатые магические уравнения. После этого, взглянув на четырех обворожительных красавиц, которые высказали желание отдаться мне, я отчетливо понял, что мне нужно сделать для того, чтобы продлить часы своего счастья и блаженства. Мой лукавый вопрос вызвал весьма оживленный спор, пока мы обнимаясь и лаская друг друга, спускались вниз по широкой лестнице. Наконец, Айрис сказала:

– Милорд, ночь окончится тогда, когда солнце поднимется над горизонтом и осветит Золотую башню.

Отстранившись от сестер Маниту, которые уже были почти обнажены, я быстро подошел к балюстраде и крестом сложив руки на груди, стал творить сложное магическое заклинание, состоящее из нескольких десятков магических формул, сведенных в уравнение, управляющее всей небесной механикой Парадиз Ланда. Одновременно я помогал себе Кольцом Творения бога Ра. При этом голубой свет из Камня Творения не выходил лучом, а вырывался какими-то сполохами, сопровождаемыми громким, утробным фырчаньем и электрическим треском. Меня охватил восторг, так как я чувствовал, что заклинание выходило на славу. Окончив бормотать последние слова заклинания, я улыбнулся и сказал своим возлюбленным:

– Извините, но на большее рассчитывать не придется. Конечно, кому то это будет не очень приятно, но, увы, без жертв было невозможно обойтись. – Айрис посмотрела на меня с явным недоумением и я со смехом объяснил ей и её сестрам смысл своих слов – Любимые мои, я только что остановил бег солнца над Парадиз Ландом и продлил нашу ночь любви ровно на трое суток. Хотел сделать пять, но у меня что-то заклинило и пришлось согласиться всего на трое суток, так что у нас не так уж много времени и я предлагаю не тратить его попусту, а поскорее начать нашу брачную ночь.

Сестры вновь переглянулись между собой и обменялись многозначительными кивками. Когда мы вошли в спальню, в которой уже стояло на туалетных столиках шампанское и кое-какие деликатесы, они стали танцевать вокруг меня какой-то магический танец и делать руками пассы вокруг моего тела. Одежда мигом слетела с меня, после чего эти чертовки приготовили для меня магическую купель в последнем бассейне с чистой, родниковой водой, но вид их обнаженных, прекрасных тел действовал на меня куда лучше каких-либо магических любовных снадобий и чар.

Плескаться в бассейне, который был просто переполнен магией и наполнял мое тело энергией, пить шампанское, ласкать и целовать этих красавиц, было чертовски приятно. Теперь, когда на моей руке было Кольцо Мудрости, мне ничего не стоило проделывать такие фокусы, что я просто приходил от них в дикий восторг. Целуя Эллис, я мысленно целовал Айрис, Регину и Сидонию, а лаская Регину, дарил свои ласки трем другим своим любовницам. Да, пожалуй, Афина и в самом деле была не слишком искушена в любовной магии.

На огромную кровать мы перенеслись по воздуху, как будто у нас выросли крылья. Пока я наслаждался близостью с одной из сестер Маниту, три остальные не были безучастными свидетельницами и не только в силу моих новых, магических возможностей. Мне хотелось подарить им всю свою любовь, которую я испытывал ко всем женщинам, как в Парадизе, так и в Зазеркалье и я отдавал её всю без остатка.

Когда мои прелестные любовницы в изнеможении откидывались на нашем ложе, я переносил их в свою магическую купель, которая вновь возвращала им силы и я нежно омывал их драгоценные тела золотой водой. Желание и страсть вновь возвращалась в них, а во мне они просто не убывали и с чем большей страстью я ласкал своих возлюбленных, тем большая страсть во мне рождалась и уже только одно это было для меня самым большим наслаждением.

Но это уже была не столько моя собственная энергия, сколько энергия космоса и всей Вселенной, сотворенной Создателем и я знал, чувствовал, как от нашей любовной близости и нашего наслаждения ярче загораются звезды и ночь сгущается вокруг нас. Это была упоительная ночь и если бы Лаура, Эка, Нефертити, Эвфимия и Афина были здесь, на этой огромной постели, то моей любви хватило бы и на них.

За четверть часа до рассвета, когда в небе Парадиз Ланда уже разгоралась заря, я расцеловал своих любовниц в последний раз, откинулся на белоснежные простыни и посмотрел на себя в зеркало, парящее под потолком. На моем животе розовело кольцо из девяти родинок. Четыре из них, явно, показались мне лишними. Мои сестры, которые еще не стеснялись своей наготы в моем присутствии, были удивлены не меньше моего. Эллис, которая была самой страстной из всех сестер Маниту и потому лишилась трех родинок, целуя меня, сказала:

– Любимый брат мой, у тебя появилась проблема. Четыре лишних родинки не будут давать тебе покоя до тех пор, пока ты не отдашь их женщинам. Только не делай Лауру своей сестрой, ведь она так любит тебя.

– Да, брат мой, – Добавила Айрис – Это будет несправедливо по отношению к ней, ведь она твоя первая женщина в Парадиз Ланде. Теперь ты должен знать наш семейный секрет, Олег, мы, дети Великого Маниту, можем отдавать свои родинки только тем, кого мы хотим и кого желаем сделать своим братом или сестрой, но только в том случае, когда у нас на теле пять родинок. Для этого нам нужно только захотеть этого и позволить нашим возлюбленным доставить нам наслаждение. Ты же был так ненасытен и так страстно любил нас, что взял себе четыре лишних родинки и теперь едва ли не каждая женщина сможет стать еще одной дочерь Великого Маниту. Поэтому сделай достойный выбор, любимый наш брат.

С первыми лучами солнца, дочери Великого Маниту укрыли меня легким как пух одеялом, одели на себя платья и по очереди поцеловали меня, но это уже были теплые, нежные поцелуи сестер, от которых у меня на душе становилось так светло и спокойно. Только сейчас я почувствовал приятную усталость. Ведь эта чудесная ночь продолжалась на трое суток больше, чем ей это было положено и в течение всего этого времени я не сомкнул глаз ни на секунду. Прощаясь со своими сестрами, я сказал им:

– Девчонки, никуда не исчезайте. Вы мне еще понадобитесь сегодня и уж коли мы теперь одна семья, то вы должны будете помочь мне кое в чем, родные мои. – Не удержавшись, я решил хоть немного покрасоваться перед сестричками и нахально добавил – А все-таки признайтесь, девчонки, я сегодня здорово уделал Геракла. Этот парень, если люди не врут, однажды, всего за одну единственную ночь, лишил девственности сразу пятьдесят девушек, а я продержался целых три ночи!

Мои сестрички так и прыснули от смеха, а Эллис, задумчиво качая головой, сокрушенно сказала:

– Если бы не наказ отца, данный нам две тысячи лет назад, я бы никогда не согласилась быть твоей сестрой, мой дорогой, а предпочла бы, иметь тебя в качестве любовника и уж поверь мне, братец, мои любовные чары были бы куда сильнее, чем у этой спесивой неумёхи Афины.

Вспомнив о том, что мой обретенный отец Великий Маниту, который отдал людям и прочим небожителям всю свою молодость и силы жив и страдает от старческой немощи, я быстро вскочил с кровати и, натянув на себя кавалерийские бриджи, вышел на лоджию. Сестры сразу же накинулись на меня и стали уговаривать лечь и поспать хоть немного.

Сердито отмахнувшись от них, я принялся нарезать круги вокруг башни и внимательно вглядываться в окрестности Синего замка. Голубой шар-террорист, уже разрушивший все дерьмовники Карпинуса, мирно дремал над лесом километрах в десяти от Синего замка. Нацелившись на шар голубым лучом, я заставил его пробудиться и прилететь ко мне. Шарик вел себя, как живое существо, и крутился перед нами, словно Бобик при виде сосиски.

Велев ему обнюхать всех нас длинным, гибким хоботком, я сотворил для него новое магическое заклинание, приказав найти Великого Маниту, где бы тот ни был и вернуть ему молодость и силы. Нюх у этого бандита был отменнейшим, преград для него просто не существовало и я был уверен, что он разыщет моего папеньку, обретенного столь удивительным и приятным способом, где бы он сейчас не находился.

Это было для шара первым и самым главным заданием. Мои сестрички радостно захлопали в ладоши и запрыгали, как маленькие девочки возле ларька с мороженным, которые узнали, что тетенька-продавец сегодня раздает его всем детям бесплатно и в любом количестве. Исходя из этого я сделал вывод, что мой папенька был не только крутым магом, но и самым лучшим отцом, раз смог привить к себе такую дочернюю любовь, что она не угасла в сестрах спустя несколько тысяч лет.

После выполнения первого задания, я приказал голубому шару летать по всему Парадиз Ланду и везде, где он только найдет поселения людей или небожителей, возводить магические купальни, даже если они живут в какой-нибудь безводной пустыне. Шар моментально завертелся волчком, разбрасывая золотые искры, облетел несколько раз вокруг Золотой башни и рванул вверх со скоростью зенитной ракеты. Вот теперь я мог спокойно лечь поспать.

Проснулся я часа в два дня от ощущения жуткого голода и сильного жжения на животе. Родинки на моем животе, жутко чесались и вели себя крайне неспортивно. Только одна из них мирно дремала выше пупка, а зато все остальные собрались попарно и грызлись между собой. Вели они себя, как живые и вполне независимые от меня существа.

Громко подвывая и ругая себя за свой неуемный энтузиазм и ненасытность, я залез в бассейн с магией Создателя, который благоразумно не стал превращать в свою собственную магическую купель и приказал воде стать похолоднее. Это образумило родинки и те, которые хотели вытолкать первоприлипшие родинки с их законного места, выстроились в круг, избавив меня от неприятных ощущений. Магический денатурат принялся вливать в меня силы и здоровье, напрочь изгоняя из меня сон и усталость.

Когда я нежился в прохладной воде, в мою спальню вошла Лаура, одетая в нарядное открытое платье и туфельки на высоком каблуке. Присев на край бассейна, она стала плескать водой мне на грудь. Девушка была явно возбуждена, но когда я попытался взять её за руку, она не только отдернула свою руку, но вскочила и отбежала от меня со словами:

– О нет, милорд, только не это. Поверь, я вовсе не хочу стать твоей сестрой, пусть уж ею станет какая-нибудь другая девушка. И вообще, Олег, пообещай мне, что ты никогда не сделаешь меня своей сестрой. Пусть я буду видеться с тобой всего лишь один раз в месяц, но зато буду всегда оставаться твоей возлюбленной подругой.

Улыбаясь своей охотнице, которую я любил все сильнее и сильнее, я поднял ладонь вверх и сказал ей:

– Клянусь тебе, моя маленькая повелительница, ты всегда будешь моей подругой, хотя я конечно же не стану отказываться от возможности иногда гульнуть на стороне. А еще я обещаю тебе, что как только избавлюсь от лишних украшений, буду проводить с тобой каждую ночь. Ну хоть теперь-то ты поцелуешь меня, любовь моя?

Лаура осторожно приблизилась ко мне и спросила, указывая пальчиком на родинки, которые к этому времени побледнели и успокоились:

– А они на меня не перескочат?

– Да, что же они в самом-то деле, блохи что ли? Сейчас они, кажется, уснули и нужны нежные женские губы, чтобы разбудить этих паршивок, но и этого мало. Еще нужно, чтобы моя возлюбленная приложила особые усилия, доставила мне наслаждение и лишь тогда она сможет получить от меня такую родинку. У тебя или Нефертити, это получилось бы с гарантией, но ни тебя, ни её я совершенно не хочу делать своими сестрами, это было бы слишком огорчительно.

Мои слова успокоили Лауру, но ровно настолько, чтобы осторожно поцеловать меня, даже не обнимая за плечи и тем не менее, даже этот невинный поцелуй немедленно пробудил во мне страсть и разбудил родинки. Отстранившись от девушки, которую так страстно желал, я сказал ей:

– Да, любовь моя, ты права. Пожалуй, будет лучше, если ту какое-то время будешь держаться от меня подальше, а то эти бешеные родинки и в самом деле перепрыгнут на тебя.

Лаура стремительно отбежала от меня и пока я одевался, держась от меня на весьма приличном расстоянии, рассказала все последние новости. Ночь, растянувшаяся на трое суток, привела всех обитателей замка в изумление и благоговейный ужас. Даже мои друзья, поначалу, испугались, но умненькая Лесичка первая догадалась о том, что стандартная райская ночь показалась мне слишком короткой, вот я и решил немного продлить её. Почти все мои друзья дружно гадали, на сколько меня хватит, а Уриэль даже побился об заклад с Харальдом, что, как минимум, на двое суток. Рыцарь проспорил ангелу ящик коньяка.

Все трое суток вудмены были как в воду опущенные и не смотря на то, что в Синем замке было множество молоденьких красоток, которым нравились эти мохнатые парни, они так и не вышли из Золотой башни. Внезапная долгая ночь заставила мага Карпинуса высунуть нос из своей берлоги и он запустил над островом искусственное освещение, но Золотая башня все это время была окутана непроницаемым мраком. Харальд, убедившись в том, что это именно я остановил солнце, не стал этому печалиться и удалился с Олесей в свою спальню и они так же не высовывали носа наружу все трое суток.

Барон, которого мой трюк вновь поверг в трепет, на этот раз очнулся весьма быстро и отправился прошвырнуться по Синему замку. Вернулся он уже после рассвета и был весьма доволен тем приемом, который был ему оказан обитательницами замка. Заодно он занялся еще и сбором информации. Со слов его подружек все выглядело так, что маг Карпинус в связи с нашим прибытием на остров расчувствовался и отменил все свои строгие указы относительно дисциплины на его острове. Хотя он безвылазно торчал в своей Лунной башне, преданные ему слуги сообщили народу, что он де давно поджидал великого мага из Зазеркалья и знал, что с моим появлением на острове Мелиторн произойдут великие чудеса.

Более того, слуги намекали еще и на, что только благодаря Карпинусу все именно так и произошло, ведь это он провел меня сквозь магическое зеркало в Парадиз Ланд. Разумеется, никто из слуг и словом не обмолвился о том, что мне предлагалось оттяпать голову бедному Годзилле. Появление драконов над Синим замком, которых маг терпеть не мог, хотя и звался некогда крылатым змеем, его обитатели тоже сочли жестом доброй воли со стороны Карпинуса.

В общем старик делал хорошую мину при плохой игре и в то время, когда я проводил время с самыми очаровательными любовницами, которых можно только себе представить, этот старый аферист зарабатывал себе очки на будущее. Как и все прочие обитатели Синего замка, он не поленился спуститься в магическую купальню и получить хороший заряд молодости и бодрости.

Маневры голубого шара над островом все сочли работой Создателя, так как никто из магов даже и не представлял себе того, как можно сотворить такую штуковину. То, что голубой шар, который в течение всей долгой ночи мирно дрых над лесом, рано по утру проснулся и моментально дал тягу с острова, тоже было воспринято всеми с энтузиазмом. Все возносили благодарственные молитвы Создателю за то, что он вновь обратил свой взор на Парадиз Ланд.

То, что я переборщил с афродизиаками, было воспринято весьма неоднозначно, ведь в течение почти двух тысяч лет, секс был на острове Мелиторн был чем-то неприличным и некоторые, самые пуритански настроенные личности плевались оттого, что все обитатели замка, включая их самих, трахались как кролики, совершенно забыв стыд. В этом они тоже видели волю Создателя. К счастью, Лаура не осуждала меня за это и сделала вполне справедливый и логически обоснованный вывод из всего парадизского бытия, – а чем еще заниматься, если нет нужды вкалывать от утра и до заката, добывая в поте лица хлеб насущный, если ты молод и здоров?

Поскольку в Синем замке мужчин было больше, чем женщин, а в окрестных городках наоборот, то произошла вполне естественная миграция. Часть солдат дезертировала и рванула за крепостные стены, а довольно значительное количество прелестных деревенских девушек наоборот, проникло в замок. В общем, теперь жизнь в Синем замке кипела и бурлила, ничуть не хуже, чем в Микенах или Малой Коляде.

Спустившись в столовую, я поразился тому, как быстро мои сестрички освоили премудрости современной кулинарии Зазеркалья и хотя у них не было Кольца Творения и им приходилось использовать брюкву, капусту и картофель для того, чтобы с помощью магической трансформации превратить их в изумительные блюда, стол был накрыт просто шикарный. Мне пришлось добавить к нему лишь самую малость, немного острых приправ и зелени, которые я очень любил и считал без них стол не полным.

Барон де-Турневиль от чего-то вновь смотрел на меня глазами влюбленного пингвина и опять был готов упасть на колени. Не выдержав его взгляда, я сказал ему:

– Роже, ты, как я вижу, опять взялся за свое. Да, сколько же раз мне повторять тебе, что я самый простой парень, которому здорово подфартило в этой жизни? Тебе, кстати, тоже, но ты то хоть приложил к этому определенные усилия и еще во время своей жизни в Зазеркалье покрыл себя славой, совершив действительно великие подвиги. Да, вот еще что, Роже, девиз нашей команды таков: – "Ребята, будьте попроще и тогда нас все поймут и народ к нам потянется".

Уриэль, который весьма усердно ухаживал за моей сестренкой Эллис, ехидно ухмыльнулся и сказал:

– Мессир, позволь мне заметить, что ты теперь уже не простой смертный, а перерожденный. Ты ведь теперь маг, и маг далеко не из последних, сын самого Великого Маниту. Уже одно это ставит тебя на один уровень с Верховными магами и даже архангелами.

Рассмеявшись, я шикнул на него:

– Молчал бы уж, балабол крылатый. Вот посмотрим что ты запоешь тогда, когда Эллис сделает нас с тобой братьями, потому что долгоиграющего любовника из тебя один черт никогда не выйдет, токарь-многостаночник.

Роже потупил взор и промолчал, но по тому, как смотрела на него Сидония, я понял, что возможно уже завтра утром и он скажет мне: "Брат мой" и это меня искренне радовало, хотя, как знать, может быть Сидонии просто понравился этот высокий, симпатичный брюнет с голубыми глазами и атлетической фигурой. Выбор, во всяком, случае был за Сидонией и я заранее был согласен с любым решением своей любимой сестры.

Во время обеда мы весело шутили и смеялись. Даже Ослябя и его хмурые братцы немного оживились и весело клацали челюстями. Поглядывая на то, как неуклюже они ели и пили, я невольно подумал о том, что Афина, возможно, была права. Ребятам нужно было привить хорошие манеры, чтобы мои сестры не опускали глаза, когда эти отважные парни, с хлюпаньем и чавканьем трескали подряд все, что они наготовили, громко рыгали за столом, да еще и обляпались как поросята. В том, чтобы проделать это прямо сейчас, я не видел необходимости, но решил сделать это как можно скорее.

После обеда я попросил всех спуститься в конюшню, где собирался провести еще один сеанс прикладной магии. Настала пора и нашим четвероногим красавцам заполучить крылья. Теперь я знал как это делается и мог творить крылья не только для магических коней, но даже и для ангелов. У моих сестер были свои собственные магические кони, правда, уже довольно старые, да, и некоторые из наших красавцев, как например Конус, тоже были в возрасте. Для того, чтобы вернуть нашим магическим коням молодость, мне потребовалось только слегка дополнить воду в амфоре новыми образцами и выкупать их под душем, после чего я принялся делать для них огромные, белоснежные крылья.

Первые крылья я сотворил и сам поставил на спину своего любимца, Мальчика и он, от радости, даже боялся пошевелиться, пока шерсть на его спине не стала белеть и лишь почувствовав, что его крылья укоренились, заржал тихонько и удивленно. Ведь крылья на его спине сразу же стали тихонько трепетать и звать его в полет.

Следующие крылья были изготовлены для Франта и моей маленькой охотнице пришлось здорово попыхтеть, чтобы выставить их на спине своего могучего коня с миллиметровой точностью. Даже после того как Франт опустился перед ней на колени, Лауре пришлось основательно потрудиться. Помочь ей никто не мог, ведь это был её собственный конь.

Зато Уриэль, для которого установка крыльев была делом обычным и довольно привычным, поставил их своему Доллару в две минуты. Хитрее всех оказалась Лесичка. Она просто попросила ангела поднять её в воздух, а потом только всего-то и делала, что держала связанные крылья, крепко вцепившись в них своими ручками, а прицеливался и ставил их, не прикасаясь к ним руками, Уриэль.

Последним, кто получил от меня крылья, был наш самый веселый и в то же время самый мирный и покладистый конь по кличке Орлик. Наш Орлик был к тому же и самым мудрым конем и не никогда сетовал на то, что так долго остается без всадника. Покончив с этой работой, мы долго стояли и смотрели на то, как наши красавцы начинают терять масть и белеть. Кони были радостно возбуждены и негромко переговаривались между собой, а Узиил мотал головой, радостно скалил свои белоснежные зубы и ржал особенно восторженно. Он вообще был отличный парень, этот старина Узиил.

Выпроводив из конюшни всех кроме своих верных друзей-вудменов, я быстро сотворил мощное педагогическое заклинание и превратил этих простых и грубоватых парней в настоящих денди с утонченными манерами. Жаль я не мог обратить это заклинание на самого себя, чтобы избавиться от некоторых своих словечек и привычек. Парни не зразу поняли, что произошло, но когда Хлопуша стал поправлять Биричу воротник его костюма и оправлять свой, тот сказал ему:

– Спасибо, брат, но тебе не стоило утруждать себя, мне в любом случае пора сменить этот костюм.

– О, Бирич, это даже не стоит благодарности. – Повернувшись ко мне, молодой вудмен сказал – Мессир, мне, право же, не ловко просить тебя об этом, но не мог бы ты сделать моим братьям и мне смокинги? Мне кажется, что черное было бы нам больше к лицу и мы не выглядели бы столь нелепо среди твоих гостей, – людей, ангелов и магов, если они вечером придут к нам в гости.

Остальные братья-вудмены закивали головами, соглашаясь с Хлопушей, а Ослябя, похлопав его по плечу добавил:

– Да, мессир, мне кажется, что это добавит нам солидности, а то как-то неловко выглядеть столь непрезентабельно в обществе твоих прелестных сестер, да, и наша Лесичка будет очень рада этому.

Я чуть не прослезился от этой перемены и хотел уже вернуть все на место, когда Бирич, который острее других почувствовав мое настроение, вдруг бодро гаркнул:

– Барин, однако ты дюже мудреную магию сотворил, у меня так и вертится на языке сказать тебе что-нибудь куртуазное, но я попридержу энти штучки для кого-нибудь другого.

Обняв и расцеловав Бирича в обе его пушистые щеки, я рассмеялся и радостно воскликнул:

– Ух, слава Богу, а то я часом подумал, парни, что все испортил, научив вас хорошим манерам.

– Михалыч, дык ить хорошие манеры, рази эт плохо? Но дюже усердствовать я ими не буду, ты ужо меня прости, пса кудлатого. Однако от смокинга я таперича точно не откажуся, дюже справная одежонка для культурного обчества. – Добавил Ослябя, крепко обнимая меня и по-дружески похлопывая меня по плечу своей могучей лапищей.

Не откладывая дела в долгий ящик, я моментально сотворил для братьев Виевичей райский филиал английской фирмы "Балтман", завалив почти половину площадки перед нашей башней коробками с одеждой. Предложив им немного поэксплуатировать своих сестер, чтобы они подогнали одежду им по размеру, я вновь зашел в конюшню. Наши крылатые красавцы встретили меня благодарным ржанием. Объяснив Мальчику, что он еще не готов к полету, я принялся седлать Узиила. Мой конь расстроено всхрапнул, но возмущаться не стал.

Воспользовавшись тем, что все мои друзья были заняты своими собственными делами, я хотел слетать в лагерь перемещенных лиц и посмотреть на то, как идут дела у Блэкки и Фая, которые вызвались помочь мне. Не успел я вывести пегаса из конюшни и сесть в седло, как на его луку слетел с верхушки Золотой башни Конрад, давно уже записавшийся в мои личные секретари и скосил на меня свой кукурузно-желтый глаз. В отличие от всех остальных моих спутников, он никогда не выпускал меня из вида и был отныне моей второй тенью.

Вступать в перебранку с ним мне не хотелось и потому я молча взлетел в воздух и аккуратно опустился на удобное сиденье. Теперь мне не было нужды пристегиваться, так как я умел летать и без крыльев. Хотя Узиил не очень-то любил, когда на нем летали вороны-гаруда, на этот раз он не стал возмущаться и вскоре мы летели над островом Мелиторн. Владения мага Карпинуса за эти дни преобразились и повсюду я видел веселые карнавалы и прочие народные гулянья.

Именно это повсеместное веселье и заставило меня срочно отправиться в полет. Мне казалось, что я недодал воинам из Зазеркалья. То, что в узкой горной долине уже было вполне достаточно дриад и прочих магических красоток, было, конечно, неплохо, но вот то, что стол у героев был, мягко говоря, был скудноват, да, и с развлечениями было не все слава Богу, срочно требовало моего вмешательства, ведь кроме меня больше некому было заняться этой работой.