Текст книги "Ходок 12 (СИ)"

Автор книги: Александр Тув

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

   «Волк! Работай!» – мысленно скомандовал Денис и судя по еще более побледневшим, можно сказать – мертвенно побледневшим лицам охранников каравана стало ясно, что Небесный Волк занялся откачкой из них лишней энергии. Почему лишней? А потому, что все остались живы. А раз так – значит энергия необходимая и достаточная для продолжения жизнедеятельности у них осталась. Попали под раздачу, правда в меньшей степени и остальные зрители – караванщики, торговцы, рабочие и прочий люд, скопившийся «на галерке» за спинами «группы товарищей» из первого ряда.

   Старший помощник не знал, как следует поступать с трофеями, как-то он упустил этот момент в беседе с «языками», но колебался он недолго. Решив, что хуже к нему, чем сейчас, относится не будут, да и вообще – что с боя взято, то свято!, он приступил к сбору ништяков. Ничтожно сумняшеся он снял с обезглавленного мордоворота серебряную цепь с бляхой (отсутствие головы лишь облегчило этот процесс), не без труда, но стащил с пальцев два золотых перстня (даже отрубать не пришлось) и срезал с пояса довольно объемистый кошелек с серебром и медью (немедленно проверил).

   Однако, все это были слезы. Как показывал недавний опыт и вооруженный взгляд шкиры, основные сокровища таились в сапогах – видимо это было стандартное место хранения капитала у «диких гусей». И, как ни противно Денису было этим заниматься, но пришлось ему разуть труп и покопаться в вонючих сапогах. И все же оно того стоило! Основной золотой запас старшего помощника составлявший на момент начала дуэли шестьдесят восемь золотых монет – «солнц» по местному, увеличился после ее окончания на девяносто четыре единицы и составил внушительную сумму в сто шестьдесят два солнца!

   Немного непонятно – откуда взялась цифра шестьдесят восемь, если первоначально Денис экспроприировал у языков семьдесят золотых монет? Ответ, с одной стороны, прост, с другой – парадоксален. Изменение количества денег произошло из-за того, что старший помощник был очень добрым и совестливым человеком!

   Другой бы на его месте ободрал пленников, как липку и голым в Африку пустил, но не таков был старший помощник! – он обобрал «языков» по минимуму. Во-первых, он оставил каждому по одному солнцу – чтобы было на что жить первое время, пока не разживутся деньгами. Во-вторых, забрал только двух лошадей, хотя мог взять всех четырех.

   Ну, и так далее – забрал только один комплект цацек благородного, хотя мог два, а комплект – цепь, бляха и перстень, денег стоит и немаленьких! Да и при изъятии никто серьезно не пострадал – у потерявшего Генриха ла Меда, чей комплект благородного Денис экспроприировал, остался его перстень младшего медного Искусника, а быть и магом и благородным – это перебор! Надо делиться! Другим тоже надо!

   Да и второй «язык» – четвертый наследник Ульрих ла Тая, практически, при своих остался. Ну-у... без учета золота, конечно, но какие счеты между своими? – жизнь гораздо дороже стоит, так что можно считать, что старший помощник не только джентльмен, но еще и расточитель – сделал «языкам» бесценный подарок – жизнь подарил! А кроме того оставил немного серебра и меди на паром, оставил продукты и почти все шмотки. Так что, если, к примеру, Александр Яковлевич был застенчивым воришкой, то старшего помощника можно смело назвать застенчивым грабителем.

   Как только паром коснулся берега, Денис, в сопровождении двух своих лошадей, быстренько покинул борт. Никто – ни охранники каравана, ни паромщики, ни все остальные люди, присутствовавшие при инциденте, чинить каких-либо препятствий ему не стали – лишь молча проводили взглядами. На вопрос – чем было вызвано подобное поведение, старший помощник затруднился бы ответить.

   То ли тем, что для зрителей все было банально, привычно и никакой реакции не требовало, то ли тем, что все они были, грубо говоря – ошарашены, а мягко здесь и не скажешь, если не переходить к обсценной лексике, примерно, как коренная петербурженка преклонных лет, воспитанная бабушкой смолянкой, была бы шокирована тем, как мигранты, отмечающие Курбан-байрам, повесили в центре города на дерево барашка и перерезали ему горло.

   Все эти размышления наложили дополнительный отпечаток на, и так выразительное, лицо Дениса, причем наложили до такой степени, что таможенник, после того, как старший помощник поднял на него свой угрюмый взгляд, потерял весь свой лоск и представительность и принялся торопливо, чуть ли не захлебываясь, буквально извиняться за размер озвученной пошлины:

   – Но, уважаемый потерявший, простите, не знаю вашего имени... – здесь офицер сделал паузу, но, не дождавшись ответа зачастил: – Это же не моя прихоть! – он прижал руки к груди, демонстрируя, что будь его воля, он бы еще доплатил такому замечательному человеку, лишь бы больше никогда его не видеть. – Последний приказ канцелярии Лорда-мага, – он сокрушенно развел руками, – с благородного – ноготь, с лошади – два.

   Денис молча отсчитал пять ногтей и протянул служивому, а тот ему даже поклонился – видимо ждал, что головорез, вернувшийся из Леса, бросит деньги на землю, демонстрируя презрение, а тот отнесся вполне уважительно, чем заслужил благодарный взгляд таможенника.

   Кстати о деньгах. В ходу, как на левом, так и на правом берегу Ортано были золотые, серебряные и медные монеты. Про золотые уже упоминалось – цветом и размером золотая монета напоминала современную пятидесятикопеечную и называлась «солнце». Серебряные монеты были двух видов: большая и маленькая. Большая монета размером и весом походила на советский серебряный рубль 1924 года и называлась «щит», а маленькая была размером с золотую и называлась «ноготь».

   Медные деньги тоже были двух номиналов: большая – «десятка» и маленькая – «капля». В солнце содержалось пять щитов, в щите – двадцать ногтей, в ногте – десять десяток, в десятке – десять капель. Итого: одно солнце это пять щитов, или – сто ногтей, или – тысяча десяток, или – десять тысяч капель. Золотые монеты чеканили только в двух места: в Протекторате Итрий и в Лесу – только там были золотые прииски.

   – Уважаемый потерявший! – крикнул таможенник, когда старший помощник уже немного отъехал от КПП. – Не забудь про мешки. Денис ничего не понял, но на всякий случай кивнул.

  – Глава

   Нейтен, столица одноименного Протектората, тайных надежд и скрытых чаяний старшего помощника (а что? а вдруг!) не обманул – ни вездесущего запаха дерьма, ни сточных канав, ни прочих атрибутов «развитого средневековья», типа содержимого ночного горшка на голову, так хорошо знакомых по Парангу, не наблюдалось.

   И даже вовсе наоборот, имел место быть довольно чистый воздух – ну-у... как чистый? – по сравнению с третьим кольцом МКАДа – без вопросов, а так-то надо понимать, что транспорт был – или гужевой, или на себе, и если лошадкам сзади подвязывали специальные мешки, чтобы они не опорожнялись на проезжую часть, а двуногие носильщики и так этого не делали, то придумать, как лошадкам не мочиться на дороги и тротуары – да-да, имели место и тротуары!, местные не сумели. Так что определенный запашок-с все же присутствовал, ибо лошадок было много – примерно, как машин в центре Москвы.

   Но, главное, что поразило воображение Дениса было дорожное покрытие, начинавшееся сразу за таможенным постом и представлявшее собой что-то вроде асфальта, а может и не асфальта, а расплавленного камня, или еще чего-то в этом роде. Был местный «асфальт» серым, гладким и, на вид, каменным.

   Увидев первый раз подобное – без малейших изъянов дорожное покрытие, любой наш человек с менее закаленной психикой, чем у старшего помощника, несомненно бы обалдел, а кое-кто даже охренел. Как это так? – никакой щербатой плитки – «подарка» от мэрских жен, никакого потрескавшегося и вспучившегося асфальта, положенного на снег – как такое вообще может быть?! Не может такого быть! А вот некоторые иностранцы могли бы воспринять подобную картину достаточно спокойно.

   Дело в том, что кое-где к дорожному строительству относятся немного иначе, чем на нашей любимой Родине. В Китае например, за дорогу ненадлежащего качества ставят к стенке и проворовавшихся строителей и чиновников, подписавших акт приемки. Но, нам такая практика, конечно же не подойдет – останемся и без дорожников и без чиновников.

   Увиденная картина вызвала в сознании старшего помощника когнитивный диссонанс – как-то не так он, причем не понаслышке, а базируясь на собственном опыте, представлял местные реалии, и на тебе – вот такие приятные неожиданности! Несомненно Нейтен был ближе к благословенному Бакару, чем к сгинувшему в атомном пламени Парангу, что не могло не радовать. Когнитивный диссонанс оказался со знаком плюс, что бывает очень нечасто, но, к счастью, все-таки бывает!

   Денис неторопливо, глазея по сторонам, как замшелый провинциал, впервые в жизни попавший в мегаполис, перемещался в пространстве, соблюдая все правила местного дорожного движения, которых, кстати говоря, и не было вовсе – каждый ехал и шел, как хотел и именно так потупил старший помощник – выбрал направление и продвигался от переправы через Ортано к центру города.

   Внезапно ему припомнились слова неизвестно когда и где слышанной песни, не дословно, но что-то вроде: «... я гулял на склоне дня, глядел на шлюх и мирно кушал пончик...». Денис поймал себя на том, что именно этим и занимается, единственно, что прогулка была конная и не было пончика. И так ему внезапно захотелось есть, что старший помощник начал интенсивно вертеть головой и принюхиваться, чтобы отыскать место, где ему подадут вожделенный «пончик».

   Долго принюхиваться и приглядываться ему не пришлось – требуемое заведение нашлось буквально в двух шагах. Хозяин небольшого ресторанчика, или кафе, а может и трактира – черт его разберет, какой статус был у заведения, несмотря на ранний час уже гостеприимно распахнул двери, выставил под навес столы и стулья, а самое главное – в глубине общепитовской точки что-то шкворчало и вкусно пахло. Старший помощник решительно двинул кони (в буквальном смысле этого слова) в выбранном направлении, но, добраться до финиша не успел. Дорогу ему преградил конный патруль, вынырнувший неожиданно, словно чертик из табакерки, из-за угла.

   То, что это местные менты, сомнению не подлежало: надменные, откормленные морды, спесивое выражение на лицах, уверенность во взглядах, одинаковая форма и общая аура власти. Кстати говоря, все трое были благородными – два потерявших и один третий наследник. Двое были совсем молодые – лет по двадцать, максимум – двадцать пять и третий «дядька» лет сорока. Молодые были крепкими, но уже начавшими заплывать жирком от хорошей жизни, а вот «дядька» наоборот – был поджарым и жилистым. Оценив одним взглядом обстановку, Денис решил первым, в случае чего, валить «дядьку», как самого опасного.

   Такой воинственный настрой старшего помощника был обусловлен двумя причинами.

   Первая – насколько мог доверять Денис своим «языкам» – потерявшему Генриху ла Меда и четвертому наследнику Ульриху ла Тая, а он мог им доверять, потому что лжи во время допроса не почувствовал, в Протекторатах царило самое справедливое право на свете – право сильного. Все остальные «права» от лукавого, ибо ни в одном обществе сына судьи не судят той же мерой, что сына крестьянина и предназначены они лишь для обмана слабых сильными, чтобы внушить им, что они равны перед Законом. Вот право сильного старший помощник и собирался применить на практике.

   Вторая причина заключалась в том, что уж больно надоело Денису еще на Земле сдерживаться в общении с этой братией – его чуть нервный тик не хватил от сдержанности. Поэтому, больше никаких компромиссов – наехали – получи! Конечно, итог разборок мог быть разным, но в том, что в шкире, кадате и с наниками в крови он эти трех стражников разделает, как бог черепаху, Денис не сомневался.

   Правда, не исключено, что после «разделки» придется сматывать удочки – вполне вероятно, что местный Лорд-маг искренне полагает, что право сильного может быть только у него и его приближенных, а не у разных мутных челов, не пойми откуда взявшихся. Поэтому старший помощник, предпочитавший всегда иметь не только план "А", когда все идет по плану (пардон за тавтологию), но и план "Б", вступавший в силу, когда план "А" летел псу под хвост, начал срочно вспоминать, что ему известно о местной географии, чтобы знать куда бежать, ежели местные власти всерьез обидятся.

   Ближе всех, понятное дело, находился Лесной Край, но, во-первых – туда не хотелось – что там в глуши делать? Да и вообще, Денис только что оттуда. А, во-вторых, паром мгновенно не уйдет, будет ждать пока пассажиры не накопятся – примерно, как в маршрутке на конечной и прижать там старшего помощника, пока он будет дожидаться отправления, труда не составит.

   А там уже, как карта ляжет – смотря кого отправят на его усмирение. Если бездарных – это одно дело, а если магов, то совсем другое. Но, главное, каких магов. Если таких, как один из «языков» – младший медный Искусник Торез, он же потерявший Генрих ла Меда, то и хрен-то с ним! Пусть посылают. Но, могут и других, посильнее, да и вообще, по информации, полученной во время допроса «языков», с магами все было не так сладко, как хотелось бы старшему помощнику.

   По их словам, сила магов ранжируется следующим образом: младший медный Искусник – медный Искусник – старший медный Искусник, затем то же самое с серебряными Искусниками и заканчивается все старшим золотым Искусником. Понятное дело, что между младшим медным Искусником и старшим золотым простирается дистанция огромного размера.

   Если младший медный Искусник Торез, он же потерявший Генрих ла Меда, он же Гога, он же Гоша, он же Юрий и далее по списку, не смог с метра «загипнотизировать» Дениса, или же взять под ментальный контроль – черт его знает, что именно он изображал тогда в Лесу, то старший золотой Искусник мог выжечь мозги пары полков тяжелой пехоты с расстояния в километр, или даже поболе. По крайней мере в это истово верили оба «языка». Денис, когда слушал, сомневался, но к сведению принял.

   Если все сказанное было правдой, то связываться даже со старшим медным Искусником, не говоря уже о каком-нибудь из серебряных, а про золотых речь вообще не идет, было бы крайне неосмотрительно. В этом случае уже старшего помощника могли порвать на британский флаг, что было, естественно, нежелательно. Поэтому, перед началом общения с представителями местной власти, нужно было, на всякий случай, прикинуть, куда бежать за политическим убежищем, если эта самая власть сильно обидится за своих покоцанных представителей.

   Кстати говоря, право сильного не было единственным, что понравилось Денису в местных порядках – были и другие привлекательные моменты. Например то, что в Протекторатах института экстрадиции не было и в помине. Так что, накосячил в одном, смотался в другой и ищи ветра в поле. А еще радовало, что Протекторатов было много – было где затеряться в случае чего.

   Судя по показаниям «языков», Протектораты, являли собой, что-то вроде графств, или герцогств, как их представлял себе Денис по разным историческим и псевдоисторическим книгам и фильмам, с обязательным столичным городом и окружающими его землями.

   Управляли Протекторатами, на принципах абсолютной монархии – «государство это Я», Лорды-маги, являющиеся по своей силе Архимагами, или, в местной традиции – старшими золотыми Искусниками. Каждый Протекторат был абсолютно суверенным государственным образованием.

   Однако, это все общая теория, но, к сожалению, никакой конкретики о Протекторатах, окружающих Нейтен, да, кстати, и о нем самом, «языки» не сообщили и пока что, очевидно было только то, что бежать в Лесной Край, в случае форс-мажора, смысла не было – слишком большая вероятность нежелательной встречи на пароме. Оставались Фритен, Хусар и Экт. Правда, не умерла еще и надежда на мирный исход. Но, зная характер старшего помощника и типовую модель поведения стражников во всех мирах – небольшая.

   – Нарушаем! – один из молодых стражников надвинулся на старшего помощника, надеясь, видимо, смутить и вывести из психологического равновесия. Однако добился от Дениса лишь иронически поднятой брови и презрительной усмешки.

   – Штраф за отсутствие мешков пятьдесят... – пришел ему на помощь второй «бронеподросток», но чего именно пятьдесят озвучить не успел, потому что был перебит «дядькой»:

   – Уважаемый потерявший, – вежливо заговорил тот, – ты наверное давно не был в Нейтене, – старший помощник молча кинул. – У нас нельзя ездить на лошадях без навозного мешка, – «дядька» показал газами на мешок, висящий под хвостом одной из лошадей «бронеподростков». – Иначе штраф. Так что озаботься. Хорошего дня, – улыбнулся он, трогаясь с места. За ним, с удивленными рожами, двинулись молодые стражники.

   Когда они удалились на расстояние, не позволяющее нарушителю закона о навозных мешках их подслушать, заговорил один из молодых стражников:

   – Дядя Клеметс, что случилось!? Мы могли стрясти с этого дремучего лесовика все его деньги! Почему ты нас увел!?

   – Что случилось? – старший патруля бросил на подчиненного такой острый взгляд, что тот отшатнулся. – Случилось то, что вы два жирных, ленивых и тупых идиота.

   – Тупых-то почему? – подал голос второй «юниор».

   – То есть, насчет жирных и ленивых вы согласны? – желчно ухмыльнулся командир, подождал ответа и не дождавшись продолжил: – Пока вы накачивались пивом и щипали служанок за задницы, я поговорил с охранниками каравана Хитрого Саида... – в глазах «бронеподростков» застыл немой вопрос и «дядька» не стал их томить: – Во время переправы один пассажир смотрел в воду и привлек Тварь, это не понравилось Рябому Карлу и он вызвал его на поединок...

   – ... и заколол, – перебил командира один из молодых.

   – Нет, – покачал головой «дядька», – тот тип отрубил ему голову.

   – Рябому Карлу!?! – изумленно и синхронно выдохнули «бронеподростки». – Но, он же...

   – ... один из лучших фехтовальщиков Нейтена, – перебил на сей раз командир и добавил: – А на роже у этого типа здоровенный шрам и рожа очень неприятная.

   – Так это он!.. – догадался один из юниоров.

   – Именно! – подтвердил «дядька».

   – И ты побоялся, что он нас... – проявил чудеса сообразительности второй «бронеподросток».

   – Ты ему в глаза посмотрел? – задал неожиданный вопрос командир.

   – Нет. А что?

   – А что?.. – прищурился капрал. – А то, что он собрался нас убить! Вот что!

   – Так может заедем в кордегардию за подкреплением... – предложил первый юниор.

   – Вот за что мне такое наказание? – вроде бы себе под нос, но очень отчетливо пробормотал командир. – Вроде и сестра неглупая женщина и отец ваш не полный осел, а вот в кого вы уродились? Может Марта с каким-нибудь придурком согрешила?.. – задумчиво предположил он, на что «бронеподростки» яростно засопели, но промолчали – видать, хоть и не отличались особым умом и сообразительностью, но знали, когда можно рот открывать, а когда нет.

   – Так, а что? – все же не выдержал второй юниор. – Навалились бы разом!

   – Навалились бы разом... – передразнил его «дядька», оказавшийся настоящим дядькой. – Этот тип одним ударом смахнул голову Рябому Карлу, так что прорваться через строй таких тупоголовых обезьян, как вы и ваши дружки, ему раз плюнуть. Вряд ли бы вы его убили, в лучшем случае ранили. А такие люди обид не прощают. – «Бронеподростки» от слов старшего родственника поежились. – Ходили бы потом и озирались, пока не получили полварда стали в живот, или спину! Надо вам это, ради полусотни ногтей? – Ответом ему послужило угрюмое молчание. – Поехали позавтракаем, придурки, – скомандовал командир, – может поумнеете, – и маленькая кавалькада свернула в переулок.

   «Да-а... – подумал старший помощник, когда потерял возможность прослушивать, в высшей степени интересную, беседу сотрудников местных правоохранительных органов. – Со шрамом перебор вышел... да и с рожей, пожалуй, тоже... Уж больно приметная личность получилась...»

   «Штирлиц шел по Берлину... и что-то неуловимое выдавало в нем советского разведчика... – съехидничал внутренний голос. – То ли буденновка, лихо сдвинутая набекрень, то ли парашют, который волочился за спиной...»

   «Исправим, – не стал спорить с очевидным Денис, – но, попозже. Все-таки сейчас рожа помогла!» – и вот с этим тезисом не стал спорить уже внутренний голос.

   Пока старший помощник взвешивал все доводы pro & contra, касающиеся текущего имиджа, к столику подпорхнула довольно миловидная официантка, глядевшая на гостя заведения с ярко выраженной опаской.

   – Многоуважаемый вышестоящий потерявший!.. – зачастила она.

   «О как! – удивился Денис. – И многоуважаемый, и вышестоящий! – это тебе не хрен собачий!»

   «Да в кабаках еще и Императором Вселенной назовут, – пренебрежительно фыркнул внутренний голос. – Лишь бы чаевых побольше оставил!».

   А девушка продолжила:

   – Могу предложить...

   – Красавица, – перебил ее старший помощник. – Тащи мясо. Побыстрее. Любое. Но! – Денис поднял палец, призывая ко вниманию. – Чтобы хорошо прожаренное, нежирное и свежее! – Он подумал и добавил: – Хлеб и зелень. Ну-у... и пиво, конечно. Только не ослиную мочу, а из его бочонка, – старший помощник кивнул на трактирщика, протиравшего стаканы за стойкой и делающего вид, что он не прислушивается к разговору. А не прислушиваться он не мог по той простой причине, что было слишком рано и терраса была совершенно пуста, так что делать владельцу заведения, кроме как прислушиваться к диалогу Дениса с официанткой, было решительно нечего. Кстати говоря, и общение старшего помощника со стражниками не прошло мимо его внимания и, скорее всего, какие-то выводы, насчет раннего гостя, трактирщик для себя сделал.

   – За счет заведения, – негромко произнес он, выставляя на стойку две объемистые кружки с пенным напитком.

   Официантка метнулась туда и обратно со скоростью челнока швейной машинки и Денис смог оценить качество пива из личного бочонка владельца заведения. Напиток был светлый, крепкий, с ярко выраженным ореховым привкусом и напоминал английский эль. Ну, что тут можно сказать – если ингредиенты экологически чистые, вода родниковая, руки пивоваров растут не из одного места, а конечный продукт на разбавляется, то претензий к такому пиву быть не может. Вот и у старшего помощника их не было. Он милостиво улыбнулся трактирщику, наблюдавшему за ним с некоторой тревогой, и поднял большой палец. Неизвестно, был ли этот жест в ходу на Батране, но владелец заведения продолжил полировать посуду уже спокойнее, без внутреннего напряга – было видно, что от души у него отлегло.

   «А ты говоришь: Штирлиц! – внутренне ухмыльнулся Денис. – Смотри, как рожа-то работает – пиво презентовали!»

   «Ты еще побираться начни!» – сварливо отозвался внутренний голос. Крыть ему было нечем, но последнее слово хотелось оставить за собой – вот и придумал какую-то ерунду. Старший помощник на это лишь примирительно заметил:

   «Да ладно тебе... Эту рожу используем, как драчевый напильник – снимем крупные заусеницы, пообтешемся маленько и двинем на свободу с чистой совестью!»

   В том, что «заусеницы», вроде этого навозного мешка, будут сомневаться не приходилось. То, что для человека одной культуры важно, очевидно и привычно совсем неважно, неочевидно и непривычно для человека другой традиции. Все эти японо-китайские поклоны на определенный угол, или для мусульманина стопа, направленная на собеседника, когда человек сидит положив ногу на ногу, для европейца ничего не значат, а вот для них очень многое. А тут вообще другой мир!

   «С нормальной рожей?» – на всякий случай уточнил голос.

   «Естественно!» – заверил его Денис.

   Не успела проворная официантка унестись в сторону кухни, как рядом со столиком, где расположился старший помощник, нарисовался бедно одетый, худой и слегка лопоухий мальчишка. Взгляд у парня был умным, лицо хитрым, а лет ему было, на глаз, где-то – десять-одиннадцать... хотя тут могла быть ошибка, потому что в определении возраста детей Денис был откровенно слаб.

   – Многоуважаемый вышестоящий потерявший! – спокойно, с чувством собственного достоинства, заговорил пацан. – Я тут случайно узнал про твою проблему с мешками для навоза.

   «Красиво излагает, собака!» – подумал старший помощник.

   «Маладэц Прошка!» – согласился с ним внутренний голос.

   Парень сделал паузу, вопросительно глядя на Дениса, как бы спрашивая: можно продолжать, или нет? Мол, если нет – пардон, не буду докучать. Старший помощник благосклонно кивнул, поощряя молодого человека к продолжению выступления, что тот и не преминул сделать: – Одна десятка и проблема решена! – широко улыбнулся пацан, демонстрируя неплохие... ну, как неплохие? – по крайней мере, имеющиеся в полном комплекте, зубы.

   Было ясно, что цену за услугу юный бизнесмен безбожно завысил. Денег Денису было не жаль – понадобится – раздобудет. В крайнем случае ограбит кого-нибудь, опыт есть, но захотелось порезвиться, да и вообще, мальчишка ему понравился – можно было и пообщаться. Пока еду готовят, все равно делать было нечего.

   – Давай поступит так, – улыбнулся старший помощник. – Я тебе даю сейчас два медяка аванса, а потом еще три, когда мешки будут висеть под задницами лошадей.

   Оговаривая условия контракта таким образом, Денис хотел сразу расставить все точки над i, чтобы не получилось, как в анекдоте, когда, согласно договора, бригада евреев с одной стороны и начальник порта с другой, обязались покрасить пароход. Требовалось, чтобы пацан не только притаранил тару, а еще и разместил мешки в места постоянной дислокации. Мальчишка задумался на мгновение – все-таки первоначальная цена была сбита в два раза, но, после короткого размышления кивнул и сказав:

   – Согласен, – протянул руку за авансом.

   Однако, лезть в кошелек старший помощник не спешил.

   – Но, – хмыкнул Денис, – если ты откажешься от аванса, я заплачу тебе десятку.

   На лице мальчишки отразилась напряженная работа мысли – с одной стороны, два гарантированных медяка лучше, чем ничего, с другой – десять лучше, чем пять – было о чем подумать, но продолжился мозговой штурм недолго – буквально через пару секунд парень принял решение.

   – Я мигом! – с улыбкой сообщил он и испарился, а старший помощник махнул рукой официантке, с интересом наблюдавшей за переговорами.

   – Скажи, чтобы приготовили вторую порцию! – распорядился Денис и взялся за пиво.

   Юный бизнесмен вернулся минут через десять, сноровисто приторочил мешки, куда надо и снова подошел к столу.

   – Держи, – протянул ему большую медную монету старший помощник. В то же мгновение десятка будто испарилась – с такой скоростью монета исчезла в недрах одежды пацана. – Есть хочешь? – полюбопытствовал Денис. В ответ мальчишка лишь проглотил слюну и удивленно округлил глаза – типа, а как это можно не хотеть!?! – Тогда садись, – кивнул на стул напротив старший помощник. Приглашение дважды повторять не пришлось, но было видно, что парень очень смущен – уж больно робко он пристроился на краешке стула. – Сядь нормально, – улыбнулся Денис. – Никто тебя отсюда не выгонит.

   После этих слов пацан тоже повеселел и устроился за столом более основательно, а там уже и еда подоспела и стало не до страхов – надо было есть. Официантка оказалась сообразительной и вместо пива принесла мальчишке какой-то морс ядовито-красного цвета. Будь дело на Земле, можно было бы подумать, что здесь не обошлось без химии и тут намешен какой-нибудь местный «Инвайт» – «Просто добавь воды!», но дело происходило на Батране и вроде бы не должно. Хотя... мир-то магический – может и тут чего нахимичили, но мальчишка мгновенно присосался к своей кружке и вид имел крайне довольный, чем успокоил подозрения, возникшие у старшего помощника.

   Мясо было хорошо прожаренным, зелень свежей, хлеб только что испеченным с хрустящей корочкой, про пиво все уже было сказано выше – что еще человеку нужно для счастья? Казалось бы ничего – ан нет! Для счастья человеку еще нужна крыша над головой... и еще много чего, но, сначала крыша.

   – Ты город хорошо знаешь? – полюбопытствовал Денис, когда оба отвалились от стола – больше уже не лезло.

   – Как свою ладонь! – гордо объявил мальчишка, одновременно сыто рыгая.

   ... надо запомнить...

   ... не свои пять пальцев...

   ... а свою ладонь...

   – Поработаешь гидом, если не сильно занят?

   – Ни за какие деньги! – нахмурился пацан. – Я не из этих уродов! – взгляд его стал хмурым и настороженным, а сам он напрягся, готовясь сорваться с места и бежать.

   – Я имел в виду – проводником, – удивленно поднял бровь старший помощник. – А ты о чем подумал?

   – А храц вас знает, кого вы там в Лесу гидом называете!

   ... мой косяк... признаю...

   ... а храца надо запомнить...

   – Сильно заметно, что я из Леса? – быстренько сменил тему Денис, чтобы успокоить парня.

   – Шутишь? – округлил глаза мальчишка. – Не знаешь про навозные мешки, про которые младенцы знают – значит откуда ты? Только из Леса.

   – А может из другого Протектората?

   – Не-а, – хитро улыбнулся пацан – похоже понял, что его чести и достоинству угрозы нет и успокоился, – во всех Протекторатах на этот счет законы одинаковы.

   – Откуда знаешь? – не поверил Денис. – Ты что во всех бывал?

   – С людьми общаюсь... – солидно произнес парень, как бы намекая: «У нашей организации длинные руки!»

   – Ну-у... если с людьми, – хмыкнул старший помощник, – тогда да...

   – Да и вообще! – загорячился мальчишка – дети всегда отчаянно отстаивают свою правоту, хоть беспризорники, хоть маленькие мажорчики. – Меня за стол посадил, накормил! Наши вышестоящие так не делают!

   – Ладно, – улыбнулся Денис. – Убедил. Из Леса я.

   – Ну, то-то же!

   – Мне гостиница нужна, чтобы номер с камином. Знаешь такую?

   – С чем?! – изумился пацан. – Опять твои лесные словечки!

   – С печкой. Чтобы открытый огонь был.

   – Так бы и сказал... – проворчал малец. – А то – с камином... А зачем тебе? – он хитро прищурился. – Тепло же...

   «А парень-то, смелый! – одобрительно подумал старший помощник. – Перед благородным не стелется!»

   «Наглый!» – не согласился внутренний голос.

   «Да ладно тебе... – встал на защиту мальчишки Денис. – Лучше иметь твердый шанкр, чем мягкий характер!»

   «Ну-у... и то верно, пожалуй...» – был вынужден согласиться голос.

   – Мерзну я, – вздохнув «признался» старший помощник. – Под магический удар попал, – соврал он. – Хорошо хоть жив остался.