Текст книги "Очерки по истории Вселенской Православной Церкви"

Автор книги: Александр Дворкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 58 (всего у книги 79 страниц)

Мануил предложил крестоносцам разумный план: обойти Константинополь стороной, переправиться через Геллеспонт и двигаться к Палестине вдоль малоазийского побережья, оставаясь в византийской зоне и минуя пустынные области внутренней Анатолии, где господствовали сельджуки. Однако и Конрад, и затем Людовик отвергли этот план – они рассчитывали, что их появление у стен Константинополя окажет давление на императора, и поэтому оба войска переправились в Азию через Босфор. После этого Мануил понял, что имеет дело с врагами, и поспешил заключить с иконийским султанатом мирный договор, по которому сельджуки возвращали Империи несколько крепостей, а Мануил обязался соблюдать нейтралитет в последующих военных действиях. Императора можно очень хорошо понять, тем более что сицилийские норманны, в нарушение всех договоров и правил, вновь напали на Империю, и Мануил, чтобы дать им достойный отпор, должен был обеспечить себе спокойствие на восточном фланге.

Итак, крестоносцы собственными действиями отвергли помощь Византии. К тому же положение усугублялось соперничеством и враждебностью двух армий и двух монархов. Немцы решили не дожидаться французов и действовать самостоятельно. Они направились к Иконии, где их наголову разбили турки, и Конрад, лишь с десятой частью своего войска, вынужден был вернуться в Никею. Теперь уже обе части экспедиции решили действовать совместно. Несмотря на то, что армия шла по византийским территориям, путь был очень тяжелым. Провианта не хватало, а зимние дожди сделали горные дороги трудно проходимыми. Турки своими набегами постоянно тревожили войско, нападая на отставшие группы и отдельные отряды. Когда армия доплелась до Атталии, Людовик был уже пресыщен дорожными приключениями. Он собрал все суда, которые были в этом небольшом портовом городе, погрузил на них кого мог (в основном кавалерию) и отплыл в Антиохию, предоставив пехоте добираться до Святой Земли собственными силами. Конрад, покинувший армию еще раньше, был уже в Акре. Не больше половины оставшихся дошли до конечной цели.

Тем не менее всех прибывших было достаточно, чтобы значительно усилить местное войско и предпринять серьезную кампанию против мусульман. Самым разумным шагом было бы идти на Алеппо – столицу сына покорителя Эдессы Зенги – самого талантливого мусульманского полководца и самого способного правителя того времени, султана Нур-Эд-Дина, который с первых дней своего правления проявил себя как грозный враг христиан. Победив его, можно было бы вернуть назад все утраченные города. Вместо этого крестоносцы решили напасть на Дамаск – единственного союзника франков против растущей силы Нур-Эд-Дина. Кампания позорно провалилась: Дамаск взять не удалось, но опасность вынудила дамасских правителей призвать на помощь Нур-Эд-Дина. Таким образом, результатом Второго крестового похода явилось лишь усиление главного врага западных христианских государств. Последствия этого безрассудного шага крестоносцев не замедлили сказаться в дальнейшем.

Однако крестоносцам, с позором возвращавшимся домой, нужно было объяснить причину своих неудач. Естественно, козлом отпущения объявили Византию. Людовик согласился с норманнами, что нужно немедленно объявлять крестовый поход против византийцев. Более того, св. Бернард, озадаченный путями Божественного Провидения, приведшего к такому плачевному концу столь славное начинание, с радостью принял объяснение о предательстве византийцев и бросил всю свою неуемную энергию на организацию отмщения виновной Империи. Но он понимал, что без помощи короля Конрада вряд ли удастся предпринять что-либо серьезное. А Конрад, похоже, наконец-то чему-то научившийся из своего горького опыта, теперь уже наотрез отказался принимать участие в этом начинании. К тому же он совсем не был заинтересован в усилении власти сицилийских норманнов, чье влияние во всем этом коварном плане было для него очевидным. Напрасно Бернард вновь мобилизовал все свое красноречие, метая в Конрада громы и молнии: немецкий король оставался непоколебимым. Он слишком хорошо помнил, что вышло из того, когда он против своей воли поддался на эмоциональный шантаж пламенного проповедника. Благодаря здравому смыслу короля Конрада план св. Бернарда не удался. Великое предательство христианства, к которому он призывал, было отсрочено на полвека.

Главная ответственность за провал Второго Крестового похода должна быть возложена на самих крестоносцев. Да, действительно, наверное, император мог бы помочь крестоносцам больше, но лишь ценой громадного риска для своей Империи. Разумным ли было для него идти на такой риск? Но суть вопроса гораздо глубже. Было ли действительно в интересах христианского мира организовывать время от времени возглавляемые близорукими идеалистами и беззастенчивыми авантюристами отважные походы на восток для помощи крохотным инородным государствам, само существование которых зависело от отсутствия единства среди мусульман? Или все же было разумнее если не помочь, то хотя бы не мешать Византии, которая столь долгое время прикрывала собой восточный фланг Европы? История Второго Крестового похода еще более ясно, чем история Первого, показала, что эти два подхода были несовместимы. Когда, во многом благодаря западным стараниям, Константинополь падет и когда турки будут стоять у ворот Вены – тогда наконец станет ясно, чье видение было более правильным…

9. В Антиохии пришел к власти французский авантюрист Рейнальд (Рено) Шатильонский – разбойник с большой дороги без совести и чести. Так как ему нужны были деньги, он решил отметить свое пришествие к власти набегом на Кипр. В1156 г. Рейнальд вместе со своим союзником, армянским князем Торосом, высадился на острове. Киприоты, всегда поддерживавшие добрые отношения с крестоносными государствами и не раз выручавшие их, совершенно не ожидали такого вероломного нападения. Пользуясь их замешательством, франки захватили остров и устроили там трехнедельную оргию грабежа и насилия. Все, что можно было увезти, погрузили на суда, что нельзя – сожгли. Толпы людей были увезены в рабство, многие, не помещавшиеся на корабли, убиты. Третьих заставили выкупать самих себя и свою собственность. До сегодняшнего дня Кипр до конца не восстановился от разорения, учиненного французами и их армянскими союзниками…

Этого преступления Империя оставить безнаказанным не могла. Мануил с огромной армией выступил в поход. Союзник Рейнальда, армянский князь Торос, был разбит и бежал в горы. Сам Рейнальд понял, что его единственный шанс на спасение – это полная покорность: он явился в имперский лагерь в рубище, босой, с веревкой на шее и головой, посыпанной пеплом. Несколько часов лежа в пыли перед походным имперским троном, он просил прощения. Наконец император "заметил" его и, после весьма неприятного разговора, простил. Условия были такими: цитадель должна предоставляться имперским войскам по первому требованию, франки направляли корпус в имперскую армию, и латинский патриарх должен быть заменен на греческого. Многие, в том числе и король Иерусалимский Балдуин IV, считали, что император должен как минимум лишить Рейнальда трона, но тот, очевидно, решил, что ему выгоднее иметь униженного и раздавленного Рейнальда в качестве своего вассала, чем срочно искать ему замену. К тому же Мануил любил делать красивые и великодушные жесты. Однако вскоре Рейнальд Шатильонский был все же наказан за свое злодейство: в 1160 г. он был захвачен мусульманами в плен. Это было громадным облегчением для всех, его возвращения не требовал никто, и он оставался в мусульманском плену долгих 16 лет.

По завершении переговоров Мануил въехал в Антиохию: Рейнальд держал его стремя, король Иерусалимский, безоружный и с непокрытой головой, ехал за ним. Прибытие императора было отмечено грандиозными празднествами. Мануил лично принимал участие в турнирах, где был заслуженно признан сильнейшим рыцарем. Все мусульманские правители прислали свои посольства с дарами и клятвами верности Империи. Непосредственные соседи Антиохии обещали вернуть недавно захваченные франкские крепости и выплатить репарации, если только Мануил не будет против них воевать. Так без единой потерянной жизни, сам престиж Империи выиграл для крестоносцев то, чего им вряд ли удалось бы добиться даже в ходе самых кровопролитнейших кампаний.

С тех пор началось широкое сотрудничество Византии с крестоносцами. Мануил даже предпринял совместно с франками кампанию против Египта. Но из-за разобщенности действий союзников, вызванной главным образом жадностью франкских баронов, боящихся, что их законная добыча перейдет к византийцам, кампании закончились ничем.

В 1165 г. наконец был восстановлен греческий Антиохийский патриарх Афанасий II, а латинский патриарх Эймери переведен в другую епархию. Началась постепенная, по мере освобождения кафедр, замена латинских епархиальных архиереев на греческих. Однако этот процесс продолжался только пять лет. Франкская правящая верхушка Антиохии и латинские клирики остались недовольны переменами. В 1170 г. весь Ближний Восток был потрясен страшным землетрясением, эпицентр которого находился в Северной Сирии. В момент катастрофы Афанасий совершал литургию в кафедральном соборе. Здание обрушилось, и патриарх был погребен под его обломками. Латинские клирики объявили случившееся божественной карой, и патриарха Эймери с извинениями вновь пригласили на кафедру. У Мануила в тот момент были слишком заняты руки, и он отложил свое вмешательство на более позднее время. Но время это так и не наступило…

В 1176 г. Мануил возобновил военные действия против румского султаната в Малой Азии. Император допустил ряд тактических просчетов в кампании, и его громадная армия оказалась запертой турками в Мириокефальском ущелье. Компетентное и храброе командование могло бы еще спасти положение, но у Мануила сдали нервы, и он вместе со своей гвардией бежал, бросив солдат на произвол судьбы. Армия была практически уничтожена. Это было несчастье, сравнимое разве что с битвой при Манцикерте, происшедшей 105 лет назад. Малая Азия теперь была окончательно потеряна для Византии. Хребет армии, столь долго воссоздаваемой Алексием I и Иоанном II, был сломлен. Казна пуста, и денег взять было неоткуда: подданные Мануила были разорены непомерными налогами.

Мануил тоже был сломлен этим поражением. Через 4 года (1180 г.) он скончался. Император Мануил Комнен был очень талантливым и очень обаятельным человеком. Однако он не был великим императором, ибо его честолюбивые планы стать главой всего христианского мира втягивали его в приключения, которые намного превышали возможности Империи. Он посылал свои войска в Италию и Венгрию, в то время как они были нужнее всего в Малой Азии и на Балканах. Он черпал из имперской казны, как будто она была бездонной, а все новые и новые коммерческие концессии, предлагавшиеся им итальянским республикам в обмен на сиюминутные дипломатические выгоды, отобрали эту сферу экономической деятельности у его же подданных. В результате казна Империи уже никогда более не будет полной. Великолепие его двора вводило всех в заблуждение, и все считали Империю гораздо более мощной, чем она уже была на самом деле. В реальности она держалась лишь благодаря личности и престижу императора. Упадок, начавшийся сразу же после его смерти, стал очевидным для всех.

До последнего момента Мануил цеплялся за жизнь, веря в пророчество, обещавшее ему еще 14 лет жизни, поэтому он не распорядился относительно регентства над своим 12-летним сыном Алексием II. Регентшей стала мать наследника Мария Антиохийская, немедленно окружившая себя своими соотечественниками-латинянами. Народ хорошо помнил крестовые походы с их грабежами и разорениями, а также резню на Кипре. А теперь выходило, что Империей правили те самые самоуверенные, наглые варвары-франки, которые были повсеместно ненавидимы во всей Империи. В 1182 г. в Константинополе началась революция, завершившаяся резней латинян.

10. Мария была низвергнута, и в столицу вошел племянник Мануила Андроник Комнен – самый блестящий и самый аморальный представитель династии.

Андронику было уже 62 года. Его жизнь до этого знаменита невероятными приключениями, авантюрами и скандальными любовными историями. Его обаяние было неотразимо: ни одна женщина, даже самые высокие коронованные особы, не могла перед ним устоять. За ним тянулась длинная цепь измен и бегств: он жил и на крестоносном Ближнем Востоке, и в Персии, и в Галитчине, и во многих других местах. Неверный, жестокий и развратный, он был в то же время талантливым правителем и государственным деятелем.

Андроник ознаменовал свое прибытие в Константинополь серией преступлений. Он провозгласил себя защитником и покровителем 14-летнего Алексия II – и вскоре заставил его подписать смертный приговор собственной матери. В сентябре 1183 г. он короновался вторым императором, а в ноябре убил 14-летнего Алексия II и женился на его 12-летней вдове, дочери французского короля Людовика VII.

Несмотря на эти преступления, правление Андроника империей началось с мудрых и разумных мер. Он провел глубокие реформы в администрации, оказал помощь малоземельным крестьянам, понизил налоги для бедных и повысил их для богатых. Никогда еще за долгие столетия провинции не управлялись столь справедливо. Особое внимание император уделял искоренению коррупции. Он повысил чиновникам жалование, чтобы не брали взяток. Известна его фраза: "Выбирайте: либо вы перестанете брать взятки, либо вы перестанете жить…"

Однако Андроник не чувствовал себя прочно на троне. Его маниакальная подозрительность все возрастала. Жестокие казни восстановили против него население. Восстал и отделился Кипр. Турки наступали в Малой Азии, венгры отторгли Далмацию, сербы отложились, а сицилийские норманны вторглись в Империю, взяли штурмом Салоники и разграбили город. В частности, они увезли оттуда 500 шелкоделов, основав, таким образом, свою собственную шелковую индустрию. Теперь и в этой важной области экономики была нарушена византийская монополия.

В сентябре 1185 г. произошло новое восстание, и Андроник был буквально разорван на части толпой, которая всего три года назад провозгласила его спасителем отечества. Новым императором стал его дальний родственник Исаак II Ангел (1185-1195). Он был слабым и неэффективным правителем. Империя продолжала распадаться. Вслед за сербами восстали и отложились болгары.

11. В 1174 г. умер султан Нур-Эд-Дин – главный враг франков на Востоке. Новым лидером мусульман стал Салах-Ад-Дин (Саладин). Он был курдом, а не турком по происхождению, великим полководцем и великим правителем. При этом Саладин был очень справедливым и даже по-своему мягким человеком – настоящим рыцарем, учтивым, щедрым, милосердным и верным данному им слову.

В то же время скоропостижно скончался король Иерусалимский Амальрих – последний достойный правитель крестоносных государств. Новым королем стал его малолетний сын Балдуин V, у которого вскоре обнаружилась страшная болезнь – проказа, – он был обречен. С каждым годом король все хуже мог контролировать ситуацию. В стране постепенно воцарялась анархия. Саладин же пока готовил и консолидировал свои силы. Вначале он воцарился в Египте и оттуда предпринял завоевание Сирии. После ряда кампаний это ему удалось, и к 1183 г. он стал единоличным правителем всех земель от Северного Междуречья до Ливии. Мусульманский мир на Ближнем Востоке наконец был объединен.

В 1185 г. скончался король – прокаженный Балдуин V. Несчастный юноша дожил всего до 24-х лет. После долгих диспутов королем был провозглашен муж его сестры Ги Лузиньянский – слабохарактерный и неумный молодой человек, полностью находящийся под влиянием рокового Рейнальда Шатильонского, к тому времени уже вернувшегося из долгого плена и воцарившегося в неприступном замке Керак, к востоку от Мертвого моря.

После ряда поражений от Саладина разумным советникам короля удалось убедить его просить у султана перемирия. Саладин, у которого были свои сложности в новозавоеванных землях, пошел навстречу крестоносцам и подписал договор о двухлетнем прекращении военных действий. Теперь единственной надеждой франков было соблюдать все его условия и ждать нового крестового похода с Запада, куда были срочно посланы эмиссары с мольбой о помощи.

Однако Рейнальд Шатильонский, сидевший в своем разбойничьем гнезде, не мог выносить, что богатые мусульманские караваны свободно, как и было предусмотрено по условиям договора, проходили мимо него. Интересы государства, в сравнении с собственными интересами, были для него абстрактным понятием, и он совершил ряд набегов на караваны мирных паломников в Мекку, а затем даже снарядил корсарский флот, который огнем и мечом прошелся по мирному аравийскому побережью, грабя и убивая всех, направлявшихся к святым местам ислама.

Такое бесчинство ужаснуло даже многих христиан. Саладин поклялся, что Рейнальду это даром не пройдет. Он очень корректно написал королю, прося наказать виновника. Однако тот, будучи полностью под влиянием Рейнальда, отказался удовлетворить справедливые требования султана. Перемирие было сорвано. Саладин, собрав огромную армию, выступил в поход.

4 июля 1187 г. король Ги, не слушая ничьих советов, дал битву на невыгодных для себя условиях при Хиттине в Галилее. Армия крестоносцев была наголову разгромлена. Количество пленников оказалось рекордным. Король также был взят в плен. Саладин обошелся с ним очень милостиво и сохранил ему жизнь – так же как, впрочем, и жизни всех пленников. Единственным, кого не коснулась милость Саладина, был Рейнальд Шатильонский: султан собственноручно снес ему голову.

Армии больше не существовало: защищать королевство было некому. Саладин начал покорение Палестины. Он брал один город за другим. 20 сентября мусульманское войско подошло к Иерусалиму. Горожане защищались отчаянно, но силы были слишком неравны. Город сдался 2 октября, после того, как в стене была пробита брешь. Саладин великодушно согласился отпустить все франкское население Иерусалима, составлявшее около 20 тысяч человек, в основном женщин и детей, со всем, что они могли унести на себе, за выкуп в 100 тысяч динаров. Однако в городе нашлось только 30 тысяч динаров. 7 тысяч жителей отпустили. И христиане, и мусульмане были потрясены поведением латинского патриарха Ираклия, заплатившего свой выкуп и пошедшего из города, буквально сгибаясь под тяжестью золота, которое он нес с собой, и ведя за собой осла, груженного драгоценностями. И это в то время, когда тысячи его единоверцев и соотечественников были уводимы в рабство! Видя это, многие мусульманские военачальники пришли к Саладину с просьбой позволить им освободить хотя бы несколько пленников. Саладин позволил своим военачальникам освободить по нескольку сотен, затем сам освободил всех престарелых; затем он позволил женщинам забрать своих мужей, а потом освободил всех детей и выдал дары каждому сироте и каждой вдове. Такое милостивое поведение представляло разительный контраст с резней, учиненной христианами при взятии Иерусалима 88 лет назад.

Местные православные остались в городе. При новой власти их положение значительно улучшилось: Саладин немедленно восстановил их иерархию и вернул их священников и иерархов во все святые места.

Теперь практически вся Палестина была в руках Саладина. У крестоносцев оставались только Антиохия, Триполи и несколько замков. Единственный город из всего Иерусалимского королевства, оставшийся непокоренным, оказался Тир, куда вовремя прибыло подкрепление с Запада во главе с крестоносцем Конрадом Монферратским; мощные стены Тира считались практически неприступными. Саладин отложил взятие крепости на потом, но когда он с войском вновь подошел к ней, туда уже прибыла еще одна флотилия помощников, на этот раз из норманнской Сицилии, и штурм вновь не удался.

12. Падение Иерусалима вызвало шок на Западе. Там никто не подозревал, что положение настолько серьезно. Папы объявили новый крестовый поход, заявив, что падение Иерусалима было вызвано грехами всего христианского мира. В течение ближайших пяти лет объявлялся абсолютный пост по пятницам, воздержание от мяса по средам и субботам, а для всей папской курии и всех кардиналов – еще и по понедельникам. Английский король Генрих II объявил, что отправится в поход, и наложил на всех своих подданных «саладинову десятину». Но пока он не мог немедленно отправиться в Палестину: ему никак не удавалось закончить войну со своим соседом, Филиппом-Августом Французским, который, кстати говоря, тоже собирался в крестовый поход. Война между двумя крестоносцами воспринималась всеми как позор. Тем временем император Фридрих Барбаросса объявил Саладину, что идет на него, и потребовал немедленно вернуть христианам все его завоевания.

В 1189 г. войско Фридриха вступило в Империю. Как и прежние экспедиции, эта также сопровождалась грабежами и погромами. Но силы у Империи были уже не те, что прежде. Приструнить немцев было некому. Исаак Ангел, боявшийся Фридриха, даже вступил в переговоры с Саладином. Барбаросса взял штурмом Адрианополь и стал планировать захват Константинополя. Исааку пришлось пойти на уступки, предоставить ему транспорт и провиант, переправить в Малую Азию и обещать всяческое содействие.

Переход через Малую Азию был трудный, но германцы, беззаветно преданные своему императору, держались стойко. Под Иконией они одержали убедительную победу над турками. Таким образом, путь в Сирию был открыт. Однако в 1190 г. в Киликии при переправе через небольшую горную речку Фридрих утонул. Армия, которая до сих пор держалась на авторитете своего вождя, немедленно развалилась. До Антиохии дошли лишь жалкие ее остатки, принесшие в Святую Землю тело своего вождя в сосуде с уксусом.

Еще в 1188 г. Саладин, внимательно наблюдавший за развитием событий, счел полезным отпустить короля Ги, взяв с него клятву немедленно отбыть на родину и более никогда не воевать против мусульман. Однако латинское духовенство немедленно разрешило короля от клятвы. Похоже, Саладин предвидел такое развитие событий, так же как и последовавший раскол в стане франков.

В 1189 г. Ги поссорился со спасителем и героическим защитником Тира Конрадом Монферратским и собрал собственную небольшую армию, с которой осадил главный порт Палестины Акру. Это было безумное предприятие, так как с силами, которыми он располагал, у него не имелось никакой возможности взять город: гарнизон Акры вдвое превышал по численности отряд короля Ги. Вскоре лагерь Ги, в свою очередь, был осажден подоспевшим Саладином.

Положение вновь казалось безнадежным, но наконец начала подходить помощь. На сей раз основные крестоносные армии прибыли морским путем: вначале – флот датчан и фризов, потом – фламандцев и французов, потом немцы с итальянцами, а затем англичане, которые отправились в Святую Землю, не дожидаясь своего короля. Тем временем армия Конрада Монферратского в Тире была усилена подошедшими туда остатками немецкой имперской армии. И наконец, весной 1191 г., через 4 года после падения Иерусалима, к стенам Акры прибыла французская армия во главе с королем Филиппом Августом, а затем английская армия с сыном скончавшегося Генриха II королем Ричардом Плантагенетом, более известным под именем Ричард Львиное Сердце.

13.Ричарду Львиное Сердце к тому времени минуло тридцать три года. Он считался одним из наиболее знаменитых воинов тогдашнего мира. Внешне он был очень красив – высокий, крепкий, длинноногий, с золотыми волосами и правильными чертами лица. Если он хотел, он мог быть очаровательным. Он любил поэзию да и сам писал неплохие песни. Его друзья и слуги были ему беззаветно преданы.

Вместе с тем английский король отличался необычайной вспыльчивостью, самоуверенностью и страстной влюбленностью в самого себя. У него не имелось ни настоящего политического чутья, ни административных способностей, и даже обыкновенный здравый смысл часто ему отказывал. Ричард был весьма алчным человеком, хотя иногда и любил показную щедрость. Его семейные отношения были отвратительными: он ненавидел своего отца и братьев. Мужем он также был очень плохим, так как женщины его не интересовали совершенно.

Его энергия была безграничной, однако очень часто, полностью отдаваясь злобе дня, он забывал обо всех своих остальных обязанностях. Он любил организовывать всех, но административная деятельность очень быстро ему надоедала. Единственное, что надолго могло задержать его внимание, – это военное искусство. Как воин, он был непревзойден: он обладал прирожденным чувством тактики и стратегии, а также силой характера, чтобы повелевать людьми. Он мог выиграть любую битву, даже самую, казалось бы, безнадежную. Однако ему не хватало дальновидности и терпения, чтобы выиграть всю кампанию.

Ричард начал свой крестовый поход с завоевания христианского Кипра, который к тому времени отложился от Византийской империи. Им правил самопровозглашенный император Исаак Комнен. Ричард разбил его отряды и установил на острове латинский режим, а сам, с награбленными сокровищами, отбыл наконец в Святую Землю. Это было в 1192 г.

С помощью французской и английской армий Акра наконец была взята. После этого Филипп Август, почти постоянно болевший, отбыл на родину, а Ричард остался бесспорным командиром всего христианского войска. Он отметил это событие резней пленного акрского гарнизона. По предварительному договору, Саладин должен был прислать ему громадный выкуп за этих пленников и освободить всех пленных христиан, взятых в предыдущих кампаниях. Кроме того, Саладин обещал вернуть Ричарду Честной Крест, захваченный его войсками в битве у Хаттина. Однако Саладин не успел вовремя достать всех денег, и, несмотря на его просьбы подождать несколько дней, Ричард, собиравшийся идти на Иерусалим, решил не медлить. 2700 человек – воинов, женщин и детей – были хладнокровно вырезаны. После этого Саладин в отместку приказал казнить франкских пленных.

Ричард с боем провел свою армию вдоль берега на юг. Он одержал несколько блистательных побед над Саладином и взял Яффу. Если бы он немедленно направился к Иерусалиму, он мог бы войти в город: крепостные стены были в плохом состоянии после недавней осады, а армия Саладина отчасти деморализована. Но Ричард необъяснимо надолго застрял в Яффе и упустил свой шанс.

Кампания продолжалась, перемежаясь с переговорами. Самая блестящая победа, одержанная Ричардом, была в битве при Яффе в 1192 г. У английского короля было всего 54 рыцаря, 15 коней и не больше двух тысяч пехотинцев. Тем не менее он разбил мусульманское войско из 7 тысяч конников.

Но положения это не изменило. У Саладина по-прежнему была боеспособная армия. Иерусалим оставался в его руках. Он прекрасно понимал, что Ричард рано или поздно должен будет уехать на родину, и хозяином положения все равно останется он. В 1192 г. договор Ричарда с Саладином был подписан. К франкам отходило все побережье к северу от Яффы. Им предоставлялось право паломничества в Иерусалим. Аскалон подлежал разрушению. Так завершился III Крестовый поход. Это был весьма жалкий результат для объединенных усилий всего христианского мира.

И безусловно, как бы это ни было позорно для христиан, настоящим героем этой страницы ближневосточной истории стал мусульманский правитель Саладин.

Ричард отплыл на родину. Когда он проезжал лишь с небольшим эскортом через Австрию, его арестовал старый враг герцог Леопольд Австрийский и продержал год в тюрьме. В 1194 г., заплатив огромный выкуп и дав клятву вассала императору Генриху VI, Ричард вышел на свободу. Следующие пять лет он провел в военных походах на территории Франции, покуда случайная стрела в 1199 г. не оборвала его жизнь. Он был плохим сыном, плохим мужем и плохим королем, но храбрым и талантливым воином.

Новый крестовый поход стал готовить германский император Генрих VI – самый могущественный средневековый правитель, завоевавший уже Сицилию. Он планировал начать свой крестовый поход с завоевания Константинополя. Но в процессе подготовки кампании он скоропостижно скончался в 1197 г.