Текст книги "Щит и Меч Сталинграда"

Автор книги: Александр Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава девятая

ПОЗОРНЫЙ ФИНАЛ 6-й АРМИИ

Бои шли в центре города. Советские бойцы неумолимо, шаг за шагом приближались к площади Павших борцов, к зданию универмага, где в глубоком подвале прятался штаб 6-й армии во главе с командующим Паулюсом. Между тем, остатки вражеской группировки вопреки смыслу продолжали в кольце окружения сопротивляться с отчаянием обреченных.

О чем думали, о чем размышляли, на что надеялись в те победные для нас и позорные для фашистской Германии дни и часы ожидающие неизбежного финала враги и, в первую очередь, старшие офицеры, генералы? В начале 1943 года мы могли об этом лишь догадываться, а узнали позднее, когда были допрошены нашими сотрудниками плененные генералы и офицеры противника, когда увидели свет воспоминания бывшего командира полка Луитопольда Штейдле «От Волги до Веймара» (в немецком издании «Решение на Волге»), бывшего адъютанта командующего 6-й армией полковника Вильгельма Адама «Трудное решение», бывшего подполковника Иоахима Видера «Катастрофа на Волге», бывшего командира батальона Гельмута Вельца «Солдаты, которых предали»,[21] ^{[21] Фрагменты из этих книг опубликованы в сб.: Сталинград: уроки истории. М., «Прогресс», 1980.}


[Закрыть] бывшего командира 24-й танковой дивизии генерал-майора Арно фон Ленски «Сталинград– конец и пробуждение». И, наконец, многое разъяснили страницы из личного архива бывшего фельдмаршала Фридриха Паулюса.[22] ^{[22] Военно-исторический журнал, 1966, № 2, 3.}


[Закрыть]

Непосредственные свидетели сокрушительного краха германской военщины и нацизма на берегах Волги довольно подробно описали фактическую сторону событий 1942—1943 годов в том виде, как они им представлялись, дали объективную оценку поражения фашистской Германии в битве за Сталинград.

Генерал артиллерии фон Зейдлиц-Курцбах, неопровержимо и трезво оценивая катастрофическое положение армии со снабжением и мероприятия главного командования по деблокаде, еще 25 ноября 1942 года высказал Паулюсу в памятной записке суровую правду. Зейдлица не пугала мысль действовать вопреки строгому приказу Гитлера. Памятная записка – пример гражданского мужества, смелости, готовности к самостоятельным действиям.

Паулюс не внял советам своего генерала, а безропотно исполнил приказ фюрера, в котором говорилось следующее:

«Прорыв из котла исключен. Снабжение по воздуху обеспечено. Под командованием генерала Гота сосредоточивается новая армия для прорыва котла извне. Все дивизии, действующие на волжском и северном участках фронта, передаются под командование генерала фон Зейдлица.

Адольф Гитлер».

Что касается обещания Гитлера снабжать окруженную армию по воздуху всем необходимым, то вскоре наши разведчики доставили в УНКВД сброшенный с немецкого самолета груз. Это не было питание, так необходимое немцам в «котле», не были это и боеприпасы, также очень нужные окруженной армии. В посылке были... рыцарские и железные кресты трех степеней, значки за участие в боях, хорватские медали, сотня килограммов перца, более сотни брошюр отдела пропаганды вермахта...

Перед новым, 1943 годом наша служба радиоперехвата вражеских передач записала, а отдел дешифровки расшифровал текст передачи ставки ОКВ в адрес командующего 6-й армией. ОКВ спешило «обрадовать» Паулюса, что ему представляются отныне особые права – повышать военнослужащих в званиях вплоть до генерал-лейтенантов, а также лично награждать железными и рыцарскими крестами.

Следом в окруженную группировку поступила радиограмма от Гитлера, в которой фюрер вновь заверял солдат и офицеров 6-й армии, что не бросит их на произвол судьбы, у «великой» Германии найдутся средства для освобождения героических борцов на Волге из окружения.

Одновременно генерал танковых войск Паулюс был произведен в генерал-полковники.

К полудню 24 января на мой стол лег текст очередной радиограммы Паулюса в адрес Гитлера:

«На основании донесений корпусов и личных докладов их командиров, с которыми еще поддерживается связь, армия докладывает обстановку. Войска без боеприпасов и продовольствия, имеется контакт только с частями шести дивизий. Явления разложения на южном, северном и западном участках котла. Единое управление войсками далее невозможно. На восточном участке небольшие изменения.

18 тысяч раненых без малейшей помощи перевязочными материалами и медикаментами. 44, 76, 100, 305, 389-я пехотные дивизии уничтожены.

Вследствие сильных атак фронт во многих местах прорван. Опорные пункты и укрытия только в районе города, дальнейшая оборона бессмысленна. Поражение неизбежно.

Чтобы спасти еще оставшихся в живых, армия просит немедленного разрешения капитулировать».

Гитлер в ответ радировал, что всякая капитуляция полностью исключается, 6-я армия выполняет историческую миссию, сражаясь до последнего патрона.

Паулюс отдал приказ по армии: «Продолжать бой!»

Вечером 25 января капитулировала 297-я пехотная дивизия. Сдавшийся в плен ее командир генерал-майор фон Дреббер отправил лично Паулюсу письмо, в котором рассказал, что всем раненым в русском плену оказывается медицинская помощь, все накормлены, переведены в теплые помещения. В конце своего письма фон Дреббер призывал капитулировать и другие части, прекратить бесполезное сопротивление.

В тот же день штаб Паулюса получил известие, что убит генерал фон Гартманн, который встал во весь рост на железнодорожном полотне близ вокзала. Это было явным самоубийством. Покончил с собой и командир 371-й пехотной дивизии генерал Штемпель, видя, что конец уже близок.

30 января в Германии отмечали 10-ю годовщину со дня прихода в стране к власти Гитлера. В этот день Паулюс отправил фюреру две радиограммы.

Первая: «6-я армия, верная присяге Германии, сознавая свою высокую и важную задачу, до последнего человека и до последнего патрона удерживает позицию за фюрера и отечество.Паулюс».

И вторая: «По случаю годовщины взятия вами власти 6-я армия приветствует своего фюрера. Над Сталинградом еще развевается флаг со свастикой. Пусть наша борьба будет нынешним и будущим поколениям примером того, что не следует капитулировать даже в безнадежном положении, тогда Германия победит.

Хайль, мой фюрер. Паулюс, генерал-полковник».

Ответ пришел незамедлительно:

«Мой генерал-полковник Паулюс!

Уже теперь весь немецкий народ в глубоком волнении смотрит на этот город. Как всегда в мировой истории, и эта жертва будет не напрасной. Заповедь Клаузевица будет выполнена. Только сейчас германская нация начинает осознавать всю тяжесть этой борьбы и принесет тягчайшие жертвы.

Мысленно всегда с вами и вашими солдатами.

Ваш Адольф Гитлер».

За 2000 километров от Сталинграда в Берлине желали превратить в апофеоз смертный приговор 6-й и 4-й танковой армиям...

На следующий день, как последний аккорд в трагической для Паулюса и его армии симфонии, в Сталинград, в тесный, полный смрада подвал универмага поступила из Берлина радиограмма о производстве Фридриха Паулюса в фельдмаршалы. Радиограмма была молчаливым приглашением к самоубийству.

Тем временем 38-я мотострелковая бригада 64-й армии под командованием полковника И. Д. Бурмакова во взаимодействии с 329-м инженерным батальоном и другими частями армии в ночь на 31 января блокировала здание универмага.

– Теперь никто и никуда из этого универмага не денется! — обещал Бурмаков.– Мои бойцы обнаружили телефонные провода, идущие из здания, и перерезали их.

Ранним морозным утром 31 января к универмагу вплотную подошел танк «Т-34». Башня его медленно развернулась и нацелилась орудием на разрушенную лесенку, ведущую в подвал здания – последнее прибежище командующего 6-й армией и его штаба.

Вставал тусклый рассвет.

– Прекратить огонь! — распорядился помощник начальника штаба по оперативной части 38-й бригады

старший лейтенант Ф. М. Ильченко и вместе с лейтенантом А. И. Межирко двинулся к универмагу. Навстречу им вышли два немецких офицера. Один из них держал палку с белым полотнищем.

Уже у самого входа в подвал, где в землю был вбит ряд крестов (своих убитых немцы хоронили рядом с универмагом), к Ильченко и Межирко подбежали трое наших бойцов.

– Как бы чего не вышло, товарищ старший лейтенант,— сказал один из бойцов» крепко прижимая к груди автомат.

– Ладно, пошли,— согласился Ильченко.

У лаза в подвал советским воинам встретился немецкий офицер в измазанной мазутом шинели.

– Повышение в звании и ордена вам обеспечены! — с кривой улыбкой сказал он по-русски.– Вы будете первыми, кому сдастся в плен наш командующий!

В эти минуты генерал-майор Роске, командир 71-й пехотной дивизии, спешил передать в Берлин последнюю радиограмму. В ней было всего пять слов: «У дверей русские, все уничтожаем».

Тут же рация была поломана, сожжены различные штабные документы. Подвал наполнился едким удушливым дымом.

Паулюс со своими офицерами пробыл в подвале универмага до прибытия сюда начальника штаба 64-й армии генерал-майора И. А. Ласкина и полковника И. Д. Бурмакова.

– Отдайте приказ о полной капитуляции вверенных вам войск,— потребовал товарищ Ласкин от Паулюса.

– Я уже не командую армией,— сухо ответил Паулюс.– С этого момента я ваш пленник, а не командующий. Кроме того, я не вправе отдавать какие-либо приказы другим командирам, так как они подчинены не мне, а лично фюреру.

Он запахнул шинель, давая этим понять, что дальше разговаривать не намерен. И товарищ Ласкин это понял.

– Уведите пленных! — приказал он.

Вместе с Паулюсом из подвала были выведены на закопченный от пожарищ снег другие немецкие генералы.

Спустя несколько часов бои в центре Сталинграда затихли.

К вечеру того же дня в плен были взяты штаб 295-й пехотной дивизии во главе с генерал-майором доктором Корфесом, командир 4-го армейского корпуса генерал-лейтенант артиллерии Пфеффер, командир 51-го корпуса генерал-лейтенант фон Зейдлиц-Курцбах, начальник штаба 295-й дивизии полковник Диссель и другие генералы, полковники. Всего в наш плен попало 2500 офицеров, 24 генерала и генерал-фельдмаршал, не считая других чинов немецкой армии, которые получили неожиданные повышения по радио.

Пленные проследовали к автомашинам. Первыми в «виллис» сели Паулюс со своим адъютантом Адамом и недавним начальником штаба 6-й армии генерал-лейтенантом Шмидтом.

Еще через полчаса машина прибыла в Бекетовку, где в то время находился генерал-лейтенант М. С. Шумилов. Позже он вспоминал: «Что это? Все трое (Паулюс, Адам и Шмидт – А. В.) подняли правую руку со словами: «Хайль Гитлер!» Я сначала растерялся, а потом мне стало смешно и горько. Гитлер угробил 6-ю немецкую армию, а они его славят. Я резко сказал: «Здесь нет Гитлера, перед вами командование 64-й армии, войска которой пленили вас. Извольте приветствовать так, как положено!»

Все трое подчинились...»

С помощью переводчика состоялся следующий разговор:

Шумилов: Прошу предъявить свои документы.

Паулюс: Я имею солдатскую книжку.

Шумилов: Удостоверение о том, что вы, господин генерал-полковник, произведены в фельдмаршалы?

Паулюс: Такого удостоверения нет.

Шумилов: А телеграмму такую получили?

Паулюс: Я получил по радио приказ фюрера.

Шумилов: Об этом я могу доложить своему Верховному Командованию?

Паулюс: Господин Шмидт, начальник штаба, может подтвердить.

Генерал Шмидт встал и подтвердил это.

Командующий 64-й армией, как и товарищ Ласкин в подвале универмага, потребовал, чтобы Паулюс отдал приказ о капитуляции северному «котлу», и генерал-фельдмаршал вновь отказался это сделать.

Официальные переговоры с Паулюсом закончились.

После этого фельдмаршал Паулюс, генерал Шмидт и полковник Адам были приглашены на обед, на котором присутствовал представитель Ставки Н. Н. Воронов.

За столом Паулюс едва прикасался и к содержимому бокала и к еде, объяснив это тем, что последнее время он мало ел и сейчас боится перегрузить желудок.

А генерал Шмидт совсем, не пил и почти ничего не ел, очевидно боясь быть отравленным.

Независимо от своего начальства вел себя адъютант Паулюса полковник Адам.

– Отказываясь дать приказ о капитуляции окруженной немецкой группировке, вы тем самым берете на себя ответственность перед историей и немецким народом за напрасную гибель своих подчиненных, которые сейчас брошены на произвол судьбы и находятся в безвыходном положении! — заметил товарищ Воронов. .

Паулюс помедлил с ответом. Левая щека его начала нервно подергиваться.

– Я уже отвечал на это предложение. И вновь готов повторить свой ответ: в данный момент я пленный, и мои приказы уже недействительны.

– Взятый нами в плен ваш армейский врач генерал-лейтенант Ренольди говорил о плохом состоянии здоровья своего командующего,— сказал товарищ Воронов, чуть откинувшись на спинку стула.– Какой режим питания нужен господину генерал-фельдмаршалу, чтобы не нанести вреда его здоровью?

Лицо Паулюса вытянулось, стало еще белее.

С трудом подбирая слова и косясь в сторону переводчика, пленный фельдмаршал ответил, что лично ему ничего не нужно, за заботу о здоровье благодарит. Просьба есть, но она касается отнюдь не его персоны. Фельдмаршал просит советское командование не забывать о многочисленных раненых и больных (в том числе, обмороженных) немецких солдатах и офицерах, по возможности оказывать им медицинскую помощь и хорошо питать.

– Красная Армия всегда была гуманна к своим пленным, особенно к раненым и больным,— ответил Воронов.– Мы неукоснительно выполняем Гаагскую конференцию по отношению к пленным. Переведите господину Паулюсу, чтобы он не беспокоился о своих недавних подчиненных: всем будет оказана помощь. Одно плохо: немецкие медики бросили своих соотечественников на произвол судьбы, успели улететь из «котла». С помощью немецких врачей мы бы быстрее наладили нормальное лечение пленных.

Между тем, по улицам города шли бесконечные колонны пленных.

Укутанные в тряпье, с угрюмыми лицами, съежившись под темно-зеленого цвета шинелишками, они брели мимо развалин, с трудом передвигая ноги.

В те дни мы еще не знали о точном числе попавших к нам в плен немецких солдат и офицеров. Позже стало известно, что с 19 ноября 1942 года по 2 февраля 1943 года в ходе контрнаступления у стен Сталинграда было уничтожено 32 дивизии и 3 бригады, а 16 дивизий потеряли в сражениях до 75 процентов личного состава. Общие потери вражеских войск в районе Дона, Волги составили около 1,5 миллиона человек, до 3500 танков и штурмовых орудий, 12 тысяч орудий и минометов, до 3 тысяч самолетов и большое количество другой техники. Армии фашистского блока в период Сталинградской битвы потеряли около четверти своих вооруженных сил, действовавших на советско-германском фронте.

Из числа состава 6-й армии в плен сдалось 91 тысяча человек. Такого еще не знала всемирная история.

31 января, когда происходили первые беседы с пленным Паулюсом, еще не была окончательно разбита северная вражеская группировка, численность которой, по данным советской разведки, составляла десять тысяч.

В связи с тем, что Паулюс решительно отказался отдать своей северной группировке приказ капитулировать, по позициям врага Советская Армия была вынуждена открыть сокрушительный артиллерийский огонь. Генерал П. И. Батов в те минуты был на наблюдательном пункте, видел результаты нашего артобстрела и вспоминал после войны: «После трех-пяти минут из блиндажей, из подвалов, из-под танков начали выскакивать, выползать гитлеровцы. Одни бежали, другие становились на колени, обезумев, вздымали к небу руки. Некоторые бросались обратно в укрытия, скрывались среди столбов из дыма и взвихренного камня и снова вскакивали».

После завершения артиллерийской подготовки и бомбардировки с воздуха немецкие солдаты начали поднимать руки. Многих вытаскивали из-под развалин, убежищ и подвалов, так как они были не в состоянии сделать самостоятельно и шага.

Из штаба Донского фронта в Москву, в адрес Верховного Главнокомандования Вооруженных Сил Союза ССР ушло очередное боевое донесение за подписями представителя Ставки маршала артиллерии Воронова, члена Военного совета Донского фронта генерал-майора Телегина, командующего войсками Донского фронта генерал-полковника Рокоссовского и начальника штаба Донского фронта генерал-лейтенанта Малинина:

«Выполняя Ваш приказ, войска Донского фронта в 16.00 2.11.43 закончили разгром и уничтожение окруженной сталинградской группировки противника...»

Далее в боевом донесении перечислялись вражеские корпуса, дивизии, которые были полностью уничтожены или частично пленены, количество захваченных в плен – от солдат до генерал-фельдмаршала. Заканчивалось боевое донесение строками:

«В связи с полной ликвидацией окруженных войск противника, боевые действия в городе Сталинграде и в районе Сталинграда прекратились.

Подсчет трофеев продолжается».

В тот же день был издан приказ Верховного Главнокомандующего по войскам Донского фронта:

«Донской фронт.

Представителю Ставки Верховного Главнокомандования маршалу артиллерии тов. Воронову, командующему войсками Донского фронта генерал-полковнику тов. Рокоссовскому. Поздравляю Вас и войска Донского фронта с успешным завершением ликвидации окруженных под Сталинградом вражеских войск.

Объявляю благодарность всем бойцам, командирам и политработникам Донского фронта за отличные боевые действия.

Верховный Главнокомандующий И. Сталин. Москва, Кремль, 2 февраля 1943 года».

НА НАШЕЙ УЛИЦЕ ПРАЗДНИК!

4 февраля, как по заказу, выдалось отличным. Растаяли туманы, небо просветлело, перестало быть свинцовым.

С раннего утра на площадь Павших борцов Сталинграда стали стекаться бойцы и пережившие великую битву жители. Они шли по развалинам родного города, мимо обгоревших, изрешеченных трамвайных вагонов, брошенной тут и там военной техники врага, сбитых и занесенных сугробами снега немецких бомбардировщиков.

Со всех сторон на сталинградцев и освободивших город воинов слепо смотрели окна обгоревших зданий. Прилегающие к площади улицы и сама площадь были изрыты окопами, воронками от снарядов, мин...

На наскоро сооруженной трибуне – генералы 62-й и 64-й армий В. И. Чуйков, К– А. Гуров, А. И. Родимцев, М. С. Шумилов, член Военного совета фронта Н. С. Хрущев, члены Сталинградского городского комитета обороны и партийные руководители области.

Митинг, посвященный победе под Сталинградом у берегов Волги, открыл председатель горсовета Д. М. Пигалев. От имени трудящихся города он горячо поблагодарил героических защитников Сталинграда:

– Дни самых тяжелых боев и испытаний остались позади. Навеки слава героям Сталинграда, чьей кровью завоевана победа! Слава нашим храбрым бойцам и командирам! Слава нашей родной Коммунистической партии!

Затем выступил командующий 62-й армией Василий Иванович Чуйков.

– Мы поклялись стоять насмерть, но Сталинграда врагу не сдать, и мы выстояли, сдержали свое слово, данное Родине! Крушение немецкой военщины и германского фашизма в Сталинграде лишь цветочки. Ягодки от Красной Армии враг получит позже, окончательная расплата с агрессорами впереди!

На трибуну поднялся гвардии генерал-майор А. И. Родимцев.

Сегодня о воинах его 13-й гвардейской дивизии в городе-герое Волгограде говорят даже камни – на стене вдоль набережной навечно осталась надпись: «Здесь стояли насмерть гвардейцы Родимцева». И еще одна: «Выстояв, мы победили смерть».

– Гвардейцы-сталинградцы выдержали натиск численно превосходящего врага,— сказал на митинге Александр Ильич.– Упорство и стойкость бойцов нашей дивизии не смогли сломить ни бомбы, ни снаряды, ни яростные атаки! Сегодня 13-я гвардейская ордена Ленина дивизия отмечает 140-й день своего пребывания на волжской земле. Всем нам очень тяжело видеть истерзанный город, в котором каждая стена и каждая пядь земли носят жестокие следы войны. Мы клянемся любимой Родине бить врага и дальше по-гвардейски, по-сталинградски!

– Два дня назад в Сталинграде прозвучал последний выстрел,— сказал командующий 64-й армией М. С. Шумилов.– С капитуляцией северной группировки врага закончилась самая грандиозная во всемирной истории военная операция, которую мы все осуществили по плану Верховного Главнокомандования. Бойцы нашей армии сумели остановить здесь врага, не пустить его к красавице Волге, и Сталинград стал могилой для фашистских захватчиков!

Советская Родина, партия и правительство высоко оценили беспримерный подвиг воинов-сталинградцев. Более 700 тысяч участников исторической битвы были награждены новой, учрежденной, по предложению народного комиссара обороны СССР, Президиумом Верховного Совета СССР медалью «За оборону Сталинграда». 125 человек были удостоены высокого звания Героя Советского Союза, 213 частей, соединений преобразованы в гвардейские.

В первые дни завершения битвы я немало ездил по Сталинграду и не узнавал его.

Город лежал в развалинах. Казалось, никто и ничто не в силах восстановить Сталинград.

Догорали рабочие поселки – над руинами стелился дым. Из подвалов несло смрадом.

В городе были разрушены свыше ста предприятий, 48 крупнейших заводов.

Враг уничтожил свыше 41 тысячи домов – более 90 процентов городского жилого фонда. Не работали водопровод, средства связи, железнодорожный вокзал, речной порт. Стояли взорванными мосты. Враг сжег Дом пионеров, все театры, Дворец физкультуры, около 80 клубов и Домов культуры, цирк, кинотеатры, два музея, зоопарк. Не осталось ни одной из 15 больниц, ни одной из 68 амбулаторий и поликлиник. Безжизненными стояли родильные дома, институты, школы...

В огне погибли все парки и стокилометровое «зеленое кольцо» молодых лесопосадок, которое окаймляло Сталинград...

В результате бомбардировок и артобстрелов погибло около 43 тысяч сталинградцев, в первую очередь женщин и детей. Те же, кому удалось сохранить свои жизни, были согнаны оккупантами в специальные лагеря. Около 75 тысяч человек были увезены для каторжных работ в Германию, многие из них погибли в пути от болезней и голода.

Бесчинства фашистских извергов распространились и на оккупированные районы области. Было сожжено и варварски разграблено 380 колхозов. Сотни тысяч тонн хлеба, овощей, более 500 тысяч голов скота отправили оккупанты в Германию. В области не стало 655 школ, 209 клубов, 250 больниц, детских домов, детских садов...

Городской Совет депутатов трудящихся провел перепись населения Сталинграда. Оказалось, что из всего

Ерманского района в живых осталось 33 человека – 20 взрослых и 13 детей, в Центральном районе был зарегистрирован 751 житель, в трех районах – Тракторозаводском, Баррикадном и Краснооктябрьском– 764..

В начавшей регулярно издаваться «Сталинградской правде» обком ВКП(б), облисполком и городской комитет обороны опубликовали обращение ко всему населению Сталинграда, где писали:

«...Наш город разрушен, враг нанес ему тяжелые раны. Обугленный, заваленный обломками, но непреклонный перед врагом, он стал еще более дорог сердцу каждого сталинградца, каждого патриота нашей Родины.

Наш Сталинград – гордость и слава народа, олицетворение его доблести, сверкающий символ стойкости, непревзойденного мужества.

Пройдет немного времени, и снова над Волгой поднимется обновленный Сталинград, снова задымят его заводы, засверкают асфальтом широкие, улицы, зазеленеют сады и скверы. Мы возродим тебя, родной Сталинград!»

Городской комитет партии на пленуме выдвинул лозунг «Каждый сталинградец – строитель своего города!». И он был горячо принят всеми горожанами.