Текст книги "Охотники за динозаврами (сборник)"

Автор книги: Александр Шалимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

– Не повторят. Если все кричать начнут, не повторят. И тогда настоящих хозяев в Высший Совет изберем.

– Вот что! Но ведь вас очень мало, Фёд, таких, как вы, свободных фермеров, отказавшихся от машинной цивилизации.

– Больше станет, если вот так добром бросаться будете. С нами многие пойдут.

– Никто с вами не пойдет! – крикнула вдруг Ода. – Неправда это, что вас будет больше. Молодежь не пойдет с вами. Молодежь, рожденная на ваших фермах, бежит оттуда и не возвращается. Я-то знаю. Молодежь с теми, кто завтра нажмет кнопку там, на ледяном плато.

– Видали, – презрительно сказал Фёд Бал. – Она знает! Откуда ты можешь знать?

– Я тоже выросла на ферме – только на севере, в Скандинавии. Мой отец, как вы… Но мы все – братья и я, – мы не будем продолжать его работу. И когда отцу станет трудно, он покинет ферму, будет жить с кем-то из нас, и поля его фермы снова зарастут лесом.

Странно, что Фёд Бал не нашелся сразу, что ответить. Он сгорбился еще больше и принялся барабанить толстыми пальцами по краю стойки. Потом пробормотал со вздохом:

– Потому что глупые. Только поэтому. Все твердят, что люди умнеют, а они глупеют… Да…

Он поднялся и, кивнув Иву, тяжело ступая, вышел из кафе.

Ив взглянул на Оду и рассмеялся:

– Вот вы какая! Спасибо за помощь!

– Ну что вы! В чем я вам помогла?

– В споре. Ваш пример убедил его больше, чем все мои слова.

– Просто его дочка тоже убежала с фермы. Я уверена.

Ив поднялся.

– Уже уходите, – грустно сказала Ода. – Посидели бы еще.

– Нет, мне пора.

– А завтра? – голос ее дрогнул. – Вы ведь, наверное, будете там?.. Далеко?

– Буду.

– Ой, – глаза ее снова заискрились, – а вы не могли бы?..

– Что?

– Взять меня с собой.

Он развел руками.

– Ну ладно, – сказала она грустно, – по крайней мере, приходите… на обратном пути, после всего…

– Хорошо, – кивнул он, не предполагая, что не сможет выполнить свое обещание.

* * *

К полудню на командном пункте все было готово. Оставались последние минуты до начала Антарктического эксперимента. Члены Комиссии уже заняли свои места в полукруглом подземном зале, высеченном внутри гранитного нунатака[20]20
  Нунатак – скала, поднимающаяся надо льдом.


[Закрыть] в ста километрах от эпицентра запуска. Здесь собрались представители всех верховных органов, которым народы Земли доверили управление планетой, – знаменитые инженеры, выдающиеся ученые, мудрые администраторы. Ив был одним из самых молодых среди них, тем не менее ему предложили место в первом ряду, возле Рема, который сидел рядом с председателем Комиссии – вице-президентом Всемирной Академии Наук. Перед вице-президентом на пульте управления выделялись четыре большие красные кнопки. Это были кнопки запуска ледяных массивов. Но сегодня должна была сработать лишь одна – таково было требование КОВОСа, и Ив присутствовал тут как полномочный представитель этого важнейшего органа, ответственного за жизнь и здоровье жителей Земли.

В ярко освещенном зале царила напряженная тишина. Лица собравщихся были очень серьезны, на некоторых читалось волнение. Даже вице-президент Академии с трудом скрывал беспокойство и, оглядывая присутствующих из-под нахмуренных седых бровей, нервно потирал пухлые розовые руки.

– Готовность пять минут, – бесстрастно объявил голос в одном из динамиков. Присутствующие замерли, и взгляды многих устремились к большому центральному экрану пульта управления, на котором пока расстилалась лишь снежная равнина под ярко-синим куполом неба.

– А погода портится, – сказал кто-то. – Ветер усиливается, и горизонт начинает заволакивать.

– Успеем, – словно про себя заметил вице-президент. – Синоптики предсказали изменения погоды через полтора часа, а нам достаточно десяти минут.

– Если все пройдет успешно, – снова сказал кто-то сзади.

– Сейчас не нужны лишние слова, – мягко возразил вице-президент, и опять все замолчали. В тишине стали слышны удары метронома, отсчитывающего последние секунды перед запуском.

– Готовность две минуты, – прозвучало под низкими сводами. Снова все замерли, и теперь уже все взгляды обратились к центральному экрану.

– Моусон? – негромко спросил вице-президент.

– Моусон – готовность сто процентов, – тотчас отозвался один из динамиков.

– Благодарю…

И снова удары метронома, звучащие теперь подобно гонгу.

Ив бросил быстрый взгляд на Рема. Лишь он один казался невозмутимым. Он даже не глядел на центральный экран. Подперев ладонью подбородок и слегка прищурившись под темными очками, он следил за показаниями контрольных приборов.

– Готовность минута!

В зале послышался тяжелый вздох. У Ива мелькнула мысль, что вздохнули сразу все присутствующие. Ив затаил дыхание. Последние секунды… Ряд цифр, и с последней вице-президент нажал кнопку на пульте.

Сначала Иву показалось, что ничего не произошло, но тотчас же белая равнина в центре экрана начала горбиться, над ней стал расти ледяной купол, быстро превратившийся в высокую голубоватую колонну. Колонна поднималась все стремительнее, и вдруг из-под нее вырвались гигантские клубы пара, сверкнуло ослепляющее пламя, и на экране заклубился исполинский смерч, скрывший и саму ледяную равнину, и синее небо над ней.

Послышались звонки, на пульте замигали ряды сигнальных ламп, зазвучали голоса, сообщающие серии цифр, вспыхнули и осветились боковые экраны. На мгновение Ив потерял представление, что, собственно, происходит. Но члены Комиссии сидели молча, и Рем спокойно переводил взгляд с одного светового табло на другое.

И вдруг Ив интуитивно понял, что случилось нечто непредвиденное, нечто такое, чего присутствующие не ждали… Резкое движение руки Рема, шелест голосов за спиной, негромкий, но назойливый писк какого-то сигнала, перекрывший все остальные звуки… Ив быстро взглянул на Рема. Сплетенные пальцы его рук были судорожно сжаты, а напряженный взгляд устремлен на один из боковых экранов. Ив отыскал глазами этот экран. На нем на фоне синего неба протянулся широкий дымный шлейф, который впереди, там, где должна была находиться ледяная колонна, закручивался винтом.

Снова послышались серии цифр. Теперь они звучали тревожно и сбивчиво.

– Кажется, не сработала часть ракетных аппаратов, – громко сказал кто-то.

– Включили корректирующие двигатели? – спросил вице-президент, наклоняясь к Рему.

– Нет, – резко ответил тот. – Это лед… Нарушилась целостность массива. Сейчас колонна начнет разрушаться.

– Что предпринимаем? Ваше мнение, коллеги, – вице-президент обвел быстрым тревожным взглядом присутствующих.

– Десять секунд на решение, – добавил Рем.

– Надо уничтожать, – сказал кто-то.

– Да.

– Да.

– Может быть, удастся вывести на орбиту хоть часть массива?

В этот момент дымная спираль на экране разделилась на две.

– Уничтожаем, – громко сказал Рем. – В нашем распоряжении не более пяти секунд.

Так как вице-президент еще колебался, Рем протянул руку и сам нажал кнопку с черной обводкой. Тотчас в голове дымной спирали, разделившейся уже на несколько тонких нитей, сверкнула яркая искра и стало набухать белое облако, быстро превратившееся в тяжелую серую тучу.

– Ну вот и все, – послышалось сзади.

– Нет, – резко возразил Рем. – Автоматика не сработала, а мы опоздали. Возможно, даже вероятно падение больших глыб льда и металлических обломков. Необходимо объявить общую тревогу.

– Предполагаемый радиус разлета? – быстро спросил вице-президент.

Рем указал на табло:

– Вот высота, на которой уничтожен объект, а это – радиус. Моусон в угрожаемой зоне. Падения могут начаться через пять-семь минут.

– Объявляйте.

– Уже объявлено.

– Остается ждать итогов, – нервно рассмеялся кто-то.

– Вероятность повреждения искусственных сооружений невелика, – сказал вице-президент, – а людей, если, конечно, все выполнили требования инструкции, ничтожна.

– Итак, полная неудача? – спросили сзади.

– В связи с условиями, выдвинутыми КОВОСом, да, – задумчиво произнес вице-президент. – Это своего рода ультиматум академика Вилена: только в случае успешного вывода на орбиту первого блока после анализа итогов – второй запуск. Теперь, поскольку первый блок вывести не удалось…

Он умолк и пожал плечами.

– Значит, первая неудача поставила под сомнение весь эксперимент?

– Антарктический эксперимент с самого начала предусматривал четыре запуска, – спокойно сказал Рем. – Четыре, а не один. Авторы проекта с самого начала допускали, что из четырех запусков полностью успешным может оказаться лишь один. Позиция академика Вилена поставила всех нас в очень жесткие рамки, поэтому мы долго колебались, какой блок выбрать для первого запуска. И ошиблись.

– Что вы предлагаете? – спросил вице-президент.

– Я считаю, что запуск мог бы быть продолжен в соответствии с первоначальным планом. У нас остались три полностью подготовленных объекта и есть еще время. Но сейчас, по-видимому, все зависит от мнения представителя КОВОСа. Если он считает, что в создавшейся ситуации эксперимент должен быть приостановлен, я не стану возражать. И вероятно, никто из высокой Комиссии тоже.

– Можно было разговаривать, если бы тут находился сам академик Вилен, – заявил один из членов Комиссии, – а сейчас все это пустая трата слов.

– Но здесь полномочный представитель Вилена с правом решающего голоса, – возразил вице-президент. – Давайте выслушаем и его мнение.

Все взгляды устремились на Ива.

«Вот о чем говорил Вилен, – мелькнуло у него в голове, – кажется, сейчас все зависит от моего слова. Вилен тогда упомянул р способности нестандартно мыслить. А могу ли я мыслить нестандартно? Как поступить?..»

В зале наступила полная тишина, члены Комиссии напряженно ждали, и вдруг в эту тишину ворвался резкий тревожный голос, шедший с одного из экранов:

– Экстренное сообщение. Купол наземной части Моусона пять минут назад сильно поврежден падением космического объекта. В городе пожары. Связь прервана.

Члены Комиссии заговорили все разом. Многие поднялись со своих мест.

«Это решение, – подумал Ив. – И оно пришло само. Вилен оказался прав». Ив вдруг вспомнил Оду. «Что, если она не воспользовалась подземным убежищем?..»

– Заседание закрывается, – громко сказал вице-президент. – Но в связи с разрушениями в Моусоне нам всем пока придется остаться здесь.

– Подождите, – раздался резкий голос Рема. Наклонившись к переговорному устройству, он что-то спросил и поднял руку, требуя тишины. Все смолкли. На одном из боковых экранов появилось лицо диктора публичной информации:

– По вашей просьбе повторяю экстренное сообщение: «Падение неопознанного космического объекта на город Моусон произошло в двенадцать часов пятьдесят восемь минут по местному времени. В двенадцать пятьдесят восемь… В городе большие разрушения и пожары. Туда уже направлены группы спасателей».

Рем снова поднял руку:

– Все слышали? В двенадцать часов пятьдесят восемь минут. За две минуты до нашего запуска. Катастрофа в Моусоне никак не связана с Антарктическим экспериментом.

– Заседание продолжается, – объявил вице-президент. – Слушаем мнение представителя КОВОСа коллеги Ива Маклая.

Ив повернулся к Рему:

– Время возможного падения неуничтоженных обломков первого объекта уже истекло, не так ли?

– Да, – сказал Рем, с интересом глядя на него.

– Можем мы получить информацию о последствиях?

– Конечно.

Рем снова наклонился к микрофону. Ив не расслышал того, что он сказал, но тотчас же центральный экран запестрел сериями цифр, а инженер, появившийся на одном из боковых экранов, коротко сказал «нет».

– На обитаемых участках угрожаемой зоны, где был установлен контроль, падений не зарегистрировано, – сказал Рем.

– Как представитель КОВОСа я считаю, что Антарктический эксперимент может быть продолжен, – громко объявил Ив. – Сегодня же. Сейчас же, поскольку время, отведенное для него, еще не истекло.

– Есть возражения? – спросил вице-президент.

Ответом было молчание.

– Тогда продолжаем.

Последовавшие полчаса были, пожалуй, самыми трудными в жизни Ива. Он не сомневался в своем праве принять решение, но отчетливо понимал, какую тяжесть ответственности принял на себя, может быть вопреки желанию Вилена. Он почти не слышал переговоров членов Комиссии с контрольными постами, последней проверки готовности, счета времени. Он страстно желал лишь одного – чтобы все это кончилось как можно скорее. Когда вице-президент протянул руку, чтобы нажать кнопку второго запуска, Ив зажмурился, а потом стал глядеть не на экраны, а на Рема. На этот раз Рем оставался спокойным до конца, до того момента, когда вице-президент, поднявшись, пожал ему руку и громко поздравил с успехом.

Тут все заговорили сразу, перебивая друг друга, и только Ив сидел молча, страшно вдруг ослабевший, и думал о том, что теперь надо как можно скорее вернуться в Моусон и найти Оду.

Рем, выбравшись из толпы, окружившей его и вице-президента, подошел к Иву и положил руку ему на плечо.

Ив поднял глаза.

– Все, – сказал Рем, – пошли. Сейчас начнется пресс-конференция.

– Так он летит? – тихо спросил Ив.

– Конечно. Уже на орбите.

– А сколько?

– Почти весь запущенный массив. Более девяноста процентов. Начинаем новую эпоху строительства в ближнем космосе! – И, наклонившись к самому лицу Ива, тихо добавил: – Спасибо от имени всех авторов проекта. Спасибо, что поверил.

* * *

В Моусон Ив попасть так и не смог. Там уже велись восстановительные работы, но из района эксперимента связь с ним была затруднена. Иву удалось только узнать, что наземная часть города пострадала довольно сильно, отель «Южный полюс» и прилегающие кварталы разрушены. Причина катастрофы и число жертв еще уточнялись. Выяснить судьбу Оды Ив не успел. Сразу же после рекогносцировочного полета к эпицентру запуска он получил распоряжение Вилена немедленно прибыть на Главную Базу КОВОСа. Он вылетел тотчас же – первым рейсом через Австралию. Этим же рейсом улетела и часть членов Комиссии. Рем был в числе провожавших. Ему предстояло задержаться в Антарктиде еще некоторое время. Он был включен в состав Комиссии, которая расследовала причины катастрофы в Моусоне.

– Жду на следующий запуск, – сказал он на прощание Иву, крепко пожимая руку.

– Думаю, что мне никогда больше не поручат подобной миссии, – с грустной усмешкой ответил Ив. – Тем не менее хотел бы обратиться к вам с просьбой…

– Сделаю все, что в моих силах.

– Спасибо, Рем. Вы вскоре попадете в Моусон. Попытайтесь разыскать там одного человека… одну девушку. Я, конечно, не знаю, что с ней. Она работала в баре вблизи отеля «Южный полюс». Я запрашивал о ней, но…

– Понимаю. Как ее зовут?

– Ее звали Ода. Маленькая голубоглазая блондинка лет… семнадцати. Откуда-то из Скандинавии… Перед приездом в Моусон работала в Мексике с археологами, с моей сестрой. Больше я о ней, к сожалению, ничего не могу сказать, но…

– Все понял. По приезде в Моусон сразу же наведу справки и сообщу вам. Но куда сообщать?

– Вероятно, на Главную Базу КОВОСа.

– Тогда ждите быстрых известий, Ив.

– Спасибо, Рем. Прощайте.

– До новых встреч, друг мой. Надеюсь, вскоре я смогу начать ваше приобщение к таинствам йоги. Вы убедитесь, как это важно в вашей работе.

На последней ступеньке трапа Ив оглянулся. Рем с непокрытой головой продолжал стоять внизу у трапа. Резкие порывы ледяного ветра лохматили его густые темные волосы. Он придерживал руками очки и, поймав взгляд Ива, улыбнулся. Унося в памяти его прощальную улыбку, Ив шагнул внутрь авиона.

Тревога

Вечером того же дня Ив торопливо шел по обсаженной олеандрами аллее к круглому белому зданию Главной Базы. Высоко в небе ярко светила полная луна. Серебристая лунная дорога пролегла по светлой поверхности океана до самого горизонта. Теплый влажный воздух был насыщен пряным ароматом цветов. Вокруг здания Базы неподвижно застыли широкие султаны пальм. Резкие тени острых листьев исчертили мрамор стен причудливыми орнаментами. Подходя к зданию, Ив замедлил шаги. Он хорошо знал вспыльчивость Вилена и ожидал бури. Однако все получилось иначе.

Несмотря на поздний час, Вилен ждал его в своем рабочем кабинете. Он сидел сгорбившись, выглядел очень усталым и сильно постаревшим. Печально покачав головой в ответ на приветствие Ива, он жестом предложил ему сесть в кресло напротив себя.

Ив напряженно ждал, сжав пальцы и закусив губы, но Вилен молчал и как будто позабыл о его присутствии. Ив совсем растерялся. Никогда еще он не видел Вилена таким. И вдруг, неизвестно почему, у Ива возникла мысль, что состояние Вилена никак не связано с Антарктическим экспериментом, что причина совсем в другом. Здесь, на Базе, что-то случилось. Что-то трагическое…

– Что-нибудь произошло, Учитель? – тихо спросил Ив. – Я ведь не ошибся?

– Да, мой мальчик. Боюсь, что случилось непоправимое. И виноват я… •

Ив мгновенно понял:

– Дари… – начал он и умолк, ощутив вдруг нестерпимую горечь во рту.

Вилен еще ниже опустил голову:

– Да.

– Она… Еще жива?..

– Да… Но… Состояние очень тяжелое.

– Где она?

– В Центральном госпитале на Гавайях. Риш там с ней. Но…

– Это паралич?

– Да. Откуда ты знаешь?

– Она спускалась под воду у острова Гуам?

– Да. Я – я ей разрешил, хотя не должен был этого делать. Но откуда тебе известно, Ив?

– Неважно. Это потом… Я сейчас же лечу к ней, но хотел бы еще знать…

– Мое подозрение… Ты помнишь? Рыбы уплывали не напрасно, мой мальчик. Это какая-то адская подводная лаборатория. Конец прошлого века. Была так засекречена, что никто не догадывался. Вероятно, утечка неизвестного нам газа. Легкие скафандры оказались недостаточной защитой. И Дари не единственная жертва.

– Опасность распространяется?

– По-видимому… хотя медленно. Необходимы срочные меры. Кое-что уже предпринимается. Я сейчас лечу на Гуам. Ждал только тебя, Ив. И хочу тебя просить…

– Понял. Поеду с вами.

– Спасибо… Ты ведь работал вблизи тех мест. Сейчас это важно.

– Значит, моя ошибка, Учитель? Я пропустил эту лабораторию при подводном поиске?

– Вовсе нет. Этот квадрат никогда детально не обследовался. Большие глубины. Кто бы мог подумать, что подобное сооружение сумели так засекретить! Твоя сестра догадалась и решила задачу… Но слишком дорогой ценой. Я предвидел и не успел предостеречь. Пришлось слишком долго задержаться у Одингвы. Там тоже беда… Встреча с каким-то загадочным космическим объектом. Одингва ранен, к счастью, не очень серьезно. А эта его металлическая конструкция, за которой он безуспешно гонялся, – она вообще исчезла… Возникло предположение, что это вовсе не обломок старой земной конструкции.

– А что же?

– Этим вопросом сейчас занялись астрономы и космологи из Всемирной Академии. Может оказаться все что угодно, но пока не следует спешить с выводами.

– Внеземная цивилизация?

– Кто знает… Нельзя исключать даже это.

– И все-таки, Учитель… Почему вы не послали на Гуам меня? Вероятно, там я смог бы принести больше пользы.

– Не знаю, не знаю… На Гуаме все быстро прояснилось именно благодаря Дари. Она разыскала какой-то старый документ в полузабытом архиве военной базы, которая некогда существовала на этом острове. Как историк, она сразу захотела сама проверить возникшее предположение, а я недооценил опасности. Никогда не прощу себе этого! Что же касается тебя, Ив… Твоя антарктическая миссия была очень серьезна. А потом я уже не хотел тебя отрывать. Но сейчас наша главная задача обезвредить «посылку» прошлого, обнаруженную Дари. Туда бросаем главные силы КОВОСа. Почти все работы пришлось приостановить. Для КОВОСа теперь главное – Гуам.

– В Антарктиде… – начал Ив.

– Там ты поступил правильно, мой мальчик. И, по-видимому, хорошо, что там оказался именно ты, а не я…

– «Кварк-7» совершил посадку на берегу лагуны у парка, – послышался голос дежурного с экрана внутренней связи.

– Мы идем, – ответил Вилен. – Каковы последние сообщения?

– Важнейших два, – объявил дежурный, появляясь на экране. – Первое: состояние Дари несколько улучшилось. Главный врач передал, что появилась надежда. Второе: разрушения в Моусоне произведены фрагментом металлической конструкции, сошедшей с околоземной орбиты. При восстановительных работах обнаружен обломок этой конструкции. Датировка и происхождение уточняются…

– Ну, слава богу, – чуть слышно прошептал Вилен, и эта старинная формула взволновала Ива даже больше, чем само сообщение. Он хотел сказать Вилену что-то очень важное, но мысли странно разбегались. Почувствовав, что губы его дрожат, Ив поспешно отвернулся.

За широким окном порыв ночного бриза шевельнул освещенные луной кроны пальм. Лунная дорога, потревоженная ветром, сверкала и переливалась живым серебром. На рифах забелела кайма прибоя. Только воды лагуны еще оставались спокойными и тускло блестели, словно большое старинное зеркало. Но на дальних рифах, которые запирали вход в лагуну, уже возникала кайма прибоя, и от нее по гладкой поверхности лагуны стала расходиться широкая ленивая зыбь. Слева, на самом берегу, где находилась посадочная площадка, над вершинами деревьев неярко горели разноцветные стартовые огни «Кварка».

– Нас ждут, Учитель, – тихо напомнил Ив, не отрывая взгляда от окна.

– Сейчас, – задумчиво сказал Вилен. – Дай мне подумать минуту. Это второе сообщение… Значит, не метеорит, а фрагмент металлической конструкции. Мне этот «метеорит» с самого начала не давал покоя, – продолжал Вилен, рассуждая с самим собой вслух. – Попадание метеорита в город, да еще в такой момент. За две минуты до запуска с Земли ледяных глыб. Вероятность подобного совпадения бесконечно мала, Ив. Ты понимаешь? А не тот ли это космический летучий голландец, за которым гонялся Одингва? Тогда… Это уже похоже на логичные действия. Уход от преследования, потом… переход в атаку. Если я прав, перед человечеством встает новая проблема невообразимой важности. Ты понимаешь? Должен существовать Некто, создавший эту конструкцию и направивший ее на купол Моусона…

– Вы имеете в виду, Учитель, космический корабль иной цивилизации в окрестностях Солнечной системы?

– Корабль, эскадру, разведчиком которой могла быть конструкция… Тогда ее самоуничтожение – это и атака и предостережение Земле. Странные мысли приходят мне в голову. Опасаюсь, что мы вступаем в трудный период нашей истории, Ив… Да, похоже… И все-таки главное сейчас Гуам, – уже совершенно другим голосом заключил Вилен, поднимаясь из-за стола. – Скорее туда и за дело.

Ив быстро взглянул на старого академика.

Перед ним снопа был прежний Вилен.