Текст книги "Абсолют. Время перемен (СИ)"

Автор книги: Александр Гончаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Интерлюдия

Лаэналия, как всегда, сидела в своей светлице и шила маскировочный плащ альва. Шила заученными движениям рук и пальцев, напевая мелодию, которая позволяла вплести в структуру плаща необходимые для маскировки особенности. Зелёная ткань казалась живой в руках девушки – альвийки. Узор, который получался в процессе работы, оживал с каждым движением. В какой – то момент в память девушки пришли горькие воспоминания об отце, который недавно погиб во время стычки с шукшами. Те просочились в Серебряный лес альвов, что стоял между горным массивом Золотого клана гномов и степями шукшей. Пройдя несколько лиг, шукши – разведчики наткнулись на группу альвов, в число которых входил и отец Лаэналии. Лесные жители собирали ингредиенты для нектара, в процессе сбора которых необходимо было проводить особый ритуал, во время которого серокожие и напали. Многие альвы не успели понять, что они уже мертвы. Три самых опытных успели прийти в себя и оказать отпор нападавшим. И хоть весь отряд разведчиков был истреблён, едва живой отец девушки дополз до своих, рассказал о произошедшем и умер на руках жены и дочери.

Альвы после этого случая начали выставлять больше патрулей вдоль границ леса. Мастера в своих работах стали больше уделять внимания на защитных и нападающих свойствах своих изделий. Мастера – кузнецы, вплетая в структуру кинжалов и мечей свою силу и очень своеобразную магию, присущую только альвам, наделяли некоторые изделия поистине чудовищными свойствами. Один меч, например, наносил раны, которые не заживали. Помочь раненному таким мечом мог только опытный целитель – альв. Ну, или кто – то из свиты Иерарха Элитии. Вот и Лаэналия в процессе изготовления маскировочных плащей отдавала свою силу и искру альвийской жизни, чтобы патрульный, кому достанется такой плащ, мог незамеченным подойти к незваным посетителям леса.

И вот, делая очередной стежок, на Лаэналию нахлынули горькие воспоминания о погибшем отце. Слёзы потекли по лицу девушки. В мотив песни вплелись новые ноты, руки засветились каким – то голубым огнём. Свет от рук стал расширяться и вышел за пределы комнаты, а потом и за пределы жилища. Проходивший мимо юноша – альв увидел необычное свечение и заглянул в окно. Там его взору открылась необычная картина: Лаэналия на ткацком станке ткала плащ, глаза её были закрыты, но руки продолжали делать свою работу. В какой –то миг свет, исходящий от девушки, вспыхнул настолько ярко, что парень на какое – то время ослеп. Когда зрение вернулось, альв увидел лежащую возле станка Лаэналию. В станке же лежал плащ причудливого изумрудного оттенка, который переливался и, казалось, убаюкивал. Юноша быстро зашёл в дом, чтобы убедиться, что с Лаэналией всё в порядке. После он со всех ног побежал к дому Главы целителей.

Уважаемый мастер Раймин, выслушав молодого альва, послал его за вождём, а сам быстро пошёл к дому Лаэналии, возле которого уже собралась небольшая толпа любопытных, которых привлекла яркая вспышка. Проведя манипуляцию по восстановлению жизненных потоков в организме девушки и влив ей в рот нектар, разбавленный успокоительной настойкой, Раймин положил девушку на кровать, а сам подошёл посмотреть, что же она создала. Прикоснувшись руками к ткани, мастер обратил внимание на необычный цвет и узор, попытался понять структуру магических потоков, которые наполняли плащ.

– Что у нас здесь? – спросил вошедший вождь, – Новый плащ и девушка без сознания? Что скажешь, Раймин?

– Да, мой вождь. Лаэналия сотворила чудесную вещь. Но мне надо проверить, что я не ошибаюсь в своих догадках о свойствах этого плаща.

Глава 6

Рольтоф умер ночью. Иггон, который дежурил в башне Создателей, сквозь полудрёму почувствовал, как какой – то вакуум появился у него внутри. Испугавшись своих чувств, он подскочил с кровати, подошёл к распахнутому окну и начал дышать полной грудью. Неожиданная догадка резанула Иггона по сознанию – Рольтоф. Подойдя к нише, он увидел, что его друг уже не дышит, кожа стала серой, даже волосы как – то потускнели и стали меньшими в объёме. На памяти Иггона его соотечественники никогда не умирали в последние шесть тысяч лет. По крайней мере, в непосредственной близости с ним. Да и на родине смерть кого – то был редкостью. Войн у них не велось, все битвы происходили в других мирах. Их Иерархи могли оградить своих подданных от насильственной смерти, а со старостью боролись с помощью нектара и капсул восстановления.

По зову Иггона пришли слуги и отнесли тело Магистра Рольтофа в ледник. Его необходимо было сохранить до приезда Аг’Во. Он был очень сильным магом – целителем, гораздо сильнее Иггона, и мог попытаться понять, что стало причиной смерти Рольтофа.

Кавалькада магистра Аг’Во влетела в город ближе к полудню. Сам магистр восседал на мощном круторогом олене, его спутники ехали на красивых лошадях белого цвета. Их стремительное передвижение не оставила горожан безучастными. Чтобы такое количество альвов, да ещё и магистр на олене пожаловали в город – это имело место только в период Всеобщих Игр. Только тогда было праздничное настроение, люди в предвкушении зрелищ и обмена информации были настроены на радостные эмоции. Нынче же данный приезд отчасти нёс тревогу и немного хаоса. Альвы были вооружены необычными кривыми мечами, как всегда, луками и какими – то длинными пиками. Особо выделялся в их группе сам магистр Аг’Во: высокий, длинноволосый блондин, на полголовы выше сопровождающих его альвов, широкие плечи, вытянутые кисти рук. Что – то было в его внешнем виде и от альвов, и от людей, и что – то сильно индивидуальное. В его взгляде читалась властность, чувство собственного превосходство над окружающими можно было принять за высокомерие, а мощь, исходящая от него, казалось, раздвигала толпу, сквозь которую он проезжал со своими спутниками, и наполняла воздух какой – то энергией. Люди прижимались к домам и почтительно кланялись магистру.

Спешившись возле замка, Аг’Во что – то сказал на наречии альвов, и прошёл во внутрь. Возле двери его встретили Иггон, с которым они быстро обнялись. Вождь Ярг со своей свитой синхронно ударили себя кулаком в грудь и почтительно поклонились прибывшему магистру.

– Я не успел. Прискорбно. Рольтоф был великим человеком. Проведи меня к его телу. Всех остальных прошу остаться здесь.

Иггон и Аг’Во прошли в ледник. Тело магистра Рольтофа лежало в дальнем углу, укрытое полностью зелёным плащом. Аг’Во поднял плащ и удивленно поднял брови. На лице и открытых участках рук появились чёрные гнойные раны. Рольтофа трудно было узнать.

– Акхорн сотворил что – то очень ужасное. Я ранее видел подобные раны только после боев в Империи Си. Тогда наши Иерархи вынуждены были сотворить амулеты смерти на основе магикума. Но это было оправдано. Сианцы высвободили дикую магия во время опытов над своими воинами. Они мутировали с чудовищной скоростью и нам пришлось пойти на этот шаг. Это было…Очень давно это было. Акхорн не смог бы прочесть отчёты о создании подобных амулетов. Если это его разработка, то он гений.

– Ты находишь, что Акхорн заслуживает такого пиетета? Он создал своих шукшей, которые творят страшные вещи, когда теряют контроль, теперь вот амулет с чудовищными свойствами. Он не гений, он… монстр.

– Дорогой Иггон, я на много лет тебя старше, мне многое довелось увидеть в разных мирах. И граница между плохим и хорошим приобрела для меня размытый характер. То, что сейчас происходит на Алан'Ивуре, не помещается в общие рамки философии жизни нашего мира. Но и наши действия как Создателей, Богов или, как ни назови, тоже можно рассматривать под разным углом. Но сейчас не об этом. Я попробую что – то понять об этом амулете. Скажи, чтобы сюда никого не впускали.

Аг’Во снял плащ, закатил рукава и начал делать пассы над телом Рольтофа. Искры разных цветов окутали тело мёртвого магистра. Из чёрных ран начал выделяться гной, в леднике появился приторный едкий запах, присущий разлагающейся плоти и ещё какой – то запах, неизвестный Иггону.

Искры вокруг тела задвигались быстрее, на лбу Аг’Во выступил пот, глаза под закрытыми веками дико вращались, кожа на лице и на руках начала сереть. Целитель резко открыл глаза. Его зрачки были расширены на всю роговицу глаза. Аг’Во произнёс резкие гортанные звуки, из его пальцев ударили лучи в тело Рольтофа. Мертвец выгнулся дугой и рассыпался в мелкую белую пыль. На лёд упала только одежда.

Аг’Во в изнеможении опустился на пол ледника. Несмотря на холод, его лоб покрывала испарина. Пошарив рукой в поясе, он достал флягу и отхлебнул из неё изрядную порцию. Взгляд магистра – целителя начал приобретать ясность. Сделав несколько глубоких вдохов – выдохов, Аг’Во сказал:

– Я ранее с таким не сталкивался. Иерарх Акхорн сделал интересный амулет. Он разрушает все энергетические связи тела, вызывает необратимые изменения в организме. Ты представляешь, тело Рольтофа до сих пор было как –то связано с амулетом. Поэтому мне пришлось его разложить. Я не знаю, чего можно ещё ожидать впоследствии. Мне надо провести исследования с амулетом. Где этот гном, которого вёл Рольтоф навстречу? Может он что – то помнит? Может какие – то руны или ещё что – то из внешнего облика амулета?

– Это вряд ли, – ответил Иггон. – Линни был озабочен выживанием и доставкой Рольтофа в замок. Не думаю, что он что – то вспомнит. Тем не менее, можно спросить.

Аг’Во, выйдя из ледника, дал задание одному из альвов из его свиты, что необходимо сделать с тем, что осталось от Рольтофа, и вместе с Иггоном направились в замок. Ему надо было немного отдохнуть.

В замке их нашёл Ярг. Выслушав пожелания и распоряжения обоих Наблюдающих, он тут же начал раздавать распоряжения своим подданным. Аг’Во проследовал в выделенные ему покои, а его альвы расположились в покоях рядом. Иггон же направился в дом Мии. Ему надо было собраться с мыслями, пообщаться с ребятами и самому немного отдохнуть. Свойства амулета смерти, возможности владельца этого амулета, последствия и цели от использования амулета – все эти мысли роились в голове Иггона по дороге к дому маленькой целительницы.

Войдя в дом, Иггон услышал жаркий спор, который устроили Мия, близнецы, Ян и Линни. Магистр подслушал, что говорила Геда:

– Этих шукшей нужно уничтожать, как бешенных псов! В чём наша вина перед ними? За что они убивают людей, гномов и альвов? В том, что наше предназначение – выращивать хлеб, разводить скот, ковать железо? Что это всё востребовано, а их магический металл никому не нужен стал с уходом Создателей? Людям, гномам и альвам необходимо объединиться и уничтожить их. Раз и навсегда.

– Мы в наших неприступных городах можем выдержать любое нападение шукшей. И там не будет ни людей, ни альвов. К чему нам с кем – то объединяться? – возразил Линни. – Зная альвов, те тоже не вылезут из своих лесов, и не будут с кем—то объединяться. Вам, людям, надо укрепить свои города, создать боевые отряды, и давать отпор серорожим, как это делаем мы. Разве вы сейчас придёте к нам на помощь, если наши вожди призовут?

– Мы попали под удары шукшей больше всех! Наши деревни, которые снабжали продуктами и ваши шахты в том числе, на границах уничтожены! Отряды обороны из городов сейчас преследуют шукшей, где могут. Много наших мужчин оставили свою работу и ушли в походы. Кого могут выставить наши вожди? А вы трусливо отсиживаетесь в своих копях…

– Ты кого трусами обозвала, девчонка! – взревел Линни. – Я сейчас твои слова…

– Успокойся, Линни! – прервал яростный спор Иггон, когда понял, что может начаться драка. – Все успокойтесь! Я понимаю, что вы напряжены, обескуражены и подавлены из – за происходящего. Но если мы продолжим ссориться, поносить друг друга и обвинять во всех грехах, то нас передавят как мошкару. Сегодня мы с магистром Аг’Во расскажем о тех действиях, которые будут рекомендованы всем вождям. И не надо смотреть на меня так, как будто я отобрал у тебя любимый молот, уважаемый Линни. Магистра Рольтофа нет с нами. Но твой визит на собрание Наблюдающих никто не отменял. С сегодняшнего дня я отвечаю за тебя. Будь добр, веди себя поприличней. Надеюсь, не надо тебе объяснять сложность всего происходящего?

Во время своей речи, казалось, Иггон рос и заполнял собой всё пространство комнаты. Гном вжал голову в плечи и до последнего момента буравил магистра глазами. Только на последней фразе он опустил глаза и тяжко вздохнул. Яну данное представление было не в новинку. И он просто с неприязнью смотрел на гнома. Госпожа Мия просто устало сидела в кресле с кружкой дымящегося травяного чая. Близнецы же вжались в спинки стульев, им было не менее страшно, чем гному, и за своё поведение им было мучительно стыдно. По крайней мере, так читалось на их лицах.

После небольшой паузы Мия сказала:

– Ян, приготовь магистру Иггону чай, как он любит, и распорядись, чтобы начали готовить ужин. Вечереет. Я думаю, что никто не против немного подкрепиться?

– Почему немного? – удивился Линни. – У меня скоро живот к позвоночнику прилипнет. Я надеюсь и элем нас попотчуют, госпожа хозяйка?

– Вы, гномы, неисправимы. Будет и мясо, и эль, и выпечка с сыром. Всё будет. Голодным ты не ляжешь спать. Спасибо нашим хлеборобам и погонщикам, что запасы еды ещё есть. Но вот что будет дальше? Есть какие – то новости, магистр Иггон?

Тот, немного успокоившись и заняв место в свободном кресле, ответил:

– Не знаю, что и сказать. Смерть Рольтофа, состояние Аг’Во после… обследования. Всё только усугубляет ситуацию и порождает новые вопросы. Но знаю точно, что встреча у альвов с избранными от людей, гномов и альвов состоится, каждый Наблюдающий кого – то привезёт. Там же мы обсудим всё и что – то предпримем. Иерарх Акхорн очень могущественен. Что им движет, и какие у него цели, можно только догадываться. Скажу одно: Наблюдающие не останутся в стороне. Нас избрали ответственными за этот мир, и у нас нет права на малодушие или безразличие. Мы скажем своё слово. И сделаем всё, что от нас зависит. По крайней мере, я и магистр Аг’Во поступим именно так.

Глава 7

Вождь Ярг Тихий сидел в своём кабинете со своим первым советником Лоттаном. В последнее время им совсем не удавалось уединиться, выпить вина и просто поговорить о чём – либо, не касающемся забот и хлопот, связанных с подданными, отношениями с соседями, и, тем более, набегами шукшей. Вот и сейчас они сидели, медленно потягивали вино, и вполголоса решали вопрос о прибывающих беженцах с приграничных деревень и городов. Люди, привыкшие просто работать, растить детей, иногда ездить на ярмарки, были в глубоком шоке и непонимании от того, что происходит. На их деревни и города нападали орды серокожих воинов, безжалостно грабили и убивали. Все каноны бытия, уклады жизни и законы Создателей были попраны или напрочь стёрты из сознания нападавших. Люди бежали в столицу с мыслями, что там всем помогут, защитят, дадут хоть искорку надежды на привычный образ жизни. Беженцев размещали внутри городских стен, пока было место. Потом, когда уже не стало такой возможности, начали оборудовать лагерь за пределами города. Новые прибывающие начали роптать, опасаясь за свою безопасность. Яргу приходилось заверять их, что обо всех позаботятся, всех приютят и окажут всю необходимую помощь.

По совету Иггона в замок были приглашены мастера – строители из ближайшего клана гномов, чтобы те начали возводить дополнительные стены, позволяющие вмещать большее количество людей, и кроме того, чтобы начали сооружать на имеющихся стенах оборонительные сооружения, позволяющие эффективно защищаться. Никто из гномов не имел представления, что и как надо делать. Но Иггон дал кое – какие рекомендации, и гномы, благодаря своей природной смекалке, поняли идею, и принялись сооружать новые для них фортификационные объекты. В качестве подсобников у гномов трудились беженцы. Да, трудно землепашцу или пастуху вникнуть в работу камнетёса или понять принцип работы подъёмных блоков. Но затрещины и крепкое словцо двигали процессы в нужном русле.

– Прибыли беженцы от Медвежьего ущелья. Практически одни женщины и дети. Несколько стариков. Их уже определили на постой. Выделили самое необходимое, – рассказывал Лоттан. – Ещё пару седмиц – и нам будет туго. Мало кто из приезжающих едет с продуктами. В лучшем случае солонина, скот, который удалось спасти от шукшей. А так, хватают детей, первое, что из вещей под руки подвернулось, на телеги и в дорогу. Я запросил помощь у северцев и в Лесном Уделе. Пообещали прислать продуктов, рыбы, бочки с соленьями, мёд. Но когда прибудут обозы, кто его знает.

– Надо разговаривать с вождём Лесного удела, чтобы помог своими людьми. Хочу вырубить часть леса на границе с ними. Пустить под пашни. Если в следующей весной не засеем поля…Даже не хочу и предполагать такого, – мрачно сказал Ярг. – Сложно вообще что – то задумывать. Шукши будто взбесились. Они же сами не сеют, не пашут, только лошадей своих могут выращивать, да в земле чудо – металл свой искать. Кто ж теперь с ними будет торговать? Разве Иерарх Акхорн придумает кристалл какой – нибудь, чтоб мы как скот безропотно пахали – сеяли. Страшно даже представить.

– Не должны ж Наблюдающие так все оставить, – возразил Лоттан. – Есть же каноны, оставленные Верховным Иерархом, какие– то общие наши законы.

– Да где он сейчас тот Верховный Иерарх? Что он может сделать? Мы сами себе предоставлены. Самим надо договариваться, создавать новые законы, новые союзы между народами, между вождями. А если завтра альвы захотят чего – то такого, как шукши? Представляешь, каких дел они смогут натворить? Когда каждый альв владеет магией, в отличие от нас. Благо, их меньше намного, чем людей или тех же гномов. Коротышки тоже хороши. По магическим возможностям их, конечно, не сравнить с альвами, и использовать магию, насколько мне известно, они могут только в рамках свих ремесел. Возьми вон Линни. За пару клепсидр сделал кинжал, который сталь как капусту строгает. А представь, что они своих ребят вооружат такими кинжалами и мечами. Ну, а это только Линни такое может. Эх, даже думать не хочу, что может быть, если все начнут с ума сходить. Впору бежать за перевал, искать там свободные земли, начинать путь нашего рода с начала.

– Думаешь, там нас не настигнут? – возразил Лоттан. – Или там никого нет: приходи кто хочет, бери землю, живи как хочешь? Может там уже есть кто–то, и магией владеют не хуже альвов. Я слышал от музыкантов, что не только людей, шукшей, гномов и альвов создали в нашем мире. Есть и другие народы. А какие они, кто тебе сейчас расскажет? Иерархи покинули наш мир, Акхорн вряд ли что – то будет рассказывать. Наблюдающих тоже за здорово живёшь не начнёшь расспрашивать. Вон, северцы, когда во хмелю, про каких – то гигантов рассказывают. Мол, видели их вдалеке. Хотели поближе подойти, так те прятались.

– Вот именно, что во хмелю. Спьяну, что не привидится. Я тоже после кувшина вина тебя смутно вижу. Ну да ладно. Давай – ка, советник, отбери трёх –четырёх человек. Пусть съездят к Серебряному лесу. Поищут там оленеводов. Крепкие ребята. И охотиться умеют, и с животными общий язык находят. И женщины у них благодаря суровым условиям могут за себя постоять. Магистр Иггон говорил, что их там много, и предназначение им сам Верховный Иерархах давал. Оленей для использования самой Элитии Лучезарной объезжали. Да и альвы их очень ценят. Может, смогут нам помочь как – то. До них шукши ещё не добрались, но это дело времени. Да. Эпоха перемен. Эпоха магии. Что ж мы – то так обделены этой магией? Одна надежда, на крепкие руки – свой ум… Да плодовитость наших женщин.

Ярг был прозван Тихим не за характер свой, а за голос. Он всегда говорил тихо, но, если кто – то при его речах отвлекался, или, не приведи Создатель, мешал кому – то слышать наказы вождя, вмиг получал взбучку. И его тихий голос становился громоподобным. А там и до наказания было рукой подать. Первый советник хорошо усвоил повадки своего вождя. Поэтому очень внимательно выслушал приказы, задал пару наводящих вопросов и пошёл в казармы, чтобы распорядиться о сборе группы для поиска оленеводов. Вся сложность заключалась в том, что они вели кочевой образ жизни, передвигались со своими стадами по пастбищам, на которых росла конкретная трава. Олени, используемые для службы альвам, ели не всё подряд. Но и сами были не просто тягловыми или ездовыми животными, как лошади или мулы. Говорят, они по своему развитию были примерно равны четырёх–пятилетнему ребенку. А оленеводы долго занимаются воспитанием своих питомцев, прежде чем передать их владельцам. Бывало такое, что оленю не приходился по нраву наездник, не сходились они характером, переучивать оленя было сложно, за мысль же пустить строптивого оленя на мясо оленеводы могли и покалечить. Редко было такое, что строптивый олень впоследствии подпускал к себе всадника. Вот и приходилось оленеводам гонять стада, в которых были как молодняк, воспитываемый для новых хозяев –альвов, так и олени – строптивцы.

Надо было собрать группу, чтоб и следопыты в ней были, и умеющие правильно говорить, и бойцы чтоб были изрядные. Мало ли что в дороге может статься. Многие из защитников города разъехались по деревням, откуда доходили страшные вести о набегах шукшей. Многие сопровождают обозы с провиантом и стадами, которые не были разграблены шукшами. Те, кто ещё остался в замке, постоянно дежурят на дорогах, на стенах замка и в самом городе, следят за порядком. Мастеров – ремесленников сильно не будешь использовать для таких целей, и так много работы в замке. Вот и приходится Лоттану и его помощникам крутиться, как карасям на сковороде.

В казарме, где размещалась городская охрана, стоял детский шум и женские гам. Большинство охранников были разбросаны по городу или по походам. Попадая в столицу, воины отсыпались – отъедались день, а потом опять в наряд. Основная часть казарм пустовала, поэтому было решено отдать некоторые помещения под беженцев. Та часть, в которой квартировали несемейные охранники (семейных после походов отпускали по домам), была штабом для воеводы замка Бриара Гнома. Он был так прозван за невысокий рост, густую бороду и громоподобный голос. Хоть его габариты и уступали гномьим, силушкой воевода был не обижен. Лоттан, пройдя сквозь помещения, занятые беженцами, прошёл в дальние казармы, где и нашел Бриара. Тот распекал стоявших в шеренгу рекрутов, набранных из новых партий беженцев. Это были в основном безусые юнцы, среди которых затесались два деда. Но каких деда – хоть волосы и были седыми, но плечи и руки ещё сохранили былую мощь людей, привыкших к тяжёлому физическому труду.

– Я как вам показывал работать в связке? Вы что творите? В первой же стычке шукши вас задавят, как кутят! Вы должны прикрывать друг друга. Следить за работой других отделений! Старший отделения следит за ситуацией и даёт команды! Вы же как стадо! Ещё раз – разойтись по углам двора и начать сближение! После команды – вступить в бой! Начали!

Рекруты разошлись группами по углам плаца. И по взмаху рук Бриара начали сходиться. Деревянные мечи и щиты торчали в разные стороны, бойцы сбивались с шага, наступали на ноги впереди идущих, толкались и теряли строй. Когда произошла сшибка по центру плаца, от командной работы ничего не осталось. Каждый просто хотел нанести удар по сопернику, или просто сбить с ног тычком щита. Все смешались в кучу – малу. Красный от ярости Бриар своим ревом прекратил это безобразие. Тяжело дышавшие ребята, размазывая кровь из разбитых носов и почесывая ушибленные места, разошлись по кучкам.

В этот момент Лоттан подошёл к Бриару, нервно сжимавшему пальцы в кулак. Похлопав по плечу воеводу, он сказал:

– Ничего, дружище, пара – тройка седмиц и из них уже можно что – то слепить.

– Разве у меня есть эта пара седмиц? – возразил Бриар, – моих ребят привозят завернутыми в плащи для погребального костра быстрее, чем успеваю хоть что – то слепить из этих бестолочей. Ты же видишь, с кем приходится работать?

– То ли ещё будет? – вздохнул Лоттан. – Я к тебе по делу. Мне надо три –четыре человека послать к оленеводам. Хотим запросить помощи от них.

– Даже не знаю, кого дать. Нет никого свободных, чтобы и в бою опытным был, и за собой мог людей повести. Мих ещё на границе со своими ребятами. Вернётся через пять – шесть дней. Лекс после последней разведки вернулся сильно израненный. Его подлатали чуток, но для похода не годится. Да ты же сам всё знаешь. Каждый толковый сейчас где – то за серыми наблюдает... Ну, или погиб. Нет никого. Из новеньких никого не посоветую. Они ещё не испытаны.

– Может, попросить магистра Аг’Во, чтоб он Лекса привел в порядок? – задумчиво сказал Лоттан.

– Ага, держи карман шире. Он смотрит на нас, как на муравьев. А тут свою драгоценную силу и бесценное внимание на какого – то разведчика тратить.

– Пойду к магистру Иггону. Может, посодействует. Общее ж дело делаем.

– Ну – ну, попробуй, – криво усмехнулся Бриан и пошёл к новобранцам, на ходу костеря и подгоняя бедолаг.