Текст книги "Галопом по космоворотам (СИ)"
Автор книги: Александр Бычевский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)
Часть II Всяко лучше, чем в очереди
1
Будь ты пиратом, мозгом корабля или Создателем, а может даже вселенных в УниТаз смывателем – здесь к этому относятся наплевательски. Здесь правил много, но главное одно: «Возлюби очередь и будет дано», – что дано? Для Дока это вопрос второго толка, ведь первым делом надо добраться до кнопки.
Два Д и нано Х попали в очередь, когда добрались до Ободка унитаза и подошли к окошку кассы, где жабка в очках уставилась на них, как на трёх редкостных идиотов: без костюмов, а один так вообще голый! «Да эти парни идиоты! Наивно полагающие, что, не будучи клерками до мозга костей у них получится отсюда выбраться!», – квакала она про себя, смотря через плечо Дока на космическую пустоту, занимаемую перечеркнутыми бланками. Она сама не помнила, чем, но ей так нравилась «космическая бланкость». Изучать ее снова и снова помешала дебильная гримаса Дока.
– Че-го уста-вился, кос-тля-вый!? – со злобой проквакала она.
Все бюрократы в представлении Дока чем-то похожи на жаб. А эта ещё и в бабушкиных очках. Он поморщился, вспомнив бабулю Кубовски на чьем глазу красовалась такая же внушительная бородавка.
– Простите, а как нам вернуться в нашу вселенную?
– Ва-шу все-ленную? – сложно сказать: дразнится жабка или уточняет принадлежит ли вселенная Доку?
Ища поддержки, Кубовски посмотрел на Хьюго, чей взгляд не отрывался от бородавки. Затем на Джонни, по задумчивому виду которого сложно сказать наверняка, чем тот увлечен: своим отражением или бланкостью? Жабка постучала по стеклу, чтобы вернуть внимание Дока. Она смотрела на него так, будто перед ней самое мерзкое создание, виданное за сегодня. Док рад бы поразмыслить о природе своеобразного очарования, подействовавшего на жабку таким образом, что её перекосило, но он не мог думать ни о чем кроме слова «простите» и куда оно его заведёт?
– За-пол-ни-те бла-а-анк «И9-Д1-НА-Х-Игрек», и тог-да-а, В-а-а-ш, з-а-апр-ос ра-а-а-смо-тря-тря-т в те-че-ни-и-и нескольк-и-и-их тысяча-а-а-летий, а теп-ерь прости-и-те, мне звон-и-ит, ма-маа!
Троица слышала лишь «ква-ква-ква». Джонни и Н. Хьюго растерянно посмотрели на Дока, тот недоуменно пялился на опущенные жалюзи. Усмехнувшись местным нравам, молодой старик постучал по стеклу. Жабка квакнула что-то нехорошее в ответ, а после высунула лапку из окошка и отбила пять с какой-то надписью на неизвестном языке.
– Не могу прочесть, здесь что-то на жабьем… – с глазами засратого котенка Док посмотрел на Н. Хьюго.
Тот развел руками, скорчил лицо, словно вычисляет квадратный корень из двенадцати, а после с улыбкой будущего маньяка проговорил: «Для начала нужно разжиться одежкой». Хьюго указал руками на свою наготу, и двум Д ничего не оставалось, кроме, как согласиться.
– Затем, стоит перекусить, ведь теперь мне знакомо чувство голода! – два Д переглянулись и синхронно кивнули. – А после заняться вопросами: бланков, формуляров, и прочих прелестей этой вселенной.
Н. Хьюго хотел что-то ещё добавить, но Джонни перебил его: «И переводчиком!».
– Да… и переводчиком, – обреченно произнес Док.
Мысль о том, что мозг Дока теперь не самый резвый оказалась непривычной. «Наконец-то можно выдохнуть», – с улыбкой произнес Док, и никто не понял, о чем он? Н. Хьюго ткнул пальцем в сторону вывески «кротовые норы», а после поплелся туда, поигрывая рукой с новым коннектором, который оказался у него между ног. Новоиспеченный человек решил, что, держа коннектор в руках – самой лучшей идеей, будет подойти к первой встречной землянке и задать вопрос на счёт его использования. «Почему она упала в обморок? Она что никогда не видела человека, который только осознал, что он теперь человек? И делает ли коннектор между ног меня человеком, и если да, то почему?», – рассуждал Н. Хьюго, пока Джонни демонстрировал набор всевозможных улыбок, чтобы успокоить офицеров бюрократической полиции.
– Мать моя вселенная, прикрой свой срам! – сквозь зубы процедил Док, протянув валявшуюся в ногах газету «Бюрократический вестник».
– Я не могу восполнить знание из своей библиотеки по поводу слова «срам».
– Прикройся, кому говорят? – рявкнул Док, смотря на Джонни, который демонстрировал фирменное обаяние офицерам.
– И тогда та леди сорвала с парня одежку, да-да, своими зубами, – похлопывал по плечу офицера Джонни. – После этого мы решили, что больше в «Оле-на-ноге», мы не сунемся и ногой, если понимаете, о чем я, офицер?
Офицер с видом знающего человека едва заметно кивнул, чтобы у его напарницы не возникли вопросы. Друзья говорили ему, что работать вместе со своей женой – чревато, но он уверял их: «С этим не будет никаких проблем». Взгляд, которым можно испепелить какой-нибудь якобы умный народец, типа унийцев – говорил о наличии проблем, которые никто не будет выяснять на глазах голенького идиота и симпатичного ублюдка. Даже чересчур симпатичного ублюдка. Напарница офицера строила глазки Джонни, а офицер выглядел так, будто у искателей вот-вот появятся проблемы.
– Полундра! – по-пиратски протянул Джонни.
Искателям не надо повторять два раза, а уж тем более тащить за локти так, словно они хотят понаблюдать за тем, как офицеру влетает по первое число. Этого не требовалось. Весь Ободок слышал, как девушка вспоминает материнское: «Ты не его бланка галочка, говорила мне мать!».
– Что-то никогда не меняется, – сухо изрек Док. – Заметили, что скафандры есть только у нас?
Н. Хьюго хотел приподнять газету, чтобы показать коннектор и заверить Дока, что на нём нет никакого скафандра, но Джонни, потянув его за локоток, предостерег очередную впечатлительную дамочку от обморока.
– Угу, ты прав, я бы снял шлем, тут жарковато, – ответил Джонни.
Хьюго снова предпринял неудачную попытку продемонстрировать коннектор, чтобы два Д убедились сами, что тут не жарко, а до неприличия зябко.
Заприметив магазин с одежкой, Док потащил за собой новоиспеченного человека и человека, который прятал глаза от дамочек, зная, как на тех влияют жалобные истории о потере любимой. Джонни до сих пор помнил солоноватый вкус слезы, которую слизнул, когда Кейт пропала в неизвестности космоворота. Ещё и чертов брат с ней! Тот вечно на неё заглядывался так, как все заглядываются на Кейт... Джонни отогнал от себя дурные мысли и вошел следом за парочкой в магазин.
В магазине полно одежды из двадцать первого века. Он так и назывался: «21 век, одежда, человек». Чудаковатые шляпы, национальные костюмы и огромные плакаты с пояснениями «что есть что» заполоняли собой всё, как те бланки. Очарованный Н. Хью бросил газету на пол и затерялся где-то между мексиканским и перуанским рядом. Из глубины магазина раздался знакомый любому землянину волнообразный голос пришельца с планеты Лоу-П. Док никогда не забывал, как выходцы Лоу-П любят торговать и богатеть, и не исключал, что этот малый приходится далеким родственником Лууиду, если тот существует в бюрократической вселенной.
– Туристы! Туристы! – танцуя, как желе волнообразно протянул пришелец.
– Ага, нам нужна одежка для нашего друга, – кивнул куда-то в сторону национальных русских костюмов Джонни.
– Это дело несложное, у меня тут целый магазин!
Док ещё держал себя в руках, но его глаз нервно подергивался. Он уже ненавидел эту вселенную, а ведь не пробыл здесь и трёх часов. Хьюго выбрал себе роскошное сомбреро, но не взял национальный костюм, вместо этого, как подобает бюрократу – остановился на костюме тройке, словно что-то из глубины подсознания шептало ему: «Тебе это пригодится, парень». Пришелец уже ждал на кассе. Его щупальце поглаживало надпись на непонятном для искателей языке. Другое щупальце держало на уровне лица Н. Хьюго портативный переводчик, напоминающий допотопный планшет: «Талон за единицу одежды» (гласила надпись на бюрократическом). Глаз Дока отчеканил какое-то неприличное слово морзянкой. Улыбнувшись Джонни отчеканил в ответ.
– Ты точно не обойдешься без вещей? – спросил Док.
– Мне так понравилась эта шляпа! – канючил Хьюго и Док с трудом уложил на полку мысль о том, что это не настоящий Хью, который снова стал ребенком.
Пришелец улыбнулся Доку, тот саркастически приподнял уголки губ, походя на человека, который смирился с положением дел. Но не надо быть Лууидом или его дальним родственником, чтобы увидеть, когда человек выходит из себя. Глаза Дока искрились от ненависти, как и у любого другого существа, выкинутого в бюрократическую вселенную обидчивым космоворотом.
– Талоны можно получить у жабки в кассе, но, чтобы его получить…
Док не выдержал и перебил пришельца.
– Нужно заполнить какой-нибудь бланк!?
– Нет! Фор-р-муляр! – магазин наводнил океан смеха, в котором тонул Док. Он искал спасательный круг в лице Джонни, но пират слишком увлекся каким-то нарядом, представляя, как бы тот смотрелся на Кейт.
– Хо-ро-шо, – выдавил из себя Док. – Любезный пришелец с планеты Лоу-П, вы можете ввести нас в курс дела, что нам нужно сделать, чтобы разжиться талонами? – Джонни перебил Дока, тот покосился на него.
– И переводчиком?
– Угу-угу, – бубнил Хьюго, вертя шляпу и так, и эдак, словно это баранка руля.
Бильярдные шары пришельца заблестели. Мало кто в этой вселенной знает о такой чудесной планете, как Лоу-П. Он взметнул щупальце вверх, словно это указательный палец, а пока троица смотрела за этим движением, он с помощью других щупалец прилепил к шлемам скафандров переводчики и один из них аккуратно повесил на ухо Хьюго, чтобы не отвлечь того от игрищ со шляпой. Док решил не морщиться, а оттереться от жижи потом. Однако, Джонни бесцеремонно смахнул липкую мерзость на прилавок, словно она заляпала его любимую куртку, а не скафандр.
– Талоны на еду, на проход в кротовую нору, – Док замычал, – выдают ежедневно, нужно лишь заполнить… – Хьюго вертя шляпу произнес: «Формуляр». – Нет, бланк! – с издевкой ответил пришелец.
– На одежду полагаю тоже? – пришелец утвердительно качнулся, а после смахнул щупальцем жижу обратно в сторону Джонни, тот потянулся к мозговышибателю, но вспомнив, что в жителях Лоу-П патроны застревают как в баллистическом геле – решил обаятельно улыбнуться.
– Хорошо! Мы поняли! Спасибо! – радостно чеканил Хьюго, но два Д не разделяли его радости.
– Как выбраться из этой чёртовой вселенной? – одновременно обронили два Д.
– Для начала нужно получить бланк. Его можно получить на Земле, – Док тяжело вдохнул. – Потом нужно с этим бланком отправиться в Систему Зетта. В Системе Зетта нужно скопировать этот бланк, потому что там находится единственный принтер и сканер, а после отправиться с ним обратно на Землю, где после предъявления бланков, вам выдадут новый, дополнительный, а именно А1. В нём нужно будет указать причины, почему вы хотите покинуть нашу прекрасную вселенную, а после этого передать его курьеру, – пришелец задумался. – Но на вашем месте, я бы отправился доставить документы сам. После доставки в Офис Печатей на нем нужно поставить печать, а, чтобы поставить печать, вначале нужно заиметь разрешение… потом поставить печать на планете Лоу-П, это особенный бланк с водяным знаком системы… а после… и тогда… и возможно… но я бы рекомендовал… и непременно…
2
Пока пришелец пересказывал Илиаду бланкового масштаба, Док успел покадрово воспроизвести приключение от порога гаража до Ободка УниТаза. Отчеканить глазной морзянкой все ругательства какие знал, и даже придумать парочку новых. Поразмышлять о том, где их родная вселенная? Куда попали его друзья? Марта? Наивно полагать, что она получила его последние сообщение? Но Док не сдавался. И с упорством, которому сам бы позавидовал в лучшее время – перебирал варианты: как, когда и в какой момент она могла получить сообщение? И что она хотела на него ответить? Многострадальное: «Ох, Саймон», – или же разъярённое, будто он снова разбросал носки по всему дому: «КУБОВСКИ!», – оставалось лишь гадать, но это всяко лучше, чем слушать эту волнообразную речь, которая не собиралась заканчивалась.
Джонни же представлял с каким щенячьим восторгом Кейт внимала бы каждому слову пришельца. Ей так нравилось заполнять бумажки своим размашистым крючковатым почерком, что иной раз Джонни казалось, будто она пиратствует только ради момента, когда корабль прилетит в космопорт. И если идентификационный номер двигателя не будет (а он не будет) светиться в базе синем цветом, то ей придётся заполнять бумажки. Будучи пиратом «светить номер синим цветом» могли себе позволить только старики вроде Уолли или те, кто уверены, что через месяц останутся в живых, поэтому раз за разом Кейт бралась за ручку, а Джонни затаив дыхание смотрел за крючкотворной магией. К тому же он совсем не ладил с письмом, а потому всё, что говорил пришелец не имело для него и малейшего смысла. Другое дело фантазировать сколько бы смысла это имело для Кейт? Как бы она неоднозначно посмотрела на него ставя в графе «семейное положение» прочерк, когда дело дойдет до данных членов экипажа. Он скучал по ней, но старался держаться как обычно, чтобы его описывала фраза «обаятельный сукин сын с мозговышибателем».
Несмотря на то, что шляпа очень приятная на ощупь и даже классно сидит на голове придавая некий загадочный колорит голому Н. Хьюго, он единственный, кто слушал инструкцию, но делал это лишь потому, что два Д обязательно зададутся вопросом: «Как выбраться из этой сраной вселенной?». Тогда-то он протараторит им Илиаду бланкового масштаба! Да так, что они захлопают в ладоши, и быть может возведут ему храм половины Хьюго? – он решил не забегать так далеко, мысленно соглашаясь, что ему хватит обычного «спасибо».
– Запомнили?
– Ага, да, да, да, – хитрые улыбки двух Д, слишком ярко блестели для тех, кто дослушал это до конца, ведь обычно на лицах пришельцев вырисовывалось выражение понятное на всех языках: «Это какая-то шутка?».
– Что ж тогда жду вас с талонами, и не забудьте взять талоны на еду, а то помрете в очередях!
Сомневаться на счёт очередей не приходилось никому, кто находился в этой вселенной чуть больше положенных «никогда и ни за что минут». Из горла Дока вырвалось жалкое подобие крика. Он уверял себя и искателей, будто не отчаялся настолько, чтобы орать от бессилия. Внутри него кто-то разогревал звезду перед тем, как та сколлапсирует и оставит после себя черную дыру. Он сбросил шлем, радуясь тому, что на нем не скафандр от перегрузок и мысль, что Хьюго оказался прав – заставила его глубоко вдохнуть и тут же пожалеть об этом. Аромат чернил и бумаги пьянил так же, как запах дурмана в барах на Венере. Очередь показалась не такой большой, да и вид у Дока стал деловито-бюрократический. Ему захотелось нацепить костюм тройку, заиметь папку с документами, чтобы прийти в какое-нибудь кафе и деловито заполнять их, раздраженно поглядывая на официантку, словно та должна со скоростью мысли поставлять к столу миндальный кофе и менять пепельницу. Джонни потянулся руками к шлему, словно не мог скомандовать «снять», но неведомыми усилиями, которые прикладывают атланты, держа на себе небосводы – Док вцепился ему в руки, чтобы удержать те подальше от головы.
– Не делай этого, Джонни! – взмолился Док.
– Какого чёрта!?
Н. Хьюго не понимал, почему Кубовски изображает, будто из его рта идет пена? Глаза перекосились и встретились на переносице?
– Мерзкий бюрократический воздух, Джонни… не снимай шлем!
Джонни кивнул, и только поэтому увидел, как Н. Хьюго снова тянется к своему коннектору.
– А ну! Фу! Кому говорят! – вдарил он ему по рукам.
Вечность спустя, а именно десять минут, они добрались до кассы, где жабка выдавала талоны. Та устала посмотрела на человека, чьё дебильное выражение лица будет сниться ей в кошмарах, а после квакнула, в знак разрешения говорить.
– Талоны на одежду, пожалуйста, – деловито сказал Хьюго.
– Кар-точка туриста!
Проквакала жабка, а после протянула несколько листов, которые нужно заполнить, чтобы заиметь оную. Разжившись картой туриста можно получать ежедневные талоны и менять их на миску риса или любую другую еду.
– Талоны на кротовую нору и еду, будьте любезны!
Жабка недовольно затарахтела, смотря на Дока. «Возможно, она единственное существо на кого не действует мое своеобразное очарование», – заключил Док. Натянув жабью улыбку, она проквакала тоже самое, что и Н. Хьюго несколько секунд назад.
Даже жабка в очках не могла оказаться равнодушной к улыбке Джонни. Он хотел попросить ручку, но жабке позвонила мать, а когда звонит мать, то нужно обязательно поквакать, предварительно повесив табличку «отошла на десять минут». Что для бюрократа десять минут, то для любого другого приблизительно час, и чтобы глазенки восхищающихся работницей года не выжигали жабе бородавки она скрылась за жалюзи.
Новоиспеченный человек и обновленный старый резво чиркали что-то на листах бумаги, вызывая у Джонни чувство фрустрации. Обычно за него писала Кейт, а сейчас что? Не будет же гроза космоса просить: «Заполнить бумафки»? Обычно у него получается всё за что бы он не брался, но писать от руки? Он что какой-то там миллениал? Но и сверлить взглядом листы бумаги, пытаясь понять, чего от него хотят бюрократы – тоже сомнительное удовольствие. Док исподлобья глянул на пирата заметив, что улыбка того потеряла всяческое очарование. Джонни выглядел так, будто идет на плаху. Взвешивая перспективы навечно остаться здесь или показать слабину, он закатил глаза, тяжело вдохнул и произнес: «Я не умею писать».
– Повтори? – прервав письмо медленно выдавил Док.
– Я не умею писать от руки, Кубовски! – произнес пират так, словно гордился этим.
Если провести опрос среди тех, кого унесло в космоворот и тех, кто нырнули туда, пытаясь удовлетворить жажду приключений: «Слышали ли вы в своей жизни более протяжной крик?», – то все они, как один ответят: «Нет». Док уподобился боевым медведям и мог бы состязаться с Чивесру за звание короля Леса, ведь не отходя от Ободка здесь всё вертелось вокруг бумажек и их заполнения, а дальше, предполагал он, будет только хуже и с «умением» Джонни они не выберутся отсюда даже спустя две вечности. Когда он перестал претендовать на титул короля, то начал ругаться, как старый Хьюго, а тот ругался будь здоров. И планеты приплетал, и родителей, и живых и мертвых и род, и рот, да всё, куда только можно сунуть детородный орган. Н. Хьюго молча смотрел и запоминал самые изощренные ругательства, а Джонни даже не повёл бровью. Всю истерию Дока он пристально смотрел сквозь горящие пламенем глаза омолодившегося старика, пока тот не распознал что-то неуловимое для пирата. Может, потому что скучал по Марте, и фантазии, где они обзавелись потомством произвели на него такой эффект? А быть может, потому что Джонни напомнил засратого котёнка, а не грозу космоса? – но Док примерил на себя роль будущего отца для тридцатилетнего парня, чьё выживание в суровой бюрократической вселенной зависело только от него. Ещё он не исключал варианта, что помогает Джонни, потому что тот походит на засратого котёнка с чертовски обаятельной улыбкой.
– Ладно, чёрт с тобой, Джонни, но только в этот раз. В другой будешь заполнять сам…
Н. Хьюго посмотрел на него, как на существо не самое рациональное, ведь куда проще обучить Джонни, чем делать это каждый раз за него, если только не…
– Заполни, Хьюго!
– Создатель… – обращался тот к Доку, но тот лишь ехидно улыбнулся.
– Со мной это не пройдет, – Док приклеил к груди лист, словно Н. Хьюго стена, а не складно сложенный мужчина. – Никаких «создателей», «творцов», знаем, проходили.
Хьюго и Джонни переглянулись, но решили не узнавать кого Док стряпал в своём подвале.
– Мне не нравится имя Хьюго!
Тяжесть свалившаяся с плеч Дока снова вернулась на излюбленное место. Этот новоиспеченный парень годится в подмётки разве что трёхлетке. Соображает он резво, но в какую степь его клонит и как заунывно выглядят его попытки соскочить с крючка, чтобы не заполнять бумажку за Джонни? Это выражение лица не давало Доку покоя. Потерянный в космовороте Хьюго надевал его только когда по-настоящему недоволен.
– И что ты мне прикажешь делать? – уставился на него Док.
– Даруй мне другое имя!
– Даруй, – усмехнулся Джонни, парочка на него злобно зыркнула, но он лишь повторил. – Даруй.
– И какое имя, чтоб меня, я должен тебе даровать?! – передразнивал Док, понимая, что родитель из него будет мягко говоря «так себе».
– Откуда мне знать!? Ты же Создатель!
Док пробурчал едва различимое, обреченное, словно привязанный камень на шее тащит его на космоворотское дно: «Понасоздавал проблем на свою голову».
– Тогда назову тебя сраной жестянкой, которая мешает размышлять!
Н. Хьюго гордо поднял голову к парящем в космосе перечеркнутым бланкам. Вдохнул бюрократический воздух, прочувствовав каждой клеточкой легких запах чернил. Приложил руку к груди, а другую торжественно поднял вверх.
– Теперь мое имя: Сраная-Жестянка-Которая-Мешает-Размышлять!
На этом торжественная часть окончилась. Он скрестил руки на груди и пристально уставился на Дока, словно играл роль в каком-нибудь дешевом ситкоме.
– По контексту, полагаю, моя основная функция, – нелепая гримаса актера из ситкома не забавляла Дока, – мешать размышлять! А раз моя функция – мешать размышлять, то я…
– Ладно, мать твою, только закройся! – Док мысленно чертыхался про себя, понимая, почему Марта постоянно ему говорила: «Из тебя выйдет дерьмовый отец, Кубовски».
– У меня нет матери, технически у меня два отца, если посмотреть… – Док рявкнул: «Довольно».
– У тебя есть база имён? – спросил Джонни так, будто Хьюго по-прежнему корабль.
– Два месяца назад хозяйка загружала новую базу, но не думаю, что это работает с человеческим мозгом, хотя, секундочку! Да, я знаю много имён. Кажется, так много, сколько не способен запомнить ни один человеческий мозг, я… – Док щелкнул пальцами перед носом Н. Хьюго, тот подскочил, что позабавило Джонни.
– Так выбери любое имя оттуда, – устало приподнял плечи Док.
– Нет, ТЫ должен дать мне новое имя!
– Мать моя Удача, да выбери ему уже имя, Кубовски! – закатил глаза Джонни, подумав о том, что перенял от Кейт слишком многое.
– Чёрт с тобой, называй понравившиеся имена, а я выберу подходящее? Только заполни бумажки… – воодушевленный такой идеей Н. Хьюго сразу же принялся за дело.
– Виктор?
– Ага, Франкенштейн, даже не думай, а лучше заполняй.
Расстроенный Хьюго воскрешал из памяти данные, которые слышал, будучи кораблем про Джонни. Параллельно с этим его мысли упорхнули к облаку имен. Молодой человек не ожидал, что способен думать о двух вещах одновременно, поэтому попробовал подумать о трех. Когда он понял, что думает лишь об одной, то снова расстроился и спросил:
– Диоген?
– А знаешь, если тебе обзавестись греческим горшком?
– Пифосом, – Док недоуменно посмотрел на пирата, который не умел писать, но знал название чертового обиталища Диогена.
– Другое имя, – прошипел Док.
Раздобыв карточку туриста и получив порцию ежедневных талонов, искатели вернулись в магазин, где новоиспеченный человек приобрел роскошное сомбреро и костюм тройку. Н. Хьюго полагал, что костюм поможет ему открыть все канцелярии, ещё он полагал, что имя Дюк звучит очень убедительно, но Джонни обидно прозвал его в рифму, и запомнив ругательство, он решил, что имя ему в действительности не подходит. Нужное другое. Особое. Которое подчеркнет утонченную натуру некогда прекрасного интеллекта, отныне запертого в теле, которое рано или поздно превратится в звёздную пыль.
– Эй, пришелец с Лоу-П, – обратился Джонни.
– Да-а?
– С нас же не снимут наши скафандры? – пришелец указал на табличку на бюрократическом.
– Любые предметы из других вселенных формирующие другие предметы должны быть сданы на хранение, иначе вы не покинете Ободок.
– Чертовы бюрократы, со своими чертовыми формулировками, чтоб вашу мать-перемать!
– Кубовски, ты омолодился, а внутри все такой же старый брюзга, пожалуйста, замолчи и не мешай уточнять: мозговышибатель же не относится к «предметам формирующие другие предметы»? Ведь он делает ровно наоборот?
– Если не указано, что «расформировывает другие предметы», то значит не относится! – ответил пришелец.
– Чертовы бюрократы, со своими чертовыми формулировками, – улыбался Кубовски. – Есть тут место, где можно спрятать наши устройства?
– И что-нибудь, чтобы не провонять бюрократизмом? – обводя рукой помещение магазина, намекал на воздух Джонни, вспоминая, что недавно изображал Док.
Пришелец потрясся как желе, щупальцами пустил волну, словно находится на дискотеке, а после подмигнул шестью бильярдными шарами парочке людей, задающих интересные вопросы. Пока Н. Хьюго смотрелся в зеркало и сравнивал себя с запечатанным почтовым конвертом, которому требуется пёстрый галстук, чтобы действительно на него не походить, троица прошла за прилавок, затем в подсобку, оттуда в другую, и ещё в одну.
– Аренда ячеек – талон в сутки, – Док и Джонни кивнули в знак согласия.
– А на счёт кислородных фильтров, то с ними всегда напряженка, поэтому попробуйте поискать на Земле, там вроде с этим попроще?
– Джонни, приготовься стать бюрократом, – предостерегал Док, боясь, как бы у пирата мозги не пошли набекрень.
Указательный палец Джонни аккуратно стукнул по скафандру и нано-боты решили спрятаться в свою «любимую коробочку». Бюрократический воздух не произвел никакого эффекта на Джонни. Док хотел спросить почему, но решил, что всему виной неумение писать. К тому же Н. Хьюго закончил с документами, и никто из троицы не собирался задерживаться в этой вселенной больше, чем нужно.
– Может быть Антон?
– А может быть Джозеф? – переспросил Джонни.
Док снова зыркнул на него так, как смотрят на людей, от которых неизвестно чего ещё можно ожидать? На прощанье пират отдал честь непониманию, отпечатанному на лице Дока, и шагнул в кротовую нору. Губы Дока поджались, он хотел что-то объяснить Хьюго, но осознание мысли, что этот молодой человек отныне будет вечной головной болью – продиктовало шагнуть следом за Джонни. Н. Хьюго запомнил новое слово, занеся в раздел «ругательства», он не мог представить, когда представится случай ими воспользоваться, поэтому шагнул следом за Доком.
– Того вселенную! Что за сборище… – Док перебил молодого человека.
– Прибереги ругательства для подходящего случая. И запомни, что это попросту некрасиво, – ответил Док.
– И вправду, – вклинился Джонни, но на этом не закончил. – Каждый первый житель вселенной способен сыпать ругательствами, как Уолли соль в суп, – Док изобразил на лице гримасу, будто снова попробовал тот суп. – Но это не значит, что это нужно делать при первом представившимся случае.
– Но разве сейчас не подходящий случай? – обводил руками мир вокруг Н. Хьюго.
– Определенно, – Хьюго опять начал повторять фразу про сборище, но Док добавил: – Нет.
